Текст книги "Скалолазка"

Автор книги: Олег Синицын

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Я могла бы выйти на улицу и прицепить на грудь листовку, в которой сообщается о моем розыске. В этом случае встретилась бы с Бейкером. Но такой вариант мне не нравился. Инициатива была бы не на моей стороне.

Так как же быть?

Нужно было еще немного подумать.

Телефон Бейкера висит на каждом углу. Он указан в тексте плаката о моем розыске: «Если вам что-нибудь известно о ее местонахождении, обязательно сообщите в полицию или позвоните по телефону: 232-733-242». Сообщите в полицию или позвоните по телефону… Как вам это нравится?

Я долго стояла, глядя на телефон-автомат, не решаясь приблизиться к нему. Затем закусила губу и, нарочно топая, подошла и сняла трубку.

После второго гудка на другом конце линии раздался щелчок, и я услышала вкрадчивое:

– Наконец ты решила взяться за ум, крошка!

Бейкер. Его противный насмешливый голос. Словно все время сидел на телефоне. Или знал, что я позвоню.

– Не называйте меня «крошкой»! – От злости я вдруг разволновалась.

– Как же тебя называть?

– Никак не называйте!

– Хорошо, безымянная переводчица. Тогда я буду звать тебя Скалолазкой. Так устроит?

Я промолчала. Бессмысленно ввязываться в спор.

– Зачем вы втянули меня в эту историю?

– Что, жареным запахло? Подпалили мы тебе пяточки, Скалолазка. Видишь, сама ко мне прибежала.

– Еще не прибежала, – огрызнулась я.

– Ну так прибежишь. А? Чего молчишь?

А меня слезы душили.

Подлец, прекрасно знает, что припер меня к стенке. Я бессильна указывать ему.

– Я хочу, чтобы все это закончилось. – Слова прозвучали так, словно я предала кого-то. – Я хочу домой.

– Вряд ли в России тебя ждут с распростертыми объятиями. Да ведь на родину еще и нужно вернуться.

Я замерла, внимательно вслушиваясь в каждое слово.

– Ты знаешь: Министерство внутренних дел Турции поклялось в прессе, что убийца археологов предстанет перед судом!

– Я никого не убивала.

– Может быть, – со лживым участием произнес Бейкер. – Но маховик раскрутился. И обыватели требуют жестоко наказать чеченскую террористку.

Я вытерла слезы.

– Я готова вернуть предмет, который обнаружила в скале.

– Вот это разумные слова. Где ты находишься?

– Нет, – ответила я. – Так не пойдет.

– Что не пойдет… – Он вдруг разозлился. – Слушай, ты, русская стерва! Мы загнали тебя в угол! Тебе некуда деваться! Мы сделали шах, скоро последует мат. Достать тебя – лишь вопрос времени.

– Но у вас очень мало времени. Иначе вы не погнали бы меня ночью на скалу… Вы сделаете то, что скажу я. Или вам не видать артефакта.

Тут он по-настоящему разозлился. Мне даже пришлось отнять трубку от уха, чтобы не лопнула барабанная перепонка.

– Кто ты такая, чтобы мне указывать! Мерзкая потаскушка! Я вытяну из тебя все жилы! Ты будешь выть и рыдать, умоляя меня убить тебя!

– Ваш дедушка, случайно, не в гестапо работал, мистер Лопоухий?

Он буквально взревел. Не знаю почему, но я вдруг почувствовала, что волнение уходит. Мне доставлял наслаждение его визг в телефонной трубке.

– Ты не понимаешь, с кем связалась! Ты просто не представляешь!

– Очень даже хорошо представляю. С отменнейшими подонками.

Как он испугался перспективы лишиться перстня! Его истерика началась после моих слов, что я могу уничтожить артефакт. Действительно, Организации необходим этот перстень!

– Мы тебя раздавим, как муху! – надрывался Бейкер. – Если за тебя вступится мэр города, мы уничтожим его город!… Если за тебя вступится генерал, мы уничтожим его армию! Если…

Его гнев вдруг куда-то подевался. И мне снова сделалось страшно. Спокойная, ироничная речь Бейкера таила осязаемую угрозу.

– Есть ли смысл, Скалолазка, связываться с нами?

– Мне нужны мои документы, – тихо произнесла я. – Вы их вернете, если не хотите, чтобы я отдала перстень ювелиру с заказом сделать из него симпатичные сережки.

– Сначала артефакт. Потом документы.

– Так не пойдет. Сначала вы вернете мои документы, потом я отдам то, что нашла в тайнике.

Бейкер молчал. Наверное, пытался сообразить, как я собираюсь обмануть его. Терпеть не могу людей, которые судят о других по себе. А Бейкера ненавижу и без этого… Мерзавец! Убийца!

– Встретимся на набережной возле…

– Нет-нет! Мы встретимся там, где я скажу!

– Ну и где?

Вот беда, не подумала об этом! Только сейчас сообразила, что отправилась звонить Бейкеру не подготовившись. Нужно было все как следует обмозговать.

Я ему сообщу место, допустим, площадь Конак, где находится башня с часами. Его чернявые головорезы придут заранее, спрячутся, и, когда там появлюсь я, чтобы забрать паспорт, меня попросту схватят…

– Скажите ваш номер сотового, – попросила я.

– Зачем?

– Я вам перезвоню.

– Секунду… – Он продиктовал номер. Я записала его помадой на одной из бумаг Рахима. Потом оказалось – на чертеже непонятного ящика.

– Что дальше? – усмехнулся он.

– Я позвоню.

– Когда?

– Очень скоро… Да, еще одно.

– Еще одно? Хотите, чтобы я принес цветы?

– Мне нужны гарантии, что преследования прекратятся. Травля, обвинения в мой адрес – все должно быть отменено.

– Я не даю гарантий. Гарантии дает завод по производству инвалидных кресел.

– Не тяните время. Я прекрасно знаю, что вы в цейтноте, если вам нравятся шахматные термины.

– Я не в силах остановить процесс. Я же говорил, что маховик раскручен…

– Тогда сделка не состоится!

– Я найду тебя, в конце концов!

– Но это займет слишком много времени.

Любое упоминание о времени наповал било Бейкера.

– Хорошо, тебя не будут преследовать в Турции.

– И в России?

– Разумеется.

Как сладко звучит. Обычно я очень доверчивая. Расскажу об этой слабости как-нибудь позже. Но случай с Бейкером – история отдельная.

– Я не верю вашим словам.

– И что мне сделать, чтобы получить твое доверие? Спеть псалом?

– Сделайте так, чтобы я узнала о прекращении розыска не от вас.

– То есть как? Что я должен сделать? Заверить свои обещания у нотариуса и отправить заказным письмом?

– Нет…

– Слушай, Скалолазка, я устал от тебя. Ты изматываешь хуже любого араба. Чего тебе еще надо?

– Я должна узнать о прекращении розыска из чужих уст. Ждите звонка.

Я повесила трубку. Представляю, как взвился Бейкер, не успевший поставить точку в разговоре. Послушать бы, как он бесится. Порадоваться.

На самом деле все не так радужно. Как забрать у него документы? Любой личный контакт – и Бейкер не упустит возможности захватить меня.

Кое-какой план начал зарождаться в голове. Легкой зарисовкой. Я пока не представляла, как точно буду действовать, многие мелочи оставались не ясны, но со стопроцентной уверенностью знала, на что мне необходимо потратить часть изъятой у Рахима суммы.

Глава 8
Небогрыз

Надежда на возвращение домой окрыляла меня. Главное, не наделать глупостей. Помню, еще в школе, сдавая экзамен по английскому, сильно волновалась. В принципе, все знала, могла говорить и с лондонским, и с нью-йоркским акцентом на выбор. И с какой дурости мне взбрело в голову, что на письменных вопросах я от волнения все забуду? Привязала резинками под левую руку словарь, под правую – стилистический справочник. Надела сверху просторный дедушкин пиджак и отправилась на экзамен. Моя конструкция обрушилась в тот момент, когда я вытягивала билет. До того было стыдно! Жесткая преподавательница Файнгольд потом целый час гоняла меня, пока не убедилась, что я и без шпаргалок знаю язык. Поставила «четыре». Почему не «пять»? У меня хватило наглости поинтересоваться. Файнгольд ответила: «За неумелую конструкцию». Нет, не языковую, а ту, на которой держались словарь и справочник.

Этот случай, когда я вместо «пятерки» по собственной глупости получила «четыре», запомнился навсегда. С тех пор я не пользовалась подсказками на экзаменах, надеясь только на качественную подготовку.

Вот и сейчас нужно подготовиться как следует!

Не жалеть денег – вот что главное!

Я приобрела сотовый телефон. Включила дорогущий роуминг. Вбила в память номер сотового телефона Бейкера, пока помада случайно не стерлась с листка. Потом отправилась в магазин морской охоты. Мощный морской бинокль с двадцатикратным увеличением стоил больше тысячи долларов. Я скрипнула зубами, но купила его вместе со специальной треногой. Не надо жмотиться, Алена, если хочешь вернуться домой.

Для встречи выбрала площадь Конак. Ту самую, где красуется башня с часами, куда так и не приехал Леха. Площадь великолепно просматривалась с трех сторон. С четвертой возвышалось здание гостиницы.

Я остановилась посреди площади. Все мне ясно, кроме одного.

Как забрать документы?

Приближаться к Бейкеру нельзя. Нельзя даже, чтобы он знал, в какой стороне я нахожусь.

Кольцо спрячу где-нибудь на площади. Сообщу Бейкеру, где оно находится, только после того, как он отдаст паспорт. Но как безопасно получить свой паспорт?

Этот вопрос беспокоил меня больше всего.

Я миновала площадь и двинулась вдоль по улице.

Упросить постороннего человека, чтобы взял у Бейкера паспорт и принес мне? За человеком проследят, и меня накроют, как бабочку сачком. Нужно, чтобы все прошло быстро. Чтобы Бейкер не успел опомниться.

Будь у меня преданная собака, Бейкер привязал бы к ее шее документы, пес прибежал бы ко мне. За лучшим другом человека проследить трудно, конечно, если это не такса. Впрочем, у меня нет преданной собаки. А купленная в зоомагазине сбежит.

Голубь! Мне нужен почтовый голубь!

По поводу голубя тоже имеются сомнения. Птица довольно глупая. Может повести себя непредсказуемо. Кто-нибудь свистнет, и она забудет, что следует вернуться к девушке Алене.

Что же тогда?

Идея пришла внезапно.

Идея удачная.

Только где найти такую штуку?

На улице еще светло, однако на часах – семь вечера. Насыщенный, надо сказать, выдался день. Я спешила, опасаясь, что нужный магазин закроется.

Возле центрального базара Кемерати под дощатым навесом две женщины с широкими бедрами готовили лаваш. Одна из них проворно раскатывала тесто в тонкий-тонкий блин, а другая жарила лепешки. Самое удивительное, что они почти не смотрели на свои руки. Создавалось впечатление, что лепешки получаются сами по себе. Взгляды женщин не отрывались от маленького телевизора. Я стала рядом и тоже уставилась на экран. Шли новости, речь в них велась обо мне.

Я далеко не все поняла из закадрового комментария диктора, но визуальное изображение дополнило картину.

Диктор с живостью сообщал, что наконец схвачен человек, совершивший убийства в лагере археологов возле Кушадасы. Им оказался безработный по имени Фатих Альхан. Полиция уверена в его вине, поскольку у него нашли некоторые вещи из лагеря. Кроме того, совпали отпечатки пальцев.

Альхан косвенно признал свою вину, поскольку, завидев полицейских, бросился с пятого этажа дома, в котором проживал. Сейчас он в реанимации. Неизвестно, удастся ли ему выжить.

Одновременно сообщили, что подозреваемая Алена Овчинникова, разыскиваемая в течение двух дней, не имеет к преступлению никакого отношения. В информации о ней была допущена ошибка. Овчинникова не является членом террористической организации «Свободная Ичкерия» (не может быть!), а является ученым-лингвистом, случайно оказавшимся в Турции.

Бейкер правильно меня понял. Я услышала обещанное не из его уст, а откуда хотела услышать. Из телевизора. Только зачем они сбросили с пятого этажа безработного Альхана? И напихали ему в карманы ворованных вещей? Бедняга совершенно ни при чем. Ну и методы.

Сволочи. Теперь я буду мучиться, что повинна в смерти еще одного человека. Гродин с Чарльзом, Камаль… теперь этот безработный. Сколько можно?

Поддерживала надежда, что сегодня вечером все должно закончиться и, возможно, уже ночью я буду лететь в Москву.

Лучше не думать о доме, а то всякий раз плакать хочется.

Вот то, что мне нужно.

Я толкнула дверь магазина игрушек.

Просторное помещение. Несколько стоек, уставленных куклами, роботами, красочными коробками с настольными играми. Паровозики и машинки, игрушечные домики – в общем, все, чего пожелает детская душа.

В зале посетителям помогали две девушки с розовыми бантами на шеях. А в углу, за прилавком, который и был мне нужен, сидел, очевидно, хозяин.

Небольшого роста (ниже моих ста семидесяти сантиметров), с волосами до плеч и лысиной, он походил бы на злобного карлика из сказок Ганса Христиана Андерсена, если бы не какое-то удивленное детское выражение на лице.

– Здравствуйте! – сказала я. – Вы не могли бы порекомендовать мне что-нибудь из ваших радиоуправляемых моделей?

Хозяин магазина воззрился на меня через стекла очков. С десяток миниатюрных самолетов и планеров гордо задирали носы за его спиной.

– О, сколь угодно! Я могу рассказывать о них очень долго. Пройдет ночь, наступит утро, а я буду говорить и говорить. И когда вы больше не сможете слушать… я все равно не остановлюсь.

Я рассмеялась.

– Вы красивая, – выдал он, не отрывая от меня взгляда.

Отчего-то мной овладело смущение.

– У вас очень красивые волосы, – сказал торговец.

– Мои волосы – крашеные! – Я решила покончить с комплиментами.

– Крашеные? – Замечание нисколько не смутило хозяина магазина. – Как естественно краска легла!

До чего же все южане обожают блондинок! Пусть неказиста лицом, пусть бедра вопят об увлечении мучным – все равно женщина со светлыми волосами будет здесь почитаться как Елена Прекрасная.

– Так что вы можете предложить из радиомоделей? – вернулась я к теме.

– Выбор огромен. Мы можем удовлетворить любое пожелание клиента. – Он поклонился мне. – То есть ваше!

– Спасибо.

– Так… Самолеты для новичков, для любителей и профессионалов. Если вы любите спокойный, уверенный полет, – вам подойдет «Суперспортстер 40»! Если вы не прочь покувыркать машину в воздухе, – пожалуйста! «Суперспортстер 60»! Центр тяжести смещен назад! Крыло длиннее на сто пятьдесят миллиметров! Двигатель – просто монстр! Целых двенадцать кубических сантиметров – это вам не в бирюльки играть!

– Мне бы что-нибудь попроще. Так сказать, для новичков.

– Тогда нет ничего лучше «Ноббико суперстар 40».

Он повернулся и бережно снял с полки неприметную серую модель с полутораметровыми крыльями. Поставил на стол передо мной.

– Электронное зажигание. Управление простейшее. Смещенный к носу центр тяжести сгладит ваши ошибки. Идеальная модель для тренинга.

– А на сколько хватает топлива?

– Минут на двадцать полета.

Модель мне понравилась. Самое главное – она сможет раствориться среди серого бетона многоэтажек Измира.

– Управляется при помощи четырех сервоприводов, – добавил продавец.

– А на километр он улетит?

– Улетит! И дальше улетит. Улетит так, что вы позавидуете Кену – кукле, которая сидит в кабине!

И я купила этот самолет. Вместе с куклой. Тащила по улице полутораметровую коробку и думала, что же делать дальше.

Нужно потренироваться. То есть «поработать над конструкцией». Лучше потратить время и набить руку, чем расколотить самолет в самый ответственный момент. Ведь он у меня единственный. Денег почти не осталось. Только на авиабилет…

В такси едва влезла со своей коробкой. Не владеющий иностранными языками водитель все предлагал засунуть коробку в багажник, но я не согласилась. Неизвестно, как он ездит. Может, лихач?

Он привез меня на горную лужайку и, посмеиваясь, остался ждать, прислонившись к автомобилю.

Я взобралась на зеленый склон и оттуда запустила модель в небо.

Было трудно освоиться с сервоприводами. Некоторое время вместо того, чтобы повернуть, например, вправо, самолет резко нырял. Кен, наверное, натерпелся там, в кабине. Ну да ладно! Он ведь пилот.

Летал самолет с гнусавым забавным ревом, рассекая воздух. Откуда-то возникло имя – Небогрыз. А что? Звучит!

Наконец я научилась управлять Небогрызом. Он реагировал на мои команды немного туповато – как и положено игрушке для начинающих. Но я не собиралась выполнять фигуры высшего пилотажа на международных соревнованиях радиомоделей. Для меня достаточно, если самолет перелетит из точки А в точку Б за минимальное время.

Усвоив азы, я вернулась в город.

* * *

До площади Конак оставалось несколько минут ходьбы. Притормозив, я перехватила поудобнее огромную коробку с Небогрызом, поправила на плече сумку с биноклем. И снова увидела горящую неоновую вывеску: «Internet@club».

Зайти или нет?

Собственно, с какой целью? Проверить, откликнулся ли кто-нибудь на мой вопрос о перстне? А смысл? Через полтора-два часа отдам его Бейкеру, вернусь домой и буду вспоминать это приключение как триллер, в котором довелось сыграть роль безжалостно гонимой жертвы.

И никогда не узнаю тайну этого перстня…

Не услышу, как он связан со слепым поэтом Гомером…

Ну и что? Буду спать спокойнее!

Здравый смысл упорно твердил, что я должна идти себе к башне с часами… А я не подчинилась здравому смыслу! Не знаю почему…

Мужчины утверждают, что у женщин мозг легче на пару сотен граммов, поэтому их пресловутая логика есть не что иное, как глупости, которые женщины совершают по причине скудных мозгов. Мужчины – известные завистники и никогда не признают, что женская логика – это инстинкт самосохранения, защиты себя и потомства, выработанный тысячелетиями выживания так называемого «слабого пола». Это интуитивно воспринимаемые сигналы опасности и поддержки, которые не доступны самим мужчинам. Их инстинкты давно утратили чувствительность и атрофировались. Мужики потому и уповают лишь на свои мозги.

Я прислушалась к чувствам, отставила в сторону здравый смысл и спустилась в подвал.

Интернет-кафе было набито под завязку. Табачный дым не просто стелился по подвальному своду. Он висел в воздухе такой плотной завесой, что впору было вешать топор.

Гомон вмиг оборвался, когда я появилась на пороге с огромной коробкой в руках. С десяток изумленных лиц повернулись ко мне. Один из парней, наверное, самый прыщавый, присвистнул и сказал:

– Эй, красотка! Не желаешь развлечься в обществе настоящих парней?

Я прислонила коробку с Небогрызом к стене и прошла в середину небольшого зала.

– Расслабьтесь, юноши. Разденьте парочку девушек в покере, снимите напряжение… А мне – уступите кто-нибудь место.

Подсуетился паренек с кроличьими зубами, собиравший в прошлый раз деньги.

– Садитесь, пожалуйста, – сказал он. – У вас еще полчаса оплаченных.

– Спасибо.

Вскоре про меня забыли. Те, кто дружен с компом, часто не видят ничего вокруг. Это своеобразная наркомания. Я слышала историю о четырнадцатилетнем пацане, живущем в Москве, который бросил дом, школу и устроился подметать полы в компьютерном клубе, чтобы каждую ночь иметь возможность резаться в сетевые игры и зависать в мировой паутине. А уж сколько историй о кражах денег у родителей, ограблениях…

Без особой надежды я рыскала по форуму в поисках своего запроса. Ба, да вот же он. Надо же, к моему сообщению приклеился ответ.

Я читала и перечитывала его с возрастающим волнением.

«…у меня дрожат руки, и я не попадаю по клавишам. То, что вам удалось найти, имеет великую ценность. Берегите перстень. Пожалуйста, свяжитесь со мной».

Ниже приписка:

«Я не надеялся, что в этой жизни отыщу его».

В чем ценность перстня? На палец не наденешь – слишком велик. Сделан не из золота, а из бронзы. Вместо драгоценного камня воткнут кусок слюды… Что в нем такого?

Мои руки дрожали, наверное, не меньше, чем у неизвестного адресата. Я набрала:

«В чем его ценность?»

Долго ждала, но прошло полчаса… час, и я решила – достаточно.

Кто этот человек, у которого тряслись руки? И как связаться с ним, если он не оставил ни адреса, ни телефона?

Сумасшедший – решила я. Скорее всего. В Интернете свихнуться можно запросто. И печатать везде: «Табурет, который вы продаете за тридцать рублей, имеет великую ценность. Пожалуйста, свяжитесь со мной, мой адрес небо».

Озлобленная и уставшая, я вышла из компьютерного клуба.

Что делать?

Бейкер, наверное, локти кусает в ожидании моего звонка. Нужно поторапливаться. Не стоит выводить его из себя, да и вечерние сумерки уже опускаются на Измир.

Как неохота отдавать перстень Бейкеру!

Меня осенило.

А ведь Бейкер не знает, какой предмет я взяла в тайнике!

Попыталась сосредоточиться и вспомнить наш диалог с Бейкером. Вроде ничего ему не ляпнула, а сам он не знал, что в тайнике. Как и Майкл Гродин. Профессор только предполагал, что возле наскального рисунка может находиться что-то.

Остановилась возле лотка с сувенирами. Чего здесь только не было! Морские раковины, засушенные крабы, разукрашенные камни, причудливые кораллы, амулеты с куриными ножками, замурованные в стеклянный шар фигурки дельфинов… Приглянувшийся мне амулет представлял собой выточенную из камня змею, кусающую себя за хвост.

Я сняла с шеи перстень и прикинула. По размерам предметы примерно одинаковы.

– Сколько? – спросила я.

Торговец показал все пальцы на руках. Я безропотно отдала десять долларов. Цена, безусловно, завышена – местные обожают торговаться. Но у меня нет времени на торг.

Прямо у прилавка, на глазах изумленного продавца я сняла веревочку с амулета и бросила змейку в пыль высохшего палисадника. Я терла ее о жесткую землю, стучала по ней каблуком, после чего заколкой отковырнула один глаз. Только на этом успокоилась. Теперь ее можно выдать за древность, которой три тысячи лет. Профессионала, конечно, не проведешь, но не думаю, что Бейкер – профессионал.

– Не желаете купить еще одну? – поинтересовался продавец.

Я покачала головой и поспешила вдоль по улице.

* * *

Долго подыскивала место для наблюдения за площадью и наконец остановилась на пятизвездочном отеле, расположенном на бульваре Фезипаши. Я просила номер на последнем – девятом – этаже, но там свободных мест не нашлось. Менеджер содрал с меня сто долларов за комнатку на восьмом этаже, из окон которой видна площадь Конак. Зато не потребовал паспорт. У меня возникло подозрение, что сотню он прикарманил.

Шут с ним! Деньги не мои, поэтому мелочиться нечего. Главное, чтобы хватило на авиабилет…

Бросив в номере коробку с Небогрызом, я побежала на площадь. Возле башни с часами народу было немного. Куда бы спрятать «подарок»? Почему бы не в пальму?

Ствол ее словно обмотали рваной, вымазанной в гуталине марлей. Это кора такая. Я спрятала змейку в ней. Если не знаешь, вряд ли отыщешь, даже прощупав каждый сантиметр.

Схоронив «артефакт», я похлопала себя по груди, проверяя, на месте ли перстень. Ох и рискованную игру ты затеяла, Алена Овчинникова!

Все готово.

Достала сотовый и набрала номер. Бейкер откликнулся моментально.

– Почему так долго? – пробурчал он.

– Мне нужно было сделать педикюр.

– Ну-ну! Смотри, как бы я не передумал, Скалолазка! Прокуратура может не поверить в виновность бродяги, и полиция снова примется разыскивать тебя.

– Может, хватит запугивать?

– Работа такая… Ладно, подобрала место?

– Да.

– И где оно?

– Прежде чем я скажу, вы должны выполнить еще одно требование.

– Так, я звоню в полицию! Они еще не знают, что в деле об убийстве археологов открылись новые факты!

– Перестаньте меня шантажировать. Итак, я хочу, чтобы вы явились один, без ваших молодчиков.

– Без моих усатых друзей?

– Да, без них.

– Чем же они так тебе не понравились?

– Оставьте, Бейкер! Все должно быть по-честному. Иначе сделка не состоится.

– Тогда у меня тоже требование.

– Какое?

– Я буду называть тебя «крошкой».

Этот нахал еще умудряется шутить… Ладно. Посмотрим, кто будет смеяться последним.

Я немного помолчала, не решаясь задать мучивший меня вопрос, но затем все-таки отважилась:

– Бейкер, зачем вам нужен этот предмет? Что вы ищете? Какой вам прок от легенды Великого Сказителя?

Пауза затягивалась. Слишком прямой вопрос.

– Если я скажу хотя бы слово, ты будешь заинтригована, – наконец ответил Бейкер. – Если ты будешь заинтригована, то часть тебя воспротивится вернуть предмет. Лучше я промолчу.

– Я уже заинтригована.

– Так где состоится встреча? – резко ушел от темы Лопоухий.

Что ж, я, в общем, не надеялась на его откровенность.

– Приходите на площадь Конак. К башне с часами.

– Ты будешь там?

– В некотором роде.

– Не понимаю…

– Приходите – поймете.

Я нажала «отбой». Теперь бегом в отель. Времени немного. Бейкер быстро примчится на своем оранжевом джипе, как Зевс-Громовержец на колеснице.

Не дождавшись лифта, я взлетела на восьмой этаж по лестнице, вбежала в номер и, схватив бинокль, припала к окну.

Город лежал возле моих ног. Слева над крышами в небо поднимался столб дыма. Он не походил на дымок костра. Скорее, один из домов охватил пожар.

Площадь вокруг башни просматривалась великолепно. Ничего не подозревающие туристы прогуливались, отдыхали на лавочках, фотографировались. Впечатление портил подвыпивший мужчина, пытающийся приставать к девушкам… Господи!

Я прижалась к окулярам бинокля.

Так это же мой Леха!

Как он тут оказался?.. Стоп, так это я его и вызвала в Измир! Совсем забыла. Вот уж не надеялась!

Я прильнула к окулярам. Леха как раз едва не получил по физиономии от очередной герл.

Некстати он возник. Нельзя его таким оставлять на площади!

Я понеслась обратно. Только бы успеть до появления Бейкера.

Надо же, поверить не могу! Леха все-таки прилетел! Не зря я решила позвонить именно ему. Он – пусть и балбес, пусть не может побороть страсть к развлечениям – все-таки ответственный человек. Этим мне и нравился. Жаль, у нас ничего не получилось с ним путного.

Мимо меня пролетели несколько ревущих и гудящих пожарных машин. Несутся на пожар, который я заметила из номера. Пришлось притормозить, чтобы не попасть под колеса.

Когда оказалась на площади, Леха уже не приставал к девушкам, а сидел на лавке, грустно уронив голову. Мое сердце налилось непонятной тоской, я подбежала к нему.

– Овчинников!

Он поднял голову.

Лешка вообще-то симпатичный. Лицо у него… как у комика. Губы так сложены, что кажется, будто он все время улыбается. Нос немного скривлен – он говорил, что в детстве получил удар хоккейной клюшкой, но нос его лицо не портил. Портили глаза, слегка затуманенные известным напитком.

– О! Алена! – с непонятной интонацией произнес он. То ли недоволен, то ли обрадовался. – Сколько можно ждать!

– А сколько ты ждешь?

– Часа четыре.

– Не может быть! Я несколько раз приходила сюда за последние четыре часа.

– Неужели я должен сидеть на привязи у этой каланчи с будильником? Вокруг столько местечек, где наливают!

Нет, человека изменить невозможно! Особенно такого обормота.

– Слава богу, – произнес он, глядя на меня. – А я уж подумал, что мне приснилось, как мы с тобой по телефону разговаривали!

– Ты и деньги привез?

– Черт! – удивленно сказал Леха. – И этот момент не приснился! Ты и вправду просила пять тысяч долларов?

– Так ты привез?

– Нашел только три. Одолжил у матери. Она, правда, об этом пока не догадывается.

Я не смогла сдержаться и на радостях обняла его. Господи! Родной человек на чужбине!

– Слушай, я тебя так долго ждал, что начал потихоньку их тратить. Тут так здорово, Аленка! Кругом бары, рестораны, вино обалденное!

– Давай деньги, пока не спустил полностью.

– Да возьми! – обиделся он и сунул в мою руку тонкую пачку, перетянутую резинкой от бигудей.

– Я отдам, Леш! Обещаю. Заработаю и отдам.

Леха кивнул, не сводя глаз с длинноногой турчанки в ярком красном платье. Я взяла его за подбородок и повернула лицом к себе.

– Леха, у меня есть к тебе серьезный вопрос.

– Слушай, Алена, мне бы нужно домой собираться. Мне только один день отгула дали на работе. Ты сама-то полетишь или останешься?

– Леха, выслушай меня! – воскликнула я так громко, что он заткнулся. – Это очень серьезно!

– А чего случилось?

Я нервно покусала губы, оглядывая площадь, и спросила:

– Это что за Светка, которой ты оставил сообщение на автоответчике?!

Леха пьяно загоготал.

– Моя личная сиделка. Она мне ставит компрессы… и там, все такое… А тебе, Баль, это вообще зачем? Ты мне теперь не жена.

Не вовремя я вздумала выяснять отношения. Как-то само сорвалось с языка. Привычка, наверное. Все-таки четыре года бок о бок прожили в однокомнатной «хрущевке».

Я поднялась, потянув Леху за собой.

– Короче, Овчинников. Видишь вон то кафе за деревьями?

– Вижу. Я уже был там. У них пиво поганое.

– Неважно. Сиди там и жди меня. Не вздумай куда-нибудь смыться или за девочками приударить. Я тебя вытащила в Турцию, я за тебя в ответе. Домой вернемся вместе, ты понял?

– Не нравится мне это кафе. Пиво поганое, а водки у них нет. Можно я пойду вон туда, где музыка играет? Там я был, там водка есть.

– Я сказала, что будешь сидеть в том кафе! Все, Овчинников, у меня больше нет времени!

– Что, часы потеряла?

Я смерила его взглядом, улыбка тут же сошла с Лехиного лица.

– Сиди там, закажи самый большой кусок мяса и ешь его. Ни на что не отвлекайся.

– Тогда давай денег. Я тебе все отдал.

Протянула ему сотенную, он попросил еще. Я сказала, что хватит. Леха, обиженный, потопал в направлении летнего кафе. Я вздохнула, глядя ему вслед, и понеслась обратно к отелю.

* * *

В холле задержалась, договариваясь с посыльным, уже собиравшимся домой. Там меня и настиг звонок сотового.

– Я уже на месте, крошка. Когда же начнется обмен?

Бейкер.

Как он узнал номер? Тьфу! Я же антиопределитель не включила!

– Вот и хорошо, раз на месте, – ответила я, входя в лифт. – Повернитесь, мне лицо ваше не видно.

– И каков я со стороны?

Я не ответила. Могла бы, но промолчала… Каков он со стороны? Законченный подонок, вот каков ты, Бейкер, со стороны!

Лифт как назло тащился медленно. От нетерпения я покачивалась, перекатываясь с пятки на носок.

– Что у тебя там гудит? – поинтересовался Бейкер.

– Кухонный комбайн. – Наконец восьмой этаж. Двери лифта громко раскрылись. Я вылетела в коридор.

– Так ты ехала в лифте, крошка? – спросил проницательно Бейкер.

– А если включу фен, вы решите, что я стою на космодроме? – Ключ не хотел попадать в замочную скважину. Проклятье!

– Скажи мне, крошка… какого цвета мой костюм? – издевательски спросил Лопоухий.

– Отвратительного, – ответила я, наконец вставив ключ.

– Понятно, – с противной усмешкой произнес он.

– Ладно, вы не в костюме, а в клетчатой рубашке навыпуск и в шортах. Довольны? – Это я уже прильнула к биноклю. Бейкер стоял именно в таком виде возле колонн башни и медленно поворачивался, пытаясь понять, где я затаилась. Левая рука прижимала к уху трубку сотового.

– Покажите документы, – потребовала я. Он поднял правую руку и потряс паспортом. Возможно моим. А может быть, чьим-нибудь другим. Я хоть и доверчивая девочка, но Бейкеру не верю ни на йоту.

– Разверни документ и покажи, – потребовала я.

– В какую сторону? – язвительно поинтересовался Бейкер.

Сукин сын не оставил надежду заполучить перстень вместе со мной. Не сомневаюсь, что его «усатые друзья» бродят где-то поблизости.

– Не думайте, что вам удастся перехитрить меня, – произнесла я в микрофон. – Мое всевидящее око взирает на вас с небес.