Текст книги "По Любви (СИ)"
Автор книги: Нинель Беннет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
45
– Ещё одну ложечку? – Улыбнулся Герман.
Полина отрицательно покачала головой. Она могла съесть лишь пару и то нехотя. Герман зачерпнул из тарелки полную ложку вязкой рисовой каши на кокосовом молоке.
– Ну давай ещё одну, а? Вкууусная… Тебе же понравилось…
Губы Полины невольно расплылись в улыбке. И она послушно открыла рот, а потом проглотила еду.
– Молодчинка. – Довольно хмыкнул Герман отставляя посуду в сторону.
Поправил короткие волосы, удобно устроился в ногах Полины.
– Почитаем? – Весело предложил.
Недавно Герман придумал “ новый способ” вытащить любимую Фею из депрессии.
Чтение вслух.
Обычно после обеда и обязательно вечером после ужина. Он приносил в её комнату выбранный заранее роман и громко на разный лад, разными голосами (мужскими, женскими, детскими, старческими) читал ей. Девушка слушала проявляя присущую ей теперь безэмоциональность.
Она не смеялась, не плакала. Её губы лишь иногда растягивала радостная улыбка, а при грустных моментах она тяжело вздыхала.
У Полины сегодня было особенно паршивое настроение. Читать ей не хотелось. Хотелось поплакать, но сколько бы она не делала попыток вызвать слезы они не приходили. И хоть провались под землю…
– Ну чего ты, Малыш? – Герман наклонился к ней.
Ласково провел пальцами по её подбородку и щеке. Заправил за ухо непослушный локон выбившейся из неаккуратного хвоста. Полина посмотрела ему в глаза.
Взгляд был пустым, отрешенным.
Но где-то там за кромкой радужки плескалась съедающая её изнутри печаль. Такая огромная и мрачная, что у Герман закололо в груди. И пальцы затряслись.
– Почему я такое ничтожество, Герман? – Спросила она серьёзно. – Почему? Что со мной не так?!
Герман нахмурил брови. На лбу появилась складка. Что означало – Он сильно расстроен. Его рука переместилась на её шею. Пальцы стали играться с её кулоном. Серебряной цепочкой с чёрной бабочкой.
Он смотрел на шею и плечи Полины. Разглядывал выступающие ключичные кости, облизывал полные губы и лукаво улыбался когда, говорил.
– Больше не произноси при мне такое, Фея. Ладно? Как такая королева как ты может быть ничтожеством?
Полина была не настроена на его игры. Но его теплые пальцы прикасающееся к её коже дарили ей неожиданно волнующие мурашки от лопаток до копчика.
Кончики ресниц Полины все ещё подрагивали когда она избавилась от приятного морока и отбросила руку парня.
– Мой ребёнок умер. – Горько усмехнулась она. – Муж отдалился. Каждый день я погружена в горе. И в мысли: “Любил ли он меня хоть секунду, хоть мгновение когда мы были вместе? Хоть минуту был ли счастлив в моих объятиях?”
Герман молчал. Ему снова нужно было оправдывать брата. Он не мог не оправдывать его. Ведь Полина ждала. Жаждала этих оправданий.
Герман считал любовь жуткой штукой.
Он пологал, что одних людей любовь делается лучше. Они становиться умнее и сильнее. Других же любовь переламывает несчадно.
Он и сам пережил этот излом в девятнадцать лет. И хорошо понимал, что сейчас происходит с Полиной. И Герман очень не хотел переломать её ещё больше.
Как говорится: “лучше правда чем сладкая ложь” Но вся соль в том, что сейчас лучше ложь во спасение.
– Андрей тоже переживает. Просто он другой немного. Если он не показывает это не значит, что ему плевать на тебя. Понимаешь? – Осторожно начал он.
Сам Герман совершенно не верил в свои же слова. Он думал, что Андрею плевать. На ребёнка, на жену, даже на самого себя. Он пока не умел любить.
Да и можно ли это вообще научится?
Герман не знал этого.
Полина сложила руки на груди и сморщилась. Она чувствовала всю эту ложь. Да может она и была наивной дурочкой, но она никогда не была идиоткой.
По поведению Андрея она давно все поняла.
– Зачем ты врешь мне? Твой брат меня не любит и ты это знаешь!
Герман посмотрел на неё. Нежность и любовь смещались в его горящем взгляде. Полина любила этот взгляд. Хоть и не понимала какие чувства он на самом деле скрывал в себе.
«Потому, что ты любишь его.» – Подумал Герман с болью.
– Слушай у вас все ещё будет хорошо. Поверь мне. – Он коротко прикоснулся к её запястью и тут же сильно смутился.
– Я даже заплакать не в состоянии. Мне так плохо… – Прошептала Полина нервно сжимая побелевшими пальцами плед.
Герман улыбнулся. Поддавшись эмоциям парень наклонился и поцеловал подругу в лоб.
– У тебя посттравматический синдром, Сладкая. Это пройдёт со временем. Обещаю тебе, что будем плакать вместе.
Герман прижался своим лбом к её и закрыл глаза. Приятное, невероятное чувство любви по отношению к Полине овладело им.
Девушка тоже ощутила это чувство. Бабочки в животе поднялись, а мурашки заходили ходуном по всему телу. Неловко она соединила пальцы рук с его.
В груди, что-то лопнуло и сладко разлилось по всей сердечной мышце.
Впервые после всего.
В этот короткий миг ей стало по настоящему хорошо. Здесь. Рядом с человеком который любит её. В этой комнате…
Темнота, прохладная обивка дивана, горячее тело рядом. Андрей плохо соображал. Голова кружилась, мысли путались.
Когда знакомые губы со сладким вкусом персика поцеловали его в первый раз он ничего не понял, но они поцеловали его и во второй раз и в третий…
Эльза сжимая его лицо ладони тесно к нему прижималась не прекращая покрывать его губы, нос, подбородок смачными поцелуями.
– Я люблю тебя… Люблю! – Шептала она исступленно.
– Я женат… Я так не могу… – Пробормотал качая головой Калинин.
Мужчина попытался вырваться из объятий. Но Эльза продолжала целовать его и прижиматься. От неё пахло тонким ароматом духов, ягодами и алкоголем.
– Ты меня любишь! Я знаю… Андрюша… И я тебя люблю не отворачивайся от меня, пожалуйста не отворачивайся…
Красные губы целовали его шею, подбородок, находят его уста.
Кровь стучала в висках. Андрей все-таки оттянул от себя женщину, которая присасывалась как пиявка. Они смотрели друг на друга безумными глазами.
– Мы ещё можем быть вместе….
Произнесла Эля гипнотически гладя его по волосам одной рукой. Андрей медленно сглотнул слюну.
– Я знаю, что ты все ещё мой… Что ты меня люб…
Мужчина резко схватил женщину усаживая на свои колени и впился в её рот жёстким поцелуем. Эльза издала довольный стон когда бывший любовник прокусил её нижнюю губу.
В ответ изящные ручки с кольцами с силой оттянули тёмные волосы назад…
46
Герман поправил плед. Полина спала сладко посапывая и раскинув руки в стороны. Он улыбнулся и встал.
– Спокойной ночи, Фея. – Пожелал он тихо.
Взял потрёпанный временем роман “Отцы и Дети” и безмолвно напевая вышел из комнаты не забыв аккуратно прикрыть за собой дверь. Полина заворочилась в постели, сон отступил. Не открывая глаз она хрипло позвала в тишину:
– Герман?
Но никто не отозвался. Спальня была пуста. Полина открыла глаза, села и провела ладонью по лицу. В комнате было очень темно.
Она потянулась, чтобы включить лампу на тумбочке. Комнату осветил яркий свет ночника. Взгляд девушки упал на кресло находящееся неподалеку от койки. Там лежали часы Германа. Он снял их потому, что от ремешка вдруг стало зудеть запястье и забыл забрать когда, уходил.
– Черт, Герман! Часы…
Полина встала, осторожно взяла часы и вышла в коридор.
– Растяпа… – Довольно бормотала девушка себе под нос сжимая в руке кожаный ремешок.
Она направлялась в комнату к Герману в приподнятом настроении.
– У тебя совсем мозгов нет? Ты, что бл*ть творишь, Андрей?!
Услышав злой голос Германа Полина замерла. Остановилась и прислушалась.
– Ты совсем о ней не думаешь? – Продолжил Герман несдержанно и отрывисто.
– Ик… Ты мне мозги будешь полоскать? Ик… Да кто ты такой? Мелкий засранец иди хоть раз денег сам заработай ИК… – Гаркнул Андрей.
По голосу он был сильно пьян. Он икал и еле ворочил языком. Полина осторожно выглянула из-за угла. Герман стоял рядом с братом которого едва держали ноги.
Андрей был нетрезвым, взъерошенным. В помятом костюме без пиджака, в растянутой на половину рубашке. Он шатался и нецензурно выражался.
– У вас с папенькой одни и те-же речи я смотрю… – Усмехнулся Герман.
Он с отвращением взирался на старшего брата сверху вниз.
– Полина только начала оправляться… Есть начала, спать без кошмаров… Ты ей нужен! Не мне, Андрей! Ей! Понимаешь?! – Прорычал парень хватая Андрея за рукав.
Мужчина дернулся с большим усилием сумел вырватся и выплюнуть практически с ненавистью:
– Да кому нахрен нужна твоя Полина?! Это ты по ней слюни никак пускать не перестанешь! Вот и нянчись с ней сам…
Полина осела на пол. Прижалась лопатками к холодной стенке поттянула колени к груди и закрыла руками уши.
Она не хочет его слышать! Не хочет его видеть!
Жгучая обида застилает глаза, и привычный обжигающий шар поднимается в грудной клетке. Андрей собственноручно забил последний гвоздь в гроб с их отношениями.
Он разбил её, сломал её, оторвал крылья… Как пойманной в ловушку бабочке.
Безжалостно, неосторожно, жестоко…
Убил её мечты, любовь к нему…
Андрей все разрушил сам…
Во взгляде Германа проскальзнуло пренебрежение. Он смотрел на Андрея и диву давался неужели это его брат?
Тот самый кем он так восхищался и любил в детстве? В голове возник образ улыбчивого, вежливого и смелого парня.
Но он тут же растворился, принял образ в хлам пьяного мужчины. С горящем, злым взглядом, заплетающемся языком. В помятых вещах, без обуви, торчащими темными прядями и лицом в красной помаде. В отвратительной губной помаде было всё: подбородок, губы, щеки, лоб…
И ему настолько отвратителен этот образ мерзкого вытирающего об бедную девочку ноги мужчины, что Герман готов плеваться. Во рту непереносимая горечь от осознания, что того прошлого Андрея… Его больше нет.
Перед ним жуткая копия отца. Копия тирана с королевскими замашками и пустотой внутри. Герман будто бы дружески хлопнул Андрея по плечу.
В этот момент он осезаемо ощущает ту самую разницу. Раньше они были близки, они любили друг друга как умеют любить лишь гордые и упрямые сорванцы. Они были братьями защищающими друг дружку во что бы то ни стало.
А сейчас… Закончилось, прошло, испарилось…
Ему было противно даже находится с ним рядом. Рука налилась свинцом, сердце кольнуло.
Но эта боль была слабой и больше для Германа нечего не значила. Губы растянулись в улыбке больше похожей на вымученную.
– Мне жаль, что ты умер брат.
Ранее утро радовало. Правда птицы в саду не поют и солнце прятало свое тепло за хмурыми, серыми подушками облаков.
Но Полине радостно. На душе спокойно. Она почему – то не переживает из-за Андрея. Полина уже осознала, что с мужем им не по пути. И вчерашнее нетрезвое откровение мужчины не разбило ей сердце.
Нет, к сожалению он сломал его намного раньше, а теперь пусто. Небольшая рана и больше ничего. И скоро все её раны затянутся и душа вновь запоет…
Кухня была погружена в сонную дремоту. Ритка читала журнал сидя на стульчике и важно закинув ногу на ногу. Валентина Теодоровна пила горячий чай с печеньем.
– Добрый день! – Тихо произнесла Полина.
Пальцами она смяла шерстяное платье и остановилась нерешительно посреди большой кухни. Женщины тут же расплылись в улыбках.
Они были очень рады, что молодая хозяйка пришла к ним. Конечно ведь с момента возвращения из больницы девушка ещё не разу не спустилась и нормально с ними не заговорила.
– Полиночка, голубушка вы наша! Добрый – добрый! – Смеялась кухарка. Не стесняясь она смяла Полину в крепких и тёплых объятьях.
Девушка не была против. Наоборот она тоже обняла женщину. Сильные руки Валентины Теодоровны смутно напомнили руки любимой бабули. Ей так не хватало её здесь…
Рита же стеснялась. Смущённо переступала с носка на носок покачиваясь. Полина сама протянула к девчонке руки.
– Знаешь мне тоже неловко… – С улыбкой произнесла Адамова.
Ритка слабо сжала её спину. Эти объятья уже казалась Полине по настоящему родственными. Как будто у неё есть младшая сестра – красавица. Они долго так стояли.
Валентина Теодоровна смотрела на эту картину с умилением. Рита, даже тихонько плакала на плече девушки. Но Полина нежно погладила её по слегка кудрявой голове.
– У меня на кухне скоро плесень и грибы от твоей сырости пойдут! А ну прекращай реветь, Дорогуша! – Скривилась и скомандовала кухарка. – Давайте лучше пирог к чаю приготовим. Клубничка и персики свежие, хорошие есть. Будете с нами готовить, Полина Анатольевна?
– Да. С удовольствием. – Кивнула Полина и улыбнулась.
Пока духовка разогревалась Валентина Теодоровна раскатывала тесто для будущего пирога скалкой, Ритка перебрала клубнику от листвы, Полина резала спелые персики на дольки. С фруктов тёк душистый сок. Полина коснулась пальцами шеи…
Она вспомнила… Горячие фаланги провели по обнажённой кожи, поигрались с камешком кулона, поласкали вызывая табун приятных и взволнованных мурашек по спине.
«Как такая королева как ты может быть ничтожеством?»
Адамова невольно заулыбалась проводя пальцами по ключицам, осторожно их растирая.
От горячего томления в груди неожиданно отвлекла громкая трель домашнего телефона из гостиной.
Прошла минута, две, три… Но никто к разрывающемуся аппарату так и не подошёл.
– Опять покурить ушла… – Возмутилась Валентина Теодоровна – Вот пожалуюсь на разгильдяйку!
– Ничего, Валентина Теодоровна я пойду отвечу.
Успокоила Полина домработницу и быстро убежала из кухни.
Сняла трубку и весело прощебетала:
– Алло? Дом Калининых. Слушаю вас.
– Здравствуйте. Можете позвать Полину к телефону? – На том конце провода был приятный женский голос с хрипотцой который показался Адамовой знакомым.
– Здравствуйте. Это я слушаю вас. – Повторила с нарастающей неловкостью.
Какое-то нехорошее предчувствие застучало под рёбрами.
– Меня зовут Эля…
47
Барабанная дробь под ребрами усилилась.
Пока у Полины в голове сумбурно возникали вопросы: О чем женщина хочет с ней поговорить? И зачем ей это нужно?
Эльза продолжила вещать медленно и даже специально растягивала согласные:
– Вы скорее всего знаете кто я такая…
– Да вы правы. – Произнесла Полина спокойно, но пальцы её нервно сжали корпус телефонной трубки.
– Тогда я не буду тратить время на представления. – Эльза на том конце провода издала тихий смешок.
Полина же громко вздохнула.
Зачем она позвонила?
– Скажу вам честно, Полина. Мне кажется вы её заслуживаете как считаете? – Голос на мгновение замолк.
А вот сердце Полины не замолкало. Оно стучало и болью и эхом отдавалось в голове, в ушах, в ребрах, в руках и ногах…
Ей было не по себе, тревожно. Зачем любовница может звонить официальной супруге?
Ответ очевиден. Но Полине противно было, даже допустить мысль о подобном.
Она смирилась, что Андрей её никогда не любил. Что он плевал не неё, презирал, смеялся над ней, но он обещал… Давал клятву, что пока они вместе он не посмеет вернутся к Эльзе или закрутить новый роман…
Получается все было ложью? Все до единого слова?
– Мы с Андреем любим друг друга. Вчера он был со мной и мы… Ну вы понимаете… И все мы взрослые люди. Я знаю о вашей беде, но вы не сможете его этим удержать.
Разве она пыталась удерживать его?
Нет. У Полины, даже в мыслях не было давить на жалость… Ей просто было плохо и возможно ему показалось…
Ещё и голос Эльзы пропитанный какой-то издевкой ковырял раны и приносил почти ощутимую физическую боль. Девушка закусала губы. Ощутила вкус крови и расплакалась.
– Полина?
Замужняя любовница ждала её ответа, но ответа у Полины не было. Она молчала смакуя эту токающую боль…
Андрей разбил намного больше чем её глупое сердце. Он разрушил её жизнь. Втоптал в грязь и не пожалел на это средств…
– И что же вы хотите от меня, Эльза? – Её голос прозвучал холодно. Девушка вытерла слезы и нашла в себе силы остатся спокойной и стойко выдержать этот непростой, неприятный разговор.
– Оставьте Андрея в покое. Он не любит вас, не унижайтесь. Отпустите!
Потребовала внезапно погрубевшим голосом. В трубке послышались, даже властные нотки. Будто сейчас женщина не просила, а отдавала приказ.
– Я не кого не держу. Об этом вы поговорите с Андреем. Спросите почему он не уходит от не любимой ему женщины? Всего доброго. – Пожелала сухо.
Хотя Полину выворачивало. Хотелось накричать на наглую Элю, через телефон уничтожить эту ядовитую гадюку.
– Я знаю причины… И я приготовила вам п… – Принялась быстро тороторить Эльза.
Боялась, что Полина бросит трубку. И не зря беспокоилась. Не слушая женщину Полина сбросила звонок. Стояла с минуту, смотрела на свои пальцы, сжимала кулаки, ногтями впивалась в ладони до зудящей боли и никак не могла прийти в себя.
Было отвратительно, было больно…
Она чувствовала себя использованной, грязной будто её всю изваляли в помоях…
«Он со мной это и сделал. Я сама с собой это сделала…»
И то верно Андрей так заигрался со своей замужней дамочкой, что втянул в них и Полину. Которая стала сломанной жертвой их мерзких развлечений, измен и лжи… А она сама пыталась "зашить" себе глаза. Не видела, не слышала, не замечала… Верила и отрицала…
– Ненавижу!
Обернулась и наткнулась на испуганный взгляд горничной Марьяны. Девушка пришла с перекура. Полина тут же отчитала её в грубой форме и пригрозила, что в следующий раз уволит и запретила ей курить на рабочем месте.
Глубоко вздохнула, успокоилась натягивая на лицо милую улыбочку и вернулась на кухню готовить пирог к чаю.
48
Полина сидела за столом в гостиной.
Ноги были сжаты, острые коленки выглядывали из под приятной юбки средней длины. Любимый свитер неожиданно кололся и царапал нежную кожу
Шея неприятно зудела.
Но оттянуть воротник и почесать было нельзя. Нужно сидеть смирно. Девушка пила кофе в одиночестве, но все равно не могла вести себя свободно. Кончики пальцев нервно постукивали по столешнице. Кровь стучала в висках.
Бум-бум-бум-бум…
Из головы не выходил этот дурацкий разговор с Эльзой. У Полины жгло в горле и она тихо и хрипло смеялась сама с собой в полной тишине.
Восхитительный на вид пирог со спелой клубникой и душистыми персиками не имел для Полины ни вкуса ни запаха. Кофе тоже не отдавал корицей и мёдом. Во рту была лишь одна горечь от непролитых слез.
Откинулась на мягкую спинку стула продолжая обрушивать на дубовую поверхность стола “пальчиковый дождь”.
Дед Григорий весело насвистывая вошёл в дом. Перед Полиной на стол упал плотный, пухлый конверт.
– Что это? – Рассеянно спросила у пожилого мужчины.
– Дак почта, Внучка. Письмецо. – Усмехнулся Григорий крутя грязными пальцами длинную козью бородку.
Сам он опрятно одет, причесан и надушен. В его мыслях любимая его немолодому сердце Валентина Теодоровна. На языке вкус ее сочных курников и нежных булочек, в носу запах её цветочных духов, а в глазах стоял ее милый лик и рыжие короткие кудри. Которые для него были будто яркие апельсины на снегу.
Полина бросила на него хмурый несфокусированный взгляд.
– Можете идти.
– Доброго дня, Молодой Барыне. – Хмыкнул старик.
Затем он сделал глубокий поклон, и отклонившись направился по направлению к кухне. Где полным ходом шла работа. Готовился обед.
Сегодня Виктор Сергеевич решил провести бизнес ланч дома. Полина осмотрела конверт со всех сторон. Он был белыйм, гладким, но чуть шершавым. Без надписей, марок и обратного адресата.
В груди сердце взволнованно бухнулось. Тонкие пальчики торопливо вскрыли письмо, разорвали бумагу. На пол упала фотокарточка. Полина подняла её и и принялась разглядывать.
Изображение было черно-белое и на нем была раздетая женщина… Светлые глаза внимательно разглядывали, изучали изгибы тела и красивые черты лица… Не сразу, но девушка узнала в ней Эльзу.
Это без всякой ошибки была замужняя любовница Андрея…
Вытряхнула остальные фотографии на стол. Нервно перебрала все до единой.
На эротических фотографиях оказалась не только Эля, но и муж Полины во всей своей красе…
Полина поморшилась, отбросила мерзкие фотокарточки..
Вскочила и принялась тереть лицо, глаза и губы…
– Мерзость, мерзость, мерзость… – Шептала словно желая отмытся.
Сруны внутри уже были натянуты до предела и вот они с треском порвались. Боль, обида, жуткая злость пробрали её до самых костей. Горячая волна поднялась из желудка в грудь и ударила в голову…
– ААААА!
Фотографии разлетелись по гостинной, а тарелка с выпечкой полетела на пол и с грохотом разбилась на сотню маленьких осколков.
Девушка не кричала она вопила уже не в силах молчать. Слишком долго она держалась и терпела…
– Ненавижу, ненавижу его! Пусть он сдохнет! Придатель! лицедей чертов! Трус! Скотина!
Заорала скидывая на пол статуэтки, чашку, лампы… В гостинную охая на шум вышла перепуганная Валентина Теодоровна. В ужасе она осмотрелась.
– Душенька, что же вы? Милая что с вами приключилось? Вопросила кухарка ласково, но напуганно.
Полина не обратила на женщину внимания. Подошла к телевизору. Большой плазме и неколеблясь скинула ее, а потом начала срывать со стен картины в больших, тяжёлых позолоченных рамах.
– Не хочу, не желаю здесь быть! Проклятый дом… Пусть провалится, сгорит! Я вместе с ним… НЕНАВИЖУ!
Валентина Теодоровна застыла словно испуганный зверек. Женщина не знала, что делать. Молодая хозяйка пугала её криками, злостью и разрушениями. Но она всетаки попыталась успокоить Полину. Велела ей хорошо поставленным, твердым голосом:
– Голубушка вы моя положите произвидение искусства и сейчас же и успокойтесь! Хотите я заварю вам зеленого чаю с мятой, куркумой и медом? Напиток по рецепту моей матушки. Знаете как на ноги ставит? И нервные срывы лечит…
– Что происходит?
По лестнице бежал заспанный Герман. В одних красных шортах и без футболки. У него напуганный и крайне взволнованный вид. Это видно по его расширенным зрачкам и по выражению лица.
– Я хочу чтобы ему оторвало ноги, Герман! Вот, что происходит! Я хочу, чтобы он сгнил в канаве и никто о нем вспомнил!
Закричала Полина обернувшись на парня и запустила картину прямиком в камин. Валентина Теодоровна закрестилась и схватилась за телефон, но сильная рука Германа остановила ее.
– Не нужно, Тёть Валь.
– У девочки нервный срыв, Герочка! Необходимы медики. Возразила женщина, но парень отрицательно мотнул головой.
– Нет. Я сам справлюсь, а вы идите, ладно? Лучше приготовьте ваш чай "антистресс" окей? Мы сейчас придём.
Валентина Теодоровна покалебалась, но она доверяла Герману поэтому отступила и быстро раретировалась.
Полина продолжила бушивать, но Герман подошел и зафиксировал ее в обьтьях.
– Отпусти! Отпусти меня, Герман! Не трогай, не прикасайся! Не сейчас… Не смей! Отпусти…
Вырывалась в пылу ярости, даже укусила его за палец.
Он стерпел. Покорно сносил удары, оскорбления, крики… И только сильнее прижимал девушку к себе. Вместе они опустились на пол. Парень обнял Полину со спины, прижал.
– Не трогай…. Не трогай меня! Разве я заслужила? Разве я не любила его? Была плохой женой? Он обещал мне… Пока мы… Никогда ни с кем… И тут он обманул…
Крики сменились слезами. Полина уже не могла сдержать душившие ее во всю рыдания.
– Не плачь! Пожалуйста, Фея! Я не выношу твоих слёз…
Полина прижалась к Герману ближе. Ощутила его тепло, его силу. Запах Германа всегда приносил ей покой. С ним она чувствовала себя в безопасности. Он был ее домом.
– Что он с делал со мной? – Со страхом шмыгнула носом. Ей было боязно взглянуть на разрушение, что она учудила.
– Все хорошо… Ты наконец-то освободилась Фея…
Хмыкнул Герман и с любовью поцеловал девушку в макушку.
