Текст книги "Первокурсница (СИ)"

Автор книги: Оксана Шамрук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Глава 1. Первое сентября ==========

– Прекрати на него пялиться, дырку в пиджаке прожжёшь.

Испуганно вздрогнув, крепче прижав к груди огромный букет белых хризантем, я покосилась на свою будущую однокурсницу – высокую шатенку с невероятно густыми вьющимися волосами и аристократически строгим профилем. Точнее, она уже моя однокурсница: сегодня ведь первое сентября и наша первая линейка в колледже. От доносившейся из динамиков громкой музыки и веселого гула голосов звенело в ушах, а от мысли, что я больше не девятиклассница и даже не абитуриентка, дрожали коленки. Казалось бы, чего бояться? Всё течёт, всё меняется: простившись с далеко не любимой школой и агрессивными одноклассниками, нужно двигаться дальше. Нужно учиться, чтобы иметь не только аттестат, но и диплом, ведь как говорится: «Без бумажки ты букашка, а с бумажкой человек». Нужно, только я всегда была застенчивой, хуже того – ужасной трусихой и паникёршей. Спрашивается, кто в это поверит, глядя на тоненькую блондинку с серо-голубыми глазами ангела и третьим, будь он очень ладен, размером груди, который, как ни старайся, не спрячешь ни под какими блузками? Я и сама, когда смотрю в зеркало, не верю себе, что это я. Контраст между внешностью модели Плейбоя и душой зашуганной монашки умопомрачительный. Это всё потому, что моя мама, образно выражаясь, огнедышащий дракон со стажем надзирателя в пыточных камерах тюрем Людовика XIV, мне от неё влетает по каждому пустяку, вот и вырос вечно дрожащий осиновый листочек. Странно, что она, позабыв про свой контроль, отправилась на работу, а не со мной на линейку, ведь многие другие родители пришли сегодня со своими чадами-первокурсниками. Ещё бы, такой торжественный момент – драгоценные птенцы, наконец, оперились и готовы к первому самостоятельному полёту – прямиком за парты колледжа.

Наверное, именно потому что неожиданно оказалась предоставлена сама себе, я рассматривала шумную толпу студентов свободно и с таким интересом. Ещё больший интерес вызвал почти двухметровый брюнет, оживлённо обсуждавший что-то с завучем, которая принимала у нас вступительные экзамены. Похоже, что это физрук: фигура очень спортивная и голос зычный, как у футбольного тренера. Хорошо, что моё полное освобождение от физкультуры оказалось в силе даже после того, как правительство провело ряд медицинских реформ, надеясь всех школьников сделать если не олимпийскими чемпионами, то областными уж точно. Я бы не выдержала, если бы мной командовал такой басовитый дяденька.

– Да перестань же, – снова одёрнула меня обладательница кудрей, которым могла позавидовать сама Анжела Дэвис. – Вот он сейчас обернётся, и будет неловко. Потом начнёшь влюбляться, а сейчас улыбнись вон тому парню в синей рубашке и галстуке, бедняга уже битых пять минут тебя взглядом поедает.

– Ни в кого я не влюбляюсь… – попыталась я оправдаться, тут же взглянув в указанном направлении и наткнувшись на плотоядную ухмылку старшекурсника, который беднягой уж точно не выглядел. Субтильным тоже. – Просто ищу взглядом точку опоры.

– Ищи, но только не среди преподов, их задача толкать нас в ад, а не вытаскивать.

– А что, там ещё не все котлы заняты?

Чуть «койки» не сказала, мать его…

– Нас в оставшиеся рассадят, и начнётся аттракцион «Переживи сессию».

– На первом курсе мы должны школьную программу добить.

– Знаю, но он к сожалению не единственный и закончится экзаменами на выживание. Я – Вика, приехала сюда учиться из Михайловки, а ты?

– А я местная. Лиза.

– Сядешь со мной за парту? А то неохота с кем-нибудь из этих прощиголд оказаться, – попросила моя новая знакомая, кивнув в сторону нескольких ультрамодных девиц а-ля-внучка Брежнева: брови берегу как семейную реликвию, никогда не выщипываю и старательно подвожу сурьмой.

– Хорошо.

Мне и самой не хотелось близко знакомиться с кем-то из них, хотя, конечно, придётся, раз нам предстоит вместе учиться ближайшие четыре года. Тихая, домашняя девочка, я тут же прониклась симпатией к серьёзной и спокойной, как танк, Вике. Сама не знаю, откуда взялось это чувство, но с первых минут нам было очень легко общаться, мы понимали друг друга с полуслова и продолжали тихо переговариваться пока не заметили невысокого светловолосого паренька в сером пиджаке и джинсах. Выглядел он совсем потерянным, чем вызвал сочувствие не только у нас двоих.

– Иди становись ближе, сынок, – позвала его привлекательная, в меру упитанная мама одного из мальчишек нашей группы. – Сейчас классный руководитель подойдёт, послушаем речь директора, и он вас отведёт на первую лекцию.

– Я и есть классный руководитель. Алексей Николаевич.

Именно в такие минуты с удивлением понимаешь, что младшее поколение подчас может оказаться тактичнее старшего, потому что именно присутствовавшие родители не смогли сдержать улыбок, а некоторые даже тихих смешков, в то время как мы были просто заинтересованы происходящим.

– Ну ничего, быстрее найдёте общий язык, – нашлась, наконец, всё та же женщина, как позже я узнала, мать кареглазого, напоминавшего плюшевого мишку Сергея, который в тот момент старательно делал вид, что он вообще тут мимо проходил и ни разу не понял, о чём речь, и что происходит.

– С началом учебного года, Алексей Николаевич, – вдохнув напоследок горьковато-осенний запах хризантем, я вручила их лишь на миг растерявшемуся, кажется, даже покрасневшему классному руководителю, который тут же взял себя в руки и принялся объяснять, что помимо классного руководства он будет вести у нас историю, философию и обществознание.

Что ж, история это хорошо. История – мой любимый предмет, даже экзамен по ней сдала «на отлично». А вот физкультура… отступив за плечо хмыкнувшей Вики, я снова взглянула на преподавателей, среди которых выделялся немалым ростом темноволосый атлет – хорошо, что у меня освобождение.

Или всё же плохо?

========== Глава 2. Сплетни ==========

– Лиза, готова к новости?

– Что? – оторвавшись от конспекта, я удивлённо взглянула на буквально влетевшую в аудиторию и плюхнувшуюся рядом со мной за парту Вику. Какие ещё новости? Меня от последних двух колбасит, как после ядерной бомбёжки: во-первых, полуторачасовые пары после привычных сорока пяти минут школьных уроков – это ужасно нудный, невыносимо скучный кошмар, пережить три дня которого – целый геройский подвиг, а во-вторых, выяснилось, что в колледже нет педагога немецкого языка, и всем, кто изучал его раньше, предложены на выбор английский или французский. Хоть головой об учебник биться начинай и одновременно стучи в бубен! Каким образом я должна в считанные дни ознакомиться с английским, о французском даже и не помышляю? Нет, хватит с меня новостей, я ещё жить хочу! Долго и счастливо! А не коротко, схоронившись под горой словарей в библиотеке.

– Твой любимый – голубок! – заговорщицки сообщила подруга, сверкнув зелёными, как молодая листва, глазами. – Мне всё рассказали!

– Что? Кто?

– Двое парней с третьего курса, очень, кстати, обходительные, – кокетливая улыбка лишь на миг озарила её красивое лицо, затем оно стало привычно серьёзным и даже немного суровым. – Помнишь надпись, которую мы видели утром на стене лестничного пролёта, когда поднимались на алгебру: «Физик – голубь»?

– Ну да, ты ещё мечтала тех начинающих вандалов отправить на принудительные работы, – откровенно говоря, две пары алгебры мне запомнились гораздо больше, потому что преподавательница Агафья Петровна пообещала похоронить за плинтусом всех, кто не разберётся с векторами на цифровой прямой в самое ближайшее время.

– Пусть бы сами стену поштукатурили, неповадно было бы потом её гвоздями ковырять. Так вот, голубь – это тот препод, на которого ты на линейке глазела – Голубенко Константин Владимирович.

– И что? – припомнив высокого брюнета, которым так беззастенчиво любовалась в понедельник, я густо покраснела и попыталась сделать вид, что крайне увлечена конспектом по английскому. Кто его только придумал третьей парой? Наше расписание, кажется, составлял садист. Ну, или маньяк со стажем, излюбленным напитком которого является свежая кровь первокурсников. Точно, смешать с медицинским спиртом, но не взбалтывать. – Ни на кого я не глазела.

– Другому кому расскажешь, знаю я эти взгляды. Картиной Репина «Приплыли» что ли любовалась?

Точно, приплыли. Уже и на симпатичного препода нельзя посмотреть, чтобы никто не решил, что ты в него влюбилась. Какая может быть влюблённость, когда мне всего шестнадцать лет, и параграфов в учебниках нужно выучить столько, что мозги скоро взорвутся к чертям? Ещё и английский, будь он неладен, а тройку схлопотать никак нельзя, иначе стипендию не увижу. О повышенной даже мечтать не приходится, но на обычную я ведь могу претендовать?

– Так вот, забудь о нём, – отобрав у меня конспект, посоветовала Вика. – Зря время потеряешь.

– С английским? Думаешь, нереально так быстро его выучить?

– С языком я тебе помогу, у меня пятёрка, – вздох подруги был таким тяжёлым, словно она имеет дело с невероятным тормозом. – Забудь про Костика, потому что…

– Что за Костик? – кажется, я совсем запуталась в том, в чём она хотела меня просветить.

– Физик, препод, на которого ты запала.

Ну сколько раз ей объяснять, что ни на кого я не западала, не влюблялась и не очарована? Просто неловко и страшно на линейке было, вот взгляд и гулял по лицам.

– Разве он не физрук?

– С чего ты взяла?

– У него фигура спортивная, – пришла моя очередь закатывать глаза к потолку – кажется, Вика совершенно не рассмотрела того, по кому, считает, я вздыхаю по ночам. Знала бы она, что всю прошлую ночь я учила математические формулы, так бы не волновалась за меня.

– Может и спортивная, но он ведёт физику. Я тебе не об этом хотела рассказать. Пацаны сказали, что он голубой.

– Что? – придавленная звонком на пару и громкими голосами толпой ввалившихся в аудиторию однокурсников я с тоской взглянула на свой конспект по английскому, который она вертела в руках. Ну вот, повторить ничего не успела. Дался мне её Костик…

– Говорят, его в ночном клубе застукали в туалете с каким-то второкурсником, – склонившись к моему плечу, шепнула Вика. – Они там очень мило общались.

– Так мало ли о чём?

– Вдвоём?

– Ну, может, футбол обсуждали?

– В туалете?

– А почему нет?

– Моя наивная зайка, как мне тебя жаль, – посочувствовала Вика, поднимаясь со стула, чтобы поприветствовать вошедшую преподавательницу, и добавила уже тише. – Ничего, мы тебя вылечим.

Вот! Вот это бесит меня больше всего! Ну подумаешь, самая младшая в группе, и даже новая подруга старше меня на целых полтора года, это что, повод ставить диагнозы и начинать выписывать рецепты? Ну, я ей устрою козу в сарафане, только после, а сейчас нужно тоже вставать, злить болтовнёй англичанку, не зная предмета, совсем не хочется.

========== Глава 3. У беды глаза цвета счастья ==========

– Даром преподаватели время со мною тратили, всё что не задавали мне, делал я кое-как… – пробормотала я себе под нос, на негнущихся ногах выходя из кабинета математики.

Тосковать есть от чего – расписание первой недели учёбы было плавающим, а все окна, как нарочно, забивались математикой. Говорят, с понедельника вывесят постоянное расписание, но времени до него, кажется, как до Нового Года, а голова уже определённо идёт кругом от синусов, косинусов, а ещё от географии и истории. Хотя не стоит врать так капитально: наш классный руководитель – душка – хорошо объясняет предмет и почти не ругает за невнятные ответы. Всё очень просто – Алексею Николаевичу всего двадцать семь лет, сам в недавнем прошлом студент, он прекрасно понимает, как трудно первокурсникам влиться в учёбу. А ещё Алексей Николаевич достаточно интеллигентный, чтобы не есть нам мозги чайной ложечкой, и скромник, каких мало.

Говорят, ему ещё рано доверять классное руководство, но директриса закрыла на это глаза и отдала ему группу экономистов, в которую набрали почти одних девчонок, надеясь, что мы хоть немного его расшевелим. Нужно сказать, она не прогадала, шуточки мы отпускали регулярно. Вчера, например, Юля Зайцева оказалась за дверью аудитории за то, что во время разбора крестовых походов рискнула поинтересоваться: «Господин назначит меня старшей женой?» Поскольку это была не первая её выходка, наказание в виде выдворения в коридор последовало незамедлительно. Если честно, я даже позавидовала – всё-таки последняя пара, и она первая отчалила домой. Нужно взять на заметку. Если, конечно, решусь дразнить нашего Алёшеньку. Только так мы за глаза и называем своего руководителя.

– Ты есть хочешь? – спросила Вика, когда наши одногруппницы в честь большой перемены радостным галопом понеслись на первый этаж в столовую.

– Нет, – от усталости аппетит давно пропал, да и толкаться в очереди за пирожком с чаем совсем не хотелось. – А ты?

– Боже упаси связываться с голодающим зверинцем, – озвучила схожие с моими мысли подруга. – Пошли сразу на следующую пару. Тебе, небось, не терпится?

– Единственное, что мне не терпится, так это попасть домой, – обходя вслед за ней столпившуюся у окна группу старшекурсников, я не сразу поняла, что за намёк в мой огород был послан. Точно. У нас же сейчас первая пара физики! – Ой, а я кота забыла покормить, мне пора домой, а то он мамины цветы на окнах есть начнёт, и тогда мне в выходные кино не светит.

– Какой кот? – возмутилась подруга, ловко ухватив меня за запястье, и потянула к приветливо открытым дверям аудитории, в которой нам бывать ещё не доводилось. – Ты же мне говорила, что утром еле вытурила его во двор после третьей порции Вискаса. Ничего с ним не сделается, голодной смертью точно не помрёт!

– Вот! Вдруг сделается? – успев у самого порога схватиться за косяк, я почувствовала, что сердце колотится в груди, как бешеное – Не хочу туда заходить, и всё тут! – Вдруг его соседский Бобик обидит? Я должна спасти Мурзика!

– Как бы Бобика от вашего Мурзика спасать не пришлось, видела я фотки этого манула!

– Пошли ко мне в гости, познакомлю!

– Не-а, – пропела она, ловко отцепив меня от косяка и чуть ли не волоком потащив к первой парте аккурат напротив учительского стола. – Сейчас будет гораздо интереснее.

Собственно, мы с ней в первый же день учёбы прихватизировали это мало любимое другим студентами место – первую парту у окна напротив преподавателя. И сколько бы не путешествовали по аудиториям, занимать наше место никто из одногруппниц даже не пытался. Однако сейчас мне откровенно захотелось попасть на самый край галёрки. И я не столько боялась встречи с красавчиком преподом, сколько шуточек Вики, у которой чувство юмора было определённо сильнее чувства жалости. А ведь с виду такая важная, степенная и строгая. Подозреваю, что пока только мне известно, какой чертёнок скрывается за этим благочинным фасадом. Как говорится, в тихом омуте…

– Не боись, Смирнова, на первом уроке двойки обычно не ставят, – поддержал меня сидевший от нас за две парты староста Володька Куцывой, который вечно умудрялся, как Юлий Цезарь, делать три вещи одновременно: грызть семечки, листать учебники и подмечать, кто чем занимается. – Разве что за поведение, но мы же с тобой взрослые люди.

– А ну, потише, не для тебя мама ягодку растила, – с ходу осадила его обобщение Вика и, решив отвлечь меня от дурных предчувствий, указала на гору всевозможных банок, склянок, железных пластин, шестерёнок и незнакомых деталей, которыми был заставлен учительский стол. – Похоже, прямо сегодня с опытов и начнём.

– Говорят, наш физик любит исследованиями заниматься, – снова встрял староста, которому очевидно было скучно без дружка, рискнувшего попытаться добыть насущный пирожок в столовой.

– Ага, особенно с хорошенькими мальчиками в лаборантской, – тут же сладко улыбнулась ему Вика. – Ты, кстати, симпатичный.

Нервно хихикнув, когда Володька, чертыхнувшись, подавился своими неизменными семечками, я сосредоточилась на первом параграфе учебника. В школе у меня была привычка читать дома материал, который должен был рассказать на будущем уроке учитель, чтобы уже быть в курсе того, о чём пойдёт речь. Эта привычка имела место быть и сейчас, но обилие математики временно перетянуло на себя одеяло. Итак, похоже, сегодня мы будем изучать силу притяжения Земли и скорость, которую должны развивать космические корабли, чтобы её преодолеть. Неплохо для первого параграфа. Я так увлеклась чтением, что пропустила мимо ушей слившиеся в одно единое звонок и быстрые шаги однокурсниц, которые, наконец, пожаловали в аудиторию основным составом. В самом деле, что интересного в их бесконечных обсуждениях модных тряпок? А вот то, как человеку добраться до Плутона, действительно затягивает.

– Лиза! – вздрогнув от громкого шёпота и тычка локтём в бок от Вики, я, наконец, оторвалась от страниц учебника и тут же утонула в небесно-голубых глазах физрука… то есть физика, который смотрел на меня таким насмешливо-изучающим лучистым взглядом, что захотелось тут же провалиться сквозь пол. Ну почему? Почему мы не сели на заднюю парту?

– Элиза Смирнова? – повторил он свой вопрос, который я в первый раз благополучно пропустила мимо ушей. Всё правильно, он знакомится со студентами и конечно не ожидал увидеть у себя на паре белую ворону, которая увлекается чтением больше, чем болтовнёй с подругами.

– Лиза, – поправила я, стараясь не запинаться и не краснеть, когда красиво очерченные губы препода растянулись в понимающей улыбке. Чёрт, кто вообще придумал, чтобы преподаватели были такими молодыми и привлекательными? Константин, как его по батюшке? кажется Владимирович был ненамного старше нашего Алёшеньки, и если возраст классного руководителя меня никак не смущал, то сейчас, определёно, было неловко. Ощущая, как по спине вдоль линии позвоночника побежали колкие мурашки, я крепче сжала учебник. Спокойно, он гей. Об этом каждая собака в колледже знает. Даже на стенах лестничных пролётов написано.

– Я смотрю, ты внимательно изучаешь сегодняшний материал, – кивнув на книжку в моих руках, проявив полную беспощадность, произнёс Константин Владимирович. – Может, поделишься с нами знаниями, которые успела почерпнуть до моего прихода?

Поднявшись, что конечно следовало сделать ещё минуту назад, я попыталась вспомнить о том, что читала до того, как он так беспардонно ворвался в моё сознание.

– Сила гравитации возникает между любыми объектами во Вселенной, обладающими массой. Будучи приложенной к каждому объекту, она направлена на другой, причём модуль этой силы равен для обоих объектов.

– И как же, на твой взгляд, можно преодолеть силу гравитации?

Нет, он издевается, ну точно! Я так далеко и прочесть не успела, а тыкать пальцем в небо, то бишь сыпать догадками, чревато получением двойки на первом же уроке. Форменный садист, по-другому это не называется!

– Наверное, для этого к объекту нужно приложить силу, которая будет больше силы притяжения.

– Можешь предположить, чему равна эта сила?

– Пока нет…

– Вот за это «пока» – пять, садись, – губы препода снова растянулись в усмешке, когда он ставил оценку напротив моей фамилии в журнале. – Что ж, мы выслушали всё, что нам смогла поведать о силе притяжения Элиза, а теперь давайте рассмотрим, что же такое минимальная космическая скорость, с помощью которой космический аппарат может преодолеть гравитацию Земли и выйти на орбиту.

========== Глава 4. Первый кусь ==========

– Как думаешь, может быть геи ненавидят девушек, и он просто вымещает на мне эту ненависть?

– Глупости, моя зайка, мне кажется, ты просто ему нравишься, – на секунду утешающе обняв, Вика встряхнула меня, как напакастившего в углу котёнка. – Прекрати так нервничать перед каждой парой, и он не будет тебя цеплять. Хищники чувствуют страх и тут же нападают, понимаешь?

Легко ей говорить, её каждый урок к доске, как на казнь, не вызывают, требуя обоснования всё новых формул, для чего приходится заранее штудировать учебник, чтобы вконец не опозориться. Конечно, это имеет свои плюсы – целый ряд кровью и потом заработанных пятёрок по физике, и, тем не менее, последние два месяца моей жизни – это кромешный ад без передышки.

Мы стояли в очереди у гардероба, надеясь сдать куртки до того, как прозвенит звонок на первую пару. После проведённой в зубрёжке ночи у меня было ужасно дурное настроение. Интересно, студенты вообще спят хоть иногда, или это только я не могу найти времени, чтобы приложить голову к подушке?

В школе по физике у меня была честно заработанная тройка и, будучи гуманитарием, я её ни разу не смущалась, но сейчас из-за чрезмерной дотошности Константина Владимировича ненавистный предмет я знала на «отлично». И это всё не от усердия. Просто под голубым взглядом красавца препода душа наизнанку выворачивалась, и становилось невероятно, до дрожи страшно. Я боялась ошибиться, отвечая хотя бы на один из десятков вопросов, которыми он засыпал меня каждую пару, а потому заучивала и знала наизусть каждый параграф, каждую формулу. Зазубрить физику мало, её нужно чувствовать, понимать. Честное слово, я старалась, но ощущение того, что задыхаюсь, становилось всё сильнее. И ведь это не единственный предмет, полно других, требующих не меньшей концентрации внимания. Господи, помоги мне дожить до зимних каникул, клянусь – я буду очень хорошей девочкой.

В небесной канцелярии меня определённо не услышали, потому что замена в расписании была просто удручающая – третьей парой вместо географии стояла физика. Вот в такие моменты и сдают нервы. Я ведь надеялась хотя бы один день прожить спокойно. Разве это так сложно: информатика, литература, география и домой?

– Спокойно, – положила руку мне на плечо подруга, заметив, как я побледнела. – Нервные клетки не восстанавливаются.

– Он постоянно коверкает моё имя…

– Ну и что? Подумаешь «Э» прибавляет, ничего страшного.

– Надо мной уже все смеются.

– И что? Надо мной тоже смеялись, когда стрелка на колготках полезла, и что, я нервничала?

Хихикнув, я припомнила, в форме какого мужского органа была та стрелка, и на душе сразу стало легче. Умеет же Вика утешить, когда не занимается тем, что доводит меня до белого каления.

– Я не готова к его уроку.

– Вот так и скажи ему, что изучала перед сном не физику, а гавайские вулканы, – посоветовала она, направляясь в левое крыло, где на пятом этаже располагались компьютерные классы. – В конце концов, это сегодняшняя замена, и не готов никто, даже тетрадок нет.

Припомнив, что такое уже было, я откровенно скисла.

– Тогда он заставит решать задачи, и угадай, кого вызовет к доске первой?

– Милая моя, на тебе он и закончит: ты их лучше всех решаешь.

Ещё бы, выдрессировал, как собачку. А я ведь обычная студентка – часто умом понимаю то, что вслух объяснить не могу.

– Да не съест он тебя, – рассмеялась Вика, когда я вознамерилась на большой перемене сгонять домой за конспектом: благо идти было всего два квартала, туда и обратно – четыре. – И не показывай ему свой страх. Помнишь, что я тебе говорила про хищников?

– Не съедят, так понадкусывают.

– Ну надкусит он тебя разок, и что с того? Переживёшь, не маленькая.

– Разок? Да он от меня каждый урок по куску откусывает, на мне скоро живого места не останется, – поёжившись, я отбросила за спину волосы и вслед за подругой вошла в аудиторию информатики. Она права: я слишком паникую, и Константин Владимирович чувствует это, вот и изводит, как удав несчастного кролика. – Он меня точно ненавидит.

– Какая же ты ещё неопытная, – устроившись за ПК Вика взглянула в сторону препода Ольги Николаевны, которая быстро заполняла какие-то бумаги и не обратила на явившихся на пару студенток никакого внимания. – Он же постоянно улыбается, когда на тебя смотрит.

– Как гей может влюбиться в девушку? – моему возмущению не было предела: что она ещё придумает на пару со своей шальной фантазией? – Не выдумывай того, чего нет. Тебе просто показалось.

– Может он бисексуал? Но взгляд очень выразительный. Если ты перестанешь так трусить и поднимешь на него глаза, то сама всё заметишь.

Что ж, именно так я и поступила. Точнее, я поступила как Скарлетт из моего любимого романа «Унесённые ветром» – решила пока ни о чём не думать, оставить все мысли на потом и спокойно заниматься тестами по информатике. Если всё время думать только о Константине Владимировиче, то учёбе по остальным предметам будет полный швах, а этого мне точно не хочется. Однако на последней паре, безумно радуясь тому, что физик решил разобрать с нами новую тему, а не устроить олимпийский забег по пройденному материалу, я всё же решилась: сначала с интересом слушала про свойства магнитных полей, а потом, когда дело дошло до так любимых им практических опытов, решилась поднять глаза. Пример с магнитом и железными стружками на листе бумаги был и в половину не так интересен, как взаимодействие магнитных полей с легчайшими незаряженными частицами. Ещё больше завораживало красивое мужественное лицо препода, его высокие острые скулы, аристократически очерченный нос, полные губы и лучистые голубые глаза. Которые смотрели на меня. И в них действительно плескалась улыбка. Тёплая, как летний закат на пляже. Встретившись с ним взглядом, я уже не могла отвести глаз, он тоже не отводил, и усмехнулся. Той самой доброй усмешкой, которая почему-то так пугала меня. Мир словно замер вокруг нас, секунда шла за секундой, за моей спиной уже не в меру деликатно покашливали одногруппницы, а мы просто улыбались друг другу, словно вокруг нас никого не было. Конечно, так не могло продолжаться вечно, робость победила, и я опустила глаза на его руки, которыми он продолжал демонстрировать опыт: вводить и выводить толстый магнитный стержень в середину большого железного кольца, по краям которого была прикреплена шевелящаяся от воздействия магнитных полей исполосованная в бахрому калька.

– Константин Владимирович, что вы делаете? – сорвалось с моих губ, прежде чем я успела сообразить, что несу, и промолчать, хотя бы из вежливости.

Аудитория взорвалась от смеха однокурсников, которым очень быстро пришло в голову то же, что и мне. Спрашивается, чего вообще можно было ожидать от нас в нашем возрасте? Не цитат Ницше уж точно. С задней парты уже донеслась шуточка нашего скромника Сергея о том, что не зря он купил презервативы – хоть для опытов пригодятся, а я, покраснев, не могла отвести глаз от рук преподавателя, который продолжал совершать поступательные движения магнитом в кольцо. Наконец он встряхнул головой, отложил магнит, привычно осадил развеселившуюся группу, и снова устремив на меня свой лучистый взгляд негромко произнёс то, что заставило меня покраснеть до самых кончиков ушей:

– Du machst mich verrückt.*

Комментарий к Глава 4. Первый кусь

*Ты сведёшь меня с ума.

========== Глава 5. “Алло, мы ищем таланты” ==========

Я тоже умею кусаться – именно это я внушала себе утром перед зеркалом, когда красила ресницы так, что, ей Богу, киношная Мальвина обзавидовалась бы. Пользуясь тем, что рано уходившие на работу родители не видели, во что наряжается их застенчивая до безобразия дочь, я надевала такие мини-юбки, что даже знаменитое выражение «по самое не могу» – это ещё слишком слабо сказано. И, разумеется, завитые локоны – косы были забыты, если не навсегда, то очень надолго. Как и скромные замшевые ботинки. Потому что высокие чёрные ботфорты с меховой оторочкой на моих длинных ногах смотрелись гораздо лучше.

Свожу с ума, Константин Владимирович? Знаете, я раньше даже не пыталась этого делать, ну, а теперь берегитесь – март у вас наступит гораздо раньше календарного. И вы ещё очень позавидуете котам, которые могут выплеснуть свои эмоции, завывая на крышах. У вас кроме такой, других возможностей для выплеска своего безумия точно не будет, потому что я отлично знаю, что любые романтические отношения между преподами и шестнадцатилетними первокурсницами противозаконны. И, разумеется, вы об этом осведомлены не хуже меня. Так что вряд ли вы решитесь перейти от слов и пылких взглядов к действиям. А вот я могу решиться на что угодно. В пределах моей скромной фантазии, разумеется, но и та становится буйной из-за череды бессонных ночей.

– Бог мой, это всё для меня? – восторженно-драматическим шепотом на весь вестибюль выразила своё удивление Вика, когда после снятия мною целомудренно длинного пальто обозрела появившиеся в зоне её видимости белую водолазку и «огрызок» бархатной вишнёвой юбки.

– Ага, поцелуй, когда попрошу, – отчётливо ощущая, как на щеках проступили предательские пятна румянца, когда на нас заинтересованно обернулись несколько старшекурсников (один даже присвистнул и подмигнул – вот же хам!), я засунула шарф с шапкой в рукав и сдала верхнюю одежду дежурной по гардеробу.

– Это скоро? – переобувшись в балетки и попутно показав неприличный жест с интересом смотревшему на нас высокому парню с гелевым ежом-безобразником на голове, подруга подхватила меня под локоток. Наверное, чтобы не сбежала от такого пикантного вопроса.

– На физике.

– Не-не-не. Смерти моей хочешь? Твой Отелло придушит меня за это в порыве ревности, а потом начнёт валить на контрольных так, что мне даже тройки не видать, а я, знаешь ли, ещё стипендию хочу заработать.

– Никакой он не мой!

– Хочешь сказать, общественный?

– Нет, свой собственный! – буркнула я, едва успевая за ней на своих каблуках, однако, увидев прикреплённое к доске с расписанием распечатанное на принтере объявление, впечатлилась настолько, что тут же затормозила, не веря своим глазам. – Ты смотри, Алёшенька…

– Ух ты, – нехотя остановившись, Вика громко прочла вслух то, что и так озорной молнией врезалось в моё сознание: – «Разыскивается ужас, летящий на крыльях ночи. Особые приметы: вооружён и очень опасен». Интересно, чем это он вооружён? Молитвенником и учебником по тантрическому сексу?

– Ну тогда пусть заодно презервативами запасается, – едва подавив смешок, я постаралась сделать вид, что это фото не моего красавца-скромника-классного-руководителя так внимательно, громко щебеча о мужественных скулах и грозном профиле, рассматривает целая стайка замерших в едином восторге студенток.

Ага, грозный и мужественный, ну конечно. Ещё скажите, на Царя-батюшку из Ивана Васильевича похож. Ну разве что на Буншу в молодости. Ещё до встречи с прекрасной женой. Не Марфой Васильевной. Кто же это нашего, чаще меня краснеющего и бледнеющего препода так подставил? Не иначе как наши же пацаны. Вот лучше уносить отсюда ноги, пока он сам это объявление и толпу новоявленных поклонниц не улицезрел. Вдруг умеет гром и молнии метать, а не только учить прилично себя вести во время похода в театр? При воспоминании о том, как, желая привить любовь к прекрасному, Алексей Николаевич повёл нас на «Скок в постель» и старательно учил в фойе не ржать аки кони над комедией, а прижимать кулачок к губам и скромно хихикать, оттопыривая мизинчик, плечи затряслись от смеха, и, тщетно пытаясь его подавить, я поспешила вслед за Викой к лестнице.