Текст книги "По Любви (СИ)"
Автор книги: Нинель Беннет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
37
Бутылка “Hennessy” поблескивала в темноте кабинета. Андрей сидел на кожаном диванчике рядом с изящным, низеньким столиком. На нем было спиртное и не хитрая закуска: колбасная нарезка, хороший сыр и мандарины…
Вздохнув он выпил треть стакана залпом и закусил сыром. Послышались шаги, стук каблучков по напольному покрытию. В приоткрытую дверь заглянул силуэт.
Который через несколько мгновений принял облик Эльзы.
Собранной, аккуратной, Эльзы.
В темно – красном платье, с уложенными волосами и любимой темно коричневой сумочкой через плечо.
– Андрей? – Удивлённо произнесла она. – Что ты делаешь тут так поздно? У тебя же выходной!
– Пью! – Ухмыляясь он отсалютовал стаканом.
Эльза застыла посреди комнаты, а потом усмехнувшись сложила руки на груди.
– Что с женой проблемы? Понятно, ребёнок это не игра в солдатики.
Затуманенный взгляд Андрея впился в неё. Она засмеялась громко и звонко довольная собой.
«Красивая… Но не моя. И уже никогда не будет моей… Если бы согласилась от мужа уйти тогда все бы по другому сложилось» – Подумал он с неожиданной печалью, а сам спросил:
– А ты тут, что в час ночи? Где муж?
Улыбка не сходила с сочных губ бывшей любовницы. Она пожала плечами и аккуратно присела на рядом стаявший стул.
– Да так задержалась с документами. А муж объелся груш! – Эля вновь рассмеялась.
И Андрей на секунду. Всего секунду будто снова влюблённый мальчишка пускал слюни на этот смех и на его обладательницу.
Совсем как раньше…
Пьяно улыбался её шуткам и даже говорить нечего не хотелось.
– Выпьешь со мной? – Кивнул на стол.
– Нет. – Сдержанно покачала головой женщина, но тут же добавила:
– Но я могу посидеть с тобой…
– Ну не грусти, Сладкая.
Герман залез на кровать и сел возле ног Полины. После скандала девушка сразу же прибежала к другу. Ему пришлось долго купировать её истерику. Укатывать в плед, обнимать и напоминать, что ей нельзя волноваться. Ради ребёнка.
Андрей же быстро собрался и уехал громко хлопнув напоследок входной дверью. Герман долго отпаивал подругу горячий чаем с лимоном и мёдом на кухне. Валентина Теодоровна у которой её сердобольное, жалостливое сердце болело за Полину как за родную дочь все время причитала, что, так и до беды недолго.
«Андрей Викторович очень жестокий разве можно так над девочкой в положении издеваться?!» – Восклицала кухарка, заваривая, чай и одним глазком поглядывая на Полину в крепких объятьях. Её продолжала бить мелкая, нервная дрожь.
В итоге не выдержав Герман увёл Адамову прочь от этих разговоров. От них она ещё больше мрачнела и хмурила брови. Попросил женщину лишь приготовить Полине куриный суп с вермишелью и Риту принести его.
Валентина Теодоровна тут же заулыбалась и забегала по кухне в поиске продуктов «Сейчас, сейчас. Конечно горяченького поест деточка всякого лучше станет, христовой…» – Приговаривала женщина доставая из морозилки – упитанную куриную тушку, из холодильника – овощи, а из шкафчика – специи…
Герман отвёл девушку в её спальню. Сам не уходил. Решил остаться рядом. Разговаривал, шутил, рассказывал истории. Потихоньку Полина начала оправляться.
– Что это? – Герман показал взглядом на игрушку.
Жутко уродливого по его мнению ярко-розового пластмассового зайца на тумбочке у изголовья кровати. Полина едва бросила короткий взгляд в указанную сторону.
– Это Андрей купил. Притащил несколько пакетов в прошлый раз. Там соли для ванны были с потрясающим запахом и невероятный чай. Тот самый “Липовый мед и Мята” помнишь?
– Ага.
– Это заяц-развивашка. У него на тельце много кнопочек, ну там сказки читать, папа-мама говорить, цвета называет всякие… – Тихим тоном пояснила она кривившемуся на игрушку парню.
– Фу. Но это в стиле Андрея! Приволочь жуткого игрушечного урода за места чего-то адекватного…
Полина нервно вздохнула натягивая плед до самого подбородка.
– Давай не будем о нем, ладно? – Попросила.
– Конечно. Давай лучше ноги вытаскивай! – Весело велел Герман.
Полина засмеялась интересуясь зачем ему понадобились её ноги? На то, что Калинин просто ответил, что в последнее время заметил, что ноги у неё очень отекают и болят.
– Сейчас массаж делать будем! – Заявил он.
И начал массировать её голые ступни. И как начал массировать! Полина просто таяла от прикосновений аккуратных ладоней и пальцев словно шарик пломбира под горячем июльским солнцем.
– Не ноют теперь? – Спросил заботливо после часового сеанса.
– Нет. – Довольно прошептала она. – Спасибо за чудесный массаж!
– Пожалуйста. – Кивнул Герман. – Ногам не щекотно?
– Что?
Не успела девушка недоумевающе на него уставиться как тут же захохотала и дернулась. Это Герман схватив её за пятку принялся её щекотать.
– Герман! Ах… Хахаха… Прекрати, щекотно!
Смеялась она истерично пытаясь вырвать ногу.
– Х-хваааатит! Я сейчас умру!
Герман громко хохотал рядом с ней. Учитывая в каком она состоянии действовал он осторожно.
– Не умрёшь, Фея!
– Прааааавда у-у-умру! Не надо! Ахххахах… – Заливалась она.
Дверь отварилась, стукнулась о косяк. Громко топая в комнату вошла Валентина Теодоровна с большим подносом. Герман тут же убрал руки и поспешно вскочил с кровати. Полина медленно и осторожно села на постели подложив под поясницу специальную подушку.
Поправила растрепанные волосы. Женщина поставила посеребренный поднос со свежими ломтями белого хлеба, ложкой и чашкой дымящегося куриного супа на тумбу. Повернувшись к ребятам она погрозила Герману полным пальцем с тонким ободком серебра.
– Изводишь мне девочку?! – Грозно проговорила она.
– Что вы! Я за неё голову любому снесу! Разве я мог, дорогая моя? – Весело замахал руками парень.
– Смотри мне!
Кухарка снова погрозила ему пальцем и тут же перевела взгляд на Полину. Глаза её заметно потеплели и полные, красные губы растянулись в ласковой улыбке.
Полина улыбнулась в ответ. Валентина Теодоровна пожелала девушке приятного, аппетита, а та в свою очередь поблагодарила за заботу, и спросила почему же она поднимает подносы в комнаты. Женщина лишь засмеялась и добродушно отмахнулась:
– Мне не сложно, Деточка! – Засмеялась она. – иРитка – то все со своим Валериком по кустам шушукает, разговоры разговаривают…
Светлые глаза многозначительно блеснули и Валентина Теодоровна усмехнулась.
– Не дождаться козу-ягозу. Но оно и понятно дело молодое. Нечего страшного. Не переживайте! Закончить свои дела любовные явиться на кухню, всыплю ей по первое число! – Пообещала кухарка.
Вспомнив про булочки в духовке женщина быстро убежала. Полина с Германом засмеялись как только закрылась дверь. Парень бросил взгляд на поднос с едой.
– Давай есть.
Взял поднос. Сел на кровать. Полина улыбнулась.
«Я люблю тебя, спасибо за все твои старания.» – Проскользнуло в её голове.
– Если только мы побудем есть вместе. – Улыбнулась девушка.
– Ладно.
– Ладно…
Андрей сонно сморщил нос и что-то забормотал. Эльза погладила его по волосам откидываясь на кожаную спинку дивана.
После слегка честно признаться слегка раздражающих женщину пьяных речей про жену, брата, отца, не свободу мужчина уснул у Эльзы на коленях. Она быстро его успокоила.
«Пара сладких речей у ты, Андрей снова почти у моих ног.»
Самодовольно подумалось ей.
Раздалась трель мобильника. Звонил её телефон. Осторожно переложив голову Андрея на диван Эльза заглушила его недовольные стоны и пустые бормотания нежным поцелуем в губы.
– Спи, любимый. Скоро мы будем вместе. – Прошептала она склонившись над обожаемым лицом. Быстро выскользнув из кабинета она прижала смартфон к уху.
– Да. – Сказала она тихо опасливо озираясь на открытую дверь.
Но переживала она зря. Андрей видел десятый сон и нечего не мог слышать потому, что был тяжело пьян и не способен, даже шевелить языком.
– Помню, помню. – Говорила она нервно и отрывисто с собеседником по ту сторону линии.
– Все как мы договаривались! После дела оставшиеся деньги кину тебе на карту. Если трусишь, то я найду другого исполнителя!
Повысила она голос в тишине пустого офиса, но тут же опомнившись вновь заговорила тихо опасливо, поглядывала на кабинет, где спал Калинин.
– Ну и все! Говорю же дело очень чистое. Почти нечего делать не надо. Завтра передам тебе пакет и адрес. Её имя Полина Анатольевна Адамова. Да та самая которая наследница. Успокойся! Чисто все! Да! Что? Это грабёж!
Воскликнула недовольно, но опять оглядевшись и сжав зубы согласилась с условиями.
– Хорошо! В два раза больше! Все давай. Завтра в десять. Не звони больше. Я напишу. До связи.
38
– Я наверное никуда не поеду, Фея.
Заявил Герман перед уже собранным походным рюкзаком. Полина аккуратно спустилась по длинной лестнице в гостиную. Но тут же встала, уперла руки в бока и недовольно нахмурила брови.
– Что это за разговорчики, а? Ты уже вечность не отдыхал! И тебя друзья ждут!
– Ну и что? – Пожал плечами Герман.
Опустился на диван и нервно затарабанил пальцами по спинке.
– Ещё подождут. Не могу же я… – Он замолчал и бросил на девушку взгляд полный нежных чувств.
– Тебя оставить… Ну не могу вдруг, что случится, а я там… Нет! Не могу!
Он резко поднялся, поправил рубашку и покачал головой.
– Да в жопу этот лес и эти шашлыки! Не поеду! – Проговорил решительно.
Но Полина была с ним в корне не согласна. Прошло уже там много времени…
Идёт седьмой месяц беременности и из-за все это время Герман редко куда-то выбирался. Он буквально приклеился к подруге и тщательно следил за её самочувствием и здоровьем малыша.
И честно признаться Полине было стыдно.
Да стыдно!
Получать так много внимания от него и в то же время осознавать. Ее собственный муж, отец её будущего ребёнка не делает и половины того, что делает он – Герман.
Понимать это было больно, неприятно и печально. Но в то же время она испытывала благовения. Искреннюю благодарность за все, что друг для неё когда, либо делал.
И Полине не собиралась позволять ему отказываться от отдыха.
Нет ни в коем случае!
Он ему будет полезен. Он молодой, весёлый, жуткой энергичный словно батарейка. Не дело ему столько времени в четырёх стенах сидеть!
Смотрит на него уверенно. Этот взгляд глубоких светло-голубых как бы говорит Герману строго…
Знаете как говорят глазами пожилые воспитательницы? В детских садиках эти хмурые, серьёзные, но внутри очень добрые женщины и учительницы в школе которых ты не всерьёз ненавидишь.
Когда становишься старше, то понимаешь, что и воспитательница и грозная преподавательница желали тебе только добра, а не изводили как ты думал раньше.
Вот именно такие глаза Герман видел перед собой хмурые, но добрые. Укоряющее, но любящие. Они глядели ему прямо в душу и он готов был им подчинятся.
– Со мной будет все хорошо. Обещаю тебе.
Полина улыбнулась. Очертила ладонью объемный живот. Ей почему – то важно дать ему обещание. Кажется, что без обещания он просто не сможет уехать. Герман мягко ухмыльнулся глядя ей в глаза.
– У меня не очень хорошее предчувствие. Хочу остаться домой. С тобой… – Герман предпринял последнюю попытку откосить от отдыха на природе.
Но Полина была не преклонна. Она напомнила ему, что чувствует себя прекрасно.
– Мы были с мамой у доктора пару дней назад, помнишь? Степан Афанасьевич сказал, что все замечательно. Мальчик в порядке. По прогнозам я рожу ровно в срок. В 9 месяцев. Не раньше, не позже. – Полина засмеялась и кивнула на сумку у двери.
– Все иди! Такси будет тут через пять минут. Отдыхай, веселись и не думай о плохом! С нами… – Показала глазами на некогда плоский животик. – Ничего не случится вот увидишь!
– Ладно.
Герман с неохотой медленно взял сумку, долго мялся, искал телефон, наушники, сигареты…
В конце концов он подошёл к Полине обдавая ту запахом фруктовых леденцов, цитрусом и терпким запахом своего одеколона. Крепко поцеловал в щеку.
Девушка поцеловала его в ответ. Они долго обнимались. У Германа и правда были какие-то плохие предчувствия, но они виделись ему совсем мутными и неясными и в чем корень его опасений он и сам понять не мог.
Он обнимал Полину жадно в глубине души мечтал остановить время и стоять так с Адамовой всю оставшуюся жизнь.
– Обязательно звони или пиши. Я примчусь тут же! – Велел он напоследок.
– Поезжай уже! – Смеясь над его серьёзности Полина буквально вытолкнула Германа за дверь.
Полина заглянула на кухню. Валентина Теодоровна сидела за столом и чистила картошку. Шкурка из-под ножа находившегося в руке кухарки выходила тоненькая, а корнеплоды в очищенном виде оставались крупными, ровными и целыми.
Полина тяжело вздохнула.
Какая – то магия не иначе!
Вот у неё чистка картофеля и других овощей вызывала жуткое отвращение ещё с подросткового возраста когда мать “заботясь” о её будущем в качестве хорошей жены заставляла девушку чистить каждый день по килограмму: моркови, картошки, лука, свёклы и т. д
Женщина заметив Полину подняла голову от работы и тепло ей улыбнулась.
– Вам, что Полина Анатольевна? Если комнатку убрать, то Ритка на третьем этаже домывает спальню Натальи. Подождать нужно, но если вам сейчас нужно могу кликнуть Маргариту Владленовну. Или подождете? Знаю как вы, душенька любите с Риткой беседы вести. – Валентина Теодоровна лукаво прищурилась продолжая улыбаться.
Полина неопределённо повела плечами.
Маргарита Владленовна была сменщицей крашенной хной домработницы Евгении с ужасно длинными ногтями. Смотря на неё Адамова всегда удивлялась как с подобной длинной она умудряется так хорошо мыть полы.
И они каждый раз спорили с Германом удобно ли это на самом деле?
Евгения с Ритой были приятными, милыми девушками, что к сожалению нельзя сказать о Маргарите Владленовне. Высокая, крупная женщина лет сорока с жидкими, черными волосами и беловатыми губами.
Её тёмные, густые брови всегда были сведены к переносице. Её лицо всегда хранило мрачное, молчаливое выражение, а тонкие, сухие губы никогда не улыбались.
Иногда сталкиваясь с ней в доме Полина всегда невольно пугалась. Такой жуткий вид в купе с соответствующим поведением имела эта странная дама.
– Нет, Валентина Теодоровна комната чистая. Рита уже заходила ко мне сегодня. – Отмахнулась Полина.
– Я всего лишь хотела попросить вас об одном одолжении не приготовите ли вы мне на ужин мой любимый крем – суп с брокколи?
Кухарка отложила нож и раскатисто рассмеялась. Смех у неё был схож со смехом оперных певиц. Сильный, звонкий, мощный. Этот смех можно было бы описать одним ёмким предложением из любимого романа мамы Полины:
“От мощи её прекрасного голоса звенели мои хрустальные бокалы находившееся в серванте доставшемся мне в наследство от моей горячо любимой бабушки Соколины Рустамовны.”
– Конечно, милая моя. Какая глупость одолжение. Мне в радость для мамочки с дитём готовить. Кстати как там ваш малыш поживает? – Сказала женщина успокоившись.
Полина тоже рассмеялась.
– Очень хорошо. Правда пинается постоянно, ребра уже болят…
– Это нормально. Я с сыном когда ходила… А было это давно.
Предалась воспоминаниям Валентина Теодоровна.
– То ух и пинался же он под конец сроку – то думала внутренности мне вытрясет все…
Их разговор прервала трель дверного звонка, что словно яркоголосая птица разнёсся по всему дому. Полина подорвалась с места.
– Ой я открою…
– Ты, что голубка? – Удивилась кухарка. – Сиди, сиди. Другие откроют. Будешь с пузом ещё бегать. Наверное курьер пришёл…
– Нет, нет. – Возразила девушка. – Это ко мне пришли… ***
Полина очень удивилась неожиданному решению Андрея. Он пригласил для неё психолога. Сначала она злилась, но в конце концов смогла с этим смириться. И даже согласилась на несколько сеансов.
Женщина психолог пришла в дом вечером. Строго одетая. Пальто, клетчатая юбка ниже колена, серая блуза с длинным рукавом.
Она была низкой, её лицо напоминало чем-то воронью мордочку. Заостренный, большой нос, алые губы, большие глаза и тоненькие бровки. Звали её Агнесса Ильинична Брыкова. Она заявляла себя как широкий специалист в области психологии.
Они расположились в запасном втором кабинете Виктора Сергеевича на первом этаже. Психолог села в кресло, стеснительно положила руки на колени и чуть ссутулилась. Полина же полностью откинулась в шикарное, мягкое кресло и попыталась расслабиться.
Боли в спине не оставляли её даже по ночам.
– Сначала Полина Анатольевна, расскажите мне о ваших взаимоотношениях с мужем. Потом мы разберём проблемы, которые есть на ваш взгляд.
Голос у неё был сухой, противный. Словно у долго болевшего человека который уже долгое время мучается от кашля.
– Ну… – Полина призадумалась было очень неловко.
– Да вы не переживайте. Вот кстати конфетки. Угощайтесь.
Женщина достала из своей огромной сумке коробку конфет и раскрыла её перед Полиной. Из вежливости Адамовой пришлось взять шоколадку. К её удивлению это оказался очень нежный, безумно вкусный сливочный десерт.
Она поблагодарила психолога. Впервые заглянув ей в глаза Полину неожиданно пробрал холодок липкого ужаса. Светлые глаза Ульяны Ильиничны были пустыми.
Будто мёртвыми. Как у рыбы. Больше Полина в чужие глаза напротив старалась не смотреть.
Долгий и неловкий сеанс очень утомил Полину. Заныла спина, возобновился токсикоз и заболела голова. Девушка начала чувствовала себя настолько паршиво, что даже отказалась от ужина.
Сразу поднялась в спальню и легла спать. Сон был беспокойным. Ей снился какой-то дикий абсурд: чудовища, лес, волки…
Проснулась она от острой боли внизу живота и поначалу даже не сообразила, что происходит…
39
Каждый её шаг отдавался ноющей болью в районе спины и живота. Резкой и сдавливающей. От которой у неё едва не подкашивались ноги.
«Что – то не так…» – Проскользнуло в мутном от непрекращающейся боли сознании.
– Полиночка? Доброй ночи, Дорогая.
Свекровь Наталья застыла посредине гостиной. Она только, что приехала из гостей. Стояла ещё в пальто и прогулочных туфлях на высоком каблуке.
Как всегда, безукаризненно выглядела. Уложенные волосы, аромат французских духов, матовая помада на губах, безупречный свежий маникюр…
Оглядела невестку своим темным придирчивым взглядом и беспокоилась. Полина выглядела мягко говоря "нехорошо”. Бледная, с огромными фиолетовыми синяками под глазами, с белыми губами…
– Что с тобой, Дорогуша? – Спросила слегка брезгливо.
– М-не н-н-нехорошо, Наталья Николаевна.
Губы девушки тряслись и она заикалась. Тело пробрал сильный озноб. Наталья подошла к Полине, потрогала её лоб ладонью. Он был таким горячий словно нагретая до бела сковорода.
– Черт… – Прошептала свекровь себе под нос и принялась раздумывать, что же делать дальше.
– М-мне н-нужно в больницу.
Потрясла головой Полина и отмахнулась от Натальи.
С трудом она доковыляла до столика возле дивана. Вечером перед сном она оставила там свой мобильник. Рука потянулась за гаджетом. Слабо сжала его. В висках стучала кровь, сердце отбивало неспокойный ритм.
В голове крутился только тревожный голос Германа. «Если, что случится обязательно позвони мне! Я тут же примчусь!»
– Кому ты хочешь позвонить? – Спросила Наталья в её тоне было полно беспокойства.
– Г-Гернаму. Мне нужно позвонить Герману…
Почему – то именно сейчас для Полины позвонить другу это самое важное. Ему нужно было позвонить, нужно было сказать, что ей плохо и она отправится в больницу…
Непослушные пальцы попытались нажать на невидимые кнопки, но цепкая рука с россыпью мелких морщин указывающих на реальный возраст женщины ловко выхватили у неё трубку.
– Не нужно, Дорогая! Герман сейчас отдыхает зачем беспокоить парня из-за пустяков? – Проговорила ласково её голос наполнился приторной, сахарной патокой.
– Позвоните в-в скорую… М-мне плохо… – Умоляла Полина обессиленно.
Её голова раскалывалась так будто по черепной коробке били отбойным молотком. Думать при этом получалось с трудом, все мысли смешались в жуткую кашу.
– Позвоните, п-пожалуйста, позвоните!
Наталья недовольно сморщила нос. Она хорошо выпила и расслабилась и сейчас представив всю эту предстоящую суматоху со скорой и больницей, всю эту медленную бюрократию и миллион вопрос которые будут задавать ей как близкому человеку. Что беременная ела? Что пила? Что делала? Ей самой стало плохо. К горлу подкатила тошнота.
«Да, что она ноет?» – Подумала она и раздраженно.
«Ну затошнило, ну поплохело. У меня когда с Андреем ходила такое состояние ежедневно было и не ныла ещё и работала…»
Наталья осторожно приобняла Полину за плечи игнорируя её просьбы о больнице и начала ласково шепча ей на ухо успокаивать.
– Ну, что ты? Нет необходимости в скорой… Сейчас на кухню пойдём я тебе там чайку заварю с ромашкой и мятой успокоишься. В кроватку ляжешь на утро все пройдёт…
– Н-нет, Наталья Н-николаевна мне нехорошо…
Наталья сжали плечи невестки, и снова проигнорировала её очень слабые попытки вырватся.
– Брось, Пташка моя. Всё хорошо с тобой… Все хорошо… ***
Свекровь напоила Полину горячим чаем с мятой, ромашкой и щедрой порцией клубничного варенья. И неожиданно девушку разморило, даже боль отступила на второй план.
Сон окутал плотным коконом и не отпускал до самого утра. Будущая мать промучилась от болей, потела и стонала как в бреду. А наконец-то очнувшись от кромешного ада поняла – Всё плохо.
Очень-очень плохо…
Встала с кровати. Колени подрагивали и болели. Еле дошла до двери. Из последних сил дернула ручку. Вышла в коридор. Доковыляла до лестницы. Начала спускаться. Одной рукой нежно обхватила свой большой живот.
– Сейчас, сейчас, малыш. Все с нами хорошо будет…
Бедное её сердце стучало как бешеное. Уши заложило от этого грохота. Ей стало страшно. Она больше всего на свете боялась что её мальчик…
Что он…
«Нет, Нет. Не думай, иди!» – Приказала себе из последних сил.
Спустилась вниз по крутой, винтовой лестнице непростая задача. Но ей нужно было сделать это. Телефона в спальне не было, а ее мобильный так и остался у Натальи. Нужно было добраться до домашнего телефона и набрать 112.
Почти. Еще пара ступенек. Ноги предательски подкосились, но пальцы крепко впились в перила.
– Фея?
Герман влетел в дом и как вкопанный остановился. Испуганный, взъерошенный весь какой-то помятый. Посмотрела на него красными и воспалёнными глазами и слабо улыбнулась.
– Ты… – Выдохнула и ноги совсем перестали держать.
– ПОЛИНА!
Она упала словно мешок муки. Сильный удар выбил у неё весь оставшийся воздух из лёгких, но когда Герман подскочил к ней то девушка все ещё оставалась в сознании.
– Господи… – Говорит он растерянно. На его лице она увидела не ужас. Губы Германа дрожали и ей хотелось стереть его тревогу пальцами.
– Что? Что случилось, Сладкая? – Нервно и осторожно ощупал её.
– Всё хорошо. Я же обещала тебе… С нами все хорошо… Он в порядке. – Прошептала и она.
Мутные глаза горели, на синих губах была улыбка. Изо рта тянулась нить крови смешанная со слюной. Герман закричал.
– ВЫЗОВИТЕ СКОРУЮ! СКОРЕЙ! РИТКА! КТО НИБУДЬ!
Полина из последних сил нашла его руку. Она у него была горячая, согревающая, а вот её ладони напротив были холодные, безжизненные… Сжала его пальцы не переставая твердить, что с они в порядке.
Он бережно взял её на руки. Германа всего трясло. Он буквально умирал со страху. Боялся навредить, Адамовой ещё больше…
– Сейчас, сейчас, сейчас… К врачам поедем… – Герман успокаивал стонущую подругу и бережно нес её на руках. – Ты только не отключайся, слышишь? Не отключайся, Поль… Родная моя не закрывай глаза, слышишь? Только не закрывай…
Собранный Виктор Сергеевич, растерянная Наталья и потерянный Герман сидели в белом коридоре клиники напротив двери с надписью “Реанимация”.
Герману казалось, что он не может дышать. Что он не живой уже. В голове лишь одна мысль крутилась:
«Боже не дай ей умереть…»
Полину привезли уже в очень тяжёлом состоянии. И прогнозы были неутешительными… Угроза жизни матери и ребёнка. А самым шокирующим было, что сердце плода не билось в утробе матери…
Герман впервые в жизни молился. Всю свою жизнь он не верил в бога. С самого детства отрицал любое его существование, а сейчас умолял спасти женщину, которую любил одной единственной молитвой которую знал.
– Как она?! – Герман услышал громкий голос брата.
Голос, который был теперь ему глубоко ненавистен.
Андрей в мятой рубашке и брюках, сонный буквально бежал к ним.
– В тяжёлом состоянии, Сынок. Держись!
Виктор Сергеевич сочувственно посмотрел на старшего и положил свою широкую ладонь ему на плечо. Герман же не мог поверить своим ушам.
«Держись? Что бл*ть, отец?»
Злость поднялась в нем и переполнила его чашу терпения до краёв.
«Это сейчас, Полине нужна была сила пережить все это. А не дебилу которому было насрать на беременную жену все это время!»
Не контролируя себя Герман бросился на Андрея с кулаками.
– Тварь! Это из-за тебя она в таком состоянии! ЭТО ТЫ ЕЁ ДОВЁЛ! МРАЗЬ НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! – Закричал парень. Повалив брата на пол он наносил ему беспощадные удары.
– Герман!! Мальчики перестаньте! – Заплакала Наталья.
Андрей, впрочем, не собирался молча терпеть побои и бросился на Германа в ответ. Завязалась шумная драка. Разъярённого Германа пришлось оттаскивать двум крупным санитарам.
Андрею Наталья поправляла порванную рубашку причитая, а Германа силой повели в процедурный кабинет чтобы сделать успокоительный укол. И пока его тащили он не прекращал покрывает Андрея нецензурной бранью.
– Герочка! Ну вы же братья! – Зарыдала Наталья в голос, умоляя, прекратить этот ужас.
– Он мне не брат! Начая с этого момента эта мразь для меня умерла! – Герман сплюнул кровь на белоснежный вымытый паркет.
Потом он ткнул пальцем в сторону Андрея. Санитары продолжали крепко держать его под руки.
– Молись, урод! Очень хорошо, молись… Если она умрёт я убью тебя!
– Увидите уже его! – Скривившись потребовал холодным тоном Калинин – старший.
– Убью, убью, убью… Зарежу, собственными руками удушу… – Безумно бормотал Герман.
