Текст книги "История одной жизни (СИ)"

Автор книги: Оксана Лебедева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

– Заманчиво, конечно, но я думаю, что смогу найти более интересное занятие на вечер.

На этот раз я, до того, как он очухался, смотала в коридор, нервно пробегаясь взглядом по обуви и верхней одежде. Моей не было. Только та, что он мне купил.

– Эй, ты куда собралась?

Выскочив в коридор вслед за мной, грубо рявкнул Андрей.

– Пока не решила. Может, прогуляюсь по вечернему городу, – постаралась, чтобы голос звучал как можно более отрешённей.

Внутри меня зашкаливал адреналин. Я чувствовала, как он злится, как сжимает кулаки и была готова запищать от восторга. От былой нерешительности и скованности не осталось и следа. Хотелось вывести его из с себя, так же как и он меня, и показать, что больше я не собираюсь падать в обморок от одних лишь его прикосновений...хотя за это, если быть честной с самой собой, я не могла поручиться.

– С кем?

Один бог знает чего мне стояло удержать на ногах, когда почувствовала его гневный рык прямо у себя за спиной.

– Не знаю, может с Катей, – вмиг спасовала я, решив его больше не злить. Но почему-то, вопреки моим ожиданиям, мой ответ вывел его из себя ещё больше.

– С этой шаловой? И куда она тебя потащит?

Резко развернув меня к себе, Андрей припечатал меня к стене, грозно нависнув надо мной. Вся моя решимость, весь мой боевой настрой, как-то тихонечко помахали мне ручкой....Стало до одури страшно, и вместе с тем, безумно захотелось узнать, что будет дальше. Долго мучиться любопытством мне не пришлось. Рыкнув, что-то непонятное, Андрей больно сжал меня в своих объятиях, впившись в мои подрагивающие от шока губы жёстким поцелуем. Все чувства, которые перемешались во мне, выплеснулись в это безумие. Этот поцелуй был больше похож на схватку. Он не был нежным или трепетным, какими, наверное, должны быть первые поцелуи. Он был грубым, жёстким, властным, всепоглощающим. До боли сжимая пальцы на моей талии, он выпивал моё прерывистое дыхание своими губами, брал шефство в этом чувственном безумии, не давал мне перенять инициативу, яростно прижимая к своему разгоряченному телу. Все мысли смешавшиеся в одну кучу, покинули мой разум. Острое, дикое желание, отзывающееся болезненным томлением внизу живота, окончательно лишило меня здравого смысла. Мне было всего мало. Мало его жёстких поцелуев. Мало его грубых ласк. Хотелось большего, куда большего....Когда в глазах заискрилось миллионами рассыпавшимися на мелкие кусочками звёздочками, когда тело перестало меня слушаться, а сердце практически прекратило биться, Андрей резко оторвался от моих губ, прижав мою голову к своей груди, так же как и я, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.

Гладя меня подрагивающими руками по пояснице, он прижимался губами к моему лбу, шепча что-то непонятное. Когда вспышка яростного сумасшествия, наконец, ослабла, он обхватил моё лицо руками, и гневно произнёс:

– Только попробуй, куда-нибудь смотаться.

– Только попробую куда-нибудь смотаться, – прерывистым голосом передразнила я, почувствовав, как он улыбнулся.

– И когда ты успела стать такой смелой? Ещё вчера в обморок падала от моих прикосновений. А сейчас, я чуть не задохнулся с тобой.

– В тихом омуте, черти водятся.

Рассмеявшись в голос, Андрей ещё раз поцеловал меня в губы, но на этот раз нежно, и даже немного ласково, правда, уже через несколько секунд отстранился. Скрывшись за какой-то дверью, он оставил меня одну на пару минут. Появившись в коридоре с половой тряпкой в руках и ведром наполненной воды, он довольно, и вместе с тем уверенно и нагло произнёс:

– Что застыла чертёнок? Бери тряпку и задело. Начнёшь с кухни, закончишь гостиной.

Прежде чем я успела прийти в себя, Андрей, поставив ведро со шваброй на пол, скрылся за дверью, ведущей, по всей видимости, в одну из комнат. Ещё около минуты я стояла на месте, не совсем понимая, что только что произошло. Припухшие и чуть влажные губы жгло огнём, как и все участки кожи, к которым он прикасался. Руки, пробивала нервная дрожь. Глаза светились огненным блеском. Всё тело, от самых кончиков волос и до пяточек на ногах, слегка покалывало. Скрутившаяся внизу живота спираль желания причиняла мне лёгкую боль. А я, опираясь о холодную стену и обнимая себя руками, не отрывала взгляда от двери, за которой скрылся Андрей. Мысли, смешавшиеся в голове в одну кучу не давали связно мыслить, и здраво рассуждать. Единственное, что я понимала наверняка, так это то, что случилось невозможное...что-то сказочное, спонтанное, из рода фантастики. Он меня поцеловал. И это был не лёгкий чмок в щёчку. Он жадно пил моё дыхание своими губами. Он сминал мой рот во властном, собственническом поцелуе. Его сердце колотилось в таком же бешеном ритме, как и моё. Он хотел этого поцелуя так же сильно, как и я. И это просто невероятно! Как я могла ему понравиться? Что он мог во мне разглядеть? Глянцевой, да и просто хорошенькой внешностью я не обладаю. Навряд ли можно сказать, что я интересная личность. Скорее наоборот скучная, замкнутая, стеснительная....такой я была до сегодняшнего вечера. И такой я больше никогда не хочу быть. Никогда. Прикусив нижнюю губу, я, сильно зажмурившись и несколько раз качнув головой в разные стороны, окончательно прощаясь со своими мечтами и возвращаясь на землю, перевела взгляд на пол. Ведро с половой тряпкой – вот, что действительно мне подходит. В таком доме я могу быть только в качестве уборщицы. А судя потому, что из комнаты, в которую зашёл Андрей, доносятся звуки футбольного матча, он ничуть не шутил, на счёт мытья полов.

Неуверенно перемявшись с одной ноги на другую, я, почему-то боясь воспроизвести громкие звуки, на цыпочках подошла к ведру и, смочив в нём тряпку, намотала её на лентяйку. Наверное, это было не совсем правильно с моей стороны. И уж конечно, будь на моём месте, к примеру, Катя, она бы, наверняка, брезгливо фыркнув носом, высоко задрала свою голову и гордо ушла. И нельзя сказать, что она поступила бы неправильно. Но вот только я, не хотела даже смотреть в сторону двери. Не знаю, зачем Андрей затеял всё это, может он и вправду привёз меня к себе, чтобы я продраила его дом, но я, словно беспрекословно подчиняющаяся ему вещь, взяла швабру с ведром, и на ватных ногах двинулась к кухне.

Надо сказать, что за то время, пока я мыла его кухню, прихожую, и громадную гостиную, я устала куда больше, чем за весь час утреней пробежки. К тому времени, как я домыла порог гостиной, я ощущала себя примерно так же как мокрая, грязная, половая тряпка в моих руках. Пряди растрепавшихся в разные стороны волос прилипли к моему лицу. Спортивные штаны, в которых я ползала по его квартире, теперь уж точно надо было выбрасывать на свалку, хотя им там давно и место. Не говорю уже про покрывшуюся пятнами майку, которую можно было выжимать насухо. А Андрей наверняка только и порезал овощи к салату, или ещё чего проще, просто разогрел пиццу. Ну и где справедливость?

Вылив грязную воду в унитаз, и прополоскав в ванне тряпку, я потратила ещё около тридцати минут, чтобы привести себя в порядок. Хотя удалось только, 'почистить' лицо, вымыть руки и расчесать волосы. Как бы я не хотела, залезть в душ всё равно не решилась. Да, и неудобно это как-то было. Не говорю уже про то, что надо было бы простирнуть вещи. Пришлось, заходить к нему в комнату гадким утёнком. Не успела я правда переступить и порог спальни, как Андрей, не отрывая взгляд от телевизора и пятой точки от кровати, тут же бросил мне небрежным голосом:

– Ну и чего ты так долго? Матч уже даже почти закончился.

Хватило всего секунды, чтобы вся усталость и лёгкая скованность, всё ещё теплящаяся внутри меня после поцелуя, развеялись как по волшебству. На полу спальни валялись пустые коробки из-под попкорна и сухариков. На журнальном столике стояла наполовину пустая бутылка пива, и тарелка с остатками кальмаров. А сам Андрей, лениво развалившись на кровати во всём чистом и домашнем, сонливо позёвывал и щёлкал пультом, переключаясь с одного канала на другой.

– Ты же сказал, что будешь готовить ужин? – с трудом мне удалось, не сорваться на крик.

Медленно повернувшись ко мне, Андрей окинул меня насмешливым взглядом.

– Ух, ты, какая ты чистенькая, – язвительно улыбнулся, прикусив нижнюю губу. – Сероглазка, ты чего-то спутала, я сказал, что займусь ужином, то есть его поглощением, а не приготовлением.

Обернувшись назад к телевизору, Андрей, видимо спинным мозгом почуяв неладное, ещё в воздухе перехватил, брошенную в него подушку. А я, кусая губы до крови, сжимала кулаки так сильно, что сломанные ногти впивались мне в ладони, оставляя на них болезненные следы. Внутри меня кипел целый вулкан ярости, ненависти и злости. Желание стереть наглую улыбочку с его лица, просто выжигало меня изнутри.

– Оксан, чипсы...

– Не буду я твои чипсы! – не дослушав, вскрикнула я, запустив в него ещё одной подушкой, от которой он так же удачно увернулся.

– Чипсы мне дай, пожалуйста. Они на тумбочки лежат. Вон те, с беконом, – нагло улыбнувшись, Андрей протянул руку к бутылке пива, но тут же подскочил на месте. Его природные рефлексы самозащиты не подвели его и в этот раз. Правда сейчас, я запустила в него книгой, а не подушкой.

Увернувшись от снаряда всего лишь за долю секунды до того, как он достиг бы своей цели, Андрей поднял на меня, пылающий яростью взгляд. Только на этот раз, я не спасовала под ним, а ответила ему тем же.

– Ты, что издеваешься надо мной? Ты зачем меня сюда притащил? Чтобы я тебе бесплатную уборку воспроизвела?

– Почему бесплатную? Я тебя за это поцеловал.

От его ответа меня словно передёрнуло. Яростный блеск в глазах потух, уступив место бесконечной обиде. Не найдя нужного ответа, я, прикусив нижнюю губу, ринулась из спальни, забежав в ванну, и с грохотом захлопнув за собой дверь. Оперившись руками об умывальник, я взглянула на своё отражение в зеркале. Взлохмаченные, жирные волосы, синие круги под глазами, усыпанное мелкими красными прыщиками бледное лицо, и небольшой шрам под подбородком, сопровождающий меня с самого детства. Спившаяся алкоголичка и то, наверное, выглядит лучше. Глупо было думать, что я могу понравиться Андрею. Видимо он, правда, поцеловал меня, только ради прикола.

На глаза навернулись предательские, и так не нужные сейчас слёзы. Потому как, тихо приоткрыв дверь, на пороге появился Андрей, с футболкой и трениками в руках. Беззвучно подойдя ко мне сзади, он, положив ладони мне талию, притянул меня к себе, посмотрев на меня через зеркало. Заметив скатывающиеся по моим щекам слезы, он нахмурился, стерев каждую большим пальцем.

– Эй, ну ты чего?

Его сухие, горячие губы, прикоснувшиеся к моему обнажённому плечу, вызвали волну дрожи, прошедшуюся по всему телу и крепко осевшую внизу живота.

– А что за это мне нужно сделать? Всю квартиру отдраить?

Пыталась сохранить в себе прежнюю обиду, но ощущение его близости, просто выбивало меня из колеи.

– Приготовишь с утречка мне завтрак, и мы будем в расчёте, – ухмыльнувшись, Андрей обхватил меня за плечи, резко развернув к себе. Практически упав на его грудь, я почувствовала, как всё тело пробил мощный заряд тока. Каждое его прикосновение, каждый взгляд, каждая нагло ухмыляющаяся улыбка вызывала во мне волну вожделение. Всё тело охватывала огненная волна безумной страсти, и хотелось большего, много больше, чем я когда-либо испытывала....Эти чувства пугали меня и вместе с тем влекли всё дальше и дальше.

– Вот держи, это чистые вещи. Прими душ, и возвращайся в спальню.

Медленно склоняясь к моей шее, Андрей сводил меня с ума от переизбытка чувств. Острое наслаждение пронзило каждую клеточку моего тела, когда он провёл языком влажную дорожку от ключицы до ямки под горлом. На какое-то мгновение я забыла, как надо дышать. Из груди рвался томный, полный мучительного желания стон. Запрокинув голову, я судорожно вздохнула. Глаза закатились сами собой.

– Не засиживайся, тут, – хрипло прошептал мне в ухо, и резко отстранился.

Когда я пришла в себя, его уже не было рядом. В это мгновение я была готова завыть, от причиняющего мне боль томления внизу живота. Быстро скинув с себя все вещи, я зашла в душевую кабинку, включив воду. Первые капли упали на затвердевшие соски, и меня выгнуло дугой, от пронзившего всё тело острого наслаждения. Еле сдерживаясь, чтобы не разреветься, я, намыливая себя гелем для душа, пыталась разобраться, что со мной творится с тех пор, как встретила Андрея. Вчера возмутилась, когда подумала, что он хотел пригласить меня к себе, а сегодня, когда он сводил меня с ума, лёгкими, практически невесомыми прикосновениями, была готова умолять его не останавливаться. Вчера я краснела от одних его взглядов, сегодня еле сдерживала стоны, когда он прокладывал дорожку поцелуев на моей шее... Я совсем себя не понимаю. И я не понимаю его. Я не понимаю, когда он шутит, а когда говорит серьёзно. Я не понимаю, то ли я правда ему нравлюсь, то ли он играет со мной...только вот во что?

Тихо, на цыпочках, я зашла в погрузившуюся в полумрак комнату. Прикрыв за собой дверь, я беззвучно подползла к кровати, откинув одеяло, и завалившись в неё, блаженно растянувшись во весь рост.

– Эй, а мне ты на коврике прикажешь спать? Ну-ка подвинься живо.

С трудом мне удалось сдержаться, и не запищать от неожиданности. Я думала, что буду спать одна....Почувствовав, как кровать подо мной прогнулась под тяжестью мужского тела, я, поджав по себя ноги, подползла к самому краешку.

– Теперь ты решила на ковре прилечь? – усмехнулся в самое ухо, резко рванув меня на себя, обхватив меня за талию, и прижав к своей груди. – Ещё раз решишь под дождём побегать, ты мне не только полы драить будешь, ты мне и всю лужайку подметёшь. Поняла?

Зажмурившись до цветных кружочков во взгляде, я изо всех сил старалась подавить в себе рвущуюся наружу улыбку. Он заботился обо мне. Пусть так странно, и с небольшой пользой для себя, но всё-таки заботился. А до него, этого ещё никто не делал.

– Не слышу ответа, – недовольно буркнул мне в шею, и сжал меня в объятиях так сильно, что послышался хруст косточек.

– Поняла, – старалась держать голос ровным, а всё равно, промурлыкала как котяра, сожравший банку сметаны. – Спокойной ночи.

Попытавшись перетянуть на себя одеяло, я получила не хилый такой удар...по попе.

– Оксан, ты это сразу учти...

Замолчав, Андрей устроил интригующую паузу.

– Чего?

– Я боксом восемь лет занимался. Так что не советую ручки распускать.

Хотелось, ой как хотелось проехать по его нагло улыбающейся роже, только вот он держал мои руки в стальном захвате.

– Вот теперь, спокойной, – почувствовав его горячее дыхание у себя на затылке, вся злость во мне мигом улетучилась. Чуть ослабив хватку, Андрей положил руку мне на бедро, и не сильно сжал его. Приглушенный стон помимо воли слетел с моих губ. – Я тебя предупредил.

Резко отстранившись, Андрей перевернулся на другой бок и оттянул на себя практически всё одеяло, оставив мне самый краешек. Мысленно послав ему тысячу проклятий, я, до боли закусив нижнюю губу, зарылась лицом в подушку, стараясь подавить в себе уже привычное чувство неудовлетворённости. Если сегодня и получится заснуть, то это будет нескоро, очень нескоро...

Из сладкого, и такого недолгого сна, меня выдернуло, настойчивое тормошение за плечо. Поморщившись, я лениво потянулась на кровати, неохотно, зевнув. Стоило мне только открыть глаза, как резкий свет тут же заставил меня вновь зажмуриться.

– Чёрт, Оксан, просыпайся, – резкий, и не очень-то дружелюбный голос Андрей, мигом вернул меня в сознание.

Потерев глаза ладонями, я, всё ещё щурясь от яркого света, уставилась на Андрея сонным взглядом. Он, был уже полностью одет, и, то и дело, нервно поглядывал на мобильный.

– Вставай, скорее, и иди, умывайся.

– А сколько сейчас времени?

Сев на кровати, я натянула простынь, чуть ли не до самого подбородка. Волнение, которым был явно охвачен Андрей, очень быстро передалось и мне.

– Полвосьмого.

– Полвосьмого? А куда мы так рано?

– Ты домой, а я по делам, – убрав телефон в карман, Андрей накинул на плечи куртку, быстрым шагом дойдя до двери. – Чёрт, Оксан, вставай уже!

Чуть ли не вскочив с кровати, я, практически бегом двинулась к ванне. Умылась я на скорую руку. В душе щемило ужасное, нагнетающееся с каждой секундой чувство чего-то нехорошего. От того прежнего, весёлого, подкалывающего, заботливого Андрея, каким он был вчера не осталось и следа. Вернувшись в спальню, я обнаружила свой спортивный костюм вместе с вчера купленной Андреем верхней одеждой, на кровати. Быстро переодевшись, я вышла в коридор, не решительно замявшись в углу. Андрей с кем-то разговаривал на повышенных тонах, и, судя по его лицу, его собеседник начинал раздражать его всё больше и больше. Завидев меня, он быстро свернул разговор, убрав телефон в карман джинс.

– Твоё такси уже приехало, – на ходу бросил он, застёгивая куртку, и открывая входную дверь.

– Такси? А ты не сам...

– Мне некогда, – рявкнул так, что я, еле сдержала наворачивающиеся на глаза слёзы. Обернувшись ко мне, Андрей, заметив моё более чем перепуганное состояние, чуть смягчился. – Извини. Дела очень важные образовались. Сейчас некогда объяснять. Пошли.

Взяв меня за руку, Андрей, закрыв за нами входную дверь ключом, быстрым шагом преодолел расстояние до ворот, а затем, пройдя через калитку, кивнул мне в сторону, не глушащего мотор такси.

– Вот, держи, – сунув мне в карман куртки деньги, он одним молниеносным взглядом опроверг все мои не высказанные вслух возражения. – Пока, – сухо попрощался и подтолкнул меня к машине.

На ватных ногах, я дошла до такси, заползя внутрь пропитанного сигаретным дымом салона, и дрожащими руками, захлопнула за собой дверцу. Когда водитель, повернул ключ в зажигании, я поняла, что Андрей со мной не поедет. Внутри поселилось душащее меня чувство пустоты. Слёзы помимо воли скатились с моих глаз.

– Оксан, подожди!

Запыхавшийся голос, и руки вцепившееся в открытое окно машины, заставили моё сердце пропустить тысячу ударов.

– Вот, это шоколад, как и обещал, – положив мне на колени большой, разноцветный пакет, Андрей, увидев на моих щеках слёзы, тот час нахмурился. – Эй, ну ты чего, – бережно стерев каждую слезинку, он выдавил из себя нежную улыбку, – я ужасно тороплюсь, и мне пока некогда тебе ничего объяснять. Но, не плачь. Мы ведь не последний раз видимся.

– Правда? – с какой-то дрожью в голосе спросила я.

– Правда, – хрипло произнёс он, и кивнул водителю, чтобы тот отъезжал.

*Ещё много времени спустя, я думала, что это утро, было одним из самых худших в моей жизни.... Я старалась даже не вспоминать, что я чувствовала, те проклятых три недели, что провела без него. Мне казалось, что ничего ужасней быть не может. Сейчас, я, наверное, многое бы отдала, чтобы то утро, положило конец нашему с ним знакомству...*

Выбросив конверт в мусорное ведро, я, уселась прямо на бордюр, щурясь от яркого солнца. Наконец-то тепло. На градуснике плюс тридцать. Можно пойти на озеро, сегодня там как раз все наши собрались. Устраивают так сказать прощальный вечер. Мне пришло письмо с подтверждением, что я зачислена в институт. Это уже второе 'приглашение' на учёбу. Оба вуза в разных городах. Оба далеко от моего родного гнёздышка. Надо решать уже сейчас куда я подамся. Надо, всё выяснить об общаге. Вроде бы некогда скучать, столько дел сразу навалилось, нужно срочно определяться с выбором института, узнавать всё на счёт жилья, и уже пришло время подыскивать работу. Только вот нет никакого желания, чем-либо заниматься. Хочется завалиться в кровать, свернуться калачиком и никого к себе не подпускать. Три недели. Три самые ужасные недели в моей жизни. Ни одной встречи, ни одного звонка, даже ни одной смс. Будто бы и не было его в моей жизни вовсе. Он исчез. Просто исчез. Я уговаривала себя, что так даже лучше. Лучше, что всё закончилось, практически и не начавшись. Хотя ему, наверное, может показаться, что ничего и не было, но всё-таки было....Всего две встречи, смогли перевернуть мою жизнь. Тяжело, когда у тебя совсем никого нет. Ни настоящих друзей, на которых можно было бы положиться в трудную минуту, ни родителей, которые бросили меня, как только я появилась на этот свет. Я знала их. Более того, я даже знала, где живёт моя мать. Ещё в тринадцать лет мне захотелось узнать, благодаря кому я появилась на этот свет. Особого труда это не составило. Я знала, в каком роддоме родилась, ну а дальше всё было не сложно. Я быстро узнала всё о своих родителях, хотя потом так же быстро пожалела, что вообще влезла в это дело. Мой отец умер, когда мне было семь лет в колонии строго режима. Сидел за убийство своего друга-собутыльника, которого зарезал армейским ножом в состоянии алкогольного опьянения. Мама, отказавшаяся от меня ещё в роддоме при рождении, сейчас замужем за каким-то крупным предпринимателем и живёт в Москве. Насколько я знаю, её родители очень влиятельные люди в нашем городе, и, наверное, они просто не захотели, чтобы их дочь вешала себе на шею нежеланного ребёнка. А в том, что моему появлению никто не обрадовался, я даже не сомневалась. Хотя возможно и сама мама не захотела воспитывать дочь от спившегося сантехника, который всю свою мизерную зарплату спускал на выпивку. По крайне мере так, заплетающимся голосом мне сказали его 'кореши'. Мол, не захотела девка жизнь себе ломать. Так же по их словам следовало, что большой любви между моими родителями не было. В чём я собственно ни капли и не сомневалось. Нелепый и совсем непродолжительный роман с не очень хорошим концом. Разыскать свою маму я даже не пыталась. У неё насколько я знаю, уже есть двое своих желанных детишек от любимого, а главное обеспеченного мужчины, и вряд ли она горит желанием познакомиться с совсем далёким, и чуть не сломавшим ей жизнь ребёнком. Придя именно к такому выводу, я и закончила изучение своей родословной, в тринадцать лет окончательно смирившись, что ни кого кроме самой себя у меня нет. Одиночество – многие годы было моим верным и неизменным спутником. Очень долгое время...но только до того момента, как я встретила Андрея. Говорят, что когда человек влюбляется, он верит, что может случиться даже что-то совершенно невероятное, сказочное, волшебное, за гранью реальности. Вот и я поверила. Глупо. Подсознательно я всё прекрасно понимала. Сказки, они на то и сказки, что имеют мало чего схожего с реальностью. Я может и похожа на золушку, а Андрей на волшебного принца (правда я думаю, что принцы в сказках, не заставляют драить полы), только вот жениться на мне он явно не собирался. Да и не рассчитывала я ни на что...Хотя нет. Вру самой себе. Рассчитывала, конечно рассчитывала. Замечталась, что в жизни бывают чудеса и у нас может, что-то получится. Вот и говорят после этого, что мечтать не вредно. Ещё как вредно. Кто знает, как далеко нас могут завести эти мечты...Мне несколько минут счастья обошлись долгими часами терзания себя. Вот вроде бы и не было у нас ничего, чтобы я страдала, а меня всё равно каждый день ломало. Всё звонка его ждала, да и чего греха таить, и сейчас жду, ведь обещал, что позвонит. Обещал, что ещё встретимся. А мне почему-то до последнего хочется верить, что обещания он свои держит. Вот и жду как дура. Ломаю собственную жизнь и жду его. Ведь нельзя уже времени терять. Надо скорей определяться с институтом и собираться в другой город. Если упущу момент – всё, к осени с вещичками и на улицу. И никто мне не поможет. Это-то я уж точно поняла. В жизни только на себя можно рассчитывать. Только вот я перестала это делать. Мельтешусь и жду непонятно чего. Ведь самой же даже понятно, что если бы у нас с ним, что-то бы и получилось, то ничего хорошего мне бы это не принесло. Хотя нет, опять обманываю. Кое чему, даже за то короткое время, что я была с ним, я всё-таки научилась. Нельзя на себя забивать. Мне итак в жизнь не легко будет пробиться, и хотя внешность не путь к успеху, забрасывать себя нельзя. Слава богу не так поздно это поняла. Три недели – минус семь килограмм. Да, далось мне это не просто, совсем не просто. Только вот теперь, первый раз в жизни, мне приятно смотреть на себя в зеркало. Нет до идеальной фигуры, конечно далеко, но хотя бы в норму себя привела. Не стыдно будет на пляж ходить. Опять же в зеркало смотреть...и так хочется, чтобы он увидел как я изменилась. Ведь это же всё для него. Для него.

К себе в комнату я вошла на слегка подрагивающих ногах. Кроме Кати, там никого не было, а попадаться ей на глаза, в последнее время стало опасно. А то она всегда была девушкой неуравновешенной, а с тех как с этим Стасом связалась, вообще с катушек слетела. И ведь вроде не её типаж мужчины, а всё равно мечется как брошенная в воду кошка. Стас не позвонил, со Стасом поругалась, Стас уехал на несколько дней, Стас с невестой встречается. И ведь всем, в частности даже ей самой понятно, что не получится у неё с ним ничего, а всё равно плюёт на свою гордость и бегает за ним. А на моей памяти это впервые. Раньше Катька никогда не стелилась перед парнями, правда раньше, у неё никогда и не было таких парней. На мой взгляд, если она и испытывала к нему какие-то чувства, то это желания отбить у невесты и вытянуть из него деньги. Из-за этого, я окончательно потеряла всякое желание общаться с ней. Встречаться с мужчиной зная, что это причинит боль другой – никогда это ещё не приносило счастья девушкам. Пробовала однажды с ней об этом поговорить, так она меня так отшила, что сразу пропало желание, ей что-то объяснять. Да и немаленькая она девочка. Сама может во всём разобраться, без чьей-либо помощи. А вот я не могу....Сколько раз хотела осторожно спросить про Андрея у Кати, и всё смелости не находила. А ведь она возможно единственный человек, который сможет мне что-то объяснить.

– Чёрт, Ксан, ты? Я уже сигарету потушила. Какого хрена без стука заходишь? – как всегда недовольным голосом произнесла Катя, когда я закрыла за собой дверь.

– Ну, это вроде как наша общая комната.

– Слава богу, что уже ненадолго, – ухмыльнулась Лебедева, пошарив в кармане, и видимо не обнаружив там того чего искала, злобно пробубнила, что-то себе под нос. – У тебя сигареты не найдётся?

– Знаешь же, что ни курю, – сбросив босоножки, я, положив мобильник на тумбочку, улеглась в кровать. – А ты, кстати, чего тут сидишь? Чего с нашими на озеро не пошла?

– На озеро? – презрительно фыркнув, Катя уселась в кресло, перекинув ногу на ногу. – Яму выкопали и залили водой вот и всё озеро. Я лично в этой луже купаться не собираюсь. У меня и поважней дела есть.

– Ну да, конечно. Надо же ещё вычитать в журнале, что модно этим месяцем. Час губы красить, про причёску я вообще молчу. А потом сломя голову бежать к Стасу на свиданку, чтобы уже у самого места встречи он позвонил тебе и сказал, что этот вечер он хочет провести с невестой.

Взгляд Лебедевой почернел от злости. Прикусив нижнюю губу, она скрестила руки в замок, злобно прошипев:

– Чё, сучка, больно борзая стала? Думаешь, сбросила жирок, хоть немного от свиньи отличаться стала, и уже со мной тягаться сможешь? Только ты как была нищебродкой без рожи и кожи, так ей и осталась. И ничего тебе в жизни, кроме как комнатушки в спальном районе, и алкаша – мусорщика не светит. Въехала?

– А тебе-то что светит? – жгучая ярость вперемешку с непонятно откуда-то взявшейся смелостью, затмили все мои здравые мысли. – Думаешь у тебя, что-нибудь получится с этим Стасом? Да ты для него дешёвая шлюха и только. Он с тобой погуляет, и через неделю имени твоего не вспомнит. Ты для него ничто. У него насколько я помню, невеста есть. Наверняка красивая, умная из хорошей семьи. Вот она женой его станет, он её с собой по разным странам будет брать, её водить по дорогим ресторанам, покупать ей фирменную одежду, и просто ночевать с ней в одной постели. А ты так, пшик. Что-то мимолётное и совсем незаметное.

– Высказалась? – спокойным голосом произнесла Катя, надменно вскинув брови. – А теперь посмотри туда, – кивнула в сторону трёх упакованных возле шкафа чемоданов, – мы со Стасом послезавтра уезжаем в Москву. Не спорю бросать свою невесту, и уж тем более жениться на мне он не собирается. Только мне этого и не нужно. Стас обещал, что поможет мне устроиться в городе. Познакомит с нужными людьми и проспонсирует первое время. А там я уже как-нибудь сама разберусь. Москва – город большой, одна не останусь, уж кого-нибудь да подцеплю. Главное, что из этого днища выберусь. А вот ты всю жизнь будешь ломать голову как прокормить свору таких же нищебродов как и ты, пересчитывая слёзные копейки своего неудачника муженька, если таковой вообще будет. А то знаешь, даже, несмотря на то, что ты похудела, ты как была страшилищем, так и осталась. И не один нормальный мужик даже носу в твою сторону не поведёт. Не знаю, правда, что у Андрея за бзик был, но в любом случаи думаю, что он просто прикольнульнулся. Так что не лей попросту слёзы, у тебя с ним ничего быть не могло. Он уже завтра уезжает в Москву, и вы больше никогда не увидитесь. Правда, ты можешь с ним попрощаться. Хочешь я дам тебе адрес гостиницы, в которой он остановился?

– Гостиницы? – дрожащий голос не принадлежал мне. Уезжает. Он завтра уезжает. Мы больше никогда с ним не увидимся. Душащие горло слёзы, тут же подступили к глазам. Да какого чёрта? Почему я должна реветь? Хочет уезжать? Ну и пусть катится ко всем чертям. Мне всё равно. ВСЁ РАВНО.

– Ага. Понятия не имею, зачем он там поселился. Наверное, чтобы отделаться от таких надоедливых идиоток как ты. Ну, так, что? Тебе дать адрес?

Сев на кровати, я прижала ноги к груди, обхватив их руками. Адрес...зачем мне его адрес? Зачем мне приходить к нему, если он не хочет меня видеть? А ведь он не хочет, иначе бы уже давно назначил встречу. Зачем мне ему надоедать? Я для него никто. Так развлекуха. Уборщица и клоун по совместительству. Нет, хватит. Перетерплю. Я всё смогу перетерпеть. Плевать, что больно. Плевать, что хочется выть волком, и биться на полу в истерике. Я перетерплю.

– Эй, Толмачёва, не будь дурой, ноги в руки и пулей к нему. Я, конечно в сказки не верю, но чудеса вроде тоже случаются. Кроме того лучше жалеть о сделанном, чем о не сделанном.

Мне кажется, или она действительно хочет как лучше? Либо я сплю, любо это мираж. Катя никогда ничего не делает для других. Всегда и во всём ищет свою выгоду. И с чего вдруг такая забота, пусть и в грубой форме?

– Ты оглохла что ли, дура тупая? Хочешь опять ночью подушку слезами залить. Дело твоё. Только ты учти, если сейчас не попытаешься, жизнь у тебя будет такая, как я сказала, – встав с кресла, Катя выдрала из тетрадки клочок бумажки и, начеркав на нём что-то, кинула его мне. – Это адрес. Если не совсем ещё идиотка, то ты сейчас оторвёшь свою пятую точку от кровати, и пулей бросишь к остановке.