Текст книги "Прекрасная пленница"
Автор книги: Нора Хесс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
Она расслабилась и ответила его желанию, раскрыв губы и встретив его язык. Потом она неохотно отпустила его, чтобы он разделся. Когда Келеб опустился над ней, она протянула вниз руку, чтобы самой направить его. Руками он подхватил ее под ягодицы и держал до тех пор, пока полностью не вошел в нее. Крепко удерживая ее, он начал медленные движения, заставляя стонать от удовольствия при каждом толчке.
Его тело напряглось, и движения стали быстрее. Он прижал ее к постели, и она обвила его ногами. В комнате слышалось их отрывистое дыхание. С финальным толчком их тела одновременно напряглись, их накрыла судорожная волна, и они замерли.
Когда страсть покинула его, Келеб отодвинулся и приподнялся на локте. Он смотрел в ее глаза, пока такие мягкие после экстаза, который вызвал он сам, а затем приложил ее руку к свой шее, приглашая погладить его.
На какую-то долю секунды она еще улыбалась ему, но потом как будто кто-то сказал ей: «Ты опять позволила ему использовать себя. Неужели ты забыла, что тебе сделал предложение человек, достойный чести?»
Ее лицо опять сделалось холодным, она резко отпрянула. Не скрывая сарказма, она сказала:
– Полагаю, ты не замедлишь рассказать об этом Сету.
Ответа не последовало. Тогда Роксана обернулась и посмотрела на него. Впервые Келеб потерял самообладание, и она увидела в его взгляде нечто, не похожее на презрение. Его полные боли темные глаза смотрели на нее почти с мольбой. Но тот час же он стал прежним. И когда он спокойно ответил ей с ледяным смешком:
– Ты никогда не выйдешь замуж за Сета, – она почти поверила ему.
Она издала короткое «ха» и поднялась с кровати, завернувшись в одеяло. Подвинувшись к очагу, Роксана подобрала свою одежду, которая высохла, но была совершенно разорвана. В чем же она поедет домой? Роксана почувствовала на себе взгляд Келеба и бросила одежду на пол. Пусть он позаботится об этом.
Длинный Шаг спал, свернувшись калачиком перед огнем, его дыхание было ровным и глубоким. Роксана подбросила еще дров – индеец оказался хорошим другом, и ей хотелось позаботиться о нем сегодня.
Ночь была на исходе, но буран не кончался. Келеб несколько раз выходил за дровами в сарай. Длинный Шаг проснулся. Он хорошо отдохнул и был полон сил. Он сел перед очагом и стал зашивать разорванную по швам одежду Роксаны. Вонзая костяную иглу в мягкую кожу, он пробормотал:
– Работа скво.
Роксана удивилась про себя: если он считает это женской работой, зачем же он носит в кисете на поясе нитку с иголкой. Она решила, что, видимо, у индейца нет собственной скво, и мысленно пожалела его.
Длинный Шаг и Келеб перекидывались отдельными фразами, Роксана молчала. Она лишь поблагодарила индейца, когда тот протянул ей починенную одежду.
Но, хотя Келеб не разговаривал с Роксаной, он наблюдал за каждым ее движением с выражением боли на лице. В один момент он как будто почти решился заговорить с ней о своих чувствах, но холодное и отчужденное выражение ее лица заставило его остановиться.
Перед рассветом Роксана, уже одетая, подошла к окну. Ветер почти стих. Она прислушалась к его завываниям на склонах гор и облегченно вздохнула.
Вместе с ветром закончился и буран. Она открыла дверь и выглянула наружу. Еще было темно, звезд не было, но на востоке небо уже розовело. Она закрыла дверь и произнесла:
– Снегопад кончается. Светает.
С первым лучом солнца они закрыли за собой дверь. Келеб шел впереди, Длинный Шаг – позади Роксаны. С трудом ступая за Келебом, Роксана все больше чувствовала мрачное разочарование. Она невольно мечтала о том, чтобы Келеб заговорил с ней, сказал хоть что-нибудь – даже что-то презрительное. Скоро они дойдут до дядиного дома, и, может быть, она никогда больше не встретит его. А если и встретит, она, скорее всего, будет уже замужней женщиной.
Келеб же хранил молчание. Случайные слезы слепили ее глаза, и Роксана спотыкалась, теряя его след.
Вдруг Длинный Шаг издал предупреждающий звук, и Келеб остановился так резко, что Роксана врезалась в его спину. Оба мужчины внимательно слушали, подняв головы. Роксана тоже прислушалась, но ничего не услышала.
Внезапно лес наполнился душераздирающими воплями. Тишину разорвали свист пуль, рикошетом отскакивавших от камней и деревьев. Роксана не успела опомниться, как Келеб сбил ее с ног и укрылся вместе с ней за большим камнем. Она ударилась о камень головой и лежала теперь оглушенная и беспомощная. Как во сне до нее донеслась далекая евангельская песнь, которую обычно распевал преподобный отец Джеймс.
«Бедный старичок, – подумала она про себя, – он плохо слышит». Потом песнь прервалась, и она услышала хруст снега, по которому в нескольких ярдах от нее шли индейцы. Она поняла, что Келеб подполз к ней, прижав к плечу длинное ружье. С другой стороны до нее донесся такой же звук, и она поняла, что это Длинный Шаг, чье ружье было тоже неплохо пристрелено по ренегатам-индейцам. Выстрел обоих ружей был одновременным, и она невольно содрогнулась. Снова раздались громкие крики, а затем они услышали топот обутых в мокасины ног. Индейцы отошли в лес.
Келеб выглянул из укрытия. На снегу распростерлись два тела. Он удовлетворенно усмехнулся. Поспешно зарядив ружья, они с Длинным Шагом стали ждать новой атаки. Он понимал, что у них нет шансов победить ренегатов. Его рука потянулась к ножу. Может быть, убить девушку прямо сейчас? Она начала приходить в сознание и представить себе не могла, что он хочет с нею сделать.
Он вздрогнул от этой своей мысли. Неужели он способен на это – прервать ее жизнь? Но он знал, что индейцы сделают с ней, и кровь его похолодела. Он начал медленно вынимать нож. Длинный Шаг понял, что сейчас должно произойти, и торжественно кивнул.
Но тут Келеб остановился. Он снова услышал песнопения, которые становились все ближе. Келеб вложил нож обратно в ножны. У него появилась идея. Или две идеи. И одна была совершенно гениальная.
Он тронул индейца за плечо.
– Я попробую добраться до этого сумасшедшего старого пастора, – прошептал он. – Прикрой-ка меня.
Подтягиваясь на локтях, Келеб переползал от камня к камню. Иногда он почти проваливался в сугробы, которых в некоторых местах насыпало в половину человеческого роста. Наконец он сумел разглядеть преподобного Джеймса, который пробирался через лес по колени в снегу.
Когда человек сравнялся с ним, Келеб позвал его по имени, стараясь говорить как можно громче, но так, чтобы его не услышали враги. К счастью, старик либо слышал, как Келеб ползет к нему, либо почувствовал это, – во всяком случае, он приблизился к Келебу и сел рядом с ним на корточки. Они поговорили несколько минут, потом Джеймс кивнул головой и последовал за Келебом в их укрытие за валуном. Роксана находилась в полубессознательном сонном состоянии. В ее голове проносились странные безумные мысли, и она то улыбалась им, то хмурилась, то принималась плакать. То она была снова счастливым ребенком и сидела у отца на коленях. То снова стояла у могилы брата, и слезы текли по ее щекам. В конце концов, ей приснилось, что они с Сетом женятся, что стреляют ружья, дым из которых разъедает ей глаза и жжет горло. Сет берет ее за локоть и велит сказать: «Да, я согласна». Она хихикает и повторяет: «Да, да, согласна».
В наступившем затишье Келеб пытался привести ее в чувство:
– Рокси! Рокси! Ты меня слышишь? Ты понимаешь, что я говорю?
Она несколько раз встряхнула головой и поняла, что сознание ее проясняется. Короткий сон помог ей. Она посмотрела на Келеба и кивнула. Он помог ей опереться о валун и тихо сказал:
– Я хочу, чтобы ты пошла с пастором, Рокси. Я с Длинным Шагом отвлеку предателей.
Роксана с волнением посмотрела на него.
– А как же вы? – спросила она. – Разве вам не опасно здесь оставаться? Почему нам не уйти всем вместе?
Ее вопросы были по-детски наивными, и Келеб подавил улыбку. Он отдал бы все на свете за то, чтобы уйти вместе с ней. Но это было невозможно. Краснокожие черти легко догонят ее с пастором. Он похлопал ее по руке.
– Со мной будет все в порядке. Я и Длинный Шаг хотим посмотреть, сколько этих ублюдков нам удастся подстрелить.
На одно мгновение показалось, что она собирается возразить, но Роксана только вздохнула и кивнула головой:
– Будь осторожен. Ты слышишь меня?
Пастор дотронулся до ее плеча, и она двинулась вслед за ним. Келеб смотрел, как они удаляются, чувствуя одновременно облегчение и сожаление. Он подавил глубокий вздох. В конце концов, он был рядом с ней, подумал он, пусть и недолго. Он повернулся к Длинному Шагу.
Келеб и индеец начали стрельбу в направлении ренегатов – настолько часто, насколько успевали перезаряжать ружья. Они не видели своей цели, но заставили индейцев не высовываться из укрытия.
Подтягиваясь на локтях, Роксана с пастором выползли из-за валуна. Они медленно передвигались от сугроба к камню и от камня к сугробу.
Оглянувшись через плечо, Роксана увидела несколько распростертых на снегу тел. Келеб и Длинный Шаг неплохо стреляли.
Роксане казалось, что они ползут уже несколько часов. Ее колени и локти промокли, в голове стучало. Когда она почувствовала, что не может больше ползти, пастор привстал на колено и осторожно огляделся вокруг.
– Кажется, мы в безопасности, – прошептал он и помог ей подняться на ноги.
Сердце ее радостно забилось – местность была ей знакома. Совсем недалеко был ее дом.
Глава 12
Гидеон сидел на кровати и раскачивался. Ему было скучно. Он всегда был вольной птицей, а теперь оказался запертым в четырех стенах. Он испытывал беспокойство.
Время тянулось для него бесконечно, к тому же у него давно не было женщины, что тоже не давало ему покоя и раздражало его. Даже сейчас он чувствовал шевеление в своих охотничьих штанах. Вдруг его взгляд упал на Летти, и он медленно почесал зудящее место. С тех пор как мужчины ушли на охоту, она, безусловно, изменилась. Она поправилась, ее тело сделалось более округлым. Лицо тоже округлилось, и она выглядела теперь на десять лет моложе.
«Черт, – подумал он. – А ведь она немногим старше меня».
Он стал рассматривать ее внимательнее. Он заметил и другие перемены – она стала чище и аккуратнее. Сегодня за обедом она наклонилась к нему, чтобы поставить миску с супом, и ее волосы пахли свежестью… как мыло Роксаны.
Он смотрел, как она подходит к огню и присаживается, чтобы подбросить дров в очаг. Ее платье плотно обтягивало ее бока и ягодицы, она поправляла поленья, и линии ее тела пришли в движение. Он снова подумал о том, как давно он не был с женщиной.
Он вытянул вперед здоровую ногу и слегка коснулся ею Летти. Она вопросительно посмотрела на него снизу вверх. Он усмехнулся:
– Я все думаю, Летти, скучаешь ли ты по Эзу. Его нет так давно… слишком долго для женщины, которая осталась без мужчины.
Летти улыбнулась про себя. Она давно гадала, когда же молодой Шервуд обратится к ней. Уже больше недели она догадывалась о том неудобстве, которое он испытывает, и втайне разглядывала его, стараясь как можно чаще попадаться ему на глаза. Она посмотрела на него и улыбнулась:
– Вы хотите занять его место?
Гидеон стал откровенно рассматривать округлости, выступавшие из полузастегнутой блузки.
– Пожалуй, – протянул он. – Я обдумывал условия.
– А что скажет ваш дядя, если узнает, что вы спите со мной? Я думаю, ему это не понравится.
– А кто ему расскажет? Уж точно не я, – усмехнулся Гидеон.
Летти тоже усмехнулась в ответ:
– И не я, иначе он отправит меня отсюда так быстро, что у меня голова закружится.
Гидеон расставил ноги и медленно расшнуровал штаны. Летти в изумлении взирала на твердый пульсирующий пенис. Он был удивительно большим для парня его возраста. Он был больше, чем у Эза или у трех других охотников. Она не могла припомнить никого.
Некоторое время Летти не могла решиться. Ей не хотелось потерять эту работу, а Малкольм Шервуд обязательно выгонит ее, если узнает, что она путается с ее племянником. Но потом она пожала плечами: «Будь что будет, я ведь сама так хотела».
Летти поднялась и спустила вниз платье. Под ним ничего не было, и Гидеон задохнулся. Она шагнула к нему и присела между его ног. Она положила его ладони себе на груди и сдвинула их так, чтобы его твердый член оказался между ними. Некоторое время она двигалась вверх и вниз. Гидеон застонал и откинулся в кресле. Эта штука с грудями оказалась ему внове. Летти взяла его в рот, все глубже, глубже. Он почувствовал, что сходит с ума. Его бедра поднимались и опускались в одном ритме с ее движениями, дыхание сбилось.
Летти быстро поднялась и закрыла дверь на засов. Когда она вернулась, Гидеон перебрался на кровать и, раздевшись, ждал ее. Он был молод и голоден, и когда он, наконец, насытился, солнце было уже на западе.
Снова одевшись, Гидеон подошел к окну.
– Господи Боже, – воскликнул он, пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь белую пелену снега.
Летти дергала дверь, пытаясь ее открыть.
Пока они с Летти были в постели, Гидеон, конечно, слышал, что поднялся ветер, но почти не обратил на это внимание. Он посмотрел на часы и нахмурился. Уже четыре часа. Рокси уже несколько часов как должна была вернуться.
Набрав дров, Летти вернулась в комнату.
– Там конец света, – сообщила она, запыхавшись.
– Да уж. Летти, я волнуюсь – что с Рокси. Ты думаешь, с ней что-то случилось?
Летти положила дрова рядом с очагом. – Я тоже думаю о ней, но давайте не будем спешить. Если она догадается отпустить лошадей, они привезут ее домой.
На секунду к Гидеону вернулась надежда, но потом он тяжело вздохнул. Дядя Малкольм однажды говорил ей об этом, но она могла и не запомнить его слов. Он упомянул о лошадях в разговоре, и вряд ли это осталось у нее в памяти. Прихрамывая и проклиная свою лодыжку, Гидеон вернулся в свое кресло у очага.
Летти подошла к нему:
– Скоро приедет мистер Гордый и Благородный, – обнадежила она Гидеона. – Если Рокси к этому времени не вернется, он отправится на поиски.
– Да, точно, – согласился Гидеон и почувствовал себя лучше. Его мысли перекинулись на Малкольма. Все ли у него в порядке? Он не мог допустить мысли, что с дядей может что-то случиться. Наверное, нежится сейчас с Рут, наверное, уже совсем заездил ее.
Уже наступил вечер, и Гидеон все ждал Сета. Проходил час за часом, но того все не было.
– Городской джентльмен испугался метели, – раздраженно сообщил он Летти.
Летти приготовила легкий ужин, но они не могли есть. Снаружи разыгрался снежный буран, в камине завывал ветер, нагоняя на них уныние и страх. Еда застревала в горле.
Ночь кончалась, а Гидеон все ходил между окном и камином. От бессилия он стукнул кулаком по стене: в окно не было видно ни зги – было черно, как в аду.
Летти подбросила дров в огонь и поставила кипятить воду в кофейнике. Она дважды выходила за дровами и слышала вой волков, который заставил ее задрожать. Бедная Роксана, она оказалась с ними один на один. Она подумала, что не скажет Гидеону, что слышала волков.
Но Гидеон и сам услышал вой и почти потерял голову от тревоги. Мало этой бури, так еще адские псы рыщут вокруг.
Часы медленно отсчитывали время, и, когда пробило четыре часа утра, буря стала стихать. Небо посерело, снегопад кончился. Гидеон смотрел в окно, думая, вернется ли Роксана вообще. Может быть, она лежит сейчас на снегу, медленно замерзая.
– Она не знает, что нужно все время двигаться, заставлять кровь бежать по жилам, – бормотал он себе под нос.
Внезапно Гидеон вскочил, громко охнул и приник к оконному стеклу. Летти подбежала и встала рядом. Она вгляделась в сумерки и охнула. У конюшни, тяжело тряся головами, стояли лошади. Но ни саней, ни Роксаны не было.
– Я должен что-то делать, – закричал Гидеон со злостью.
Не вполне осознавая, что делает, и не слушая протестов Летти, он натянул одежду и проковылял на крыльцо. Снег засыпал землю еще на фут, сугробы поднимались на два фута. Как он пройдет по лесу?
Объятый отчаянием, он повернулся, чтобы зайти в дом, но сразу остановился. Из-за дальней горы донесся звук выстрелов. Сильный ветер мешал понять, как далеко стреляли, но у Гидеона появилась надежда. Там были охотники, и, может быть, они услышат его. Он крикнул изо всех сил:
– Помогите! Помогите!
К нему присоединилась Летти. Услышав еще два выстрела, они закричали вместе.
Они кричали до хрипоты, пока звучали выстрелы. Потом Летти сказала, дотронувшись до его плеча:
– Бесполезно, Гидеон. Ветер дует в противоположную сторону. Нас не слышно уже через три ярда отсюда.
Гидеон расстроенно кивнул.
Но их крики услышал Малкольм, который возвращался с другой стороны. Он старался идти как можно быстрее, и в его мозгу проносились ужасные картины того, что могло случиться дома. Однако снега выпало столько, что он едва поднимал ноги. Он представлял себе, что дом его горит, что Роксану захватили индейцы, что краснокожие дьяволы оскальпировали Гидеона.
Наконец показался дом. Малкольм увидел на пороге Гидеона и Летти, но не увидел Роксаны. Сердце его забилось, и он закричал, обращаясь к ним обоим:
– Что случилось? Где Рокси?
Они разом стали рассказывать ему, что Роксана уехала вчера утром. Малкольм побледнел, но через минуту успокаивающе похлопал Гидеона по плечу и повернулся к Летти:
– Заверни-ка мне немного мяса и хлеба, Летти, я поеду на поиски.
Вместе они вошли в дом. Летти засуетилась, а Малкольм опустился на стул. Он чувствовал себя опустошенным и корил себя за то, что провел эту ночь с Рут: «Если бы я вернулся домой, ничего бы не случилось».
Летти протянула ему сверток с едой и чашку кофе. Благодарно кивнув, он одним глотком выпил кофе и вышел из дома.
Малкольм решил, что сначала поедет в том направлении, где были выстрелы. Вряд ли стреляли охотники. Стрельба была слишком продолжительной. Скорее всего, небольшая перестрелка за горой.
Малкольм прошел уже полпути в гору, как вдруг увидел пару, спускавшуюся вниз. По светлым волосам он узнал Роксану и, издав громкий крик, отозвавшийся в лесу эхом, побежал, спотыкаясь, ей навстречу. Он обнял ее и со слезами на глазах протянул руку преподобному отцу Джеймсу.
Роксана тоже начала плакать и плакала все громче и громче. Малкольм начал по-настоящему волноваться.
– Рокси, девочка моя, что случилось?
– Ой, дядя Малкольм, все было ужасно. Был буран, и я потерялась. Потом лошади убежали. Я забрела в старую хижину, там оказался Эз Джонсон, и он попытался… попытался…
Малкольм выпрямился и с ужасом взглянул на нее:
– Рокси, он же не… не..?
Он не мог договорить фразы, но Роксана поняла его вопрос и отрицательно покачала головой:
– Нет, дядя Малкольм, нет. Появился Длинный Шаг и убил его ножом.
Малкольм облегченно вздохнул и прижал Роксану к себе. Он пытался ее успокоить, гладил по волосам, шептал ласковые слова.
Пастор Джеймс нетерпеливо дотронулся до его плеча:
– Малкольм, банда краснокожих загнала Длинного Шага и охотника в камни по ту сторону хребта. Твое ружье было бы им очень кстати.
Малкольм озабоченно отстранил от себя Роксану.
– Соберись, Рокси, – строго приказал он. – Перестань плакать и отправляйся домой.
Он повернулся к пастору:
– Пойди с ней, Джеймс. Летти накормит тебя и даст сухую одежду.
Не говоря больше ни слова, Малкольм огромными шагами стал подниматься выше в гору.
Когда Джеймс и Роксана скрылись из виду, Келеб вздохнул с облегчением. Теперь им предстояла битва. Он не сдастся так легко. Только не сейчас, пожалуйста, Господи!
– Стреляй точнее, друг! – прошептал он Длинному Шагу.
Индейцы окружили своего вождя. Казалось, что они устали от игры и намерены закончить ее как можно скорее. Келеб и Длинный Шаг понимали, что через несколько минут по ним начнут стрелять и все будет кончено.
Длинный Шаг окопался в снегу рядом с Келебом и прижал ружье к плечу.
– Покажи им, Длинный Шаг, – прошептал Келеб.
Им не пришлось долго ждать. Индейцы разомкнули свой круг, вскочили на спины своих пони и выстроились перед ними в линию. Келеб быстро сосчитал их: четырнадцать, и неизвестно, сколько еще прячется. У двоих против четырнадцати не было никаких шансов.
Они ждали, не шевелясь и не переговариваясь. Они знали, что индейцы будут выжидать в этой позиции несколько минут. Это был известный прием – протянуть время и поиграть на нервах противника. Как только они почувствуют, что противник почти готов сдаться, они нападут.
Но Келеб хорошо знал военные хитрости индейцев, и на этот раз уловка не сработала. Что же касается Длинного Шага, то Келебу казалось, что у этого человека вообще нет нервов.
Однако когда в воздухе раздались пронзительные, холодящие кровь крики и когда низкорослые лошадки бросились вперед, оба стрелка вздрогнули. Но это был лишь рефлекс, и каждый из них выбрал на поле сражения свою цель и нажал на спусковой крючок.
Винтовки выстрелили в унисон, и два пони оказались без всадников. Оставшиеся верхом индейцы чуть придержали коней, чтобы разглядеть упавших братьев, а Келеб и Длинный Шаг торопливо перезаряжали ружья.
Вдруг они увидели, что один из индейцев вскинул руки и рухнул на землю. Почти одновременно с этим прямо позади себя они услышали громкий выстрел. Стреляли из ружья.
От неожиданности индейцы замерли и молча смотрели туда, откуда раздался выстрел. Пока они пытались понять, что произошло, и взволнованно переговаривались между собой, Келеб и Длинный Шаг закончили перезаряжать оружие и свалили еще двоих. Шансов явно становилось больше, и у Келеба появилась надежда.
По приказу вождя индейцы развернули лошадей и, пригнувшись, поскакали в лес. Доскакав до опушки, вождь повернулся и погрозил кулаком. Келеб не удивился, узнав в нем старого ренегата, державшего его два месяца в своем лагере. Он подтолкнул Длинного Шага локтем:
– Зачем-то я нужен старому вождю.
Когда всадники скрылись из виду, Келеб повернулся, и тут губы его растянулись в широкой улыбке. За толстой березой стоял Малкольм, и вверх поднимался дымок из ствола его винтовки.
– Я подстрелил мерзавца, – прокричал он радостно.
– Точно, – подтвердил Келеб. – Я и Длинный Шаг были уже почти мертвецы.
Келеб поднялся на ноги и подошел, чтобы поприветствовать Малкольма:
– Откуда вы узнали, что мы здесь? Роксана добралась до дому?
– Да, я встретил ее с пастором в полумиле от дома. Она была измучена и перепугана до смерти. Пастор рассказал, что вас загнали в камни. Я спешил как мог.
Малкольм протянул индейцу руку.
– Я должен тебе одного, – сказал он серьезно. Они пожали друг другу руки и потом присели втроем. Келеб положил руку на плечо Малкольма:
– Ты спас наши шкуры. Получается, я тебе должен двоих.
Малкольм засмеялся:
– Не беспокойся, Келеб. Я попрошу тебя как-нибудь о большом одолжении.
– Попроси, Малкольм. Когда угодно и что угодно. Длинный Шаг хмыкнул в знак согласия, и Малкольм, улыбнувшись, поблагодарил их.
Лицо Келеба вновь стало серьезным, и он спросил:
– Что ты скажешь о Сете Хейле?
Малкольм сдвинул на затылок енотовую шапку и убрал со лба мокрую от пота прядь волос.
– Я знаю о нем совсем немного, – медленно начал он. – Он появился здесь около шести месяцев назад и выкупил хозяйство у бедного фермера из поселенцев, который не справлялся с хозяйством. Он неприветлив. Настоящий молчун. Никого не подпускает к себе близко. А почему ты спрашиваешь?
Келеб не ответил, пока не зарядил ружье и не закрыл часть ствола. Отложив ружье, он сказал:
– Я сильно подозреваю, что он связан с англичанами. Может быть, не напрямую. Может быть, он поставляет им продовольствие через индейцев. Я почти уверен, что он путается с ренегатами.
Малкольм казался удивленным, но постепенно он пришел к выводу, что слова Келеба похожи на правду. И в самом деле, многое становилось понятным. Иногда Сет без объяснения исчезал и неделями отсутствовал на собственной ферме. Конечно, Малкольму не было никакого дела до того, куда делся Сет. Но между соседями было принято сообщать друг другу, что они уезжают, и как долго они будут отсутствовать, они оставляли хозяйство под соседским присмотром. Малкольм взглянул на Келеба и тихо отозвался:
– Я вовсе не удивлюсь. Он никогда не говорил о войне.
Келеб уселся на камень. Его собеседники последовали его примеру, и Малкольм достал из кармана трубку. Набив ее и щелкнув кремнем, он сделал пару затяжек и передал ее Келебу.
– Что ты собрался делать, Келеб?
Сквозь табачный дым он серьезно посмотрел на Келеба, и тот ответил:
– Пока не знаю. Для начала перееду в ту старую лачугу, в которой была Роксана. Оттуда я смогу присматривать за ним.
– Я хочу спросить тебя кое о чем, Келеб, – начал Малкольм. – Как получилось, что ты не на охоте?
Келеб хохотнул:
– Два месяца был в плену в лагере у ренегатов. Это те индейцы, с которыми мы сражались, они из того самого лагеря.
Малкольм начал что-то говорить, но остановился. Длинный Шаг, затянувшись, передал ему трубку. Малкольм затянулся, держа трубку за теплую чашу, потом откашлялся и произнес:
– Я хочу, чтобы ты знал, Келеб. Сет сделал Роксане предложение, и она ответила согласием.
Взгляд Келеба застыл на одной точке, щека задергалась. Длинный Шаг посмотрел на него и хмыкнул. Малкольм отвел глаза и сделал несколько быстрых, коротких затяжек. Все молчали. Потом Келеб поднялся и поднял воротник.
– Этому не бывать, – отрезал он и, взяв на плечо ружье, пошел по направлению к старой охотничьей хижине.
