Текст книги "Спасибо папе за коммунальную квартиру"
Автор книги: Нина Баскакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
Перегорел холодильник. Позвонили хозяину. Товар переложили, как смогли и куда смогли. Пока же я его отмывала. Холодильник был глубокий. Я хоть и высокая, но туда приходилось аж нырять, чтоб дотянуться до дна. Выныриваю я из холодильника, чтоб тряпку сполоснуть и вижу свой кошмар, который стоит, облокотившись об прилавок. Рукой щёку подпирает, а лицо так и светится. С перепугу я отскочила назад на шаг. Чуть витрину не снесла. Грязную тряпку к груди прижала. То ли защищаться ей собралась, то ли отбиваться.
– Красота – страшная сила. – усмехнулся он. – Кстати, сзади ты тоже неплохо смотришься. Как и спереди.
– Каким ветром тебя... вас занесло? – поспешила исправиться я.
– Мимо проезжал. Воды решил купить. Жарко. Захожу, а тут прям подарок для меня. – сказал он. Под его взглядом я чувствовала себя неуютно. Как будто на мне ничего не было. Хотелось напялить побольше одежды, а еще лучше паранджу надеть. Пусть жарко будет, зато не так противно.
– Вы воды хотели купить, так покупайте и до свидания. – я попыталась выпроводить его, хотя этот мужик явно не понимал намеков.
– Может я помимо воды еще чего-нибудь куплю. Вот на тебя полюбуюсь и придет мне озарение, что нужно купить...
– Пять пачек пельменей. Холодильник сломался. Девать их некуда. – в наглую сказала я.
– Я тебе шоколадку купить хотел. Но можно и пять пачек пельменей. Не могу отказать даме в столь ничтожной просьбе. Они хоть съедобные?
– Съедобные, только немного подтаяли. – откладывая тряпку в сторону, сказала я. Я услышала, как Наташка рассмеялась на складе. Ну и пусть смеется. Зато мне удалось спихнуть пельмени. А то на нас повесят.
– Мужикам скормлю. Они как раз таким дерьмом питаются. – поморщился он. Хоть свиней пусть кормит. Мне все равно. Главное, что одной головной болью меньше. – Воды еще без газа. Только не из холодильника. И шоколадку. Я так и не услышал, когда у тебя выходной?
– Завтра. – выдала меня Наташа.
– Нет, завтра я работаю.
– Так ты же выходной хотела взять. – продолжала гнуть Наташа. Вот зараза. Сдам ее Диме, что она сегодня глазки строила. И месть моя будет сладка. Пусть и мелочна.
– Я передумала.
– Тогда завтра за тобой заеду. Поедем гулять. – прекратил наш спор Олег.
– Я буду работать. – Упрямо смотрю ему в глаза. Холодный лед синих глаз встречается с моими.
– Посмотрим. Держи шоколадку. Может подобрее станешь.
– Прям от шоколадки так вся и растаю. – хмыкнула я.
– Я еще найду отчего ты там таешь. А пока чаек пей, шоколадкой заедай, да обо мне вспоминай.
– В кошмарных снах.
– Лучше эротических. – и пошел. Мне же осталось лишь призвать всю силу воли, чтоб не выругаться.
– Наташа, я тебя сейчас буду медленно и жестоко убивать. Это что сейчас было?
– Шутка. Не надо так серьезно ко всему относиться. – пожала она плечами. И еще думает обижаться или нет на меня. Лицо сделала соответствующее.
– Ты меня своими руками в лапы к маньяку толкаешь. Завтра он меня прирежет, и кто с тобой работать будет? Ты об этом подумала?
– Это что был твой таинственный маньяк? – спросила Наташа. Ее глаза округлились. Рот открылся. Если сейчас еще и язык высунет, точно будет походить на собаку, почуявшую след.
– Почему таинственный? Явный. Видишь, меня нашел.
– Точно, маньяк. Может попросить, чтоб Славик тебя провожал? – предложила Наташа. Славик был родственником Димы. Он заходил к нам пару раз. Чего-то покупал. Неприятный тип с влажными глазами и печатью грязи на лице. Порой смотришь на людей, есть лиц чистые, есть одухотворенные, есть недовольные. Одна категория лиц меня всегда пугала, когда на лице словно отражаются все грехи, какие только возможно придумать. Такое ощущение, что человек уже все перепробовал в этой жизни и потерял страх.
– Я твоего Славика больше Олега боюсь. Так что не надо.
– Привередливая ты какая.
– Уж какая есть.
Приехал Моисей Валерьянович. Милый такой дяденька в толстых очках с круглой залысиной. Он долго сокрушался по поводу поломки холодильника. Жаловался на жару. Пытался починить холодильник: несколько раз воткнул и вынул шнур в розетку. Но чуда не случилось. Холодильник отказывался работать. Потом мы выслушали, что это во всем жара виновата. Уже третий холодильник ломается на этой неделе. У Моисея Валерьяновича было пять магазинов в нашем районе. Наконец, он успокоился. Принял героическое решение, что холодильник надо отправить в ремонт и уехал. Мы вздохнули свободнее. Тяжело работать, когда начальство под носом крутится. Сразу скованность появляется.
Наступил вечер. Он не принес долгожданной прохлады. Не было даже намека на свежесть. Может за городом и было прохладно, но в Москве раскаленный асфальт начал остывать, нагревая воздух. Ни ветерка. Пробка в сторону выезда из города. Вонь от выхлопных газов разлилась по воздуху, смешиваясь с запахом гари. Если бы подул ветер, то он избавил бы нас от этой вони. Но его не было. Одиннадцать вечера. Мы с Наташей отпустили последних припозднившихся покупателей и закрыли магазин.
Я не стала ничего говорить Диме. Слишком мелочная месть. Сил нет. И домой идти желания нет. Мимо проходит молодежь. Ребята уговаривают девчонок на пляж поехать. Купаться ночью. Заманчива идея. Вода должна быть еще теплая. Как парное молоко. Никогда парное молоко не пила, но выражение мне нравится. Девчонки смеются, но в итоге соглашаются. Когда-то и мне было семнадцать лет. И также с ребятами до утра гуляла, не обращая внимания на упреки матери, что я довожу ее до седых волос. Молодые годы, когда не думаешь ни о чем серьезном, потому что голова забита выбором юбки на свидание. А еще чисто гамлетовским вопросом: если у матери помаду утащу, она заметит или нет? Заметит.
Телефон затрезвонил в кармане. Я не хотела разговаривать с Олегом. Но он ведь настырный. Будет звонить пока не отвечу. На третьем звонке я сдалась.
– Закончила работать?
– Закончила. – Вытягиваю ноги. Хорошо когда можно снять надоевшие балетки. Ноги тоже должны дышать свежим воздухом.
– Чего делаешь?
– Сижу на лавочки, пиво пью и молодость вспоминаю.
– Дура. – Как можно было так произнести слово, что оно меня ударило, как пощечина? – Выливаешь свое пойло и поднимаешься домой. Чтоб больше я не видел и не слышал про эту гадость.
– Какого права ты имеешь мне указывать, что делать! – от алкоголя, что лег на усталость заплетается язык. Я всегда быстро пьянела. Даже от пива.
– Я тебе завтра покажу свои права.
– Я работаю! Так что можешь приезжать сколько хочешь. Из-за тебя выходной пришлось отложить. – глотая слезы, ответила я. – Нашелся мне тут указчик. Да и что ты мне сделаешь?
– Накажу. – он говорит спокойно. А у меня по спине прошелся холодок. Сразу вспомнились его глаза. – Не надо меня злить. Я ведь могу и сейчас в гости приехать. Этого добиваешься?
– Нет. – тихо отвечаю я. Самой неприятно, что испугалась его.
– Вот и хорошо. Теперь иди домой спать. Алкоголь от усталости не лечит. Я другое средство знаю. Завтра покажу.
– Не нужно мне ничего. – бормочу я, поднимаясь к себе. – Спать хочу.
– Дошла до дома? Все. Слышу, что дверью хлопнула. Спокойной ночи.
– И тебе кошмаров. – сказала я выключенной трубки. Стоило расстелить матрас, как я сразу упала на него и уснула.
Глава 4.
Вроде и проснулась в девять, а все равно встать не могла. Я лежала и смотрела в потолок. Сил не было. Я просто выдохлась. Нужно было опять ехать к черту на кулички в магазин одежды. Мне предстояло с вещами работать. С двенадцати до десяти вечера. Десять часов – это копейки. Это не тринадцать. Мама сегодня была дома. Какой же тогда день недели? Воскресенье. Совсем в днях потерялась. Мама у меня была хирург. Практикующий хирург в больнице. Как и все медики на работе она проводила больше времени, чем дома. Пятидневная рабочая неделя, плюс ночные дежурства. Может поэтому отец и развелся с ней. Он работал преподавателем в институте. Кандидат экономических наук. Тоже работа без четкого графика. Особенно когда нужно было вечерние группы вести или со студентками романы крутить. К одной из студенток он и ушел, когда она забеременела. Как говорится, седина в бровь, а бес в ребро. Жить им было негде. Она приезжая провинциалка. Покорительница Москвы. У отца только эта квартира. Была еще квартира в строящемся доме на уровне котлована, но ее мама уговорила оформить на Полину. Правда, дом еще сдадут нескоро. Года через два как минимум. Мама тогда думала, что Полина после института начнет жить там. Как раз будет время, чтоб сделать ремонт и купить мебель. Но отец решил начать делить эту квартиру. Разводились они тяжело. Со скандалами. Судами. В итоге квартиру разделили напополам, как совместно нажитое имущество. Когда они приватизировали квартиру, то я отказалась от своей доли. Тогда мне это было не нужно. У меня другие были перспективы. Полина была прописана у бабушки. Потом на нее еще оформили квартиру, когда поняли, что от бабушкиной квартиры ей ничего не перепадет. Там другой родни было много. Дядя Гриша со своей многодетной семьей дал понять, что метры просто так не отдаст.
После суда, отец предложил выкупить свою долю, но у мамы не было таких денег. В итоге он выставил свои метры на продажу. Хотя, не знаю, кто в здравом уме купит комнату, чтоб жить в коммунальной квартире. Проще уж поднакопить на однокомнатную квартиру. Или на студию, когда вся квартира представляет собой одну большую комнату соединенную с кухней.
Я все-таки заставила себя встать и поплелась пить кофе. Без него можно было забыть о начале дня. Он бы просто не начался. Мама разбиралась в шкафах. Гремела посудой.
– Доброе утро. – включая чайник, сказала я.
– Он продал квартиру! – Мама так яростно поставила тарелки на разделочный стол, что они жалобно зазвенели. – Этот наглец вчера пришел и говорит, чтоб я за сегодняшний день освободила комнату. Иначе он все на помойку выкинет. Это мою комнату! Я ее так долго обставляла. Каждую деталь интерьера продумывала до мелочей. А он на помойку!
– И как папа это провернул? Ты же не хотела писать отказ от покупки его доли. А без этой бумаги сделку можно признать незаконной. Мол, собственники не отказывались от выкупа доли. – Я навела кофе.
– Так он этому мужику часть доли подарил, а потом предложил выкупить оставшуюся часть. И тот согласился. Вчера сидела и изучала документы. Не подкопаешься. Хотя сделка серая, а ты докажи, что он не от доброты душевной подарил тому мужику два квадратных метра. А потом ему пришла идея продать спорные метры новому собственнику. Вот что теперь делать?нам всем в одной комнате жить? Там всего десять метров. Как мы там поместимся?
– Мне съезжать некуда. – поспешно сказала я.
– Я думала сдать комнату, доплатить и снять нормальную квартиру. Но посмотрела цены. Тут слов нет. Все так резко подскочило. А Полина в театральную студию записалась. Говорят, хорошо раскрепощает. Для юриста пригодиться. Денег лишних нет.
– Мам, я только ночевать прихожу. Ты на работе почти живешь. Ничего, поместимся. Только почему он большую комнату взял?
– Страшный такой. Пришел и заявил, что будет жить именно в этой комнате. Я спорить побоялась. Да и в шоке была от такой наглости. Как Ян мог так поступить? После стольких лет совместной жизни! Подселить к нам какого-то уголовника.
– Наш новый сосед из бывших сидевших?
– Рожа у него уголовная.
– Мама, какие выражения! Лицо, а не рожа. – усмехнулась я.
– Чего ты смеешься? – Мама не могла решить заплакать ей или разозлиться. – Ты понимаешь, что произошло?
– Понимаю. Только меня это все не сильно касается. У меня как было все плохо, так и осталось. Я на работу уехала.
Чем отличается работа в продуктовом магазине от вещевого магазина? В вещевом не надо таскать тяжелые коробки. Зато, здесь скучно. Ходишь, поправляешь вещи, чтоб они весели ровно. Или стоишь в примерочной и выдаешь номерки по количеству взятых вещей в кабинку. Потом пересчитываешь сколько тебе вернули вещей, а сколько взяли с собой на кассу. По сути, мы должны следить, чтоб никто не утащил вещи. Иногда снимают магниты, отцепляют чипы и нагло воруют. Но когда в примерочной заняты все кабинки, не до этого. Только и успеваешь, что развешивать вещи назад по вешалкам. Разбираешь их по отделам. Потом приходят продавцы с этих отделов и разносят вещи на места. Скучно. Я со своей жаждой деятельности такие километры по магазину накручиваю, что к вечеру ног не чувствую. Нет бы, как все, стоять и задумчиво вешать на вешалку одно платьице минут десять или трепаться с другими продавцами. Я бегаю. Работаю. Не из-за того, что я такой ответственный сотрудник и забочусь о прибыли магазина или репутации компании, от которой работаю. Просто так время проходит быстрее. Когда находишься в движении несколько раз глянул на часы и день прошел. Но не в этом магазине. Носись не носись, а время тянется медленно.
Покупателей было много. Воскресенье. Люди прячутся от жары или в торговых центрах или на пляжах. А я стояла в примерочной. Здесь жарче чем в зале. Запах парфюма и дезодорантов смешивался с запахом пота. Получался такой амбре, что начинало тошнить. В примерочную заглянули два парня лет под двадцать пять. Пьяные. Еле на ногах держались. Но решили, что им нужно примерить новые штаны. Какие штаны? Им бы проспаться для начала. Шутили. Пытались приставать. И охрану не позвать. В этом магазине на дяденьке, что должен стоять у входа и следить за порядком в зале, экономят. Поэтому мы сами и за утопающих, и за спасателей. Я разрулила конфликт и выпроводила молодых людей, указав, что они могут найти нужный товар в соседнем магазине. Там уже есть дяденька охранник. Пусть это будет его головная боль. В этот момент вернулся менеджер с перерыва. Сегодня у них нехватка и менеджеров и продавцов. Хотя пьяные клиенты – это не моя проблема. Но не бегать же мне по магазину с криком о помощи. Проще все решить миром.
Здесь торфяники ближе. Гарь чувствуется острее. Все равно. Главное рабочий день подошел к концу. Можно ехать домой. Еще бы доплестись до остановки. Телефон разрывался. Десять пропущенных? Как у него терпения хватало столько трезвонить?
– Чего трубку не берешь?
– Я же говорила, что работаю.
– И где сейчас?
– На Белой даче.
– Давай заберу. – предложил Олег.
– Тут пробка. Пока вас дождусь – состарюсь.
– Зато с комфортом доедешь, а не в переполненной маршрутке. Там сейчас народ с карьера возвращается. Злые, уставшие. М?
– А давайте. – оглашаюсь я.
У меня был коварный план. Я хотела сесть в первую попавшую маршрутку и доехать до метро. Он же пусть меня здесь ищет. Пробка тянется медленно. Машины не едут, а ползут. Я закрыла глаза на минуту. Вокруг шумят люди. Кто-то переговаривался. Играла музыка. Бибикали машины. Раз и я провалилась в черноту. Кто-то гладил по щеке. Это прикосновение заставило резко подскочить. Рядом стоял Олег.
– Хватит сопеть. Поехали. – сказал он. А я поняла, что сбежать не получится.
Было как-то не по себе. И еще было страшно. Ладно, чего-нибудь потом придумаю. Я села на переднее сидение. Все так же крепко сжимала в руках свою сумку. А чего? Хороший щит.
– Валя, кто спит на остановке?
– Я не думала, что усну. Устала просто. – я зевнула и прикрыла глаза. Не хотят они открываться. Что поделать? А машина везла вперед и укачивала.
– Спящая красавица. Приехали. – Мотор был заглушен. – Красавица.
– Я здесь. – Чего пристал? Так сладко спалось. И где мы? Гостиница. Значит, ни я одна тут коварные планы строила. А часы показывали полдвенадцатого. Олег сидел, положив руку мне за голову. Сам за моей реакцией наблюдал. – Долго сидеть будем?
– Пошли. – Он посмотрел на меня настороженно.
– Когда же эта жара закончится? – я вышла из машины. – Целый день мокрая как мышь.
– Сейчас душ приведет тебя в чувство.
Он договорился о номере. Я же спала на ходу. Потом мы куда-то шли. Надо же было так попасть. Ладно, потом выкручусь. В крайнем случае Наташка займется моими поисками. Или поисками маньяка, который меня угробит. Чего он все на меня поглядывает? Не сбегу. Сил не было сбегать. Душ. Теплый. Мягкий халат. И вот она: моя мечта. Мягкая кровать и такая же подушка. Как я по не скучала! Как я ее ждала все эти полгода! Матрасик не смягчал пол. Все равно после него бока болели. А тут кровать.
– Как же я тебя люблю! – шепчу я.
– Кого? – спрашивает мужской голос. Это кто? Сон уже начинает меня забирать к себе. Олег. Точно. Еще и пристает ко мне.
– Кровать. – ответила я и уснула.
Утро встретило меня покалыванием в руке, которую я отлежала. А еще жаром тела. Душно. Перевернулась. Столкнулась с колючим взглядом Олега.
– Сколько времени? – тихо спрашиваю я.
– Семь утра. Выспалась?
– Вроде да.
– Умеешь же ты обламывать, Валя. Я думал проведу вечер с красивой девушкой. Кино домино и все прочее. А что в итоге? Услышал признание в любви к кровати! Потом ты стала трупом. Храпящим трупом!
– Во-первых, мы не договаривались на гостиницу. Во-вторых, я предупреждала, что устала. В-третьих, я не собиралась с вами спать. У меня было одно желание, доползти до кровати. Так что не надо мне претензии предъявлять. Я вам не девочка, которую вы сняли для удовлетворения ваших похотливых мыслей. – выпалила я.
– После этих слов я должен устыдиться? – Он резко откинул полу моего халата, который не был завязан на пояс. Я откатилась в сторону, да так, что упала с кровати. – Ты жива?
– Жива. – Я поспешила встать и покрепче завязать халат.
– Будь времени побольше, я тебе показал бы какие у меня там мысли были. – поднимаясь, сказал Олег. – Отложим до следующего раза. А то на работу надо.
– Я больше никаких разов не хочу. – одеваясь в ванне, сказала я.
– Ты не хочешь, а я хочу. Или думаешь, я разрешу с собой безнаказанно играть? – хмыкнул Олег.
– Я не играла. Чего еще было делать, когда вы меня сюда привезли ночью? Я когда устаю сильно, меня пушкой не поднять.
– Уже понял. Я тебя до метро подкину. А то на работу опоздаю. Можно было и пораньше тебя растолкать, но больно ты сладко спала. – сказал он, когда мы сели в машину.
– Я не против метро.
– Как ты на работу встать умудряешься с таким крепким сном?
– Если мне на работу надо, я так крепко не сплю. Это сейчас расслабилась. – Зевнула. Очередной жаркий день приветствовал чистым небом и ярким солнцем.
– Рядом со мной расслабилась?
– Нет. Сегодня у меня выходной. – на губах невольно появляется улыбка.
– Да ты не девка, а зараза. – хохотнул Олег. Он остановил машину рядом со станцией метро. – Иди сюда.
Увернутся я не успела. Опять этот дурацкий поцелуй, когда чужие губы сминают мои. И хватка, из которой не вырваться.
– До вечера, Валь.
– Нет. – испуганно отвечаю я.
– Да. – а сам рассмеялся. – Не думай, что от меня спрячешься. Найду.
Глава 5.
Первым делом дома я поставила воду для пельменей. Есть хотелось зверски. Заглянула в комнату. Полина спала. В комнате почти не было свободного места. Десять квадратных метров были заняты полностью: кровать Полины, мамина двуспальная кровать, два шкафа стол, на котором сейчас стоял телевизор. Оставался лишь небольшой проход между мебелью. А мне где спать? Мой матрасик в коридоре выставлен. Здорово. Значит буду спать в коридоре. Или на кухне. Под столом. А чего? Тоже вариант. Настроение было сегодня веселое. Поэтому унывать я не хотела.
У меня был выходной. Из неприятностей выбраться удалось. По носу я своего кавалера щелкнула. Не так уж все и плохо. Можно было не торопиться. Спокойно постирать вещи, еще подремать пару часов, посмотреть фильм, а к пяти вечера я уехала гулять. Иногда нужно немного отвлечься. Только куда ехать без денег? Пляжи переполнены. В торговый центр? Я только вчера оттуда вернулась. По музеям ходить? На это нужны были деньги. Один билет триста рублей стоил. Чтоб в кино пойти тоже нужны деньги. А я себе выделила сто рублей на развлечения. Раньше такие вопросы передо мной не стояли. Но теперь, когда кредиты съедали всю зарплату, приходилось экономить на всем. А погулять хотелось. Мне было всего двадцать восемь лет. Я была одинокая и независимая женщина. Не все же время дома сидеть! Какой самый экономный вид прогулки? Правильно, пешая прогулка ничего стоить не будет.
Я вышла на станции Маяковская. Красивая станция. Она была после реставрации. Светлая, но холодная. Глазу нечем зацепиться в этой помпезной мраморной красоте. Памятник Маяковскому закрыт строительными лесами. Его почти не видно. Чего-то строят. Вроде подземную парковку и еще один торговый центр. Слышала краем уха о скандале на эту тему, но особо не вдавалась в подробности. Куда еще нам один торговый центр? В последнее время они вырастали как грибы после дождя. Куда не посмотришь одни торговые центры. У людей столько денег не было, чтоб отовариваться в них. Хотя, если нет денег, то кредитные специалисты, что стоят в торговых центрах, легко оформят кредитную карту. Народ ведется. Оформляют, совершают покупки, а потом оказываются заложниками процентов по этим картам. Берешь десять тысяч, а отдавать двадцать, а то и двадцать пять. Никто ведь не читает мелкий шрифт, когда подписывает договор. А кредитному специалисту невыгодно рассказывать все подводные камни, потому что у них зарплата сдельная и зависит от оформленных кредитных карт. Все друг друга обманывают. Было противно от этой мысли. Почему нельзя жить честно? Почему, чтоб чего-то добиться надо обязательно врать, выкручивать, подставлять? Это я не понимала.
Народу в центре было мало. Никто в здравом уме не пойдет гулять по раскаленной Москве, где солнце отражается от зеркальных витрин. Никто, кроме меня. Наушники в ушах. Играло сумасшедшее попурри, где тяжелый рок переплетался с популярными мелодиями. Главное, чтоб песня нравилась, а жанр для меня не был важен. Балетки, джинсы Капри, футболка и бейсболка, чтоб голову не напекло. В витринах поймала свое отражение. Я неплохо выглядела. Правда, замученная немного.
Чем ближе к центру, тем больше туристов. Они глазели по сторонам. Фотографировали. Кремль краснел своими стенами. Манежная площадь была заполнена людьми. Молодежь расположилась у фонтанов. Чуть в них не купались. Жарко. Мороженое стоило в два раза больше, чем в моем магазине. Но я все равно его купила. Оно казалось чем-то непередаваемо вкусным. Хотя, по сути, было обычное мороженое. Пробовала его не раз. Но тут играет роль где и когда ты его пробуешь. Какие эмоции при этом испытываешь.
Я сидела на лавочке и наблюдала, как гуляют иностранные парочки. Им было на вид лет под семьдесят. Улыбались, как на фотографии глянцевого журнала. Студенты катались на роликах. Кто-то обнимался. Нашли место. Под Манежной площадью еще один торговый центр и Макдоналдс. Много народу. Что же так все любят по магазинам ходить?
– Валя! Сколько лет, сколько зим! – я оглянулась, чтоб увидеть, кто меня окликнул.
– Юля! Ты когда вернулась? – я не верю своим глазам.
С Юлькой мы были не разлей вода в институте. Думали дружить будем всю жизнь. Но после института она уехала покорять Европу. Одно время еще переписывались, но постепенно общение сошло на нет. Разные интересы, нехватка времени, а может поняли, что не были мы с ней подругами. Так, общались пока учились, а потом дороги разошлись.
– Неделю назад. Рику Москву посмотреть захотелось. Вот я и работаю, как экскурсовод. – она рассмеялась. Только не знаю почему мне ее смех фальшивым показался. Наигранным. – Ты как?
– Нормально. – я пожала плечами. Хвастаться нечем, а свои проблемы выливать не хотелось.
– Может встретимся? Приходите к нам с Борей в гости.
– Я в разводе. Разбежались мы с Борей.
– Как? Вы же с первого курса вместе были! И давно? – Юля вцепилась в мою руку, словно боялась, что я сбегу от нее.
– Полгода уже. Или чуть больше. Это неважно. – освобождая руку, ответила я.
– Нам надо обязательно встретиться. – решительно сказала Юля.
– У меня работы много. Некогда встречаться.
– Найдешь время. Давай телефонами обменяемся. – отмахнулась Юля. Телефонами обменяться, это же необязательно встречаться. Мы только записали номера, как появился на горизонте бодренький такой дедушка.
– А это и есть мой Рик.
О вкусах как говорится не спорят. Красивая длинноногая Юля, с внешностью фотомодели и маленький сухой старичок с ней под руку. Она быстро что-то затараторила по-немецки. Еще и с местным акцентом. Я ни слова не поняла из ее речи. Но я немецкий знала поверхностно. Начала учит, но потом бросила. Тут меня Рич удивил пригласив поужинать всем вместе. Говорил он по-английски. Было неудобно. Попыталась отказаться, но Юлька всегда умела добиваться чего хотела. В данный момент ей нужна была я. И вот мы уже сидели и ужинали. Рич или Ричард оказался немцем с английскими корнями. Так и не поняла, чем он занимается, но деньги у него были. По-другому Юля и не стала бы с ним встречаться. У них было взаимовыгодное сотрудничество, как пошутил Рич. Юля выспрашивала меня про Борю. Я его в последний раз видела в январе. Чего ей могла рассказать про него? Работает все там же, в компании у отца. Давно уехал от родителей. У него теперь своя квартира. Отец как не видел в нем своего приемника, так и не видит. Может сейчас чего-то и изменилось. Но вряд ли. У Бори не было деловой хватки. Он умел только пыль в глаза пускать. Напыщенный индюк. С нашими однокурсниками я не пересекалась. Юля что-то про кого-то слышала. В итоге вечер вылился в перемывание косточек общим знакомым. Рич нам это делать не мешал. Он весь вечер на мою грудь пялился. Чуть слюну не пустил. Противно. Руку потом мне обслюнявил. Предложил еще встретиться. Юлька молчала, хотя было видно, что ее дедок мною заинтересовался.
Дома я первым делом отправилась в душ. Хотелось смыть пыль, пот и ощущение грязи, которое меня преследовало всю дорогу. Вещи я закинула в стиральную машину. К завтрашнему дню будут сухие. При такой жаре они и через пару часов уже высохнут. На кухне Полина чего-то жарит. Сковорода скворчит. Мама сегодня должна была дежурить.
– Полин, скажи, что со мною не так? Чего на меня одни дедушки западают? – я как была в полотенце, так и прошла на кухню.
– Не надо, мне до пенсии, как до луны. – на кухне стоял Олег и жарил мясо. В кастрюле чего-то булькало. На разделочной доске помидоры с огурцами. Я стояла и моргала. Видение пропадать не хотело.
– Что вы тут делаете?
– Готовлю. – посмеиваясь, ответил он.
– Полина где?
– Умотала куда-то. Мне не докладывала.
Вопросов слишком много. Я решила для начала одеться и успокоится. Длинная футболка, шорты. Несколько глубоких вдохов и выдохов. После этого вроде готова выяснять, чего ему здесь надо. Настораживает, это пресловутое «вроде». Откуда у меня столько неуверенности?
– Олег, что вы забыли в моей квартире?
– Живу здесь. Твой отец мне комнату продал. Так что мы теперь с тобой соседи будем. – ответил он, нарезая салат.
– Жуть какая. – ноги сами подкосились. Села на стул.
– Мне нравится. Особенно твое эффектное появление из ванной.
Не может же все это быть правдой. Или может? Кошмар? Ущипнула себе руку. Некуда Олег не делся. Все также готовил.
– Я когда тебя увидел в магазине, не знал, что мы жить вместе будем. Приятно был удивлен, что здесь тоже обитаешь.
– Обитаю. – сижу и пытаюсь осмыслить произошедшие.
– Ну чего? Сразу ко мне переедешь или из себя недотрогу построишь?
– Чего?
– Все равно у меня в кровати окажешься. Вот и спрашиваю, будешь ломаться или не будем время тратить?
– Не собираюсь я с вами спать. С чего вы решили, что это будет?
– Я тебя хочу.
– А я вас нет. Давайте закроем эту тему. Купили комнату – поздравляю. С новосельем! Но я не бесплатное приложение к комнате.
– Нужно доплатить? – усмехнувшис,ь спросил он.
– Я не продаюсь. И что за мода такая спать за деньги? – сразу вспоминаю Юлю и ее дедушку.
– Такая мода была во все времена. Бабы любят торговать своим телом. Видят, что мужику нравится и давай цену себе набивать. Проститутки сразу прейскурант показывают. Так называемые честные девицы деньги хитростью вымогают. Давно признанная обществом игра. Чего ты возмущаешься?
– Противно все это.
– Только не говори, что тебя не водили в кино, чтоб в темноте за грудь полапать? Или в ресторан не звали в надежде, что ты ножки соизволишь раздвинуть? Или не дарили тебе брюликов, чтоб в ротик...
– Хватит! Наговорите сейчас гадостей, что меня сейчас вырвет. И что это за разговор?
– Обычный разговор. Ты возмущаешься падением нравов, а я тебе доказываю, что бабам свойственна проституция тайная или явная. Или у всего есть своя цена. Не согласна со мной?
– Не согласна.
– Обоснуй. Чай будешь?
– Нет. Кофе. – я включила чайник.
– Кофе пить вредно.
– Я это учту. – кофе я насыпала под его неодобрительный взгляд. – Я не считаю, что в этом мире все продается. А то что вы говорите, называется ухаживанием.
– Это называется, кто сколько предложит, с таким девка и будет встречаться. Давай для примера, возьмем грузчика и менеджера. С кем ты бы стала встречаться?
– С чего вы решили, что я смотрю только на кошелек? – хмыкнула я. – Когда думаешь встречаться с человеком или нет, то обращаешь внимание на уровень образования, интересно с человеком или нет.
– На внешность. – подсказал Олег.
– Согласна, внешность, возраст, – на последнем я сделала акцент. – Все это играет роль.
– Хочешь сказать, что стала бы встречаться со смазливым лицом, которое умеет выдавать умные мысли через раз? Даже будь у него за душой ни гроша?
– Что же вы все обобщаете? Откуда я знаю, кто мне понравится, а кто нет. Это на уровне чувств происходит. К одним людям ты испытываешь симпатию, к другим нет. – выпалила я.
– Ты у нас романтичная особа, которой любовь подавай. – рассмеялся Олег. Он слил воду у картошки. Начал делать пюре.
– Когда человека любишь, с ним целоваться приятно. И не приходится тошноту сдерживать. – бросила я в ответ.
– Это ты сильно сказала. Тебя чего от мужиков воротит что ли?
– Когда нет влюбленности – да.
– И от меня? – не унимался он.
– И от вас. – хочет правду, пускай ее получит. Может отстанет от меня?
– Как же страсть? Похоть в конце концов? Когда баба спит с мужиком из-за самого процесса? – он посмотрел на меня. Руки на груди сложил. А руки у него сильные. Мощные такие.
– Это уж я точно не понимаю. – я отвела взгляд.
– Ты ужинать будешь?
– Нет, уже поела.
– Составишь компанию? Кино посмотрим?
– Нет. Я и одна его посмотреть могу.
– Скучно будет – заглядывай. – он с тарелкой и кружкой чая ушел к себе. Мне же нужно было подумать, как вести себя дальше.
Глава 6.
Я вымыла пол и расстелила матрас под столом. Нет, а где еще спать, если из комнаты меня выгнали? На маминой кровати поспать не получится. Она не любила когда кто-то ее вещи в принципе трогал. А тут я на ее кровать завалюсь. Ладно, буду спать на полу под столом. Нужно решать вопрос с жильем, а как его решить, когда у меня на еду и дорогу оставалось около полутора тысяч? Цены же на жилье резко взлетели вверх. Я включила кино на ноутбуке и вставила наушники.
