Текст книги "Старинный кулон"

Автор книги: Нора Филдинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Ледяной ливень, от которого стынет в жилах кровь, пролился на ее бедную голову, но он же должен и привести ее в чувство. Вид Клиффорда, прыгающего вокруг Грейс, как будто та была хрустальной, станет для нее лучшим отрезвляющим средством. Она, Алекс, умная волевая женщина, сможет вырваться из омута любви к Клиффорду. Она понимает всю бесперспективность своей любви к этому мужчине. Страстное самоотречение не для нее. Эту ступень в своем развитии она уже проходила.

Когда Алекс, воспитанницу приюта, выбрал ее бывший муж, прошагавший к ней на весеннем балу в Кембридже десять футов, не обращая внимания на других девушек, она растаяла, как выставленное на солнышко мороженое в вазочке. Алекс пела ему осанну до тех пор, пока не поняла, что она не из тех натур, которые могут без остатка раствориться в мужчине. Если страсть не приносит счастья, она постарается избежать неприятных минут в жизни.

Алекс машинально двигалась в транспортном потоке, поворачивая то налево, то направо в зависимости от того, что ей было удобнее делать. Так она добралась до Парк-лайн и свернула на Найтсбридж. Уже маячил впереди купол Альберт-холла, когда Алекс очнулась и осознала бесцельность своего путешествия по Лондону. Она развернулась и поехала домой. Здесь, у дверей квартиры, ее ждал сюрприз.

Алекс всегда мечтала найти свою мать или хотя бы узнать, кто она. Подростком она выдумывала самые разнообразные причины, чтобы объяснить долгое отсутствие матери: автомобильная авария – вот ее мать бежит к ней, а мчащаяся на бешеной скорости машина сбивает ее; мать в больнице – она неизлечимо больна, хотя верит, что поправится и заберет свою дочку, свою Алекс, но умирает. Как ни чудовищны были картины, рисовавшиеся в воображении девочки, они приносили облегчение. Жить с ощущением, что она оказалась ненужной собственной матери, было нестерпимо больно.

Став взрослой, Алекс предприняла попытку найти своих родственников и обратилась к частному детективу. Она хорошо запомнила пожилую женщину, похожую на мастодонта, с неожиданно приятными манерами и ласковым голосом, работавшую в детективном агентстве.

– Мне было лет шесть-семь, когда меня нашли брошенной в пустой квартире, – рассказывала она, обласканная теплым приемом секретаря, чье сердце выгодно отличалось от ее внешности. – Я попала в приют. Несмотря на свой возраст, я не говорила и не помнила ни своей матери, ни своего имени. Я до сих пор его не знаю. Я ношу имя нашедшей меня женщины.

Стивен, в то время еще ее муж, всегда отговаривал Алекс от подобных действий.

– Не вороши прошлое. Ничего хорошего ты там не обнаружишь, – все время твердил он ей. – Твоя мать наркоманка или алкоголичка. Нормальные люди детей не бросают.

Как ни печально это звучит, но муж оказался прав. Детектив нашел ее брата, которому мать, к тому времени уже умершая, даже не сказала о существовании у него сестры.

И вот ее нерадивый, нигде не работающий братик в состоянии то ли алкогольного опьянения, то ли наркотического кайфа сидит у нее под дверью. Алекс узнала о нем лишь год тому назад, но уже смогла всей душой к нему привязаться. Несмотря на его никчемность и вечное стремление выклянчить у нее деньги, Алекс его любила.

В сердце, которое за сегодняшний день подверглось таким испытаниям, что казалось его уже ничто не могло тронуть, заползла тревога. Глаза Дика были закрыты, и вся его поза была такой расслабленной, что у Алекс мгновенно мелькнула мысль о наркотиках.

Нет! – в отчаянии закричала душа Алекс. Их мать уже умерла от этой гадости. Она не позволит отнять у нее брата! Она сейчас же отвезет его в больницу, специализирующуюся на излечении наркоманов.

Недолго думая, Алекс выбежала из дома в поисках такси. Слезы, беспомощные женские слезы, застилали ее глаза. Но вот вдалеке, на их тихой улице, показался автомобиль. Алекс неистово замахала руками, прося остановиться. Она даже не разобрала, что это было совсем не такси.

Клиффорд ехал в машине, злясь на себя, на Грейс, на всех и вся. Его бывшая пассия сегодня снова объявилась. Умело манипулируя словами, изображая неподдельное страдание от постигшей его утраты, Грейс смогла уговорить Клиффорда вместе пообедать. Внезапно ей стало нехорошо, и Клиффорд вынужден был привезти ее к себе домой. Разыгрывая почти обморочное состояние, она попыталась его соблазнить. Он догадался, что Грейс симулирует только тогда, когда увидел ее лежащей на диване в кокетливом белье. Клиффорд злорадно усмехнулся. Голубушка просчиталась. Она его не волновала, вся ее игра напрасна. Вместо любовника Грейс получила только мокрое полотенце на голову. Так ей и надо! Почему ему всегда попадаются алчные бабы? Всем им нужны только его деньги, а одна – продажная тварь – даже оттяпала у него львиную долю наследства.

Впереди показалась отчаянно машущая руками женская фигура. Клиффорд затормозил.

– Помогите! – услышал он женский крик и… увидел Алекс.

Мстительная улыбка искривила губы Клиффорда, когда Алекс, не узнавшая его, схватила его за руку и, не переставая повторять «помогите», поволокла в дом. Поднявшись по лестнице, он увидел сидящего на полу оборванца. Даже на сугубо мужской взгляд Клиффорда, человек, несмотря на свой неряшливый вид, был не только молод, но и очень красив. Вечер предлагал недурное развлечение, и Клиффорд, обнимая одной рукой Алекс, которая по-прежнему продолжала реветь в три ручья и не поднимала на него глаз, положил другую руку на плечо незнакомца.

Тот открыл глаза и проворно вскочил.

– В чем дело?

Увидев плачущую Алекс, ради встречи с которой он пришел сюда и ждал уже несколько часов, Дик сделал быстрое движение корпусом и резко выбросил вперед руку. Клиффорд отлетел и грохнулся на пол. Дик рванулся к Алекс.

– С тобой все в порядке? Он ничего тебе не сделал? – расспрашивал Дик, тревожно заглядывая в лицо Алекс, все в разводах от слез.

Алекс с испугом смотрела на брата. Потом осторожно приблизилась к нему и положила руку на плечо.

– Успокойся, тебе помогут.

Дик притянул Алекс к себе и начал гладить ее по волосам, приговаривая:

– Не плачь, сестренка, все будет нормально.

Они пытались привести друг друга в чувство, не только не обращая внимания на слова, которые каждый из них говорил другому, но и оставив без внимания лежащего без признаков движения Клиффорда. Вернуло их обоих в реальность скуление собак за дверью, которое становилось все громче и громче.

Алекс и Дик одновременно встряхнули друг друга.

– В чем дело? Что случилось? – слаженно проскандировали они. И наконец поняли всю трагикомичность ситуации.

– Так ты просто заснул в ожидании меня? Это не наркотики? – все еще тревожась, спросила Алекс.

– Боже мой, я к ним никогда прикасался, – серьезно ответил Дик. Вдруг он схватил Алекс за руку. – Живо открывай дверь. Он начал шевелиться и сейчас придет в себя. Тогда нам не поздоровится.

Алекс быстро смекнула, о чем говорит брат. Очнувшись, человек, которого она считала шофером, не будет рассыпаться в благодарностях. Она открыла дверь, и черный ураган обрушился на Дика, который в смятении попятился. – Лулу, на место! – строго приказала Алекс и обратилась к брату: – Не бойся. Она только с виду такая страшная.

С опаской посматривая на милейшее создание размером с большого барана, которое вырывалось из рук Алекс, Дик сделал шаг и вдруг заметил еще одну собаку, тоже, по-видимому, добрейшее существо на свете, которое приняло боевую стойку и хищно обнажило клыки. Дик замер.

– Лили, успокойся, это свой, – приговаривала Алекс, уводя собак.

– Я не знал, что ты увлекаешься кинологией.

– Что случилось? Почему ты пришел? – спросила Алекс, игнорируя замечание брата.

– Ничего. Просто решил сказать, что уезжаю на некоторое время. Я нашел себе работу, сестренка.

Алекс обрадовалась. Возможно, ее брат наконец-то станет нормальным человеком – будет работать, получит специальность.

А Дик в этот момент размышлял о том, что неожиданно свалившаяся ему на голову сестра, о существовании которой он даже не подозревал, все-таки ею и является. Чувствовал бы он себя так уютно и тепло в ее квартире, если бы их не связывала родственная кровь? Ему стало стыдно за свое поведение, и он попытался преодолеть охватившее его смущение.

– Почему ты считаешь, что гены матери перешли именно ко мне, а с тобой все в порядке? – пошутил Дик и смеясь добавил, показывая на окурки в пепельнице: – Я даже не имею пристрастия к табаку в отличие от тебя!

Обрадованные, что многие опасения оказались напрасными, оба даже не вспомнили об оставленном в холле дома человеке. Им было хорошо вместе, и разошлись они уже далеко за полночь.

Клиффорд же, придя в себя и проклиная Алекс, поехал домой, уже жалея, что не согласился на соблазнительное предложение Грейс.

По крайней мере, приятно провел бы ночь, а не разгуливал бы по Лондону с побитой физиономией, думал он, вопреки всякой логике ни капельки не сомневаясь, что все было подстроено этой рыжей тварью.

5

Слухи о получении Алекс наследства взбудоражили умы ее коллег. Бабушка главы холдинга оставляет акции банка и особняк простой служащей банка, не имеющей с ней никакого родства! Странно и загадочно. По банку ходили сплетни, и каждый хотел и в то же время опасался встреч и бесед с Алекс наедине. Коллеги старались побыстрее исчезнуть, едва заметив ее. Так, в первый день, когда стало известно, что Сара Брентон завещала миссис Рич огромный загородный особняк, миссис Риджмер, ее приятельница, почти подруга, увидев идущую ей навстречу Алекс в коридоре офиса, моментально шмыгнула в первую попавшуюся дверь, оказавшуюся сортиром.

Что потребовалось ее подруге в мужском туалете? – ахнула про себя Алекс, а догадавшись, чем вызван нелепый маневр миссис Риджмер, рассмеялась. Так тебе и надо, совсем не зло подумала Алекс, уже смирившись с переменами в своей судьбе.

Буря в стакане воды среди сослуживцев потихоньку успокаивалась. Никаких скандалов и сенсационных открытий не последовало, и новость, так поразившая всех, перестала быть актуальной. Только мистер Майлз, непосредственный шеф Алекс, время от времени подкалывал ее и издевался над Уайдлером. Алекс давно поняла, что считаемый ею фантастической удачей переход в этот банк на самом деле является злой шуткой судьбы. Не говоря уж об ее взаимоотношениях с Уайдлером, ее непосредственный шеф обладал тяжелым сварливым характером. Работать с ним было трудно. Добрый и внимательный, когда Алекс совершала какие-то ошибки, он превращался в сварливого злопыхателя, если работа ладилась. Но в глубине души Алекс знала, что мистер Майлз ценит ее и в трудную минуту на него всегда можно будет положиться.

Однажды в порыве откровенности она посетовала на свою судьбу. Алекс опять почувствовала себя девочкой-замарашкой, случайно попавшей на блестящий бал. Все на нее показывают пальцами и насмехаются, видя, как она неуклюжа. Рыженькая мышка-полевка не превратилась в победительницу жизни. Прихоть покойной миссис Брентон принесла ей только одни разочарования. У нее не было ни малейшего желания владеть тем, что по праву принадлежит Уайдлеру. Завещание по-прежнему мучило Алекс.

– Клиффорд Уайдлер, Кей У, как мы называли его, ха-ха! Выскочка! – неожиданно прокомментировал жалобы Алекс мистер Майлз. – Я же учился с ним в Итоне и Оксфорде. Вы ничего не знаете, так слушайте. Банк создал лет сто пятьдесят тому назад лорд Кардилайн. Он очень хорошо знал, как вести дела, и все было о'кей. Голова у его сына, лорда Ричарда, тоже была в полном порядке, но он очень любил свою жену, свою Леттис, и тратил на нее бешеные деньги. Его единственный сын, Дэвид, получил уже немного потрепанный банк, но у него были крепкие руки. Банк начал процветать, но случилась трагедия. Дэвид вместе с женой и ребенком погиб в автомобильной катастрофе. Его сводная сестра, не помню, как ее звали, подалась в хиппи еще раньше и где-то сгинула. Потрясенная горем леди Леттис уехала ухаживать за прокаженными. Она посчитала трагедию, случившуюся в ее семье, наказанием свыше и решила искупить свои грехи. Говорили, что в свое время она жестоко поступила с дочерью мужа от первого брака, той, что подалась в хиппи. Все свое состояние он отдала свой подруге Саре Брентон.

Бабушка Кей У сначала влачила жалкое существование. Дочь лорда, она умудрилась выйти замуж за игрока и картежника, который полностью разорил семью. Его что-то там добывающий заводик, который он приобрел, надеясь поправить свои дела, совсем зачах. Когда Джон Брентон отбросил копыта – говорили, что не без помощи Сары, хотя полиция так ничего и не раскопала, – то Сара Брентон и показала на что способна. Создание целой империи – это ее рук дело. Никакие Уайдлеры здесь ни при чем. Папаша Кей У такой же бездельник, как и его дед со стороны матери. Так что напрасно Кей У рвет на себе волосы, вопя, что у него отняли кусок.

Алекс замерла. Она внимательно слушала грубоватую речь мистера Майлза, составляющую разительный контраст с его безукоризненным внешним видом человека, одевающегося на Савил-роу. Алекс стало обидно за Уайдлера. Он плохо поступил с ней, но она не верила в его подлость. В конце концов, он не виноват, что его бабушке достались акции банка. Алекс была убеждена, что леди Леттис Кардилайн сделала достойный выбор в лице ныне покойной Сары Брентон. Значит, и она должна выполнить последнюю волю Сары Брентон. Если та сочла нужным сделать ее основной наследницей, то она, Алекс, обязана достойно нести это бремя и с пользой распорядиться доставшимся ей имуществом.

Кардилайн-хауз… Алекс вспомнила об особняке. Этот дом впустил ее в свою душу, и она его не предаст. Она вдохнет в него жизнь! Будет работать до изнеможения, но возродит Кардилайн-хауз.

Постепенно идея реставрации полностью завладела Алекс. Она принялась изучать многочисленные рекламные предложения, пытаясь найти хорошего и недорогого специалиста. Неожиданную помощь ей оказала миссис Риджмер. После того анекдотического случая они снова стали дружить. Однажды, когда Алекс поделилась с ней проблемой, кого нанять для реставрации особняка, миссис Риджмер предложила познакомить ее с миссис Монрибу.

– Миссис Монрибу? Странное имя! – удивилась Алекс.

– Да, последний ее муж был выходец из Эфиопии. Она подобрала его в одно из своих путешествий. Они ее хобби.

– Кто или что? – уточнила Алекс.

– И то и другое. Главное, чтобы были необычными и не укладывались в голове нормального человека, – засмеялась миссис Риджмер. – Но это неважно. Миссис Монрибу – прекрасный дизайнер. У нее талант из ненужных вещей создавать шедевры. Если она окажется на необитаемом острове, то через некоторое время у нее будет умопомрачительное платье из пальмовых листьев, элегантной дом с пальмовой мебелью под Чиппендейла и восхитительный пудинг из мякоти пальм.

Встреча состоялась. Алекс познакомилась с миссис Монрибу. Женщина ей понравилась. Маленького роста, очень подвижная, несмотря на то что ей было под пятьдесят или чуть больше. Она напоминала яркую экзотическую птичку. У миссис Алекс Монрибу был веселый нрав и крепкая деловая хватка. Он с полуслова поняла, что хочет от нее Алекс.

– Я поняла, милая тезка, – заявила она. – Ты бы хотела все сделать так, как поступил бы потомок семьи лорда. Но объем реставрационных работ очень большой. Это требует огромных финансовых затрат. Я предложила бы ограничиться пока небольшой частью особняка.

Алекс согласилась, и миссис Монрибу принялась за работу. Женщины подружились. Часто обсуждая, что и как необходимо сделать, выбирая необходимые для этого материалы, они много разговаривали и лучше узнавали друг друга.

6

Наследство не сделало Алекс более богатой женщиной, имеющей возможность не ходить на службу. Поэтому как-то, опаздывая на работу, она поспешно вбежала в банк и, увидев открытый лифт, стремглав кинулась в него. Влетев в кабину, она подняла глаза и уже хотела с улыбкой поздороваться с находящимся там человеком, как простейшие слова приветствия замерли на ее устах. Перед ней стоял Клиффорд Уайдлер, с сардоническим выражением лица наблюдающий за ее действиями.

– Сама миссис Рич! Леди вообразила себя полновластной хозяйкой банка? Может манкировать службой? – Уайдлер цедил слова, как будто выдавливал из себя капли яда. – Не думаю, что в этом году ваши дивиденды будут высоки, я уж постараюсь, дорогая! На что вы собираетесь жить, если останетесь без работы? Рассчитываете обобрать еще одного дурака?

Алекс не выдержала. Рука ее взлетела, чтобы отвесить увесистую оплеуху Уайдлеру, но он стальной хваткой сжал ее ладонь.

– Не думайте, что вам удастся каждый день безнаказанно нападать на меня. Я, глупец, однажды простил вас. Но недавняя выходка не сойдет с рук вам и вашему любовнику-бандиту. Я уже обратился в полицию. Не сомневаюсь, что ваш дружок сейчас за решеткой.

Алекс открыла рот, чтобы возмутиться, объяснить и защитить себя и Дика, но двери лифта разомкнулись, чтобы тут же сомкнуться. Кабина пошла вниз, повинуясь воле нажавшего кнопку вышедшего человека, а Алекс от всего, что в одночасье свалилось ей на голову, опустилась на пол.

Надо же произойти целой цепочке таких случайностей! Сначала ее собака искусала Уайдлера, затем по непонятной ей причине она, Алекс, отняла у него часть наследства, и вдобавок ее брат по недоразумению избил его. Неужели Дик в тюрьме? Нет, не может быть! Он должен был уехать. Где-то в сумочке у нее лежит бумажка с номером его телефона, который он ей оставил перед отъездом. Она немедленно ему позвонит!

Мысль придала силы, и Алекс зашагала в свой кабинет. Звонящий телефон заставил ее поспешно швырнуть сумочку и схватить трубку. В ней раздался рокочущий бас ее начальника, мистера Майлза.

– Алекс, я заболел. Высокая температура, голова раскалывается от боли, насморк, кашель. Так что я остался дома. Но сегодня Кей У проводит совещание, поэтому ты должна пойти на него вместо меня. – Голос в трубке звучал на удивление бодро и радостно для больного человека, как будто собственное недомогание приносило ему удовольствие.

– Хорошо. – Алекс не успела задать ни одного вопроса, как услышала короткие гудки, свидетельствующие, что мистер Майлз с удовольствием предался процессу болезни.

Бумаги, которые Алекс позже обнаружила в кабинете шефа, недвусмысленно сказали ей, что на совещании ей придется не просто присутствовать, а докладывать. Более жирную свинью мистер Майлз не мог ей подложить, даже если бы тренировался в этом деле всю жизнь.

Алекс машинально взяла в руки папку с подготовленными материалами и горько разрыдалась. Слезы капали у нее из глаз, и верхний лист распечатки выданных банком кредитов постепенно превращался в макулатуру. На протяжении всех лет существования банка – а может быть, и всей банковской системы – ни разу его отчетность не смачивалась слезами словно любовное письмо из романов Эмили Бронте. Выплакавшись, Алекс потянулась к бутылке с водой, наткнулась на брошенную впопыхах сумочку, и в результате оба предмета оказались на полу. Бросившись спасать содержимое сумки от потока воды, извергающегося из бутылки, Алекс каблуком зацепилась за стул и грохнулась вместе с ним на пол.

В этот момент в кабинет вошел Уайдлер. Неожиданно вырвавшаяся у него угроза наказать напавшего на него оборванца навела его на мысль выяснить, откуда такие знакомства у женщины, работающей ни много ни мало заместителем начальника кредитного отдела банка. Телефон у нее не отвечал, и Клиффорд, презрев все правила субординации, сам отправился выяснить, где эта Алекс может пропадать.

Его взору предстала интересная картина. В кабинете был разгром, на полу – лужа воды, а его «невеста» на четвереньках залезла под стол так, что видна была только ее аппетитная попка.

– Алекс! – в изумлении Клиффорд не знал, что и сказать.

В этот момент дверь открылась, и в кабинет вошла миссис Риджмер, сотрудница бухгалтерии.

– Алекс, у меня… – Она осеклась, с ужасом во взоре уставившись на главу холдинга, обратившегося, словно жена Лота, в соляной столб, и свою подругу, чья задница, соблазнительно виляя, исчезала под столом.

– Попалась, негодяйка! – раздался победный клич, и появилась голова Алекс. Не обращая внимания на остолбеневших и затаивших дыхание неожиданных визитеров, Алекс поднялась, сжимая в руке оборванную намокшую бумажку, и стала набирать номер телефона.

– Скотленд-Ярд. Дик Салливан слушает…

Алекс отбросила от себя трубку, словно внезапно она превратилась в ядовитую змею, уставилась бессмысленным взглядом на стоящих в кабинете людей, не узнавая их, и вдруг заорала срывающимся голосом:

– Вон! Пошли все вон! Как вы мне все надоели!..

Уайдлер и миссис Риджмер, так и не придя в себя от изумления, попятились из кабинета.

Алекс осторожно приблизилась к болтающейся на шнуре трубке. С опаской, словно кнопки телефона превратились в колючий кактус, она опять набрала нацарапанный на бумажке номер.

– Скотленд-Ярд. Дик Салливан у телефона… Говорите, я вас слушаю. Не молчите. Я вас слушаю…

– Дик… ты в тюрьме? Тебя забрал Скотленд-Ярд? – голос Алекс сошел на еле различимый шепот.

– Алекс, сестренка, прости меня… Я сейчас буду. Ты где?

– В банке, – единственное, что смогла вымолвить Алекс.

Через час Алекс и Дик сидели в небольшом уютном ресторане, стилизованном под старину, в Сити. На столиках стояли свечи в старинных бутылках, а на потемневших от времени или руки декоратора стенах висели карты. Витражи на узких высоко расположенных окнах придавали помещению неповторимое очарование.

Алекс не спускала глаз с Дика, слушая его рассказ.

– Моя мать, нет, то есть наша, одним словом, миссис Барбара Салливан никогда не говорила мне о твоем существовании. Может быть, только когда была пьяна, но я тогда не слушал ее бормотанья. Я не понимаю, почему она тебя бросила. Она была неплохим человеком, но с травмированной психикой. Когда она не прикасалась к бутылке, у нее были манеры истинной леди. Отец нас бросил. Как я потом выяснил, он попал в тюрьму за создание какой-то секты. Сейчас он мертв. Алекс, прости меня! Прости, что играл навязанную мне по службе роль. Я работаю в отделе по борьбе с наркотиками, а ты появилась в моей жизни в то время, когда я выполнял одно из заданий. Даже несомненное сходство между тобой и фотографией матери в молодости меня не убедило. Я думал, что тебя кто-то подослал, хотя сердце всегда мне подсказывало, что ты моя сестра!

Алекс в порыве счастья обняла Дика, подтянутого, расставшегося со своей нелепо торчащей тощей косицей волос и оборванной одеждой и ставшего очень красивым и элегантным. Душа ее пела. Она не ошиблась в Дике, к которому давно уже привязалась.

– Ты представляешь, этот Уайдлер, мерзавец… – она неожиданно замолкла.

Была пятница, тринадцатое число, и Алекс фатально не везло. Ресторан постепенно заполнялся посетителями, приходившими со службы на ланч. Поглощенная беседой, она не заметила, как мимо их столика проходили Уайдлер и мистер Бредфорд. Привлеченный громким голосом Алекс, высказывавшей свое мнение о нем, Клиффорд остановился.

– Благодарю вас за хорошее мнение обо мне, миссис Рич. Характеристика, хоть и неверная, зато емкая и краткая. Мерзавец Уайдлер собственной персоной, – представился он Дику.

Дик, тоже в смятенных чувствах от разговора с сестрой, не нашел ничего лучшего чем сказать:

– Дик Салливан, сотрудник Скотленд-Ярда.

– Очень приятно. – Уайдлер саркастически засмеялся и, слегка поклонившись Алекс, добавил: – Желаю счастья.

Клиффорд Уайдлер был не доволен собой. Он все еще находился под впечатлением от встречи с Алекс и не мог сосредоточиться на предстоящем обсуждении кредитной политики банка. Клиффорд никогда бы не согласился ни с чьим мнением, утверждающим, что он, Клиффорд Уайдлер, потеряет голову от ревности, увидев сидящую Алекс рядом с этим полицейским. Спасает своего бродягу? Или нацелилась еще на что-то? Назвала его мерзавцем, а сама готова залезть в постель к любому чудовищу, если это кажется ей нужным. Не возражала же она против отношений с ним, Уайдлером.

Не замечая противоречий в своих рассуждениях, Клиффорд тем самым и себя причислил к чудовищам, которых не гнушалась корыстолюбивая и лживая его «невеста на час». Уайдлер умело раздувал свою злость, взвинчивая ненависть к Алекс до максимального предела.

Все раздражало Уайдлера: сотрудники медленно собирались, мистер Майлз опаздывал, мистер Бредфорд куда-то подевался. Неприятности продолжались. Зачем-то в кабинет вошла Алекс и стала по-хозяйски осматриваться. Клиффорд даже потряс головой, считая ее появление перед его глазами видением своего воспаленного мозга. Наконец появился управляющий банком.

– Извините, джентльмены. Звонил мистер Майлз, он болен. Вместо него будет докладывать миссис Рич. Садитесь, миссис Рич. – Он с подозрением окинул взглядом Алекс, словно не доверяя, что она может заменить шефа кредитного отдела.

Клиффорд неожиданно для себя облегченно вздохнул. В кабинете была живая Алекс, а не ее призрак.

– Господа, – сказал Клиффорд, – давайте приступим. Мы и так задержались сегодня.

Алекс дала себе слово не смотреть на Уайдлера. А что она могла еще сделать? Если она работает здесь, ей придется терпеть его присутствие! Но она постарается не вступать с ним ни в какие личные разговоры. Чек с остатками денег она ему выслала. Их общение закончилось.

Совещание шло полным ходом. Алекс сделала доклад. Отвечала на вопросы. Пока все шло отлично. Уайдлер подводил итоги. Алекс сосредоточила свой взгляд на его руках. Он отодвинул манжет рубашки и слегка постучал пальцем по циферблату золотого «Ролекса», наглядно демонстрируя фактор времени.

И вдруг!.. В поле зрения Алекс попал рваный шрам, проходящий через его запястье. Все ее благие намерения мгновенно рухнули. Предательски защемило сердце. Как ей хотелось лизнуть этот шрам, прижаться к его груди, почувствовать эти руки на своем теле… Алекс судорожно сглотнула подступивший к горлу комок. Ее тело пылало от представленной ею картины. Она плавилась от его воображаемых ласк и сидела ошеломленная тем наплывом ощущений, которые возбудил в ней обнажившийся кусочек его тела, который уж точно было никак нельзя назвать интимным.

– Мечтаете о прибылях? – произнес голос Клиффорда, и Алекс вернулась в леденящую душу реальность.

Она сидела за длинным столом одна, а Клиффорд стоял рядом. Алекс подняла на него глаза, в которых светились любовь и нежность. При виде его блуждающей на губах усмешки взгляд ее стал печальным. Противная ухмылка сползла с лица Уайдлера. Сейчас он выглядел потрясенным. Алекс как сомнамбула медленно поднялась.

Их разделяло несколько дюймов, а кажется, что между ними пролегла пропасть. Как объяснить этому мужчине, что все, что она сделала ему плохого, только стечение обстоятельств, а она ни в чем не виновата? Алекс шагнула к нему, готовая сделать все, что он попросит. Клиффорд протянул к ней руки. Еще мгновение – и она упала бы в его объятия…

В кабинет входит Рейчел.

– Извините, мистер Уайдлер. Это срочно. Миссис Рич, звонит ваша няня. Она стоит у колыбели, не может успокоить ваших детей. Я и не знала, что у вас есть дети.

Алекс впервые видела Рейчел такой взволнованной, она сейчас даже выглядела настоящим человеком, а не блестящим роботом из фильмов про межпланетные путешествия. Но что она хотела сказать, понять было трудно. У нее, Алекс, нет детей. Есть только две собаки, но у них нет и не может быть нянь и колыбелей. Секретарь бредит. По-видимому, мечтала о прекрасном принце, возможно о Клиффорде Уайдлере. И вот результат – обычный телефонный разговор превратился в бред.

– У меня королевская парочка, – пошутила Алекс.

Рейчел удивленно заморгала своими длиннющими ресницами, словно с рекламного ролика о чудодейственных свойствах туши, а Алекс потянулась к телефону, чтобы самой все выяснить.

В трубке звучал взволнованный голос миссис Монрибу. Захлебываясь словами, та твердила о каком-то ребенке, детях, колыбели. Алекс уже хотела повесить трубку, а чуть позднее перезвонить подруге и все выяснить, но после громкого вздоха услышала более или менее связную речь:

– О, Алекс, ты малышка, я нашла тебя одну тогда. Я у колыбели стояла, можно сказать. Я вспомнила только сейчас тебя, ребеночка… Плакала… Приезжай немедленно.

У Алекс остановилось дыхание. Она открывала и закрывала рот, но звуки из него не шли.

– Ты не можешь?

– Нет, нет! – закричала Алекс. Голос ее внезапно прорезался и зазвучал так громко, что мог быть слышен и без телефонной связи. – Еду! Немедленно!

Алекс пулей выскочила из кабинета, как будто боялась, что не успеет и такая тонюсенькая связь с ее прошлым оборвется.

Она так торопилась, что добралась до паба задолго до назначенного времени. Он существовал здесь с незапамятных времен. Менялись его владельцы, но традиции оставались прежними. В «Голове короля» все пахло старой доброй Англией: длинная деревянная стойка, низкий потолок, бочки вместо вертящихся табуретов. Посетителей было немного. Алекс заказала себе эль. Вскоре прибежала взбудораженная миссис Монрибу. Через минуту они обе погрузились в события, имевшие место почти четверть века тому назад.

– Я сначала подумала, что соседи завели щенка. В доме перегородки сделали такие тоненькие, что слышен был каждый звук. Не выдержав постоянного скуления, я пошла выяснять отношения с соседями, – рассказывала миссис Монрибу. – Я звонила, звонила, потом, рассердившись, пнула дверь, и она распахнулась. В квартире никого из взрослых не было. Тебя я нашла на кухне. Забившись в стенной шкаф, ты тихо плакала. Я забрала тебя к себе. Ждала, что вот-вот явится твоя мать. Но никто не приходил, и я позвонила в полицию.

– Меня назвали вашим именем?

– Нет! Ты же не разговаривала! Я перечисляла все женские имена, которые мне приходили в голову. Ты никак не реагировала, а при имени «Алекс» вдруг кивнула. Значит, помнила, как тебя зовут, а сказать не могла.

– Нет, я и сейчас не помню. Я абсолютно ничего не помню, что было до приюта, лишь смутно вспоминаю купание.

Миссис Монрибу рассмеялась.

– Ты была невероятно грязной, оборванной. Хотя Шепердс-буш не Челси и Мейфэр, но и не трущобы, и странно, что твоя мать держала тебя в таком состоянии. Пришлось тебя мыть. Что случилось с твоей матерью?

– Не знаю. Мама меня не любила, – грустно сказала Алекс, – ведь, несмотря на свои пагубные привычки, она не рассталась с Диком и смогла его вырастить. Какая она была?

– Подожди, подожди. Что ты говоришь? Кто такой Дик? А твою мать я не видела. Полиция просила позвонить, если она появится в квартире, но она так и не пришла. А потом, знаешь… я уехала, долго жила за границей, а когда вернулась, уже не вспоминала о маленьком найденыше.