Текст книги "Карающая длань"

Автор книги: Олаф Локнит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Олаф Бьорн Локнит
Карающая длань

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ОБОРОТНИ ЗА КАЖДЫМ КУСТОМ

ПРОЛОГ

В Пограничном королевстве наступила осень. Разумеется, по природе здешней, приближенной к промозглой полуночи местности, зарядили моросящие нескончаемые дожди. С начала первого осеннего месяца потоки мутных облаков тяжело плыли к восходным краям, не позволяя слабым солнечным лучам коснуться превратившейся в жидкую грязь земли…

Олгар, милостью Митры свободный земледелец, поднял голову и плюнул в затянутое серой пеленой небо.

– Нергал бы побрал эту погодку! Эх, говорила мне матушка: «Сынок, ну зачем тебе ехать в такую дыру? Ну и что тебе светит с бесплатной раздачи земли? Вот у нас, в Гиперборее, землицы, бери – не хочу, правда, немного каменистая и промерзлая, да ты у меня парень крепкий… „Сидел бы сейчас, долбил заступом «землицу“, и за шиворот ничего бы не лилось… Тьфу! – Олгар от души сплюнул еще раз, вздохнул и продолжил выдергивать из смачно чавкающей грязи, бывшей когда-то черноземом, желтоватую, подгнившую репу.

За его спиной, возле недалекой опушке мокрого, унылого леса захлюпали по грязи чьи-то осторожные шаги. Олгар обернулся – кого там еще несет? – резко дернулся, потянувшись за болтавшимся на боку кинжалом, и его лицо окаменело от ужаса.

– Митра, защити грешного раба твоего! – истошно заорал крестьянин через мгновение, выронил нож, и бегом кинулся через раскисшее поле к маленькому домику с уютно светившимся окошком.

За ним, с жутким треском проломившись через густой подлесок, прыжками неслось Нечто. Оно шло, вернее, бежало на двух вполне человеческих ногах, имело две руки (правда, пальцы на них заканчивались здоровенными желтоватыми когтями), а на крепкой толстой шее сидела почти волчья голова. «Почти» потому, что глаза у нее были небесно-голубые и вполне человеческие. В довершение картины жуткое существо, словно вырвавшееся из мира демонов, с головы до пят покрывала короткая светло-коричневая шерсть.

Бедняге Олгару не удалось добежать до родной хибары. Оборотень настиг его где-то посредине поля и с размаху прыгнул на спину. Крестьянин оказался сильным и пробежал с тяжелой тушей на спине еще шагов пять, визжа, будто свинья на бойне.

Оборотень тоже не просто сел покататься. Кривые когти разодрали грудную клетку человека, левая лапа обхватила трепыхающийся упругий комочек и рванула… Визг внезапно оборвался, Олгар, щедро поливая скользкую грязь собственной кровью, рухнул в грязь. Существо, не удержавшись, сорвалось со своей жертвы, проскользило пару шагов в мокром месиве, крепко сжимая в лапе добычу. Остановившись, оно по-собачьи отряхнулось и с наслаждением погрузило длинные клыки в то, что совсем недавно было сердцем Олгара. Когда с крохотным кусочком мяса было покончено, оборотень поднял голову к низкому, хмурому небу и завыл. Но не протяжным, тоскливым волчьим воем, а победным, торжествующим. Затем он опустился на четвереньки и…

Тело поплыло, размякло, как нагретая глина, трещали кости, ладони скрючились, пальцы поджались, становясь настоящими волчьими лапами, голова вытянулась вперед, вырос хвост… На месте человекоподобной твари стоял огромный, поджарый светло-коричневый с серебринкой волк, ничем не отличающийся от своих лесных собратьев. Только глаза остались прежними – голубыми и холодными, как две льдинки. Зверь преспокойно принялся поглощать лежавшее перед ним и курившееся теплым парком мясо, иногда, для удобства, придерживая его широкой лапой.

Дверь домика распахнулась и на пороге появилась дородная женщина в простом холщовом платье.

– Олгар, прекрати выть под окном, второй раз ты меня этим не испу… О, Митра! – хозяйка дома закричала и кричала долго, с надрывом, кричала до тех пор, пока огромный волк могучим прыжком не сбил ее с ног. Наступила тишина. Почти тишина, если не учитывать хруста разгрызаемых костей и неумолчного шума дождя.

Наконец волк набил брюхо, облизнулся, кинул взгляд по сторонам и ленивой трусцой сытого и никуда не торопящегося зверя пересек поле, скрывшись в лесу. Над разоренной усадьбой закружились незнамо откуда взявшиеся вороны. Немного погодя черно-серые птицы стали спускаться все ниже и ниже…

Оборотень пробежал около мили по мокрому лесу, затем выскочил на заброшенную вырубку и отмахал по ней еще с поллиги. Вырубка упиралась в широкий тракт, ведущий в Пайрогию, а на обочине паслись три оседланных коня под присмотром двух человек. Судя по их форме и оружию, они входили в личную дружину какого-то бритунийского дворянина.

Лошади подняли головы, но не забились в ужасе, когда беззвучно вынырнувший из высокой травы волк подбежал к ним. Не испугались и солдаты.

Оборотень замер посреди тракта, как-то весь подобрался и мелко задрожал, снова начав меняться. На сей раз он принял облик человека – невысокого стройного молодого мужчины со светлыми прямыми волосами, прямым же носом, жестким узким ртом и голубыми глазами. На щеке белел небольшой шрам.

Один из воинов протянул мужчине заранее приготовленную одежду – довольно богатый охотничий костюм.

– Охота была удачной, мой господин? – подобострастно спросил он.

Бледные губы оборотня скривились в усмешке.

– Вполне, – коротко бросил он, застегивая камзол.

Вскоре все трое вскочили в седла и рысью двинулись по направлению к Пайрогии.

* * *

– Вот дерьмо! – с отвращением произнес немолодой десятник пограничной стражи, накрывая дерюгой полусъеденные останки женщины и стараясь при этом не смотреть вниз. Его подчиненный, более слабый нервишками и желудком, сотрясался в рвоте, держась за угол дома. Еще двое солдат занимались телом (вернее, тем, что от него осталось) мужчины, лежавшего посреди наполовину убранного поля. Остальные патрульные обшаривали окрестности, выискивая хоть какие-нибудь следы.

– Ну, что там?! – крикнул немного погодя десятник солдатам, осматривавшим второй труп.

– Сплошной кошмар, Эрхард. Вдобавок и воронье поработало… Короче, отвратительное зрелище! – донеслось в ответ.

Эрхард с явной неохотой подошел к ним, откинул плащ с тела, побледнел и торопливо набросил ткань обратно.

– Что скажешь, Эмерт? – мрачно спросил он у солдата.

Эмерт горестно покачал головой:

– Нам велели проверить этого поселенца, потому что его соседи, во-он там, – он ткнул рукой в сторону холмов, – слышали крики и вой, доносившиеся со стороны усадьбы, однако сами пойти побоялись. Селяне закрылись в своем доме и носа оттуда не показывали. Я очень надеялся, что это окажется обычной семейной ссорой с битьем собаки, но… Здесь все также, как и в других поселениях на границе. Полусъеденные трупы, огромные волчьи следы и отпечатки босых ног, явно не принадлежащие убитым… Поневоле вспомнишь старые сказки об оборотнях.

– Да брось ты, – сплюнул Эрхард. – Не бывает оборотней.

– Почему ты так уверен? Кто же тогда убил Олгара и его жену? Не простой же песик! – настаивал на своем Эмерт. – Здесь наверняка поработал какой-то хищный зверь!

– Может, колдуны гиперборейские балуются? – неуверенно предположил десятник, глядя на покрытое плащом тело и сам не слишком веря своим словам. – Эй, Джил! Мартокс! Копайте могилу где-нибудь за домом! Хотя нет… Будет лучше сжечь хибару вместе с трупами.

Эмерт кивнул:

– Ты прав. Все равно никто больше не захочет поселиться тут.

– Приказ отменяется, парни! – заорал Эрхард. – Тащите тела в дом и поджигайте его! Как ты думаешь, Эмерт, – повернулся он к подчиненному. – Долго такое будет продолжаться?

Остальные солдаты уже таскали в дом сухую солому из-под навеса.

– Эх, командир, – вздохнул тот. – Пока оборотня не прикончим…

– Дались тебе эти оборотни! Ладно, – махнул рукой десятник, глянув на весело разгоравшийся дом. – По коням, ребята! Здесь нам больше делать нечего!

– Командир! Командир! – к уже сидевшему на лошади Эрхарду подбежал запыхавшийся молодой солдат. – Я прошел по следам, они ведут к тракту и там обрываются. Возле дороги недавно, похоже, паслись три лошади, но потом они выбрались на дорогу и их следы затоптали. Думается мне – они направились в Бритунию.

– Молодец, – похвалил подчиненного Эрхард. – Но это говорит не о многом… Уходим!

Спустя некоторое время кавалькада на рысях скрылась за холмами, оставив домишко Олгара догорать в одиночестве.

Десятник Эрхард и не подозревал, что очень скоро примет самое деятельное участие в раскрытии загадочных убийств, да не один, а в компании с известным бродягой-киммерийцем по имени Конан.

ГЛАВА ПЕРВАЯ,
в которой Конан размышляет о превратностях судьбы искателя приключений

– Кром! – проворчал Конан, когда с неосторожно задетой ветки ему за шиворот обрушился водопад холодной воды. Это вдобавок к непрекращающемуся мелкому противному дождику! Там, в небесах, что, все спятили? Сколько ж можно поливать эту треклятую землю, на которой все равно ничего толком не растет?

Небольшой караван, в который бродяга-варвар нанялся охранником, вез из Нумалии различное ценное (и не слишком) барахло королю Пограничья, а также его подданным. Однако «король» – сильно сказано. В Пограничном королевстве испокон века царили столь немыслимые неразбериха и бардак, что разобраться в хитросплетениях политики этой маленькой страны не смог бы даже Митра, появись у него столь странное желание. Насколько было известно, западную часть так называемого королевства занимали отдельные кланы, постоянно враждующие между собой и вообще не признающие никакого короля. На восходе же шла извечная грызня за трон между местными графами и потому с уверенностью сказать, кто нынче занимает развалюху, пышно именуемую «королевским дворцом», было сложно. Впрочем, не все ли равно?..

У Конана после двух предыдущих посещений Пограничья сохранились довольно-таки неприятные воспоминания об этой унылой и заброшенной стране. Киммериец, впервые проезжая через закатные края, поневоле угодил в крупную междоусобную заварушку. Вступившись за девушку, он спас ей жизнь и восстановил справедливость (во всяком случае, так ему казалось), но при этом Конана едва не растерзал царственный бык – тотемное животное местных кланов. Во второй раз было значительно хуже: варвар помог очередному (вроде бы законному…) королю победить мятежного вассала, набравшего на службу кучу мерзопакостных колдунов из Звездного Братства. В общем, если пропускать мелочи и вспоминать только о самом главном, тогда его чуть не сожрало кошмарное чудище, не убила Раина Боссонская и не повесил граф Сизамбри. Веселенькая выдалась прогулочка, нечего сказать…

Но, по крайней мере, во время прошлых визитов стояло лето и не текло с неба!

Караван неторопливо пробирался густым лесом, редко посещаемая дорога размокла и лошади с трудом переставляли ноги, утопая в чавкающем липком месиве. Несколько раз колеса телег увязали настолько, что погонщикам приходилось слезать и подталкивать их – лошади не справлялись. Конан, как самый сильный, принимал в этом тяжком деле непосредственное участие, о чем красноречиво свидетельствовали его покрытые грязью выше колен, а некогда так хорошо выглядевшие и почти новенькие кожаные штаны и сапоги.

После очередного длительного и мучительного вытаскивания застрявшей телеги из огромной лужи, варвар залез в седло и мрачно подумал, что, хотя ему напрочь надоели Черные Королевства и постоянно подкидываемые ими неудачи (Взять хотя бы недоброй памяти Живой ветерок… Зачем, спрашивается, полез сражаться за справедливость?..), это грязное болото тоже мало напоминает место роскошного отдыха. Все, довожу караван до места, получаю свое и сваливаю… Только куда? Может, податься в Аквилонию? Там, по слухам, опять началась заварушка с пиктами. Наемники всегда много зарабатывают… Ага, по шее и по другим частям тела. Нет, ну что за поганое место такое?

По лицу не успевшего пригнуться киммерийца с размаху прошлась очередная ветка, вызвав очередной ливень холодных капель и бурю негодования в душе варвара. Наверное, у него случилось временное помрачение рассудка, раз он согласился связаться с этим треклятым караваном…

* * *

… Когда Конан сидел в харчевне «Драконья кровь» и с удовольствием напивался – все равно делать было нечего – к нему подошел невысокий подтянутый человек. Черные смоляные волосы и аккуратная подстриженная бородка и усиками такого же цвета, а также смуглый цвет лица выдавали в нем уроженца гирканских степей. Одет незнакомец был, правда, по последней немедийской моде, однако на широком кожаном поясе висела кривая туранская сабля без особых украшений на рукояти и в простых, обтянутых свиной кожей ножнах.

Когда он обратился к киммерийцу, Конану все стало ясно. Незнакомец говорил на немедийском с явно выраженным туранским акцентом.

– Я думаю, передо мной известный Конан из Киммерии?

Получив утвердительный ответ – варвар кивнул головой, так как рот у него был занят пережевыванием недожаренной говядины – неизвестный невозмутимо продолжил:

– Я Омал из Султанапура, – при этом туранец церемонно поклонился. Его опрятный вид совершенно не вязался с замызганной вонючей дырой, которую являла из себя «Драконья кровь» и варвар мельком подумал – чего ж тогда этот щеголь здесь шляется и на кой ляд ему понадобилось заводить разговор с поиздержавшимся наемником на мели, коим в данный момент является он сам? Может, хочет что-то предложить? Десяток-другой золотых сейчас вовсе не помешал бы… – Вы позволите угостить вас вином?

Конан промычал нечто нечленораздельное – он посейчас не мог управиться с излишне жестким куском мяса – однако сопровождавший невнятные звуки кивок на сей раз оказался куда более энергичным. Наконец, победа над местной стряпней была одержана и в полупустой харчевне прозвучал возмущенный рев:

– Кром! Эй, хозяин, сколько лет стукнуло этой корове – двести или триста? Ладно, – обратился варвар к Омалу. – Угости, если хочешь… Но не думай, что это меня чем-нибудь обяжет.

– Трактирщик! Кувшин лучшего вина, какое у тебя найдется, – потребовал Омал. – И быстро! – добавил он, видя, что жирный боров в грязном фартуке не особо торопится, оценивая платежеспособность посетителя. Но стоило в руке туранца мелькнуть золотой монете, как хозяин с неожиданной прытью побежал на кухню. Вскоре на замызганный стол был осторожно водружен глиняный кувшин.

Улыбаясь щербатой улыбкой, трактирщик как бы между прочим бросил:

– Два золотых.

– Что?! – туранец в бешенстве вскочил со скамьи. – Да за такие деньги можно купить всю твою харчевню!

Тем временем Конан, нехорошо ухмыляясь, преспокойно сгреб кувшин своей лапищей, без особых размышлений отбил горлышко о край стола и опрокинул содержимое в бездонную глотку. На горле заходил крупный кадык. Остолбенели и трактирщик, и Омал, у последнего просто отвалилась челюсть. Осушив сосуд до последней капли, варвар стукнул кувшином о стол и просто сказал:

– А вино-то ничего. Кислит, правда, немного.

Трактирщик улыбнулся настолько широко, насколько мог, и несколько увядшим голосом повторил:

– Два золотых.

Омал побледнел, но развязал тесемки кошеля и вытянул два желтых кругляшка.

– Держи, кровопийца! А ты… – он задохнулся, явно подыскивая подходящее слово, но потом махнул рукой, расхохотался и неожиданно закончил: – Молодец! Я уверен – ты мне подходишь.

Конан крякнул и многозначительно бросил:

– Зато я не уверен, подходишь ли ты мне.

Он перегнулся через стол и смачно рыгнул прямо в лицо Омала, распространив вокруг отвратительный запах перегара. Опустошенный кувшин был отнюдь не первым за сегодняшний вечер, однако это обстоятельство совершенно не мешало варвару соображать. Просто ему было любопытно – сбежит разряженный красавчик или останется? Если сбежит – значит, его и слушать не стоило, а вот если нет…

Туранец брезгливо отшатнулся, но с места не двинулся, процедив:

– Да ты просто животное, а я-то думал…

Киммериец криво ухмыльнулся:

– Вот она, обратная сторона медали! Ну, хорош шутить, давай о деле. И закажи еще вина, – добавил он, устраиваясь поудобнее и готовясь выслушать все, что ему скажут. Спешить-то все равно некуда – денег почти нет, работы пока тоже не нашлось, а тут вроде подворачивается что-то любопытное…

– Хозяин! Еще вина, только подешевле, – Омал уселся, отодвинул тарелку с обгрызенными костями, поставил локти на замызганный стол и взглянул в глаза Конану. – Я начальник охраны купца Торика. Через два дня он и его компаньоны отправляют большой караван в Пограничное королевство. Мне поручено набрать отряд в два-три десятка человек для его охраны. Задание простое – доставить товар целым и невредимым. Уйдет на эту прогулку недели две или побольше, оплата – десять золотых…

Грубый, но искренний хохот заглушил слова туранца.

– За такие гроши тебе даже последняя уличная шлюха не даст, а ты предлагаешь мне убить две недели! Не пойдет, – твердо сказал Конан и сделал крупный глоток из огромной кружки. Омал понимающе кивнул головой:

– Как мне и рассказывали, тебя на мякине не проведешь. Поэтому даю сразу пятьдесят.

Конан, улыбаясь, отрицательно помахал рукой.

– Иди, покрутись на окраинах и найми с десяток нищих. Они с удовольствием поразмахивают клюками возле твоих телег. В конце концов, мы с тобой не мальчики. Или называй нормальную плату или убирайся. Выход вон там, – для пущей верности он даже указал на покосившуюся дверь. – Хотя могу устроить вылет через окно. Правда, оно узкое, но нет ничего невозможного…

Туранец коротко ухмыльнулся и бросил:

– Двести.

– Ну, вот это совсем другой разговор, – довольно сказал Конан. – Когда я получу деньги?

– Пятьдесят сейчас, остальное в Пограничье, когда доберемся до места. Оружие, надеюсь, у тебя есть?

Варвар подумал, не обидеться ли на такое предположение, но потом решил, что не стоит. В конце концов, как-то нехорошо сначала напиться за чужой счет, а потом устроить собутыльнику и работодателю взбучку. Да и настроение совершенно неподходящее… Поэтому он кивнул и допил остатки вина:

– Все, что потребуется, я куплю сам. Давай, – он протянул руку.

Омал тяжко вздохнул, запустил руку в кошель и отсчитал десять полновесных пятиталеровых монет с немедийским драконом с одной стороны и профилем короля с другой:

– Приходи через два дня к Северным воротам. Надеюсь, ты не пропьешь задаток тут же… – вполголоса пробормотал начальник охраны.

Конан пропустил его слова мимо ушей, невозмутимо сгреб деньги в казавшийся бездонным карман и поднялся:

– Пойду, прогуляюсь по оружейным лавкам. Встретимся через два дня.

Едва не ударившись головой о низкую притолоку, варвар покинул трактир, по грязным и извилистым улочкам выбрался на широкий Королевский тракт и остановился в раздумье.

На Королевском тракте (поименованном так в честь того, что именно здесь происходили все парадные въезды-выезды короля в те редкие случаи, когда он посещал Нумалию) находились три лавки, украшенные скрещенными на фоне глухого рыцарского шлема мечом и топором. Все мастера, работавшие здесь, считались превосходными. Оглядев себя, Конан нашел, что его кожаные штаны и куртка хоть и изрядно потрепаны, но разваливаться в ближайший месяц вроде не собираются. То же самое касалось и подкованных железом высоких сапог. Из оружия у него имелся неизменный прямой широкий меч с простой рукояткой и карпашский кинжал с лезвием длиной около двух ладоней. Требовалось купить небольшую секиру для конного боя, кольчугу и шлем. Ну, если хватит денег, можно разориться и на небольшой щит.

Киммериец наконец пришел к какому-то решению и быстрым шагом отправился вверх по Королевскому тракту к Атли – оружейнику из Ванахейма.

Ступив в мягкий полумрак лавки, Конан невольно остановился, залюбовавшись великолепными изделиями мастера, развешанными по стенам. Чего только тут не было! Кольчуги с длинными и короткими рукавами, до колен и короче, тускло серебрившиеся в слабом свете и вороненые… Шлемы и щиты всевозможных очертаний и размеров… Топоры и секиры… В углу даже примостился огромный шипастый шар на цепи – боевой молот, ласково и несколько издевательски именуемый «утренней звездочкой».

А мечи…Конан невольно застонал от восторга и сожаления, что не может скупить всю лавку. Особенно его притягивал клинок чуть меньше роста человека, по праву занимавший центр стены – широкий, прямой на северный манер, сталь тройной проковки, на рукояти свернулся посеребренный дракон, сжимающий в пасти маленький неграненый алмаз. Завороженный, варвар снял меч со стены и для пробы взмахнул им несколько раз. Отличная балансировка… Атли явно умеет делать хорошие вещи.

Конан с грустью вспомнил меч, выкованный из «стрелы Индры» и сбалансированный еще лучше, с сожалением вздохнул и вернул клинок на место.

– Что, не по карману, киммерийский оборвыш? – раздался у него за спиной веселый бас.

– Не мешай мне считать деньги, ванахеймский медвежонок, – с достоинством парировал Конан и обернулся.

Кузнец Атли оказался могучим мужчиной. Уж на что варвар был не гном и не задохлик, но рядом с ваниром выглядел почти мальчиком. Руки кузнеца, поросшие густым рыжим волосом, напоминали корни дуба-великана, а еще более волосатая грудь могла сравниться по ширине с трактирным столом. Лицо Атли до глаз заросло бородой (опять же рыжей), плавно переходящей в густую встрепанную шевелюру. Наружу торчал лишь кончик вздернутого носа да блестели веселые зеленые глаза. Из одежды на кузнеце был длинный кожаный фартук со следами многочисленных ожогов.

– Ну, – пророкотал Атли, скрестив руки на груди. – За чем пожаловал?

Конан, глядя на его огромные ладони, с некоторым ужасом подумал, что, пожалуй, кузнец вполне способен обхватить его далеко не тощую шею одной своей лапищей. Да… Такими кулаками хорошо камни дробить, не говоря уж о столь хрупкой вещи, как человеческие головы…

– Мне нужна хорошая двойная кольчуга – лучше всего вороненая – и аквилонский легкий шлем без забрала, – после некоторого размышления проговорил варвар. Атли кивнул, шагнул к стене, поднял крышку огромного сундука и долго гремел железом, доставая и раскладывая на столе кольчуги. Сверху он водрузил несколько шлемов и сделал приглашающий жест – мол, выбирай.

Киммериец подобрал себе небольшую кольчугу примерно до середины бедра и с короткими рукавами, а также округлый вытянутый шлем с поносьем и пучком белых перьев на макушке.

– А меч ты как, брать не собираешься? – ехидно поинтересовался ванир, когда Конан почти без сожаления выложил тридцать золотых, забрал свои приобретения и собрался уходить.

– У меня на такой не хватит денег, – честно признался варвар и неуверенно предложил: – Хотя… Давай поменяемся – я тебе свой старый меч и двадцать золотых, а ты мне отдаешь этот клинок.

– Стоило бы с тобой поторговаться, – задумчиво протянул Атли. – Да ладно…. Люблю, когда лучшие вещи из моего собрания попадают в руки настоящих воинов. Идет! Ножны, так и быть, получишь бесплатно.

Обрадованный Конан мгновенно отцепил свой старый меч, перекинув его вместе с изрядно похудевшим кошельком Атли, а сам бросился за красавцем-клинком, точно тот должен был вот-вот исчезнуть.

– Да, кстати, – спросил кузнец, вешая бывшее оружие киммерийца на стену. – Ты куда собираешься, ежели это не тайна?

– В Пограничье, караван охранять, – отозвался Конан, больше увлеченный разглядыванием меча, чем разговором.

– У-у, – мрачно-сочувствующе протянул Атли. – Это ж такая дыра… А сейчас там еще и осенние дожди начнутся…

– Что значит – «еще»? – варвар наконец оторвался от своей покупки и заинтересованно взглянул на кузнеца. – А что такое случилось? Опять король сменился или кто-то изнасиловал царственного быка?

Ванир рассмеялся:

– Да нет, похуже. Все Приграничье полный месяц стоит на ушах – там что ни день, то новые трупы, да в таком неприглядном виде… Народ вопит – «Оборотни!» Совсем недавно ушел туда купец, с одной телегой и тремя охранниками, и сгинул без следа. Их, правда, отыскали через месяц, но те, кто нашел тела, имели бледный вид и напились до зеленых демонов в первом же встречном кабаке. Так что подумай, киммериец, прежде чем совать голову в пасть медведю. Хотя вы, Кромовы выкормыши, вовсе не думаете, потому как нечем…

– Меня сказочками про оборотней не напугать, – отмахнулся Конан, пропустив мимо ушей подначку хозяина. – Да и на большой отряд они вряд ли решатся напасть. А за меч и предупреждение спасибо. Бывай, Атли. Еще заеду в Нумалию – загляну в гости.

– Счастливо, киммериец, – кивнул кузнец. – Удачи. А за спину все же поглядывай – вдруг оборотни действительно бывают…

Через два дня Конан на рассвете пришел к Северным воротам. Там уже заканчивали грузить на телеги последние мешки и тюки, а будущие охранники шумно знакомились друг с другом. Выяснилось, что кроме туранца Омала и киммерийца, охранять караван будут двое уроженцев Бритуни, человек из Пограничья, а остальные – местные, немедийцы. Среди них Конан, к своему удивлению, заметил смутно знакомую физиономию.

– Эй, Регарат! – окликнул он высокого, худощавого немедийца с безобразным шрамом через все лицо.

Тот удивленно оглянулся, озадаченно уставился на варвара, и на его лице попеременно отразились сначала искреннее недоумение, затем напряженная работа мысли, и, наконец, радость узнавания.

– Конан! Ты ли это? – восторженно заорал Регарат. – Нет, ну надо же! Сколько лет прошло! А помнишь бордель в Аграпуре?

– Ты не изменился, – с притворной грустью покачал головой киммериец. – Все такой же бабник…

Они крепко пожали друг другу руки, хотя почти два десятка лет назад, во время службы в туранской армии, не были большими друзьями. Просто однажды вместе с другими солдатами учинили грандиозную попойку, завершившуюся погромом борделя «Под полной луной».

– Ну, и чем ты занимался после того, как тебя застукал муж той шлюхи и пинком под зад выставил из Турана? – жизнерадостно поинтересовался Регарат.

– Лучше не спрашивай, – отмахнулся Конан. – Всем понемногу. Бродил по свету, и наемником был, и пиратом, и телохранителем, и еще кем-то. Уже не помню… Лучше о себе расскажи.

– А что я? Ушел из армии лет пять назад – надоело до омерзения, – пожал плечами Регарат. – Вернулся на родину, а теперь, как видишь, нанимаюсь сопровождать караваны. Платят прилично, работенка не пыльная, только скучная…

Тут Конана окликнул Омал, и киммериец вежливо – насколько мог – раскланялся со старым знакомым, клятвенно пообещав по дороге рассказать о прошедших годах и своих странствиях. Туранец придирчиво осмотрел снаряжение варвара, одобрительно кивнул, ткнул в сторону стоявшего у коновязи крепкого каурого мерина со словами: «Это твой» и потащил представлять хозяину каравана – унылого вида немедийцу по имени Торик.

Наконец, после изрядной суеты, беготни и криков все было готово: погонщики залезли в телеги, охранники заняли свои места – Конану выпало ехать позади второй повозки – и хмурые стражники распахнули перед ними Северные ворота Нумалии.

* * *

Вспомнив все это, Конан пожалел, что не послушал предостережений Атли. Погода выдалась на редкость отвратительной, вдобавок с полночной стороны подул холодный пронизывающий ветер, а караван как раз вышел из леса на открытую холмистую равнину и теперь в лицо людям летели хлесткие струи ледяного дождя.

«Да, – подумал Конан. – А ведь здесь живут люди… Как-то они справляются?»

Позади послышалось шлепанье копыт по раскисшей дороге и варвара нагнал мокрый и грязный по уши, а оттого еще более язвительный Регарат.

– Как ветерок? – с сарказмом вопросил он. – А сейчас еще как прыгнет на тебя кто-нибудь из зарослей… И чего ради я согласился переться сюда?

– Помолчи, – оборвал его киммериец. – Это всего лишь глупые слухи.

– Ты что, не слышал рассказа очевидца? – непритворно удивился Регарат и замотал головой, стряхивая с капюшона плаща скопившуюся воду.

– Нет, – огрызнулся Конан. – Какого еще очевидца?

– Который трупы видел… А-а! – понимающе протянул немедиец. – Помнишь, вчера в деревне на ночлег останавливались? Да, куда тебе вспомнить – ты ж как ввалился в дом, у хозяина жбан пойла, которое они пивом называют, забрал и нажрался как свинья. И весь вечер песни распевал, точнее, развывал, потому что голос у тебя как труба, а слуха вовсе нету!

– Можно подумать, ты сам этого пива не пил, – усмехнулся варвар, объезжая глубокие рытвины на дороге, заполненные мутно-коричневой водой. – Кто полбочонка вылакал, я один, что ли?

– Так вот, – не обращая внимания на реплику киммерийца, продолжил Регарат. – Пока ты выл, как голодный волк на луну, мне рассказали кучу прелюбопытнейших историй.

– Ага, – с подозрительной готовностью согласился Конан. – Значит, целую кучу. А кто тебе их рассказывал – хозяйская дочка или жена?

– Да нет, – сердито отмахнулся немедиец. – Хозяин мне рассказывал!

– Наедине? Такого я за тобой, признаться, не замечал, – назидательно-осуждающе сказал варвар. – Где это ты набрался таких мерзких привычек, в Туране, что ли? И не совестно тебе, а?

– Заткни пасть! Сам извращенец! – возмутился Регарат. – Слушай лучше и не перебивай. Хозяин говорил, что у них в деревне оборотни вырезали семью из шести человек, жившую в доме на окраине. Их вопли слышали все, но выйти и помочь не решился никто. Заперлись на все засовы и дрожали, а утром кое-кто рискнул зайти в дом. Этот мужик, наш хозяин, был в их числе, и до сих пор об этом жалеет. Более жуткого зрелища ему видать не приходилось. Внутри все было залито кровью, даже потолок, и повсюду растерзанные трупы, один страшнее другого. Дом сожгли, а его до сих пор кошмары мучают. А на всех телах, как он утверждал, были следы волчьих зубов… Что теперь скажешь, тоже сказочки?

– Дерьмо, вот что, – кратко и зло отозвался Конан. – Я раньше сталкивался с оборотнями, но те были вполне приличными тварями…

– Это когда ж ты успел? – удивился Регарат.

– Я дважды проезжал через Пограничье дет десять назад, – пояснил киммериец и поерзал в седле. – Вот тогда и умудрился.

– Ну и что с того? – по-прежнему недоумевал Регарат.

– Есть такая поговорка – «Митра троицу любит»… – неохотно сказал Конан.

– А-а, – понял немедиец. – Значит, это будет твоя третья встреча с Пограничьем и с оборотнями. Поздравляю. Наверное, они тебя с нетерпением поджидают…

Некоторое время они ехали молча. Тишину нарушал лишь непрекращающийся тихий шум дождя, равномерный скрип колес и шлепанье копыт лошадей по жидкой грязи. Притихший Регарат неожиданно усмехнулся и самодовольно сообщил:

– А с дочкой хозяина я все-таки прогулялся на сеновал!

Конан только головой покачал, но затем рассмеялся:

– Бабника могила исправит! Смотри, нарвешься когда-нибудь, охотник за юбками…

Караван тем временем неспешно втягивался в небольшую узкую ложбину между двумя высокими холмами, склоны которой заросли густым ельником.

«Отличное место для засады,» – подумал Конан, поглядывая по сторонам, и моментально пожалел о несвоевременной мысли.