Текст книги "Подари мне другую жизнь (СИ)"
Автор книги: Нина Леннокс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
Глава 1.
Девушка открыла вкладку с погодой. На днях обещают морозы. Она не любила холода. Хотя в такие холодные дни можно было натянуть на всю голову капюшон с мехом, и никто не увидит твоего лица. Никто не увидит, как покраснел твой и без того слишком длинный и кривой нос, как слезятся от ветра глаза, и как обветрились щеки, делая лицо еще более «красивым». Любимого времени года у Веры Нестеровой не было. Она их все одинаково не любила. Наверное, потому, что не любила себя… Зимой можно было ото всех спрятаться в многочисленных слоях теплой одежды, но, в то же самое время, эти слои одежды очень раздражали. Ходишь, как капуста, становясь неуклюжим комком в дутой куртке. Весной жизнь начинала пробиваться из-под снега и корок льда. В это время года, когда вся живность пробуждалась ото сна, Вере хотелось умереть. И дело было не в аллергии на пыльцу, нет… Все эти влюбленные парочки и их улыбки, смех, счастье…
– Верочка, что там с погодой? Ждать бури? – спросила из соседнего кабинета секретарь Ольга Метелина.
– Ты права, Оля. Минус двадцать будет, сильный снег. Ничего, мы не замерзнем, недавно же трубы поменяли, – ответила Вера, сбрасывая наваждение от мыслей о временах года. – Знаешь, а я люблю сидеть в нашем теплом кабинете под вой ветра, наблюдая за танцем снежинок. Есть в природе что-то магическое.
– Ах, Верочка! Фантазерка ты еще та. Сейчас начнется сессия и дикие танцы студентов, – рассмеялась коллега. – Пересдачи, досдачи, отчисления, слезы. Ну да сама знаешь. Понаблюдаем, – продолжала смеяться Ольга.
– Оля, тебе лишь бы посмеяться. Жаль мне тех, кого отчисляют. Чего бы им не учиться, правда? Ведь столько возможностей есть, почему бы их не использовать?
– А кто бы их знал, этих лентяев… Я когда… – ее прервал телефонный звонок. – Верочка, это из института экономики и права, – прошептала она, откладывая трубку, – потом договорим.
Вера кивнула и вернулась к своим мыслям. Под руку попался карандаш и листочек бумаги, и она начала выводить на нем замысловатые узоры, снова погружаясь в раздумья. Весной светило солнышко, так ярко и беспечно, подогревая счастье влюбленных и помогая цветам распускаться. И ей так хотелось любви и счастья. Хотя бы кусочек! Чтобы понять, почему другие люди так счастливы. Что такого в себе скрывала любовь, если ради нее люди были готовы на многое? Ладно, весна и весна. Вера вывела ручкой солнышко и цветочек на бумаге. Лето. Летом жизнь кипит, любовь находится на пике, красота слепит, счастье витает в воздухе. А она сидит днями дома или ищет подработку, лишь бы реже выходить на улицу. Девчонки бегают в коротких платьицах или тонких шортиках и дразнят парней стройными ножками. А ей было уже поздно начинать жить с нуля. Просто поздно… Девушка тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли. Она старалась не напоминать себе про «поздно», пусть время бежит и заберет то, что должно забрать. Даже, если это будет ее жизнь.
– Вера Эдуардовна, – позвал ее женский голос.
– Да, Катюша. Ты что-то хотела?
Перед ней стояла студентка третьего курса Катя Лепницкая. Как всегда, на высоте. Вера отвела от нее взгляд, делая вид, будто копается в бумагах. Такая молодая и красивая, вся жизнь впереди. Сейчас перед ней стояла ожившая мечта, но мечтать было поздно. Снова поздно.
– Вера Эдуардовна, только не выгоняйте меня. Мне опять нужна справка о том, что я студентка, – мило улыбнулась Катя.
– Катя, ты же знаешь, в автомате надо заказывать.
– Он не работает уже месяц, как и все в нашем универе, – надула губки девушка. – Ну, пожалуйста, сделайте. Вы же такая хорошая, Вера Эдуардовна!
– Тогда придется ехать в административный корпус, – пожала плечами Вера.
– Ну, пожа-алуйста.
– Бумага есть с собой?
– Конечно! Я так и знала, что Вы согласитесь, Вера Эдуардовна. Вы у нас самый лучший документовед всех времен.
Вера смущенно улыбнулась, взяла у нее лист бумаги и напечатала справку. Студенческая пора – прекрасная пора. По крайней мере, так должно быть. Она тоже пыталась свою студенческую жизнь наполнить радостью, хоть чуть-чуть. Наверное, не вышло…
– Спасибо большое! – расплылась в улыбке Катя. – Это Вам, Вера Эдуардовна, – положила на стол молочную шоколадку «Милка» и выбежала, довольная, за дверь.
У нее этих шоколадок была целая куча, прямо как у Вилли Вонка.
– «Милка»? Опять справки печатаешь? – в кабинет зашла Оля. – Договорилась я о потоковой лекции по праву. Верунь, тебе надо согласовать графики группы 123а, 125, 127а, и я тебе принесла графики групп второго университета. Так же нужно согласовать графики преподавателей. Малицкая, Сафонов, Рябушкин.
– Хорошо, будет сделано.
– А я тогда чайник, что ли, поставлю? Не пропадать же десятой «Милке» за неделю!
Девушки засмеялись, и Ольга ушла ставить чайник. Рабочий день закончился быстро. Вера любила работу, хоть и не мечтала до конца жизни составлять графики и перекладывать бумажки. Но какая разница, если конец наступит совсем скоро? Она, как чувствовала тогда, десять лет назад, что так все и будет. Правильно сделала, что не пошла учиться на дизайнера. А еще в голову забредали мечты стать архитектором. К чему бы все это было? Нет смысла думать о том, что не в ее власти, что она не в силах изменить? Доделав графики, составив все нужные таблицы и внеся изменения в расписания студентов и преподавателей, Вера стала собираться домой.
Нужно было зайти в аптеку, а это значит, тащиться на другой конец города. Решив пойти пешком и попинать заодно сугробы, Вера направилась в аптеку. Было подозрение, что нужного лекарства не будет. Дату заказа она проворонила, бегая с документами на подпись. Если его не будет, придется идти к врачу. А брать с рук всегда дороже… Со стороны парка, мимо которого она проходила, группа молодых людей играла в снежки. Девушки убегали от парней, те их догоняли. Звонкий смех больно резал по ушам, а их радость давила, словно удавка на шею. Нормальные девчонки тратили деньги на красивую одежду, косметику и парфюмерию, чтобы быть красивыми и радовать любимых мужчин. А она? «А тебе больше незачем, и ты никогда не была красивой», – ответила сама себе Вера и пошла вперед, понуро опустив голову. Жаль, наушники забыла. Слишком часто накатывали грустные мысли. Слишком. За грустными думами девушка и не заметила, как достигла аптеки. Она глянула на часы: пять минут до закрытия! Пришлось поднажать и побежать на красный, некогда было ждать.
– Дура! Слепошарая овца! Смотри, куда идешь, придурошная, – разразился гневной тирадой мужчина из автомобиля, едва успев затормозить буквально у ее ног.
– Господи. Простите, ради Бога. Я так опаздываю…
– На тот свет опаздываешь? Идиотка! Я мог сесть из-за тебя лет на пять. Чего встала? Иди, куда шла! – крикнул ей он, опуская стекло водителя. Красивый мужчина… – Еще и глухая. Проваливай с проезжей части, дура!
Вера побежала дальше, пряча слезы в капюшоне. Почему они все всегда такие грубые? Она могла умереть… Эта мысль разлилась адреналином по венам. А может, и пусть? Чуть раньше, чуть позже… Не имело значения. Она, наконец-то, добралась до здания аптеки. Аптекарь сменила вывеску с «открыто» на «закрыто».
– Стойте! – Вера забарабанила в дверь. – Пожалуйста!
– Что Вам нужно, девушка? Мы закрыты, – недовольно ответила женщина.
– Мне нужен «Трамал». Пожалуйста. Очень нужен!
– Девушка, Вы, вообще, в своем уме? «Трамал»? Вы, действительно, думали, что я продам Вам его так просто? Отойдите с прохода, мы закрыты.
– У меня есть рецепт, – протянула ей дрожащими руками листочек.
– Все равно, закончился он сегодня. Раньше надо было приходить.
Дверь аптеки закрылась прямо перед ее носом.
– Как же так… – Слезинка скатилась по щеке Веры.
Пошел снег. Она заплакала и сильней закуталась в шарф, скрывая половину лица. Ее трясло. Неудачи преследовали на каждом шагу, жизнь всегда была к ней чертовски несправедлива, словно услышала молитвы подростка, который когда-то не хотел жить и проклинал судьбу за все. Теперь песок в ее часах испарялся со скоростью света. Девушка поймала на ладонь снежинку. Та за секунду растаяла.
– И я так же скоро растаю. Не оставив и следа…
Домой она вернулась на маршрутке. Забилась там в самый конец и даже не дышала. Лишь бы люди не заметили, как слезинки умирали в шарфе, оставаясь солью на губах. Дома она сделала себе горячий чай и выпила успокоительное. Нельзя было нервничать. Каждый умерший нейрон приближал ее к роковой черте. А так не хотелось к ней приближаться.
Таблетки и чай с шоколадкой сделали свое дело, хоть и нельзя было есть шоколадку. Но какая уже разница?.. Вера успокоилась и смогла взять себя в руки. Она не позволит неудачам и различным пакостям омрачить последние месяцы жизни! Что бы такого сделать, чтобы запомнить эти месяцы? Или дни? Кто знал, сколько осталось. Зазвонил домашний телефон.
– Верунчик, привет, дорогая! – радостно пропела в трубку Алинка, лучшая подруга. Единственный лучик света в этой темноте. – Слушай внимательно. У меня офигенная новость, сногсшибательная.
– Не тяни, говори!
– Я достала флаеры в новый клуб на Московском! – завизжала она. – Ты хоть представляешь, какая это удача?! Веру-уня, это наш шанс!
– Твой.
– Что?
– Это твой шанс, Алюся, – тихо проговорила в трубку Вера, тяжело сглатывая.
– Нет, нет, нет! Не хочу ничего слышать! Только посмей сейчас что-нибудь сказать. Что-то случилось, зай?
– Да ничего… Чуть не сбили на пешеходе, аптека закрылась, «Трамал» закончился. Все супер.
– Чуть не сбили?! – ахнула подруга. – Что это за осел был за рулем? Ты его запомнила?
– Я сама виновата, неслась на красный.
– Ты сдурела? Вера!
– Какая разница? – прошептала Вера. – Ты же знаешь все…
– Я не знаю ничего! Ясно? Послезавтра я за тобой заеду на такси. Надень свое лучшее платье, мы взорвем этот клуб.
– Я не пой…
– Что? Связь барахлит, – притворилась Алина. – В четверг, в семь, буду ждать тебя внизу. Целую. Пока!
Связь оборвалась, и Вера со вздохом положила трубку. Алинка всегда такой была. Всегда вытаскивала ее из уныния. Но какой ей клуб? От подруги теперь не отделаешься, себе дороже. Впрочем, повеселиться тоже можно было. Осталось только платье найти. Но красивого у нее точно не было, если только то, кремовое. Девушка закусила губу. Да, оно было великолепным, совсем не для нее… Померить никто не запрещал. Решив так, Вера спрыгнула с дивана и полезла доставать платье, вспоминая о своих размышлениях о временах года. Осень была хороша. Дождь и грозы, вечная слякоть. Под стать ее душе. А вот и платье…
Глава 2.
– Стасян, давай, вмочи еще! – весело сказал подвыпивший мужчина и протянул ему трубку кальяна.
По комнате летали пары алкоголя вперемешку с клубами дыма от кальяна. Светловолосый мужчина, которому предлагали затянуться еще раз, с тоской смотрел на все происходящее. Он устал от этого, просто не чувствовал себя своим в атмосфере праздности и разврата. Наверное, сказывался возраст. Он всегда был старше своих друзей. Различные тенденции и зависимости у него проходили скорее, он взрослел быстрее.
– Стасян, дружище, ты чего скис? – толкнул его в бок Ярик.
– Все нормально. Убери этот дурацкий кальян у меня из-под носа!
– Стасик грустит из-за ссоры с Леркой, – сказала Полина, одна из девушек в их компании, и обвила рукой шею Стаса, прижимаясь к нему. – Не грусти, дорогой. Я могу тебя утешить, – прошептала она и прикусила его мочку уха.
– Не ты одна можешь меня утешить, – скинул ее руки с себя. – С сексом у меня нет проблем. Таких, как ты, у меня – пруд пруди.
–Таких, как я, это каких?
– Доступных.
– Нет, это уже не смешно! Что ты себе позволяешь?! Я, между прочим, пытаюсь тебя подбодрить! Козел. – Полина вернулась обратно на диван к друзьям и зажгла сигарету. Сделала затяжку и выпустила дым, прожигая Стаса взглядом. Крепкий орешек, никак не хотел поддаваться…
– Между прочим, Лерка – твоя подруга. А ты не знаешь, как передо мной трусы скинуть, – съязвил в ответ он.
– Слушай! – Девушка встала, намереваясь дать ему пощечину.
– Брейк, брейк, народ! Полечка, Стас извиняется. Ведь так?
– Конечно, Ярик, извиняюсь. Приношу глубочайшие извинения, Полина Михайловна, – произнес Стас, но глаза его остались ледяными.
– Сойдет, – фыркнула она и заняла место рядом с друзьями.
– Что с тобой сегодня, Стас? – спросил Олег. – Ходишь сам не свой, погружен в себя, чем-то вечно недоволен. Открыть «Хеннесси»? Поможет!
– Отвяжитесь вы со своими средствами скорой медицинской помощи. Не хочу я ни курить, ни пить. – Стас отошел к окну и взъерошил волосы. – Черт! Я сегодня чуть не сбил человека. Бл*ть, до сих пор отойти не могу.
–Что-о? – воскликнули девчонки. – Как это произошло?
– Как, как. Неожиданно! Выбежала прямо на проезжую часть, идиотка. Еще встала и таращится на меня, будто ожившего мертвеца увидела.
– Ты у нас красавчик, дело ясное, – сказала Полина, изгибая бровь в ответ на его хмурый взгляд. – Наверное, замарашка какая-нибудь. Увидела красивого мужика, так и забыла, где находится.
Девушки рассмеялись, а Стас поморщился. Их смех был схож со змеиным шипением.
– Не знаю, замарашка или нет. Не рассмотрел. Она была, как мумия, шарф закрывал нижнюю половину лица, огромный капюшон – все остальное. Хотя, нет, смутно черты лица увидел...
– И забей на нее. Одной уродиной меньше, одной больше.
– Может, ты уже заткнешься? – взорвался он. Подошел к столу и плеснул себе виски. Осушил стакан. – Такая красавица, я посмотрю, – выплюнул Стас и вышел из комнаты, хлопнув дверью.
Мужчина прошел в кухню и, достав из холодильника бутылку воды, приложил ее ко лбу. Черт! Это происшествие не выходило у него из головы. Даже не столько то, что он мог загреметь в тюрьму, сколько та девушка. Куда она могла так спешить, что не смотрела по сторонам?
– Стасик, дорогой, предлагаю мировую, – сказала Полина, входя следом за ним в кухню. – Голова болит? Давай, помогу, – взяла у него бутылку и приложила ко лбу.
– Со мной все в порядке. – Стас забрал у нее бутылку и вернул ее обратно в холодильник.
–Погавкались, и хватит. Мир?
– Мир, – нехотя согласился он. Пусть отстанет от него уже.
– Улыбнись, Стас, – взяла его под руку, улыбаясь во весь рот. – Шире! Я не верю, что мы дружим.
– Так пойдет? – Он расплылся в неискренней улыбке.
– Пойдет. У меня есть кое-что для тебя, дорогой. Можешь позвать кого-нибудь с собой.
– Я должен догадываться, о чем ты?
– Не будь букой, – наигранно надулась она. – На Московском открылся новый клуб. У нас вип-ложа, депозит – шестьдесят тысяч. Просто, чтобы расслабиться.
– И…?
– Что «и…»? Я приглашаю тебя!
– Не знаю. Надо подумать.
– Думай, думай, но ты включен в список. Завтра, в восемь, встречаемся там.
– Я еще не дал согласия.
– Да ладно. Я знаю тебя, ты – тот еще тусовщик. Хватит морозиться, идем! Так, я побежала. Буду ждать тебя завтра, – чмокнула его в щеку и ушла.
Он проводил ее взглядом. Эта кукла стала бесить все сильней. Не хотелось ни в какой клуб, устал он от тусовок и громкой музыки, алкоголя и размалеванных девиц. Может, на какой-нибудь остров слетать? Что бы такого сделать для раскачки? Жизнь застыла в одной точке и не двигалась. Не было развития. Ничего. Ничто уже не приносило былую радость. Друзья стали казаться наивными детьми, вечеринки у него дома – пошлыми сборищами ни к чему не стремящейся «золотой» молодежи, а отношения с девушками – пустышкой. Лера все больше давила на него, «тонко» намекая на свадьбу. Но какая, к черту, свадьба, если он даже не уверен в своих чувствах к ней? И есть желание расстаться. Вешалки, типа Полины, стелились к его ногам каждый день пачками. Начинаешь терять то трепетное отношение к женщине, которое должно быть априори у мужчины. Женщина уже не является неприступной преградой, адреналин не заражает кровь, не происходит такой желанной охоты. Достаточно посмотреть на нее, и мокрые трусики уже валяются перед тобой. Скучно. Неинтересно. Тухло.
Что ж, возможно, ему удастся развеяться в этом новом клубе…
***
Вера потянулась на кровати и встала, чувствуя себя бодрой, как никогда. В окно лился мягкий солнечный свет, снег красиво блестел, купаясь в ласковых лучах. День начался необыкновенно хорошо. Девушка застыла. Это был первый день, который начался с мыслей о том, какое теплое и нежное солнышко сегодня. А не с отсчета дней до конца. Каждую ночь, засыпая, она мысленно зачеркивала в календаре еще один день. День, который никогда не вернется. Утром с сожалением отмечала, что новый день настал, и скоро он закончится, и снова ее жизнь сократится. Порочный круг, из которого не вырваться.
Многие люди мечтали узнать дату своей смерти, говорили, что, знай они, когда умрут, прожили бы остаток жизни ярко и на полную катушку. Вера усмехнулась, смывая ночную маску с лица. И маски она давно не делала. Не зачем было. Но сегодня она шла в дорогой клуб, надо было выглядеть соответствующе. Люди ошибались, определенно, ошибались. Зная, что скоро умрешь, впадаешь в уныние и апатию. Смысл стараться взлететь, если скоро упадешь навсегда? Рожденный ползать, летать не может… Она присмотрелась в зеркало к своему лицу. Кожа так и сияла, отливая цветом сочного персика. На щеках пробивался легкий румянец… Вера улыбнулась, на глаза навернулись слезы. До чего удивительное утро. Редко она себя считала красивой.
Кофе придал еще больше сил, а любимая мелодия с утра – вдохновения. Не успела она подумать о том, что будет делать дальше, как зазвонил телефон. Алинка. Больше некому.
–Верунчик, доброе утречко!
– Привет, Алин. Почему твой звонок меня насторожил?
– Не знаю, – деланно равнодушно ответила та. – Я звоню сказать, что через час жду тебя на Садовой.
– И зачем это? – все больше волнуясь, спросила Вера.
– Я записала нас в салон. Ой, там куча классных процедур. Пора тебе вылезти из своего дупла и причесать перышки, дорогуля.
– Алина! Я не…
– Вот ерунда. Опять связь барахлит. Чертовщина, не иначе! Пока, Верунчик! Жду тебя. И целую.
– Алина! – крикнула в трубку Вера, но подруга уже отключилась.
Она положила голову на сложенные на столе руки и вздохнула. Вздох получился долгим и вымученным.
– Ждет меня что-то незабываемое…
В назначенное время девушки встретились у входа в салон. Алинка, как обычно, поражала своей красотой и жизнерадостностью. За это Вера ее и любила. Просто за то, какой она была. Пусть порой вредной и несносной, задиристой и своевольной, но Алина любила ее и дарила светлые мгновения, как солнышко перед закатом…
– Готова к великим преображениям? – весело спросила Алина и толкнула дверь салона, беря Веру под руку.
День в салоне пролетел незаметно. Глаза Веры не успевали закатываться в орбиты после каждой увиденной процедуры. Пилинги, маски, маникюр, педикюр и даже массаж ступней! Она такого в фильмах-то не видела, не то, что на себе испытывала. Ноготки красиво переливались нежно-розовым, на ногах – бежевым, и кожа была такой мягкой на ощупь …
– Натрогалась, насмотрелась, красотка? – радостно толкнула ее Алинка и прошла к кассе.
– Да, очень красиво. Так необычно… Я никогда не делала ничего подобного.
– Даже маникюр? – спросила та, доставая кредитную карту.
– На выпускной в школе и перед тем, как идти на собеседование на работу… Стой. А что ты делаешь?
–В смысле? Расплачиваюсь.
– Подожди…
– Надеюсь, вы получили удовольствие от нахождения в нашем салоне. Приходите еще, – мило сказала администратор и вернула Алине карту.
– Спасибо. До свидания!
Девушки вышли на улицу, и Вера остановила подругу, держа за локоть.
– Ты и за меня рассчиталась?! Зачем? Я и сама могу!
–Веруня, это мой тебе подарок.
– Но зачем? Какой-то праздник, а я не знаю?
– Нет. Я просто люблю тебя, – чмокнула ее в щеку Алина и потянула за собой. – Пойдем, вредина. Нас еще кафе ждет.
Домой Вера вернулась часам к пяти. Приятная усталость окутывала сетью руки и ноги. Они полдня проносились по городу. Алинка убедила ее купить красивую вязаную накидку и туфли на высоком каблуке. Таких вещей у нее отродясь не было. Всего на один вечер, а все равно было так приятно почувствовать себя женщиной.
В семь часов, как и обещала, она стояла у подъезда и ждала такси, которое не заставило себя ждать. Дверца машины распахнулась, и Алина пригласила ее внутрь.
– Карета подана, мадам.
Девушки рассмеялись, а таксист лишь ухмыльнулся. Молодежь.
– Какая ты красивая, Верунчик! Фейс-контроль тебя не пропустит. Всех стриптизерш затмишь.
– Стриптизерш?! Куда мы едем, Алина? Колись! У меня еще есть шанс выйти.
– Успокойся, дорогая. В этом клубе два этажа. На первом – стриптиз, все дела. На втором – то, что нам надо.
– А что нам надо? – спросила Вера, уже боясь услышать ответ.
– А надо нам: бар, музыка, красивые мужчины.
– Мне и музыки хватит.
–Веруня, не начинай. Музыка без коктейля и красивого самца – так, фигня. Я намереваюсь окрутить какого-нибудь красавчика, – блеснула глазами подруга, предвкушая охоту.
– Мне нельзя коктейли, – тихо добавила Вера, – и самца тоже. Поэтому – только музыка.
– Вер, прекращай. Про коктейль я забыла, прости. Можно и водой напиться до посинения, – рассмеялась она. – А про все остальное – прекращай. Неужели ты хочешь меня обидеть? Я это заслужила?
– Нет, конечно. Все, я молчу в тряпочку, не обращай внимания. Ты сегодня выглядишь, как королева, – мечтательно протянула Вера.
Подруга, и вправду, была ослепительно хороша. Высокая, стройная, в черном платье-футляре, волосы до лопаток были красиво уложены.
– Как думаешь, кто-нибудь заметит, что у меня туфли под цвет ногтей – бордовые? – улыбнулась Алина.
– А то! Вот окрутишь самца, он и заметит. Выбирай с хорошим зрением.
Они опять засмеялись. Такой душевной связи, такого поистине волшебного единства у нее не было ни с кем и никогда. Эта жизнь дала ей прекрасную подругу, настоящую пристань в бушующем море, где она всегда могла спрятаться.
В клубе было шумно и очень громко. Музыка била по барабанным перепонкам, яркие лучи прожекторов слепили. Вера зажмурилась, с трудом сдерживаясь, чтобы не закрыть уши руками. Подобные места были не для нее. Явно, не для нее.
– Потерпи чуть-чуть, – сказала Алинка. – Сейчас продеремся сквозь эту орущую толпу, наверху будет потише.
– Ага! Давай, продирайся.
Подруга взяла Веру за руку и пошла напролом, расталкивая танцевавших людей. Кто-то обнимался и целовался, а кто-то и откровенно лапал друг друга. Некоторые вытанцовывали такие дикие па, что у Веры глаза округлялись. Господи, куда ее занесло!
– Продрались! – с гордостью произнесла Алина, останавливаясь на лестнице. – Ух, это было экстремальненько. Отдышалась? Пойдем дальше.
На втором этаже действительно было гораздо спокойней. Площадь казалась огромной. В центре находился танцпол, все остальное пространство занимали столики с диванами. Почти за всеми столиками сидели компании из девушек и парней. Девушки были ярко и очень откровенно одеты. Вера почувствовала себя неуютно. На их фоне она выглядела монашкой.
– Сиди тут, никуда не уходи. Я в бар, скоро вернусь, – пропела Алинка и упорхнула в сторону бара.
Вера огляделась. В дальнем углу сидела группа из четырех человек. Пары. На танцплощадке играла медленная мелодия, и влюбленные кружились в танце. Идиллия… Со стороны лестницы раздался шум, и девушка повернула голову. Пять человек поднялись на этаж, громко смеясь и ведя себя достаточно развязно. К двум мужчинам липли девушки, а еще один был без женского сопровождения.
– Стасян, ты сегодня – монстр, честное слово. Чего ты на него накинулся? Парнишка в штаны навалил, ставлю все, что у меня есть!
Боже! Это был он! Она узнала его. Тот мужчина, который чуть не сбил ее. Стас, значит. Он скользнул по ней взглядом, на миг нахмурился и отвернулся. Вера поспешно отвела взгляд и забилась в самое темное место. Сердце так громко колотилось. Точно все слышали.
Компания прошла чуть поодаль и расположилась напротив их столика. Стас был блондином, с крупными плечами и мощной спиной. Вероятно, занимается плаванием. Черты лица отдавали мягкостью, но в то же самое время мужественностью. Выглядел мужчина типично для этого места. Одет с иголочки, на запястье дорогие часы, стильная прическа, красивая девушка с ним. Но казалось, будто он был чем-то недоволен. Взгляд Веры сместился на брюнетку, сидящую рядом с ним и так нагло себя ведущую. Полина встретилась с ней своими «кошачьими» глазами и чуть ли не зарычала. Девушка быстро отвернулась, делая вид, что осматривает окружающую обстановку.
– Чего это курица таращится на тебя? – недовольно спросила Полина.
– Какая именно курица? Для тебя их здесь много – все девушки.
– Очень смешно. Вон та, видишь, одна сидит? Серая мышь какая-то.
– Да мужиков настоящих никогда не видела, – ответила за нее подруга и положила руку Ярику выше колена. – Уж я-то в мужиках понимаю…
– Понимаешь, детка, но это мы обсудим позже, – сказал Ярик и что-то прошептал девушке на ухо, от чего она покраснела.
– А мне ее лицо знакомо. Не могу вспомнить, где я ее видел, но видел, точно. – Стас опять нахмурился. – Где же…
Она была хороша. Гораздо лучше Полины и ее подружки. От их пайеток на платьях уже слезились глаза, от ярких украшений в глазах рябило, а неоновая помада делала рот таким огромным, что он боялся, как бы она его не съела. Та девушка выглядела очень скромно, но так по живому. Минимум макияжа, естественная красота, никакой вычурности.
– Понравилась, что ли? Что ты там рассматриваешь? Мышь и мышь. Давай лучше по коктейлю закажем, – шептала ему Полина, желая отвлечь внимание Стаса от этой странной девки.
– Подождите! – воскликнул Стас. – Я вспомнил. Эта та девушка, которую я чуть не сбил. Она, да…
– Слепошарая овца? – засмеялись друзья.
До Веры донеслись отрывки их слов, и она покраснела. Он все рассказал. Стыд затопил ее волной цунами. Вот она дура! Хороший он, конечно. Обыкновенный мажор.
– Ну что, красотуля, как настроение? – Алинка вернулась и поставила перед ней коктейль. – Очередь там сумасшедшая… Эй, ты чего? Плачешь?
– Нет.
– Что случилось, пока я добывала нам пропитание?
– Мы можем отсюда уйти?
– Что случилось, Вера? – подруга встала руки в боки.
– Ничего.
–Ве-ра!
– Там, видишь, компания молодых людей?
– Которые выглядят, как типичные детки богатых папаш, и ржут, как кони? Вижу.
– Они смеются надо мной. Светловолосый мужчина чуть не сбил меня тогда на дороге, и все им рассказал, – тихо рассказала Вера и прикрыла лицо волосами.
– Вот урод! Сейчас я ему устрою, грязный ублюдок.
Она уже двинулась в их сторону, но Вера остановила ее.
– Не надо, Алиша. Все хорошо. Пусть смеются, они правы.
Молодые люди вскоре успокоились, и вечер протекал в тихой, умиротворяющей обстановке. Вера обсуждала с Алиной планы той на будущее, спрашивала, как она съездила к родителям. Алинка пыталась расшевелить Веру и затащить ее еще на какое-нибудь громкое мероприятие.
– Если никуда не хочешь, остался последний вариант, – загадочно произнесла она и лукаво сверкнула глазами.
– Это какой?
– Мужской стриптиз! – рассмеялась Алинка, держа в руке коктейль и иногда, в перерывах между смехом, отпивая его.
Девушки закатились от смеха. В этот момент над столом нависла тень, и они подняли головы. Тот самый блондин.
– Извините, что прерываю ваше веселье. Я хотел узнать, Вы же та девушка, выскочившая на проезжую часть? Я Вас ни с кем не путаю?
– Да, это я, – чуть не подавилась Вера. – Простите, пожалуйста.
– Ты еще извиняешься перед этим сукиным сыном?! – возмутилась Алина и со стуком поставила стакан на стол. – Он чуть не сбил тебя! А потом высмеял с этой кучкой болванов! Она еще извиняется! Знаешь что, красавчик…
– Что? Порази меня, цыпочка, – усмехнулся Стас.
– Так пойдет? – спросила она и влепила ему пощечину.
Голова мужчины резко крутанулась в сторону, сам он никак не ожидал подобного от этой тростинки-брюнетки. Он повернул голову, не зная, что сделать: поставить сучку на место или же восхититься ее смелостью и тем, как она заступилась за подругу. Взгляд переместился на Веру. Та замерла и не дышала, смотря на него глазами олененка Бемби. До чего же нежная внешность...
– Ты что творишь, дура сумасшедшая! – заорала Полина, подлетая к Стасу. – Дорогой, с тобой все хорошо? Я ей сейчас все волосы вырву!
– Давай, Полька! – подначила ее подошедшая подруга.
– Зреет что-то грандиозное. Драка клевых телочек под хорошую музыку и коктейль, – довольно протянул Ярик, тоже присоединяясь к компании. – Стасян, след от пощечины украшает мужчину! Особенно, от руки такой красавицы.
– Как вы меня достали, упыри богатенькие! Сейчас всем глаза выцарапаю! – зло прошипела Алина и встала, намереваясь воплотить в жизнь свою угрозу.
– Алина! – крикнула Вера, вставая. – Не надо. Ты что? Ты – не они, ты приличная девушка. Пойдём отсюда.
– Ты – не они, – передразнила Полина. – В зеркало давно смотрелась, страхолюдина? А краситься кто тебя учил?
– Явно не тот же визажист Джокера, что и тебя! – парировала Алина.
– Хватит! – прогремел голос Стаса так, что, все разом умолкли. – Девушка, я хотел пригласить Вас на танец, чтобы загладить тот неприятный инцидент и познакомиться.
– Нет, – отрезала Вера и развернулась, чтобы уйти.
– Нет?
– Именно. Занесите меня в календарь, как первого человека, Вам отказавшего!
Вера с Алиной направились к выходу. Алина, незаметно для Веры, не оборачиваясь, через плечо показала компании средний палец.
– Во дела! Тебе отказали. И не кто-то, а какая-то ботаничка. Теряешь форму, проигрываешь, – подначил друг.
– Нет, – ухмыльнулся Стас, поднимая что-то с пола.
– Нестерова Вера Эдуардовна, – прочитал он на визитке, которая выпала у нее. – Мы еще поиграем...
– А брюнетка тоже ничего. В постели, наверное, тигрица, – прорычал Ярик и пошел к их столику, рисуя в воображении неприличные картины.
Глава 3.
Ауди RS7, цвета металлик, припарковалась у ресторана «Капри». За ним влетел Mercedes-Benz CLS 63 AMG. Из первой машины вышел светловолосый мужчина, усмехаясь второму. Подкинул ключи и, поймав их, закрыл автомобиль.
– Ну, что, Ярослав Мильрудский, обломитесь, что ли? – улыбнулся он. – Моя тачка – зверь.
– Стасян, во-первых, меня бесит «Ярослав Мильрудский». Такое ощущение, будто отец ругает за то, что я снова неправильно рассчитал площадь помещения, – скривился Ярик. – Во-вторых, твоя тачка – раненый хищник, дружище. Нефиг выезжать на минуту раньше меня. Минуты играют большую роль!
– Утешай себя, Ромео! Твоя Джульета отбросила коньки, – рассмеялся Стас и вошел в ресторан.
Хоть какая-то радость за первую половину дня. Начинать утро с телефонного звонка отца и выслушиваний его нотаций – не лучший способ провести хорошо день. Звонки отца всегда означали, что его будут смешивать с дерьмом и выговаривать, какой он плохой сын.
