Текст книги "Командир (СИ)"

Автор книги: Олег Чупин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

  – Хозяин ждет Вас бояре.

  Не успели товарищи войти во двор и оглядеться, как откуда-то с боку вынырнула пара мужиков и приняла поводья коней, увела их. От ворот до высокого, изукрашенного резьбой, окрашенной яркими красками крыльца было не менее пятидесяти метров. За то небольшое время, прошедшее пока 'витязи' шли эти пятьдесят метров они успели оглядеть купеческий двор. Обнесенный частоколом из поставленных стоймя, заостренных бревен диаметром сантиметров по двадцать-двадцать пять, двор на видимом попаданцам пространстве был замощен напиленными из бревен плашками, на глаз такого же диаметра что и бревна забора. В образовавшиеся между ними зазоры был втрамбован, по-видимому, песок. Во всяком случае, в той смеси, песок преобладал до сих пор. С фронта к частоколу ни какие строения не прилегали, за то с лева и право вдоль частокола, почти без разрыва прилепилась масса строений хозяйственного назначения, их ряды уходили куда-то за сам дом, или вернее это можно назвать терем. На высокой подклети в три этажа поставленных на манер пирамид, под шатровыми крышами. Не большие оконца сверкали кусочками слюды, вставленными в металлическую, по виду свинцовую, оконную раму частого плетения. Своим видом напоминавшие попаданцам видимые ими в своем веке оконные витражи. Видимо местные оконичники постарались и не слабо заработали при этом. Все строения, частокол и плашки двора уже были не новые, потемневшие, но яркие краски, видимо недавно подновленные, украшающие деревянную резьбе на фасаде терема, придавали ему какую-то нарядность, праздничный вид, а для попаданцев даже сказочный. Сам Кузьма с женой, в которой с трудом можно было узнать Марту Гильдебранд, так изменила её внешность переход на русскую одежду и русская парадная 'косметика', встречали гостей на крыльце. Ступеньки крыльца спускались с первого этажа на землю, прижимаясь к стене подклети. Над дверью и площадкой крыльца была построена крыша в виде продолговатой луковки, раскрашенной всеми цветами радуги. Степени до самого низа так же перекрывала от дождя и снега тесовая крыша. Хозяин с хозяйкой встретили гостей на нижней ступени, Мария преподнесла старшему Черному корец и такой же корец, взяв его у служанки они передала Золотому. 'Витязи' приложились к посуде, в ней находился вареный мед, или пиваемая попаданцами еще в своём веке медовуха. К чести мастером Золотого его медовуха практически ни чем не отличалась от преподнесенного вареного меда Бугрова. Выпив мед и продемонстрировав его отсутствие в корцах, друзья по очереди расцеловали хозяйку, по обнимались с хозяином и только после этого прошли по ступеням крыльца в дом. Через сени попали в не длинный коридор, из которого и вошли в трапезную. Еще предназначение выдавал приличных размеров стол, который просто ломился от выпить и закусить. Видимо купца заранее предупредили о их прибытии в Нижний Новгород и он заранее озаботился угощениями. Хотя Кузьма и отнекивался, извиняясь за скромность стола. Не будем описывать сам стол и процесс поглощения пищи. Тем более что за столом о делах не говорили. Только через три часа, Черный с Золотым поднялись из-за стола, поблагодарив хозяев за хлеб соль, и прошли за Бугровым в его кабинет. Где купец под морс и доложил о результатах выполненных им поручений 'витязей'. Полон прибыл в Нижний Новгород и был расселен в окрестностях торга, по берегу Оки. В склонах одного их оврагов, выходящего к Оке, вырыли большие, человек на пятьдесят вместимости. Даже подобие печек– голландок сбили из глины для обогрева. Для готовки еды поставили амбар с примыкающими к нему с обеих сторон сараями, в которых построили столы для приема пищи. В самом амбаре установили полтора десятка печей с вмурованными в них большими медными котлами, в которых и готовили горячею еду три раза в сутки. Повара и посудомойки были из числа полона. Продукты поставлялись в должном объеме из окрестных деревень. На берегу Оки построили десяток бань, через которые, в соответствии с жесткими указаниями Пирогова, систематически раз в неделю проходил помывку и прожарку вещей каждый из пленников. Так же в соответствии с указаниями Никиты Николаевича, всё посуду, после помывки обдавали крутым кипятком. За всем этим приглядывал один из вновь нанятых приказчиков Кузьмы, Нил Тимофеев, а на кухне командовала его жена. Принятыми мерами до настоящего времени умерло всего четырнадцать человек. В основном от простуды и одного пришлось засечь насмерть еще в пути, в назидание другим. Чуть не возник бунт, но демонстративно жестокое наказание до сих пор оказывало сдерживающий эффект горячим головам. Имеется договоренность с владельцами насадов и не больших лодий, на перевозку по весне полона на Урал. Товар, прибывший с полоном, помещен в арендованные до июня амбары. Но основная часть зерна и металлов успели отправить дальше в Самар, где и складировали во временных складах. Туда же ушла нанятая до июля сотня охраны, которая по весне и проводит суда до Урала и городка переселенцев. До Самар успел прорваться, уже по шуге, и караван плотов с сеном. Часть плотов по пути загнали в затончики, затащили в кустики и иные укромные места, в местах предполагаемых ночевок обоза переселенцев. В настоящее время в Самар сосредоточен большой запас фуража и зерна с металлами. Кузьма выполнил и обязательное поручение попаданцев– привлечение на жительства в их поместьях новых русских крестьян и ремесленников. В пригородном селе временно проживали двадцать пять крестьянских семей и шесть семей молодых ремесленников. Остальные восемь ремесленников, среди них одна большая семья мастера-кузнеца с учениками, по каким-то причинам решившего сменить более менее спокойное и налаженное жилье в Нижнем Новгороде, на неустроенность и опасность порубежья. Не забыли и о беспризорниках для Ирины Викторовны. Договорились, что Бугров разошлет своих работников по городу и пригородах на поиски данного категории населения. Всех найденных или купленных сирот, свезут в табор переселенцев и передадут Курковой. Пока говорили о нижегородских делах попаданцев, в кабинет зашел другой приказчик Бугрова Макарий Козлобород, оправдывающий свою фамилию, тщедушный, даже по меркам 16 века, мужичок, с торчащей вперед бородкой, но, по последующей аттестации Бугорова, умный, хитрый, изворотливый торговец. Умеющий легко входит в доверия и ведший дела Бугрова в Казанском ханстве, соответственно имевший на Волжском торговом пути от Нижнего до Астрахани большое количество знакомых и деловых партнеров. Вот этому человеку Кузьма и поручил обеспечить снабжение проводимого каравана до самых верховий Самары. По первому знакомству, не смотря на не очень привлекательную внешность, и Черный и Золотой отметили толковость, краткость и информационность речи Макария. Не став задерживать Козлоборода, отпустили его, уведомив о выходи каравана с утра 6 февраля. После его уходя переговорили о весеннем караване судов, когда он отойдет их Нижнего, что повезет в своих трюмах, в каком количестве, хватает ли денег. Сразу добавили серебра. Напомнили, чтобы сманивал к ним в городок ремесленников и крестьян. Подыскивал людей согласных послужить им на воинской службе саблей. А по окончанию беседы, в сопровождении Бугрова проехали на места проживания полона и хранения товаров, для проведении инспекции на месте. Все, что говорил Кузьма соответствовало действительности, каких-либо серьезных претензий к нему предъявлять было не за что. Хотя ели придираться то и можно. Его жена Мария взяла в дом около двух десятков своих земляков из Раквеле, о чем конфиденциально и стукнули его личных четверо 'барабанов', привлеченные Мечеславом среди полона, для профилактики. Источники еще много чего по на рассказывали о разговорах и настроениях среди вынужденных переселенца, о действиях администрации в лице Нила Тимофеева с женой и парой племянников. Но как не странно было Черному, больших злоупотреблений или не дай бог хищений со стороны Нила и его команды не было. Так за пиром и инспекцией и пробежал день у Черного и Золотого. Вернулись к себе в лагерь около 21 часа, договорившись с Кузьмой, что завтра они опять наведаются к нему и проедут в пригород, где находились завербованные Бугровым, на работы ремесленники и крестьяне с семьями.

   С утра следующего дня опять на конь и к Кузьме. С ним в пригород, беседа с переселенцами, подтверждения условий переселения озвученных Бугровым при вербовке, команда им на выезд к лагерю 'витязей'. Возврат в город, встречи с ремесленниками, уведомление о месте, дате и времени выхода обоза, опять подтверждения условий озвученных Бугровым. Визит вежливости на воеводский двор к воеводе. Последний около четырех дней назад выехал их города. Да не очень-то и хотелось.

   Другие 'витязи' так же не сидели без дела. Что-то ремонтировали, что-то докупали, с кем-то беседовали. Вообще всем нашлось занятие и хватило работы. Например два дня доделывали деревянные щиты 'Гуляй-городов' и укомплектовывали их транспортом, розвальнями с пароконной запряжкой. Распределяли 'единороги'. Хотя назвать эти орудия 'единорогами' можно было только по общей конструкции, в виде конусообразной зарядной каморы. А так бронза бралась в основном от трофейных бомбард, меньшая часть отливалась из специального орудийного металла. Канал ствола не высверливался, ибо отсутствовали станки, а отливался при отливе орудия. В связи, с чем увеличивалась вероятность разрыва ствола при стрельбе, особенно усиленным или полным зарядом. Но за неимением гербовой пишут и на простой, а то и на пипифаксе. До пипифакса по счастью не дошло. А стрельба усиленными зарядами во время перехода не планировалось ибо не было целей, крепостных стен. Стволы сотни четвертьпудовых 'единорогов' установили в гибриды сухопутных и морских лафетов, которые установили в сани– розвальни, стволом назад, в бойницы, вырезанные в деревянных щитах, установленных в санях. До Нижнего Новгорода и орудийные стволы, и лафеты везли раздельно в возах, чтобы не привлекать к обозу излишнего внимания. И так дюжина пушек привлекали излишнее внимание местных к обозу. Благо калибр каналов ствола, по местным меркам был не значителен и не нужных вопросов не возникало, во всяком случае, их ни кто из властей по пути следования не задавал. Укомплектовали деревянными щитами и санями десять отрядов 'Гуляй-города' в составе десяти 'единорогов', двух десятков орудийных номеров и полусотни стрелков из пищалей, мушкетов, арбалетов и луков. Благо сами отряды были сформированы еще в Ямме-на-Желче и весь путь до Нижнего Новгорода тренировались на имевшихся в ограниченном количестве имуществе (щитов городка и санях), которое постоянно увеличивалось по мере изготовления в пути (щитов) и закупки (розвальней и лошадей). Один 'Гуляй-город' состоял из десяти орудийных розвальней, десяти розвальней со щитами, перевозящих пару щитов с подпорками с пятёркой стрелков и трех верховых – командира отряда, и двух его заместителей, по артиллерии и по стрелкам. Все сани перевозились парой лошадей. Полностью укомплектованные материальным имуществом и вооружением отряды 'Гуляй-городов' выдвинули в планируемую голову колоны.

   А вечером в 22-00 часа началось совещание-инструктаж перед выходом в путь на самые опасные отрезки маршрута – Волжский и Самарский. Традиционно открыл совещание Черный. Кратко обрисовал положение по маршруту движения, довел до каждого командира подразделения задачу его отряда или группы. Группам связи и технической разведки задачи довел до каждого исполнителя. Уяснил, знают ли свои действия при нападении на обоз водители транспорта и женщины, остающиеся с детьми попаданцами. На все про все ушло два часа времени. И на последок полковник разразился речью подводящей итог совещанию-инструктажу.

  – Слушать приказ. Выдвигаемся 6 февраля по Волге до устья Самары. Идем десятью колонами. В центре обоза в шестой колоне слева, идут оба автобуса с нашими детьми и не задействованными женщинами, прицеп, полуприцеп и КАМАЗ МВД. Остальные наши возы с автомобилями прикрывают их с флангов. В двух крайних колонах слева идут 'V трейлеры' со стройматериалами, так же в крайней левой колоне в голове лично наших возов идет воз с модернизированным УАЗиком Батова, в конце БТР. В крайней правой колоне в голове и конце идут оба немного переделанных 'Тигра'. В 'Тиграх' оборудованы пульты управления нашими БПЛА. Экипажи 'Тигров'. Первый экипаж: командир, он же башенный стрелок Стуликов, первый оператор БПЛА Семенович, второй оператор БПЛА Ивакина, водитель Владимирова, выпускной Свиридов Денис, прикрывающий Дорофеева. Второй экипаж: командир, он же башенный стрелок Михин, первый оператор БПЛА Ивушкина, второй оператор БПЛА Ромашкина, водитель Логутова, выпускной Свиридов Демка, прикрывающий Сайкова. БТР походный командный пункт – старший Черный, мой зам Золотой, начальник связи Крупнов, первый оператор связи Свиридова, второй оператор связи Ивлева, третий оператор связи Будяева, старший экипажа – башнёр Тищенко, водитель Воротников. Экипаж Батовского УАЗа – старший экипажа -башнер Свиридов, водитель Пашкина. Командир авангарда Полухин, командир арьергарда Слепцов. Командиры отрядов 'Гуляй-городов' Белых, Подопригора, Лазарев, Ушаков, Батов, Монахов, Котов, Ляхов, Петин, Полуянов. Командиры полусотен резерва– Гуров, Седых, Гололобов, Михайлов. Начальник артиллерии Басманов, начальник медслужбы Пирогов, разведка за Брусиловым, контрразведка за Воротынским. Остальные тридцать три меча, в лично моей сотне резерва с отборными бойцами из местных. Полухину обеспечить передовой дозор силами не менее чем полусотней. Крупной обеспечить воздушную разведку по маршруту и фланговую разведку, использовать БПЛА в качестве боковых дозоров. Постоянно, круглые сутки, держать в воздухе один аппарат. Обеспечить их ТО и снабжение топливом. Порядок движения. Впереди полусотня разведки. За ней 'Гуляй-города'. По мере их выдвижения на установленные позиции они развертываются в боевой порядок. После прохождения колон и арьергарда, но до прохождения дозорной арьергардной полусотни, сворачиваются, обгоняют обоз и вновь становятся на позиции, развернувшись в боевой порядок. За 'Гуляй-городами', идет авангардная полутысяча, потом основной обоз с пешей охранной, резервными конными полусотнями и лично моей отборной сотней кавалеристов, замыкает движения арьергард и арьергардный дозор. Выдвигается завтра с утра. Авангардные и арьергардные подразделения соответственно так же конные. Им придаются по одной конной шести орудийной артиллерийской батареи. Всем быть готовым к выдвижению. И еще раз акцентирую внимание. До этого мы шли по внутренним землям Московского царства, среди условно доброжелательного населения. После Нижнего Новгорода мы вступаем в зону фактических боевых действий, маршрут пролегает среди враждебно настроенного к нам и русским вообще населения. Хотя наши войска разбила казанскую армию, и взяли саму Казань, сейчас на территории бывшего Казанского ханства полыхает восстание местных против русских. Так что в лагерь или к обозу ни кого, даже русских, без надлежащей проверки и конвоя не пропускать. Лучше положить с десяток татар с другими инородцами, чем потерять хоть один воз или хоть одного человека из каравана. И уж упаси бог потерять кого-либо из наших, либо воз с нашими ништяками, либо коня. Беречь все из нашего времени крепче ока. И сами мужики берегитесь. Надеть турнирные брони. Черт с ними, что по материалу не сильно аутентично, зато намного крепче и надежней парадных, аутентичных. Ну ладно пора и закруглятся. Всем спать, завтра с утра в трудный путь.

   После этой информационной речи попаданцы разошлись по местам ночевки. Бодрствующими в лагере остались только часовые и патрульные.

  Нижний Новгород – Волга – Самар. Объединенный обоз. 06 февраля– 23 февраля по новому стилю 1553 года РХ.

   С утра 6 февраля обоз, увеличившийся на шестьдесят три воза, из которых сорок пять принадлежали вновь присоединившимся переселенца, десятью колонами, но все равно растянувшийся на волжском льду более чем на три километра, пошел вниз по Волге, на Казань и далее до крепостицы Самар. На всех лошадях и волах появились эрзац попоны, защищающие спины и бока животных от стрел. Такие же попоны, представляющие из себя плетенные из лозы двойные щиты, обшитые изнутри кожей и кошмой, появились и на некоторых крестьянских и сервских коровенках. Невесть, какая защита, но от навесной не бронебойной стрелы защитить, а какой идиот будет стрелять по бездоспешному обозу из бронебойных? Кованный стальной наконечник чай приличных денег стоит. Так что месяца два данная защита продержится, а потом и сильная надобность в ней отпадет.

   Сразу взяли высокий темп, двигаясь по двенадцать часов, проходили за сутки не менее пятидесяти километров. Но, как и в предыдущие переходы проблем с поддержанием данного темпа не возникало. Животные успели за прошедший путь, втянутся в темп движения, а два дня отдыха прибавили им сил. А полевые кухни и здесь способствовали поддержанию должного здоровья и настроения среди путешествующих. Первые два дня еще шли по землям Московского царства. На местах ночевки путешественников поджидали сухие дрова, сено и окрестные пейзане с возами овса, ячменя и продуктов для людей. И техническую разведку не применяли, довольствуясь боковыми дозорными десятками из числа резервных конных полусотен. Хотя остальной порядок обеспечения безопасности каравана соблюдался неукоснительно. После ночевки, с утра 8 числа движение пошло уже по территории бывшего Казанского ханства. Пришлось запускать первый БПЛА. И уже через четыре часа движения, когда в воздухе кружился уже третий по счету запушенный аппарат, на монитор слежения сперва в тепловизоре, а потом и через объективы обычных камер был замечен отряд сабель в триста, прячущийся на левом берегу в рощице, не более чем в сотни метров от русла реки. Учитывая ровный луг и отсутствия крутого спуска к воде, всадники могли оказаться около обоза буквально за считанные минуты. И волжские ровные просторы не намного задержать напавших. На их преодоления всадникам так же потребуются минуты. Благо, учитывая удобное для нападение место, там был запланирован к установке блокпост. Для усиления защиты туда же нацелили еще один 'гуляй-город'. Предупредили по радио на общей волне всех командиров подразделений о наличии засады и месте её расположения. Место засады прошла разведка, прошли 'гуляй-города', пара из которых развернулась в боевой порядок в районе засады, прошла авангардная полутысяча, прошла голова колоны, центр. Все, решил Черный, не рискнул командир засады на нападение, прошли мирно. И видимо сглазил. То ли старший засады был изначально глуп и храбр, то ли ненависть к русским застила ему глаза и помутила разум, но он дал команду к нападению на хвост обоза. И закономерно его воины нарвались на пушечный огонь из двух блокпостов. Когда две резервные полусотни прибыли к месту боестолкновения, то ни какой работы для них, кроме как сбора трофеев, пленных, добиванию раненных и коноводов не осталось. Сперва конная лава попала под обстрел гранатами из двух десятков 'единорогов', потом, по мере сокращения дистанции, в дело вступила картечь. А когда татары решили прорваться к обозу в промежутке, в двести метров, между двумя блокпостами, то они закономерно попали между двух огней. И не только орудий, но и стрелков. Пули, картечь, болты и стрелы которых так же собрали кровавую дань сна падавших. До вожделенных возов с добычей не добрался ни один басурманин. Как не странно, ни один из атакующих не побежал назад. Они рвались к обозу или пытались добраться до засевших за щитами 'гуляй-городов' русских, даже тогда, когда их остались считанные единицы и всем был ясен исход этой схватки. На месте боя осталось свыше трех с половиной сотен неприятия, потери со стороны переселенцев тройка легкораненых. Все-таки татарские воины мастера лучного боя, и пушенные навесом стрелы, не смотря на брони, нашли свои цели. Победителям достались в качестве трофеев порядка двухста комплектов различной брони, от простейшей, стеганных халатов и меховых шапок с нашитыми на них пластинами металла, до вполне приличных кольчужных доспехов. Брони по проще передали крестьянам. В доспехи по приличнее переодели своих воинов, у которых были простые кожаные или тоже стеганые доспехи, которые в свою очередь так же передали крестьянам и ремесленникам. С трофейным оружием поступили таким же образом, по проще тягловым людишкам, по лучше своим воинам. Так же победители в роще, порубав коноводов, забрали себе заводных коней налетчиков, ведь на поле боя большинство лошадок разделило участь своих хозяев. Пушечная картечь не разбирает кто человек, кто лошадь и одинаково эффективно убивает обоих. Зато обоз был обеспечен мясом на половину пути, а шкуры, хоть и не выделенные пошли на усиления защитных эрзац попон для животных. Всего в обоз влилось четыреста сорок две лошади, из них с поля боя взяли всего пятьдесят три коня. Видимо кое-кто шел в набег с двумя заводными лошадями, а не с одной. Остальное татарское имущество, взятое с трупов, и в лагере коноводов, не стоит и упоминания, мелочевка для попаданцев, но не плохой доход для участников боя. Пирогов, помня неприятности и неудобства, причиненные летом этого года попаданцам из-за чумы на северо-западе Руси, приказал, все вещи, особенно уделяла вниманию кошмам и тулупам, предварительно в течении двух недель вымораживать на морозе и только после этого их можно было использовать. А до этого все трофейные вещи заносить в тепло или лишний раз прикасаться к ним, было запрещено. Все участники мародерки были проинструктированы, что при обнаружении на труппе каких-либо пятен или язв или припухлостей в районе паха и подмышек, прекращать всякий контакт с этим трупом и срочно вызывать Пирогова. Доктор ни когда не забывал, что они движутся, хотя и зимой, но по землям, где имеются природные очаги чумы. И у него перед глазами стоял вид больных, которых он видел в деревушки под Псковом. По расчетам Пирогова, зараженные чумой блохи должны подохнуть за две недели на морозе без пищи, ведь чумные блохи не имея возможности питаться из-за чумных палочек полностью закупоривающих им зоб, погибают от голода в течении десяти дней. Для броней этот способ был не приемлем, доспехи нужны сейчас, а не через неделю. И пришел момент испытать изготовленную в кузнях Ямма-на-Желче железную прожарку, растопив её, в которой и прожаривали в течении трех часов паром при температуре в 150-200 градусов мягкие брони и поддоспешники. Испытание и дальнейшее использование прошли успешно, насекомые и большинство бактерий находящихся на прожариваемых вещах, погибли. Бонусом пошла фактическая стирка паром засаленных вещей. После вынимания их прожарки, пятна легко оттирались от ткани. Минусом стало невозможность высушить доспехи и поддоспешники в обычном режиме. Приходилось на стоянках сооружать шалаши, разводить в них огонь – нодью и развешивать в них на просушку прожаренные вещи. Но все эти сложности дали требуемый результат, за все время пути, ни один переселенец не подцепил, ни какой заразы.

   До конца дня более нападения не было. На ночевку встали в обусловленном месте, на котором их поджидали кучи заранее заготовленных дров, возы с сеном, овсом, ячменем, хлебом, мясом, рыбой, пшеном и овощами, в сопровождении местных жителей, уже явно не русских, если судить по одежде. Сначала авангард взял их под стражу, но прибывший приказчик Бугрова Макарий Козлобород, опознал в них своих поставщиков, который и получил от них привезенный фураж и продукты, произвел окончательный расчет за привезенное. После расчета местных отпустили. Место ночлега располагалось около правобережного яра, на который выслали заставу в составе полусотни пеших бойцов из обозной охраны. Со стороны правого берега и обеих сторон русла реки огородились сплошной стеной из щитов 'гуляй-городов' и часовыми с патрулями. В дальнейшем огораживания места ночевки щитами 'гуляй-городов' вошло в правила ночевки и один раз спасло обоз от разгрома. В дополнение к заставе, патрулям и часовым всю ночь гоняли в небе БПЛА, вымотав операторов и выпускных с их охраной. В дальнейшем самолетики по ночам не выпускали, сберегая их ресурс и силы экипажей 'Тигров'. Крупнов совместно с Семенович и Ивушкиной из ЗИПов БПЛА смонтировали охранную систему, состоящую из четырех запасных камер тепловизов, запитанных от электрогенератора, подсоединив камеры к ноутам,. Хоть и жалко было дефицитного топлива, но для такой цели решили его не жалеет. Это все-таки лучше, чем сработка ресурса самолетиков и уставшие за ночь операторы БПЛА. Сами камеры прикрепили к шестам, воткнутым в лагере ближе к периметру, огражденному щитами 'гуляй-городов'. Питание от генератора подавали по проводам, а информация шла по радио на четыре ноута, установленных в БРТе, в котором дежурил кто-либо из операторов связи. Тем более программа при обнаружении объекта соответствующего своими параметрами человеку или превосходящими его по размеру, привлекала внимание оператора к той камере, на которой фиксировался объект. Обратная связь с камерами осуществлялась так же по радио, через ноуты, управлялись камеры, дистанционно поворачиваясь на то направление, которое хотел рассмотреть оператор. Это было намного выгодней и удобней чем использование ночью БПЛА. Единственное неудобства это ежевечерняя установка шестов с камерами и прокладка к ним кабелей от генераторов. И каждое утро сбор шестов с камерами и сматывание кабелей питания. Ночь прошла спокойно. Утром подъем, горячий завтрак людям, теплое питье животным и опять в путь.

   Скрипит под полозьями и копытами коней снег, какого-то коричнево – желтого цвета, после проезда и пришествия по нему большого количества животных и людей. Справа привычно вздымается береговой обрыв, когда высотой в несколько десятков метров, когда не выше пары метров, на которых изредка мелькнет сосновый бор или березовая или дубовая роща. Под обрывом уже ставшие привычными заросли вездесущего красноватого тальника и вербы. Слева пологий берег, с подступающими к самому берегу стволами ив, ольхи, берез, осин, тополей, сильно разбавленных опять-таки тальников, создающего настоящие джунгли из переплетения своих прутьев с ветками и стволами деревьев. Лиственные заросли сменяются елями и соснами. Которые в свою очередь сменяют либо заболоченные луговины, либо заливные луга, с виднеющимися вдалеке одинокими рощами дубов или берез, либо стены смешанного леса. Иногда виднеются прячущие в укромных местах жилища, которые выдают натоптанные тропинки, а иногда целые наезженные дороги и более темный, чем в окружающих лугах и лесах, цвет снега в поселениях. Прямо когда вьется, а когда идет прямо как стрела русло реки, искрясь на солнце проплешинами не закрытого снегом льда и слепя белизной не тронутого по береговому урезу снега. И так всю дорогу. Один вид сменяет другой, но все пейзажи повторяют друг друга с какой-то не высчитанной регулярностью, немногим отличаясь друг от друга. И только ощущение опасности, реальная возможность нападения на обоз и тебя лично, не дает заснуть, под монотонную езду.

   В этот день камеры самолетиков пару раз засекали не большие группы всадников. На эти группы ни кто не отвлекался, просто прикрываясь от них очередным блокпостом. Но как видимо зря. Татары хоть и не нападали на обоз в рукопашную, но издали, не сходя с коней, обстреливали проходящие возы из луков. От падающих навесом стрел появились первые убитые и раненные среди сервов, к счастью не много, трое убитых и семеро раненных, из них был убит один глава семьи, среди раненых глав сервских семей не было. В основном пострадали дети и женщины. Эрзац попоны оправдали себя, повреждения животные не получили. Но правда и обстрел не был таким уж плотным. В группах нападавших было менее сотни стрелков. Ночевка опять по отработанной схеме. Но на месте находились только дрова, фуража и продуктов не было. Как только караван полностью втянулся на стоянку, и выставил щиты, на реке появились возы с сеном и видимо с продуктами. Что сразу же насторожило отвечающего за сектор, в котором появился обоз снабжения, Ляхова, так это явно большее количество возчиков, чем нужно для управления возами и превышающее их число в предыдущем обозе. Доложил по команде на ПКП. Черный дал команду перегнать в этот сектор 'птичку'. И сразу пошли сюрпризы. На возах с сенов, под сухой травой, на экране тепловизора явно просматривались по четыре-пять человеческих тел в каждом возу. В отдаление с километр от обоза снабжения движется масса всадников, по примерной оценке не менее семи-восьми сотен. Сыграли тревогу. Вызванный к щитам Макарий, которому объяснили трюк с замаскированными воинами, не раскрывая сам механизм обнаружения укрытого врага, через бинокль, не смотря на сгустившиеся сумерки, подсвеченные белым покрывалом речного русла, уверенно опознал среди возчиков своих знакомых, с которыми он договаривался о поставках. Подъехавший Черный еще раз переспросил его:

  – Макарий ты точно опознал среди возчиков своих поставщиков?

  – Да что ты боярин, они это ироды, истинный крест они. Ведь и серебро взяли и еще видимо большего захотели. Ни какой совести нет. Одно слово, бусурмане.

  -Так. Впускаем возы за линию щитов. Это видимо диверсионный отряд. Должен напасть с тыла на 'гуляй-город', когда основные силы ударять с фронта. Прорвут в таком случае линию на раз. Делаем так. Возы пропускаем. Как только их немного прикроют щиты обоз от взгляда со стороны основного отряда, берем сопровождение в копья и расстреливаем из арбалетов и луков. Сначала стрелами убираем возчиков, потом копьями переколем воинов в возах с сеном. Чуток пошуметь, как если бы на нас напали бы, и мы побежали. Баб сюда, пускай по орут, поголосят, по плачут. Но только после ликвидации бойцов из обоза. Могут и побегать, до начала пальбы. Потом срочно пускай их мужики загоняют это бабьё к возам. Замечание есть. Тогда по местам.– окончил краткий инструктаж полковник.

  – 'Сокол 2' на связь 'Мечу'. Прием.– вызвал Мечеслав на связь второго оператора первого комплекса БПЛА. Второй комплекс проходил под позывными 'Орел 1 и 2'.

  – На связи 'Сокол 2'. Прием.

  – Что там противник, основной отряд. Прием.

  – Приостановились за излучиной, от щитов не видно. Это четыреста двадцать метров от линии 'гуляй-города'. Прием.