Текст книги "Мы с тобой одной крови...(СИ)"

Автор книги: Нина Черемина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Часть 1 ==========

«Поттер, я никому больше не могу его доверить. Я знаю, что ты не бросишь мальчика и будешь заботиться об этом ребёнке, как о родном. Прости, что взваливаю на тебя эту ношу, но мы с тобой одной крови…» Эти слова прозвучали перед самым моим пробуждением. Не открывая глаз, я несколько раз прокрутил их в голове… и ничего не понял. Кто это сказал? Голос невозможно было определить: не то мужской, не то женский. О ком я должен заботиться и почему как о своём ребёнке? Я уже лет семь как понял, что те человеческие существа, которые способны рожать детей, меня не привлекают. То есть, я гей, и женщины, в плане секса, меня не интересуют. Первый раз я попробовал с Джинни, и мне это совсем не понравилось. Скользко, мокро, мягко и слишком много выпуклых частей. И тем более, что я оказался у неё не первый и не единственный, хотя это произошло на моём шестом курсе, а она тогда училась на пятом. Конечно, я постарался сделать вид, что всё было замечательно, чтобы не обидеть подругу, но в глубине души остался неприятный осадок, как будто я совершил какое-то преступление. Потом Джинни ещё несколько раз, уже после войны, пыталась склонить меня к сексу, но я ей тогда прямо сказал, что не могу. Для меня это как инцест, потому что я считал её своей сестрой. Она, конечно, обиделась и натравила на меня половину своей семьи. Ну как, половину, миссис Молли и Рона, моего лучшего друга, настроила против меня. Мы тогда с ним знатно подрались, по-маггловски набив друг другу морды. С тех пор мы с ним общались только по работе. А когда я стал старшим следователем, а Рон так и остался рядовым мракоборцем, то и вообще – иногда встречаемся в столовой министерства, и всё. Гермиона же приняла мою сторону, и они с Роном расстались. Сейчас Гермиона работает начальником отдела опеки и попечительства для магглорождённых волшебников и оставшихся без родителей детей последователей Тёмного Лорда, которые отбывают срок в Азкабане или были приговорены к смерти. С ней мы часто общаемся, нас даже считают парой, а мы только смеёмся над этими предположениями: мы с ней закоренелые холостяки. Конечно, я не трублю на весь мир о том, что предпочитаю видеть в своей постели людей мужского пола, хватит с меня и тех помоев, что выливали всю мою сознательную жизнь на меня волшебники, так что то, что я – гей, знают только те, кто побывал в этой постели, а таких всего раз-два и обчёлся, и им тоже невыгодно об этом распространяться. Ещё раз прокрутив в голове только что прозвучавшие слова, я так и не смог определить, кому мог принадлежать этот голос, но интонации показались мне знакомыми. Как всегда решив оставить эту проблему на потом, я поднялся с постели и пошёл в ванную.

Я гордился своим домом, потому что буквально зубами вырвал у министерства право жить в этом доме в Годриковой лощине. Они сопротивлялись: мемориал! памятник! Но, прежде всего, это – мой дом, в котором я родился, и в котором мои родители прожили последние минуты своей жизни. Все наградные деньги за уничтожение урода, много лет терроризировавшего не только волшебный мир, но и маггловский, я потратил на восстановление этого дома. И вот уже три года как живу в нём. Дом на Гриммо, 12, который мне оставил Сириус, я переоформил на своего крестника, сына Нимфадоры Тонкс и Ремуса Люпина, Теодора Люпина. Он больше, чем я, имеет право на наследство Блэков.

Приняв душ и выполнив все утренние процедуры, я посмотрел на себя любимого в зеркало. После того как Волан-де-Морт выбил из меня Авадой свой Дух, долгие годы паразитировавший во мне, моя внешность стала меняться. Чёрные волосы с нитями седины уже не торчали во все стороны, как у бешеного ёжика, а лежали в стильной мужской причёске. Стричься мне приходится каждую неделю, потому что волосы, на зависть девушкам, быстро отрастают, а с длинными патлами я ходить не хочу. Я сильно подрос – конечно, до Рона и Невилла далеко, эти парни вымахали чуть ли не до двух метров, – но и коротышкой я уже не был. По крайней мере, я стал выше Дина и Симуса. Широкие плечи, мужественный торс, и там, внизу, тоже всё в порядке. Стройные длинные ноги. Моё зрение не стало стопроцентным, читал я ещё в очках, но я теперь мог чётко различать вещи и людей без этих надоевших мне аксессуаров. Правда, на мероприятия в министерстве приходилось надевать очки с круглыми окулярами, как же – имидж Мальчика-который-выжил, чёрт бы его побрал. Я вгляделся в свои глаза. К природному зелёному цвету добавился изумрудный двойной луч смертельного заклятия Тёмного Лорда, и они стали ещё более насыщены зеленью. Оставшись довольным своим внешним видом, я оделся в свою любимую одежду – свободные спортивные штаны и футболку с коротким рукавом – и пошёл готовить себе завтрак.

Спустившись по лестнице, я заметил в каминной прихожей возле камина кучу разноцветных коробочек. И только сейчас вспомнил, что у меня сегодня день рождения. Двадцать пять лет, как я появился на свет в этом доме. А это значит, что сегодня в министерстве будет приём в честь моего дня рождения. Застонав от безысходности, я отодвинул подальше от камина подарки и уже направил свои стопы в кухню, решив разобрать их после завтрака, как во входную дверь кто-то постучал.

Пока я отпирал все маггловские засовы, Гермиона на этом настаивала, я услышал хлопок, похожий на хлопок аппарации. Резко распахнув дверь и выскочив на крыльцо, я чуть не сшиб ногами корзинку, стоявшую на крыльце. Посмотрел по сторонам и, естественно, никого не увидел. Что это значит? Кто-то подсунул мне под дверь корзинку неизвестно с чем и исчез? Я, не прикасаясь к корзинке, присел на корточки возле неё.

В корзинке лежал ребёнок. Я сначала подумал, что это кукла, но малыш посмотрел на меня серыми глазами и вдруг громко заплакал. Надеясь, что ни у кого не хватило ума наложить на ребёнка какое-нибудь заклятие, чтобы проклясть меня, я осторожно вытащил его из импровизированной колыбели, стараясь не прикасаться к краям корзинки. Малыш, почувствовав, что его взяли на руки, замолчал и только тихо посапывал. На одеяло, в которое был завёрнут ребёнок, была приколота записка: «17 мая 2005 год. Поттер, мы с тобой одной крови… Позаботься о нём, кроме тебя я никому не могу его доверить. Прости,» – и больше ни слова. Кто? Что? Зачем?..

Комментарий к

Если кого-то заинтересовал этот фанфик, пишите отзывы. Продолжу. Если нет, то всё равно продолжу. Мне немного надо отдохнуть от тех двух детских фанфиков? Решила написать уже о взрослых героях. Ждём-с!

========== Часть 2 ==========

Прижав к себе двумя руками ребёнка, завёрнутого в тонкое одеяло, я вышел за калитку и внимательно огляделся. Но ничего подозрительного на улице не было. Посёлок ещё не проснулся, только в соседнем от моего дома дворе журчала вода. Видимо, сосед-маггл решил пораньше полить цветы и деревья на своём участке. Мелькнула мысль, что и мне не мешало бы полить клумбы, на которых Невилл и Полумна высадили все возможные и невозможные цветы, которые благоухали половину весны, лето и половину осени на всю улицу. И ещё мне надо сходить на могилу родителей. Надо разобрать подарки, ответить на письма и поздравления. Приготовиться к приёму в министерстве. А ещё надо узнать, откуда взялся этот малыш, и вообще, чей он ребёнок. Приветственно кивнув соседу и получив ответный кивок, я вернулся в дом.

Не выпуская малыша из рук, я порылся под подушками на кровати и нашёл телефон. Ну, конечно, как всегда, в самый нужный момент он разрядился. Ругая себя, что постоянно забываю вечером ставить телефон на зарядку, отыскал в ящике прикроватной тумбочки зарядное устройство. Мне было неудобно засунуть его в телефон, держа на руках ребёнка, и я положил малыша на кровать, обложив подушками, чтобы он не скатился на пол. На удивление, ребёнок был спокойным: он только сопел носиком и внимательно, как мне показалось, смотрел на меня. Поставив телефон на зарядку, я решил развернуть одеяло и осмотреть мальчика. А в том, что это мальчик, я даже не сомневался – голос же сказал мне, что это мальчик, хотя в записке этого не было написано.

На крохе была надета рубашка, на левой стороне которой вышита затейливая монограмма буквы «M» и обвивающие её зелёные змейки. Я не умею определять возраст детей, но даже мне стало понятно, что это новорожденный младенец, и он ребёнок слизеринцев. А если взять во внимание дату, написанную в записке, то выходит, что малышу чуть больше трёх месяцев. Кто же решился подкинуть мне младенца? И почему мне? Все в Магической Британии знают, что я не женат, а значит, с такими детьми дела никогда не имел и не знаю, как с ними обращаться. Пока я рассматривал крошечное тельце малыша, он, почувствовав свободу, раскинул в стороны ручки и облил меня фонтанчиком.

– Ну вот, – вытирая простынью лицо, проворчал я, – теперь я просто обязан быть посажёным отцом на твоей свадьбе. И как же тебя зовут? Почему не написали твоё имя? Или решили, что я должен назвать тебя?

Малыш недовольно заворочался, и хоть большая часть попала на меня, но и под ним тоже было мокро. Я переложил его на сухую сторону кровати, а из чистого носового платка трансфигурировал такую же рубашку, как та, что была на нём, только без вензеля. Иногда я забывал пользоваться волшебной палочкой при волшбе и произносить вслух заклинания, но сейчас меня никто не видел, так что никаких «охов» и «ахов» не будет. Переодев малыша, я подумал, что его, наверное, надо чем-то покормить. Молоко у меня было, а вот бутылочки для таких младенцев – нет. Но я ли не волшебник? Завернув его обратно в одеяло, я спустился вниз, приметив, что подарков у камина стало в два раза больше. Отпихнув ногой те, которые лежали прямо в камине, я прошёл в кухню. Достал из холодильника молоко, налил его в уменьшенную из бутылки из-под вина маленькую бутылочку, а из чайной ложки сделал что-то наподобие соски. Я видел, как Андромеда кормила моего крестника, когда тому было столько же, сколько этому малышу. Подогрев чарами молоко, я сел на диван и стал кормить его. Мальчик закрыл глаза и стал усердно чмокать соску.

Когда малыш выпил половину бутылочки, он откинулся на мою грудь и сладко засопел. Заснул. Я отнёс его обратно в свою спальную и уложил между подушек. Телефон немного зарядился, и я послал сообщение: «Общий сбор,» – своим друзьям.

Через несколько минут появились Невилл и Полумна. Они ещё не были женаты, но дело уже шло к свадьбе, да и Леди Августа поторапливала их. Уж очень ей хотелось понянчиться с правнуками. Невилл, как всегда, стукнулся головой о низкую полку камина.

– Гарри, когда ты увеличишь свой камин? – потирая макушку, недовольно пробурчал боевой целитель и Мастер лечебного зельеделия.

– Когда ты расти перестанешь, – смеясь, ответил я. Это был наш с ним ритуальный пароль-отзыв. – Привет, Полумна.

– Гарри, у тебя в доме появились новые мозгошмыги, – констатировала факт прорицательница, осматривая загадочным взглядом комнату.

– Ха, – вывалился из камина Симус Финниган, – он ещё от старых не избавился, а у него уже новые появились. Полумна, ну почему ты в моём доме не видишь этих мозгошмыгов? – обнимая девушку, спросил ирландец, боевой пиротехник. Его лицо и руки были в многочисленных шрамах от ожогов, которые он не позволял никому сводить, – «Шрамы украшают настоящих мужчин».

– Ты их всех выжег огнём, – с улыбкой ответила она, выворачиваясь из крепких рук друга.

– Поттер, ты хоть понимаешь, что я могу быть в это время на операции, – ворчливо произнёс показавшийся из камина Дин Томас, работающий акушером-гинекологом, как в больнице Святого Мунго, так и в маггловском роддоме. Здороваясь со всеми за руку, он принюхался. – Гарри, у тебя в доме младенец? Откуда? – Я не успел ему ответить, как из камина вывалился Деннис Криви, штатный член-корреспондент и колдограф газеты «Ежедневный пророк», обвешанный фотоаппаратами.

– Здорово, народ! – Он соединил ладони над головой, приветствуя всех разом. – Надеюсь, меня отвлекли от завтрака ради эксклюзивной сенсации.

Последней из камина элегантно вышла Гермиона, отряхивая с плеч мантии пепел – она осмотрела собравшихся и повернулась ко мне с вопросительным взглядом. Подруга никогда ничего не спрашивала, она знала, что просто так я бы не стал собирать наш «Летучий отряд». «Летучий» – потому что все мы стали анимагами ещё в школе на пятом курсе, и у нас у всех были птичьи анимагические формы, которые помогли нам выиграть войну с тёмными магами.

– Итак, Гарри, – деловито произнесла Гермиона, – надеюсь, ты нас собрал не для того чтобы праздновать своё двадцатипятилетие. Кстати, с днём рождения тебя.

Все тут же загомонили и стали поздравлять, хлопая по плечам и обнимая меня.

– Спасибо, друзья, – хрипло произнёс я, еле вывернувшись из крепких объятий Симуса и Денниса, моих бывших любовников – но об этом никто не знал, даже они сами не знали друг про дружку, каждый из них думал, что он единственный. Зачем сталкивать друзей лбами или чем-то другим? – Нет, я вас позвал не из-за своего дня рождения. Ведь всё равно встретились бы вечером в министерстве. Вы же будете на приёме, который устраивает министр?

– Обязательно, – за всех ответил Деннис, а остальные только кивнули.

Тяжело вздохнув, я повёл их на второй этаж в свою комнату.

– Вот, – подведя всех к кровати, я указал рукой на маленький комочек, свободно лежавший между подушек и сладко причмокивающий розовыми губками.

– Что это, Гарри? – воскликнула Гермиона.

– Я так понимаю, что это не «что», а «кто», – посмотрев на младенца профессиональным взглядом, сказал Дин. – Это грудной ребёнок, и ему от силы месяца три или четыре.

– Какой хорошенький, – пролепетала Полумна и забралась на кровать. – Мальчик или девочка? – спросила она, проведя пальцем по розовой щёчке малыша.

– Мальчик, – ответил я, ревниво зыркая на неё. Я уже ревновал этого ребёнка к другим.

– Гарри, ты ничего не хочешь нам рассказать? – строго спросила Гермиона.

– Хочу, – кивнул я, – но не могу. – Все дружно уставились на меня. – Чего? Я сам ничего не понимаю, – поднимая руки в защитном жесте, промямлил я.

Я показал им записку и рассказал, что произошло сегодня утром. Даже про голос в своей голове рассказал.

– Странно, – после недолгого молчания наконец-то вымолвила Гермиона. – Ты ведь не слышал голоса с тех пор, как уничтожил Волан-де-Морта.

– Не слышал, – усаживаясь в кресло, ответил я, – да это был и не такой голос. Тогда я видел видения, а сейчас просто чужой голос в голове.

– Мне знаком этот почерк, – внимательно рассматривая записку, сказал Невилл. – Заметно, что он изменён, но какие-то чёрточки знакомы.

– Голос мне тоже показался знакомым, правда, не понять – мужской или женский, но произношение некоторых букв и сама интонация. Я никак не могу ни с кем его сопоставить. И ещё вот. – Я показал им рубашку, в которую был одет мальчик.

– Слизеринец, – скривился Деннис: он до сих пор не отошёл от смерти своего старшего брата, которого буквально затоптали в толпе, когда эвакуировали слизеринцев в подземелья.

– Деннис, он не слизеринец, он ещё ребёнок, – поглаживая друга по плечу, успокаивающе проговорила Гермиона, – и его надо отправить в приют.

– Гермиона, если бы родители или родитель этого ребёнка хотели бы отправить его в приют, они бы так и сделали, – сказал тихоня Невилл, – но они доверили его Гарри, а это значит, что в приют его нельзя.

– Ты думаешь, что это не волшебный ребёнок? – спросил Симус.

– Нет, мальчик будет волшебником, – ответила ему Полумна. – Его родители оба маги.

– Откуда ты это знаешь?

– Чувствую, – как всегда многозначительно улыбаясь, проворковала прорицательница – никто с ней спорить не стал.

– Что ты с ним собираешься делать? – спросил Дин.

– Усыновлю, – тут же ответил я, не давая никому перечить мне. – Гермиона, ты же поможешь?

– Конечно, помогу, – тяжело вздохнула моя подруга, – но, Гарри, прежде необходимо узнать, кто его родители и что с ними произошло, почему они подкинули своего ребёнка тебе. Если, как говорит Полумна, его родители волшебники, то это всё очень странно. Чистокровные не бросаются своими детьми, особенно мальчиками.

– Я могу провести проверку крови в Мунго. Об этом никто даже знать не будет, – сказал Дин.

– А что нам это даст – когда мы узнаем, кто родители мальчика? – воспротивился я. Я уже считал его своим сыном и никому не хотел отдавать.

– Мы просто узнаем, и всё, – поддержал акушера целитель, – ведь потом придётся столкнуться с наследиями крови. Надо быть готовыми. Если они тебе его отдали добровольно, то навряд ли потребуют обратно. Если ты его усыновишь и введёшь в свой Род как наследника, то никто уже не сможет забрать его.

– Всё это так, но, Гарри, что ты будешь с ним делать? – не успокаивалась Гермиона. – Ты же ничего не знаешь о младенцах.

– Дин знает, да и вы мне поможете. Ведь поможете?

– Конечно, поможем, куда мы денемся, – улыбаясь во весь рот, сказал Симус. – Он будет не только твой сын, а наш общий, сын «летучего отряда Поттера».

– Вот и отлично. Гарри мне надо немного крови мальчика, – попросил Дин.

– Дин, но он спит, – возмутился я.

– Я сделаю это так, что он даже не проснётся и ничего не почувствует.

– Гарри, а куда ты сегодня вечером собираешься деть его? Ведь у тебя приём в министерстве, – как всегда прагматичная, Гермиона сбила меня с толку.

– Я попрошу Андромеду посидеть с ним один вечер, а потом найму няню. Мне надо придумать ему имя.

– Джеймс или Сириус, – предложила Гермиона.

– Нет, я не хочу называть именем умершего человека. Говорят, что имя делает судьбу человека. Я назову его Александр. Алекс.

– Красивое имя, – сказала Полумна, – и оно подойдёт мальчику. И, Гарри, не надо нанимать няню. У меня много свободного времени, я помогу тебе заниматься с ним.

– А как же ваша свадьба? – Я растерянно посмотрел на Невилла.

– Я думаю, что свадьбе это не помешает. Она ведь ещё нескоро. Мы решили подождать до тридцати лет, – обнимая свою невесту, спокойно ответил Невилл. – И Полумна к тому времени наберётся опыта.

– А какое второе имя будет у малыша? – записывая что-то в свой блокнот, спросила Гермиона, видимо, смирившись с тем, что ей не удастся отговорить меня – она знала, что если мне что-то взбрело в голову, то это уже ничем не вышибешь.

– А второе имя должны придумать крёстные, – облегчённо вздохнув на то, что друзья приняли моё решение, хитро улыбнулся я.

– А кто будет крёстными? – поинтересовался Деннис.

– Вы! Вы все будете крёстными нашему найдёнышу. Кто же ещё? Полумна, посидишь немного с Алексом, а я по-быстрому сгоняю к Андромеде и на Косую Аллею. Надо купить всё необходимое для ребёнка…

========== Часть 3 ==========

Следующий общий сбор ЛОП состоялся через неделю после того, как в моей жизни появился огонёк смысла моего существования.

Андромеда Тонкс научила меня правильно кормить ребёнка, купать его, написала мне режим дня и питания для малыша, по которому теперь должен был жить и я сам. Она же помогла мне приобрести всё, что необходимо для нормального развития мальчика. Полумна и Гермиона помогли оборудовать и зачаровать детскую комнату, соединив её с моей спальней открытой аркой вместо двери. Парни притащили кучу магических игрушек, половину из которых Андромеда убрала подальше, так как малышу ещё рано и небезопасно было давать их. Я теперь не засиживался на работе допоздна, а с первым звонком, оповещающим конец рабочего дня, спешил домой, где меня ждал маленький человечек, нуждающийся в моих внимании, заботе, защите и любви, в которых ему отказали родные люди. Полумна хорошо заботилась о мальчике, когда я был на работе, но вечера были моими.

На этот раз мы решили собраться на открытой террасе, в комнатах было душно и жарко, а пользоваться магией при маленьком ребёнке надо было с осторожностью, да и малышу стоило больше бывать на свежем воздухе. Положив Алекса в ту же переноску, в которой я его и нашёл, и поставив её так, чтобы видеть мальчика в ней, мы уселись за круглый стол. Первой начала Гермиона.

– Вот, Гарри, все документы на опекунство Гарри Джеймса Поттера над Александром Игнатиусом Неизвестным. – Подруга протянула мне свиток.

– Гермиона, – недоумённо воскликнул я, разворачивая свиток, – почему опекунство, а не усыновление? И почему – Неизвестный?

– Гарри, опекунство – потому что мы не знаем, что с его родителями, – бесстрастно ответила моя подруга. – Для того чтобы оформить усыновление ребёнка, необходимо иметь заявление от биологических родителей на отказ от него. А такого у нас нет. Гарри, это – закон! – Она подняла руку ладонью вперёд и строго припечатала меня к стулу, когда я хотел возмущённо вскинуться, чтобы выразить своё несогласие.

– Но разве эта записка ничего не даёт?

– Конечно, не даёт. В ней нет ни имён, ни подписи, ничего такого, что бы говорило о том, кто родители и по какой причине они отказались от ребёнка.

– Но почему – Неизвестный? Почему не Поттер?

– Потому что он не Поттер! – раздражённо хлопнув ладонью по столу, рявкнула Гермиона.

– Не переживай, Гарри, – примирительно проговорила Полумна, – когда ты проведёшь обряд введения в Род, фамилия автоматически изменится.

– И он будет Поттер?

– Или Певерелл, – сказал Невилл.

– Почему – Певерелл? – недоумённо спросил я.

Невилл ничего не ответил, а только пожал плечами.

– А как тебе второе имя? – поинтересовался Симус. – Это я придумал!

– Игнатиус? Нормально, хорошее имя и звучит красиво – Александр Игнатиус… Вот только фамилия не очень. Надо скорее провести этот обряд. Невилл, а когда можно?

– Как только узнаем имена родителей. Надо сначала выяснить, не введен ли мальчик в другой Род.

– Ну, имя одного из родителей мы теперь знаем, – доставая из сумки ещё один свиток, протянул его мне Дин.

Чуть дрожащими руками я развернул свиток и, прочитав фамилию, остолбенел.

– Малфой! – простонал я. – Драко Люциус Малфой! Чёрт! Чёрт! Чёрт! – Я схватился руками за голову. – Что за чёрт? Почему он подкинул своего сына мне?

– А может быть, это и не он, а она, – скептически произнёс Деннис. – Может, он заделал какой-то ведьме-дурочке ребёнка и отказался признавать его.

– Но, насколько я знаю, Малфои ценят свою семью и своих детей, – поднимая голову, произнёс я, вглядываясь в лица друзей. Почему они не удивлены? Никаких эмоций!

– Не нагулянных детей, – вставила Гермиона и осуждающе поджала губы, качая головой.

– А, кстати, где он сейчас? Я про него ничего не слышал с конца битвы за Хогвартс. Он даже на суд не явился по повестке, – заметил Невилл.

Все удивлённо переглянулись. Действительно, никто ничего не слышал про Малфоя-младшего уже лет семь.

– Люциус в Азкабане? – поинтересовался Симус.

– Нет. Его два года назад освободили по амнистии Министра, перед выборами, – ответил я.

– Я не должен об этом говорить из-за врачебной этики, но… – задумчиво почесал затылок Томас, – не думаю, что сейчас это такая уж тайна.

– Говори, Дин. Что ты знаешь? – подтолкнул я акушера.

– Год назад Нарцисса Малфой родила сына. Я узнал про это совершенно случайно. Когда знакомился с медицинскими карточками пациентов того целителя-гинеколога, на место которого я пришёл в Мунго.

– Вот как? Родили другого наследника? Что же с Малфоем?

– Драко сейчас в беде, – произнесла Полумна.

– Понятно в беде, если отдал мне своего ребёнка, – согласился я с прорицательницей. – А то, что это именно он, а не она, я уверен. Я теперь понимаю, почему мне показалась такой знакомой интонация.

– Я тоже в этом уверен, – поддержал меня Невилл, – я же говорил, что мне знаком этот почерк.

– Откуда ты знаешь почерк Хорька? – спросил Симус.

– Вы чем занимались на отработках у Снейпа?

– В основном, чистили котлы и перебирали всякую дрянь, – за всех ответил я.

– Повезло вам, – тяжело вздохнул тот, который за всё учебное время в школе не смог приготовить ни одного нормального зелья, а сейчас является ведущим специалистом по лекарственному зельеделию. – А меня он заставлял часами переписывать готовые эссе Малфоя. Все пять лет.

– Зачем? – хором воскликнули мы.

– Чтобы я научился правильно писать и оформлять домашние работы по зельеварению. Так что почерк Малфоя крепко засел мне в память.

– Ясно, – сочувствующе произнёс я – действительно, ещё неизвестно, что хуже: флоббчерви и котлы или переписывание эссе ненавистного однокурсника. Да если это ещё происходит под ядовитый аккомпанемент самого Снейпа. – Значит, надо искать Малфоя. Дин, а что с матерью? Кто мать мальчика?

– Данных нет, – пожал плечами Томас, – или это не зарегистрированная в Магической Англии ведьма, или это магическое существо, но тоже незарегистрированное.

– Нет, мама мальчика волшебница, – уверенно сказала Полумна.

– Если не зарегистрированная в Англии, значит, она – иностранка, – поставила точку Гермиона.

– Хорька тоже нет в Англии, – равнодушно произнёс Деннис, не отрываясь от своего занятия – а он возился со своими фотоаппаратами, сидя на кушетке. Мы все повернулись к нему. – Я слышал сетования Риты, что она не может его найти, чтобы взять у него интервью. А если Скитер не может кого-то найти, значит, того нет в Англии. Или он умер.

– Тогда надо встретиться с Малфоями-старшими и узнать, где их сын и почему он столько лет скрывается от суда, – изрёк я и встал из-за стола. – И я не хочу это откладывать в долгий ящик. Я сейчас же отправлюсь в Малфой-менор и поговорю с ними. Полумна, дорогая, ты же посидишь ещё немного с Алексом?

– Конечно, Гарри, только будь осторожен. И я бы посоветовала тебе не брать с собой волшебную палочку.

– Почему?

– Ты можешь там услышать то, что тебе не понравится.

– Зная твой темперамент и несдержанность, я поддерживаю Луну, – качнув головой, вставила моя подруга и в упор уставилась на меня, задохнувшегося от возмущения её словами.

Я недовольно фыркнул – да я сама сдержанность и спокойствие, последний раз, когда я вышел из себя, были разборки с Уизли. А с того дня прошло уже много времени. Так что зря подруги на меня наговаривают. Я даже на допросах рецидивистов и насильников выхожу из себя редко, почти никогда. Ну, только если попадаются наглые и упёртые бандиты. И то в нормальное состояние привожу их сам, совсем редко вызываю Невилла.

Поцеловав малыша в носик, я пошёл в дом. Переоделся в рабочую, синего цвета униформу со всеми отличительными регалиями и выписал сам себе ордер на дознание; через камин перенёсся в Малфой-менор. У них должны быть всегда открыты камины для работников правопорядка.

Вышел – вернее, вывалился я из камина в том же зале, в котором первый раз побывал, когда нас в лесу поймали егеря. Передёрнув плечами от жутких воспоминаний, я посмотрел вниз и увидел перед собой стоящего по стойке «смирно» домовика. Он испуганно таращился на меня круглыми глазами, а его губы дрожали от страха.

– Привет, – миролюбиво произнёс я, – я старший следователь по чрезвычайным делам Гарри Поттер. – Эльфа совсем накрыло от моего представления, и он бухнулся мне в ноги, тихо подвывая, но не произнося ни слова вслух. – Успокойся, – я присел перед ним на корточки, – тебя как зовут?

– Эйты. – Я внезапно вздрогнул: так меня всегда звал Вернон Дурсль – муж моей тётки, у которой я провёл всё своё детство, – когда был чем-то недоволен, а чем-то недоволен он был всегда.

– Это очень некрасивое имя. Тебя так зовут хозяева? Надо на них Гермиону натравить. Ты можешь позвать хозяев? Пожалуйста, – добавил я, чем совсем добил бедного эльфа. Тот мгновенно вскочил на тоненькие ноги, размазывая слёзы по впалым щекам, щёлкнул пальцами и исчез из виду.

Я огляделся. Конечно, былого изящества и богатства в комнате уже не было. Обои выцвели, обивка на креслах и диванах поистрепалась, изразцы, которыми был украшен камин, в некоторых местах отломились, а на полу не было того огромного ярко-зелёного ковра. Я его запомнил, потому что сумасшедшая Беллатриса Лейстрендж швырнула на него Гермиону и начала пытать, чтобы выведать у неё, что мы ещё стащили из её сейфа в банке Гринготтс. Пока я предавался печальным воспоминаниям, в комнату зашёл хозяин дома, Люциус Малфой, а за ним следом шла его жена с ребёнком на руках. Хозяева так же, как и всё в этой комнате, выглядели потрёпанными. «Ну конечно, они же ограничены в магии!» – вспомнил я. Но ведь бытовую магию им оставили. Так почему же они так запустили себя и свой дом?

– Добрый день, – поздоровался я с ними, – прошу прощения за внезапный визит, но у меня мало времени для оформления документов.

– День был неплохим, пока Вы не заявились к нам, – хрипло ответил Люциус. – Какими судьбами к нам пожаловали, господин старший следователь?

Понимая, что до мирных любезностей в общении мы не дойдём, я сразу же решил взять быка за рога, как говорит Симус. Сев в потрёпанное кресло, которое жалобно скрипнуло под моим весом, я жестом пригласил хозяев дома занять место напротив себя. Люциус было вскинул голову, но Нарцисса положила руку ему на плечо и подтолкнула к дивану. Когда они уселись, я посмотрел на ребёнка. У него были каштановые волосы в мелких кудряшках и голубые глаза. Он с интересом рассматривал незнакомого человека и грыз какую-то игрушку.

– Я могу поздравить вас с рождением ещё одного наследника? – Я сложил ногу на ногу и сцепил пальцы на коленях.

– У Малфоев не может быть несколько наследников, – надменно ответил мужчина – было видно, что он недоволен моим вопросом.

– Вот как? – Я доверительно наклонился к нему. – Значит, этот мальчик не претендует на титул и главенство над Родом?

– Именно этот мальчик и является наследником Рода Малфой. Единственным.

– Интересно, а куда же делся другой мальчик, который Драко?

– Кроме Скорпиуса, у нас нет другого сына, – сквозь стиснутые зубы проговорил Люциус.

– Скорпиус? Да, мистер Малфой, умеете Вы портить жизнь своим детям, называя их… – Я решил не договаривать, видя, как напрягся Малфой и его серые щеки стали покрываться розовыми пятнами. С Драко происходило то же самое, когда он злился и не знал, что ответить. – А, впрочем, мне нет до этого никакого дела. Я хочу узнать, где сейчас находится Драко Малфой.

– Понятия не имею. – Мне показалось, что Малфой облегчённо вздохнул. – Если Вы не помните, я пять лет находился в Азкабане, и у меня не было возможности проследить за этим паршивцем.

– Да, – кивнул я, свободно откинувшись на спинку кресла, – я это помню. А также я знаю, что камера, в которой Вы сидели, сейчас свободна. И если не хотите занять её снова, Вы мне скажете, что произошло с Драко. После битвы его никто не видел, и я хотел бы знать, где он.

– Дорогой, – тихо обратилась к мужу Нарцисса, – надо всё рассказать. Мистер Поттер благородный человек, он не воспользуется этой информацией, чтобы навредить нам и нашему сыну.