355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Олег Ивик » Гунны » Текст книги (страница 4)
Гунны
  • Текст добавлен: 31 октября 2016, 03:35

Текст книги "Гунны"


Автор книги: Олег Ивик


Соавторы: Владимир Ключников

Жанры:

   

Публицистика

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 3
Европа накануне гуннского нашествия

История гуннов, как ни одного другого народа, теснейшим образом переплетается с историей Европы. Конечно, любое государство связано со своими соседями тысячами политических, экономических, культурных и прочих нитей, но при этом у него, как правило, есть и что‐то свое: своя территория, свой народ, своя история… У гуннов до 375 года если что‐то подобное и было, то мы ничего об этом не знаем. Серьезного «прошлого» у этой группки людей, возникшей «из ниоткуда» на границах Европы, попросту не могло быть, а будущее они создавали силой оружия на чужой территории, которая так и не стала их второй родиной.

У их кочевой империи не было своих исконных владений. Но и на завоеванных землях они не определили новых границ – они пронеслись по развалинам европейских государств, не слишком озадачиваясь созданием собственного. Если Маодунь, завершив свои завоевания, четко представлял, какие именно земли и народы находятся под его властью, и с гордостью писал об этом в Китай, причем территория державы в течение многих лет после этого оставалась более или менее неизменной, то гунны, пожалуй, не смогли бы похвастать ничем подобным. Границы их кочевой империи непрерывно менялись, Аттила во все время своего правления продолжал завоевания, а после его смерти государство, которое он едва успел создать, рассыпалось в одночасье.

Само понятие «гунны» было, вероятно, еще более расплывчатым, чем «сюнну». Сюнну тоже включили в свою державу множество подчиненных племен, но они с самого начала были довольно многочисленны и, смешиваясь с завоеванными народами, все‐таки доминировали среди них. О том, сколько гуннов пересекло границу Европы, не известно ничего, но их не могло быть много хотя бы потому, что они не оставили по себе почти никаких следов в Азии. А в Восточной Европе эта кучка завоевателей стала расти как снежный ком, пополняясь воинами из тех племен и народов, через земли которых они шли. В этой разноплеменной массе гуннов далеко не всегда можно идентифицировать – и археологически, и с точки зрения письменных источников. Не зря позднеантичные и раннесредневековые авторы очень часто гуннов называют скифами и в то же время любых кочевников охотно именуют гуннами.

Гунны не создавали свою историю – они творили историю Европы, сминая и перекраивая ее карту. И поэтому рассказ об империи гуннов надо начать не с самих гуннов, а с Европы, которая стала колыбелью их недолговечной империи и ее же могилой.

Крупнейшим государством Европы в IV веке была Римская империя. Собственно, она была едва ли не единственным государством в современном понятии этого слова. Остальные народы или уже были завоеваны Римом, или же не пошли дальше создания племенных союзов либо крохотных королевств (в одной лишь Ирландии их было пять, причем они, в свою очередь, делились еще на 184 вассальных королевства). Что же касается Римской империи, она занимала огромные территории – около трети современной Европы, не считая провинций в Азии и Африке. В ее состав входили все европейские земли, лежащие к западу и югу от Рейна и Дуная, и большая часть острова Британия.

Но примерно за полтора века до появления на исторической арене гуннов Римская империя уже начинала рассыпаться под бременем собственных размеров. Она должна была держать огромные армии на границах, чтобы сохранять порядок на завоеванных территориях и отражать натиск варваров извне. Армии эти, удаленные от центра и не подвластные непосредственному императорскому контролю, очень часто начинали представлять самостоятельную силу и провозглашать собственных императоров.

Напомним, что когда‐то «император» был лишь почетным титулом, который солдаты давали любимому полководцу после значимой победы. Но с I века н. э. титул этот стал прерогативой главы государства. Теперь солдаты, провозглашая своих «императоров», тем самым объявляли их верховными правителями. А в III веке эта практика стала массовой: в разных регионах державы, в любой из армий мог появиться император, претендовавший на римский престол. В так называемую «эпоху солдатских императоров», которая длилась с 235 по 285 год, таковых набралось до семидесяти150150
  Сергеев. Римская империя. С. 164.


[Закрыть]
. Некоторые из них действительно достигли верховной власти, другие успешно отхватили для себя огромные куски империи, образовав на недолгое время Галльскую империю и Пальмирское царство.

В 270 году императором был провозглашен Аврелиан, начальник конницы в придунайских войсках. Аврелиан сумел объединить расколовшееся государство и укрепить его границы. Но он был убит заговорщиками в 275 году.

Империя катилась в пропасть. Ни о какой стабильной политике, ни о каких реформах не могло быть и речи при таких коротких сроках правления. Императоры были озабочены лишь захватом и удержанием власти, а сама эта власть лишилась в глазах подданных остатков всякой сакральности151151
  О сакральности императорской власти см.: Штаерман. Социальные основы религии. С. 171 и сл.


[Закрыть]
. О ее божественности речь уже не шла, звание принцепсов (так римляне называли своих верховных правителей) доставалось случайным людям, порою – выходцам из самых низов общества. Впрочем, принцепсы всегда считались у римлян лишь «первыми среди равных» (само это слово в переводе с латыни означает «первый») – формально страной управляли сенат и консулы, хотя их роль давно была марионеточной. Иногда императоров обожествляли после их смерти, но при жизни они, как правило, не требовали для себя божественных почестей. Двумя веками ранее Калигула и Домициан пытались заставить сограждан титуловать себя «господином» и «богом», но новшество не прижилось среди свободолюбивых римлян152152
  Aur. Vict., Caes., III. 9, 12; XI. 2.


[Закрыть]
.

Однако настало время, когда окончательно расшатавшийся авторитет императорской власти надо было срочно спасать. Первую попытку в этом направлении делает Аврелиан, собравший державу из осколков, – на некоторых его монетах появляется надпись, в которой он уже официально именуется богом и господином – «Deo et Domino Aureliano». Впрочем, при обращении к императору эти слова еще не употреблялись.

В 284 году императором был провозглашен сын вольноотпущенника Диоклетиан. Это произошло почти за век до того, как гунны заявили о себе в Европе. Но именно Диоклетиан заложил те принципы управления, которые позволили империи продержаться до окончательногораспада еще около века и с которыми столкнулись сами гунны, вступив в войну с Римом. Поэтому на его реформах стоит остановиться особо. Во-первых, Диоклетиан решительно не захотел называться принцепсом, то есть «первым» среди сенаторов. С его правления в Риме утверждается так называемый «доминат» (от лат. dominatus – господство). Императоры отныне становились господами для своих подданных и правили ими единовластно, не требуя даже формального одобрения со стороны сената. Сенат становился не более чем декоративным органом, а империя превращалась не только фактически, но и юридически в абсолютную монархию.

Свободные римляне, представая перед императором, теперь должны были простираться ниц. Правители, которые этого требовали, встречались в Риме и раньше, но традиция не прививалась; отныне это стало общепринятой нормой. Аврелий Виктор пишет про Диоклетиана: «…Он первый из всех, если не считать Калигулы и Домициана, позволил открыто называть себя господином, поклоняться себе и обращаться к себе как к богу»153153
  Aur. Vict., Caes., XXXIX. 4.


[Закрыть]
.

Однако, укрепляя свою единоличную власть, Диоклетиан понимал, что держать в руках гигантскую империю одному человеку не под силу, даже если его будут именовать богом и воздавать ему божественные почести. Поэтому он внедрил так называемую тетрархию – систему, при которой империей управляли четыре властителя (верховная власть, разумеется, сохранялась за Диоклетианом). Два из них – сам Диоклетиан и Максимиан – носили титулы августов и ведали каждый своей половиной державы – она была разделена на восточную и западную части. При каждом августе состоял цезарь – младший соправитель, который получал в управление некоторые из земель, подведомственных его августу. Предполагалось, что оба августа еще при жизни, после двадцати лет правления, должны передать своим цезарям высшую власть. Забегая вперед, отметим, что в 305 году Диоклетиан и Максимиан действительно передали цезарям власть и титулы августов.

Кроме того, всю империю Диоклетиан разделил на 12 диоцезов, в свою очередь делившихся на небольшие провинции общим числом 101 (позднее их количество выросло до 120). Италия лишилась особого статуса и была разделена на два обычных диоцеза. Напомним, что еще в 212 году Каракалла даровал римское гражданство почти всем свободным жителям огромной империи. Теперь же разница в статусе центра и провинций стиралась окончательно. Диоклетиан поселился в Никомедии в Малой Азии. Что касается Максимиана, он обосновался в Милане.

Но уже в начале IV века система тетрархов рассыпалась, сметенная очередным витком гражданских войн, а империя полностью, хотя и ненадолго раскололась надвое, причем линия раздела уже привычным образом пролегла между востоком и западом. В 324 году правивший на западе Константин вновь объединил государство. Но общая тенденция деления империи на две основные части сохранялась и через семьдесят лет привела к окончательному ее расколу.

Наметилась и другая тенденция: политический центр державы смещается на восток. Константин окончательно закрепляет это, перенеся столицу на берега Босфора. Здесь он заново отстраивает небольшой городок Виза`нтий и дает ему свое имя – Константинополь. Впрочем, столица империи, где бы она ни находилась, еще со времен Диоклетиана потеряла былое значение: теперь императоры большую часть времени проводили в военных походах, а двор сопровождал их.

В отличие от императоров, простые римляне, напротив, от армейской службы стали уклоняться. Во времена республики и ранней империи эта служба была желанна для многих: она позволяла добиться материального благополучия и была почти обязательным условием для политической карьеры. Теперь ситуация изменилась, и солдат все чаще набирали из варваров. Варвары делали карьеру с не меньшим успехом, чем природные римляне, и Аммиан Марцеллин, хотя и сгущая краски, писал о командирах одной из имперских армий в 378 году: «Все были римляне, что в наше время случается редко»154154
  Amm. Marc., XXXI. 16. 8.


[Закрыть]
.

Радикальные изменения происходили не только в политической, но и в религиозной жизни. С тех пор как Каракалла даровал гражданство жителям провинций, римские боги оказались чужими для большинства новоявленных граждан. Армия, состоявшая из варваров, отнюдь не жаждала, чтобы перед боем ее благословляли жрецы Юпитера или Квирина. Что же касается просвещенных римлян, многие из них давно склонялись к атеизму и поклонение богам воспринимали скорее как дань традиции. Впрочем, атеизм этот питался еще не прогрессом естественных наук (за почти полным отсутствием такового), а тем, что наводнившие империю сонмы римских, греческих, малоазийских и прочих богов уже не отвечали требованиям дня.

Потребность в единой наднациональной религии, которая сплотила бы население империи, назрела давно, и некоторые императоры безуспешно пытались сделать общегосударственным простой и всем понятный культ Солнца. Жрецом дневного светила объявил себя, например, Гелиогабал. Но поскольку этот юноша за четыре года правления успел ввести человеческие жертвоприношения, учредить гадания на внутренностях детей, вступить в брак с весталкой и с сыном повара и назначить на самые почетные государственные должности «тех, кто заслужил его благосклонность благодаря огромным размерам своих срамных органов»155155
  SHA, XVII.


[Закрыть]
, он не сумел стать у римлян духовным авторитетом.

Позднее культ Солнца проповедовал император Аврелиан – ему это удалось несколько успешнее. Но культ этот в том или ином виде существовал на территории империи и раньше и был похож на множество других языческих культов, поэтому его внедрение прошло незаметно и революции в душах граждан не свершило. После смерти Аврелиана он сошел на нет и только в армии укрепился, слившись с культом иранского бога Митры, к которому римские солдаты почему‐то питали слабость.

Уже к началу IV века христианству в империи было практически не с кем конкурировать – языческие религии сдавали свои позиции. Диоклетиан был последним императором, при котором последователям новой религии пришлось претерпеть серьезные гонения. В 311 году Галерий издал эдикт о том, что христиане вправе исповедовать свою религию при условии, что они будут молиться о благополучии государства. В 313 году императоры Константин и Лициний в своем Миланском эдикте уравняли все культы, лишив римское язычество его особого статуса государственной религии. Позднее, во все время своего правления, Константин шаг за шагом дает христианству все новые льготы и перед смертью в 337 году сам принимает крещение. С этих пор христианство если не формально, то фактически становится государственной религией империи – основные противоречия кипят уже не между христианами и язычниками, а между никейцами и арианами.

Император Юлиан, прозванный христианами Отступником, попытался возродить язычество, но новая религия пустила слишком глубокие корни на территории империи. К тому же правление Юлиана длилось всего лишь с 361 по 363 год. Его гибель положила конец реформам, и христианство вновь восторжествовало.

Забегая вперед, скажем, что в конце IV века языческие культы на территории империи были полностью запрещены стараниями императора Феодосия I, который с 381 по 392 год издал на этот счет целый ряд указов и распорядился о закрытии храмов. Поначалу его рвение распространялось только на восточную часть империи, но в 394 году он ненадолго объединил всю державу под своей властью. Когда она, всего лишь через год, вновь распалась после его смерти, теперь уже окончательно, преемники Феодосия, как на востоке, так и на западе, продолжили его религиозную политику.

От смерти Юлиана Отступника до появления гуннов на римских границах оставалось немногим более десяти лет. Это были годы, когда на территории империи утвердились тенденции, наметившиеся еще со времен Диоклетиана: язычество сдавало свои позиции, Рим более не имел статуса столицы, империя была фактически разделена надвое, и императорам, которые были не в состоянии из единого центра управлять огромной державой, приходилось назначать себе соправителей.

В 364 году Валентиниан I, взойдя на престол, сделал соправителем-августом своего брата Валента II и отдал ему восточную часть империи. Через одиннадцать лет Валенту суждено было пасть одной из первых жертв гуннского нашествия (правда, погиб он в битве не с гуннами, а с готами, которых гунны вытеснили к римским границам). Столицей Валентиниана стал Милан, Валента – Константинополь.

Валентиниану I не пришлось засиживаться в Милане – как сообщает Аммиан Марцеллин, он «с самого начала своего правления пламенел похвальным, но и переходившим через край старанием укреплять границы»156156
  Amm. Marc., XXIX. 6. 2.


[Закрыть]
. Впрочем, на окраинах империи действительно было неспокойно. Марцеллин пишет:

«В это время по всему римскому миру, словно по боевому сигналу труб, поднялись самые свирепые народы и стали переходить ближайшие к ним границы. Галлию и Рэцию одновременно грабили аламанны157157
  Они же алеманы.


[Закрыть]
; сарматы и квады – обе Паннонии158158
  Первоначально Паннонией называлась римская провинция на левом берегу Дуная, занимавшая территории современных Западной Венгрии, Восточной Австрии, Восточной Хорватии и частично Словении и Сербии. Позднее она была разделена Траяном на Верхнюю и Нижнюю Паннонии. Диоклетиан, в свою очередь, разделил Верхнюю Паннонию на Паннонию Приму (на севере) и провинцию Савия; Нижняя Паннония превратилась в провинцию Валерия (на севере) и Паннонию Секунду. Таким образом, на территории исторической области Паннония образовалось четыре провинции. Они вместе с провинциями Далмация, Норик Прибрежный и Норик Внутренний входили в более крупную адиминистративную единицу, которая называлась диоцез. Этот диоцез тоже носил имя Паннония. В 395 году диоцез переименовали в Иллирик (не путать с префектурой Иллирик, которая включала в себя в основном Грецию). С этого времени Паннониями в узком смысле называли лишь две провинции: Прима и Секунда. Но в широком смысле так могли называть все четыре провинции, на которые была разделена первоначальная Паннония. Это же слово могло относиться и к территории бывшего диоцеза Паннония – то есть к семи провинциям. Древние авторы далеко не всегда заморачиваются этими тонкостями. Чаще всего они говорят о Паннонии, не уточняя, что именно они имеют в виду под этим словом. Современные авторы нередко следуют их примеру. А в том случае, когда они пытаются разобраться, о какой конкретно территории идет речь, это вырастает в отдельное научное исследование, обычно – спорное. Историки до сих пор не могут прийти к однозначному мнению, какие из всех перечисленных выше провинций и в какое время попадали под власть гуннов (См., например: Менхен-Хельфен. История и культура гуннов. С. 90; Gračanin. The Huns. P. 35). Авторы настоящей книги, поскольку она не является научным трудом и рассчитана на широкого читателя, предполагают не вдаваться в эти подробности без особой необходимости. Тем более что с того момента, как на территорию Паннонии вторглись варвары, понятие границ между ее частями стало условным. Трудно представить, чтобы готы, аланы или гунны, воюя с римлянами или кочуя со своими стадами по берегам Дуная, останавливались перед пограничными столбами. Поэтому авторы настоящей книги, если это не оговорено особо, под Паннонией имеют в виду историческую область без четко определенных границ.


[Закрыть]
; пикты, саксы, скотты и аттакотты терзали непрерывными бедствиями Британию; австорианы и другие племена мавров сильнее обычного тревожили Африку; Фракию грабили разбойнические шайки готов. Царь персидский пытался наложить свою руку на армян…»159159
  Amm. Marc., XXVI. 4. 5.


[Закрыть]

Все эти волнения еще не имели отношения к появлению гуннов, но в империи и без гуннов было неспокойно. Практически все двенадцать лет своего правления Валентиниан I сражался с германскими племенами аламаннов, которые в 365 году вторглись в Галлию. В Северной Галлии он отражал нападения саксов и франков. В Британии – руками Феодосия (отца будущего императора Феодосия I) разбил пиктов и восстановил римские владения вплоть до вала Антонина, пересекающего Шотландию. В Африке Валентиниан, с помощью того же Феодосия, подавил восстание Фирма. В начале 70‐х годов сарматы и их частые союзники, германское племя квадов, перешли Дунай и стали опустошать Паннонию. В ответ Валентиниан вторгся в земли квадов и стал истреблять варваров «без различия пола и возраста»160160
  Amm. Marc., XXX. 5. 13.


[Закрыть]
. Этот поход стал последней военной операцией западной части империи в «догуннскую» эпоху – в 375 году император умер от удара во время встречи с послами квадов.

На востоке империи с 364 года правил брат Валентиниана I – Валент II. Ему тоже досталось не самое спокойное политическое наследство. Сначала он усмирял вспыхнувший в столице мятеж Прокопия – двоюродного брата Юлиана Отступника. Прокопий привлек на свою сторону армию и захватил несколько провинций. Разделаться с самозванцем Валенту удалось несмотря на то, что Прокопия поддержали готы. Но теперь августу надлежало покарать самих готов, что он и сделал. Он разбил войско готского короля Атанариха и заключил с ним мир.

На восточных границах от Валента тоже потребовалось немедленное вмешательство. Персы вторглись в Армению, которая входила в сферу римского влияния, и Валент по просьбе армянского принца Папа послал ему на помощь войска. Армянской проблемой император занимался с 369 по 371 год. В 375 году вспыхнул бунт в Западной Киликии. Тогда же войска арабской царицы Мавии захватили Аравию и Палестину и достигли границ Египта. Валент урегулировал этот конфликт и заключил мир с Мавией. Но тут до него дошло известие о смерти брата Валентиниана I, августа запада.

Валентиниану I наследовали сыновья – шестнадцатилетний Грациан, бывший его соправителем на западе, и Валентиниан II, которого солдаты провозгласили императором после смерти отца, когда мальчику было четыре года. Таким образом, у руля империи оказалось два властителя (четырехлетнего ребенка можно не считать). Про одного из них, Валента II, Марцеллин писал: «…Трудно решить, принадлежал ли он к хорошим или к дурным государям…»161161
  Amm. Marc., XXX. 7. 4.


[Закрыть]
Впрочем, тот же Марцеллин сообщает, что император «был мало образован», несведущ в военном деле, корыстолюбив, раздражителен, ленив и нерешителен… К тому же он славился тем, что был «одержим страстью к грабежу чужого имущества»162162
  Amm. Marc., XXVI. 6. 6.


[Закрыть]
. Что касается Грациана, это был подросток, про которого римский историк IV века Аврелий Виктор писал, что он «был бы полон всякой добродетели, если бы направил свой ум к познанию искусства управления государством; но он чуждался этого…»163163
  Aur. Vict., epit. Caes., 47.


[Закрыть]

Именно Валенту II и Грациану довелось принять на себя натиск с востока. В тяжелый для римлян 375 год в империю доходят сообщения о появлении на краю ойкумены неведомого племени гуннов.

Помимо Римской империи существовали в Европе и другие народы и политические силы, с которыми гуннам пришлось столкнуться уже в первые годы их появления. Самыми значимыми из них были германские племена, прежде всего – готы.

Основным источником по истории готов является труд жившего в VI веке романизированного гота Иордана. Причем Иордан не только рассказывает о готах (гетах), но и очень подробно освещает гуннское нашествие, поэтому авторы настоящей книги будут неоднократно к нему обращаться.

Книгу свою Иордан назвал «О происхождении и деяниях гетов» (она же «Гетика»). Посвящена она, безусловно, готам, а не гетам. Но готы пришли в Италию через земли гетов, названия этих племен звучали для римлян очень похоже, и некоторые историки их путали164164
  Скржинская. Иордан. С. 9. Прим. 1. Неизвестно, знал ли Иордан – гот по происхождению и римлянин по образованию и культуре – разницу между готами и гетами. Во всяком случае, готы в глазах римлян были чужим варварским племенем, а геты – народ, издревле обитавший между Балканами и Дунаем, – племенем близким и сравнительно цивилизованным. И Иордан исходил из того, что геты и готы – это одно и то же. Такая посылка, вероятно, должна была придать готам некоторую связь с древней средиземноморской цивилизацией (Щукин. Готский путь. С. 21 – 22). Она же позволила Иордану заявить, что «среди всех варваров готы всегда были едва ли не самыми образованными, чуть ли не равными грекам» (Iord., Get., 21), – сказать такое о древних германцах было бы сильным преувеличением, но что касается гетов, доля истины в этом имелась.


[Закрыть]
.

Согласно Иордану, в далекой древности готы обитали на «острове Скандзы» – так он называет Скандинавию. «С этого самого острова Скандзы, как бы из мастерской, [изготовляющей] племена, или, вернее, как бы из утробы, [порождающей] племена, по преданию вышли некогда готы с королем своим по имени Бериг»165165
  Iord., Get., 25.


[Закрыть]
.

Готы высадились на балтийском побережье в дельте Вислы166166
  Иордан. О происхождении и деяниях гетов. СПб., 2001. С. 187, прим. 63.


[Закрыть]
. По информации Иордана, они пришли сюда на трех кораблях. Три корабля, видимо, символизируют три большие группы, на которые позднее разделились готские племена: остготы (остроготы, или гревтунги167167
  Марцеллин и многие древние и современные историки отождествляют гревтунгов с остготами, но в последнее время наметилась тенденция различать эти готские племена (Безуглов. Аланытанаиты. С. 81). Поскольку настоящая книга посвящена гуннам, а не готам, авторы решили не заострять на этом внимание и следовать точке зрения Марцеллина, на которого они часто опираются и ссылаются.


[Закрыть]
), вестготы (везеготы, или тервинги) и гепиды. Сойдя на берег, готы разбили германские племена ульмеругов (островных ругов, живших на островах дельты168168
  Иордан. О происхождении и деяниях гетов. СПб., 2001. С. 194, прим. 64.


[Закрыть]
) и вандалов и обосновались в их землях, а побежденные ими народы двинулись на юг. Напуганные готами вандалы за один лишь год сумели дойти до Дуная и поселились на левобережье Тисы (левый приток Дуная)169169
  Iord., Get., 114 и Иордан. О происхождении и деяниях гетов. СПб., 2001. С. 262, прим. 360.


[Закрыть]
. По прошествии пяти поколений готы тоже отправились на юг и заняли обширные причерноморские территории от Дона до Дуная, а позднее и земли, лежащие между Дунаем и Балканами, – то есть земли гетов.

Сообщения Иордана о продвижении готов, а также теснимых ими народов в целом подтверждаются другими источниками, в том числе археологическими, если не считать одного весьма курьезного разногласия: согласно «Гетике», готы обосновались в дельте Вислы примерно в XV веке до н. э.170170
  О хронологии «Гетики» см.: Иордан. О происхождении и деяниях гетов. СПб., 2001. С. 373 – 374, прим. 828.


[Закрыть]
, а в Скифии – на пять поколений (то есть примерно на полтора века) позже. Иордан связывает их дальнейшую историю с героями Троянской войны, с легендарными амазонками, с персидскими царями Киром и Дарием… – со множеством мифических и исторических персонажей, живших в те времена, когда никаких готов в Причерноморье заведомо не было и быть не могло.

Иордану, видимо, очень хотелось доказать родственные связи своего народа с величайшими героями греческого эпоса. Но, согласно археологическим данным, готы появились на берегах Вислы примерно на полторы тысячи лет позже, чем пишет готский хронист, – вероятно, во второй половине I века или начале II века н. э.171171
  Иордан. О происхождении и деяниях гетов. СПб., 2001. С. 188, прим. 66; Щукин. Готский путь. С. 26.


[Закрыть]
А в Причерноморье они пришли в конце II или в начале III века172172
  Щукин. Готский путь. С. 26.


[Закрыть]
. Именно эти события иногда считают началом эпохи Великого переселения народов.

Вестготы заняли земли между Днестром и Дунаем. На севере их соседями стали гепиды (их Иордан тоже считал готским племенем), на западе – вандалы, которых готы в свое время вытеснили с берегов Вислы. При этом вестготы оказались близки к западным рубежам Римской империи, а кое‐где и прямо граничили с ней.

Остготы обосновались восточнее Днестра173173
  Подробнее о расселении остготов и вестготов см.: Гудкова. Грейтунги.


[Закрыть]
. Они создали мощный племенной союз, который подчинил племена сарматов на востоке. В середине III века остготы сильно продвинулись на юго-восток – разгромили Танаис, основали поселения в дельте Дона174174
  Гудименко. Этнополитическая ситуация.


[Закрыть]
.

В степях Северного Причерноморья и Поднепровской Лесостепи археологами была давно выделена самобытная черняховская культура, существовавшая в III – IV веках н. э. Ее население ряд советских историков связывал со славянами. Однако к настоящему времени ученые единодушны в том, что памятники черняховцев оставлены именно готами, известными по письменным источникам.

Некоторые военные операции остготы и вестготы проводили объединенными силами (по крайней мере до середины III века), с ними вместе могли идти и покоренные ими племена. Древние авторы, описавшие эти походы, мало утруждали себя заботой о точности этнонимов и зачастую называли всех выходцев из Причерноморья, включая недавно поселившихся там готов, «скифами». Поэтому сегодня мы далеко не всегда можем сказать, какие именно племена готов и их союзников участвовали в конкретных военных операциях. Во всяком случае, операций этих было очень много, и ко временам гуннского нашествия значительная часть Восточной Европы или находилась под властью готов, или уже была ими разорена и оставлена, или жила в постоянном страхе перед их возможным вторжением175175
  Буданова. Готы. С. 84 и сл.


[Закрыть]
.

Готы постоянно совершали набеги на римские территории, а иногда участвовали в разного рода междоусобицах римлян и в их военных кампаниях. Римляне время от времени заключали с готами соглашения о том, что варвары за продовольствие и деньги будут охранять западные границы империи, но мир каждый раз оказывался непрочным. Римляне уклонялись от обещанных выплат, а готы вторгались на территорию своего великого соседа. В 248 году они разорили Мёзию и Фракию, в 253 году – дошли до Фессалоник, в 255 году – захватили Дакию, которую римляне так и не сумели отбить176176
  Щукин. Готский путь. С. 135 – 139.


[Закрыть]
.

В 60‐е годы IV века, незадолго до гуннского нашествия, готы поддержали восстание Прокопия и были разбиты Валентом II, но углубляться в готские земли император не рискнул и подчинить готов не сумел. Он заключил мир с вестготским королем Атанарихом, при этом соглашение об охране готами римских рубежей было отменено, сама же граница, как и прежде, пролегла по Дунаю.

Остготами в это время правил Германарих (Эрменрих), которого Марцеллин называет «весьма воинственным царем» – его «страшились соседние народы из‐за его многочисленных и разнообразных военных подвигов»177177
  Amm. Marc., XXXI. 3. 1.


[Закрыть]
. Германарих расширил границы своей державы, по сообщению Иордана (явно преувеличенному), до самого Балтийского моря178178
  Iord., Get., 116 – 120 и Иордан. О происхождении и деяниях гетов. СПб., 2001. С. 265 – 268, прим. 367, 370, 376.


[Закрыть]
. Впрочем, государством в римском (и нашем, современном) смысле держава Германариха, вероятно, не была. У нее не имелось четких границ – королю подчинялись, вероятно, лишь жители речных долин. Не могло быть и единого законодательства (хотя на него и намекает Иордан). Власть Германариха ограничивалась тем, что подчиненные народы платили ему какую‐то дань и оказывали в случае необходимости военную помощь179179
  Циркин. Античные. С. 260.


[Закрыть]
.

И Германариху, и его западному соседу Атанариху вскоре пришлось принять на себя натиск гуннов. Причем Германариху это стоило власти, а потом и жизни.

Римская империя и готские племенные союзы были главными политическими силами, с которыми столкнулись гунны в своем движении на запад. Но существовали в Европе и другие народы, которым пришлось встретить натиск гуннов. Прежде всего среди них надо назвать алан – хотя бы потому, что они первыми пострадали от захватчиков.

Кочевники аланы появились в степях Восточной Европы с востока в I веке н. э. Они вытеснили на запад и частично ассимилировали своих родственников сарматов и поселились в степном поясе, от Каспия до Дуная, в том числе в Предкавказье. Создавать свое государство аланы не стали и жили независимыми друг от друга племенами.

Разница между аланами и сарматами трудноуловима, недаром археологи называют культуру алан средне– и позднесарматской, или сармато-аланской. И те, и другие представляли собой разные волны переселения близких друг другу ирано– язычных индоевропейцев. Некоторые историки считают собственно аланами лишь тех, кто обосновался в степях и предгорьях между Каспием и Доном. Марцеллин сообщает, что аланы живут за Танаисом180180
  Amm. Marc., XXXI. 2. 13.


[Закрыть]
(в его время эти земли относили к Азии) и что «в разбоях и охотах они доходят до Меотийского моря и Киммерийского Боспора181181
  Керченский пролив.


[Закрыть]
с одной стороны и до Армении и Мидии с другой»182182
  Amm. Marc., XXXI. 2. 21.


[Закрыть]
. В то же время он различает «европейских» алан183183
  Amm. Marc., XXII. 8. 42.


[Закрыть]
и алан, происходивших от «древних массагетов»184184
  Amm. Marc., XXXI. 2. 12.


[Закрыть]
– народа, обитавшего в Прикаспии. Этих, последних, алан он, видимо, отождествляет с упомянутыми им же аланами-танаитами185185
  Amm. Marc., XXXI. 3. 1.


[Закрыть]
– народом, который жил восточнее Танаиса и первым принял на себя натиск гуннов. Впрочем, Марцеллин сам признает, что называет аланами в широком смысле самые разнообразные племена: по его словам, аланы «подчинили себе в многочисленных победах соседние народы и распространили на них свое имя…»186186
  Amm. Marc., XXXI. 2. 13.


[Закрыть]
.

Марцеллин пишет: «Аланы, разделенные по двум частям света, раздроблены на множество племен, перечислять которые я не считаю нужным. Хотя они кочуют, как номады, на громадном пространстве на далеком друг от друга расстоянии, но с течением времени они объединились под одним именем и все зовутся аланами вследствие единообразия обычаев, дикого образа жизни и одинаковости вооружения».

Историк описывает алан как типичных кочевников:

«Нет у них шалашей, никто из них не пашет; питаются они мясом и молоком, живут в кибитках, покрытых согнутыми в виде свода кусками древесной коры, и перевозят их по бесконечным степям. Дойдя до богатой травой местности, они ставят свои кибитки в круг и кормятся, как звери, а когда пастбище выедено, грузят свой город на кибитки и двигаются дальше. В кибитках сходятся мужчины с женщинами, там же родятся и воспитываются дети, это – их постоянные жилища, и куда бы они ни зашли, там у них родной дом. Гоня перед собой упряжных животных, они пасут их вместе со своими стадами, а более всего заботы уделяют коням. Земля там всегда зеленеет травой, а кое‐где попадаются сады плодовых деревьев. Где бы они ни проходили, они не терпят недостатка ни в пище для себя, ни в корме для скота, что является следствием влажности почвы и обилия протекающих рек. Все, кто по возрасту и полу не годятся для войны, держатся около кибиток и заняты домашними работами, а молодежь, с раннего детства сроднившись с верховой ездой, считает позором для мужчины ходить пешком, и все они становятся вследствие многообразных упражнений великолепными воинами».

Интересно сообщение Марцеллина, что аланы «во всем похожи на гуннов, но несколько мягче их нравами и образом жизни». Не вполне понятно, какое сходство имеется в виду, надо полагать, что не внешнее, – ведь, по словам историка, «почти все аланы высокого роста и красивого облика, волосы у них русоватые». Что же касается сравнительной «мягкости» аланских нравов, то надо иметь в виду, что сам Марцеллин пишет следующее:

«Как для людей мирных и тихих приятно спокойствие, так они находят наслаждение в войнах и опасностях. Счастливым у них считается тот, кто умирает в бою, а те, что доживают до старости и умирают естественной смертью, преследуются у них жестокими насмешками, как выродки и трусы. Ничем они так не гордятся, как убийством человека, и в виде славного трофея вешают на своих боевых коней содранную с черепа кожу убитых. Нет у них ни храмов, ни святилищ, нельзя увидеть покрытого соломой шалаша, но они втыкают в землю по варварскому обычаю обнаженный меч и благоговейно поклоняются ему, как Марсу, покровителю стран, в которых они кочуют»187187
  Описание алан: Amm. Marc., XXXI. 2. 17 – 25.


[Закрыть]
.

Во всяком случае, сходства алан с гуннами вполне хватило для того, чтобы аланы присоединились к гуннскому союзу и в значительной степени смешались со своими завоевателями. Марцеллин по этому поводу писал: «И вот гунны, пройдя через земли аланов, которые граничат с гревтунгами и обычно называются танаитами, произвели у них страшное истребление и опустошение, а с уцелевшими заключили союз и присоединили их к себе»188188
  Amm. Marc., XXXI. 3. 1.


[Закрыть]
. Но к гуннскому нашествию мы перейдем в следующей главе. А сейчас, чтобы закончить краткий обзор тех народов и политических сил, с которыми столкнулись гунны в Европе, скажем несколько слов о Северном Причерноморье и Крыме.

Северное Причерноморье издавна было колонизовано греками. Они основали на берегах Черного и Азовского морей множество торговых городов-полисов со смешанным греко-варварским населением и смешанной же культурой. Греческие поселения доходили до окрестностей современного Новороссийска и устья Дона. Крупнейшими из них были Ольвия (возле устья Южного Буга), Херсонес (в черте современного Севастополя) и ряд городов Боспорского царства.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю