Текст книги "Сплетение чар и крови"

Автор книги: Оксана Абрамкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Оксана Абрамкина
Сплетение чар и крови

1

Я уныло провожала взглядом проплывающий мимо пейзаж. Деревья, деревья и снова деревья. Все начинало сливаться в общую массу сочетаний зеленых и коричневых тонов. Окно было приоткрыто и внутрь автомобильного салона врывался свежий воздух, разметающий мои черные волосы по лицу. Я то и дело убирала их с глаз, но они возвращались на место, пытаясь захватить все лицо. Я пожалела, что не собрала их в хвост, но все равно под рукой не было резинки.

Я пыталась вспомнить сколько мы уже сменили городов. И не могла назвать точную цифру. Слишком много их было. Мы нигде не задерживались надолго. И только в одном городе мы прожили почти восемь лет. Рекорд для нашей небольшой семьи. Хотя это и городом сложно назвать. Так, скорее деревушка на краю Германии. В моем представлении в таких местах люди живут сплочённо. Но тут было наоборот – люди были угрюмые, молчаливые, с вечно недовольными лицами. Они сторонились друг друга. Каждый сам за себя. У каждого – свои секреты, свой тяжелый груз на плечах. А нам только это и было нужно. Никто не лез в нашу жизнь. Можно было спокойно там прожить ещё лет десять и люди ни о чем бы не догадались. А может даже и все двадцать. Но все же мы с сестрами по меркам нашего вида были молодыми девушками. И жизнь в селе нас не устраивала. Там нечем было заняться, нельзя было развиваться. Душа тянула в мегаполис.

Но в последнем городе мы не смогли продержаться и год. В Санкт-Петербурге царила серость, часто шли дожди. И хоть мы относимся к пойкилотермному виду, но подстраиваться под окружающую температуру для нас стало настоящей пыткой. Хотелось разбавить серость яркими красками. На семейном совете было решено покинуть город и отправиться в Америку. А слякоть и затянутое тучами небо навсегда оставить позади. Только вперед – к изобилию цветов и новым впечатлениям.

Каждая смена города подразумевала и смену имени. Я их уже перестала запоминать. Да и зачем? Все эти личности были лишь отдаленной тенью меня. Лишь одно имя я помню отчётливо – данное мне при рождении. Наша мать успела дать нам только это – жизнь и имена. А потом ворвались они и наша жизнь стала сущим адом. Но сейчас и это имя не имело никакого значения. На некоторое время я стала Кейтлин Томпсон. Девушкой девятнадцати лет, рождённой в Америке. Пришлось в спешке придумывать новую легенду, покидая Санкт-Петербург. Пенелопе показалось, что она заметила в городе членов ордена Вознесения. Бекка же считала, что Пенелопа слишком увлеклась ролью старшей сестры и ей везде уже мерещилась опасность. Хотя последний раз мы видели членов ордена более семи лет назад. Тогда мы чуть было не попались, но вовремя успели скрыться от их зоркого глаза.

Несмотря на то, что у нас троих был одинаковый возраст, Пенелопа выглядела старше. Это ещё одна особенность нашего вида – хоть мы и сестры, рождённые в один день, но все разные. У нас не бывает близнецов. Вот Пен и стала играть то роль старшей сестры, то тети. И так вжилась в нее, что заменяла нам родную мать. И я понимала на сколько это тяжелая ноша для нее.

Вот и сейчас по нашей новой легенде мне было двадцать два, Бекке – девятнадцать, Пенелопе – двадцать шесть лет. Наши якобы родители погибли в автокатастрофе. Отец – коренной американец, мать – японка. Хоть мы и решили переехать жить в Америку, в наших чертах легко угадывались азиатские корни. Раскосые глаза, черные как смоль волосы, овал лица в виде аккуратного сердца, белоснежная кожа – будто бы сияющий жемчуг. Мы с Беккой были одинакового роста – 160 сантиметров, а вот Пенелопа была значительно выше на полголовы. Это тоже выделяло ее из нас троих. Но не это стало определяющим в выборе Пен на роль старшей. Она и мыслила иначе. Всегда была серьезнее нас. Так что если бы я получилась выше ростом или Бекка – это ничего бы не поменяло.

– Как обстоят дела с нашими новыми счетами? – раздался до меня голос Бекки, которая недавно сменила Пен и теперь вела арендованную машину. Она вела быстрее аккуратной Пенелопы и особо не следила за дорогой, за что уже получила выговор от сидящей рядом сестры.

– Тадао как всегда на высоте, – ответила ей Пен с переднего сиденья. Я продолжала наблюдать за проплывающими пейзажами. Пока никаких изменений. Все та же коричнево-зеленая масса. – Уже все готово. Он справился в рекордно короткие сроки.

Нам не составило особого труда прилететь в Америку. В этом нам помог наш верный Тадао Судзуки. Мы с ним впервые встретились в Японии около двадцати лет назад. И с тех пор его лично больше не видели. Короткие созвоны по видеосвязи – не в счет. Мы не стали задерживаться в Японии, хоть она и была для нас родной страной. Но Тадао успел стать нашим хорошим другом и помощником. Его хакерские способности были на высоте уже в столь юном возрасте. Теперь ему было немного за сорок, и он продолжал нам дистанционно помогать. Конечно, мне сложно было судить – искренне он это делает или все же дело в чарах Бекки, от которой он был в полном восторге. Он был простым человеком, поэтому наша внешность на него оказывала чарующее воздействие. Но все же это воздействие развеивалось, стоило мужчине оказаться далеко от нас. Так что хотелось верить, что Тадао искренен в своем намерении помогать нам. Мы не могли в нем сомневаться, иначе жизнь в разы усложнилась бы. Сложно выживать, когда нельзя ни на кого положиться.

Пенелопа сетовала, что он смертен. И не сможет нам помогать всегда. Даже мне было бы жаль, если с Тадао что-нибудь случилось, я слишком привыкла полагаться на его помощь. Благодаря его способностям у нас всегда вовремя были документы на новые имена и счета с приличными суммами на них. А уж если бы Ордену Вознесения удалось на него выйти – это был бы конец всему. Конечно, наше местонахождение он бы ни за что не выдал им. Но и они не оставили его в живых или забрали себе, чтобы тот работал на них до конца своих дней.

– Так куда мы едем? – спросила Бекка. Обращалась она к Пен – она же была за главную всегда и во всем. Но и я навострила уши. Мне хотелось задержаться в США подольше, мне нравился климат этой страны, ее народ и законы. Но прозябать на окраине в какой-нибудь деревушке мне точно не хотелось. С меня хватило Германии. Жизнь без торгового центра поблизости и парков? Нет, спасибо. Хватило того, что мы побывали в Москве в 1940 году, где мирная жизнь была тесно сплетена с постройкой заграждений, военными парадами и наблюдениями за небесами. Война – это ужас. Люди тратят свои короткие жизни на дележку территории, на склоки и убийства. Это пугало. Как и то, что военные действия по сей день продолжались во многих уголках земли. Мы тогда не стали надолго задерживаться в Москве. Мы не понимали, что делить одному и тому же виду на этой земле? Зачем?

Пенелопа устремила взгляд на экран смартфона, явно рассматривая карту. Мы проезжали по дороге GA-400. И пока по обеим сторонам от трассы красовались зелёные леса – ничего нового. Когда же сменится ландшафт, я уже начала уставать от неизменной картинки. Начала выискивать отличия среди деревьев.

– Скажи, что ты всё-таки надумала ехать именно туда, – взмолилась Бекка, не дождавшись ответа. Если бы не руль в ее руках, он бы подергала Пен за рукав ее синего джемпера. – Кейт, ну скажи ей, что мы заслужили отдых в нормальном городе! Ну сколько можно? Только не деревня! Мои прекрасные ручки не созданы для того, чтобы доить коров!

– Она права, – согласилась я, хоть из них троих всегда была самой немногословной. Но сейчас от решения Пен зависело то, где мы проведем ближайшие несколько лет. И меня это напрямую касалось. Я была за комфортные условия и цивилизацию. – Ты сама сказала, что это вряд ли был орден Вознесения. Они уже давно потеряли наш след, а может и вовсе забыл про нас. И если уж на то пошло, вряд ли мы единственные в своем роде, будто им больше не на кого охотиться!

– Вот-вот, – поддакнула Бекка, крепче стискивая руль. – Ты слишком нервная в последнее время! Может они уже сами все передохли. Людям это свойственно.

– Лучше перестраховаться, – заметила Пенелопа, не поднимая головы. – Может они только и ждут, когда мы потеряем бдительность. Неважно, что они давно не выходили на нас след. Вспомните – они всегда безошибочно нас узнавали. И я не знаю, как у них это так получается.

– В большом городе мы легко затеряемся, – заметила Бекка. – Тем более их ресурсы ограничены. Это обычные люди без всяких сверхспособностей! Они не могут следовать за нами повсюду. Ну Пен, ну пожалуйста! Мы же как раз едем по направлению к нему! Не обламывай нас!

Пенелопа закатила глаза и вернула смартфон в свою лакированную сумочку. Я замерла в ожидании. Да и Бекка вся напряглась. Из нас троих она была самой заводной, ей сложнее приходилось в маленьких городках. Ее душа требовала простора и много развлечений. Конечно, про дойку коров она преувеличивала – никто бы никогда в жизни не заставил ее прикоснуться к вымени животного. Но ей реально было некомфортно в таких местах.

Я выдохнула, даже не замечая до этого, что задержала дыхание, когда до меня донеслись слова Пен:

– Ладно, едем в Атланту.

Бекка завизжала, чуть было не забыв, что сидит за рулём. Автомобиль вильнул вправо, но сестра быстро выправила его. Хорошо, на дороге было мало машин. Лишь впереди виднелась парочка авто. Я тоже не смогла сдержать улыбку. Теперь пейзаж за окном не досаждал мне, как и лезущие в рот волосы. Это можно было стерпеть, зная, что впереди нас ждет много интересного.

Атланта – город справедливости и равноправия. Я искренне хотела осесть в нем подольше. К сожалению, мы не могли долго задерживаться в больших городах. Люди бы стали замечать, что мы не стареем. Точнее стареем, но гораздо медленнее людей. Мы не были наделены даром вечной жизни. Но все же в Атланте мы втроём могли провести пять, а то и десять счастливых беззаботных лет. И может Пенелопа разрешит наконец поступить мне в университет. После нескольких неудачных попыток, она запретила нам учиться с обычными людьми. А все из-за любвеобильности Бекки. Я же старалась меньше доставлять хлопот, хоть это и было проблематично из-за моих чарующих способностей.

Обычно мы нанимали репетиров, чтобы обучать другие языки и науки. И всегда женщин, чтобы у Бекки не возникло соблазна очаровать очередного паренька. А то она всегда увлекалась и не могла отпустить свою жертву. Но и тут не обходилось без проблем. Подруг среди людей мы не могли завести. Наш магнетизм действовал на них в точности да наоборот. Если мужчины готовы были нам буквально служить, то женщинам крайне сложно было скрывать свою неприязнь по отношению к нам. Хоть они и не могли ее обосновать. Стоило им отойти от нас, как они начинали недоумевать, почему мы вызвали у них такие негативные эмоции. Но видя нас вновь, им снова становилось находиться в нашем обществе неуютно.

Мне же хотелось обучаться в социуме. Видеть, как люди с годами совершенствуются и познают новое. Как меняются их взгляды, их внутренний мир. Мне они были интересны, как вид. Человеческий век короток, но за свою жизнь они успевают так много! Я ими восхищалась – их целеустремленностью, желанием жить и развиваться. Конечно, они не идеальны. Вот находят же время на войны. А есть еще те особи, что просто спиваются. Какое расточительство самых лучших лет своей жизни! Если бы мне было отведено не более восьмидесяти лет, то я бы попробовала все в этой жизни! Поставила перед собой цели и старалась их достигать. Но многим нравилось просто плыть по течению, полагая, что впереди еще целая жизнь. Но проходит она слишком незаметно и может оборваться в любой момент.

У нас с сестрами тоже есть возможность и мир посмотреть, и обучиться всему, что только возможно, но это было бы куда как проще делать, если бы нас не преследовал орден Вознесения.

Если бы я была свободна от всего этого, то поступила бы в художественный университет Атланты. На курс иллюстрации и дизайна. Я всегда с собой носила увесистый альбом, в котором делала зарисовки тех мест, которые посетила. Случайным людям в моей жизни нравилось мое творчество. А вот Пенелопа относилась к этому увлечению скептически. Ведь мне не стать великим художником. Слишком много внимания будет уделено моей персоне. Так и ордену легче будет на нас выйти. Да и сколько лет я смогу творить под своим нынешним именем? Максимум пятнадцать-двадцать лет и придется вновь обращаться за помощью к Тадао. Менять личину, скрываться. А захочется вновь заняться искусством для всеобщего лицезрения, так я стану просто подражателем великого художника. Никто же не будет знать, что это я и есть.

И я это прекрасно понимала, но сердце все равно взывало к чему-то постоянному. И к чему-то новому. Хоть немного спокойной жизни на одном месте. Размеренность и новизна. Разве многого я хочу? И смогу ли получить это в новом городе?

2

– Опять съёмная квартира? – с порога взвыла Бекка, кидая свою сумочку прямо на пол, пренебрегая стоящим в шаге от нее гардеробом. Аккуратность – это не ее конек.

Пенелопа промолчала и прошла в следующее помещение. Но Бекка не собиралась так легко сдаваться. Она последовала за сестрой, воинственно размахивая своими угольными косичками, которые делали ее лицо ещё более юным. Да уж, на двадцать два года она не тянула. Но мы всем говорили, что молодо выглядим.

– Мы же можем позволить себе дом! Огроменный дом! Кейтлин, ну скажи ты ей! Зачем нам эта квартира? Ну тут же так тесно!

Пенелопа взглянула в мою сторону. Ее взгляд так и говорил: «Даже не смей». А я и не собиралась, хоть в чем-то и была солидарна с Бекки. Хотелось бы уже обзавестись своей недвижимостью. Столько лет на земле, а мы ни разу не жили в собственном доме! Если не считать своего самого первого жилища… вот только на дом он походил мало.

А так хотелось назвать окружающие нас стены родными, своими, впитывающими наши воспоминания. Но и Пенелопу я прекрасно понимала. Пускай у нас и были средства, но не было возможности. Покупка своего дома – это след, который так или иначе мог привести к нам. Хотя хотелось верить, что орден Вознесения уже забыл про наше существование. Вот бы это было на самом деле так! Но это было не так. И рано или поздно любой дом нужно покидать. И сделать это еще сложнее, если ты успел к нему прикипеть всем своим сердцем, вложил в окружающие стены частичку своей души.

Но эту квартиру тесной никак нельзя было назвать: высокие потолки, много свободного пространства, много естественного света.

– Очень неплохие апартаменты, – сухо заметила Пен, сложив руки на груди. – Чего тебе ещё не хватает, Бекки?

Личико Бекки скривилось, но она промолчала. Ведь таунхаус действительно был неплох, пускай и арендованный нами. Располагался он в центре квартала Мидтаун. Все вокруг было в зелёном цвету, поблизости были и магазины, парки, прочие развлечения. Это в разы было лучше деревушки в Германии, где Бекка томилась от безделья каждый день. А когда Бекке скучно, плохо всем вокруг.

Я прошла вглубь квартиры, предварительно сняв свои туфли на шпильке. Паркетные полы приятно холодили мои ступни. Комнат было четыре, одна из них являлась светлой гостиной. Хотя она нам была ни к чему. Мы никогда не приглашали гостей. Спальни поражали своими габаритами, хоть я и не сомневалась, что самую большую по площади захватит Бекка. Но и этого ей, как всегда, будет мало. А какие здесь были высокие потолки – не менее трех метров по моим прикидкам. За счет этого пространство вокруг казалось еще более просторным.

Таунхаус был полностью меблирован. Мы всегда арендовали квартиры с мебелью и всеми принадлежностями первой необходимости. Не было смысла тратить время на обустройство чужого жилья, которое мы могли покинуть в любой момент. Хоть я и не произносила этого вслух, но мне хотелось обустроить хоть раз свою комнату самостоятельно. Внести в нее индивидуальности, может развесить свои рисунки, после того как самостоятельно отделать стены. Это бы могло надолго меня занять. Но такие стены тяжелее бы было покидать. Нельзя ни к чему привязываться.

Я была рада, что Пенелопа остановилась именно на этом районе. Наверняка она всё-таки учла наши с Беккой пожелания. Для Бекки поблизости были бары, клубы и магазины известных брендов. Для меня – Художественный музей и дом-музей Маргарет Митчелл. В Пидмонт-парке я бы тоже с радостью прогулялись, наверняка там на меня снизойдёт муза и я создам много красивых пейзажей. Мне уже не терпелось начать новую жизнь. Новый город, новые эмоции. Засиделись мы с сестрами в маленьких городах. Пора было двигаться дальше.

– Ну и что дальше? – спросила Бекка, пройдя вслед за Пен на просторную кухню. Я сразу подошла к большому окну перед обеденным столом. Опершись о столешницу, выглянула на улицу. С высоты третьего этажа взору предстал уютный сквер, наполненный зеленью и пёстрыми цветами. Идеально постриженные кусты и клумбы так и манили меня прогуляться вдоль них, вдыхая аромат цветущих растений. В груди потеплело, я поняла, что даже у дома смогу хорошо проводить время. Кто останется равнодушным перед такими видами?

– Я собираюсь устроиться на работу, – произнесла Пен, перекидывая длинные черные волосы через плечо. Ей было комфортно ходить с локонами длиной до копчика, я же стригла их всегда чуть ниже плеч. И делать мне это приходилось часто – уже через неделю волосы по длине не уступали сестринским. Люди могли заметить эту мою особенность, пришлось научиться орудовать парикмахерскими ножницами, чтобы не ходить в салоны.

– Ну вот, – закатила глаза Бекка. Она недовольно постукивала миниатюрной ножкой по полу, укрытому светлой плиткой. – Почему тебе можно, а нам нет?

– Я как бы ваш опекун, забыла? – спросила Пенелопа. – Логично, что я должна зарабатывать деньги, иначе как мы бы могли позволить себе такие апартаменты? Или хочешь переехать в жилье поскромнее? Я могу это устроить. Хоть сейчас начну поиски и уже завтра займем какую-нибудь однокомнатную квартирку на окраине.

Я не сомневалась, что это не пустые слова. Пенелопе было плевать на удобства. Безопасность превыше всего! Если она посчитает нужным, мы немедленно съедем в какую-нибудь однушку без горячей воды. И это был не самым худшим вариантом из возможных!

– Я могу пойти в колледж, – протянула Бекка, недовольно теребя кончик своей косички. Я благоразумно промолчала, так как разговор повторялся уже не знаю в какой по счету раз. Я перестала считать, как и свои новые имена.

– Серьезно? – спросила Пенелопа, закатив глаза. – Ты хочешь новых проблем? Забыла, что было в прошлый раз?

Вот поэтому я и молчала – не хотела вспоминать, как Бекка не умела себя контролировать. Хорошо, что те парни выжили! И хорошо, что уже тогда мы были знакомы с Тадао. Он помог нам быстро скрыться. Мы с сестрами договорились стараться контролировать свои силы и инстинкты, и не искать проблем на свою пятую точку. Но видимо у Бекки душа так и требовала приключений. Усидеть на месте она не могла. А проблемы будто так и следовали по пятам за этой девчонкой! И вои животные инстинкты из нас троих ей было усмирить тяжелее всего.

– Значит тебе жизнь, а нам? – воскликнула Бекка. Я продолжала не вмешиваться. Переубедить Пенелопу было сложно, а вот довести разговор до скандала – легко. Нам не стоило ссориться в первый же день на новом месте. Надеюсь, Бекка сама это поймет и сможет усмирить свой гнев.

– Вы сможете наслаждаться жизнью в хорошем городе, – спокойно заметила Пен, хоть ее темные глаза уже загорелись огнем. Больше всего она не любила, когда ей кто-либо перечил. И в случае с особями мужского пола, она могла им внушить все что угодно! А с нами такой трюк не пройдет. – Но не выделяться. Если что – пускай все думают, что вы обучаетесь дистанционно.

– Опять, – закатила глаза Бекка. Я уже приготовилась к новому выпаду с ее стороны, но сестра убежала смотреть ванную комнату. В этом помещении она могла проводить большую часть своей жизни! Я надеялась, что она смогла прочесть по моему лицу посыл: «Не начинай в первый день!».

Пенелопа развернулась ко мне, и я перестала созерцать вид из кухонного окна.

– Ты с ней согласна, – констатировала она факт. С недовольным видом она вновь перекинула свои блестящие локоны за спину.

– Я согласна и с тобой, – сразу решила уточнить я. – Нам нельзя выделяться. И да – я прекрасно помню, что стало с нашей мамой. Орден Вознесения не оставит таких как мы в покое. Они не забудут о нашем существовании. Нам чудом удалось избежать их казни в детстве.

– Вот и хорошо, не хочу больше возвращаться к этому разговору, – вздохнула Пен. Она как всегда великолепно смотрелась в строгом брючном костюме, который по цвету гармонировал с ее роскошными блестящими волосами. Но в ее глазах я успела заметить промелькнувшую усталость. Мы все устали от такой жизни, но именно Пен всегда удавалось скрывать это лучше других. Ведь именно она из нас троих старалась лучше всех. Порой мне становилось стыдно за нас с Беккой. Нам бы выдержку и самообладание Пенелопы.

На ее плечи легла роль старшей сестры и опекуна. Я бы не хотела поменяться с ней местами. Эта ответственность накладывала свой отпечаток на Пенелопе. Который с каждым годом был все заметнее для меня. Даже Бекка это понимала, хоть и старалась из нас троих оставаться самой беззаботной и веселой. Кто-то же должен разряжать обстановку. Но когда-нибудь и от ее беззаботности не останется и следа. Когда-нибудь такая долгая жизнь сделает свое дело – мы устанем от нее. Мы устанем прятаться. Устанем ждать нападения и притворяться перед людьми. И что будет тогда?

– Ладно, я ухожу по делам, – донёсся до меня голос Пен, которая уже направилась на выход, цокая по полу своими шпильками.

– Но мы же только въехали в квартиру, какие дела? – удивилась я, следуя за ней следом.

– Мне нужно в парочку мест по поводу работы.

– Работы? Уже? Когда ты успела?

– Забыла? На дворе век технологий, учись пользоваться интернетом!

Больше она ничего не стала объяснять, скрывшись в коридоре. Вскоре раздался звук закрывающейся входной двери. Я замерла на полпути до коридора. Ох, эта Пен! Мы в городе всего-ничего, а она уже идёт на собеседования. Ни дня не может посидеть на месте. Лишь бы никто ничего не заподозрил о нашей сущности. Всегда думает только о нас. Но не о себе. Будто это ее долг. Будто у нее одна лишь цель в жизни – забота о нас, не дать нам вляпнуть в неприятность… не дать умереть от рук ордена.

Я вернулась в коридор, взяла свою сумку-торбу и пошла в спальню. Я сразу решила, что займу самую маленькую по габаритам комнату. С Беккой я не собиралась вступать в войну за комнату, а Пен не хотела лишать лишнего личного пространства. Но даже самая маленькая комната в таунхаусе оказалась для меня просторной. Огромная двухспальная кровать с балдахином так и манила к себе. Рядом стоял пуфик, на который я и кинула сумку. Вещей со мной почти никаких не было. Мы все всегда покупали новое. Только мой увесистый альбом путешествовал со мной из страны в страну уже несколько десятилетий. И он действительно был очень тяжелым!

Вечером Пенелопа сообщила нам с сестрой, что уже устроилась на работу помощником юриста. Большая заработная плата, медицинская страховка для всей семьи сотрудника, гибкий график – в общем, о такой работе можно только мечтать! И ничего удивительного, что ее так быстро приняли. Ведь начальник у нее был мужчина. У других кандидатов на это место не было шансов. Перед Пенелопой он не смог устоять.

На самом деле у Пен было высшее образование. И даже не одно. В том числе и высшее юридическое. Конечно, получила она его ещё тридцать лет назад в другой стране и под другим именем. Но Тадао подсуетился и подготовил все необходимые документы для сестры на ее новое имя и с более «свежими» датами. Но, думаю, хорошее знание рабочего процесса не помогли бы Пен устроиться на работу, если бы начальником была женщина. Уже были случаи, когда женщины на руководящей должности ей отказывали. И они сами не могли аргументировать почему, если знаний и опыта Пен хватало. Это мы понимали, что вызываем у них неприязнь. И с этим ничего нельзя было поделать.

Оставалось лишь порадоваться за сестру. Для нас же с Беккой настали утомительные будни бездельничества. Конечно, мы за свою жизнь успели увидеть изменения в человеческом мире. Прогресс не стоит на месте и теперь мы могли действительно обучаться дистанционно, изучать на просторах всемирной сети интересующую нас информацию, заниматься саморазвитием. Но все равно нам хотелось какого-то общества. Мне было интересно общаться с людьми. Их век так короток и за свою жизнь они стараются успеть как можно больше! По сути, я прожила одну среднестатистическую жизнь человека, но при этом оставалась молодой и полной сил. А сколько еще впереди… у людей нет такого запаса времени.

Меня обуревали одновременно разные чувства к ним: жалость и зависть. Мне не нужно было никуда спешить, я могла спокойно насладиться переменами в этом мире, наблюдать со стороны, как люди вырастают, добиваются чего-то в жизни, создают семью, состариваются и умирают. При этом они передают эстафету жизни своим детям и все начинается заново. Таков их цикл жизни. Есть ли в нем смысл? Не мне было судить.

Была бы у меня возможность, захотела бы я променять свою долгую жизнь на короткий человеческий век? Я уже задавалась таким вопросом. И не раз. И никогда не могла дать на него четкого ответа. Да и к чему эти размышления ни о чем? Это все равно было невозможно. Людям отведено одно, а нам – совсем другое. Пускай мы с сестрами и выглядели как обычные люди, но таковыми не являлись. И не стоило заниматься самообманом. Спокойная размеренная жизнь, создание семьи, достижение поставленных в жизни целей – это не для нас. У нас свой путь. Куда он приведет? Я не знала, но все еще было впереди.