Текст книги "Гунны"

Автор книги: Олег Ивик

Соавторы: Владимир Ключников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Боспорское царство, возникшее еще в V веке до н. э., объединяло греческие города, лежавшие по обе стороны Боспора Киммерийского (Керченского пролива). Самыми значимыми центрами его были Пантикапей, Фанагория, Гермонасса, Горгиппия. На северо-востоке форпостом, оторванным от основной территории, был Танаис в устье Дона. Примерно с рубежа эр весь этот регион находился в той или иной степени зависимости от Римской империи. В основном здесь обитало греко-варварское население, а среди варваров преобладали сарматы.

В середине III века готы разгромили Танаис, Горгиппию и многие другие города Боспорского царства и всего Северного Причерноморья и стали использовать побережье как базу для морских походов по Черному и Средиземному морям. В начале 70‐х годов того же века император Аврелиан разбил готов, и в регионе восстановился некоторый порядок. Готы прекратили свои набеги, хотя и сохранили контроль над значительной частью Крыма.

Ко второй половине IV века крымские готы обитали в основном в Горном Крыму – археологи находят здесь множество погребений с характерным для них обрядом трупосожжения. Число алан в Крыму тоже увеличилось – они, вероятно, выступали в союзе с готами, и часть их переселилась на полуостров из Предкавказья. Степи же Крыма в предгуннское время населяли немногочисленные кочевые сарматские племена, родственные аланам189189
  Айбабин. Степь и Юго-Западный Крым.


[Закрыть].

Греческие города Северного Причерноморья и их сельскохозяйственная округа так и не смогли оправиться после готского разгрома. Отметим, что долгое время историки связывали упадок этого региона с пришедшими сюда позднее гуннами. Но в последнее время возобладала точка зрения, что упадок здесь начался значительно раньше, еще в III веке190190
  Паромов. Памятники ранневизантийской эпохи. С. 151.


[Закрыть]. Более или менее успешно пережил это трудное время лишь Херсонес, который постепенно усиливал свое влияние в Крыму.

Очень тяжело пришлось Боспорскому царству. В IV веке международная торговля, которая составляла основу боспорской экономики, пришла в упадок. А вместе с ней пришло в упадок и само царство. После 330 года здесь прекратилась чеканка своих денег. Археологи отмечают, что гробницы знатных боспорян, которые раньше поражали своей роскошью, стали гораздо скромнее. В ожидании очередных врагов боспорянам пришлось строить новые военные укрепления191191
  Гайдукевич. Боспорское царство. С. 462 – 464; Анохин. История Боспора. С. 175 – 178.


[Закрыть]. Территория государства после ряда неудачных войн была урезана192192
  Const. Porph., De adm. imp., 53.


[Закрыть] и включала в себя только Керченский и Таманский полуострова, да и то не полностью193193
  Болгов. Закат. С. 26.


[Закрыть].

В 362 году, по сообщению Марцеллина, жители Боспора отправили императору Юлиану посольство с просьбой о мире и военной поддержке: они молили, «чтобы за внесение ежегодной дани им позволено было мирно жить в пределах родной их земли»194194
  Amm. Marc., XXXII. 7. 10.


[Закрыть]. Нельзя исключить, что боспоряне решили прибегнуть к римской помощи потому, что они уже знали о появлении гуннов в Прикаспии (о том, когда именно гунны начали свою экспансию, ведутся споры; существует мнение, что они вступили на земли алан еще в 50‐х годах IV века195195
  История Дона, http://hist.ctl.cc.rsu.ru/Don_NC/Middle/Gunni. htm.


[Закрыть]).

Неизвестно, согласились ли римляне помочь боспорянам, скорее всего, нет – империя сама переживала не лучшие времена. Впрочем, в ближайшие десятилетия Боспорское царство не слишком пострадало от гуннского нашествия. Как показали археологические исследования последних лет, те слои пожаров и разрушений, которые раньше считались слоями гуннского вторжения 70‐х годов IV века, на самом деле датируются значительно более поздним временем196196
  Сазанов, Иващенко. К вопросу о датировках. С. 100; Сазанов. О хронологии. С. 58.


[Закрыть]. Но на этом вопросе авторы подробнее остановятся ниже.

Глава 4
Появление гуннов в Европе

Историк начала V века Олимпиодор сообщает, что в царствование императора Констанция (вероятно, Констанция II, который правил до 361 года) во Фракии был найден серебряный клад. Об этом доложили римскому наместнику, и он, прибыв на место находки, «узнал от окрестных жителей, что место это свято и что здесь есть изваяния, освященные по древнему обряду». Святость клада не смутила римлян, и по приказу императора из земли были извлечены три серебряные статуи. «…Они лежали во всем своем варварском обличье с заведенными за спину обеими руками, одетые в причудливо украшенную варварскую одежду, с длинными волосами, обращенные на север, т. е. в сторону варварской земли».

Как выяснилось, изваяния эти были «заговоренными» и имели магическое предназначение: охранять границы от вражеских нашествий: ведь «число статуй – три – заклинало от всех варварских племен». Через некоторое время стало ясно, что по крайней мере от трех племен – готов, сарматов и гуннов, по числу идолов – святилище действительно охраняло. После того как статуи были вынуты из земли, началось нашествие этих племен на территорию империи.

Олимпиодор пишет, что вторжение варваров началось через несколько дней после осквернения святилища197197
  Olimp., 27.


[Закрыть]. Это, безусловно, преувеличение. Завоевание гуннами сарматов действительно пришлось, судя по всему, примерно на те годы, когда злополучные статуи были извлечены из‐под земли, но бои тогда еще шли далеко на востоке, за пределами римских границ. Тем не менее, именно так объясняет гуннское нашествие язычник Олимпиодор198198
  Существует также мнение, что статуи, о которых идет речь, были найдены в царствование Констанция III, чье недолгое правление относится к 421 году (Болгов Н. Н. Прим. к 422 году // Марцеллин Комит. Хроника. Белгород, 2010). Но авторам настоящей книги это представляется не слишком резонным, потому что к тому времени многочисленые варварские племена давно уже гуляли по всей территории Римской империи.


[Закрыть].

В те же самые годы другой историк и современник этих событий, христианский теолог Павел Орозий, тоже объяснял вторжение варваров в пределы империи сверхъестественными причинами, но считал, что оно произошло «в результате гнева Божьего». Гнев же этот был вызван нечестивыми деяниями императора Валента II, который, будучи арианином, «начал по всему Востоку терзать церкви и убивать святых»199199
  Oros., VII. 33. 9.


[Закрыть], исповедовавших Никейский символ веры. Кроме того, когда готы обратились к Валенту с просьбой прислать к ним епископов «для наставления в правилах христианской веры», Валент «в пагубной извращенности отправил к ним учителей арианской догмы»200200
  Oros., VII. 33. 16.


[Закрыть].

Впрочем, по мнению Орозия, существовала и другая причина, по которой Божьим соизволением варвары начали громить империю. Историк допускает, что «ради того варвары были впущены в римские земли, чтобы повсюду от востока до запада церкви Христа пополнились в качестве верующих гуннами, свевами, вандалами, бургундионами и другими бесчисленными народами…»201201
  Oros., VII. 41. 8.


[Закрыть].

Забегая вперед, отметим, что если правота Олимпиодора остается на его совести, то правоту последнего утверждения Орозия время частично подтвердило: многие варварские народы, вторгшиеся на территорию империи, очень скоро приняли крещение. Но гунны в годы своего господства в Европе в основном сохранили веру предков, христианизация коснулась лишь немногих из них.

Но какими бы причинами ни объяснялось нашествие гуннов в Европу, оно произошло. Началось оно незадолго до 375 года – если, на античный манер, считать границей Европы и Азии реку Танаис. Если же принять современные географические представления и считать, что к Европе относятся в том числе земли, расположенные между Каспием и Азовским морем, то здесь гунны, возможно, появились несколько раньше.

Первым, кто описал вторжение гуннов в римскую ойкумену, был Аммиан Марцеллин. Дойдя в своей «Римской истории» до 375 года, он пишет: «Фортуна со своим крылатым колесом, вечно чередуя счастливые и несчастные события, вооружала Беллону вместе с Фуриями202202
  Беллона – римская богиня войны, Фурии – богини мести и раздора.


[Закрыть] и перенесла на Восток горестные события, о приближении которых возвещали совершенно ясные предсказания и знамения»203203
  Amm. Marc., XXXI. 1. 1.


[Закрыть]. «Семенем и началом» грядущих несчастий Марцеллин называет гуннов.

«Племя гуннов, о которых древние писатели осведомлены очень мало, обитает за Меотийским болотом в сторону Ледовитого океана и превосходит своей дикостью всякую меру.

<…> Этот подвижный и неукротимый народ, воспламененный дикой жаждой грабежа, двигаясь вперед среди грабежей и убийств, дошел до земли аланов <…>. И вот гунны, пройдя через земли аланов, которые граничат с гревтунгами и обычно называются танаитами, произвели у них страшное истребление и опустошение, а с уцелевшими заключили союз и присоединили их к себе. При их содействии они смело прорвались внезапным нападением в обширные и плодородные земли Германариха, весьма воинственного царя, которого страшились соседние народы, из‐за его многочисленных и разнообразных военных подвигов. Пораженный силой этой внезапной бури, Германарих в течение долгого времени старался дать им решительный отпор и отбиться от них…»204204
  Amm. Marc., XXXI. 2. 1 – 3. 2.


[Закрыть]

Когда именно происходили эти события, Марцеллин не уточняет. Несмотря на то что в его книге они описаны под 375 годом, ясно, что описание это ретроспективно. Завоевание гуннами алан могло длиться не один год. Да и владыка остготов, Германарих, отбивался от пришельцев с востока «в течение долгого времени». Обычно считают, что гунны стали теснить алан примерно в середине IV века или чуть позже, а окончательно завоевали их в начале 370‐х годов205205
  Артамонов. История хазар. С. 44 – 45; Томпсон. Гунны. С. 38.


[Закрыть], после чего пришла очередь остготов. Отечественный археолог М. Б. Щукин датирует начало гуннского нашествия – то есть их первые столкновения с аланами и с готами Германариха – временем позже 369-го, но, вероятно, раньше 376 года206206
  Щукин. Готский путь. С. 229, 232 – 233.


[Закрыть].

Н. Н. Болгов допускает, что первые контакты римлян с гуннами могли состояться уже в 362 году. Именно к этому году относится упоминавшееся нами в прошлой главе сообщение Марцеллина о том, что боспоряне отправили посольство Юлиану Отступнику. Дело в том, что, согласно римскому историку, к императору прибыли послы не только от боспорян, но и от «других неведомых ранее народов». Болгов считает, что «это были, скорее всего, представители каких‐то племен гуннского союза»207207
  Болгов. Закат. С. 43.


[Закрыть]. Впрочем, авторам настоящей книги такая трактовка представляется несколько вольной. Послы эти, как сообщает Марцеллин, прибыли «с мольбой о том, чтобы за внесение ежегодной дани им позволено было мирно жить в пределах родной их земли». Но территория, на которой в те годы, возможно, уже обитали гунны, отнюдь не была для них родной. А главное, совершенно непонятно, зачем гуннам, о которых римляне тогда еще и слыхом не слыхивали, нужно было разрешение римского императора на то, чтобы жить в землях, которые никоим образом не контролировались римлянами. Ведь Боспор был крайним северо-восточным форпостом римского влияния. Дальше шли земли независимых алан, которых гунны еще не успели подчинить (по крайней мере, полностью подчинить), – это была уже граница римской ойкумены.

Успехам гуннов в борьбе с аланами мог предшествовать период их более или менее стабильного сосуществования. Иордан пишет о гуннах: «Этот свирепый род, <…> расселившись на дальнем берегу Мэотийского озера, не знал никакого другого дела, кроме охоты, если не считать того, что он, увеличившись до размеров племени, стал тревожить покой соседних племен коварством и грабежами»208208
  Iord., Get., 123.


[Закрыть]. Вероятно, гунны, прежде чем перейти к решительным действиям, некоторое время обитали в Азово-Каспийском междуморье, накапливая силы и вступая с аланами в мелкие стычки209209
  Гадло. Этническая история. С. 12 – 13.


[Закрыть]. Современные им западные авторы не сообщали об этом по той простой причине, что местность к востоку от Меотиды им вообще была очень плохо знакома. Недаром и Марцеллин признает, что о племени гуннов «древние писатели осведомлены очень мало». При этом под «древними писателями» он, вероятно, имеет в виду всех своих предшественников вплоть до современников, потому что сам Марцеллин был практически первым, кто рассказал о гуннах. До него, как мы уже говорили в главе «Темные века», об этом племени имелись лишь случайные и малодостоверные упоминания. Поэтому для римлян, и вообще для жителей греко-римской ойкумены, нашествие гуннов, да и само появление их в Европе казались неожиданными и внезапными.

Возможно, у алан была другая точка зрения на этот счет, но она не дошла до наших дней (хотя бы потому, что у них не было письменности). Что же касается просвещенных жителей Запада, то их взгляд на это нашествие выразил Павел Орозий, писавший: «…Народ гуннов, долго живший за неприступными горами, охваченный внезапной яростью, воспламенился против готов и, приведя их в полное смятение, изгнал с прежних мест поселения»210210
  Oros., VII. 33. 9.


[Закрыть]. Византийский историк Зосим в V веке описывает «варварское племя, раньше не известное и тогда внезапно появившееся»211211
  Zos., IV. 20. 3.


[Закрыть]. Примерно о том же пишет и Марцеллин – он рассказывает, как среди готских племен «распространилась молва о том, что неведомый дотоле род людей, поднявшись с далекого конца земли, словно снежный вихрь на высоких горах, рушит и сокрушает все, что попадается навстречу»212212
  Amm. Marc., XXXI. 3. 7.


[Закрыть].

Войны гуннов с аланами описаны современниками не слишком подробно – эти события еще происходили на самом краю, если не за краем ойкумены. Поэтому Иордан приводит довольно странное объяснение гуннских побед: «Может быть, они побеждали их не столько войной, сколько внушая величайший ужас своим страшным видом; они обращали их [алан] в бегство, потому что их [гуннов] образ пугал своей чернотой, походя не на лицо, а, если можно так сказать, на безобразный комок с дырами вместо глаз»213213
  Iord., Get., 127.


[Закрыть].

Но вскоре военные действия передвинулись к западу. Впрочем, первый этап этого передвижения, описанный многими авторами, носит еще мифологический характер. Обычно сообщается, что гунны жили на азиатском берегу Меотиды и не питали никаких надежд перебраться на европейский берег. Но однажды гуннские охотники, преследовавшие оленя, увидели, что животное кинулось в воду и вброд перебежало на другую сторону. Вдохновленные его примером, гунны последовали за ним и начали завоевание Европы. Иногда вместо оленя в рассказе фигурирует корова, убегавшая от своего пастуха. Но так или иначе, благодаря смышленому животному гунны догадались, что водное пространство преодолимо.

Прокопий рассказывает, что гунны жили на берегу «Меотийского Болота» и его «устья» – Керченского пролива. «…Они никогда не переправлялись через эти воды, да и не подозревали, что через них можно переправиться; они имели такой страх перед этим столь легким делом, что даже никогда не пытались его выполнить, совершенно не пробуя даже совершить этот переезд». Но однажды несколько юношей– охотников погнались за ланью, которая «бросилась в эти воды». Юноши ринулись за ней – Прокопий предполагает, что «их побудила к этому какая‐либо таинственная воля божества», – и достигли противоположного берега. Животное тотчас же исчезло, «но юноши, потерпев неудачу в охоте, нашли для себя неожиданную возможность для новых битв и добычи». Вернувшись обратно, они поставили своих соплеменников в известность, «что для них эти воды вполне проходимы». После чего, «взявшись тотчас же всем народом за оружие, они перешли без замедления “Болото” и оказались на противоположном материке»214214
  Procop., Bell. Goth., IV. 5. 4 – 10.


[Закрыть].

Вся эта история напоминает античный рассказ о превращенной в корову любовнице Зевса Ио, которая, гонимая оводом, тоже пересекла Боспор Киммерийский215215
  Aesch., Prom., 729 – 734; мифограф Аполлодор считает, что Ио пересекла Боспор Фракийский – современный Босфор (Apollod., II. 1. 3).


[Закрыть] (слово «Боспор» в переводе с греческого и означает «коровий брод»). Современные ученые высказывали предположение, что именно литературная история Ио легла в основу предания о гуннском переходе через Боспор216216
  Гадло. Этническая история. C. 16 – 17.


[Закрыть].

Прокопий высказывает дополнительное соображение о том, что животное это явилось специально, чтобы «причинить несчастье» варварам, обитавшим на другой стороне Болота217217
  Procop., Bell. Goth., IV. 5. 9.


[Закрыть]. Зачем злокозненное животное задалось такой целью, историк не объясняет. Иордан на этот счет пишет: «Я полагаю, что сделали это, из‐за ненависти к скифам, те самые духи, от которых гунны ведут свое происхождение»218218
  Iord., Get., 124.


[Закрыть](напомним, что по версии Иордана гунны произошли от связи готских колдуний и «нечистых духов», скифами же Иордан, видимо, называл жителей Скифии, независимо от их племенной принадлежности).

Несмотря на всю легендарность истории с коровой или оленем, гунны так или иначе действительно оказались в Европе, то есть по другую сторону Танаиса и Меотиды. Древние авторы дают противоречивые указания, где именно гунны форсировали водную преграду и как им это удалось. Зосим пишет: «Я нашел и такое известие, что Киммерийский Боспор, занесенный илом из Танаиса, дал им [возможность] перейти сухим путем из Азии в Европу»219219
  Zos., IV. 20. 3.


[Закрыть]. Прокопий тоже говорит, скорее, об «устье» Меотиды, то есть местах, близких к проливу или о самом проливе. По Иордану же «охотники пешим ходом перешли Мэотийское озеро»220220
  Iord., Get., 124.


[Закрыть]. Церковный историк V века Эрмий Созомен писал, что между гуннами и европейским берегом лежало величайшее озеро, которое они почитали «концом земли, за которым уже – море и беспредельное пространство вод». В таком случае речь никак не могла идти о проливе, с одного берега которого прекрасно виден другой. Прямо на этом озере гунны и нашли «дорогу, по поверхности закрытую водою»221221
  Sozom., VI. 37.


[Закрыть].

Пересечь вброд все Азовское море гуннам, пожалуй, было бы трудно, но сам пролив в древности был далеко не так неприступен, как сегодня. У авторов настоящей книги нет данных о его глубине в гуннское время, но известно, что в середине второго тысячелетия до н. э. уровень его был примерно на 4 метра ниже, чем сегодня. Из этого некоторые исследователи даже делают вывод, что глубина пролива тогда не превышала полутора – двух метров. Вывод этот весьма спорный, потому что в таком случае античные торговые корабли, нередко имевшие осадку около двух метров, попросту не могли бы пройти в Меотиду и достигнуть, например, Танаиса. Видимо, слой донных отложений в те годы тоже был меньшим и глубина фарватера во всяком случае превышала два метра. Но зато и сам пролив был значительно ýже за счет многочисленных кос, отмелей и островов. Во всяком случае, форсировать его было легче, чем сегодня222222
  Обзор мнений см.: Буданова и др. Великое переселение. С. 186; Колтухов. Тузлинский район. С. 88.


[Закрыть].

Гунны могли перейти из Азии в Европу и через Таганрогский залив, лежащий в восточной части Азовского моря. Сегодня его средняя глубина составляет около пяти метров, но при сильном ветре-«верховке» воду из залива буквально выдувает в море, и дно частично обнажается. В гуннские времена уровень моря был ниже, а значит, и пересечь залив было легче. Кроме того, и залив, и все Азовское море, и Керченский пролив в сильный мороз могут покрыться достаточно толстым слоем льда. Страбон на рубеже эр так описывал зимний Боспор Киммерийский: «Морской путь из Пантикапея в Фанагорию становится доступным для повозок, так что это не только морское путешествие, но и сухопутное». Он же сообщил, что на льду пролива разыгралось конное сражение между варварами и войсками Митридата223223
  Strab., VII. 3. 18.


[Закрыть]. И это значит, что гуннская конница вполне могла перейти Боспор по льду – правда, легенда говорит именно о броде.

Как правило, сообщения древних авторов о переходе гуннов в Европу трактовались как переход через пролив, а не через море. Некоторые из них прямо упоминают Боспор Киммерийский. Еще сравнительно недавно мысль о том, что по крайней мере одна из групп гуннской орды (возможно, основная) двигалась на запад через Крым, совпадала с точкой зрения ученых, интерпретировавших археологические материалы Боспора. Считалось, что отмеченные здесь мощные слои разрушений и пожаров связаны именно с гуннским нашествием конца IV века. Но в последнее время датировка этих слоев на Тамани и в Крыму была пересмотрена – теперь их относят к VI веку224224
  Сазанов, Иващенко. К вопросу о датировках. С. 100; Сазанов. О хронологии. С. 58; Айбабин. Этническая история. С. 57.


[Закрыть].

Хотя гунны и захватили Боспор и большую часть Крыма, особого разгрома они там не учинили. А главное – сами следы их пребывания в Крыму датируются, вероятно, более поздним временем. Крымский археолог А. И. Айбабин предполагает, что гунны появились в Крыму лишь на рубеже IV – V веков, во время своего похода на восток (об этом походе 395 года мы будем говорить ниже)225225
  Айбабин. Этническая история. С. 73, 77.


[Закрыть]. Отметим, кстати, что Боспорское царство сохраняло свою государственность вплоть до VI века, об этом свидетельствуют надписи, найденные в Керчи и на Таманском полуострове226226
  Айбабин. Этническая история. С. 78, 79.


[Закрыть]. Хотя, возможно, Боспор при этом и находился под «протекторатом» гуннов227227
  Храпунов. Администрация Боспора. C. 363 – 364; Яйленко. Гунноболгары.


[Закрыть]. Поскольку в начале своей экспансии гунны, вероятно, обошли Крым стороной, напрашивается предположение, что их путь в Европу пролегал по северным берегам Меотиды. Соответственно, оказались правы те из древних авторов, кто говорил о переходе гуннов через самое Меотийское озеро (вероятно, это был Таганрогский залив), а не через Боспор Киммерийский. Версия о проливе могла возникнуть потому, что он был заведомо проходим, – об этом знали еще со времен Эсхила, изложившего историю Ио, об этом подробно писал Страбон. Что же касается северо-восточного угла Меотиды, он был известен позднеантичным авторам значительно хуже. Правда, к северу от Азовского и Черного морей тоже не сохранилось явных следов движения гуннов на запад. Поэтому вопрос о том, какую именно водную преграду гунны пересекли на своем пути в Европу – Керченский пролив или Таганрогский залив, – остается в какой‐то мере открытым. Конечно, нельзя исключить и того, что разные орды гуннов двигались разными путями, но версия о переходе Таганрогского залива представляется авторам настоящей книги более убедительной.

Так или иначе, незадолго до 375 года гунны ворвались в Европу. С ними вместе выступили покоренные ими аланы. Иордан сообщает:

«Всех скифов, забранных еще при вступлении, они принесли в жертву победе, а остальных, покоренных, подчинили себе. Лишь только они перешли громадное озеро, то – подобные некоему урагану племен – захватили там алпидзуров, алцилдзуров, итимаров, тункарсов и боисков, сидевших на побережье этой самой Скифии. Аланов, хотя и равных им в бою, но отличных от них [общей] человечностью, образом жизни и наружным видом, они также подчинили себе, обессилив частыми стычками»228228
  Iord., Get., 125 – 127.


[Закрыть].

Свидетельства древних авторов подтверждаются данными археологии: в последней четверти IV века позднесарматской культуре в восточноевропейских степях приходит конец229229
  Засецкая. Культура кочевников. С. 155 – 156.


[Закрыть]. Примерно тогда же начинается кризис черняховской культуры в Днепровской Лесостепи – готы стали следующей жертвой воинственных пришельцев (правда, финал черняховской культуры датируется уже следующим, V веком)230230
  Щукин. К вопросу. С. 21; Гавритухин, Обломский. К реконструкции. С. 37; Ахмедов, Казанский. После Аттилы. С. 169.


[Закрыть].

Объединенные силы кочевников напали на остготов, которые обосновались в Северном Причерноморье около двух веков назад. Остготами в те дни правил король Германарих, про которого Иордан пишет: «Немало древних писателей сравнивали его по достоинству с Александром Великим». Но по словам того же Иордана, Германарих, «хотя… и был победителем многих племен, призадумался, однако, с приходом гуннов»231231
  Iord., Get., 129.


[Закрыть]. Призадумался он настолько всерьез, что, как сообщает Марцеллин, «положил конец страху перед великими опасностями добровольной смертью»232232
  Amm. Marc., XXXI. 3. 2.


[Закрыть].

Иордан называет другую причину гибели готского короля. Он рассказывает о том, что Германарих приказал казнить некую женщину «за изменнический уход» от мужа. Неверную жену привязали к диким лошадям и разорвали на части, после чего братья казненной решили отомстить королю и ранили его в бок мечом. «Мучимый этой раной, король влачил жизнь больного. Узнав о несчастном его недуге, Баламбер, король гуннов, двинулся войной на ту часть [готов, которую составляли] остроготы». Впрочем, Германарих, которому уже давно перевалило за сто лет, так или иначе, навряд ли мог быть хорошим полководцем. Иордан пишет: «Германарих, престарелый и одряхлевший, страдал от раны и, не перенеся гуннских набегов, скончался на сто десятом году жизни. Смерть его дала гуннам возможность осилить тех готов, которые, как мы говорили, сидели на восточной стороне и назывались остроготами»233233
  Iord., Get., 129 – 130.


[Закрыть].

Иордан – единственный историк, который сохранил имя Баламбера, первого гуннского короля – победителя готов. Имя это вызывает некоторые сомнения у современных исследователей. Дело в том, что в разных сохранившихся списках «Гетики» оно фигурирует как Balamber, Balamir, Balamur, Balaber или Balambyr234234
  Иордан. О происхождении и деяниях гетов. СПб., 2001. С. 323, прим. 613.


[Закрыть]. В целом все это подозрительно похоже на германское имя Валамир (Валамер) – готский король с таким именем известен в середине V века235235
  Iord., Get., 199 – 200.


[Закрыть]. Германское имя гуннского вождя навело некоторых исследователей на мысль о том, что никакого гунна Баламбера не существовало вообще. С другой стороны, гуннское имя в передаче готского историка Иордана вполне могло приобрести германское звучание236236
  Иордан. О происхождении и деяниях гетов. СПб., 2001. С. 280, прим. 390; с. 323, прим. 613.


[Закрыть], поэтому авторы настоящей книги не видят особых оснований сомневаться в существовании воинственного гуннского короля Баламбера, даже если сами гунны произносили его имя несколько иначе… Отметим попутно, что Иордан, рассказывая о том, как разные народы издревле перенимали имена друг у друга, писал: «Готы же преимущественно заимствуют имена гуннские»237237
  Iord., Get., 59.


[Закрыть].

После смерти Германариха держава его, вероятно, раскололась на части. Согласно Иордану, готскому владыке наследовали его внучатый племянник Винитарий, который «с горечью переносил подчинение гуннам», и внук покойного короля, Гезимунд, «который, помня о своей клятве и верности, подчинялся гуннам со значительной частью готов» и особой горечи, судя по всему, не испытывал. Винитарий попытался проводить самостоятельную политику: он разгромил антов «и распял короля их Божа с сыновьями его и с семьюдесятью старейшинами для устрашения…»238238
  Iord., Get., 246 – 248; Щукин. Готский путь, 230 – 231.


[Закрыть].

О том, кто такие анты, историки спорят давно, в последнее время преобладает версия, что они были славянами. Вопрос о том, кого мог в данном контексте иметь в виду Иордан, стоит отдельно – как мы уже говорили, древние хронисты весьма вольно обращались с этнонимами. Не исключено, что речь идет не о славянском, а о каком‐то гуннском или аланском племени239239
  Щукин. Готский путь, 230.


[Закрыть], которое Иордан назвал антами лишь по ошибке. Так или иначе, Баламбер не потерпел самоуправства своего вассала. Он призвал на помощь покорного ему Гезимунда с его готами, и объединенное войско напало на Винитария. «Долго они бились; в первом и во втором сражениях победил Винитарий. Едва ли кто в силах припомнить побоище, подобное тому, которое устроил Винитарий в войске гуннов! Но в третьем сражении, когда оба [противника] приблизились один к другому, Баламбер, подкравшись к реке Эрак (вероятно, Нижний Днепр240240
  Иордан. О происхождении и деяниях гетов. СПб., 2001. С. 323 – 324, прим. 614.


[Закрыть]. – Авт.), пустил стрелу и, ранив Винитария в голову, убил его; затем он взял себе в жены племянницу его Вадамерку и с тех пор властвовал в мире над всем покоренным племенем готов, но, однако, так, что готским племенем всегда управлял его собственный царек, хотя и [соответственно] решению гуннов»241241
  Iord., Get., 248 – 250.


[Закрыть].

Готы, которыми правили Винитарий и его преемники, «подчиненные власти гуннов, остались в той же стране»242242
  Iord., Get., 246.


[Закрыть]. Другой потомок Германариха, некто Беремуд (Беримуд), через некоторое время «пренебрег племенем остроготов из‐за гуннского господства [над ними] и последовал за племенем везеготов в Гесперийские страны». Это отступление части остготов случилось в 419 году243243
  Iord., Get., 251; Иордан. О происхождении и деяниях гетов. СПб., 2001. С. 301, прим. 500.


[Закрыть].

М. Б. Щукин высказал предположение, что описанная Иорданом битва между потомками Германариха с участием гуннов отражена в одной из песен Старшей Эдды – Песни о Хлёде. Правда, герои ее носят другие имена, но речь там идет о том, как после смерти некоего готского властителя борьба за власть разгорелась между его наследниками, один из которых, Ангантюр, представлял интересы готов, а второй, Хлёд, будучи готом лишь наполовину (его мать – пленная гуннская принцесса), оказался ставленником гуннского конунга Хумли. Не все географические названия этой песни поддаются расшифровке, но речь, во всяком случае, идет о Восточной Европе, вероятно, о Карпато-Дунайском регионе, что лишний раз наводит на ассоциации с текстом Иордана244244
  Старшая Эдда. С. 384 – 394; с. 458, прим.; Щукин. Готский путь. С. 231.


[Закрыть].

Гуннский властитель Хумли предлагает Хлёду вместе напасть на готов:

 
Мы проведем
эту зиму в довольстве,
станем беседовать,
мед распивая;
гуннов научим
оружье готовить
и смело его
в бой понесем.
 
 
Славную, Хлёд,
соберем мы дружину,
доблестно будут
воины биться,
герои-юнцы
на двухлетках-конях,
войско такое
будет у гуннов.
 

Гуннское войско подступило к границе и разбило готов, которых возглавляла готская дева-воительница Хервёр, сестра обоих противоборствующих братьев. Вестник доложил Ангантюру:

 
С юга я прибыл
с такими вестями:
в пламени лес,
Мюрквида чаща,
залита кровью
готов земля.
 
 
Знаю, что в битве
Хейдрека дочь,
сестра твоя, пала,
сраженная насмерть,
гунны ее
убили и с нею
воинов многих
из готского войска.
 

Войско самого Ангантюра было немногочисленно. Окинув взглядом свою дружину, он с горечью сказал:

 
Много нас было
за чашею меда,
да мало осталось
для ратного дела.
 

Что же касается гуннов, про них было известно следующее:

 
Шесть боевых
у гуннов полков,
в каждом пять тысяч,
а в тысяче – сотни
счетом тринадцать,
в каждой же сотне
вчетверо больше
воинов смелых.
 

Тем не менее готы выступили против своих противников. Прозаическая часть Песни рассказывает:

«На следующий день они начали битву. Они бились целый день и вечером вернулись в свои шатры. Так они сражались восемь дней <…>. День и ночь к Ангантюру подходили подкрепления со всех сторон, так что у него было не меньше народу, чем вначале. Битва стала еще жарче, чем раньше <…>. Готы защищали свою свободу и свою родину, сражаясь против гуннов, они поэтому стойко держались и подбадривали друг друга. К концу дня натиск готов стал так силен, что полки гуннов дрогнули. Увидев это, Ангантюр вышел из ограды щитов, стал во главе войска и, взяв Тюрвинг (знаменитый меч. – Авт.) в руки, начал рубить людей и коней. Ограда щитов вокруг конунга гуннов была прорвана, и братья сошлись друг с другом. Тут Хлёд пал, и конунг Хумли пал, и гунны обратились в бегство, а готы убивали их, и убитых было так много, что реки оказались запружены и вышли из берегов, и долины были заполнены мертвыми лошадьми и людьми и залиты кровью».

Все это более или менее согласуется с рассказом Иордана о побоище, «которое устроил Винитарий в войске гуннов». Но Песнь о Хлёде заканчивается гибелью гуннского конунга и его союзника Хлёда. Если верить Эдде, готы одержали окончательную победу:

«Ангантюр пошел тогда на поле боя посмотреть на убитых и нашел своего брата Хлёда. Тогда он сказал:

 
Сокровищ тебе
немало сулил я,
немало добра
мог бы ты выбрать;
битву начав,
не получил ты
ни светлых колец,
ни земель, ни богатства.
 
 
Проклятье на нас:
тебя я убил!
То навеки запомнят;
зол норн приговор!
 

Ангантюр долго был конунгом в Хрейдготаланде. Он был могуч, щедр и воинствен, и от него произошли роды конунгов»245245
  Старшая Эдда. С. 384 – 394; с. 458, прим.


[Закрыть].

Согласно Иордану, дела у готов сложились совсем иначе, и готский предводитель Винитарий был убит в третьем сражении. Да и другие источники, включая археологические, говорят о том, что гунны уверенно продвигались на запад, покоряя всех на своем пути.

Несколько иную по сравнению с Иорданом, но в общих чертах схожую картину взаимоотношений готов и гуннов рисует Марцеллин. Он пишет, что после смерти Германариха царем остготов был избран Витимир. Главным противником его в эти годы Марцеллин считает алан, которым Витимир безрезультатно пытался сопротивляться, опираясь на одно из гуннских племен, «которых он за деньги привлек в союз с собою». Существует предположение, что Витимир Марцеллина и Винитарий Иордана – это одно и то же лицо246246
  Щукин. Готский путь, 230.


[Закрыть]. Напомним, что, согласно Иордану, Винитарий тоже некоторое время состоял в союзе с гуннами (а точнее, подчинялся им). В таком случае аланы, с которыми сражался Витимир, – это те, кого Иордан называл антами. Так или иначе, скорее всего, Витимир воевал с каким‐то из племен уже зарождающегося гуннского союза, опираясь при этом на самих гуннов. В конце концов он «пал в битве, побежденный силой оружия». Сын его был еще мал, и бразды правления временно взяли на себя «Алафей и Сафрак, вожди опытные и известные твердостью духа». Однако они не смогли противостоять натиску с востока и вынуждены были отступить к берегам Днестра, где уже давно обосновались их родичи вестготы247247
  Amm. Marc., XXXI. 3. 3.


[Закрыть].