Текст книги "Вечный огонь страстей"

Автор книги: Нора Хесс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

– Но ты только что сказала, что Натан…

– Я не говорила, что он похож на твоего погибшего мужа, – отрезала Докси, – а сказала, что он похож на своего отца.

Джулиана посмотрела в ее недобрые глаза.

– Мой сын не похож на Роса Адамса, – холодно ответила она.

Докси снова взглянула на ребенка.

– Я не говорила, что он похож на Адамса.

Терпение Джулианы кончилось.

– Так на кого же он похож по-твоему? – требовательно спросила она.

Индианка продолжительно посмотрела на нее и наконец заговорила:

– Бледнолицая женщина чувствует себя достаточно сильной, чтобы услышать правду?

Озадаченная тоном, которым был задан вопрос, Джулиана кивнула.

Сначала ей показалось, что индианка раздумала: ее зрачки вдруг расширились, как будто ей в голову пришла внезапная мысль. Но потом, будто что-то толкало ее, продолжила разговор.

– Ты хорошо помнишь свое появление в доме Сэйта Магрудера?

Джулиана утвердительно кивнула, смущенная поворотом разговора.

– Да, но довольно смутно. Большую часть времени я была без сознания. А в чем дело?

Докси оставила ее вопрос без ответа.

– В ту первую ночь снился ли тебе сон о том, что охотник овладел тобой?

Джулиана почувствовала, как покраснела. «Откуда эта ненавистная индианка может знать о ее снах?»

На губах Докси появилась довольная усмешка.

– Я вижу по твоему лицу, что да.

Джулиана ухватилась за стул и села.

– Что ты хочешь этим сказать, Докси? – почти шепотом спросила она. – Говори, хватит тянуть.

В глазах индианки была неприкрытая ненависть. Долгие месяцы она хранила эту тайну и сейчас горела нетерпением выдать ее.

Она почти выдохнула в лицо женщины:

– Я говорю о том, белая шлюха, что это был не сон. Сэйт Магрудер взял тебя на самом деле, – Докси наклонилась вперед и ядовито продолжила, – и ты ему ответила, как самая последняя шлюха, и свела своей любовью охотника с ума. Она выпрямилась и уставилась на побледневшую Джулиану.

– Ты забеременела от него в ту ночь. И вон там результат, – она показала рукой в сторону колыбели.

Джулиана, пораженная, оставалась неподвижно сидеть. Один лишь мозг безмолвно кричал, что это не так. Она как во сне слышала, что за Докси закрылась дверь.

– Не удивительно, что я так все отчетливо запомнила тогда, – шептала она, – теперь понятно, почему при виде Сэйта я хорошо представляла все его обнаженное тело.

«Догадывается ли Сэйт, что Натан его сын? Может быть, индианка сказала ему об этом? Нет, скорее всего, нет, Докси сама любила Сэйта и не хотела, чтобы тот ушел от нее, узнав о сыне», – заключила она.

Малыш забеспокоился во сне, и Джулиана взяла его на руки. С легкой улыбкой она стала внимательно изучать личико ребенка.

«Как же я не догадалась раньше? Малыш был копией Сэйта». Джулиана даже встряхнула головой.

Она медленно ходила по комнате, что-то напевая ребенку.

– Как бы то ни было, у нее теперь есть частичка Сэйта. Живая, дышащая его частичка.

– Итак, теперь ты знаешь, на кого похож твой ребенок, – прервал тишину скрипучий голос Снежной Птицы.

Женщина спокойно приняла ее утверждение. Она посмотрела на сморщенное лицо старушки и печально вздохнула.

– Что мне делать, Снежная Птица? Если Рос узнает, это очень огорчит его.

Индианка тихо и дружелюбно начала:

– Между охотником и Адамсом много миль. Если твой муж не увидит сына и отца вместе, он никогда не догадается. Они так похожи, что если Рос увидит их вместе, ему все станет ясно.

Джулиана согласно кивнула.

– Ты поняла это сразу, когда увидела Сэйта, Снежная Птица?

– Еще раньше того, как он мне сказал, что этот ребенок особенный. Адамс возвращаемся. Следи за своим лицом, – добавила она, посмотрев в окно.

Позже, помогая индианке накрывать на стол, женщина постоянно думала, как заставить Роса отправиться в дорогу. Они ужинали. Джулиана была так занята мыслями, что даже не замечала, какие взгляды бросает на нее муж.

Ей казалось, что ужин никогда не закончится. У Роса было хорошее настроение, и он без конца говорил то о местах, где охотился, то о войне. Она старалась делать вид, что ее интересует все, что он рассказывает.

Наконец Рос поел, допил кофе и уселся к огню. Джулиана посмотрела на индианку, как будто хотела сказать, чтобы та пожелала ей удачи, и подошла к мужу.

Мужчина ласково обнял ее.

– Ну, давай говори, что у тебя, дорогая. Я ведь еще с порога понял, что тебя что-то беспокоит, – подзадорил он ее.

Джулиана оторвалась от его плеча, серьезно посмотрела в глаза и откровенно призналась:

– Рос, я хочу, чтобы мы завтра отправились в поселок. Снежная Птица говорит, что нам нельзя тянуть с отъездом, погода вот-вот испортится.

Он нахмурился.

– Завтра? Но мы не успеем подготовиться. Как ты понимаешь, надо все обдумать.

– Мы уже все давно обдумали. У нас было для этого достаточно времени, – в ее голосе звучало раздражение, – что еще не готово? Нам осталось только собрать немного еды и взять постели.

Рос молча смотрел на ее нетерпеливое лицо. Он знал, что его настойчивая жена не захочет больше выжидать. «Ну что же, она права. Пора отправляться. Вождю нельзя доверять. Этот старый дьявол может совершить что-либо, когда я совсем к этому не готов. Но, боже мой, как не хочется уезжать в это суетливое место из своего тихого дома». Его лицо оставалось спокойным. Ни одна из мыслей, беспокоивших его, не отразилась на нем.

– Ты уверена, что вы с ребенком выдержите долгое и холодное путешествие?

Джулиана весело ответила.

– Никогда в жизни я не чувствовала себя так хорошо. Да и Натан – здоровый мальчик.

Рос чмокнул ее в кончик носа.

– Хорошо, завтра едем.

Индианка обнажила в довольной улыбке беззубый рот, а Джулиана бросилась к мужу на шею.

– Спасибо, дорогой, большое спасибо.

Ночью, лежа в кровати, Рос обнял ее и мягко спросил:

– Стоит ли откладывать еще на несколько дней наше супружеское общение?

Но благодарность Джулианы за завтрашнюю поездку не шла дальше поцелуев. Она не могла забыть минуты, проведенные с Сэйтом. И, ненавидя себя за обман, мягко объяснила ему:

– Снежная Птица говорит, что осталось ждать совсем немного.

ГЛАВА 22

Рассвело. Рос и обе женщины хорошо позавтракали. Пока Джулиана кормила и одевала ребенка, индианка собрала еду. Мужчина пошел на конюшню запрягать лошадей.

После первого снегопада он сменил повозку на сани с полозьями. Снег улежался, и они будут легко скользить по снежному насту, а высокие деревянные щиты по бокам хорошо защитят от ветра. Женщинам и ребенку будет вполне тепло и уютно сидеть среди сена.

Прежде чем вывести лошадей через огромную двухстворчатую дверь, Рос окинул взглядом большое строение и вздохнул. На его возведение у него ушло три месяца. Лицо стало печальным. У него было чувство, что он прощается навсегда. Джулиана с легким сердцем застелила кровать и прибрала в комнате. Она провела в этих стенах слишком много часов в одиночестве и надеялась, что ей больше не придется возвращаться сюда. Когда зашел Рос, принеся с собой клубы холода, женщина не подала вида, что рада отъезду.

Лошади встряхивали гривами от утреннего холода, и хозяин поторопил женщин. В последний раз он запер дверь и с сожалением подумал, что к вечеру, если пойдет снег, ее полностью занесет. Он помог Джулиане сесть в сани и устроиться лучше в сене, подал ребенка и набросил на них шкуру бизона. Затем повернулся к индианке, усадил рядом с женой и закутал в такую же шкуру. Та с удивлением посмотрела и улыбнулась. Никогда в ее жизни ни краснокожий, ни белый мужчина не были так заботливы с ней.

Рос улыбнулся в ответ и стал что-то поправлять в санях.

– Не знаю, стоит ли отправляться в такую погоду, – сказал он, глядя на темное небо сзади них, – похоже будет буря.

Джулиана посмотрела на него паническим взглядом, но ее сейчас ничего не могло остановить.

– Рос, эти облака очень далеко от нас. Я уверена, мы успеем доехать, – сказала она довольно резко.

– Если не поднимется ветер, – ответил Рос, садясь в сани и стегнув лошадей, – иначе не проскочим…

* * *

Кони бежали легко, сани бесшумно скользили по снегу. Ребенок спал. Ему было тепло и спокойно на материнских руках. Когда бледное солнце поднялось высоко в небо, они остановились пообедать под большим кедром. Джулиана накормила и перепеленала Натана, и они возобновили путешествие.

Часа два спустя женщина первой заметила, как зашумели верхушки кедров, ее волосы растрепались. Небо заволокло тучами, совсем не стало видно солнца. Джулиана посмотрела назад и нахмурилась.

Облака приближались и темнели. Лицо мужчины стало озабоченным.

– Все обойдется, – бодро сказала она, – а если все-таки начнется буря, мы укроемся где-нибудь.

– Я не знаю, – неуверенно, отозвался Рос, не переставая наблюдать за надвигающимися тучами. – Я видел, как внезапно бури обрушиваются в этих краях.

Джулиана не ответила, но раздраженно подумала, что он медленно едет.

Небо все больше темнело, приобретая свинцовый оттенок.

Буря разразилась, когда они подъехали к лесу. Ничего не видя от снега, Рос инстинктивно направлял лошадей. Женщина плотнее укрыла ребенка и себя шкурой. Индианка, приставив ладонь к глазам, смотрела вперед. Им показалось, что прошла целая вечность, пока они добрались до густого леса. Мужчина искал убежище. В этих местах не было огромных кедров, под которыми можно спрятаться. Только голые дубы и клены, растущие так густо, что лошади не могли проехать. Оставаться на открытом месте равносильно самоубийству. Если лошади и не замерзнут, то на них набросятся волки, и им никогда не добраться до селения.

Только Рос так подумал, как между порывами ветра послышался волчий вой. Он крепче сжал в руках вожжи. Неужели волки уже учуяли добычу? Мужчина лихорадочно смотрел в разные стороны в поисках удобного места. Где-то здесь должны быть пещеры, на мили простирающиеся под землей.

Рос остановил лошадей, спрыгнул в снег, провалившись по самые колени и прокричал индианке:

– Я хочу осмотреть здесь. Может, найду пещеру. Ты можешь подержать вожжи?

Старуха утвердительно кивнула, перебралась по снегу к его сидению и взяла у него поводья.

Ветер прекратился так же внезапно, как и начался. От тишины зазвенело в ушах. Они обменялись довольными улыбками. Донесся приглушенный шум воды, в нескольких ярдах от них был обрыв.

Росом овладело двоякое чувство. С одной стороны его огорчило то, что он сбился с проторенной дороги и сейчас они оказались на гребне высокого обрыва. По телу прошла холодная дрожь. Он вовремя остановил лошадей. Но, с другой стороны, сознавая, что могло произойти несчастье, он обрадовался, найдя укрытие. Слава богу, им повезло.

Не успел Рос осмотреться, как в воздухе раздался оружейный выстрел. Он донесся из-за его спины и эхом отозвался в горах. Пуля попала в дерево в нескольких футах от головы лошади. Испуганное животное дернулось, заржав, и разорвало чембур. Мужчина ухватился за исчезающий конец, но было поздно. Его гордость, его жеребец, исчез в лесу.

– Черт побери! Попадет волкам на ужин, – он мрачно усмехнулся и подошел к саням.

Джулиана смотрела на него с ужасом.

– Иди сюда, дорогая, – он прижал ее и ребенка и себе, – боюсь, что нас преследуют индейцы. Рядом пещера. Побудьте здесь. Я скоро вернусь.

Пещера оказалась достаточно глубокой. Рос спокойно мог стоять в ней во весь рост. Он провел женщину к дальней стене и помог сесть. Затем принес запас еды, положив рядом с ней.

– Что бы ни случилось, оставайся здесь. Я приведу сюда индианку и постараюсь отвлечь внимание индейцев.

Джулиана смотрела, как он исчезал в темноте. Шел снег. Ей хотелось позвать его, ее охватил ужас одиночества и пустоты вокруг.

Это чувство усилилось, когда спустя некоторое время снова раздались выстрелы.

– О, Боже! – прошептала Джулиана, положила спящего ребенка на шкуру, а сама пошла к выходу. Она успела только увидеть, как Рос вырвал поводья из рук индианки, вскочил в сани и стегнул лошадь. Испуганная женщина уловила движение в лесу. Это оказался прятавшийся за дерево индеец. Он целился выстрелить. Ей хотелось громко закричать, но из горла вырвались лишь хрипы, насколько всю ее сковал страх. Беспомощная, она видела, как тщательно прицеливался индеец. Раздался выстрел. Рос вскрикнул и упал. Вскоре лошади пропали из вида. Джулиана опустилась на землю и закрыла лицо руками. Раздался шум упавших в воду саней.

Также как погиб старик извозчик из Трентона и в одну секунду не стало Роса. Ее тело сотрясалось от безутешных рыданий. Никогда больше не услышит она его смеха, не увидит его лица. Все-таки она любила его…

Прошло какое-то время прежде, чем Джулиана услышала плач проснувшегося малыша. Это заставило ее подняться и пойти к ребенку. Она села, взяла сына на руки и набросила на себя шкуру. Кругом было тихо. Интересно, есть ли рядом индейцы? Или они решили, что все погибли?

Женщина тоскливо всматривалась в темноту.

«Что делать? Как долго продлится буря? А что потом? Нет лошади… а если бы и была… куда ехать?»

Она потрогала мешок с едой. «Не слишком тяжелый, если не будет помощи…»

* * *

Сэйт был в лесу, когда начался снегопад. Он стоял на горе, смотря на долину, откуда доносились крики диких индюшек.

– Черт возьми! Рос слишком долго собирается с отъездом. Наступила настоящая зима и им придется остаться здесь до весны. И зачем этот дурень вообще ее сюда привез? Кругом опасность. А она такая нежная!.. – мужчина сжал кулак.

У него уже вошло в привычку: перейти реку и посмотреть на домик Адамсов. Из трубы вился дымок, а Рос что-то делал во дворе. «Почему не подойти к нему и не потребовать, чтобы тот быстрее увез Джулиану?»

Охотник вздохнул полной грудью. Он отошел от лагеря на приличное расстояние и чувствовал себя лучше. Некоторое время неподвижно стоял, подставив лицо летевшему снегу и вдыхая свежий, чистый воздух. Сэйт тяготился своей жизнью в лагере.

– Но надо набраться терпения, пока Рос не увезет отсюда Джулиану с сыном, – прошептал он, направляясь в долину, – несколько диких индюшек не будут лишними к ужину.

В последние дни в котелке было не густо, думал мужчина, преодолевая сопротивление холодного сильного ветра. Воины Красного Пера совсем обленились, надеясь на охотника и его ружье. Они только и делали, что лежали у костра. Ему это было на руку. Он приходил и уходил, когда хотел.

С наступлением холодов заметно уменьшались порции пищи. Мизерной еды никак не могло хватить растущим детишкам и их матерям. Ничего удивительного, что женщины продают себя на всю зиму белым. Оставаться в лагере – значит испытывать голод.

Такая злость редко охватывала его. Сэйт, не спрашивая разрешения, направился прямо к вождю и невозмутимо выложил:

– Я больше не стану снабжать едой мужчин. С завтрашнего дня я буду обеспечивать только детей и женщин.

Индеец посмотрел на удаляющуюся спину охотника. Он знал, что Сэйта бесполезно заставлять или угрожать ему. Вождь устало перевел взгляд на языки пламени, размышляя о том, насколько белый человек отличается от его воинов.

– Такова их природа, – сказал он и поднялся, решив поговорить со своими воинами.

На следующее утро со стонами и охами индейцы оторвались от насиженных мест у костра и отправились в лес. Днем он увидел, как двое из них тащили на палке молодого оленя. С этого дня снова стало достаточно пищи, и даже Докси удивлялась, что это первая зима, насколько она помнит, когда женщины и дети не голодают.

Охотник возвратился в лагерь, когда буря уже достигла долины. Его с нетерпением ждали индианки, мужественно игнорируя снег, быстро засыпающий их головы и плечи. Угли издавали шипящие звуки. С громкими воплями они выхватили у него четырех индюшек, став сразу их общипывать.

Сэйт сел поближе к огню и вытянул ноги в мокрых мокасинах. Варить еду было делом женщин.

Сэйт немного отогрелся, когда у костра появилась расстроенная Докси с бледным лицом и страхом в глазах. Она торопливо зашептала:

– Мне надо поговорить с тобой в вигваме…

Как только они вошли, индианка сразу схватила его за руку:

– Что такое? Что случилось?

Судорожно глотая, женщина боязливо начала:

– Пожалуйста, Магрудер, я здесь ни при чем.

Сэйт крепче сжал ее руку.

– О чем ты? Давай, выкладывай.

Стараясь не смотреть на него, она стала нервно рассказывать.

– Я только что узнала, что вождь послал своих воинов к Адамсу. Он сегодня уехал в поселок. Красное Перо хочет его убить.

– Джулиану с ребенком тоже? – ледяным тоном спросил Сэйт.

– Не знаю. Наверное, да.

Охотник словно постарел на десять лет. Севшим голосом он пригрозил Докси.

– Если только куда-либо сегодня выйдешь, или скажешь кому-нибудь об этом, клянусь я вырву твое сердце.

Индианка приняла угрозу как должное, не сомневаясь в том, что Сэйт так и сделает, поэтому только кивнула в ответ. Охотник схватил куртку, ружье и вышел.

Какое-то мгновение он стоял в тени вигвама. Вокруг костра сидели только женщины. Мужчины и дети укрылись от непогоды. Охотник набросил на себя шкуру и пополз к лошадям, привязанным в лесу. Медленно встал, чтобы не напугать животных, тихим свистом подозвал пони, которую подарил ему отец Докси. Животное повело ушами, услышав знакомый свист, и подошло к нему.

Он прикрыл ему ладонью губы, чтобы не было слышно ржанья, и сел верхом. Тихонько управляя лошадью, мужчина отъехал подальше. Затем, быстро оглянувшись, пустил ее галопом по направлению в поселок.

Думая только о женщине, которую любил больше всего на свете и о своем маленьком, беззащитном сыне, Сэйт не замечал ни снега, ни ветра.

– О Боже, сжалься, дай мне возможность обогнать индейцев.

Сугробы росли очень быстро, снег заметал следы саней Адамса. Маленькое животное быстро устало преодолевать заносы, которые становились ей по самую грудь. Время от времени Сэйт слезал и шел впереди. Буран усиливался. Послышался волчий вой. Человек и животное перевели дух, когда наконец выбрались на сравнительно чистое от снега место у обгоревших деревьев. Здесь четко были видны следы от саней. Сэйт быстро вскочил на лошадь. Рано или поздно он их нагонит.

«Но будут ли они живы?» – у него холодело сердце и на душе становилось еще тяжелее.

Уже темнело, когда он достиг огромных темных валунов.

– Если с Росом все в порядке, он догадается спрятаться здесь, – проговорил охотник с надеждой.

Индейцы дважды давали о себе знать: сначала он услышал оружейный выстрел, гулко прокатившийся в тишине, а чуть позже увидел темную фигуру лошади, идущую без всадника.

– Бог мой, это же жеребец Роса!

Сэйт соскользнул на землю и под прикрытием кустов подкрался ближе.

– Неужели Рос погиб от первого выстрела? Если это так, то почему не было слышно криков Джулианы?

Какое-то время охотник, осматриваясь, стоял на месте. Кругом было тихо. Он лег в снег, прополз несколько ярдов. Впереди стали видны силуэты шести индейцев, сидевших на лошадях на самом гребне горы. У него остановилось дыхание. Сквозь снежную пелену он увидел лошадь с человеком в санях.

– Боже, Джулиана, – простонал он. – Почему Рос не спрятал ее?

Охотник решительно поднялся.

– Я должен увезти их отсюда.

Сэйт сделал первый шаг. С горы стали стрелять. На плечи посыпались кора и сухие ветки. Пули попали выше. Он посмотрел в сторону саней и увидел Роса, возникшего из снежной завесы. Тот прыгнул в сани, и взял поводья у Джулианы.

Лошади бешено мчались. Затем раздался одинокий выстрел. Сэйт наблюдал за происходящим, затаив дыхание. Его друг упал. Как в ночном кошмаре, сани промчались и пропали из вида. Вокруг снова воцарилась тишина. Мужчина опустился на колени и застонал.

– Все. Их нет. Нет самых дорогих для меня людей.

Он не знал, сколько времени провел в таком положении. Его сердце и душа стонали от горя. В чувство его привел скрип приближающихся шагов. Сэйт поднял голову. Недалеко от него стоял индеец. Глаза его горели безумным огнем. Заскрипев зубами, охотник вытащил нож и одним прыжком очутился рядом с ничего не подозревающим воином. Он замахнулся и резко опустил руку. Индеец слабо вскрикнул, наклонился вперед и упал вниз вслед за своими жертвами.

Сэйт медленно подполз к краю обрыва. Их еще оставалось пятеро. Он добрался до вершины и спрятался в опавшей листве черничника. Сквозь редкие кусты разглядел четверых индейцев, которые садились на лошадей, еще один оставался стоять.

Охотник выпрямился, но задел ногой камень и тот с грохотом полетел вниз. Стоявший индеец молниеносно развернулся и издал пронзительный крик. Сверкнув глазами, Сэйт сразу поднял ружье к плечу, нажав на спусковой крючок. Индеец опрокинулся на спину и затих. Другие бросились к нему. С томагавком в одной руке и ножом в другой, он боролся, страшный в своей ненависти и мести. В этой яростной схватке трое индейцев навсегда остались лежать на снегу. Мужчина развернулся, чтобы встретить атаку четвертого, но перед ним никого не оказалось. В тишине был слышен удалявшийся стук копыт.

– Убежал, мерзавец, убежал, – стонал он, закрыв руками лицо.

На склоненную голову тихо падал снег. Маленькая лошадка подошла к нему и тихо заржала.

Сэйт уткнулся ей в спину, рыдания сотрясали все его большое мускулистое тело.

Он поднял к небу искаженное болью лицо и дико завыл:

– Боже! Что мне делать сейчас?

Эхо умерло вдали. Охотник медленно сел на лошадь.