Текст книги "Круг почёта"

Автор книги: Олег Дивов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Я снова дозаправил успевший мне порядком надоесть дизель, и мы пошли вверх. Дорогу к ледорубу я знал, меня туда ребята водили. Путь был ерундовый, даже с грузом лыж и ботинок мы одолели его за час с небольшим, обходя по голым камням узкий снежный язык. Достопримечательность никуда не делась, торчала себе из скалы. Девятнадцатый век, антиквариат, а как вчера из магазина. На темной полированной рукоятке слабый отблеск… Солнце! Мы синхронно обернулись и замерли. Внизу невероятно красиво рассветало. Поверх трасс лежал густой туман, и солнечные лучи творили с ним такое…

«Ты знаешь, почему здесь этот ледоруб? – спросила Крис. – А я знаю. Один молодой человек сватался к девушке, которую боготворил. Она его не любила, и чтобы он больше к ней не ходил, сказала – я выйду за тебя, если ты покоришь вон ту гору. Сказала просто так, не подумавши. А он взял и пошел наверх. И дошел. А когда спускался, как раз здесь его застигла ночь. Была метель. Он забил ледоруб в скалу и к нему привязался в надежде переждать до утра. От усталости заснул. И не проснулся…» – «Это Тони рассказал?» – «Да нет, Тони какую-то ерунду плел. Это я от Роджера узнала, давно еще». Я с уважением оглянулся на ледоруб. Родж мне однажды спьяну проболтался о том, как заколачивал его в трещину молотком, приговаривая: «Не бывает счастливого места без красивой легенды! Вот чтоб на счастье! Вот чтоб и детям хватило, и внукам, и правнукам!» Замечательный мужик Роджер. Я ему тогда же поклялся, что никому не проболтаюсь. А он говорит: «Не клянись, однажды все равно не выдержишь. Когда счастье подвалит».

Я и не выдержал бы, наверное, если бы меня не отвлекли. В несусветно красивом утреннем небе появилась черная точка. Вот что значит тост «за смерть» ремонтников. Прилетели на три дня раньше, зато ни свет, ни заря. Сейчас всех в Моннуаре перебудят. «Ну что, Крис, выпьем за то, чтобы все влюбленные покоряли свои вершины и оставались в живых?» Мы достали нехитрый завтрак, чокнулись пластиковыми стаканчиками, выпили. Как хорошо! Что за удивительный покой внутри… Точка в небе росла, это действительно был здоровый транспортный вертолет. Толстопузая стрекоза – именно на таких и летают большие ремонтные бригады. Он явно заходил на посадку в Моннуар. Глухое чоп-чоп-чоп было слышно даже отсюда, сверху. «Представляю себе, какая свирепая физиономия будет у Роджа от эдакого летучего будильничка!» Крис рассмеялась.

Я был одет в свою штатную куртку спасателя – альпийский инструктор без нее из дому не выйдет, – и в карманах у меня лежало великое множество полезных вещей. Например, маленький бинокль. Очень мощный, долго в него глядеть нельзя, глаза на лоб вылезут, но зато четкость изображения выдающаяся. И когда машина села, я не удержался, достал игрушку и посмотрел – не выскочит ли ремонтникам навстречу Роджер с кочергой. Посмотрел, разглядел выпрыгивающих из вертолета людей и почувствовал себя очень странно. «Крис, – позвал я негромко. – Пожалуйста. К скале. Прижаться. Быстро!»

Я готов был уверять себя, что это какая-то полицейская или военная операция. Но понимаете, в Европе ни полиция, ни армия не пользуются автоматами Калашникова. Им не положено.

«Что случилось, Поль?» – «Сама посмотри». – «О-о-о… Поль, что же теперь будет?» – «В ближайшие пять минут они пересчитают своих заложников, сверятся с гостевой книгой и начнут искать нас, вот что».

– «Заложников? Ты думаешь, это какие-нибудь террористы?» – «Понятия не имею. Но хорошие парни не бегают по Альпам с русскими автоматами». Словно в подтверждение моих слов из комплекса донеслось еле слышное, но все равно убедительное пок-пок-пок. Нас с Крис синхронно передернуло. «Будем надеяться, что это для острастки. Слушай, Крис, нужно драпать отсюда, пока есть возможность. Рискнем?» – «Но как?»

Действительно – как? Здесь, наверху, мы были в западне – ни выше, ни правее, ни левее без альпинистского снаряжения не уйти. Оставался только один путь – обратно к комплексу. Прямо на стволы. Прижимаясь к скале, осторожно сползти метров на полтораста, туда, где камни уходят в почву и начинается лес. Рвануть сквозь него в сторону, к самой дальней нашей трассе, и по ней на всех парах вниз. Потом через ельник – до шоссе. Наверняка попадется какой-нибудь ранний дальнобойщик, а у них у всех сателлитные терминалы в кабине. Держись, Родж. Держитесь, ребята. Если нас сейчас не пристрелят, будет шанс хотя бы позвать на помощь.

Черт бы подрал мою яркую пуховку с фосфоресцирующими вставками!' И как хорошо, что в этом сезоне носят декадентские пожухлые цвета – комбинезон Крис почти не виден на фоне скалы. Рюкзаки у нас тоже неяркие. Чехлы с лыжами, пристегнутые к рюкзакам сзади вертикально, окажутся за спиной и отсвечивать не будут…

Все это я продумал, срывая куртку. Вытряхнул из нее аптечку, швейцарский нож и пару красных ракет. Куртку сунул за удачно подвернувшийся валун, барахло распихал в набедренные карманы. Хорошо, что свитер надел, по крайней мере не скоро меня тепляк схватит. Знаете, что этот термин означает? Спросите альпинистов. Они вам расскажут, почему им так смешно, когда в очередном боевике очередной супермен весь фильм в одной майке по скалам бегает… Взял у Крис бинокль. Да, в Моннуар прилетели серьезные ребята. Первым делом расставили вокруг комплекса наблюдателей. Однако те двое, что контролируют нашу сторону, пока что валяют дурака. То есть глядят, но только глазами. Значит, пересчет заложников еще не закончен. Успеем? Не заметят они нас? Расстояние почти километр. Если специально искать не будут – не заметят. «Пошли, Крис. Держись за мной». И мы пошли. Точнее задали стрекача, будто горные козлы. Вот как засадят по нам сейчас длинной очередью…

Но пока нам везло. Мы уже перемахнули невысокий скальный гребень и нырнули за деревья, когда внизу началась суета. Я бросил на Моннуар прощальный взгляд через оптику и увидел: наблюдатели вооружились биноклями и обшаривали ими гору. Так, сейчас они найдут следы. Полезут наверх. Бр-р-р… «Обувайся, Крис! Скорее!»

Это делается так: сначала ботинок вбить в крепление, а потом уже ногу в ботинок. Клипсы тяп-ляп защелкнуть, только чтобы держало, перестегнуться можно и на ходу. Снега между деревьями оказалось чуть ли не по пояс. Как вылезти-то?.. В принципе, тоже не бином Ньютона. Темляки палок на кисти, руками за ветку над головой, подтянулся, выпрыгнул прямо вперед, набрал хотя бы небольшую скорость – и пошел, пошел!!! Какое счастье, что все это у нас в крови! Мы действовали слаженно и не нуждались в подсказках. Что там было про инстинкты?..

Снежная целина, близко стоящие деревья. Высший пилотаж. Мы шли на пределе разумного, то есть совсем не быстро. Нельзя гнать – один хороший удар о дерево – и финита. Ничего, лишь бы на трассу выехать. Там уж помчимся. Шальной веткой мне оцарапало щеку. Все лучше, чем шальной пулей. «Крис! Трассу „чарли“ помнишь? Туда! По самому краю леса – туда! Выскочим в середине разгонного участка, и вниз!» – «Да!» Поняла. «Только не скоростным! Рваными дугами! Без ритма!» – «Да!» Слышит. Без ритма – это я правильно сказал, так по нам и из автомата мудрено будет попасть. Только вот незачем орать на весь лес. Ох, мама, что ж я так нервничаю?! Страшно мне, что ли? Я же когда на горных лыжах стою – ни Бога, ни черта не должен бояться. Уффф… И какого хрена этим уродам понадобилось в Моннуаре?!

Впрочем, я сразу догадался, какого. Заложники без лишних проблем. Люди, которых никто не хватится. Ведь известно, где они – в Моннуаре. А там сейчас авария, работает только один телефон. Сателлитный аппарат Роджера. И если заставить Роджа отвечать ровным и спокойным голосом на входящие звонки… Извините, не могу позвать Джона, он сейчас на горе, что ему передать? Да, у нас все отлично. Да, господин комиссар, утром мы слышали вертолет, он прошел куда-то на север… И так далее. Появляется неплохой запас времени. А время – это возможность скрыться. Ты оставляешь в Моннуаре парочку бойцов, чтобы они давили на Роджа, пугая его смертью домашних. Бойцы потом уйдут в горы, ищи их свищи. А сам берешь сколько тебе надо людей, грузишь их в вертолет и увозишь подальше. Вертолет бросаешь, пересаживаешься на грузовик и наконец оказываешься в заранее подготовленном убежище. И можешь оттуда сколько угодно передавать ультиматумы, подкрепляя их зрелищем мучений заложников. Все, они твои. Черта с два вас теперь найдут.

Собственно, так оно все и было – угадал я. Не самый дурацкий план. Допустим, я на месте террористов просто наворовал бы заложников – хоть сто человек – по ночным улицам. Но мерзавцев то ли время поджимало, то ли они хотели оставить пару-тройку свидетелей похищения для вящей убедительности. А еще я не знал, для чего все это затевалось и чем уже обернулось.

Заложники гадам потребовались на обмен, они хотели вытащить из тюрьмы какого-то Абдуллу-черт-знает-как-его, пламенного борца с мировым капиталом. И еще уроды застрелили Роджера, когда тот схватился за любимую игрушку бармена – спрятанный под стойкой шотган. Прошили той самой очередью, которую мы услышали. А к телефону поставили Тони. Он плевал ублюдкам в маски, но ему прикладом сломали нос и пообещали, что сейчас убьют для начала жену Роджа, а потом и за остальных примутся. И они уже готовились к погрузке, когда оказалось, что две потенциальных жертвы где-то загуляли.

Только мы не гуляли. Мы ехали через лес, и я прокладывал дорогу. Впереди показался небольшой просвет. Вот она, трасса «чарли», то есть третья. Злая трасса, «черная». Как раз для нынешнего черного дня. Мы выскочили на склон там, где я и предполагал. «Вперед, Крис! Уходи вперед!» – «Да!» Помню, она даже улыбнулась мне. Крис, милая, а ведь это твоя идея со свадебным путешествием выручила нас. Если я сейчас не поймаю спиной пулю, если все обойдется… Не знаю, что тебе сделаю. На руках буду носить. Давай отрывайся подальше, я тебя заслоню. Комплекс всего лишь в полукилометре сзади, хотя и скрыт невысоким бугром. Но еще минуту, только минуту нам, и мы уйдем за поворот. А там перегиб и очень круто вниз. Тут уже не пуля нужна будет – управляемая ракета, чтобы нас достать. Вперед, Кристин, давай, любимая.

Прекрасно она шла. По самому краю трассы, вплотную к лесу, то широкими дугами, то коротким резаным поворотом, с финтами и неожиданными уходами – черта с два в мою девочку попадут, если сейчас начнется пальба. И красиво, до чего красиво! Так, уже поворот. Неужели вырвались? Крис впереди четко обработала перегиб и мгновенно скрылась из виду. Неужели ушли?!

И тут снизу раздались выстрелы.

Я остановил время перед самым перегибом, как только у меня появился нормальный обзор вниз, оставив себе минимальную возможность для прыжка. И угадал. Потому что прыгать нужно – это стало ясно сразу. Метрах в десяти передо мной застыл какой-то тип – белый маскхалат, «Калашников» у живота. И он стрелял в Крис. Склон у нее под ногами был покрыт фонтанчиками попаданий.

Все-то они, мерзавцы, предусмотрели. Ерунды только не учли, случайностей и мелочей. Стрелок, ответственный за «чарли», не успел выйти на удобную позицию, когда на него выскочила Крис. Он поднимался по тому же краю склона, по которому спускались мы, и это еще больше осложнило ему задачу. И, уж конечно, он не мог знать, что вслед за Крис идет лыжник, который умеет иногда притормаживать бег времени.

Мне нужно было немного довернуть – ерунда, сделаем – и очень точно рассчитать высоту прыжка. Горнолыжник – неплохое оружие, но, увы, однозарядное, промах равносилен проигрышу. Ведь если стрелок останется жив, то мы с Кристин вряд ли уцелеем. Бандит стоял ко мне спиной в три четверти оборота. Довольно удобно для удара правой лыжей. Коротким ее жестким участком перед самой грузовой площадкой, сантиметров в десять. Чтобы уж наверняка. Упаду, наверное, но и ему не поздоровится. Я прицелился, мысленно срепетировал все последующие движения, и прыгнул.

Как всегда, после деформации времени переход к нормальному темпу сопровождался рывком с отдачей по всему телу. Далеко впереди Крис танцевала среди разрывов. Автомат долбил. Стрелок медленно поворачивался от склона, провожая стволом уходящую мишень. Я летел, и перекрестие моего прицела четко легло врагу на загривок. Прошла уже почти секунда, до соударения оставалось полметра. И тут я понял – Крис падает.

Кажется, я закричал. И страшно врубился автоматчику лыжей в шею. Меня бросило через голову, я почувствовал, как срабатывает правое крепление, сгруппировался и принял левым боком сильнейший удар. Слава Богу, «чарли» второй день не укатывали, а все это время шел легонький снежок. Тонкая белая перинка немного спружинила, и дух из меня не вышибло. Отстегнулась вторая лыжа, палки я еще в воздухе сбросил, и десяток кувырков вниз по горе обошелся мне сравнительно дешево – затрудненным дыханием и легким головокружением. Даже рюкзак у меня со спины не сорвало, его поясной ремень удержал. Я встал на четвереньки и первое, что увидел – неподвижное тело Кристин. Было очень непросто не умереть тут же, на месте, но я нашел в себе какие-то силы и пополз вперед. Оставалась надежда, что она только ранена. Назад я не оглядывался – в поле моего зрения иногда попадал окровавленный колобок, бодро скачущий вниз по горе. Мир не перевернулся и не застопорил бег, он жил своей жизнью. Вон голова отрубленная катится, а вот ко мне собственная лыжа прибежала, будто собачка верная – подкатила, царапая склон рычажками ски-стоперов, и у самого хозяйского носа замерла… «Поль! Да очнись же, Поль!»

Кристин, уже на лыжах, присела рядом и настойчиво трясла меня за плечо. «Ты… Живая?!» – «Да я просто споткнулась с перепугу. И ушиблась сильно. Поль, миленький, надевай лыжи, вот они». Я как во сне поднялся на ноги и принялся обуваться. Правая лыжа, наверное, побывала в сугробе, потому что следов крови на ней не осталось. Как я его… Ух! «Извини, Крис. Перенервничал». – «Ничего, любимый мой, ничего, только поехали!» – «Я долго тут… Валялся?» – «Да нет, какое долго, минуты не прошло. Хорошо, лыжи недалеко разлетелись. Вон палка твоя вторая лежит, смотри!» Мы уже катились, я нагнулся и подхватил со снега палку. Скорость росла. И тут я сделал неожиданную для себя вещь – провернулся на месте и проехал немного задом наперед. Буквально пару секунд. Но мне хватило, чтобы разглядеть – оно там лежало наверху, обезглавленное тело в огромной кровавой луже. Значит, я сделал это. Четко, грамотно, попал лыжей с десяти метров в пятисантиметровый зазор. Надо же! За спиной взвизгнула Кристин. Я развернулся обратно. А, это она на голову чуть не наехала. Да, малоаппетитный предмет.

В ельнике я едва не заблудился. К тому же выяснилось, что мы устали, и езда по глубокой целине нас буквально на глазах выматывает. Но мы все-таки выбрались к шоссе. Сбросили лыжи, вскарабкались на высокую насыпь, шагнули через отбойник, сели на него, расстегнули ботинки… Передышка. Хотя бы пять минут. Никакие бандиты нас уже не догонят, а вот до ближайшего жилья несколько километров – горы же вокруг, – и эту дистанцию еще как-то пробежать нужно, если машина не подвернется. Вот почему я не хотел бросать рюкзаки с обувью. Мы оба молчали, и простейшие движения нам давались с трудом. Что ж, не каждый день от смерти уходишь. Я оглянулся – нет ли где в небе знакомого вертолета, – но тот, похоже, все еще стоял у комплекса. Ну, ему же хуже. Я снял рюкзак и достал из него башмаки. Они были мокрые и пахли глинтвейном. Термос раздавило. Тоже удача. Повезло, что это я ему хребет переломал, а не он мне. То-то спина болит. Представляю, как ее будет корежить завтра. Проклятие, какое пустынное шоссе. А нам так нужен хоть кто-то, и обязательно с сателлитным телефоном, ведь сотовая ячейка здесь выбита… «Поль!» – «Да, любимая?» Кристин глядела на меня очень серьезно, а глаза у нее были совершенно бездонные. И тут я впервые с того момента, как зачехлил свои боевые лыжи, вспомнил тот пугающий и знаменательный сон. И понял, что он заканчивается прямо сейчас, утекает в никуда, растворяется. В нем я совершил большой поступок – ушел из спорта – и предложил любимой руку и сердце. А что у нас здесь? Кажется, я только что бился за нее. Бился насмерть. «Поль… – тихо произнесла Крис. – Мой единственный». Крис не договорила, ее душили слезы, и тогда она просто крепко-крепко прижалась ко мне, спрятав лицо у меня на груди.

Я огляделся в поисках чего-нибудь подходящего. Мне нужен был предмет, символичный, как ледоруб Роджера. Надо же – он все-таки принес нам счастье. Мы увидели его и, кажется, избежали серьезной опасности. А если сейчас ну хоть одна таратайка ржавая на дороге появится, так и самому Роджеру сможем отплатить за добро… «Кристи, одну секунду. Я сейчас». Под насыпью валялись мои многострадальные лыжи. Я переобулся и, радуясь, что ничего у меня пока еще не болит до состояния полного столбняка, принес ободранные железяки наверх. Достал нож, выдвинул отвертку и принялся сосредоточенно развинчивать задники креплений. Все еще слегка всхлипывающая Кристин медленно шнуровала свои горные башмаки и с неподдельным интересом следила за моими действиями. Со звоном полетели на асфальт пружины, и вот у меня на ладони оказались фиксаторы – два узких блестящих металлических колечка. Крис уже все поняла, и лицо ее светилось. Ох, ну когда же машина?! Тут не то что пожениться, а и отцом стать успеешь. «Кристин, прими мою руку и мое сердце. Будь моей женой».

– «Да… Да. Да, любимый». Мы обменялись кольцами. Поцеловались. Чего-то еще не хватало, я только не мог вспомнить, чего именно. «Господи, неужели это на самом деле? – прошептала Крис. – Мне кажется, я сплю, в жизни так не бывает. Поль, я люблю тебя, Поль, милый, единственный…» И я вспомнил. «Нет, любовь моя, ты не спишь. Мы сделали это. Понимаешь? Мы сделали это!!! Круг почета, Кристи! Все сбылось».

Мы поднялись с отбойника и встали спиной к спине. Только кружок получился у нас очень маленький – ну какой, действительно, круг почета без снега, без лыж на ногах. Да и ноги эти подгибались. Но зато поцелуй, которым положено завершать круг, удался на славу. Мы стояли, обнявшись, и я подумал – наконец-то исчерпались все пророчества. Сновидение, полностью сбывшись, утратило надо мной власть. Теперь можно было начинать просто жить.

Из-за поворота выкатился огромный длинный грузовик с двумя прицепами. Я шагнул на середину дороги и поднял к небу окольцованной рукой ярко-красный горнолыжный ботинок. Ощущение кольца на пальце было непривычным и переполняло меня гордостью. Ну, а ботинком я свалю автопоезд в канаву, если он не захочет остановиться. Угадайте, каким образом…

Водителю повезло – он нажал на тормоз.

Я тряхнул головой, отгоняя наваждение, повернулся и зашвырнул ботинок далеко в лес.

Очень далеко. От греха подальше.