Текст книги "Домашний арест (СИ)"

Автор книги: Оле Адлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 27 страниц)

Эпилог

Кэсси

– Энн, можно? – я постучала в дверь дочкиной комнаты.

Пятнадцать лет – сложный возраст, но я категорически против замков. Лучше пусть знает, что я не влезу в ее личное пространство.

– Нет, – взвизгнула она.

– Окей, я просто собираюсь стирать. Принеси свои вещи в прачечную.

– Нет. мам, зайди, – отчаянный голос почему-то не взволновал меня, а обрадовал.

Энни была папиной дочкой. Алан отвратительный отец. Он бы избаловал обоих детей, если бы не я. Тоже мне, суровый коп. Размазня просто. Особенно с младшей. Она веревки из него вьет.

Я толкнула дверь и обомлела. Девчонка сидела на кровати, обложившись тонной косметики. На ее лице уже отпечатался боевой раскрас.

– О, боже, – я прикрыла рот ладонью, чтобы не расхохотаться.

– Не ругайся. Просто скажи, это чересчур, да? – взмолилась она.

– Ну для Хэллоуина – просто бесподобно, – я уже не могла сдержаться, хихикала в голос.

– Мааааааам…

– Где ты вообще все это взяла? – я махнула на мозаику из помад, туши, теней, румян и прочей косметики, что покрывала ее постель, – И по какому случаю… танцы?

– Ну… это Хезер дала. У меня свидание сегодня, – Энни покраснела и опустила глаза. – Первое.

Хезер… Хезер Майерс, ну а кто еще? То-то Джинджер частенько не может найти намедни купленную помаду. Но в данный момент, меня больше заботило первое свидание дочери.

– Солнышко, ты такая хорошенька. Зачем тебе краситься?

– Мам! – упертый взгляд карих глаз совершенно явно сигналил: либо ты мне поможешь, либо я накрашусь под фонарем за домом.

И в кого она такая?

– Окей-окей, – я сдалась, – Только ради бога, не уродуй себя штукатуркой и вызывающей помадой. Ты правда как клоун из шапито.

Я прыснула снова. Энн надулась.

– И кто счастливчик кстати? – я решила сменить тему.

– Крис, – Энни опустила глаза, снова заливаясь румянцем.

– Крис? Крис Кэйл?

Она кивнула.

– Отец убьет тебя. Или его… и меня потом, – простонала я.

Даже представить не могу, в каких объемах выльется гнев Алана, когда он узнает, что его малышка идет на свидание с сыном Джейса.

– Мам, прикрой меня, а? Ну, то есть… как-нибудь обработай его… ты же умеешь… он мне очень нравится.

Я уставилась на дочь, решая, стоит ли..? Стоит!

– Энн, я надеюсь на твою сознательность…

– Мам, я не собираюсь спать с ним. Мы даже не целовались… Это всего лишь танцы в школе.

Я выдохнула. Все-таки мои ежовые рукавицы связаны не зря. Да и вряд ли Крис позволит себе что-то лишнее. Он чертовски боится Алана… старшего. В общем, как и все парни в городе. Малышу Кэйлу надо бы отдать должное, что набрался смелости.

Энн встала с кровати, сняла со стула джинсы, бросив мне в корзину. Она смочила ватный диск и стала стирать с лица грим.

– Хочешь, помогу накраситься? – выдала я, борясь со слезами.

Моя девочка такая взрослая. Вот уже и свидание.

– Очень… Мам, ну чего ты… – Энни обняла меня.

Я быстро сморгнула слезы, оставив ее изучать гардероб в поисках подходящего наряда.

Спустившись в гостиную, я краем глаза заметила через окно Ала, который бомбардировал мячом баскетбольное кольцо. Нервничает. Первое выступление на публике. И пускай – это всего лишь танцы в школе.

Я улыбнулась и прошла в подвал.

После рождения сына Алан помешался на расширении дома. В итоге, подвальчик со старенькой машинкой Алекса (боже, я почти разревелась, когда муж сказал, что ее нужно выбросить. Именно на ней мы зачали Энни) превратился в просторную прачечную. Со стороны леса Алан пристроил к дому еще одно крыло. Наша спальня, музыкальная гостиная и комната для гостей теперь были там. Дети редко появлялись в этой части дома. Только Ал приходил поиграть.

Я улыбалась воспоминаниям, загружая машинку бельем. Что-то тяжелое вывалилось из джинсов Ала. Что за?!! Я тряхнула джинсы еще раз. Твою ж мать!!! Зажигалка и початая пачка сигарет.

– АЛАН АЛЕКСАНДР КАРТЕР!!! – заорала я сиреной, направляясь во двор.

Господи, я даже не знаю, что сделаю с ним.

Алан

Я заглушил мотор и нахмурился. В воздухе пахло грозой. Ал сидел на ступеньках крыльца, уронив голову на колени. Жена небрежно прислонилась к балке, скрестив руки на груди. Лицо Кэсси было напряженным. Кажется, она крепилась из последних сил, чтобы не расплакаться, стараясь выглядеть грозной.

Я вылез из машины и поспешил к ним.

– Привет, семья. По какому поводу посиделки?

Ал поднял голову. Мать моя. Да он зеленый, как травка.

– Что тут происходит? – рыкнул я, заметив, что Ал держит сигарету в дрожащих пальцах.

– А мы тут покуриваем, дорогой, – пропела Кэсси, вертя в руках пачку сигарет, – Давай малыш, последняя осталась.

Она вытащила сигарету, протянула сыну.

– О, черт, – простонал Ал и рванул к урне.

Его стошнило.

Кэсси задрожала, но тут же взяла себя в руки. Дождавшись, когда парень закончит избавляться от полупереваренной пищи, она твердо сказала:

– Иди к себе. Приляг.

Сын кивнул и пьяной походкой поплелся в дом. Как только за ним закрылась дверь, Кэсси бросилась ко мне в объятья, сотрясаясь в рыданиях.

– Бедный мальчик, – рыдала она, – Чертовы сигареты… если еще раз… я убью его…

– Шшш, – я гладил ее по волосам, крепко прижимая к себе, – Нашла у него сигареты?

Кэсси всхлипнула и кивнула.

– Заставила скурить всю пачку?

– Угу.

– Строга ты, мать.

– Он такой упертый… такой вредный… Я думала, он сдуется после пятой… а он… почти всю… последняя… Боже… С ним же все будет нормально, да?

– Не умрет, – успокоил я, – Ну все, малыш, хватит плакать. Я поговорю с ним.

Надо закрепить.

– Знаю я, как ты поговоришь. Не смей ему потакать… – слезы высохли, и глаза уже метали молнии.

– Кэсси…

– Алан…

– Я есть хочу.

– Ох, черт с тобой, пошли.

Я ухмыльнулся и направился в дом за женой.

Алан помирал в своей комнате, а Энни напротив, была полна жизни. Моя красавица влетела в кухню. Румяная и возбужденная. Я довольно заулыбался, когда она чмокнула своего папочку в щеку и села за стол рядом с Кэсси.

– Сегодня танцы, да? – я приподнял бровь, зыркнув на дочь.

– Угу, – кивнула Энни.

Они обменялись с матерью быстрыми взглядами. Это что такое? Или показалось?

Энни быстро поела и поскакала к себе, столкнувшись в дверях кухни с Алом.

– Зеленым ты был посимпотней, братец, – хихикнула засранка.

Обычно Эд не лез за словом в карман, но строгий взгляд Кэсси заставил его захлопнуть рот без едких комментариев.

– Поешь, – Кэсси поставила тарелку на стол и надавила на плечи сына, усаживая.

Эд сморщился, но послушался. Кэсси нависала над ним, как дамоклов меч.

Парень, таращился в тарелку, всем своим видом показывая, что был не прав.

– Как ты? – наконец выдавила она.

– Нормально, – буркнул Ал.

– Уверен?

– Да.

– Было бы печально провалить выступление из-за вонючих сигарет, правда, родной?

– Что за выступление? – влез я, чтобы прервать их обмен любезностями.

И моментально я стал врагом народа, а сын и жена озлобленными повстанцами.

– Какая тебе разница? – ощетинился Ал, – Это же просто блажь подростковая.

Он цитировал меня. Ну надо было ляпнуть в запале… Я же все равно дал ему денег на эту чертову гитару.

Кэсси вытащила колу из холодильника и стакан из шкафа. Она одарила меня какой-ты-урод-Картер взглядом. Я закатил глаза Ал проигнорировал стакан и схватил бутылку со стола, намереваясь свалить без разбора полетов. Ну как же!

– Сядь, – рявкнул я.

Ал насупился, но сел обратно.

– Кэсси… – начал я.

– Мааам! – донесся сверху крик Энн.

– Ухожу-ухожу, – процедила она, пристрелив меня контрольным убивающим взглядом.

Мы молча сидели за столом. Ал нервно крутил крышку бутылки, хлебая колу из горлышка.

– Не злись на мать, – начал я.

– Я не злюсь. Хотя, предпочел бы более гуманные пытки.

– Пытки не бывают гуманными. Ап. Тем более, если за дело берется мама.

– Ты мне это говоришь? Я чуть легкие с желудком не выплюнул, – ощетинился он.

– Сам виноват.

– Согласен, – Ал кивнул.

– Не думал, что задам этот вопрос, но… – я поморщился, – Надеюсь, ты куришь только сигареты?

Ответом мне был искренний смех.

– Пап, ты прикалываешься? Какой мудак продаст дурь сыну шефа полиции?

– То есть если бы мудак нашелся…

– О, дерьмо, нахрен…

– Я тебе сейчас рот с мылом вымою!

Его еще не отпустило с никотинового астрала что ли? Совсем страх потерял?

– Ой, ну не доставай этим бредом тогда, – ощетинился Ал, – Мне уже шестнадцать…

– Вот именно. Не восемнадцать, не двадцать один… Смекаешь? Ладно, проехали.

– Что и лекций читать не будешь? – продолжал он брызгать подобием сарказма.

– Одну и короткую. Я знаю, что бесполезно рассказывать о раке и прочих последствиях. Знаю, что твоя упертая натура будет делать все назло. Если плевать на собственное здоровье, пощади хотя бы мамины нервы. Если еще раз спалишься, или кто-то тебя из знакомых застукает, клянусь, ты у меня не выкуришь, а сожрешь чертовы сигареты вместе с упаковкой. Понял, Ал?

Но сына опять перебили.

– Папочкаяуехалапока, – протараторила Энн, проносясь вихрем через гостиную к выходу.

– Эээээнн!!! – заорал я, как раненый вепрь.

Рано, черт! Рано! Вот ей-то я точно задолжал лекцию: «Как вести себя на танцах».

Ал, воспользовавшись моментом, тоже начал просачиваться из кухни.

– Я с тобой еще не закончил, – гавкнул я и на него.

– Черт, – буркнул он, но попытки к бегству прекратил.

Через минуту Ал уже был более чем расслаблен. Он потягивал колу из бутылки и посмеивался, наблюдая, как я отчитываю его сестру.

– Ты идешь в ванну и смываешь этот боевой раскрас, поняла? – я не мог сдержаться, поэтому орал. Ей нахрен всего пятнадцать лет!

– Нет, – насупилась Энни.

– Да! – уперся я.

– Окей, даже если я смою! Тогда накрашусь в туалете в школе. Чужой помадой и криво. Я не смогу так красиво, как мама сделал. – выдала эта мелкая стерва.

– Что? – стекла уже начинали дрожать от моих воплей. – Это мама?! Кэсси!!!

– Прекрати кричать, – спокойным, но весьма озлобленным голосом проговорила Кэсси, спускаясь.

Я раскрыл рот, чтобы наехать и на жену, но тут за окном посигналили.

– Все, мне пора, – пискнула Энн и выскочила за дверь.

Меня затрясло от бессилия. Я выбежал за ней на крыльцо. Вертихвостка уже садилась в машину… В машину Джейсона Кэйла, где за рулем сидел его сын.

– АННА КИРСТЕН КАРТЕР!!! – гаркнул я.

– Пока, папочка.

Она сделала мне ручкой через окно, а мелкий засранец Кэйл моргнул фарами.

Проклятая цикличность. У них это семейное скотство что ли?

– Мы будем не поздно, мистер Си, – заверил Крис и дал газу.

Я три раза вдохнул, пытаясь успокоиться и сообразить, что с этим делать. И сообразил…

– Ал, – я вытащил из куртки ключи от ауди, – Возьмешь машину!

– Ух, класс, спасибо, пап, – воодушевился он.

– Чтоб глаз с них не спускал, понял?

– Чего? Делать мне больше…

– Я сказал, будешь бдить!

– Пап, у меня выступление вообще-то.

– Мне насрать на твое…

– Алан! – вмешалась Кэсси.

Мы оба обернулись.

– Успокойся! – смотрела она на меня и весьма красноречиво.

Как так? Мой косяк? Почему?

– Милый, езжай, вам еще настраиваться, – она поцеловала сына в щеку, тот пакостно мне улыбнулся. – Нормально себя чувствуешь?

– Да, мам, порядок… ты прости меня, – он потупился и загреб волосы пальцами.

– Удачно вам сыграть.

Ал кивнул и вышел за дверь. А я стоял, как дурак с открытым ртом, не понимая, как меня угораздило отпустить накрашенную дочь на свидание с сомнительным товарищем и отдать проштрафившемуся сыну машину.

Наверно, это родовое проклятье. Я никогда не умел договариваться с женщинами Картер.

– Отлично, Кэсси, просто прекрасно, – проворчал я, вытаскивая пиво из холодильника и плюхаясь на диван.

– Ты ведешь себя просто отвратительно, – пожурила меня жена, беспардонно устраиваясь на моих коленях.

Вот что за наглость? Я злюсь тут, между прочим.

– Я веду себя отвратительно? Ал чуть в космос не улетел от твоей дымной терапии. И кстати! Если мы породнимся с Кэйлами, я сопьюсь.

Кэсси вытаращилась на меня, а потом начала безудержно хохотать, уткнувшись мне в грудь.

– Прекрати! – я не хотел улыбаться, но она чертовски заразительно смеялась.

Кэсси не унималась, пришлось, заставить ее замолчать. Как обычно – поцелуем.

Мои руки забрались под мягкий домашний свитер и вовсю хозяйничали там. В общем, есть один плюс в школьных танцах.

– Ох… Алан… ммм… подожди, – она отодвинулась, – Почему ты так пренебрежителен к музыке Ала?

Я фыркнул.

– Потому что это глупость, малыш.

– Для тебя может быть, но не для него.

Ох, ну понеслась. Сейчас и меня будут воспитывать.

– Это в принципе глупо, Кэсси.

– Продолжишь в том же духе, и он сбежит от нас после выпускного. Ты этого добиваешься?

– Брось, детка, все не так…

– Все именно так, Алан. Он хочет поступать в академию искусств…

– Что? – я аж подпрыгнул вместе с Кэсси, – Шиш ему, а не искусства. Я не буду платить за это.

– Алан!

– Нет, Кэсси! Нееееет! Что нахрен за профессия – музыкант? Чем он будет зарабатывать? Бренчать в баре? – меня несло.

– Если у него не получится, то…

– О, нет, черта с два! У него будет вечно не получаться, если не будет стимула. Я не желаю, чтобы мои дети жили с оглядкой на трастовый фонд, – отрезал я.

– Слушай, что не так с этими деньгами? Почему ты боишься их трогать, Алан?

Кому как не детям стоит отдать наши деньги? – уперлась Кэсси.

Я насупился, не желая продолжать этот спор.

– Окей, Картер! Если ты так настроен, я отдам ему свой миллион.

– Кэсси! – у меня упала челюсть.

А Кэсси понесло.

– Ты иногда такой засранец. Парень старается! Он всю душу вкладывает в музыку. Не пьет, не ширяется. Курит гад такой, но с этим я разберусь, – Кэсси вскочила с моих колен и начала расхаживать вдоль дивана. – Неужели тебе так сложно, Алан, хоть на секунду понять, что для него это больше, чем блажь?

Поверь, это важно для Ала. Чтобы ты верил в него… Не в его музыку, а хотя бы в него самого.

– Черт, – я запрокинул голову, не зная, что сказать, – Я не знаю, малыш… не знаю…

– Нужно знать, Алан. Не повторяй ошибки собственного отца.

Я притянул ее обратно, обнимая, успокаивая. Права. Она права. Ненавижу, когда она права.

– Детка, я постараюсь, обещаю. Просто сегодня…

– И оставь Энн в покое, – опять вскинулась Кэсси.

– Но!

– Алан, им не пять лет…

– Меня это и пугает.

– Перестань, – Кэсси перевернулась и уселась на меня верхом.

Стоит ли говорить, что я тут же перестал. Нежные пальцы запутались в моих волосах. Мягкие губы покрывали поцелуями лицо. Я сжал ее попку, придвигая крепче к своему возбуждению. Прямо тут на диване. Осточертела спальня за последние пятнадцать лет.

– О, блин, родители, снимите номер, – проворчал Ал.

– Какого черта ты вернулся? – разочарованно выдохнул я.

Если сейчас Кэсси с меня слезет, мой сын увидит, как сильно я люблю его мать. Но кажется, слезать с меня никто не собирался. Хм… может и хорошо, что дети выросли? Оправдываться не нужно. Да, мы сексом занимаемся. Идите погуляйте, ребята.

– Струна порвалась, возьму запасные, и можете продолжать, – хихикнул пострел.

Он демонстративно прикрывал глаза ладонью, пока шел мимо нас к лестнице.

Кэсси уткнулась мне в шею и хихикала. Определенно, ее лицо сейчас цвета спелой вишни. Я наплевал на все и принялся покрывать поцелуями ее шею.

– Пап, кстати, бензина в баке кот наплакал, – оповестил сын, уже спускаясь, – Ой, да дождитесь вы хотя бы, когда я дверь закрою.

– Куртка – бумажник – полтинник, – проговорил я, нехотя отрываясь от изучения ртом нежной кожи. – И вали уже.

– Валю, валю. Кстати, вы в курсе, что приличные пожилые пары должны заниматься сексом только в постели?

– Алан Александр Картер, еще слово и ты пойдешь пешком, – подняла голову Кэсси.

– Ох, черт. Второй раз за день полным именем, – засранец откровенно издевался.

– Ухожу.

– Ал, – окрикнул я его.

Кэсси зарычала.

– А?

– Удачно вам отыграть.

– Спасибо.

– Пригласи нас как-нибудь послушать…

– Ты серьезно? – он так и застыл в дверях.

– Вполне.

Кэсси подняла голову и одарила сына теплой улыбкой. А меня горячим любящим взглядом. Ох, сегодня будет много секса. Папа красавчик.

– Конечно, без проблем, – истово закивал Ал.

– Вот и славно, а теперь чеши отсюда парень, – у меня уже все дергалось в штанах от нетерпения.

– Черт, предки, вы такие милые. Придурошные, но милые, – расплылся в улыбке сын.

– ВОН! – заорали мы в одно горло.

Мальчишка захохотал, прикрывая дверь. Я тут же стащил с Кэсси свитер, покрывая горячими поцелуями грудь прямо через ткань лифчика.

– Все-таки Ал такой засранец. – хихикнула она.

– Угу, – промычал я, – Весь в тебя.

– Да что ты… В меня? Он твоя копия.

– Боже, женщина, заткнись и поцелуй меня!

Кэсси закатила глаза, но послушно накрыла мои губы своим сладким ртом. На сегодня споры окончены. Я буду, как Наполеон, покорять и властвовать… Моя Кэсси. После рабочего дня. После ужина и семейных разборок. Моя… Только моя… Моя жена. Моя любовница. Мой лучший друг. Мать моих детей. Сегодня.

Завтра. Пожизненно.

КОНЕЦ