Текст книги "Спасибо папе за коммунальную квартиру"
Автор книги: Нина Баскакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
– Да, – сметая волосы с пола, согласилась я. А у самой в голове полная каша. Все походило на какой-то нереальный сон. Но через пять минут мы с Мариной уже пили чай.
– Я в следующем месяце уеду за границу. Контракт на пять лет. Вероятно, там и останусь. Зато там меня точно никто не найдет. Честно, я устала от этого дурдома. Двадцать лет вариться в котле борща, в который Олег подкидывает все новые и новые ингредиенты мне надоело. Я даже рада, что все это закончилось. А вот тебе все это придётся научиться терпеть.
Ответить я ей не успела, потому что вернулся Олег. Увидел меня, сразу нахмурился. Мне захотелось стать меньше, а то и вовсе спрятаться. Заглянул в комнату, после этого зашел на кухню. Подошел ко мне. Непривычно когда над тобой нависают.
– Что с твоими волосами? – рассматривая меня со всех сторон, спросил он.
– Новая прическа. Жарко. – ответила я.
– Допустим. Пока не знаю нравиться ли мне или нет. Необычно.
– Зато шея дышит свободно. – сказала я.
– И не возразишь. – он усмехнулся. Гроза пронеслась. – Привет, Марин.
– Привет. – она с улыбкой посмотрела на него.
– Какими судьбами? – Олег пошел за продуктами в свой холодильник в комнату.
– Все теме же. – ответила Марина, когда он вернулся.
– Я с ней разговаривал. Говорит, что все хорошо. Проблем нет.
– И ты ей веришь?
– Нет, я на дурака похож? Марин, девки девятнадцать лет. Если мы не смогли ей мозгов дать, то ничего сейчас сделать не сможем. Это как после драки кулаками махать. Мы помощь предложили, она отказалась. Что тут сделаешь? – Олег поставил вариться рис. На сковороду уже были закинуты куски мяса, что были замаринованные с утра. После этого он начал нарезать овощи для салата.
– Ира падает на дно.
– Но выбраться оттуда не хочет. Значит, ей там нравится. Когда протягиваешь руку помощи, у человека есть выбор принять ее или нет. Она отказалась. Ирка упрямая.
– Как и ты.
– Да. Хочет падать, мешать не стану. – сказал Олег. – Марин, с нами ужинать будешь?
– Не откажусь.
– Валь, накрой тогда в комнате. Здесь места всем не хватит.
Бывшие, нынешние. Я ему не прислуга. Тарелки я отнесла в комнату, а после этого ушла. Я устала от всего этого. В кармане около двухсот рублей. Взяла две банки пива. Зашла в какой-то двор. Мыслей не было. Только пустота. Неприятно. Я напилась. А потом долго сидела на лавочке, пока не наступили сумерки. Вокруг бегали дети. Матери и бабушки разговаривали о чем-то. Вот это и была жизнь. Я же сидела как бы в стороне от нее. Может пора начать жить? Или умереть. Домой идти не хотелось. Но и на лавочке ночевать было глупо. Солнце уже давно спряталось. Появились комары, которые раздражали меня своим гудением. В итоге пришлось возвращаться.
Стемнело. Зажглись фонари. В подъезде прохладно. Как в подвале. Всегда отмечала эту особенность подъездов. А еще неприятный запах. Даже если подъезд чистый, все равно запах неприятный. А в квартире приятный. Пахнет приготовленной едой, чистым полом и чем-то неуловимым, запахом дома. Я прошла на кухню. Включила свет. Хотела налить себе чаю, но желание сразу пропало, когда увидела лежащего на моем матрасе Олега. Он лежал и смотрел на меня. Мне кажется или его глаза не были такими колючими, чем обычно.
– Где была? Что видела? – спросил он.
– Гуляла.
– Хорошо погуляла?
– Неплохо.
– А я тут, между прочим, переживаю. Не стыдно?
– Нет.
– Выключи лампы и иди сюда.
– Не пойду. – я посмотрела на него. – Я тебе не служанка и не девочка на побегушках. Какого лешего ты ко мне привязался? Я не хочу сидеть с твоими детьми, не хочу с тобой спать. Мне не нужна твоя помощь.
– Я понял, что ты не хочешь. А теперь расскажи, чего ты хочешь. Чего плечами пожимаешь? Ты напилась, чтоб набраться смелости и все мне высказать? Или чтоб тоску залить? Обиду? Для чего ты это сделала?
– Ты мне надоел.
– Хороший повод, чтоб напиться. Ложись.
– Не буду я с тобой спать.
– А где будешь? На полу?
– Могу и на полу. – пробормотала я.
– А плакать зачем?
– Не плачу.
– Я вижу.
– Возился бы лучше со своей Иркой.
– Я пытался, только там совсем дело дрянь. Наркотики и сильные. Она не видит проблемы. Не слышит нас. Все хорошо. Уже два года такая чушь. Лечили ее, денег давно не даем, но все равно выкручивается. У нее квартира от бабушки, двушка. Так она там постой суточный организовала. Вроде никогда ничем обделена не была. Может, вначале, но потом Маринка институт закончила. На хорошую работу устроилась. Я помогал всегда. Только все равно девчонку упустили. – Опять эти спокойные интонации.
– Олег.
– Что? Не такой уж я и зверь, каким ты меня представляешь. Я не люблю, когда мне перечат, когда пьют, курят, указывают, что мне делать. Особенно когда человек ошибается и не видит этого. Как ты. Ты упрямо вбила себе образ благородного принца и ищешь его. А в жизни принцев нет. Есть люди, с которыми удобно жить или неудобно.
– Мне с тобой неудобно жить.
– И чем неудобно? Ты из себя строишь бедную, обиженную жизнью и мною девочку. А ответить на простые вопросы не можешь. Чем тебе неудобно? Тем что я с тобой сплю? Что забочусь о тебе? Молчу, когда ты фыркаешь. Один раз поставил тебя на место и сразу воз обид.
– Ты не спросил нужно мне это или нет. – тихо ответила я.
– А тебе нужен мужик, который будет импотентом, вытирающим об тебя ноги и сидящем на твоей шеи? Или хочешь сказать, что тебе совсем никто не нужен? Сама со всем справишься? Пока это удается тебе паршиво. – он замолчал. – Ложись спать. Завтра тебе на работу вставать.
Глава 18.
В течение следующих двух дней с Олегом мы почти не разговаривали. Если он думал, что это меня задевает, то зря. Я, наоборот, наслаждалась спокойствием. Мне было привычнее, когда меня не трогали. Не люблю я когда ко мне лезут, даже из чисто лучших побуждений. В пятницу с утра Олег отвез детей отвез к Нюре. Теперь ее вахта была с ними сидеть. Я только головой покачала. Перед отъездом Олег мне пихнул мой сотовый телефон и сказал, что если я опять решу пойти погулять, не забыла его.
Дни выдались жаркие и хлопотные. Вроде работа и обязанности не изменились, а домой я приходила сильно уставшая. В субботу сил не было даже ужинать. Душ, две кружки чая и просто вытянуть ноги. Больше ни о чем не мечтала.
За окно ветер шелестел листьями деревьев. От раскрытого окна веяло свежестью. Может, завтра погода поменяется? Уйдет надоевшая жара. Я лежала на диване, наслаждаясь тем, что голова лежит на мягкой подушке. Странно, порой человеку так мало нужно, чтоб почувствовать себя счастливым. А ведь и правда. На душе спокойно. Лежать приятно. Да. Это счастье.
– Чего улыбаешься? – спросил Олег, заходя в комнату с кружкой чая и шоколадкой.
– Отдыхаю. – нет, меня его труселя в цветочек просто убивают. Я понимаю, что жарко и все дела, но эти цветочки...
– Будешь? – он кивнул на шоколадку.
– Не откажусь.
– Завтра на рыбалку поедем.
– Может, без меня обойдешься?
– Тебе надо на воздухе бывать. Вся замученная.
– Опять все за меня решил?
– Хочешь поспорить?
– Настроения нет. Тем более мы все равно останемся каждый при своем мнении.
– Но, если подумать, то я прав.
– Не во всем. Человек не может быть абсолютно прав. Ты это сам знаешь.
– Но в большинстве случаев я прав.
– Если это тебя успокоит, соглашусь. Но добавлю, что не всегда. – ответила я. – Тебе что, так спорить нравится?
– Это тебе спорить со мной нравится.
– Хватит. – я рассмеялась. – С тобой разговаривать просто невозможно.
– Вполне нормально. Это ты все время споришь.
– Но не соглашаться же мне с тобой постоянно? – я посмотрела на него.
– А ты хочешь со мной постоянно спорить?
– Я хочу, чтоб мое мнение тоже учитывалось.
– Я его учитываю. Странно, что ты это не замечаешь. – Олег протянул мне чай. У меня же дар речи пропал. И ведь верит в свои слова. Это немыслимо. – Посмотри на ситуацию с моей точки зрения. Я вижу, как загибается девчонка. Пытаюсь ей помочь, а она упрямо отказывается. Мне тебя просто жалко. Ведь по глупости себя загоняешь. Просто так в этом мире никто ничего не делает. Согласись? Тем более ты мне никто. Соседка, что спит под столом на кухне, питаясь лапшой быстрого приготовления. И вот подойду я к тебе и скажу, давай я тебе помогу. Деньжат подкину, накормлю нормально. Просто так. Ты же первая у виска покрутишь. Потому что знаешь, что бесплатный сыр только в мышеловки. Чаще всего так и есть. Но это лирика. Вернемся к нашей с тобой ситуации. Мне нравятся такие грудастые губастые девочки, как ты. Все равно сейчас один. Почему и с тобой не пожить? Тогда и помощь будет выглядеть логичной.
– Получается, что я продаюсь тебе за деньги.
– Из-за того, что я называю все своими именами. Давай займемся простой арифметикой. Допустим, я решу за тобой ухаживать. Простой поход в ресторан – это пять – семь тысяч. Я не про забегаловку при торговом центре говорю. Билеты в театр на хороший спектакль, опять в размере таких цен. Покататься на теплоходике по речке это тысяча не глядя. Поход в музей с заходом в кафешку пирожное с кофе съесть, около двушки. Цветочки. Тут уже какая фантазия. С гвоздичками приходить мне уже не солидно. Поехать куда-нибудь на выходные около двадцати пяти тысяч. Я все считаю на двоих. Потом праздники. Колечки, сережки. Все эти мелочи или непредвиденные расходы в виде сломанных каблуков на сапогах. Все это требует денег. И денег немалых. Уже проверено и не раз. Это не такая уж и большая проблема. У меня сейчас работа неплохая. Официалка под сотку. Плюс халтуры и шабашки всякие. Даже с учетом выплаты алиментов неплохо остается на духи-цветы. Только вопрос – это тебе нужно? Наверное, как и любой бабе охота. Только опять вопрос, когда ты гулять будешь, если пашешь как лошадь? Выходить за выделенный лимит, что я оставляю себе на развлечения и женщина, я не намерен. Извини, ни миллионер. В твоем случае лучше деньги на дело пустить, чем их грубо говоря прожрать, а потом в туалет сходить.
– Грубо все это звучит.
– Правда всегда грубая. Это ложь сладкая и красивая. Если женщина соглашается пойти за счет мужика куда-то, то по умолчанию он будет считать, что она ляжет с ним в постель. Так было раньше и так есть сейчас. Если в планах женщины этого нет, то она расходы делит напополам. Тогда в щечку чмокнулись, сказали друг другу, что провели хорошо время и разбежались. Это без вопросов и обид. В других ситуациях, уж извини, но кровать нормальное продолжение вечера.
– По твоим словам все женщины – проститутки.
– Тогда женщина, что живет в браке с мужчиной и получает меньшего него – это тоже проститутка. – он посмотрел на меня. – Чего так недовольно смотришь? Я рассуждаю, как и ты. Купили ей куртку к зиме с зарплаты мужа, а вечером они переспали. Так получается, что жена расплатилась своим телом.
– Получается, что так. – согласилась я. – Хотя, нет. Они женились по любви. Это другое.
– И в чем отличие?
– Когда люди любят друг друга им приятно быть вместе, они заботятся друг о друге. Поэтому покупка куртки – это нормально.
– Наверное, и если муж за жену долг заплатит – это не будет выглядеть проституцией?
– Нет. Он заботится о ней, тем более проблемы у них общие.
– Сейчас мы живем с тобой, как муж и жена. Спим в одной кровати, живем под одной крышей, проблемы общие. Как это по-другому обозвать? Неофициальный брак.
– Допустим.
– Ты получаешь меньше меня, поэтому вынуждена принимать финансовую помощь, как в нашем примере с курткой. Теперь вопрос, с чего у тебя возникло ощущение, что ты продаешься? Из-за того, что мы пропустили период прогулок под луной и стали жить вместе?
– Чувства. Я тебя не люблю.
– Хорошо. Что в твоем понимании любовь?
– И как ее можно измерить? Любовь – это и есть любовь. – я пожала плечами.
– Для меня это красивое слово. Так?
– Когда с человеком рядом хочется быть, когда с ним нравится целоваться, перестаешь замечать недостатки.
– Когда тебе небезразлично, где болтается одна особа. Забыла телефон, мне ничего не сказала. Я сижу и думаю, где тебя искать, а ты приходишь и еще мне претензии предъявляешь. Еще и пришла на бровях. Не был бы так на тебя зол, прибил бы на месте. Тебя только глаза грустные спасли. Грустные и растерянные.
– Извини, не подумала...
– Я заметил, что ты особо не думаешь. Ладно, бы хоть о себе бы думала, но ты просто в облаках летаешь. Разберемся потом, что это заоблачные дали.
– Все равно, Олег, я всего этого по отношению к тебе не испытываю.
– Ты даже не пытаешься взглянуть на меня по-другому. Ищешь отговорки и прикрываешься ими как щитом. То тебе моя рожа ни мила, то противный я весь такой. А ночью доказываешь обратное. Особенно когда во сне обниматься лезешь. Помнишь фильм «Чародеи». Днем Аленушка стервой была, а ночью такая милашка. Так и ты, заколдованная моя.
– Не твоя.
– А чья? – он рассмеялся. – Моя. Со временем привыкнешь.
– Могу и не привыкнуть.
– Все в твоих руках. Тебе решать, как жить дальше. Мы можем хоть каждый день ссориться и спорить, а можем в мире жить и хорошо время проводить. И не думай, что от меня так легко отделаешься.
– Почему ты так прилипчивый? – не выдержала я.
– Я упрямый. И не начинаю дел, зная, что проиграю.
Он отнес чашку на кухню. После этого мы расстелили диван. На улице такое ощущение, что дождь пойдет. Было бы хорошо.
– Это правда, что я во сне тебя обнимаю? – тихо спросила я.
– Угу. Еще и плачешь иногда. Приходиться тебя целовать, тогда ты успокаиваешься.
– Не помню. Мне ничего не снится.
– Не запоминаешь просто. Я тебе и говорю, что на языке у тебя одно, а в подсознании совсем другое. Сама с собой не дружишь. При этом настойчиво утверждаешь, что я тебе противен. – ответил Олег. Он повернулся ко мне. Его ладонь скользнула по моему бедру. – Но я не против в очередной раз доказать, что ты неправа.
И почему-то я опять начинала возбуждаться. Грубоватые ласки, которые мне не должны были нравиться. А внутри огнем расцветала страсть, которая не поддавалась контролю. Непривычная, но такая притягательная. С каждым разом, когда я была с ним, эта страсть становилась все горечее и ярче. Все чаще я ловила себя на мысли, что мне никогда не было так хорошо, как именно в этот последний раз. А следующий раз приносил с собой еще больше красок и огня. Новые ощущения пьянили, забывалась усталость. Все сменялось поразительной легкостью, после которой забывалось все.
На рыбалку мы не поехали, потому что проспали. Телефон у Олега разрядился, поэтому будильник не сработал. Когда он его включил, то было пропущенных звонков десять.
– Вот как бывает. – он усмехнулся. – Придется отложить наш поход. Самый клев мы прошляпили.
– Пойду чайник поставлю. – сказала я. Не знаю. Было не по себе. Я чувствовала, что запуталась. Хотелось сбежать куда-нибудь на край мира, чтоб никто меня не нашел. И сидела бы там в одиночестве, но было бы спокойно среди гор и облаков. Жарко. Вроде только встала, а тело было уже мокрое от пота. Прохладный душ, хоть немного остудил тело. Олег разговаривал по телефону на кухне и варил кашу. Я подошла к окну. Во дворе тихо. Люди попрятались по своим квартирам, и носа не показывают наружу. Всем жарко и душно.
– Валь, а ты сколько лет замужем была?
– Пять лет. Хотя с Борей мы с первого курса встречались. А что?
– Так, – отмахнулся Олег. Мы сидели ели овсянку. – Порой ощущение возникает, что ты какая-то неопытная что ли. Я не только про постель, но и в общих чертах.
– Не, ну опыта общения с такими людьми, как ты, у меня точно не было.
– Это какими?
– Упрямыми. – Мы посмотрели друг на друга. Колючий у него все-таки взгляд. Неприятный. Я не выдержала, отвела глаза первая. У Олега опять зазвенел телефон.
– Вроде воскресенье, чего это столько желающих со мной пообщаться? – поднимая трубку, пробормотал Олег.
За разговором я не следила. В этот момент посуду мыла. Удар кулаком по столу был таким сильным, что заставил подскочить кружку с недопитым чаем и меня. Олег напоминал каменную статую. Я чувствовала, что он был в бешенстве. Сразу захотелось куда-то спрятаться, только бы ему не попасться на глаза.
– Хватит посуду намывать. Иди лучше и поцелуй меня. – процедил он. Ни одной мысли спорить с ним не было. Это был не поцелуй. Когда целуют, то в губы не впиваются и тем более не кусают их. Он держал меня при этом так крепко, что было не вырваться. Еще немного и могли остаться синяки. Минута, две. Стоят так не особо-то было удобно, но постепенно его прикосновения стали мягче, как и поцелуи. Грубость стала уходить. Он отстранился. Провел пальцами по моим губам. Вздохнул. – Нормально все. Поедем Гальку из отделения вытаскивать.
– Это кто? – спросила я. Гроза миновала.
– Дочка.
– Еще одна?
– Да.
– И сколько у тебя их?
– Две дочери и сын. И Машка с Сашкой.
– Какой ты многодетный.
– Когда-то по молодости все семью пытался создать. Из всех попыток понял лишь одну вещь – бабу детьми не удержишь. Захочет уйти – уйдет, а мне лишь алименты платить останется.
Гале было четырнадцать. Это была самая младшая из его дочерей. Высокая, с дерзким и упрямым взглядом. Знакомый взгляд человека, который всегда прав. Поймали ее с другом, от которого за версту несло криминалом. Так и оказалось, что паренек привлекался по мелочёвке уже не раз. В основном из-за того, что цеплялся к поездам и катался или на крыше, или между вагонами. За это их и задержали.
– Севка здесь постоянный клиент, не с тем дружбу водит ваша дочка. – сказал напоследок милиционер.
Олег с ходу начал читать мораль Гале. Та его почти не слушала. Плевать она хотела и на штрафы, и на то, что убиться могла. А Олег только сильнее распалялся. Видимо, не мог остановиться, пока пар не выпустит. Мы шли к машине. Около вокзала много народу. Люди приезжают, уезжают. На пяточке стояли бомжи. Не промытые, пили из пластиковых стаканов дешевое пиво из полтора литровой бутылки.
Это был он. Сердце болезненно сжалось. Мне показалось, что я падаю. Мир вокруг крутился бешеной каруселью, а я ничего не видела, кроме знакомых глаз, что смотрели на меня. Такие знакомые и родные.
– Валька! – он отошел от компании бомжей и подошел ко мне.
– Игорь. – я смотрела на него и не могла поверить своим глазам. Точно, он. Только изменился сильно.
Глава 19.
Игорь сильно изменился. Помятый, осунувшийся без передних зубов. Непромытый. Вся шея черная от грязи. А сам весь загорелый, как с юга приехал. Щеки небритые. Мы с ним стояли как два идиота и глупо улыбались.
– Ты когда освободился? – спросила я.
– Полгода назад. Сестренка квартиру продала и свалила.
– А ты же как?
– Как придется. – он пожал плечами. – А ты?
– Так же.
– Девочка? – он кивнул в сторону Гали.
– Нет. – я покачала головой. – Я тогда переживала сильно. В больницу попала. Выкинуло. Ничего тогда не осталось, только воспоминания.
– Жаль. – он вздохнул.
– Жаль.
– А ты мне ни строчки не написала. – сказал он. Это не было упреком. Скорее факт.
– Потому что тогда я тебя ненавидела. Из-за тебя я ребенка потеряла.
– Я не хотел, чтоб все так получилось. Извини.
– Прошлого не вернуть. – странно, что я это поняла только сейчас.
– Если я к тебе в гости загляну? Ты все там же? – спросил Игорь.
– Она не там живет. А со мной. И гостей не принимаем. – Олег положил свою лапу мне на талию и притянул к себе. – Пойдем Валь. Мы как бы опаздываем.
Я хотела возразить, а потом подумала, что нет смысла. Почва как будто ушла из-под ног. Эта встреча сильно выбила меня из колеи.
– Не хворай, малышка.
– Ты тоже.
Мы подошли к машине. Вокруг люди, шум, а я чувствую себя мелкой песчинкой. Еще и холодно стало. Жарко. Температура плюс тридцать пять, а меня знобит. Смотрю, на заднем сидении лежала спортивная куртка.
– Можно?
– Бери. – разрешил Олег.
– И что это было? – нарушила молчание Галя.
– Думаю, привет из прошлого тети Вали. – ответил Олег.
– Можно и так сказать. – кутаясь в куртку, ответила я. – Вот так же, как Галя связалась с парнем, что не в ладах с законом был. Чуть за ним не ушла. Нет, вначале он меня чуть на тот свет не отправил.
– Это как? – спросила Галя.
– Просто. Была любовь. Семнадцать лет. Ладно, это я влюблена была, а он меня использовал вначале. Родители при деньгах. А я дуреха, деньги у них таскала Игрою на сигареты и пиво, когда он на мели был. Это часто было. Он мелким воровством промышлял. Машины вскрывал. Магнитолы воровал или колеса снимал. А потом связался с компанией уже опытных ребят. Они стали ларьки грабить. В последнее дело они склад должны были грабануть. Я должна была с ними идти. Лишние руки нужны были. Деньги нужны были. Игорь хотел завязать. Хотя, думаю он мне все это специально пел. Не завязал бы. Такие люди не завязывают. Для него это как сигареты. Зависимость от адреналина, который он получал, переступая закон. Или ему нравилось играть с законом в догонялки. Доказывать другим, что он такой умный. Может и то, и то. Я к нему в голову не лезла. Но каждый раз видела, как ему все это приносит удовольствие. Знаешь, Галь, можно адреналин и законным способом получать. По горам лазить. Не знаю, с парашюта прыгать. При этом жизнь себе не ломать. Но Игорь упрямо ломал свою жизнь. Ну и мою заодно. Я тогда не попала вмести с ним чисто случайно. Я в больницу попала. Иначе вместе с ними бы села. Во время ограбления был охранник убит. Срок дали всем хороший. Вот я видела твоего Савву, Севу или как там его.
– Сева. – поправила Галя.
– Он мне Игоря напомнил. Хотя не мне советы давать, кому с кем дружить. Мы ведь сами выбираем как нам жить. – сказала я. Смотрю девочка нахмурилась. Задумалась. Уже хорошо. Думать полезно. Есть вероятность, что не совершит ошибок. Только мне до этого не должно быть дела.
– Галь, я тебя к матери отвезу. Еще одна такая выхода – к себе заберу.
– Ты этого не сделаешь! – возмутилась девочка.
– Хочешь проверить? – хмыкнул Олег.
– Я не поеду в твою деревню.
– Еще как поедешь. И будешь Москву только по картинкам в интернете смотреть.
– Сбегу!
– Под замок посажу.
– И буду я петь «Сижу за решеткой, в темнице сырой...» – сказала она.
– Да хоть Маяковского зачитывай. Я не против.
– Не думаю, что это понравится тети Вали.
– У меня наушники есть. С твоей же стороны глупо злить отца. Особенно когда он тебя только что из отделения забрал. Кстати, он может предъявить твоей матери, что она не справляется с твоим воспитанием. И может заняться им сам. Не думаю, что тогда у тебя будет время на встречи с Саввой. – ответила я. И чего я лезу? Сами разберутся.
Олег отвел Галю за ручку домой. Я осталась ждать его в машине. Голова раскалывалась. Руки тряслись. Я закрыла глаза. Остаться наедине со своими мыслями тяжело. Они были неприятные, давящие, вязкие, страшные. Взять бы и избавиться от них. Забыть. Только не получалось.
– Не думал, что ты меня поддержишь. – Олег завел машину.
– Ничего я не поддерживала. Глупая она. Еще потреплет тебе нервы.
– Подростковые брыкания всегда тяжело переносить. Творят чего хотят. Ремня бы ей всыпать. Пашке хорошо мозги в свое время вправило. Но девчонка! Уши только надрать могу.
– Суровые методы воспитания.
– Зато доходчивые, когда уже слова не помогают. Разбаловало ее мать, вот она теперь никого не слушает.
– Конечно, во всем женщина виновата. – я устало потерла виски. – Олег, она похожа на тебя. Твоя дочка. А ты тоже никого не слушаешь. При этом требуешь от нее того, что не можешь сам сделать. Это бесполезно.
– Я слушаю других людей. Но делаю, как надо.
– Ты делаешь, как считаешь правильным. И ключевое слово «считаешь», что правильно для тебя, необязательно будет совпадать с моей точкой зрения.
– Пойдем пройдемся. А то ты бледная какая-то. – сказал Олег, останавливая машину у стоянки рядом с парком.
– Голова раскалывается.
– Поэтому свежий воздух не повредит.
Много народу. Детвора играла на площадках, парочки сидели на скамейках, молодежь разбилась на стайки и что-то бурно обсуждали. Дедушка лет семидесяти с длинной седой бородой лихо разъезжал на роликах. Можно было только позавидовать его активности. А я себя чувствовала развалюхой. Было такое ощущение, что от меня осталась лишь одна оболочка, а внутри пустота.
– Валь, то что ты рассказала правда?
– Про Игоря? – уточнила я. – правда. Я с ним полгода встречалась. Любовь была сильная. Ждала от него ребенка. А перед ограблением в аварию попала. Сотрясение, руку сломала. Ребенок не пострадал. Тогда родители и узнали о моем интересном положении. Про аборт говорить поздно было. А там пришли из милиции. Говорят, что всех поймали. Я показания против давать не стала. Ушла в отказ. Ничего не знаю, ничего не ведаю. Да против меня и предъявить нечего было. Только на нервной почве ребенка потеряла. Пошли осложнения. В итоге детей я иметь не могу.
Я рассказывала всю это историю быстро. И не могла ответить себе на вопрос: зачем я это делаю? Как будто это интересно Олегу. Это никому не было интересно. Ошибка молодости.
– А родители как отреагировали?
– Вздохнули с облегчением. Проблемы закончились сами по себе. Моих друзей пересажали. Ничего больше не мешало учебе. Дурила я в одиннадцатом классе. Дальше экзамены, потом вступительные. Студенческая жизнь. С Борькой встречаться начала.
– Попыталась забыть, но не получилось. – заметил Олег.
– Почему? Вполне так успешно забыла. В последнее время только вспоминать начала. – возразила я.
– Ничего ты не забыла. Так, заморозила переживания, но не отпустила своего милого. Небось, мечтала, что он вернется и увезет тебя в северные дали. – сказал Олег. Мы вышли к пруду. Около воды было много людей. Стояли лотки с мороженым. – Будешь мороженое?
– Буду. – ответила я, хотя только начала согреваться. – Ты любишь мороженое.
– Жарко. – ответил Олег, пожимая плечами. – Зимой я его не ем. О чем ты мечтаешь?
– Не знаю. Пока не о чем. Живу и живу.
– А раньше?
– Не буду я тебе рассказывать о своих мечтах.
– Почему это? – удивился Олег.
– Потому что это личное.
– Какая скромная. Сегодня ночью была совсем другой. Может, тебя в кровати спрашивать о личном, когда ты полностью открыта?
– Это давно было. А то, что ты хочешь сделать – это подло.
– Рассказывай. – он продолжал настаивать.
– Это глупо было.
– Но тебе это дорого, раз секретничаешь. Смеяться не буду.
– О доме на берегу озера, где мы будем жить с Игорем и растить ребенка. Глупая мечта. Я наивная была. А он поддерживал сказку.
– Отчего же глупая? У каждого свое место и необязательно оно будет там, где выбрали родители. Каждый сам выбирает как жить и о чем мечтать.
– Но при этом навязываешь свое мнение детям.
– Так я же отец. Воспитывать их нужно. – горячо сказал он.
– Знаешь, ты счастливый человек.
– Еще какой счастливый.
Мы еще около часа бродили по парку. Постепенно я начала чувствовать, как холод и беспокойство отступали. На их место пришло спокойствие. Робкое, готовое в любой момент сбежать, но именно спокойствие.
– Сейчас тогда приготовим что-нибудь, а потом кино посмотрим. – заходя в квартиру, сказал Олег.
– Только не фильм ужасов.
– Нет, что-нибудь мягкое и ванильное. Нам ужасов нам сегодня хватит. – сказал Олег.
Дверь в ванную была закрыта. В комнате работал телевизор. Я и забыла, что мама и Полина должны были приехать. Они удивятся, что я теперь с Олегом. Чего-то быстро я с этой мыслью свыклась. А где были мои возмущения и мои планы, чтоб от всего этого избавиться? Где моя свобода?
– Ты чего морщишься? – спросил Олег.
– О свободе думаю. Продала ее за миску каши и мягкий диван.
– А ты считаешь, что я тебя ограничиваю в свободе?
– Да.
– И в чем же это проявляется?
– Ты решил, что я должна с тобой жить.
– Это мы уже обсуждали. Доводы я тебе привел. Дальше? А дальше молчание.
– Я хочу ходить куда хочу, встречаться с кем хочу.
– Ты обиделась, что я твою первую любовь отшил? Поезжай на вокзал. Думаю он там еще. Будет вам счастье. – хмыкнул Олег.
– Мать всегда говорит, что я под мостом закончу свою жизнь. Что-то не хочется, чтоб ее слова стали пророческими.
– Молодец. Как придумаешь в чем я там тебя ограничиваю, так скажешь.
– Кофе пить. – нашлась я.
– Тебе вредно. Итак на грани нервного срыва ходишь.
Так мы с ним и вошли на кухню споря по привычке. А мне нравилось вот так с ним спорит. Беззлобно. И ему тоже раз за разом доказывать, что он весь такой раз такой. Я как-то мириться с этим начала. По сути, он не был плохим человеком. Только к его манере общения нужно было привыкнуть. К этой грубоватой прямолинейности, и к его манере идти в лобовую атаку по любому поводу.
– Чего ругаетесь? – на кухню вошла мама. Мы с Олегом переглянулись.
– Даже в мыслях не было. Просто разговариваем. – ответила я.
– Значит показалось.
– Как отдохнула? – спросила я.
– Хорошо. Там легче дышится, чем в Москве. Не слышала, когда прогнозируют спад температуры?
– Синоптики лишь разводят руками. – ответила я.
Глава 20.
Олег поставил перед моим носом кастрюлю с картошкой, которую предстояло очистить от кожуры. Не особо этим охота заниматься. Только если хочешь есть, надо работать.
– Я себя чувствую как в армии. Все ты мне картофель доверяешь чистить. – проворчала я.
– Попробуй салат порезать. – как-то легко сказал Олег. Я уже вроде обрадовалась смене деятельности. Но тут началось. – Мы что свиньи? Тоньше режь. Огурцы соломкой, помидоры квадратиками. Слишком крупно. А тут слишком тонко.
– Зря я решила тягаться с мэтром. Не доросла я до таких высот. Вернусь к подножью, картошку шкрябать. – сказала я. Олег почему-то расхохотался.
Мама вопросительно посмотрела на меня. Она в этот момент заваривала картофельное пюре быстрого приготовления. Я только пожала плечами. Пусть понимает, как хочет.
– Что будешь завтра делать? – спросил меня Олег.
– Паспорт нужно получить. Должен уже быть готов.
– Завтра тогда пройдись по банкам, карточки восстанови. Вечером тогда займемся твоими кредитами.
– Я...
– Опять споришь?
– Нет.
Тоже нашелся дрессировщик ненормальный. Можно конечно и повозмущаться. Только что будет в итоге? Опять вынос мозга? Или и вовсе драться полезет. Надоело все.
– Валь, у тебя когда отпуск?
– Я неофициально работаю. Отпуск нам только снится.
– Может поменяешься с девчонками на два денечка?
– Зачем? У меня на следующей недели неделя отпуска. Предлагаю ко мне съездить. – сказал Олег. Мама подавилась. Долго откашляться не могла.
– Извините, не в то горло попало. – сказала она, наливая воды.
– Бывает. Так как Валь?
– Можно. Кого еще возьмешь? Пашу, Галю, Машу, Сашу?
– Старших. Кстати, откуда поняла?
– Галю одну оставлять не вариант. Узнает, что тебя в городе нет, дел натворит. Так-то вроде тебя побаивается, хотя, на первый взгляд, не скажешь. Остальные к слову пришлись. – ответила я, убирая очистки.
– Умная.
– Да ну! Не так давно дурой была.
– Так это тогда было. Сейчас исправляться начала. – парировал он.
