Текст книги "Вкус счастья"
Автор книги: Нора Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Нора Робертс
Вкус счастья
Посвящается моему брату
Джиму, семейному пекарю
Я пою о садах и апрельских капелях,
О летних цветах и птичьих трелях,
О майских деревьях и заздравных тостах,
Женихах и невестах, и свадебных тортах.
Роберт Херрик
Хотел бы знать я, право,
Что делали с тобой мы до любви?
Донн
Свадебный шифр:
Н – невеста
Ж – жених
МН – мать невесты
ОН – отец невесты
ЛПН – лучшая подруга невесты
БН – брат невесты
БЖ – брат жениха
МачН – мачеха невесты
ПН – подружка невесты
ДЦ – девочка-цветочница
НК – носитель колец
НЧ – невеста-чудовище
НЧС – невеста – чудовищная стерва
МИБ – мерзкий изменщик – братец
ПДП – потаскушка – деловая партнерша.
ПРОЛОГ
Чем меньше времени оставалось до окончания школы, тем отчетливее Лорел Макбейн сознавала одну неоспоримую истину: выпускной бал – адский кошмар.
Неделю за неделей все говорили только о том, кто кого может пригласить, кто кого уже пригласил и кто пригласил кого-то другого. Последнее, естественно, приводило к страданиям и истерикам.
В преддверии выпускного бала девчонки мучились неизвестностью, но даже не пытались покончить как с неизвестностью, так и со страданиями. Коридоры, классные комнаты и школьный двор пульсировали всей гаммой эмоций от головокружительной эйфории, вызванной долгожданным приглашением, до горьких слез, если подобного приглашения не последовало. Впрочем, в любом случае истерия не утихала, даже наоборот, разгоралась, поскольку начинались поиски платья, туфель и жаркое обсуждение возможного развития событий. Лимузины, банкеты, гостиничные номера и главный вопрос – соглашаться или не соглашаться на секс?
Лорел проскочила бы все эти этапы, если бы подруги – в первую очередь Паркер Браун, считавшая, что такое важное событие, как окончание школы, необходимо отметить подобающим образом, – не надавили на нее.
Теперь ее сберегательный счет – все доллары и центы, заработанные бесконечным кружением с тяжелыми подносами вокруг ресторанных столиков, – трещал по швам от безумных трат на платье, которое она, скорее всего, никогда больше не наденет, туфли, сумочку и все остальное.
Конечно, можно было бы обвинить во всем подруг, но Лорел сама увлеклась покупками в компании Паркер, Эммелин и Макензи и потратила гораздо больше, чем могла себе позволить.
Эмма предложила попросить денег на платье у родителей, однако Лорел этот вариант даже не рассматривала. Во-первых, из гордости, а во-вторых, после неудачных инвестиций отца и аудиторской проверки Службы внутренних доходов деньги стали очень болезненным вопросом в доме Макбейн.
Ни за что на свете не попросит она денег у родителей. Уже несколько лет она сама зарабатывает на свои личные нужды.
Лорел говорила себе, что безумные траты не имеют значения. Несмотря на тяжелый труд в ресторане после уроков и по выходным, накопленных денег не хватило бы даже на начало учебы в Кулинарном институте Америки и самостоятельную жизнь в Нью-Йорке. Расходы на сногсшибательный бальный наряд ничего не изменят, думала Лорел, надевая сережки, а ведь я, черт побери, буду выглядеть в нем действительно потрясающе.
В другом конце комнаты – спальни Паркер – Паркер и Эмма пытались соорудить вечернюю прическу на голове Мак, импульсивно обкорнавшей волосы в стиле, который Лорел мысленно назвала «Юлий Цезарь, переходящий Рубикон». Девочки подхватывали всевозможными заколками и осыпали блестками то, что осталось от пламенно-рыжей шевелюры Мак, и болтали, болтали безостановочно, а в динамиках CD-плеера бушевал ураган «Аэросмит».
Лорел любила слушать разговоры подруг, немного отстранившись, вот как сейчас. А может, особенно сейчас, когда она и чувствовала себя немного отстраненной. Они вчетвером дружат, сколько себя помнят, а теперь – с выпускным балом или без него – все меняется.
Осенью Паркер и Эмма уедут учиться в университет. Мак начнет совмещать работу в фотолаборатории с различными фотографическими курсами, а ей, Лорел, – после того, как из-за отсутствия финансов, а также фиаско, которое потерпел брак ее родителей, разбилась ее заветная мечта о Кулинарном институте Америки, – придется остаться работать в ресторане и довольствоваться вечерними занятиями в муниципальном двухгодичном колледже. «Пожалуй, имеет смысл выбрать основы предпринимательства. Надо быть практичной. Реалистичной».
Во всяком случае, нечего думать об этом сейчас. Надо просто наслаждаться моментом и чудесной церемонией, которую безупречно, как всегда, организовала Паркер. Внизу ждут родители Паркер и Эммы. Будут десятки фотографий, объятий с возгласами «Ах, только взгляните на наших девочек!» и сверкающими в глазах слезами.
Мать Мак слишком эгоистична, слишком поглощена собой, чтобы беспокоиться о выпускном бале дочери, но, учитывая, что представляет собой Линда, оно и к лучшему. А мои родители? Ну, они слишком погрязли в собственных проблемах, чтобы думать о том, что делает нынешним вечером их дочь.
Я к этому привыкла. И даже привыкла этому радоваться».
– Еще чуть-чуть блесток, – решила Мак, вертя головой перед зеркалом и оценивая результат. – Похоже на фею Динь-Динь. Прикольно.
– Думаю, ты права, – кивнула Паркер, всколыхнув струящиеся по спине гладкие блестящие каштановые волосы. – Прикольно, но стильно. Что скажешь, Эм?
– По-моему, надо сильнее подчеркнуть глаза, потеатральнее. – Темно-карие глаза Эммы прищурились. – Я справлюсь.
– Валяй, – согласилась Мак. – Только не возись целую вечность, ладно? Я еще должна все подготовить к нашему общему снимку.
Паркер взглянула на часики.
– Мы идем точно по графику. Тридцать минут до… – Она повернулась. – Ой, Лорел, ты бесподобна!
Эмма захлопала в ладоши.
– Потрясающе! Я сразу поняла, что это платье просто создано для тебя. Твои глаза кажутся еще более голубыми.
– Ну, наверное.
– Еще одна маленькая деталь. – Паркер подбежала к комоду, открыла ящик, где хранилась шкатулка с украшениями. – Вот эта заколка.
Лорел, стройная девушка в мерцающем розовом платье, с белокурыми волосами, уложенными – по настоянию Эммы – в длинные свободные локоны, пожала плечами.
– Как скажешь.
Паркер примерила заколку к волосам Лорел под разными углами.
– Выше голову. Тебя ждет веселье.
Лорел мысленно упрекнула себя.
– Я знаю. Простите. И было бы еще веселее, если бы у нас был общий бал. Тем более что мы, все четверо, выглядим сногсшибательно.
– Да, конечно. – Паркер решила отвести несколько локонов подруги назад и закрепить их заколкой. – Но потом мы вернемся сюда и вместе отпразднуем и расскажем друг другу все-все-все. Ну, смотри.
Паркер развернула Лорел к зеркалу, и девушки внимательно рассмотрели свои отражения.
– Я действительно выгляжу потрясающе, – выдохнула Лорел, рассмешив Паркер.
Раздался Небрежный стук, и дверь тут же распахнулась. Миссис Грейди, давнишняя экономка Браунов, подбоченилась и обвела взглядом комнату.
– Сойдет, как и ожидалось после всей этой суеты. Заканчивайте и идите вниз фотографироваться. Ты, – она ткнула пальцем в сторону Лорел. – С тобой, юная леди, я должна поговорить.
– Господи, девочки, что я натворила? – воскликнула Лорел, как только миссис Грейди покинула комнату. – Я ничего плохого не сделала.
Однако слово миссис Грейди было законом, и Лорел поспешила за ней.
В семейной гостиной миссис Грейди обернулась, сложив руки на груди. Будет читать нотацию, с замиранием сердца подумала Лорел и стала судорожно перебирать прошлое, пытаясь понять, чем заслужила упреки женщины, которая все подростковые годы была ей больше матерью, чем ее собственная мать.
– Итак, – заговорила миссис Грейди, когда Лорел вбежала за ней в гостиную, – полагаю, ты решила, что уже совсем взрослая.
– Я…
– Ну так вот что я тебе скажу: ты еще не взрослая, хотя и осталось ждать совсем немного. Вы вчетвером бегали здесь еще в памперсах, а теперь, когда каждая из вас пойдет своей дорогой, кое-что изменится. Во всяком случае, на какое-то время. Птички нашептали мне, что ты собираешься в Нью-Йорк, в тот причудливый Кулинарный институт.
Сердце Лорел снова замерло и сжалось от болезненного разочарования.
– Нет, я… я остаюсь работать в ресторане и поступлю в…
– Ничего подобного. – Миссис Грейди опять рассекла воздух пальцем. – Однако девушке твоего возраста в Нью-Йорке нельзя терять голову и следует быть осмотрительной. Как я слышала, чтобы чему-то научиться в том институте, придется хорошенько попотеть. Учеба там посложнее затейливой глазури и сахарного печенья.
– Кулинарный институт – самый лучший, но…
– Значит, ты будешь одной из лучших. – Миссис Грейди достала из кармана чек и протянула его Лорел. – Здесь хватит на первый семестр, на обучение и приличное жилье, и на еду, чтобы не помереть с голоду. Хорошенько воспользуйся им, девочка, или ответишь передо мной. Если ты оправдаешь мои надежды, если покажешь, на что ты способна, мы поговорим о следующем семестре, когда придет время.
Лорел ошеломленно таращилась на чек в своей руке.
– Вы не можете… я не могу…
– Я могу, и ты сможешь. Точка.
– Но…
– Разве я только что не сказала «точка»? Если ты меня подведешь, то просто так не отделаешься. Ты расплатишься сполна, уж это я тебе обещаю. Паркер и Эмма будут учиться в университете, а Макензи решила во что бы то ни стало пробиваться в своей фотографии. У тебя другая дорога, и ты по ней пойдешь. Ты ведь этого хочешь, не правда ли?
– Больше всего на свете. – Слезы жалили глаза, обжигали горло. – Миссис Грейди, я не знаю, что сказать. Я верну. Я…
– Конечно, вернешь, и не сомневайся. Ты расплатишься со мной своими достижениями. Теперь все зависит от тебя.
Лорел крепко обняла миссис Грейди, прижалась к ней.
– Вы не пожалеете. Вы будете мной гордиться.
– Я верю, верю. Ну, хватит. Иди, собирайся.
Лорел помедлила еще немного, прошептала:
– Я никогда это не забуду. Никогда. Спасибо вам. Спасибо. Спасибо!
Лорел бросилась к двери, спеша поделиться новостью с подругами, обернулась. Юная. Сияющая.
– Как я хочу поскорее начать!
1
В одиночестве, под тихий голос Норы Джоунз, шуршащий в айподе, Лорел преображала раскатанную помадную пасту в изысканные съедобные кружева. Аккуратно обвивая кружевами второй ярус четырехъярусного торта, она даже не слышала музыку, которая служила ей скорее фоном, чем развлечением.
Лорел отступила, оценивая результаты, обошла торт, проверяя, нет ли изъянов. Клиенты «Брачных обетов» ожидают совершенства, и только его они и получат. Удовлетворенно кивнув, она взяла бутылку воды, глотнула, потянулась.
– Два готовы, еще два.
Она взглянула на доску с приколотыми образцами старинных кружев и окончательным рисунком торта, одобренного вечерней пятничной невестой. Кроме этого торта, еще три: два на субботу, один на воскресенье – но в этом нет ничего необычного. Июнь в «Брачных обетах», принадлежащем ей и ее подругам агентстве по проведению свадеб и других торжеств, – прайм-тайм.
За несколько лет четыре подруги превратили идею в процветающий бизнес. Пожалуй, даже слишком процветающий. Вот почему приходится плести помадные кружева почти в час ночи.
«Ну и замечательно, – решила Лорел. – Я люблю свою работу. У каждой из нас своя страсть: у Эммы – цветы, у Мак – фотография, у Паркер – организационные вопросы, а у меня – торты. И печенья, и шоколад. Но торты – гвоздь программы».
Сосредоточенно нахмурившись, Лорел начала ловко и быстро раскатывать следующий пласт. От долголетней практики ее руки стали очень сильными – не хуже, чем от тренажеров. Белокурые волосы, как обычно, заколоты на макушке. Фартук, надетый поверх хлопчатобумажных брюк и футболки, обсыпан крахмалом. На ногах, чтобы не уставали от долгих рабочих часов, удобные шлепанцы.
Совершенство – не только цель, когда речь идет о ее искусстве. Для «Сладкой мечты», ее доли в «Брачных обетах», совершенство – необходимость. Свадебный торт – это больше чем тесто и сахарная глазурь, помадная паста и начинка, точно так же, как свадебные фото, создаваемые Мак, больше чем просто фотографии, а цветочные композиции и букеты Эммы – больше чем просто цветы. Желания клиентов, которые Паркер воплощает в жизнь, объединяя все аспекты торжества в единое целое, не просто сложение составных частей.
Все это вместе становится для влюбленной пары незабываемым событием и началом новой совместной жизни.
Романтика. Лорел верила в романтику. Во всяком случае, в теории. А еще больше она верила в символы и необходимость праздника. И в великолепный праздничный торт.
Заканчивая третий ярус, Лорел уже не хмурилась. Ее голубые глаза довольно вспыхнули, когда в дверях появилась Паркер в пижаме и с распущенными волосами.
– Почему ты не в постели?
– Размышляла кое о чем, – откликнулась Паркер. – Не могла успокоиться. Давно ты с ним возишься?
– Не очень. Этот надо закончить сегодня. А завтра соберу и украшу два субботних торта.
– Составить компанию?
Они прекрасно понимали друг друга, и если бы Лорел сказала «нет», Паркер не обиделась бы. И часто, когда работы было по горло, Лорел говорила «нет».
– Разумеется.
– Чудесный дизайн. – Паркер, как и Лорел чуть раньше, обошла торт. – Изящество белого на белом, интрига ярусов разной высоты и разных кружев. Традиции, классика – тема, выбранная нашей невестой. Ты попала в самую точку.
– Подставку украсим бледно-голубой лентой и лепестками роз. – Лорел приступила к последнему ярусу. – Будет потрясающе.
– С этой невестой было приятно работать. – Паркер поставила на огонь чайник. Она обожала такие ночные посиделки – одно из преимуществ ведения бизнеса из собственного дома и того, что Лорел живет здесь же, а Эмма и Мак – в домиках на территории поместья.
– Она четко знает, чего хочет, – заметила Лорел, выбирая инструмент, чтобы вырезать фестоны по краям кружевного пласта. – Однако открыта для предложений и пока еще не психовала. Если она продержится следующие двадцать четыре часа, то определенно заработает статус Образцовой Невесты «Брачных обетов».
– Сегодня вечером на репетиции и она, и жених выглядели счастливыми и спокойными. Хороший признак.
Лорел согласно хмыкнула, продолжая совершенствовать узор.
– И все же повторяю вопрос: почему ты не в постели?
Паркер сполоснула кипятком заварочный чайничек, вздохнула.
– Я сидела на веранде с бокалом вина, наслаждалась ароматами садов, смотрела на дома Мак и Эммы. И там, и там светились окна. А потом свет погас. Сначала у Эммы, а вскоре и у Мак. Я думала о планировании свадьбы Мак и помолвке Эммы. И о том, как в детстве мы вчетвером играли в День Свадьбы. А теперь это реальность. Я сидела в тишине, в темноте и сожалела, что мама с папой этого не видят. Не видят то, что мы создали здесь, не видят, какими мы стали. И меня заклинило. – Паркер умолкла, отмеряя заварку. – Я горевала об их уходе и радовалась, потому что точно знала: они гордились бы мной. Нами.
– Я тоже часто думаю о них. Все мы часто о них думаем. Они были очень важной частью наших жизней, и этот дом хранит столько воспоминаний о них. Поэтому я прекрасно тебя понимаю.
– Они безумно радовались бы за Мак и Картера, Эмму и Джека, правда?
– Да, конечно. И были бы счастливы, видя наши достижения. Даже не сомневайся.
– Как мне повезло, что ты заработалась. – Паркер залила заварку кипятком. – Ты меня успокоила.
– Всегда рада помочь. И знаешь, кому еще повезло? Пятничной невесте. Видишь этот торт? – Лорел сдула с глаз прядь волос и самодовольно кивнула. – Высший пилотаж. А когда я сделаю верхушку, ангелы зарыдают от радости.
Паркер отставила чайничек.
– Молодец, Лорел, ты должна больше гордиться своей работой.
Лорел ухмыльнулась:
– К черту чай. Я почти закончила, налей-ка мне бокал вина.
* * *
Утром, после крепкого шестичасового сна, Лорел быстренько размялась в домашнем спортзале и приготовилась к новому рабочему дню. Большую его часть она проведет в своей кухне, но сначала совещание, непременно предшествующее каждому торжеству.
Лорел сбежала по лестнице с третьего этажа своего крыла на главный уровень огромного дома и ворвалась в семейную кухню. Миссис Грейди выкладывала на блюдо фрукты.
– Доброе утро, миссис Грейди.
Экономка приподняла брови.
– Похоже, ты настроена решительно.
– Так и есть. Я решительна и безупречна. – Лорел сжала и разжала кулаки, разминая мышцы. – Хочу кофе. Много, много кофе.
– Паркер уже отнесла кофе наверх. Ты можешь прихватить фрукты и плюшки. Обязательно поешь фруктов. Нельзя начинать день со сдобного теста.
– Слушаюсь, мэм. Кто-нибудь уже пришел?
– Пока нет, но только что отъехал грузовик Джека, и, думаю, с минуты на минуту явится Картер и будет смотреть на меня щенячьими глазами в надежде на приличный завтрак.
– Выметаюсь. – Лорел схватила блюда с фруктами и сдобой и, балансируя ими с ловкостью опытной официантки, понесла наверх, в библиотеку, ныне служившую «Брачным обетам» конференц-залом.
Паркер – с деловым видом, подчеркнутым белоснежной накрахмаленной блузкой, – сидела за большим столом и маленькими глоточками пила кофе. Убранные в конский хвост волосы оставляли открытым лицо. Взгляд синих, как полночь, ничего не упускающих глаз был устремлен на экран компьютера. Коммуникатор «BlackBerry» лежал на столе, как обычно, в пределах досягаемости.
– Провиант. – Лорел поставила блюда рядом с кофейным сервизом, заправила за ухо выбившуюся прядь волос и, выполняя приказ миссис Грейди, насыпала себе в мисочку ягод. – Скучала по тебе в спортзале. Когда ты встала?
– В шесть, и не зря. В семь позвонила вечерняя субботняя невеста. Ее отец споткнулся о кошку и, кажется, сломал нос.
– Ничего себе.
– Она волнуется за него, но не меньше ее беспокоит, как он будет выглядеть на свадьбе и на свадебных фотографиях. Я позвоню стилисту, выясню, что можно сделать.
– Мне очень жаль невезучего ОН, но если это наша самая большая проблема уикенда, мы в полном порядке.
Паркер погрозила пальцем:
– Смотри не сглазь.
В комнату вплыла Мак, высокая и гибкая, в джинсах и черной футболке.
– Привет, подружки.
Лорел прищурилась, рассматривая ленивую улыбку и подернутые сонной дымкой зеленые глаза.
– У тебя был утренний секс.
– У меня был изумительный утренний секс, премного благодарна. – Мак налила себе кофе, схватила булочку. – А у тебя?
– Ведьма.
Рассмеявшись, Мак плюхнулась в кресло, вытянула ноги.
– Предпочитаю свою утреннюю разминку «бегущей дорожке» и «Бауфлексу».
– Противная, злобная ведьма, – уточнила Лорел, бросая в рот сочную малинку.
– Обожаю лето, когда любовь всей моей жизни не должен рано вставать и убегать просвещать юные умы. – Мак открыла свой ноутбук. – В результате я заряжена энергией и готова работать.
– Отец вечерней субботней невесты, кажется, сломал нос, – сообщила Паркер главную новость.
– Вот черт. – Мак нахмурилась. – Если они захотят, я могу многое исправить фотошопом, но это похоже на жульничество. Что есть, то есть – и останутся веселые воспоминания. По моему мнению.
– Когда ОН вернется от врача, узнаем мнение невесты.
Паркер взглянула на ворвавшуюся в комнату Эмму – сверкающие темно-карие глаза, ураган черных кудрей.
– Я не опоздала, еще двадцать секунд. – Эмма подскочила к кофейнику. – Я снова заснула. После.
– О, я и тебя ненавижу, – пробормотала Лорел. – Мы должны ввести новое правило. Никто не хвастается сексом на деловых совещаниях, поскольку у половины из нас нет никакого секса.
– Поддерживаю, – немедленно отреагировала Паркер.
– Ой-ой. – Посмеиваясь, Эмма положила в мисочку несколько ягод.
– Отец субботней вечерней невесты, похоже, сломал нос, – сообщила Мак.
– Ой-ой, – повторила Эмма теперь уже с искренней озабоченностью.
– Подождем более точной информации, но в любом случае это касается меня и Мак, – заметила Паркер. – Мак, я буду держать тебя в курсе. Теперь сегодняшний вечерний прием. Все иногородние подружки невесты, родственники и друзья прибыли. Невеста, МН и подружки приедут в три часа на прическу и макияж. МЖ записалась к стилисту в салон и приедет сюда к четырем вместе с ОЖ и БЖ. ОН явится с дочерью. Будем развлекать его, пока не придет его очередь фотографироваться. Мак?
– Платье невесты изумительно. Романтичное, винтажное. Я это обыграю.
Пока Мак вкратце излагала свои планы и график, Лорел налила себе вторую чашку кофе. Время от времени она делала заметки и по ходу доклада Мак, и по ходу доклада Эммы. Завершив свою работу, она поможет подругам там и тогда, где и когда будет нужнее.
За время превращения «Брачных обетов» из замысла в реальность они довели процесс до совершенства.
– Лорел, – произнесла Паркер.
– Торт, причем потрясающий, готов. Только он очень тяжелый, поэтому мне понадобится помощь официантов, чтобы перенести его в зал, зато дизайн не требует доработки на месте. Эмма, от тебя мне нужна лента и белые лепестки роз, но это перед самым разрезанием торта. Новобрачные отказались от торта жениха и заказали мини-пирожные и шоколадки в форме сердца. Все готово и будет подано на белом фарфоре с кружевными салфетками, как зеркальное отражение торта. Скатерть десертного стола бледно-голубая, ажурная. Нож и лопатку для торта предоставила невеста. Серебро принадлежало ее бабушке, так что не спускаем с него глаз.
Большую часть дня я буду занята с субботними тортами, но должна освободиться к четырем, можете мной распоряжаться. К концу вечера официанты упакуют остатки торта в коробки и перевяжут их голубыми ленточками с именами Н и Ж и датой свадьбы. Туда же пойдут пирожные и шоколадки, если останутся. Мак, я бы хотела фотографию торта для архива. Я такой еще не делала.
– Отмечено.
– И, Эмма, мне нужны цветы для вечернего субботнего торта. Ты не могла бы занести, когда придешь украшать залы к сегодняшней свадьбе?
– Без проблем.
Мак подняла руку, привлекая внимание подруг.
– Можно о личном? Никто не упомянул, что последняя на данный момент свадьба моей матери состоится завтра в Италии. К счастью, далеко-далеко от нашего чудесного дома здесь, в Гринвиче, штат Коннектикут. Линда позвонила мне сегодня в пять утра с минутами. Она ведь понятия не имеет о часовых поясах, и, посмотрим правде в глаза, плевать она на них хотела.
– Почему ты сняла трубку? – укорила Лорел, а Эмма сочувственно погладила ногу Мак.
– Потому что Линда продолжала бы трезвонить… и я пытаюсь с ней справляться. Теперь для разнообразия на моих условиях. – Мак провела рукой, как гребенкой, по коротким огненно-рыжим волосам. – Естественно, последовали слезы и упреки, поскольку Линда решила, что ей необходимо мое присутствие. Правда, на прошлой неделе ей мое присутствие не требовалось. И так как я, особенно если учесть нашу сегодняшнюю свадьбу, две завтрашние и еще одну в воскресенье, не имею ни малейшего желания прыгать в самолет, чтобы увидеть, как она выходит замуж в четвертый раз, то она заявила, что больше не хочет со мной общаться.
– Подольше бы так и было.
– Лорел, – предостерегающе прошептала Паркер.
– Я сказала, что думаю. Ты, Паркс, выложила Линде начистоту все, что хотела. Я – нет. И это меня мучает.
– Спасибо, Лорел. Я искренне тебе благодарна. Однако, как вы сами видите, у меня нет никакой депрессии. Я не мучаюсь чувством вины и даже ничуточки не злюсь. Думаю, здорово найти парня, такого здравомыслящего, любящего и чертовски надежного, как Картер. И эти его качества перевешивают даже потрясающий утренний секс. Вы все были на моей стороне против Линды, вы помогали мне противостоять ее требованиям и безумствам. Наверное, Картер еще немного подтолкнул чашу весов, и теперь я справляюсь. Действительно справляюсь. Я просто хотела рассказать вам.
– Я сама бы трахалась с ним по утрам только за это.
– Руки прочь, Макбейн. Но я высоко ценю твое чувство. – Мак поднялась. – Итак, мне нужно немного поработать, прежде чем сосредоточиться на сегодняшней свадьбе. Лорел, я загляну к тебе и сфотографирую торт.
– Подожди, я с тобой. – Эмма тоже вскочила. – Лорел, я скоро вернусь с командой и принесу тебе цветы.
После ухода подруг Лорел выждала пару секунд.
– Мак не кривила душой.
– Да, она не расстроена.
– И она права. – Лорел расслабилась, наслаждаясь последними глоточками кофе. – Именно Картер повернул ключ в замке. Интересно, что чувствуешь, когда рядом парень, который может помочь так осторожно, ненавязчиво и который так умеет любить. Кажется, я завидую этому больше, чем сексу. – Лорел пожала плечами, встала. – Пойду работать.
Следующие два дня у Лорел не было возможности думать о мужчинах. У нее не было ни времени, ни сил на мысли о любви и романтике. Пусть нигде не сказано, что это должно ей нравиться. К тому же она вовсе не ждала, что брат Паркер заскочит во время торжества.
Хотя, напомнила она себе, Дел приходит и уходит, когда ему вздумается… Лорел ловко перехватила его руку, которой он пытался незаметно дотянуться до одного из ее контейнеров.
– Руки прочь.
– Подумаешь, пара черничин.
– Я не знаю, где побывали твои руки. – Лорел воткнула между ягодами трио листочков мяты и не потрудилась – пока – удостоить его взглядом. – Что тебе нужно? Мы работаем.
– Я тоже. Более-менее. Юристом. Занес кое-какие документы.
Дел занимался всеми их юридическими вопросами, как личными, так и общего бизнеса. Лорел прекрасно знала, что он тратит на них много часов, как в рабочее, так и в личное время. Однако, если бы она его не подкалывала, то нарушила бы давнюю традицию.
– И специально подгадал время визита, чтобы поживиться ресторанной едой.
– Должны же быть какие-то льготы. Поздний завтрак?
Лорел капитулировала и обернулась. Выбранные им джинсы и футболка никого не могли обмануть, во всяком случае, по ее мнению. Дел выглядел ровно тем, кем был: юрист, окончивший престижный университет «Лиги плюща». Делани Браун из коннектикутских Браунов. Высокий, стройный и очень привлекательный. Густые каштановые волосы пострижены чуть длиннее, чем, вероятно, диктовал дресс-код его профессии. Интересно, он делает это нарочно? Наверняка. У Дела всегда есть план.
Она знала Дела Брауна всю свою жизнь, но редко могла понять, что скрывается за взглядом его темно-синих, как полночь, глаз, точно таких, как у Паркер.
По мнению Лорел, Делани был слишком красив для своего собственного или чьего-либо еще блага. А еще он был неизменно верным, неброско щедрым и… раздражающе покровительственным.
Он улыбнулся ей непринужденно, весело, обезоруживающе. Лорел подумала, что эта улыбка – смертельное оружие в зале суда. Или в спальне.
– Холодный отварной лосось, пирожки с курицей, летние овощи на гриле, картофельные оладьи, открытые пироги со взбитыми яйцами, сыром и всякой всячиной, икра со всем, что к ней прилагается, хлебное ассорти, фрукты, сыры. И все это венчает маковый торт с апельсиновым джемом, сливочной глазурью с ликером «Гранд Марнье» и свежими ягодами.
– Запиши меня.
– Уверена, ты сможешь сам уговорить поставщиков. – Выбирая ягоды, Лорел повела плечами, покрутила головой.
– Больно?
– Плетение корзины – кошмар для шеи и плеч.
Дел поднял было руки, но тут же спрятал их в карманы.
– Джек и Картер здесь?
– Где-то. Я их сегодня не видела.
– Пожалуй, пойду поищу их.
– Ммм-хмм.
Однако Дел не ретировался, а прошел к окнам и посмотрел на украшенную цветами веранду, стулья в белых чехлах, хорошенькую невесту, повернувшуюся к улыбающемуся жениху.
– Обмениваются кольцами, – сообщил он Лорел.
Лорел похлопала по своему наушнику.
– Паркер мне только что сказала… Эмма, торт готов. Можешь украшать цветами. – Она сбалансировала верхний ярус корзинкой с черникой, объявила пятиминутное предупреждение и начала складывать в ведро остатки ягод. – Наливаем шампанское, смешиваем «Кровавые Мэри» и «Мимозы». Зажигаем свечи, вуаля!
Лорел взялась за ведро, но Дел опередил ее:
– Я донесу.
Пожав плечами, она включила музыку, чтобы заполнить короткую паузу, пока не вступит оркестр.
Они спустились по черной лестнице мимо официантов в униформе, спешащих с закусками к коктейлям. Никто не должен скучать, пока Мак фотографирует невесту с женихом, друзей и родственников.
Лорел свернула в свою кухню, где в данный момент властвовали поставщики. Не обращая внимания на царивший в помещении хаос, она взяла маленькую миску, насыпала в нее ягод и протянула Делу.
– Спасибо.
– Просто не болтайся под ногами. Да, готово, – сообщила она Паркер в микрофон, прикрепленный к наушнику. – Да, через тридцать минут. На месте. – Она оглянулась на поставщиков. – По графику. О, Дел здесь… Угу.
Прислонившись к шкафчику, Дел ел ягоды и смотрел, как она снимает фартук.
– Хорошо, иду.
Дел оттолкнулся от шкафчика и последовал за Лорел через прихожую, которая скоро превратится в еще одну холодильную камеру и кладовку. Лорел вытянула из волос заколку и, выходя на улицу, тряхнула головой. Волосы послушно легли на место.
– Куда мы идем?
– Лично я – провожать гостей в дом. Ты уходишь. Куда-то.
– Мне нравится здесь.
Лорел улыбнулась:
– Паркер велела избавиться от тебя, пока не придет время уборки. Поищи своих маленьких приятелей, Дел, и если будете хорошими мальчиками, вас покормят. Позже.
– Отлично, но если меня завербовали на уборку, я хочу попробовать торт.
Они расстались. Дел отправился в перестроенный домик у бассейна, в котором теперь располагалась студия и жилище Мак. Лорел поспешила к веранде, где новобрачные скрепляли свои обеты первым супружеским поцелуем.
Лорел оглянулась один раз… только один. Она знает Дела всю свою жизнь – наверное, это судьба. Однако только ее вина – и ее проблема, – что она любит его почти столько же.
Она позволила себе только один вздох, старательно изобразила бодрую профессиональную улыбку и отправилась помогать подругам переводить гостей в зал.
