355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Нора Робертс » Имитатор » Текст книги (страница 1)
Имитатор
  • Текст добавлен: 10 сентября 2016, 15:19

Текст книги "Имитатор"


Автор книги: Нора Робертс



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Нора Робертс
Имитатор

Никому еще не удавалось

достичь величия путем подражания.

Сэмюэль Джонсон


И сказал Сатана Саймону

Грили: «Тебе нет равных в вольном стиле».

Вейчел Линдсей

ПРОЛОГ

Лето выдалось на редкость сволочное: убийственно жаркое, не знающее жалости. На смену августу пришел такой же душный и липкий сентябрь, он словно накрыл Нью-Йорк распаренной зловонной подушкой.

«Лето, – подумала Джейси Вутон, – просто убивает бизнес».

Было два часа ночи, можно сказать, самое время ловить клиента: мужчины толпами валили из баров, и эти мужчины перед возвращением домой были не прочь немного порезвиться. «Сердце ночи» – так она называла этот час, когда те, у кого имелись и желание и деньги, искали себе компанию.

Ей приходилось работать на улице, потому что она баловалась «снежком» и пару раз попала в облаву. Правда, теперь она была чиста и твердо вознамерилась вернуться по «служебной» лестнице наверх под руку с богатым и одиноким кавалером. Но пока приходилось зарабатывать на эту собачью жизнь, а еще эта жарища отбивает охоту заниматься сексом за плату. За последние два часа она встретила всего пару товарок по работе, и это само по себе говорило о многом. Погода явно не способствовала бизнесу.

Джейси была профессионалкой и свою рабочую марку ценила очень высоко с той самой ночи, двадцать с лишним лет назад, когда прошла первое боевое крещение и получила лицензию. На жаре она потела, но не увядала. Временная лицензия на уличную работу ее, конечно, подкосила, но не сломила. Она останется на ногах, или на коленях, или на спине, это уж как клиент пожелает, но работу свою сделает.

«Работай, – твердила она себе. – Копи деньги, считай время. Через пару месяцев – оглянуться не успеешь! – опять переедешь в шикарный пентхауз на Парк-авеню, где тебе самое место».

Порой ей приходило в голову, что она уже старовата для уличной работы, но Джейси гнала прочь такие мысли. Думать надо о том, как выбить еще одно очко. Всего одно очко.

Если она в эту ночь не подцепит еще хоть одного клиента, у нее после платы за комнату не останется ни цента на подтяжку. А ей необходимо подтянуться.

Нет, она еще вполне в форме, уверяла себя Джейси, проходя под уличным фонарем по участку в три квартала, который застолбила как свою территорию. Она следила за собой. Может, она и сменяла «снежок» на бутылку водки – видит бог, ей не помешал бы глоток спиртного прямо сейчас! – все равно выглядела она классно. Просто классно!

Она демонстрировала товар лицом: на ней был шикарный пляжный бюстгальтер-болеро и юбочка «до челки». И то и другое – переливчато-красного цвета. Пока она не накопила на «пластику», без бюстгальтера было не обойтись. Зато ноги до сих пор оставались ее козырной картой: точеные, стройные, длинные, просто неотразимо эротичные в серебряных босоножках на высоченных шпильках со шнуровкой до колен. Правда, сейчас эти шпильки убивали ее, пока она совершала патрульный обход в поисках последнего клиента.

Дойдя до следующего столба, Джейси решила передохнуть. Она остановилась, выпятив одно бедро, и окинула усталым взглядом практически пустую улицу. «Надо было надеть длинный серебристый парик, – сказала она себе. – Папики балдеют от длинных волос». Но напяливать парик в такую жару – нет, это было выше ее сил. Поэтому она просто начесала свои собственные угольно-черные волосы и побрызгала их серебристым лаком.

Мимо проехало такси и пара частных машин. Джейси на каждую из них бросила приглашающий взгляд, но ни одна тачка даже не притормозила. Еще минут десять, и пора будет прикрывать лавочку. И ей придется дать домохозяину задаром, потому что платить за квартиру тоже больше нечем.

Джейси оттолкнулась от фонарного столба и на гудящих ногах направилась к дому. Однокомнатная квартирка – вот до чего она дошла! А ведь когда-то у нее были роскошные апартаменты в западной части города и полный гардероб шикарных шмоток. А ее ежедневник был расписан на год вперед.

«Наркотики, – предупредила ее Тресса Паланк, офицер по надзору, – это ледяная горка, по которой один путь – вниз, и часто он кончается смертью».

Джейси выжила, но скатилась в болото нищеты и увязла в нем по горло. Еще полгода, пообещала себе Джейси, а потом она вернется обратно на самый верх.

И тут она увидела его. Он шел ей навстречу – богатый, эксцентричный, немного странный на вид. В конце концов, не каждый день встречаешь в здешних местах парня при полном параде: во фраке, свободном шелковом плаще и цилиндре. Он нес черный саквояж.

Джейси нацепила свою профессиональную улыбку и провела ладонью по бедру.

– Привет, миленький. Раз уж ты у нас такой нарядный, может, устроим вечеринку?

Он одарил ее быстрой благодарной улыбкой, в которой блеснули безупречно ровные белые зубы.

– Что ты имеешь в виду?

Голос у него был под стать костюму. «Высший класс, – подумала Джейси с ностальгическим вздохом. – Культура, шик».

– Все, что пожелаешь. Ты здесь босс.

– Ну что ж, в таком случае пусть это будет частная вечеринка где-нибудь… поблизости. – Он огляделся по сторонам и указал на узкий переулок. – Боюсь, я несколько стеснен во времени.

Переулок. Значит, они перепихнутся по-быстрому. Ее это вполне устраивало. Если она все сделает правильно, получит и гонорар, и приличные чаевые. Хватит и на квартплату, и на запланированный уже давно силикон. Джейси двинулась впереди него в переулок.

– А ты, похоже, не местный?

– Почему ты так решила?

– Говоришь не по-местному и выглядишь не так. – Джейси пожала плечами, давая понять, что ее это не касается. – Скажи мне, что ты хочешь, милый, и мы покончим с финансовой стороной.

– О, я хочу все.

Она засмеялась и игриво провела рукой по его ширинке.

– Гм… Да я уж вижу. Ну, раз ты хочешь все, значит, все и получишь.

«А потом я вылезу из этих туфель и сделаю себе отличный ледяной коктейль». Она назвала самую высокую цену, какую только посмела заломить. Он кивнул, не моргнув глазом, и она выругала себя за то, что не запросила больше.

– Деньги вперед, – предупредила Джейси. – Как только заплатишь, сразу начнем веселиться.

– Верно. Деньги вперед.

Все еще улыбаясь, он повернул ее лицом к стене и дернул за волосы с такой силой, что ее голова откинулась назад. Одним движением он перерезал ей горло ножом, который до этого прятал под плащом. Она даже не успела вскрикнуть. Рот у нее открылся, она издала булькающий звук и соскользнула вниз по грязной стене.

– А теперь будем веселиться, – сказал он и принялся за работу.

ГЛАВА 1

Предела жестокости нет. Сколько ни натыкайся на кровавое месиво – свидетельство человеческого зверства, – у жизни в запасе всегда найдется что-то пострашнее. Что бы ни случилось, никогда нельзя сказать, что хуже уже не будет.

Всегда бывает хуже. Всегда случается что-то еще более жестокое, изощренное, чудовищное, безумное.

Глядя на то, что еще недавно было женщиной, лейтенант Ева Даллас спрашивала себя: может ли что-то быть страшнее этого? Двоих полицейских в форме, прибывших первыми на место преступления, рвало у входа в переулок, до нее доносился их надсадный кашель. Ее руки и ботинки уже были обработаны защитным составом, она стояла на месте, ожидая, пока улягутся спазмы в ее собственном желудке.

Приходилось ли ей раньше видеть столько крови зараз? Она не могла вспомнить и решила, что лучше и не пытаться. Присев на корточки, она открыла свой походный набор и взяла подушечку для идентификации отпечатков пальцев. Крови было не избежать, и Ева просто приказала себе не думать об этом. Подняв безжизненную руку жертвы, она прижала большой палец к подушечке.

– Жертва – женщина европейского типа. Тело обнаружено около трех тридцати утра офицерами, ответившими на анонимный вызов 911, и в настоящий момент идентифицировано: Вутон Джейси, возраст сорок один год, лицензированная проститутка, проживающая по адресу: Дайерс-стрит, 375. – Ева сделала неглубокий вздох, потом еще один. – Горло жертвы перерезано. Разброс брызг указывает на то, что рана была нанесена, пока жертва стояла лицом к стене. Судя по следам крови, женщина упала или была положена на мостовую поперек переулка нападающим, который затем… Господи! О господи!

– … который затем изуродовал тело жертвы путем удаления паховой области. Характер ранений как на шее, так и в паху свидетельствует о применении острого инструмента и наличии определенного опыта.

Несмотря на жару, ее пробирал озноб, на коже выступил холодный пот. Она вытащила измерительные приборы и начала записывать данные.

– Извините, – раздался за спиной у Евы голос ее помощницы Пибоди. Ева, даже не оборачиваясь, знала, что Пибоди все еще бледна от шока и тошноты. – Извините, лейтенант, я не удержалась.

– Ладно, забудь об этом. Оклемалась?

– Я… Да, лейтенант.

Ева кивнула и продолжила работу. Стоило крепкой, закаленной, обычно надежной, как скала, Пибоди бросить взгляд на то, что лежало в переулке, как она побелела и бросилась к выходу из проулка: Ева запретила ей блевать на месте преступления.

– Личность я установила: Джейси Вутон, Дайерс-стрит, 375. Желтобилетница. Имела лицензию. Прогони через машину.

– Никогда ничего подобного не видела. Просто ни разу в жизни…

– Найди данные. Отойди отсюда, ты мне свет загораживаешь.

Пибоди знала, что ничего она не загораживает. Просто лейтенант Даллас решила ее пожалеть. И Пибоди с благодарностью воспользовалась этой возможностью, потому что ее опять замутило. Она отошла в конец переулка. Ее полицейский китель пропотел насквозь, волосы взмокли под форменной фуражкой. Горло саднило, голос ей не повиновался, но она начала поиск на портативном компьютере. И все это время она следила за тем, как работает Ева. Деловитая, дотошная, многие назвали бы ее холодной.

Но Пибоди успела заметить, как лицо Евы дрогнуло от ужаса и жалости, прежде чем у нее самой все поплыло перед глазами. Нет, холодной ее назвать нельзя. Скорее ее можно назвать одержимой.

Вот и сейчас Пибоди видела, как она бледна, и дело было вовсе не в лампах дневного света, вытравивших живые краски с тонкого лица Евы. Карие глаза пристально и строго, не мигая, изучали чудовищные подробности. Руки у нее не дрожали, ботинки были перепачканы кровью. На лбу выступили капельки пота, но она не отворачивалась. Пибоди знала, что она не уйдет, пока не закончит работу.

Но вот Ева выпрямилась – высокая, стройная женщина в забрызганных кровью высоких ботинках, поношенных джинсах и в потрясающем льняном жакете. У нее были точеные черты лица, щедрый рот, широко расставленные золотисто-карие глаза и короткие, небрежно подстриженные темные волосы. Пибоди знала, что видит перед собой полицейского, который никогда не отвернется и не побежит, столкнувшись со смертью.

– Лейтенант…

– Пибоди, мне плевать, рвет тебя или нет, но не смей загрязнять мне место преступления. Давай сюда данные.

– Жертва прожила в Нью-Йорке двадцать два года. Предыдущий адрес – Центральный парк, западная сторона. Здесь она жила последние полтора года.

– Крутой вираж. Как же ее сюда занесло?

– Наркотики. Три ареста. Потеряла свою первоклассную лицензию, провела полгода в реабилитации, посещала психоаналитика, примерно год назад получила уличную лицензию с испытательным сроком.

– Сказала, кто ее снабжал?

– Нет, лейтенант.

– Посмотрим, что покажет тест на токсикологию, но я не думаю, что ее снабжал наш Джек. – Ева подняла конверт, оставленный в запечатанном виде, чтобы на него не попали брызги крови, прямо на теле.

«Лейтенанту Еве Даллас, полиция Нью-Йорка».

Набрано на компьютере, отметила Ева, каким-то замысловатым шрифтом на роскошной кремовой бумаге – плотной, чуть пухловатой, видимо, очень дорогой. Такую бумагу используют для пригласительных билетов на вечеринки по высшему разряду. Ей ли не знать! Ее муж постоянно рассылал и получал такие пригласительные билеты. Она еще раз перечитала послание.

«Привет, лейтенант Даллас.

Не слишком горячо для вас? Знаю, у вас выдалось хлопотное лето. Я с восхищением следил за вашей работой. Мне представляется, что в полиции нашего прекрасного города нет более достойного кандидата, чем вы, для общения со мной на – смею надеяться! – весьма интимном уровне.

Вот образчик моей работы. Ваше мнение?

С удовольствием предвкушаю долгое и плодотворное сотрудничество.

Джек».

– Я тебе скажу, что я думаю, Джек. Я думаю, что ты ненормальный ублюдок. Зарегистрируйте и запакуйте, – приказала Ева. – Дело об убийстве.

Квартира Джейси Вутон находилась на четвертом этаже одного из наспех возведенных строений, предназначенных для предоставления временного убежища беженцам и пострадавшим в городских войнах. Множество таких домов было построено в наименее благополучных районах города, и они постоянно находились под угрозой сноса.

Городскую администрацию раздирали бесконечные противоречия: одни хотели просто выселить дешевых желто-билетниц, или просто ЖБ, как их называли для краткости, наркоманов и толкачей, а вместе с ними и низкооплачиваемых рабочих, и снести ветхие дома, другие предлагали отремонтировать их. Пока власти спорили, дома ветшали, а дело не двигалось с места. По мнению Евы, никаких перемен ожидать не приходилось, пока трущобы не обрушатся на головы жильцам. Вот тогда отцам города придется иметь дело с настоящими классовыми беспорядками.

Но, пока этого не случилось, именно в таком месте следовало искать обиталище проститутки, скатившейся на самое дно.

Ее комната представляла собой раскаленную жарой коробку со встроенной кухонькой в нише и узкой, как щепка, ванной. Из окна открывался вид на стену соседнего дома. Сквозь тонкую внутреннюю перегородку до Евы отчетливо доносился чей-то героический храп из соседней квартиры.

Несмотря на обстоятельства, Джейси содержала свою квартиру в чистоте и даже попыталась обставить ее со вкусом. Мебель была дешевая, но не безликая. На светонепроницаемые шторы денег не хватило, но легкие занавески были обшиты оборочками. Раскладной диван был уже разложен, и постель застелена добротными хлопчатобумажными простынями. Наверное, они остались у Джейси с лучших времен, подумала Ева.

Она нашла запас продаваемых без рецепта лекарств, включая один полупустой и один непочатый пузырек «Вытрезвителя» – популярного тоника от похмелья. Что ж, оно и понятно: в кухне стояли две полные бутылки водки и бутылка домашней настойки. Она проверила на блоке связи входящие и исходящие сообщения за последние три дня. Одно из них было обращено к надзирающему офицеру и содержало просьбу повысить уровень лицензии. Другое представляло собой запрос о ценах на услуги пластического хирурга. Было одно входящее сообщение – то ли еще не прочитанное, то ли оставшееся без ответа, – напоминание от домохозяина о задержке квартплаты.

«Никакого дружеского обмена репликами», – отметила про себя Ева.

Она нашла и открыла записи домашней бухгалтерии. Свои скромные финансы Джейси держала в образцовом порядке. Плату за услуги аккуратно вносила на свой счет в банке, а потом снова пускала в дело. Много тратила на гардероб, уход за телом, волосами, лицом. «Привыкла хорошо выглядеть», – решила Ева. Хотела сохранить свой внешний вид. Ее самооценка, судя по всему, зависела от внешнего вида, неразрывно связанного с сексуальной привлекательностью, позволявшей ей дорого продавать себя, а деньги тратить на поддержание внешнего вида. Замкнутый круг.

– Она свила себе уютное гнездышко на ветке гнилого дерева, – заметила Ева вслух. – Я не нашла сообщений или писем от парня по имени Джек. Вообще никакой корреспонденции от мужчин, если на то пошло. Есть сведения о замужестве или совместном проживании?

– Никак нет, лейтенант.

– Мы поговорим с надзирающим офицером, проверим, есть ли у нее кто-то близкий. Но, думаю, что и там мы его не найдем.

– Лейтенант, мне кажется, то, что он с ней сделал… мне кажется, это было что-то личное.

– Тебе так кажется? – Ева резко обернулась, вновь оглядела убогую, но чистенькую комнатенку с претензией на кокетство и даже на шик. – Я думаю, это было нечто очень личное, но не по отношению к данной конкретной жертве. Он убил женщину, причем женщину, которая зарабатывала себе на жизнь, торгуя своим телом. Вот в чем состоит личный момент. Он не просто убил ее, он вырезал у нее то, чем она зарабатывала себе на жизнь. В этом районе нетрудно найти уличную проститутку в любое время суток. Надо только правильно выбрать место и время. «Образчик его работы». Вот все, чем она была для него.

Подойдя к окну и прищурившись, Ева представила себе улицу, переулок, стену дома.

– Возможно, он ее знал или видел раньше. Но не исключено, что встреча была случайной. Главное в том, что он был готов к случайной встрече. Орудие убийства было у него с собой, не говоря уж о письме, заранее написанном и запечатанном. А кроме того, он должен был иметь при себе чемоданчик, саквояж, рюкзак со сменой одежды. Он должен был снять с себя и убрать то, в чем пришел. Ведь он был весь в крови с головы до ног. Она заходит с ним в переулок, – продолжала размышлять Ева. – Жарко, час поздний, дела у нее идут не блестяще. Но вот появляется клиент – возможно, ее последний шанс подработать за эту ночь. Опыт у нее богатый, она занималась этим делом два десятка лет, но он не вызвал у нее подозрений. Может, она была пьяна, а может, он выглядел прилично. К тому же у нее нет опыта работы на улице, могла и не распознать опасность.

«Она привыкла работать на другом уровне, – думала Ева, – привыкла к сексуальным причудам и капризам богатых. Работа в китайском квартале для нее была равносильна отправке на Марс».

– Она в отчаянном положении. Ее прижали к стене – в прямом и в переносном смысле слова. – Ева все видела так ясно, словно сцена разворачивалась у нее на глазах. Высоко взбитые темные волосы с серебристыми прядками. Ярко-красный бюстгальтер, как будто приглашающий большого парня подойти поближе. – И она считает, что гонорар за услуги поможет ей заплатить за квартиру. Может, она надеется, что он поторопится, ведь у нее наверняка болят ноги. Господи, да я бы на таких каблуках не продержалась и двух минут! Она устала, но она готова обслужить последнего клиента, прежде чем подвести черту. Когда он перерезал ей горло, она не успела даже испугаться. Она была просто удивлена. Все произошло так быстро… Один короткий разрез слева направо рассек яремную вену. Кровь забила фонтаном. Ее тело умерло еще до того, как мозг зарегистрировал смерть. Но для него это было только начало.

Ева двинулась к туалетному столику и осмотрела ящики. Дешевая бижутерия, дорогая губная помада. Дешевые духи в вычурных флаконах, копирующих дизайнерские модели. Наверное, они напоминали хозяйке, что когда-то она пользовалась неподдельными духами и еще может к ним вернуться, если очень постарается.

– Он кладет ее на мостовую, вырезает из нее то, что делает ее женщиной. У него должна быть с собой сумка, иначе он не смог бы забрать то, что вырезал у нее. Он очищает руки. – Его Ева тоже видела: смутный силуэт мужчины со скользкими от крови руками, присевшего на корточки в грязном переулке. – Держу пари, он стер кровь и со своих инструментов, а уж с рук-то наверняка. Вот он берет заранее подготовленное письмо, укладывает конверт у нее на груди. Ему нужно сменить рубашку или надеть пиджак, чтобы скрыть кровь. Что дальше? Пибоди заморгала.

– Ну… он уходит. Дело сделано. Он уходит домой.

– Каким образом?

– Гм… уходит пешком, если живет где-то неподалеку. – Пибоди перевела дух и попыталась представить себе ход мыслей убийцы. Или, на худой конец, ход мыслей своего лейтенанта. – Он чувствует себя превосходно, не опасается какого-нибудь уличного грабителя. Если он живет где-то в другом месте, наверняка у него есть машина, потому что, даже если он переоделся или прикрылся, крови слишком много, а она, ко всему прочему, еще и пахнет. Он не мог сесть в такси или спуститься в метро: просто не стал бы так глупо рисковать.

– Неплохо. Мы все-таки опросим таксопарки, не брал ли кто такси в районе места преступления в указанное время, но, думаю, ничего не найдем. Давай опечатаем квартиру и опросим соседей.

Опрос соседей, как обычно бывает в таких случаях, ничего не дал. Жители доходных домов никогда ничего не знают, ничего не слышат, ничего не видят. Домовладелец держал в китайском квартале магазинчик, зажатый между птичьим рынком, специализирующимся на утиных лапках, и центром альтернативной медицины, гарантирующим здоровье, благополучие и душевный покой. Там они его и нашли. Его звали Пьер Чен. Мощные бицепсы и тоненькая ниточка усов. Убогая обстановка и перстень с бриллиантом на мизинце, отметила Ева. Примеси азиатской крови в его жилах было достаточно, чтобы позволить ему заниматься бизнесом в китайском квартале, хотя последний из его предков, прибывших из Китая, вероятно, видел Пекин еще во времена Боксерского восстания.[1]1
  Восстание под руководством тайного общества «Кулак во имя справедливости», произошедшее в Китае в 1899—1901 годах


[Закрыть]

Как она и предполагала, сам этот «король трущоб» обитал с семьей в престижном пригороде, раскинувшемся уже за городской чертой, в штате Нью-Джерси.

– Вутон, Вутон… – Чен перелистал страницы домовой книги. – Да-да, однокомнатная квартира класса «люкс» на Дайерс-стрит.

– Класса люкс? – переспросила Ева. – Чем же она заслужила такой статус?

– Имеется кухонная зона со встроенным холодильником и плитой. Она задолжала за квартиру. Плата должна была поступить неделю назад. Она получила стандартное напоминание два дня назад. Сегодня получит еще одно. На следующей неделе получит автоматическое извещение о выселении.

– В этом нет необходимости. Она уже поменяла адрес и ныне проживает в городском морге. Она была убита сегодня ранним утром.

– Убита? – Его брови сошлись на переносице, хотя Ева сомневалась, что он искренне озабочен или опечален. – Черт возьми, вы что, опечатали квартиру?

Ева склонила голову набок.

– А почему вы спрашиваете?

– Слушайте, у меня шесть домов по семьдесят две квартиры. Когда жильцов так много, всякое может случиться.

– Кто-то умирает в одиночку, без свидетелей, кто-то – при подозрительных обстоятельствах, бывают несчастные случаи, бывают и самоубийства. – Он аккуратно загибал по одному свои толстые пальцы. – И вот убийство. – Он загнул большой палец. – Тут появляются ваши парни, опечатывают квартиры, уведомляют родственников. Не успею я глазом моргнуть, как какой-нибудь дядюшка уже вывозит вещи, а кто будет аренду платить – неизвестно. – Он развел руками и бросил на Еву скорбный взгляд. – Мне же надо зарабатывать себе на жизнь.

– Вот и Джейси Вутон как раз пыталась заработать себе на жизнь, когда кто-то решил ее выпотрошить.

Чен надул щеки.

– Люди этой профессии частенько рискуют.

– Вы так трогательно выражаете свои гуманные чувства, что у меня просто нет слов. Поэтому давайте придерживаться фактов. Вы знали Джейси Вутон?

– Видел ее заявление, характеристики, квитанции об оплате. Саму ее в глаза не видел. У меня времени нет общаться с жильцами. У меня их слишком много.

– Понятно. А если кто-то за квартиру не платит и съезжать не хочет, вы наносите им визит, взываете к их чувству справедливости?

Он разгладил усы кончиками пальцев.

– Я тут веду дела по правилам. Каждый год судебные издержки стоят мне кучу денег, но я выселяю неплательщиков только по суду. Ничего не поделаешь – эксплуатационные расходы. Я бы эту Вутон не узнал, даже если бы она пришла сюда сделать мне массаж. А вчера вечером я был дома в Блумфилде с женой и детьми. Я с ними завтракал сегодня утром, в город приехал электричкой семь пятнадцать, как всегда. Если вам еще что-то нужно, обратитесь к моим адвокатам.

– Ублюдок, – констатировала Пибоди, когда они вышли на улицу.

– Точно. Держу пари, часть арендной платы он берет натурой. Сексуальные услуги, сувенирные порции наркотиков, краденые товары. Мы могли бы его прижать, будь у нас больше времени и праведного негодования. – Ева повернула голову и принялась изучать выставленные на продажу ощипанные утиные тушки, такие тощие, что смерть, должно быть, явилась для них избавлением. Отдельно висели связки перепончатых лапок. – Как едят утиные лапы? – задумчиво спросила она. – Как правильно: начинать с когтей и двигаться кверху или положено начинать с лодыжки и идти вниз?

– Я ночей не сплю, голову над этим ломаю.

Ева хоть и посмотрела на Пибоди косо, но все-таки порадовалась, что ее помощница снова в форме.

– Они ведь обрабатывают товар прямо здесь, так? Потрошат, разделывают птицу в подсобках. Острые ножи, много крови, определенное знание анатомии.

– Потрошить цыпленка куда проще, чем человека, – возразила Пибоди.

– Ну, не знаю. – Ева задумалась. – Формально это так. Превосходящая масса, куда больше возни, да и навыки требуются совсем не такие, как у рядового мясника. Но, если мясник не видит в этой массе человека, никакой особой разницы для него нет. Может, он практиковался на животных, чтобы набить руку. А с другой стороны, может, он – свихнувшийся врач или ветеринар. Бесспорно одно: он знает, что делает. Мясник, врач, одаренный любитель, но, кем бы он ни был, он должен совершенствовать свою технику, чтобы быть достойным своего героя.

– Своего героя?

– Джека, – ответила Ева и направилась обратно к машине. – Джека Потрошителя.

– Джека Потрошителя? – Пибоди нагнала ее с открытым ртом. – Это тот, который был в Лондоне… Когда же это было?

– Позапрошлый век, точнее – в конце девятнадцатого. Уайтчепел. Тогда это был один из беднейших районов города, прибежище проституток. Он убил пять, нет, кажется, восемь женщин. Все это случилось в течение одного года в радиусе одной мили[2]2
  Миля равна 1, 6 км


[Закрыть]
. – Она села за руль, бросила взгляд на Пибоди и заметила, что та все еще смотрит на нее с открытым ртом. – В чем дело? – спросила Ева. – Тебя удивляет, что я что-то знаю?

– Да, лейтенант. Вы кучу всего знаете, но я не думала, что история – ваш конек.

«Убийства – мой конек», – подумала Ева, отъезжая от тротуара.

– Пока другие девочки читали о пушистых, еще не выпотрошенных утятах, я читала о Джеке и других серийных убийцах.

– Вы читали об этом… в детстве?

– Да. Ну и что?

– Ну… – Пибоди не знала, как выразить свою мысль поделикатнее. Ей было известно, что Ева в детстве сменила четыре приемных семьи и несколько сиротских приютов. – Неужели никто из взрослых не следил за вашими увлечениями? Я хочу сказать, мои родители – а они считали, что детей не следует слишком строго держать в узде, – встали бы насмерть против такого чтения. Ну, понимаете, детская впечатлительность, годы формирования личности и все такое. Ночные кошмары, эмоциональные травмы…

Ева была травмирована всеми возможными способами задолго до того, как научилась читать, и не могла вспомнить такого времени в своей жизни, когда ее не преследовали бы кошмары.

– Взрослые считали, что, пока я брожу по Сети в поисках данных о Потрошителе или Джоне Уэйне Гейси, я при деле и никому не доставляю хлопот. Остальное их не интересовало.

– Ясно. Значит, вы с самого начала знали, что хотите стать полицейским. С самого начала она знала одно – она не хочет быть жертвой. А позже она поняла, что хочет встать на защиту жертв. Для нее это означало, что надо стать полицейским.

– Примерно так. Потрошитель через какое-то время стал посылать письма в полицию. Но он не с этого начал, в отличие от нашего парня. Этот с самого начала объявляет нам о своих намерениях. Ему нужна игра.

– Ему нужны вы, – заметила Пибоди, и Ева кивнула в знак согласия.

– Я только что закончила дело, наделавшее много шума. Лучшее время в эфире. Публикации в газетах. А еще раньше, в начале лета, было дело о Чистоте – тоже довольно горячее. Он смотрел телевизор. Теперь ему самому нужна шумиха. Джек Потрошитель тоже был весьма популярен в свое время.

– Он хочет, чтобы вы занимались этим делом. Чтобы вся пресса сосредоточилась на нем. Чтобы за ним следил весь город.

– Я тоже так думаю.

– Значит, он откроет охоту на других проституток в том же районе.

– Это был бы определенный почерк. – Ева помолчала. – Он хотел бы, чтобы мы так думали.

Следующим пунктом назначения для нее стала приемная офицера по надзору за Джейси Вутон, расположенная на южной окраине Гринвич-Виллидж. На заваленном делами массивном столе Ева заметила большую яркую жестянку с леденцами. За столом сидела немолодая женщина в строгом сером костюме.

На вид Ева дала бы ей пятьдесят с лишним. Доброе лицо и проницательные зеленовато-карие глаза.

– Тресса Паланк. – Она поднялась из-за стола, крепко пожала руку Еве и жестом показала на стул. – Полагаю, это связано с кем-то из моих поднадзорных. У меня десять минут до следующей встречи. Чему я могу вам помочь?

– Расскажите мне о Джейси Вутон.

– Джейси? – Брови Трессы удивленно приподнялись, легкая улыбка тронула ее губы, но в глазах затаилась настороженность. – Неужели у вас с ней проблемы? Поверить не могу. Она встала на путь исправления. Она твердо намерена вернуть себе лицензию класса А.

– Джейси Вутон была убита в первые часы сегодняшнего утра.

Тресса закрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула.

– Я так и знала, что это кто-то из моих подопечных. – Она открыла глаза и устремила взгляд на Еву. – Сразу догадалась, как только услыхала сводку об убийстве в китайском квартале. Нутром почуяла, если вы меня понимаете. Джейси… – Она сложила руки на столе и посмотрела на них. – Что произошло?

– Я пока не имею права раскрывать детали. Могу только сказать, что ее зарезали.

– Изувечили. В сводке говорилось, что сегодня рано утром в китайском квартале было найдено изувеченное тело лицензированной проститутки.

«Кто-нибудь из патрульных», – подумала Ева. Ничего, когда она найдет источник утечки, он пожалеет, что родился на свет.

– В настоящий момент я больше ничего не могу вам сказать. Расследование пока находится на самом начальном этапе.

– Порядок мне знаком. Я пять лет занималась этой работой.

– Вы работали в полиции?

– Пять лет. Специализировалась на преступлениях на почве секса. Потом я перешла в отдел надзора. Мне было не по душе то, что я видела на улицах. Здесь, по крайней мере, я могу хоть чем-то помочь, но мне не приходится разгребать эту грязь день за днем. Моя работа – тоже не пикник, но я с ней справляюсь. Наилучшим образом, поверьте. Я расскажу вам все, что знаю. Надеюсь, это поможет.

Она недавно просила о повышении уровня лицензии. Ей отказали. У нее был еще год испытательного срока – с обязательным отбыванием. Она ведь подсела на «снежок», подвергалась арестам. Реабилитация прошла успешно, но я подозреваю, что она нашла замену наркотику.

– Водку. Две бутылки в ее квартире.

– Ну что ж… Это не запрещено законом, но противоречит условиям ее испытательного срока. Хотя… кого это теперь волнует! – Тресса потерла глаза пальцами и вздохнула. – Теперь это уже никого не волнует, – повторила она. – Джейси так хотела вернуться в верхнюю часть города, что ни о чем другом просто думать не могла. Ненавидела уличную работу, но никогда не пыталась сменить профессию.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю