Текст книги "Изгнанная армия. Полвека военной эмиграции, 1920–1970 гг. "

Автор книги: Олег Гончаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Среди учеников раздались недовольные стоны. Домашних заданий и так накопилось много, а тут еще и сочинение о волках размером с маленькую книжку! Но перечить Георгу никто не осмелился: учитель явно был не в настроении.

Следующий урок физкультуры удовольствия не прибавил. После двух часов изнурительных занятий ученики разбрелись по раздевалкам.

Соня быстро приняла душ и, обмотавшись полотенцем, подошла к своему шкафчику. Привычным серым шарфом она прикрывала шею.

Внезапно шарф вылетел у нее из рук и оказался у Марты. Чуть позади кузины, словно два телохранителя, стояли Мира и Джита.

– Отдай сейчас же! – крикнула Соня не своим голосом.

– А ты отбери, – улыбнулась Марта и вытянула перед ней шарф.

Соня оказалась зажатой в угол. Она могла схватить шарф, но тогда ей пришлось бы открыть шею. Вокруг уже собрались остальные девушки и с интересом наблюдали за происходящим.

– Дай сюда. – Даша с силой вырвала шарф из рук Марты и передала его подруге.

Соня с облегчением намотала его на шею. В ее голове канонадой раздавалась пульсирующая кровь. Дыхание участилось. Знакомый приступ паники приближался.

«Только бы не потерять сознание», – твердила про себя Соня.

Чтобы не упасть на кафельный пол, девушка присела на скамейку и уткнулась лицом в коленки. Она не знала, сколько времени провела, считая свое дыхание и сбиваясь со счета. Наконец в голове у Сони прояснилось, и она смогла приподнять голову.

Дальше все происходило, как в фильме, половину которого она пропустила. Даша, словно ураган, подлетела к Марте и зарядила ей звонкую пощечину. Близняшки в ужасе вскрикнули.

Кузина, от возмущения и испуга не в силах сказать ни слова, выбежала из раздевалки.

– Чего уставились. Вам здесь цирк, что ли? – рявкнула Даша на остальных девушек, и те поспешили разойтись. Через минуту помещение опустело.

Соня облокотилась об шкафчик.

– Ты как? – тихо спросила ее Даша.

Соня покачала головой, как бы говоря, что все нормально.

– Ну, у тебя и кузина! – продолжала Даша. – Она про тебя тут такого наговорила. А еще назвала меня двухметровой дылдой. Ты представляешь. Это в то время, как мой рост…

– …метр девяносто один, – закончила за нее Соня и взглянула на Дашу. – Спасибо, что заступилась за меня.

– Да не за что! – махнула рукой Даша, но тут же на ее щеках появился яркий румянец.

Глава седьмая
Теория выигрыша

То, что происходило в доме Карины Ивановны всю последующую неделю, походило на замедленный взрыв атомной бомбы. Марта не уставала в деталях расписывать случай в раздевалке, при этом каждый раз появлялись новые жуткие подробности. В самой первой версии Соня подкараулила Марту и с помощью своей выскочки-подруги зверски поколотила ее. Более поздние истории утверждали, что Соня долгие месяцы планировала эту подлую атаку и специально выбрала время, когда Марта была беззащитна.

Моя посуду на кухне в среду, Соня выслушала последний вариант истории: она специально побила Марту, чтобы та не смогла участвовать в кастинге. Как раз в эту пятницу у кузины намечалось прослушивание для рекламы хот-догов.

– Простите, Анатолий, – лепетала Карина Ивановна в трубку, – моя доченька отравилась грибочками. Никак не сможем прийти в эту пятницу на прослушивание. О нет, нет! Выглядит она чудесно. Если бы можно было подождать до понедельника…

Глаза Карины Ивановны метнулись к лицу Марты.

– До вторника, – тут же уточнила тетка.

Затем женщина минут двадцать напряженно выслушивала продюсера.

– Да, я знаю, что у вас море желающих. Конечно, я понимаю, что вы не можете делать ставку только на нас, но если вы не найдете нужную девушку, мы будем у вас во вторник.

Карина Ивановна снова взглянула на Марту.

– Ну, максимум в среду, – тут же добавила она.

Понять перенос даты было не сложно: на лице Марты красовался здоровенный синяк в форме ладони. Соня то и дело давилась смехом, вспоминая выражение лица Даши, когда она описывала ей Марту. К сожалению, подруге пришлось довольствоваться только своим воображением: кузина наотрез отказалась появляться на людях, пока этот кошмар не сойдет с ее милого личика.

Судя по пунцово-лиловому цвету, через несколько дней синяк должен был пожелтеть, а затем и совсем исчезнуть. Но Соня твердо решила насладиться каждой секундой этих быстротечных мгновений. Ее ничуть не волновал тот факт, что тетка орала на нее словно по графику через каждые десять минут и нагружала неимоверным количеством работы по дому. Девушку даже не так сильно донимал полный домашний арест с правом ходить только на занятия и никуда более. И уж совсем не такой страшной оказалась для Сони отмена на неделю завтраков и ужинов. Обеды в школе были такими сытными, что с лихвой покрывали недостатки еды дома. К тому же Соня умудрялась припрятать на голодные времена несколько булочек.

Единственное, что по-настоящему портило жизнь Соне, так это участившиеся ночные кошмары. Теперь не было ни ночи, чтобы ей не снились бесконечные ступеньки в сгоревшем доме ее родителей. Но на этот раз к ступенькам и холодной бездне добавилось кое-что еще. Это было странное мучительное чувство беспокойства. Оно выныривало вместе с Соней изо сна и никак не хотело ее отпускать. Целые дни проходили как на иголках. В голове волчком крутилась одна и та же мысль: она забыла что-то важное, что-то, от чего зависит ее жизнь.

Во время школьного обеда в четверг Соня одним махом проглотила сразу две тарелки куриного бульона и набрала с собой штук пять булочек.

Даша оторопело наблюдала за ее действиями:

– Ты что, решила помогать голодным детям в Африке?

Соня усмехнулась и наконец решилась рассказать подруге об аресте и наказании. Даша с шумом набрала воздух в легкие.

– Да как они смеют! – воскликнула она возмущенно. – Они не имеют права морить тебя голодом. Обратись к Георгу!

Соня улыбнулась, представляя себе эту картину. «Господин учитель, меня морят голодом. Не могли бы включить в школьное расписание еще завтраки и ужины?»

– Ничего, я справлюсь, – ответила девушка. – К тому же неделя уже на исходе. А стоит мне пожаловаться, тетка найдет новый способ мне насолить. Например, закажет вместо обезжиренной овсянки – суперобезжиренную!

Даша рассмеялась.

– Знаешь, я видела твою тетку в первый день обучения. Ни за что не поверю, что на обезжиренной овсянке можно отрастить такие щеки.

Соня пыталась разгадывать эту загадку вот уже более полугода. Самыми калорийными продуктами, которые можно было найти в их доме, были ананасы и грейпфрут. На чем отъела бока Карина Ивановна, можно было только догадываться.

– Бьюсь об заклад, твоя тетка подъедает где-то на стороне. Запихивает в себя гамбургеры и картошку-фри в фастфудах, а затем закусывает дома овсянкой с медком.

– Так вот в чем причина! – воскликнула Соня и засмеялась в ответ. – Надо бы у нее поучиться, а то еще немного, и я смогу прятаться за шваброй.

– Привет, девчонки! – К ним за столик подсел взволнованный Петруша. В одной руке у него балансировал поднос, во второй – стопка листов бумаги, исписанных мелким, словно бусинки, почерком.

– Давай помогу. – Даша как раз вовремя выхватила у парня листы, которые вот-вот собирались искупаться в его супе.

– Спасибо, – с облегчением выдохнул Петруша и наконец освободился от опасно шатающегося подноса.

– Это задание по врачеванию? – спросила Даша, пробежавшись глазами по первым строчкам рукописи.

Петруша довольно кивнул и откусил кусочек куриной котлетки.

– Всю ночь над ним работал. Даже перевел с латинского труд Остариуса, моего много раз прадедушку. Представляете, он почти выиграл Игру, где каждое растение и каждый плод на земле превратились в отраву! Съесть что-либо можно было, только если сумел бы вовремя смешать другие яды между собой так, чтобы получилось противоядие! Остариус обязательно победил бы, если бы не его жадность. В последний день он решил съесть еще одну ягодку черники – и это была фатальная доза! К счастью, он остался жив и после Игры написал книгу об отравляющих веществах.

– Ну, тогда либо твой дедушка ошибся, либо ты неточно перевел. – Даша ткнула пальцем в наиболее часто повторяющееся слово. – Ты перевел с латыни слово «дурман» как «тысячелистник». А тысячелистник не обладает абсолютно никакими галлюциногенными свойствами, в отличие от дурмана.

Соню передернуло от воспоминания о вчерашнем уроке врачевания. Целых два часа они изучали растения, способные помутить рассудок и вызвать сильные галлюцинации. Самое страшное, что такими растениями нужно было накормить ни в чем не повинных мышей! Соню чуть было не стошнило, когда ее подопытная белая мышка начала как ненормальная метаться по клетке и пищать.

– Это действие дурмана обыкновенного. Он стимулирует сильные галлюцинации. Видимо, этой бедняжке мерещится кот, – прокомментировала поведение Сониной мыши смотрительница Надежда.

– Мерзкое зрелище, – поморщилась Соня и только тут осознала, что говорит это вслух. – Я имею в виду, что действие всех этих травок не очень приятно наблюдать, – пояснила она, увидев вопрошающие взгляды Даши и Петруши.

– Придется все переписывать заново, – застонал Петруша, делая пометки в своих записях. – И как я все успею до завтра?

– Давай помогу, – вызвалась Даша и принялась что-то усиленно черкать в тетради и вписывать туда правильные варианты ответов.

Соня без зазрения совести хотела чуть позже подсунуть подруге и свою работу о ядовитых плющах. У Даши были особые способности к врачеванию. Несколько раз она почти переплюнула в знаниях Владлена!

– Я вчера чуть было не утонул в бассейне, – прошептал Соне Петруша, пока Даша была занята рукописью. – Заплыл на глубокое и запутался ногами за разделительную полосу. Меня еле вытащили!

Даша на секунду оторвалась от бумажек и задержала взгляд на грузном теле парня.

– Я их прекрасно понимаю.

Соня укоризненно посмотрела на подругу.

– Страшновато было, – признался Петруша, не обращая внимания на сарказм Даши, которая снова погрузилась в записи. – Зато папа разрешил мне больше не ходить в бассейн. Интересно, что он придумает на этот раз, – вздохнул парень. – Надеюсь, это будет не каратэ.

– Эда отдавали на каратэ. Ему сломали нос и вывихнули руку, – внесла в разговор свою лепту Даша, ни на секунду не отрываясь от рукописи.

Вся краска сошла с лица Петруши.

– Ох, если бы только можно было бы отказаться от этой дурацкой Игры… – простонал он.

– Отказаться нельзя, – тут же перебила его Даша. – Вчера папа начал заниматься со мной. Он не знает ничего о финале, так как не дошел до него, – тут же добавила она, увидев лицо Сони. – Но он рассказал мне, что моя прапрабабка не захотела играть и не пришла на выпускной экзамен.

– И?.. – в один голос спросили Соня и Петруша, когда Даша сделала паузу.

– Она все-таки играла, но с ужасно низкими шансами на победу. Игрокам нужно было покорить высокую гору, а у бабули не оказалось даже альпинистского снаряжения. Она не продержалась и двух дней.

– В нашей семье никто не отказывался, – еле слышно проговорил Петруша, – но если бы был выбор, я бы…

– В твоем случае отказаться играть было бы блестящим вариантом. С такой высокой смертностью, как в вашей семье, вообще удивительно, что ты существуешь.

К ним за столик без приглашения присел Владлен. Раньше Соня никогда не видела его в школьной столовой. Он говорил всем, что идет обедать в свой любимый ресторан, где подают только продукты, привезенные из Англии.

– А чего это ты налегаешь на украинские сосиски? – Даша указала на тарелку Владлена. Кроме сосисок там было еще куча жареного картофеля, два вида салатов и море подливки.

– Да вот решил быть поближе к простому народу, – небрежно бросил Владлен и расстелил у себя на коленях белоснежную салфетку.

– Мы тебя не приглашали, – начала было Даша, но Соня тут же наступила ей на ногу.

У Владлена как раз было настроение пооткровенничать, и он мог рассказать что-либо важное об Игре. И сколько бы не пришлось терпеть его присутствие, Соня на это была согласна.

– Ты настолько уверен в своей теории о процентном выигрыше? – спросила она у него.

Владлен медленно взялся за нож и вилку, отрезал себе кусочек сосиски и не спеша прожевал.

– В Англии они вкуснее, – произнес он, но тут же потянулся за другим кусочком.

Соня повторила свой вопрос. Владлен произнес что-то вроде «Когда я ем, я глух и нем», и девушке пришлось ждать, пока он не опустошит свою тарелку.

Все это время Даша нетерпеливо барабанила пальцами по столу. Только уважение к Соне заставило ее сдержаться и не наговорить Владлену кучу колкостей.

Наконец парень расправился с последним куском сосиски, промокнул губы салфеткой и перевел свое внимание на Соню.

– Это не теория. Это доказанный мною факт. Когда я выиграю эту Игру, смогу сесть за написание книги на эту тему.

– Да с чего ты вообще уверен, что выиграешь? – начала была Даша, но новый толчок в ногу заставил ее прикусить язык.

– Почему же сейчас не пишешь? – быстро спросила Соня, надеясь, что Владлена не заденет вопрос Даши.

Он хмыкнул.

– Твоя полная неосведомленность повергает меня в шок. Сначала я надеялся, что ты просто притворяешься, чтобы набрать баллы. Ну, знаешь, тихоня и скромница на экзаменах показывает весь свой талант и начинает Игру с блестящими результатами. Но, видимо, Марта оказалась права: твои родители умерли, так ничего тебе не рассказав. Глупцы.

Соня еле сдержала себя, чтобы не зарядить Владлену пощечину. То, что Марта всем кому ни попадя рассказывает о смерти ее родителей, еще куда ни шло. Но то, что их считают глупцами – верх наглости.

– Мои родители не были глупцами, – сжав губы, проговорила Соня.

– О, конечно, конечно, – тут же поспешил ответить Владлен. – Я не имел в виду их умственные способности. Их семьи занимали первое и третье место по выигрышам в истории. Таких трудно назвать идиотами. Но не поведать об Игре единственной наследнице – это верх безрассудства.

– И у кого второе место? – вмешался в разговор Петруша.

Владлен косо посмотрел на него.

– Видимо, тебя тоже плохо обучили. Второе место у семьи Рэма. Они с семьей Ольги заклятые враги со времен начала Игры. Никак не разберутся, кто из них сильнее, быстрее и умнее.

– А как же твоя семья? – спросила Даша с опасными нотками в голосе. Видимо, ее нервы тоже были на пределе.

– Твердое четвертое, – задумчиво проговорил Владлен. – Не плохо, но и не блестяще. Я исправлю это недоразумение.

Он хрустнул костяшками пальцев, разминая их.

– Как я уже говорил, сяду за написание трактата лет в тридцать. Жаль, что из-за правил его не смогут опубликовать еще пятьдесят лет. Но потомки оценят этот великий шедевр. Тем более, что я опишу в нем не только свою победу, но и удивительный союз твоих родителей!

– Что? – спросила Соня.

– Как вы знаете, игроков может быть только шестнадцать. Если бы они образовывали семьи и рожали детей, ген игрока получали бы все меньше людей и Игра закончилась бы. До твоих родителей в истории не было ни одного прецедента, чтобы игроки влюблялись друг в друга. Я думаю, это происходило из-за родового соперничества. Мы все терпеть друг друга не можем, даже если и делаем вид, что дружим. – Владлен скептически обвел глазами Соню, Дашу и Петрушу, как бы указывая на их отношения.

Даша громко фыркнула.

– Известен только один случай, когда игроки решились пойти против правил.

– Что бывает, если нарушишь правила? – спросила Соня.

– Самым большим наказанием считалась невозможность потомков принимать участие в Игре. Для твоих родителей сделали исключение только потому, что в этой Игре участвуют близняшки. Ген их матери был поделен на двоих, и игроков осталось, как и было, шестнадцать. В противном случае, я думаю, тебя бы отстранили. Честно говоря, многие на это надеялись, – произнес Владлен уже не так уверенно, как раньше.

– Это еще почему? – удивилась Соня.

– Я рассказывал тебе об этом в библиотеке, – закатил он глаза. – Гены – немаловажная вещь. Многие полагают, что когда к гену Ольги добавился ген Романа, ты стала практически неуязвимой.

– Я в этом сомневаюсь, – сказала Соня, скрестив руки на груди. – Всех бесит мое полное незнание об Игре и только.

– Нет. Дело не в том, что они бесятся из-за твоей очевидной глупости. Все гораздо проще: они до смерти тебя боятся.

Последнюю фразу Владлен произнес почти шепотом. Затем он резко поднялся и вышел из столовой.

– Эффектный парень, – пробормотал Петруша, отряхивая со своей рубашки хлебные крошки.

– Заучка и зазнайка! – бросила Даша, уставившись вслед Владлену.

Соня смотрела туда же, пытаясь осознать все то, что только что услышала. Никакого выбора не существует. Родители знали это и все равно не рассказали ей правду…

Соня схватилась за край стола руками так сильно, что ее пальцы побелели.

– Эй, полегче, – похлопала ее по плечу Даша. – Не слушай ты этого идиота, он специально тебя дразнит.

Ночью Соню снова разбудил кошмар.

Глава восьмая
Оживший сон

Проснувшись в воскресенье от ставшего уже привычным кошмара, Соня изумленно уставилась в окно. Ветки раскидистого каштана удивительным образом избавились от желтых листьев и покрылись белыми шапками. И когда вообще успела наступить зима? Девушка подошла к настенному календарю с рекламой обезжиренной овсянки и один за другим оторвала три листочка.

Как только взгляд Сони упал на сегодняшнюю дату – «6 декабря», ее сердце екнуло. Схватившись за живот, она согнулась пополам. В желудке что-то закрутилось, словно водяная воронка, и Соню начало мутить. За всеми этими уроками и загадками она совсем забыла о приближающейся дате. Ровно через две недели исполнится год со дня смерти ее родителей.

Опустившись на пол, Соня принялась поспешно отсчитывать в обратном порядке числа. Когда у нее наконец перестала кружиться голова, она встала и медленно вышла из комнаты.

Как назло, на кухне оказалась Марта. Соня круто развернулась на пятках. Меньше всего на свете ей хотелось сейчас видеть кузину.

– И куда же ты собралась?

– Заниматься уборкой, – сухо ответила Соня и сделала еще один шаг по направлению к выходу.

Марта вспорхнула со своего стула и в считаные секунды загородила ей проход.

– А я думала, к психиатру, – замурлыкала она и сладко улыбнулась.

Соня непонимающе уставилась на кузину.

– Да брось, – еще раз сверкнула улыбкой Марта и склонила головку набок. – Ах, сестрица, у тебя явно не все в порядке с головой. Воешь все ночи напролет, как привидение. Кричишь о какой-то лестнице, просишь тебя отпустить. Что же такое тебе снится?

– Не твое дело, – сквозь зубы ответила Соня. Она понятия не имела, что кричит во сне, и от этого ей стало еще больше не по себе.

– Каждая уважающая себя модель должна спать по восемь часов в сутки. Я, как ты уже заметила, не просто модель, а супер-модель. Так почему же из-за твоих воплей я должна лишаться драгоценных часов сна? Неужели ты хочешь, чтобы у меня были такие же жуткие круги под глазами, как и у тебя? – Марта все еще улыбалась, но на этот раз в ее глазах не было ни капли веселья.

– По-моему, ты нормально высыпаешься, – огрызнулась Соня, глядя на идеальный цвет лица своей кузины.

В глазах Марты заплясали злые искорки.

– Ты, видимо, меня не слышишь. Если я еще раз проснусь из-за криков ночью, я попрошу маму выселить тебя в подвал. И поверь, я найду способ, как ее убедить.

Соню передернуло от воспоминаний о мерзком холодном подвале, в котором у них находилась прачечная. Это не могло укрыться от Марты, и она самодовольно ухмыльнулась.

– Так-то лучше, – проговорила она и облокотилась об дверь. – Вижу, ты забыла наш разговор.

– Какой разговор? – на всякий случай переспросила Соня, уже догадываясь, о чем пойдет дальше речь.

– Я предупреждала тебя по-хорошему, чтобы ты ушла с моей дороги. Неужели придется повторить то же самое по-плохому?

– Отказаться от Игры невозможно, – ответила Соня и уставилась на кузину.

– Уже где-то пронюхала. Ну, что ж. Есть и другой выход. Ты можешь сдаться и начать Игру с самыми низкими результатами. Меня это тоже устроит.

– И не подумаю. – Соня сделала еще один шаг к двери и на этот раз оказалась лицом к лицу с Мартой.

Сегодня был один из тех редких случаев, когда кузина не надела туфли на высоченных шпильках. Они были почти одного роста, и Соня посмотрела Марте прямо в глаза.

– Ты мерзкая жалкая девчонка! – Красивое лицо Марты исказила уродливая гримаса. Ее глаза превратились в узкие щелочки, а уголки губ съехали вниз. – Чего ты хочешь? Денег, славы, красоты? – Марта сделала ударение на последнем слове и красноречиво посмотрела на шарф Сони.

Та, помимо своей воли, прикрыла шею руками и сделала шаг назад.

– О чем бы ты там не мечтала, это никогда не исполнится! – зашипела Марта и тут же добавила: – Ты понятия не имеешь, во что ввязываешься.

– Соня! – Голос тетки со второго этажа разорвался на кухне, как новогодняя хлопушка.

Соня обошла Марту, задев ее плечом. Кузина начинала ее доставать куда больше, чем обычно, и это грозило вылиться в новые неприятности. Было очевидно, что она все еще таит злобу на нее за ту пощечину. Просто так все не закончится.

– Да где же тебя носит? – взвизгнула Карина Ивановна, швыряя в Соню тяжелое покрывало.

Тетка еще вчера говорила ей о генеральной уборке. В это воскресенье Соне предстояло выбить все ковры и покрывала на улице. Снег пришелся как раз кстати.

– Выноси это, живо! – рявкнула Карина Ивановна.

Соня, сжав покрепче зубы, чтобы не наговорить лишнего, обхватила двумя руками тяжелое покрывало и вышла на улицу.

Солнечные лучи бриллиантами рассыпались по сугробам. Не удержавшись, Соня подскочила к газону и нарисовала на снегу ангела.

– Вернись, Гошенька, вернись! – послышался знакомый голос, и в ту же секунду через Сонины ноги перекатилось что-то, напоминающее маленький меховой шар.

Это что-то ойкнуло и плюхнулось в соседний сугроб. Через секунду оттуда показалась голова круглолицего мальчика лет пяти. Он испуганно взглянул на Соню и прошептал:

– Спрячь меня.

Баба Тамара в длинной лисьей шубе мчалась к их двору. Старушка с удивительной для ее возраста прытью подскочила к внучку и вытянула его за капюшон из сугроба.

– Ну почему ты все время убегаешь? – задыхаясь, проговорила она. – Я всегда говорила, что мальчики должны хорошо себя вести.

Гоша состроил недовольную гримасу.

– Спасибо, что остановила его, деточка. – Баба Тамара похлопала Соню по плечу и поволокла за собой внука.

– Я не хочу овсянку! – заныл Гоша, изо всех сил сопротивляясь.

– Как я тебя понимаю, – улыбнулась ему вслед Соня.

* * *

Снег, высыпавшийся на город, породил странную смесь веселья и безумия. До Рождества оставалась еще уйма времени, но в воздухе прямо-таки витал дух праздников.

В последние недели перед новогодними каникулами школа стала походить на пряничный домик из сказки. По ее периметру были развешаны разноцветные фонарики, в холле поставили огромную елку с красными и синими игрушками, а из столовой все время доносился запах печенья и корицы.

В эти дни игроки смогли почувствовать себя обычными подростками. На каждой перемене мальчишки устраивали во дворе снежные баталии. Один раз Соня имела неосторожность пройти через зону боевых действий, и в нее угодило одновременно десять снежков. Если бы не Лони, вовремя остановивший бой, она бы точно превратилась в снеговика.

Пока ребята забавлялись во дворе, девочки с удовольствием попивали горячий чай на диванчиках в столовой и говорили о новогоднем бале.

– Это многовековая традиция, – пояснила ребятам на уроке философии Игры смотрительница Любовь. – В последний день перед зимними каникулами устраивается новогодний бал. Тихая музыка, приглушенный свет и ягненок под вишневым соусом – пальчики оближешь! – предвкушала она.

Непонятно было, что больше будоражит ее воображение – экстравагантные закуски или танцы.

– Девушки должны будут прийти в вечерних нарядах, а юноши – в костюмах. Будет так весело! – вскинула руки Любовь и закатила от умиления глаза.

Даша наклонилась к подушке и изобразила, что ее вот-вот стошнит. Соня с трудом подавила смешок. А вот Петруша не справился с приступом хохота и поперхнулся виноградной косточкой.

– П‑п‑простите, – то ли задыхаясь, то ли смеясь, пролаял он, отодвигая от себя поднос с шоколадной патокой и фруктами.

Соня украдкой осмотрела лица игроков. Ребята все как один напустили на себя скучающий вид. И только Луис, словно верный пес, уставился на улыбающуюся Марту. Видимо, в его воображении они уже кружились в быстром вальсе.

* * *

Соня реагировала на приближающийся праздник не так, как все остальные. Для нее начало каникул было кошмарным днем, который она очень боялась не пережить.

В понедельник Соня проснулась от собственного крика. Ей снова приснилась лестница в доме ее родителей. Во вторник кошмар повторился. В среду девушка решила вовсе не ложиться спать, выпив на ночь пять чашек кофе.

– Ну и видочек у тебя, – присвистнула Даша в четверг на уроке врачевания. – Ты когда в последний раз спала?

– Не помню, – проговорила Соня, усаживаясь за свой стол и пододвигая к себе кадку с травами.

– Мучают кошмары? – догадалась Даша. – Знаешь, может, тебе принять снотворное? Говорят, с ним можно проспать всю ночь без снов.

– Уже пробовала. Не помогло. – Соня уткнулась лбом в ладони.

– Добрый день, класс! – В кабинет вошла сияющая от счастья Надежда. – Сегодня у нас последнее занятие перед каникулами, и я приготовила для вас нечто необычное.

Смотрительница подошла к большому желтому самовару и похлопала его по блестящему брюшку.

– Среди постоянных стрессов так важно найти струю спокойствия и гармонии, поэтому сегодня мы поможем нашей нервной системе успокоиться. Перед собой вы видите ромашку, мелиссу и мяту. Прошу, оторвите по несколько листочков каждого растения и разложите в чайники. Сейчас мы узнаем, какое из этих растений лучше всего действует на вас.

Соня только сейчас заметила маленькие стеклянные заварники, стоящие на самом краю парт. Рядом с ними находились точно такие же прозрачные крохотные чашки. Вместе с Дашей они принялись отрезать ножницами листья и бросать их в чайники. Через пару минут большой самовар на столе учительницы закипел, и ребята направились к нему со своими заварниками.

Налив кипятка сразу в три чайничка, Даша и Соня вернулись к своей парте. Комнату наполнил аромат трав.

Весь оставшийся урок ребята пробовали три вида чая и записывали их эффект.

После того как Соня выпила чай из мяты, мелиссы и ромашки, ее глаза начали слипаться, словно кто-то смазал веки клеем.

– Кажется, на тебя больше всего действует мелисса, – проговорила полусонным голосом Даша и сделала пометки в своем конспекте.

– А на тебя ромашка, – улыбнулась Соня, глядя, как Даша начинает клевать носом.

На долю секунды Соне показалось, что она заснет прямо за партой, как вдруг прозвенел оглушительный звонок.

– Приятного вам дня! Не забудьте взять домашнее задание на каникулы! – прощебетала тетушка Надежда.

На ватных ногах Соня проследовала к учительскому столу и схватила два зеленых листка бумаги. Ее тело налилось свинцовой усталостью. Впервые в жизни ей захотелось оказаться в сумрачном кабинете смотрительницы Любови, плюхнуться на одну из подушек и хорошенько отоспаться. Но следующим уроком, как назло, была картография у Георга.

– В этот предпраздничный день отложим в стороны ручки. Сегодня вам не придется ничего записывать! – сказал Георг.

Ученики довольно загудели и спрятали исписанные вдоль и поперек конспекты обратно в сумки.

Даша даже откинулась на спинку стула и заложила руки за голову, словно приготовившись слушать сказку на ночь. Соня сладко зевнула, но все-же заставила себя не отводить взгляд от учителя. Тот качнулся на своих каблуках и начал рассказ.

– Сегодня я расскажу вам легенду о княгине Ольге, которая правила древним государством Киевская Русь с 945 года нашей эры. Легенда гласит, что Ольга происходила из бедной семьи. Чтобы как-то жить, ей приходилось работать перевозчицей через реку. Это была далеко не женская работа, поэтому Ольга каждое утро облачалась в мужской наряд и прятала свои прекрасные волосы под шапку, чтобы все думали, будто она юноша. Однажды молодой князь Игорь охотился в тех краях и отстал от своей свиты. Чтобы вернуться домой, ему нужно было переправиться на другой берег реки. Он подошел к лодочнику и попросил перевезти его. Только оказавшись в лодке, князь понял, что его спутник на самом деле девушка. И начал князь делать девушки откровенные комплименты, на что та ответила: «Зачем смущаешь меня, княже, нескромными словами? Пусть я молода и незнатна, и одна здесь, но знай: лучше для меня броситься в реку, чем стерпеть поругание!» Устыдившись, Игорь замолчал. Вернувшись в Киев, он никак не мог забыть ту девушку и через некоторое время взял ее в жены.

В 945 году князь Игорь погиб от рук древлян. Убив Игоря, восставший народ решил, что теперь он свободен от обязательств перед киевской династией. Более того, древляне стали претендовать на киевский престол – они потребовали, чтобы княгиня Ольга вышла замуж за древлянского князя Мала. Но княгиня не захотела подчиниться. Вместе со своими воинами она приехала к воротам главного города древлян. Горожане испугались расправы и предложили откупиться. Княгиня не попросила ни золота, ни продовольствия, ни оружия. «Дайте мне по одной голубке из каждого вашего дома», – сказала она. Правители города удивились такой просьбе, но с удовольствием дали голубей, радуясь, что золото осталось при них.

Вечером, когда на небе показались первые звезды, Ольга приказала слугам привязать к лапке каждого голубя длинный кусочек ткани, обмазанный в смоле. Затем ткань подожгли и голубей отпустили на свободу. Голубки устремились обратно в город, в свои гнезда. С собой они принесли огонь. Через несколько минут весь город пылал в ужасном пожаре, и ни один человек не смог уйти от него.

Слова учителя лились, как тихий ручеек. Перед глазами у Сони возникали образы гордой княгини и ее верных слуг. Они отпускали в небо белых голубей, за которыми развевались желтые языки пламени.

Вот первая голубка села на крышу большого деревянного дома в самом центре города. Крыша под ней моментально запылала. Огонь перекинулся на забор, а затем и на соседние дома.

Крики людей, ржание лошадей и вой собак слились в жуткое нагромождение звуков. Раздался страшный треск, и несущая балка дома рухнула, похоронив под собой всю семью с маленькими детьми и стариками. Но одной малышке, лет семи, удалось спастись. Девочка укрылась за сараем, растирая перепачканными руками сажу на мокром от слез личике. Но вот на крышу сарая опустилась еще одна голубка, и деревянное перекрытие запылало. Соня видела себя посреди горящего двора. Она подбежала к девочке, схватила ее на руки и понеслась прочь от огня. Она отворила дверь соседнего дома и оказалась на лестнице. Опуская ребенка на пол, Соня осмотрелась. Она была здесь раньше. Девушка обернулась. Снизу к ней подбиралась темнота. Она чувствовала ледяной холод, который распространялся по всей лестничной площадке и остановился в нескольких сантиметрах от ее левой ноги. Нужно было бежать, спасаться, иначе этот холод сожжет ее заживо. Но ноги Сони отказывались ее слушаться. Холод коснулся ее лодыжек, и тело пронзила жгучая боль. Нечто потянуло девушку вниз, и Соня провалилась в ледяную бездну.