Текст книги "Чистилище (СИ)"

Автор книги: Олег Богай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Глава 21: Эрницио

«Трудно поверить, что за один бой можно получить столько всего – пятнадцать уровней, кучу сопротивлений, репутации, славы, характеристик и дополнительного опыта. Впрочем, учитывая то, что из-за нашего сражения действительно изменился ландшафт океана, что меня поразило более сотен размашистых молний, а моя каменная броня покрывалась сотнями шрамами из-за мощный ветряных потоков; ничего удивительного. Каков бой, таков и результат. … Обидно только, что тело дракона спрятать в пространственное кольцо я не успел. Какие материалы пропали… Ладно, не самое подходящее время думать о былом: нужно понять где я и куда мне собственно надо.»

Я осмотрелся сразу в двух спектрах. Обычным зрением я видел только мрак какой-то несущественной, особенно по сравнению со мной, комнаты. Я едва мог стоять в ней в полный рост. Каменное же зрение немного расширяло картину: комната была украшена какими-то старыми фресками, на углах были вырезаны лица, а одна из стен и вовсе напоминала объемную картину, но разобрать что-либо было слишком сложно: время исказило работы до неузнаваемости. Трещины, потертости, отвалившиеся детали и прочее – все это мешало нормальному, вразумительному восприятию.

В комнате был только один выход. Я не стал ничего придумывать – спокойно пошел дальше.

Я попал в длинный, широкий коридор, освещенный редкими факелами, огни которых играли тенями, дрожа от легкого дуновения ветерка. То тут то там, на покрытых трещинами и мхом плитах, лежали странные, причудливые черепа всех форм и размеров. Черные пятна, отбрасываемые ими на холодном полу были подобны живым, а в давно усопших глазницах, казалось, сияют рубиновой кровью огоньки.

Бесконечный коридор с бесконечным количеством белых черепов с красным налетом. Я невольно наступил на один такой, совсем маленький и незаметный, незаметный, особенно с высоты моего роста, черепок. Раздался долгий, отдающийся эхом, хруст, подобный писку. Будто бы под моими ногами не давно мертвый череп, а живое существо.

«Какая скверная обстановка. – подумал я. – И кажется, что она будет сопровождать меня еще долго. – пыльный коридор тянулся достаточно долго, чтобы я не видел его границы даже с использованием каменного зрения. – Делать нечего. Испытание точно ждет меня где-то там, дальше.»

Первое время я старался обходить стороной черепа. Было какое-то неприятное ощущение от того, что под твоими ногами сминается самая ценна кость некогда живого существа. Но потом я осознал невозможность со своей ловкостью и подвижностью и в особенности габаритами ничего оставить невредимыми все черепа.

Через пару минут хруст приелся и я перестал его замечать. Единственное, что я порой дивился разнообразием черепов: крокодилы, коровы, виверны – любое животное, которое только можно было себе вообразить, было тут.

«Вот для Артема было бы здесь раздолье. – я пытался развлечь себя хоть какими-нибудь мыслями, потому что стены будто бы сдавливали меня, хотелось побыстрее выбраться из узкого пространства. – Может, захватить ему парочку черепов? Вот этот, например, с тремя рогами выглядит интересно…» – я осторожно поднял внушительных размеров костяшку, которая с трудом помещалась сразу на двух моих ладонях (а на одной моей руке спокойно бы уместилось сразу два черепа коровы).

Я не успел убрать добычу в пространственный инвентарь – череп превратился в прах, который тут же был подхвачен ветром и рассеян в воздухе. Все остальные черепа, будто бы по команде, тоже начали обращаться в серый пепел. Выглядело жутко, будто бы вот-вот это волна тлена перекинется и на меня и я паду ее жертвой.

Пару секунд спустя, когда был уничтожен последний видимый череп, принадлежащий какой-то странной рептилией с глазами сбоку, факела воспылали в стократ ярче. Мрак исчез. Однако, как ни странно, таинственность странного места совсем не улетучилась, как часто бывает. Наоборот, на свету оно превратилось в еще более жуткое место, даже отсутствие пугающих черепов ничего не изменило.

Вы подвержены действию дебаффа ‘Уникальное темное ослабление’

Мотивация снижена на 92.5 %

Контроль тела уменьшен на 20 %

«Опять с кем-то сражаться… И опять этот кто-то не ограничивается физической силой. Надоело. Черт. Действие дебаффа. Так. У меня точно была какая-то цель… Да. Нужно лишь ее вспомнить и тогда все обретет достаточный смысл… Впрочем, даже вспоминать незачем. Она у меня была. Этого уже хватит. Значит зачем-то все это затевалось, значит зачем-то я нахожусь здесь, с какой-то задачей и где-то там, вдалеке, есть то, что принесет мне счастье и удовлетворение. Логично? Логично.» – простыми, пусть и чуть уставшими, от того совсем не быстрыми рассуждениями, я избавился от одного из эффекта чар.

– Выходи. Давай. – устало грубым каменным голосом произнес я.

Противник совсем не желал себя показывать.

– Давай быстрее. Мне кое-что нужно было сделать.

Ответа, какого-либо, не последовало. Я пожал плечами и чуть притормозив, вспоминая в какую сторону шел, побрел дальше. Каждый шаг давался мне с трудом. Что-то внутри меня буквально вопило: куда ты; зачем? Остановись. Приляг, отдохни. Не стоит напрягать свои каменные мышцы лишний раз. Не стоит тратить силы. Лучше остаться здесь.

Большая часть меня не просто внимала этому голосу, но даже кричала вместе с ним. Однако крохи моего разума упирались и не давали мне просто остановится. Я чувствовал, что если вдруг хотя бы всего лишь на секунду перестану двигаться, я уже никогда не смогу встать.

– Упорный. – услышал я голос первее, чем его обладатель явил себя.

Это был гуманоид под два-два с половиной метра роста, очертания которого превращались в черный, густой туман и даже яркий свет факелов не мог пробиться сквозь его черные, клубящиеся водовороты, будто бы засасывающие взгляд и искажающие пространство рядом. Монстр, пожалуй все же монстр, имел три головы, больше похожие на все теже черепа. Первая, посередине, была самой большой и принадлежала, вероятно, какому-то экзотичному парнокопытному животному: большие жвачные зубы в два ряда и две пары мощных ветвящихся рогов. Черепа по бокам напоминали больше всего птичьи, и почти не отличались друг от друга, за исключением вытянутости клюва и остроты клюва: у правой он был чуть длинее.

Эффект дебаффа ‘Уникальное темное ослабление’ усилен!

Снижение мотивации увеличено до 97.5 %

– Будем знакомы, – он говорил так, как говорят «доброе утро» люди, всей душей и сердцем ненавидящие свою работу: совершенно безинтанационно, устало, саркастично, злобно и устало; говорил так, будто бы это его обязанность, от которой ему все никак не дают отвертется, – я второй страж твоего третьего испытания, Эрницио Тень. – создание Чистилища поклонилось. – Шутки и несерьезности кончались. Дальше идущего ждут страдания.

– Разговорчивый. – через несколько секунд ответил я, мне было трудно собрать свои мысли в кучу: большая часть из них тут же, под натиском лени, исчезали. Казалось, что говорить не имеет смысла. Будто бы ничего не изменится в мире. Какая-то часть меня, те самые два с половиной процента, буквально вопили, мол – вот, прямо передо мной, источник знаний, который может не только знать и рассказать про то, где находится Сердце Земли и Черный Алмаз, но и что такое Чистилище, как отсюда выбраться и где же выход из ада, почему одни демоны могут свободно перемещаться по адским сферам, другие же говорят, что это невозможно, что значит, что наша встреча с Умникам происходила тысячи раз, почему Ариан, несмотря на всю его силу, так и не смог разрушить оковы ада и есть ли тогда хоть какой-нибудь шанс у нас и многое, многое другое.

Но все эти вопросы и ответы на них совсем не интересовали меня. Любая новая информация, даже полученная входе моих размышлений, отторгалась мной, а потому я, остановившись, но не найдя силы в себе сесть, стоял и смотрел полумертвыми глазами на трехголового гуманоида, который оставлял после себя в воздухе на несколько секунд черный дым.

– Твоя мотивация, – произнес он надменным, и даже презрительным голосом, в котором не было скрыто бесконечное отвращение, но вместе с тем, он был по-прежнему сух и спокоен, – слаба, как молодой побег дерева и хрупка как лед. – он взмыл вверх, чтобы быть на одном уровне со мной, и положил четыре руки мне на плечи. – Без цели разумные слабы. Без цели ими движут только инстинкты и желания. Люди без цели ничем не лучше животных: тянутся к теплу, но убегают от пламенного жара. И нет ничего, кроме страха собственной смерти, что заставило бы их отойти от тепла или пройти сквозь жар. Только вечно бессмысленное существование. Такие разумные ничтожны.

Я слышал, слушал и даже запоминал речь трехголового монстра, но анализировать ее, хотя бы чуть-чуть разобраться в посыле, не мог: для этого надо было прикладывать, пусть несущественные, но усилия. Нужно было проследить начало, основные тезисы и главную мысль. У меня не было сил на это; не было желания.

– Оставайся гнить здесь.

Эффект дебаффа ‘Уникальное темное ослабление’ усилен!

Снижение мотивации увеличено до 99 %

Кажется, в этот момент я достиг нирваны. Ни мысли, ни видения, ничего не пробивалось через прочную пелену лени и высшей формы апатии. Беспорочное ничто. Существование соединенное с несуществованием одновременно. Только обрывки эмоций, чувств и небольшие кусочки картины, составленной из доходящих до остатков активного разума изображений, пойманных взглядом и звуков, услышанных ушами.

Меня спас симбионт. Кажется, он попытался обхватить щупальцами монстра, однако противник тут же отпрянул от неожиданности. С какой-то растерянностью и явным удивлением он глядел, находясь в метрах в десяти, на симбионта. Все его три призрачные головы оценивали меня. Симбионт распространился ровным слоем по всему моему телу. Я почувствовал, даже сквозь сон, как он выстраивает новые пути для своих корней и лоз, чтобы с большей эффективностью управлять моим безвольным телом.

– Интересно… – голос демонического создания изменился до неузнаваемости, в нем появился какой-то огонь жизни.

Эффект дебаффа ‘Уникальное темное ослабление’ усилен!

Снижение мотивации уменьшено до 95 %

Я все еще не мог нормально мыслить и уж тем более контролировать свое тело, однако теперь мне хотя бы ничего не мешало беспрепятственно видеть и наблюдать, глаза не слипались сами собой и уши не отказывали.

Симбионт был в плачевной ситуации. Управление моим большим массивным телом не только отнимало у него все силы, не позволяя оставить свободной хотя бы одну лозу для дополнительного нападения или защиты, но и было при этом ужасно медленно. Думаю, даже если бы мы управляли моим телом вместе, симбионт бы не смог дотронуться до верткого и будто бы иллюзорного, расплывающегося во тьме, монстра. Чего уж говорить про его собственные усилия: страж растворялся в окружающей его тьме за пару секунд до того, как мои кулаки, ведомые Симбей, окажутся в том месте, где он стоял. Это было похоже на насмешку. Даже мне начинала казаться, что все это не бессмысленно.

– Как интересно… – заискивающе сказал он. – Сдайся. Для чего нам сражаться? Твой хозяин уже сдался. Все твои попытки безуспешны. Они не имеют ни цели, ни смысла.

На симбионта, бесконечно преданного мне, такие простые уговоры не действовали. Мои кулаки безуспешно витали в воздухе, не находя своей цели и только иногда врезались в крепкую каменную стену или пол, оставляя паутину трещин на плитах.

– Сдайся. Хозяин совсем тебя не ценит. – голос демона был сладок, но ядовит.

Во мне начинала закипать ярость. Я не могу вспомнить какие мысли привели меня к той злости, не могу вспомнить даже причину этой злости, что пламенем загорелась во мне, но, видимо, они, эти мысли, были очень убедительны.

– Заткнись! – сквозь зубы прошипел я. – Заткнись. – повторил я с чуть меньшим задором. Пламя души вновь начинало затухать.

Он ничего не ответил.

Получен урон 8 (заблокировано 4500)

Симбионт в очередной раз промазал и вместо того, что попасть по монстру, ударил со всей силы в пол. Удар оказался мощнее всех предыдущих. Небольшие осколки крепкой гранитной плиты впились в трещины моей грубой кожи и почувствовал едва заметное, едва различимое покалывание, сравнимое с легким прикосновением для обычного человека – именно так для меня, пятиметрового великана, покрытого каменной броней, ощущается остальной мир – но это легкое покалывание послужило камушком, который запустил целую лавину разнообразных мыслей. Одна за одной они цеплялись друг за друга, разжигая тлевшее пламя мышления. Почему больно? Удар? Симбионт управляет телом? Зачем? Враг?! Нужно сражаться?! Почему я…? Снижение мотивации!? Надо сопротивляться! Бороться? Как? Двигаться! В движении проявляется человеческое желание.

Эффект ‘Уникальное темное ослабление’ ослаб.

Эффект ‘Уникальное темное ослабление’ ослаб.

Эффект ‘Уникальное темное ослабление’ ослаб.

Я призвал сразу порядка пятидесяти каменных копий. Учитывая то, что пол, стены и потолок были выполнены из гранита, весьма и весьма прочного камня, заклинание было максимально эффективно. У слабого порождения тьмы было не очень много шансов избежать такого масштабного магического удара.

Нанесен критический урон 6500

Нанесен критический урон 6500

…

Нанесен критический урон 6500

Вами убит ‘Второй страж третьего испытания Чистилища, Эрницио’

Получен опыт 650 000 000 000

Получено достижение ‘Возымевший цель’

Описание: невероятная сила Эрницио кроется не в его мускулах или разрушительной магии, вовсе нет: она произрастает от его коварной магии, которая снижает мотивацию почти до самого нуля. Только бесконечно целеустремленный разумный найдет в себе силы противостоять его волшебству. По-видимому, у вас есть цель, ради которой вы готовы пойти на все. Держитесь ее и тогда будет с вами счастье.

Награда: +5 к силе +0.5 % к скорости получения уровня.

Дебафф ‘Уникальное темное ослабление’ развеян

– Даже не знаю что сказать… – пробормотал я, – это было просто. Пожалуй, даже слишком просто. Но вот одно меня беспокоит: это был второй страж…

Дальнейшие мои размышления я уже не озвучивал вслух: «И он оказался довольно сильным. Не думаю, что я бы смог противостоять его чарам в одиночку, без Симби… Кстати, интересно как там остальные: Артем, Ариан… хотя насчет них, наверное меньше всего стоит опасаться. Смогут ли Анг с Кассандрой дойти хотя бы до третьего испытания? … Не о том сейчас думаю. Второй страж чуть не отделал меня. Так где же тогда первый? Или здесь, в чистилище, считать не умеют? И награды за него дали какие-то совсем мелкие. Особенно по сравнению со всеми теми бонусами, что отсыпал Дракон. Я теперь даже наверное не пятиметровый гигант… Да. Я определенно вырос до шести метров после той победы, может даже шесть с половиной… Опять не о том думаю. Не нравится мне тут…»

Факела по-прежнему горели ярко, освещая все вокруг. На гранитных блоках стала обнаруживаться засохшая кровь. Небольшими блоками, будто специально расплесканная, она добавляла не жути, а мерзости коридору. Зато теперь не было черепов и той мелкой пыли, оставшейся после них.

Чем дальше по коридору, тем больше крови. Кажется, так звучит пословица. Через пару минут кровь стала покрывать стены ровным слоем, а еще минут через десять корка засохшей крови, которая отваливалась от единственного прикосновения, достигла в толщину нескольких сантиметрах. Что удивительно – пол был девственно чист. Кровь застилала исключительно стены. Хотя иногда на ней все же были небольшие кусочки крови – местами кровь, подобно дешевой штукатурки, отваливалась.

«Желание идти дальше с каждой минутой все меньше и меньше.» – поежился, а затем солидно прибавил в темпе ходьбы я.

Минут через пятнадцать, когда в застывшей крови стали попадаться кусочки мяса, комки волос и ошметки внутренних органов, а сама она все чаще и чаще отваливалась от стен, обнажая всю эту «прелесть» застывшую в десяти сантиметровом слове алого «янтаря», я коридор кончился поворотом, за которым тут же скрывалась огромная, в мой рост, старинная дубовая (или из похожего по цвету и структуре дерева) двухстворчатая, расписанная рунами и укрепленная ржавыми железными вставками, с давно отошедшей краской, дверь.

Я чуть потянул ее на себя. Не поддалась. Тогда я, вложив всю силу в собственные кулаки, ударил по ней.

Глава 22: Прекрасная и мудрый

Форма комнаты была немного необычной: очень сплюснутая полусфера, почти как шатер цирка. Впрочем, создатели подземного шатра будто бы ориентировались на мой рост. Я мог свободно стоять в по большей части везде. Стены комнаты и пол были покрыты самым толстым слоем крови, почти таким же, как и в коридоре до этого, с плотью, волосами, внутренностями и даже ошметками костей на этот раз; но было кое-что, что отличало комнату в этом плане: свежая кровь. Она, будто бы конденсируясь из воздуха, проступала на стенах каплями холодного пота. То тут, то там, появлялись новые крупные капли, которые начинали стекать вниз, пока не останавливались, застыв подобно воску. Из-за наличия таких капель комната, казалось, живет.

Но не кровь, к которой я уже привык, привлекла мое внимание в первую очередь: в середине комнаты, на вполне обычном деревянном стуле, какой есть в любом обычном доме, сидел… сидела кукла. Сложно это существо обозначить как-то по-другому. Небольшая, около метра ростом фигурка, белая маска с аккуратненькими бровями и маленьким ртом, и сверкающими глазиками-кристалликами. Красные линии, шедшие от глаз, проходили через все тело.

– Привет. – кукла осторожно подняла руку и я убедился, что передо мной именно механическое создание: в тех местах, где у обычного человека находились суставы, у нее были шарообразные стальные и деревянные механизмы, позволяющие конечностям перемещаться в различных направлениях.

– Привет… – чуть растерянно, привычно грубым голосом ответил я, не отрывая своего взгляда от нее. Я постарался повторить ее жест. Получилось вполне сносно.

– Как тебя зовут? – милый голос точно принадлежал девочке, не старше четырнадцати, скорее сильно младше. Да и все ее тело, я только сейчас заметил, принадлежало ребенку. Маленькие пальчики, тоненькие ножки, небольшие бровки и аккуратные, свойственные только детям, черты лица.

– Булыга.

– Странное имя, – она улыбнулась. Это выглядело необычно и страшно: ее маска неестественным образом изогнулась, будто бы желая подчеркнуть ее небиологическое естество. – А меня Калией зовут. Ты такой большой…

– Калия, правильно? Давно ты тут сидишь? – я старался подобрать правильные слова.

– Не знаю. Эрни… – ее брови наклонились, она будто бы вспомнило что-то важное, но не очень приятное, – Эрницио говорил, что мы здесь вечно. – она подняла голову, посмотрев мне в глаза. – Вечно, это когда очень-очень долго. Так Эрницио говорил.

«Пожалуй, ей лучше не говорить, что мне пришлось убить Эрницио… Хотя странно, что она, страж, не бросается на меня с желанием убить. Может, и тот не хотел… Нет, не думаю. Но все же девочка чем-то явно принципиально отличается от остальных монстров, которых я встречал в чистилище. Посмотрим…»

– Да, вечно это очень долго, – пробормотал я задумчиво, – неужели ты не хочешь прогуляться? Я думаю что там, – указываю на дверь, – должно быть что-то интересное, выход отсюда.

– Эрницио тоже так говорил… – она многозначительно выдохнула, ее брови-черточки сошлись чуть выше вздернутого носа.

Молчание. Я пытался подобрать нужные слова, но они решительно не находились. Все мысли будто бы выветрились из головы.

– Ты… – робким басом произнеся, – ты ведь уже пыталась выйти, верно?

– Да. – девочка-кукла говорила спокойно, а ее красные, нарисованные глаза, до этого казалось мертвые, теперь выражали по-настоящему живую, недопустимую у разумного существа, вселенскую скорбь. – Нити не пускают.

Я сделал непонимающее лицо. С мимикой при таких размерах и форме было немного сложно управляться, однако девочка все прекрасно поняла. И, чуть улыбнувшись, сказала:

Я ведь кукла. Сама по себе я не могу ни двигаться ни даже говорить. Мною управляют крохотные нити, прикованные к стенам комнаты. «Это действительно смешно: хоть ты и полностью контролируешь нити, стоит им отцепиться от стены, как ты лишаешься способности к передвижению.» – Так говорил Эрницио. Он умный.

Очередное упоминание монстра лени меня смутило. Не помню, вернее даже не могу вспомнить, как ни старайся, когда меня в последний раз мучила совесть. В голову начали закрадываться нехорошие, предательские мысли: «девочка им так дорожила! Это был ее единственный друг, учитель, отец! Нет, я по-другому не мог. Он не оставлял мне выбора. Его целью было убить меня, оставить тлеть в том ужасном коридоре на долгие и долгие тысячилетия. Я просто защищался. Это был не мой выбор. В конце концов, я даже не знал о существовании девочки. Да. Я тут жертва.» Я постарался откинуть пагубные мысли и убедить себя в собственной непричастности к делу. Получалось плохо. Забытая, оставленная на задворках сознания, совесть, по какой-то причине не переставала вопить с тех пор, как проснулась. Даже глас разума не мог унять ее скрежечущий, мерзкий, взывающий крик.

– Я… – запнулся, – прости. Дело в том, – еще раз запнулся, – делов в том, что… – слова, который с трудом выползали из моей каменной глотки, на вес были гораздо тяжелее всего, что я когда-либо поднимал. Своим острым жаром они прожигали горло.

– А я знаю. – девочка чуть наклонила голову вбок и, улыбнувшись, пояснила: я знаю, что ты победил Эрницио. Он бы не за что не пустил такого большого ко мне в зал. – улыбка стала шире, но через мгновение исчезла вовсе. – Вы все так делаете.

– Прости…

– Ничего страшного, в конце концов мы стражи. У нас нет души. – она говорила это смотря прямо мне в глаза, будто бы желая прожечь их своими яркими рубинами, в которых отражалась кровь, заполняющая комнату.

– Из всех, кого я знаю, ты… ты меньше всех подходишь под определение бездушного существа. – мой грубый голос, огромный рост и грозный вид каменного гиганта совершенно не подходил для этой фразы.

– Спасибо, – на мгновение к ней вновь вернулась улыбка, – ты не такой как остальные. Ты даже не убил меня. – девочка пере вела взгляд и вместе с ним, совершенно не ожиданно и не давая мне никакой возможности ответить перевела тему. – Знаешь, а Эрницио меня защищает. Я должна была первой встречать… – кукла запнулась запнулась. – слово сложное… «испутуемых», кажется так. Мне трудно все запомнить, что говорит Эрницио. Он очень умный. А я не такая умная, я же не Эрницио!

Из долгих и запутанных объяснений девочки, мне стало многое понятно. Она действительно является первым стражем третьего этапа, страж милосердия или что-то в этом духе. У нее нет каких-либо невероятных сил или же еще чего-нибудь. Все, что от нее требуется: сидеть на стуле и покорно ждать вошедших. Если идущий сквозь Чистилище вдруг решится напасть на беззащитную девушку и как-то ей навредит… испытание будет завершено смертью разумного: все подземелье, вся магия Чистилища будет направлена против него и ничто, даже самая невероятная сила, не сможет спасти несчастного. Эрницио же немного нарушил порядок испытаний: будучи непривязанной к какой-то конкретной комнате подземелья, он встал чуть раньше и своей магий защищает девочку. Я его понимаю. Не уверен, что смог бы смотреть, из раза в раз, как озверевшие, почувствовавшие силы после победы над могучим существом (оказывается далеко не всем приходилось сражаться с драконом это просто мне так «повезло» или же первое и вторые испытания формируются как-то по силам и возможностям), разумные нападают и почти наверняка убивают хрупкое создание. А затем девочка возраждается и все начинается с начала. Персональный ад без выхода.

– А с третим стражем, Зентигралем, у нас не дружба. Он очень вредный. Он… нет, прости. Прости-прости-прости, я не могу тебе рассказать о нем. Эрницио говорил мне не говорить о нем. Да. Нельзя. Я бы тебе рассказала, но не могу.

– Да ничего, – я попытался дружелюбно улыбнуться, – я совсем не обижаюсь. И понимаю. Если эрницио так сказал, тогда да, тогда на это точно есть причина. … – небольшое молчание. – Хочешь я тебе сказку расскажу. Любишь сказки?

– Люблю, Эрницио мне рассказывал, но я все их уже помню и… – девочка-кукла загорелась. Клянусь, в ее безжизненных кристалликах-глазах загорелся самый яркий огонь.

…

…

Нельзя сосчитать сколько часов я провел с девочкой, рассказывая ей самые разные истории, основы физики и математики, показывая магию и пересказывая все книги до единой, которые помнил. Кажется, в какой-то момент я даже стал вспоминать самого себя, настоящего себя, находящегося не только вне ада, но и вне игрового мира. Наверное, это случалось потому что девочка напоминала мне сестру, с которой я раньше, до поступления в университет, проводил довольно много времени, объясняя всю ту же физику с математикой; а может быть дело в том, что сами науки, всплывшие в моей памяти неведомым образом, напомнили мне о том, кто я есть на самом деле.

Чем больше я о себе вспоминал, тем больше вопросов у меня возникало: почему моя капсула еще не открылась, хотя я в аду, даже по самым скромным прикидкам, провел намного больше года, почему нужно блокировать общение с альфой, почему я забывал самого себя, разве это гуманно, заставлять человека, обычного человека, проходить через все эти испытания, через почти настоящий ад? Что означали слова демона? Как вернутся в обычный мир? Как наконец покинуть эту чертову игру? Что будет дальше? Что будет если в итоге я не справлюсь с одним из испытаний?

Мне стало страшно. Вдруг я осознал, что все, что происходило со мной последние… наверное, годы не должно было происходить, что это по меньшей мере не нормально, но вот я тут. Стою в каменном теле перед маленькой-девочкой куклой, а стены комнаты залиты багровой кровью.

«Так, ну из-за несменяемости дня и ночи, в аду сложно определять время и возможно год еще не прошел. Забыть свое настоящее я мог из-за как раз таки отсутствия сообщения с внешним миром или простого заклинания… Хотя такое заклинание нельзя назвать простым… Ладно. Что об этом думать сейчас?»

– Наверное, мне уже пора уходить. – в какой-то момент произнес я со вздохом.

– Да. Уверена, Зинтиграль уже тебя заждался. – она мило улыбнулась. – Представляю, как он у себя там бесится.

– Может, – я закрыл глаза, собирая мысли, – может, все же попробуешь выйти? Не хочется оставлять тебя здесь.

Девочка погрустнела.

– Нельзя. Совсем никак нельзя. … Не беспокойся, я тут не одна: со мной будет Эрницио. Он всегда будет заботится обо мне. А если я уйду, то о ком он будет заботиться? Эрницио будет одиноко.

– Хорошо. Прощай. – я не мог и главное не считал нужным говорить что-либо еще. Не люблю долгие прощания, они всегда тяжелее стремительных.

Вы прошли испытание первого стража третьего испытания!

Вы прошли испытание милосердия!

Награда: скорость роста репутации увеличена на 2.5 %!

Получено достижение ‘Возымевший милосердие’

Описание: в мире, где мерилом справедливости является сила, милосердие должно процветать в сердцах, потому как без него, слабые и беззащитные никогда не смогут поднять голову выше собственных колен. Поздравляем, вас еще нельзя назвать праведником или спасителем обделенных, однако Калия рассмотрела в вас что-то доброе, а значит Вы способны на добрые поступки и не творите зло безпричинно. Не многие души, прошедшие ад, могут похвастаться этими качествами.

Награда: все характеристики +2, скорость роста репутации увеличена на 2.5 %!

Девочка, кровавая комната и, кажется, часть меня остались позади. Я пошел дальше. Свет от факелов постепенно тускнел, все труднее и труднее было ориентироваться, полагаясь на обычное зрение. Пришлось перестроится на каменное.

– Мрачновато тут у вас. Цена за свет кусаются или что? – сказал я чтобы хоть как-то обозначить свое присутствие перед очередным стражем, настоящим минотавром. Минотавр был меньше меня ростом, но даже так переливы его могучих мышц и злобное, звучное дыхание, внушали уважение.

– Здравствуй. – через несколько секунд раздался его грубый голос, сам же он сдвинулся и с места. – Ты порядком задержался у моих младших собратьев. Это немного невежливо, впрочем, в этом нет твоей вины. – он смолк. – За тьму извини, это пристанище второго брата, Эрницио. Однако он покинул его и потому я вынужден был занять его место. В этом нет моей вины. – опять долгая пауза, кажется, он ждет от меня каких-то действий. – Я третий страж третьего испытания, Зинтиграль, раз ты так долго общался с девочкой тебе должно быть известно мое имя. – опять пауза, которая на этот раз длилась около минуты. – Ты не потерял цель за долгое время своего существования. Это похвально. И не обрел излишнюю жестокость. Это великолепно. Но обрел ли ты мудрость за годы своих скитаний?

– Мудрость, понятие к которому можно стремится, но которое нельзя постичь полностью. Таково мое мнение. Поэтому нет, не достиг. Мудрость бесконечна. – все, что я запомнил о философских разговоров: чем абстрактнее и туманнее твоя фраза, сколь бессмысленной она бы не была, тем больше она похожа на что-то ученое и осмысленное, как не пародоксально. Стоит вспомнить хотя бы труды Гейне…

Он рассмеялся. Его механический, но вместе с тем искренний и гулкий, смех сотрясал воздух.

– Хороший ответ. Достойный. Что ж, даже так ты во много раз ближе к недосягаемой границы мудрости, чем бесчисленное множество твоих предшественников. Поэтому, я надеюсь, ты ответишь на вопрос. – опять пауза. – Вот моя загадка.

Я хотел было спросить в чем же она заключается, но, опасаясь того что ответ в сомой тишине, ничего говорить не стал. Загадка, однако, оказалось совсем не в этом: все вокруг медленно стянулось в одну точку и, прежде моего испуга, я оказался в тронном зале. Повсюду бархат, золота, яркий свет. Я сижу на троне, украшенном множеством дорогих сверкающих камней, на голове – корона, признак моей власти.

– Мой король, я действительно ни в чем не виноват, я не… – исхудавший мужчина лет сорока-сорока пяти, был закован в тяжелые кандалы, все его тело было в следах от побоев.

– Молчать. – приказал, очевидно, советник, стоящий по мою правую руку.

У меня в памяти всплыли события последних нескольких дней. Соседнее воинственное королевство просит выдать лорда небольшого города за то, что тот якобы изнасиловал какую-то там благородную даму их королевства. Просят так же компенсацию семье погибшей. Весьма существенную, но, если распределить «цену» между всеми регионами, это не будет ударом для моего королевства. Тогда как война сейчас почти наверняка закончится поражением.