Текст книги "Кристал, Янтарь и Уголь(СИ)"
Автор книги: Оксана Сторожева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
– Нори! – за спиной послышался оклик Дис. – Куда ты бежал?
– Мне... показалось... ерунда, – встряхнул головой Нори, оборачиваясь к Дис.
– Все в порядке? – тревожно спросила она, и когда Нори кивнул, вымученно улыбнувшись, нахмурилась. – Думаю, нам пора возвращаться. Скоро ужин и опаздывать не стоит.
Нехотя кивнув, Нори пошел с Дис и Фрерином обратно. Мелкий все трещал, и совал Нори посмотреть клыки варга, оправленные в железо. Но Нори толком не смотрел. Он все пытался вспомнить лицо того молодого гнома...
Не получалось.
И... Дори был храбрым. Он бы не убежал. Никогда. Он всегда защищал его и Рию от отца... его брат не был трусом.
Ему просто показалось.
– Я... купила это тебе. Он похож, – вдруг сказал голос Двал.
Нори заторможено моргнул и обнаружил, что стоит в коридоре их покоев. А напротив стоит Двал. Тут же накатила досада. Проклятье, почему погружаясь в мысли, он просто... выскакивает из реальности?! С Торином и прочими такого никогда не бывает! Правильно ворчали учителя по оружию – не выйдет из него воина!
Нори раздраженно нахмурился, уставившись на ладонь Двал, которая протягивала ему...
Он удивленно моргнул.
– Можешь выкинуть его коли не нравиться, – буркнула Двал, видимо решившая, что недовольство Нори направлено на нее и ее подарок.
Нори ничего не успел сказать, а Двал швырнула игрушку на столик у стены, в опасной близости от вазы с цветами, и резко развернувшись ушла. А Нори, как полный дурак, так и не нашел что сказать. Хлопнула дверь за спиной дочери Фундина, и он растерянно посмотрел на игрушку. Протянул руку и осторожно взял.
У него в ладони был красивый деревянный лис, вырезанный из дерева и ярко раскрашенный.
*************************************
Это было глупо. Очень глупо.
Эд глухо застонал, схватившись за голову. Что он наделал?
Что если он его узнал?
От одной только этой мысли, по спине пробежала дрожь. Он судорожно вздохнул, зарылся пальцами в волосы, безжалостно портя плетение, и закрыл глаза, пережидая приступ тошноты. И когда две стальные руки вцепились в плечи, вздергивая его на ноги, он отчаянно дернулся, в ужасе распахнув синие глаза.
Напротив стоял Фундин.
– Итак, Эд... ты забыл нашу договоренность? – равнодушно сказал тот, кого Эд мечтал бы никогда не видеть в своей жизни.
– П-пожалуйста!... господин... – голос юноши срывался от страха.
– Ты хотел встретиться с Нори, – проговорил Фундин, не обращая внимания на лепет Эда.
Тот испуганно затряс головой, отрицая сказанное.
– Нет, господин! Это случайность! Я не хотел, прошу господин! Я не виноват!
– Ах, не виноват... – протянул Фундин, и, сделав шаг, яростно ударил парня по лицу. – Ты... жалкая шлюха... дерьмо ходячее, отрыжка балрога! Ты грязь, что пятнает мир одним существованием! Если бы не Наследник, я бы удавил тебя... чтобы ты не смог запятнать позором его семью! Нори принадлежит королевской семье, тварь, и если он узнал тебя...
– Он не узнал меня, клянусь вам! – отчаянно воскликнул Эд.
Фундин с презрением смотрел на белого от страха Эда, которого держали два стража, подчиненных ему. В темную комнату, одну из многих под чердаком купален, где жили шлюхи-слуги, тенью вошел одетый в черное гном. Подойдя к Фундину, он тихо сказал:
– Глава, юный Нори убежден, что ему померещилось странное на рынке из-за постоянных кошмаров. Он просил лекаря о сонном отваре.
– Вот как. Хорошо, – удовлетворенно сказал Фундин. – Тебе повезло, Эд. Но наказание ты заслужил.
Фундин посмотрел на стражей и сказал:
– Он ваш. Развлекайтесь.
– Нет! Пожалуйста!
И с этими словами, Глава Тайной Стражи, не обращая внимая на крики за спиной, быстрым шагом покинул комнату вместе с одетым в черное гномом.
– Не-е-т!!
Глава 7
– Нет! Пожалуйста!
Харт швырнула шлюху на узкую койку. Тот в страхе вжался спиной в стену. Синие глаза были полны страха.
– Заткнись, – велела она. – Пока зубы целы...
– П-по-жалуйста... – прошептал белый как мел парень.
Харт схватила его за рубаху и врезала ладонью по щеке так, что голова парня мотнулась, как у тряпичной куклы, а на лице вспыхнул красным след удара. Такие как Харт были гораздо сильнее и выше обычных гномов...
– Заткнись, я сказала! – прорычала она.
– Харт, не порть его личико, – насмешливо попросил за спиной ее брат, отстегивая с пояса меч, и неспешно стягивая тунику.
Харт скривилась и толкнула шлюху на место. Сняв пояс, она скрутила им его руки за спиной. Брат неторопливо снимал одежду за ее спиной. Он не любил 'играть' одетым – никакого удовольствия по его словам. Харт раздеванием особенно не заморачивалась.
Жестко усмехнувшись затравленно смотрящему парню, она достала свою любимую игрушку из деревянных ножен на поясе. Со стороны кажется, у пояса прикреплена обычная дубинка... только вот поверни рукоять, и из 'дубинки' выходит забавная вещица. Со всем тщанием выточенное из дерева мужское естество.
Синие глаза шлюхи в страхе расширились, а Харт закрепила игрушку на ноге ремешками.
– Боишься? – негромко протянула она. – Правильно... ты сейчас его задом оценишь!
Страх в глазах шлюхи перерос в ужас. Харт схватила дернувшегося в сторону парня, вздернула на колени на койке, разворачивая и впечатывая в стену. С удовольствием выкрутила белые, цвета горного хрусталя, волосы, вырывая вскрик и другой рукой безжалостно сорвала простые холщовые штаны. Прижалась к спине шлюхи и жестко, многообещающе потерла 'дружком' меж белесых ягодиц. Тихий скулеж сладостно отозвался внутри нее.
– Расслабься, сучка, – прошипела она и резко вогнала деревянный член внутрь тела.
Дикий крик боли пронзил полутьму каморки под самой крышей купален. Тело в руках выгнулось дугой, сотрясаемое судорогами. Харт почти физически ощущала, как корчится на ее 'дружке' эта беловолосая тварь... мстительное удовлетворение, граничившее с острейшим удовольствием, затопило ее душу.
– Да, тварь... больно! – и она вновь толкнулась внутрь, входя до упора.
Крики шлюхи отдавались звоном в ушах, сменяясь рыдающим скулежом. По лицу парня текли слезы, и в жилах Харт вскипала огнем кровь. Хоть одна тварь будет знать свое место! Как же она ненавидела этих жалких, слабых, высокомерных ублюдков мужчин! Пусть хотя бы эта тварь прочувствует силу по настоящему лучшего творения Махала!
– Хар-р-т! – жарко, хрипло и глухо выдохнул за спиной ее брат Хорн.
Харт в последний раз насадила шлюху до упора и села на койку, разворачиваясь и усаживая беловолосую гниду на свое колено. Обнаженный брат, с горящим от возбуждения взором, ту же шагнул к ним, и она с удовлетворением отметила его готовность. Ее брат презирал шлюх так же, как она ненавидела других мужчин.
Хорн грубо схватил шлюху за ноги, разводя и подымая их к груди всхлипывающего, дрожащего парня.
– Кричи, грязь! – выдохнул он и толкнулся внутрь, с трудом втискиваясь в беловолосого.
Истошный крик резанул по ушам, а Харт всем существом ощутила как надорвалось тело шлюхи, принимая немаленькое естество делившегося ней утробу брата-близнеца. Брат вцепился поцелуем-укусом в губы шлюхи, будто хотел вырвать крик из его уст. Руки Хорна легли на ее плечи, и он ритмично-резко вбивался в плоть молодого гнома, которого крепко держала Харт. Она легко удерживала корчившееся тело руками. Скользнув ладонью вниз, гномка прижала ладонь к животу уже воющего на одной ноте шлюхе... и почувствовала, как ходит под кожей ствол Хорна. И это обдало таким жаром, что внутри что-то рухнуло раскаленным комком вниз разлившись кипятком меж ног.
Брат до крови кусал губы беловолосого, а затем с рыком навалился в последний раз... и сыто выдохнув, вышел из истерзанного тела.
– Влажная... хорошая сучка, – хрипло выдохнул он. – Заканчивай с ним...
Харт, не теряя времени, легко приподняла шлюху, снимая с игрушки и задохнулась, отметив, как кровь медленно стекает по деревянному стволу вниз. Глаза ее полыхнули огнем, и она, толкнув беловолосого на пол, меж своих ног, крепко держа его за волосы, спустила штаны и прижала шлюху к своим влажным, истекающим смазкой складкам.
– Лижи, тварь, лижи... язычком, тварь!
Но истерзанный, измученный беловолосый, кажется, уже ничего не соображал. Но Харт и не были нужны его старания. Она всего раз повела бедрами, потершись о лицо шлюхи, и её прошила насквозь волна удовольствия...
Сорванно дыша, Харт оттолкнула от себя беловолосого, и тот повалился на пол, скорчившись в комок.
– Надеюсь, Фундин нас еще им порадует, – хрипло сказала гномка, оправляя одежду.
– Я тоже, – сыто отозвался ее брат, уже натянувший кольчугу и пристегивающий меч. – Пора на службу... отыгрывать простых стражей.
Харт переступила через скорчившегося на полу юношу и вышла вслед за братом из каморки.
Возможно, они еще вернутся...
*******************************
Три дня спустя...
... Фундин разбирал отчеты, сданные стражами в конце смены. Ничего необычного или особо интересного. Только потомственный стеклодув, господин Ли, заключил странную сделку с одним из гостей, прибывшим из Железных Холмов. По сделке он отдавал ему два десятка мастеровых, что не отработали свой долг... с уговором, что те будут переданы ему обратно с открытием новой мастерской.
Что бы это значило?
Господин Ли решил перебраться в Железные Холмы? И бросить сытный и богатый Эребор?
Что-то тут было не то...
Тихо открылась дверь, и в кабинет вошел личный помощник Фундина. На стол лег свиток с красным ярлыком. Фундин недовольно посмотрел на помощника с молчаливым вопросом.
– Донесение из Купален, – кратко ответил тот.
Фундин резко помрачнел и взял свиток, резко развернув. Вчитался и выдохнул ругательство на древнем наречье кхуздула. Яростно скомкал и бросил в огонь жарко горящего камина. Откинулся на спинку кресла, выдохнул вновь, прикрыв на миг глаза.
– Живучий... даже повеситься не смог! – выплюнул он и хмуро велел помощнику: – Балина ко мне!
В песочных часах на столе не осыпалось и пары делений песка, как в кабинет Фундина вошел его сын. Тот прошел внутрь, встал перед столом и молча чуть поклонился. И выпрямился, вытянувшись и замерев. Фундин хмуро оглядел сына. Хорош... через пару циклов окончательно войдет в силу, выйдя из поры юношества. Девки да их родители станут приглядываться, предложениями сыпать... да и у Трайна дочь не выдана... а этот... по мужским тылам ходок!
Скрипнув зубами от накатившей злости, Фундин взял себя в руки. Что делать... кнутом-то не поправить. Силой женить не выход, без толку. С изъяном сынок, таким уродился...
Впрочем, и это использовать можно... как упряжь для сдерживания дури.
– Вижу, Купальни тебе на пользу пошли, – едко сказал Фундин. – Как тебе Эд? Понравился?
Балин окаменел, только в глазах яснее ясного проявилась настороженность.
Фундин усмехнулся, горько скривив губы.
– Даже слышать не хочу, как он тебе понравился... но лучше уж шлюха, пользованная всем Эребором, чем ты будешь...
Фундин резко себя оборвал. Тот случай, когда сынок проникся чувствами к мальчишке из семейства Фэй, он едва разорвал и замял без огласки. Благородные гномы пользуются шлюхами из низов, но никогда, уважая кровь друг друга, не связаны этими отношениями. Ублажать плоть с доступными слугами-шлюхами в Общих Купальнях – это одно, а законы Брачных Клятв и Уз Семьи – совсем другое. И когда юнец из знатной семьи соблазняет младшего по возрасту... единственного наследника Семьи... зная, чем это грозит... это уже совсем другое дело.
Балин побледнел как полотно, и его ладони сжались в кулаки. Он отвел взгляд и уткнулся взглядом в гобелен на стене за спиной Фундина. На гобелене был изображен знак Тайной Стражи.
– Как я уже сказал, Купальни пошли тебе впрок, – сухо выговорил Фундин. – Ты перестал двигаться так, будто на тебе заржавевший доспех. Можешь посещать Купальни... и Эда. Все. Свободен. Исчезни с глаз моих.
Балин деревянно поклонился и развернулся, чтобы уйти.
Фундин выдохнул сквозь зубы и все же добавил:
– Только без глупостей. Иначе Эд исчезнет.
Балин застыл в дверях.
– Ты меня знаешь. Пошел прочь.
Балин скрылся за дверью, хлопнувшей за его спиной. Фундин устало потер переносицу.
– Махал, дай мне сил... пусть только без глупостей... и когда у него только зубы прорежутся!
... Балина трясло от слов отца. Все внутри было буквально перетрушено, переворочено, и сердце ныло от боли. Да за что так? Такая ненависть?
'...можешь посещать Купальни... только без глупостей... иначе Эд исчезнет...'
Ладно, он... сплошное разочарование, но Эд при чем?! Зачем ему грозить расправой за возможные 'глупости' Балина?! Почему он должен отвечать? Ему что, мало достается?!
Балин так сжал кулаки, что ногти впились в кожу. При мысли об Эде перед глазами вставали наполненные болью синие глаза. Волосы цвета горного хрусталя... нежного молочного цвета... он был красив. Действительно красив. Чуть ниже ростом, тонкий... с его гладкой, бледной, не знающей солнца, кожей...
Как бы он хотел его увидеть...
Балин встал. А почему нет? Разве ему не дано разрешение?! Позволение свыше посещать Купальни? Так за чем дело встало?
Раз уж отец сам разрешил...
... Балин решительно направился к Общим Купальням.
– Эд сегодня не работает в Купальнях, – извиняющимся тоном проговорил лысеющий рыжий гном, разводя руками. – Видите ли, молодой господин... наши посетители... иногда неосторожны. Так что...
– Что с ним? – требовательно спросил Балин, и острое чувство тревоги кольнуло сердце.
Рыжий заискивающе улыбнулся.
– О, не стоит беспокоиться... мы пришлем к вам другого слугу...
– Я. Хочу. Видеть. Эда! Ясно?! – рявкнул Балин, взбешенный этим рыжим гномом.
Все внутри скрутило тревогой...
'Наши посетители... бывают неосторожны...'
– Вы знаете моего отца, – севшим голосом прибегнул он к последнему, отвратному для него самого доводу. И он подействовал.
– Ваш отец... господин Фундин... – резко заикаясь, выговорил рыжий толстяк.
– Он послал меня, – с нажимом сказал Балин.
– Кэл!! -взвизгнул рыжий, и к толстяку подскочил один из слуг Купален, одетый в одну короткую набедренную повязку. – Проводи господина к Эду! Живо!
Слуга низко поклонился рыжему, и быстро повел за собой Балина, у которого сердце с каждым шагом билось все сильнее. Они поднялись по узкой каменной лестнице наверх, прошли темный коридор, и слуга указал на одну из многочисленных дверей из грубо оттесанных досок.
– Здесь, господин.
Балин немедля шагнул и толкнул дверь ладонью, открывая ее.
Маленькая, тесная каморка, три на четыре шага, где не было ничего кроме узкой койки-кровати с тонким старым матрасом, набитым соломой. На койке, сжавшись в комок, сидел в углу Эд.
– О, Предки... Эд. – Балин шагнул к нему, потянувшись рукой... Эд, вздрогнув, поднял на него выцветшие глаза.
Балин замер, когда заметил темный след от веревки на его шее...
