Текст книги "Страшные сказки. Истории, полные ужаса и жути (сборник)"

Автор книги: Нил Гейман

Соавторы: Джоанн Харрис,Танит Ли,Гарт Никс,Йон Линдквист,Брайан Ламли,Дж. Рэмсей Кэмпбелл,Стивен Джонс,Кристофер Фаулер,Маркус Хайц,Брайан Ходж
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Лейпциг, Германия

– Вот где тебе предстоит провести эту ночь. – Батшеба ткнула пальцем в залитое светом исполинское здание, возвышающееся над прямоугольным прудом. Оно вырисовывалось в ночном небе, будто какая-то страшная угроза, явленная миру.

Девушки стояли у дальнего края бассейна примерно в двухстах метрах от здания.

Аза не могла не признать, что вид у сооружения величественный. В верхней части мемориала находились каменные статуи, изображавшие воинов, опирающихся на огромные мечи. Все место дышало войной, олицетворяя давно ушедшую эпоху, но это не ослабляло мощного впечатления.

Аза уже однажды бывала здесь, но не могла вспомнить, чему посвящен этот памятник.

– Что это?

– Памятник битве народов – он воздвигнут в память о погибших в битве под Лейпцигом.

На Батшебе был черный плащ с алыми полосками по бокам, которые только подчеркивали стройность ее фигуры.

– Он посвящен тем, кто пал в Битве народов. Австрия, Пруссия, Россия и Швеция создали тогда коалицию против французов. Армия Наполеона потерпела здесь сокрушительное поражение. – Она с почтением смотрела на памятник. – Этот пруд называют Озером слез по погибшим. Само здание служит погребальной урной для их неприкаянных душ.

– Урной?

– Души павших солдат находятся здесь. Это их обиталище, так как они не могут попасть ни в рай, ни в ад.

– И сколько же всего здесь неприкаянных душ?

– Сто двадцать тысяч. Все они оказались недостаточно невинны и недостаточно жестоки, чтобы та или другая сторона могла их принять. Таков уж удел посредственности – средние не получают ничего.

Батшеба тронулась с места.

– Идем. Тебе нужно попасть туда до полуночи.

– Почему?

– Потому что именно тогда начинается преображение и мертвецы ходят по залам. Твоя задача провести там ночь. В крипте – символической могиле всех погибших. Я знаю тайный проход.

Аза шла следом за девушкой по узкой дорожке вдоль пруда. Она знала, что, кроме них, здесь никого нет. И это явно не было случайностью. Она снова посмотрела вверх, на памятник и на глазок прикинула, что высотой он примерно триста футов[10]10
  Действительно, высота памятника Битве народов в Лейпциге – 300 футов, или 91 метр.


[Закрыть].

– Где тут вход?

– У ступеней. Надо нажать определенный камень на статуе архангела Михаила, и секретная дверь откроется.

Батшеба подошла к платформе перед статуей. Фигура средневекового рыцаря с мечом и щитом возвышалась над ними, словно защищая памятник или, может быть, охраняя души умерших и не давая им убежать. Справа и слева от нее были резные барельефы, по три квадратных фута, изображали архангела в колеснице на поле брани в окружении воинственных фурий. В основании статуи виднелась дверь, но непохоже, чтобы это и был тайный вход.

Аза остановилась, поднявшись на ступени, ведущие к Озеру слез.

– Я так понимаю, дальше ты со мной не пойдешь? – спросила она.

– Нет. Я не хочу умирать, – усмехнулась Батшеба, а ее холодные, как голубые льдинки, глаза излучали сияние, которое казалось Азе неотразимо прекрасным. Вопреки всему чувство такой силы впору было назвать любовью.

– Боюсь я оставлять тебя без присмотра. Ты ведь заложница, гарантия моей безопасности.

– Если ты не войдешь внутрь сейчас же, то не выполнишь задание, тогда твой брат умрет. – напомнила Батшеба. – Вот это и называют дилеммой.

Оттолкнувшись с нечеловеческой силой, она с места взлетела статуе на плечо. Полы плаща развевались у нее за спиной. Батшеба нажала на камень в нижней части зловещего забрала, раздался громкий щелчок, и в стене за щитом архангела открылся узкий проход.

– Беги! И не выходи из крипты до рассвета, – раздались последние наставления, вслед за этим Батшеба соскочила с плеча архангела и приземлилась у ног Азы.

– И все?

– И все.

Аза сжала запястье Батшебы.

– Дождись, пока я разберусь с этим первым заданием.

Батшеба хихикнула, прикрывая ладонью рот, но не в силах скрыть радости. А потом громко расхохоталась.

– И с какой же это стати мне тебя дожидаться?

– Потому что я велела. А твой отец согласился.

– А мне наплевать.

– Тогда придется тебя заставить.

Вторая девушка вдруг стала совершенно серьезной, а глаза ее смотрели теперь с тем выражением, которое так восхищало Азу.

– Ты не представляешь, кто – или что – я такое, – прошептала она. – Никто не может меня остановить. И невозможно заставить меня что-то делать!

Аза тем временем незаметно просунула правую руку в один из кастетов и неожиданно ударила черноволосую девушку по скуле, точно рассчитав силу так, чтобы не убить.

Батшеба удивленно вскрикнула. Выгравированные на оружии узоры вспыхнули, и она, лишившись сознания, упала на подставленные Азой руки. Батшеба оказалась бессильной перед мощью магического артефакта.

Бережно уложив неподвижную Батшебу в укромный уголок, Аза накрыла ее собственной курткой. Потом побежала к двери, чтобы успеть войти в памятник. За узкой дверью позади щита она увидела ступени, ведущие вниз, в крипту Памятника битве народов.

Через тайный проход Аза попала в Зал Мертвых. Дверь за ней скользнула на старое место и исчезла, словно ее никогда и не было.

Аза оглядела подземную символическую гробницу, освещенную тусклым таинственным светом. В центре мемориального зала на полу лежало бронзовое блюдо. Каменные воины стояли на страже вдоль стен, со скорбно склоненными головами. Фигуры образовывали восемь групп, по два воина в каждой, их высеченные из камня лица были исполнены достоинства и благородства.

Каждый шаг Азы отдавался под сводами зала. Купол собора возвышался на огромной высоте. Девушка не знала, что расположено в пространстве над криптой, но припомнила, что там, в тенях, кроются другие статуи, еще больше размером.

Все пути к отступлению были закрыты. Обычный выход заперт, а лестница наверх, к Залу Славы над криптой, перекрыта.

Аза уселась посередине, на мемориальное блюдо, закрыла глаза и стала ждать. Она была готова встретиться со ста двадцатью тысячами душ павших воинов.

Но тревоги и волнения были не по ее части. Наоборот, ей не терпелось узнать, о чем они ей расскажут, ей хотелось знать обо всем – как прожили свои земные жизни и каково это быть неупокоенными душами. Ее прямо распирало от любопытства. Столько разных судеб, столько отдельных историй! А если души не захотят вести себя с ней прилично – что ж, на такой случай у нее при себе волшебные кастеты…

На следующее утро, тихо посвистывая, Аза шагнула навстречу ошеломленному охраннику, который отпирал и распахивал стальные двери мемориала. Она вышла из крипты, чувствуя себя такой энергичной, бодрой и довольной, как не бывало уже давно.

– Простите. Откуда вы взялись? – спросил удивленный охранник.

– Вы же сами видели, откуда я вышла, – беззаботно ответила девушка.

Он заглянул в круглую крипту, и ему показалось, что на лицах у каменных статуй больше нет обычной сумрачности.

– Вы что, провели здесь ночь?

Аза кивнула.

– А как же… привидения? Сто двадцать тысяч неприкаянных душ?

– Ах, так вы про них слышали? – Аза остановилась и улыбнулась ему. – Не знаю, почему все их так боятся. Мы проговорили целую ночь, и они были в восторге от того, что я с интересом выслушала все, о чем им хотелось поведать. Они совсем не страшные, наоборот, очень милые. А после того как им удавалось рассказать свою историю, они просто исчезали. Я успела выслушать всех до одного как раз к рассвету. У меня до сих пор свербит в ушах.

Охранник, мужчина лет пятидесяти в дешевой серой униформе, поскреб голову. На лице у него было написано удивление, смешанное с недоверием.

– Но… раз так, значит, первое заклятие снято!

Аза сунула руки в карманы. Дело принимало все более интересный оборот.

– Что за заклятие?

Он наклонился к ней.

– В эту тайну посвящены всего несколько человек. Весь наш город находится под заклятием с тех самых пор, как доктор Фауст заключил сделку с Мефистофелем. Освободить город от этого заклятия можно только… если появится герой, способный выполнить все три задания, которые ему дадут. За свою жизнь я немало мертвецов вытащил из этой крипты. Никому из них не удалось справиться даже с первым испытанием. – Он оглядел девушку с головы до пят. – Неужели ты и есть тот самый герой, которого мы ждем?

– Возможно, я – так что нужно, чтобы выполнить два других задания? – Она вроде бы читала что-то про Фауста, но помнила смутно. Кажется, это пьеса Гете? Трагедия? Это все, что ей удалось вспомнить.

Охранник пожал плечами:

– Этого никто не знает. Но я буду за тебя молиться. А сейчас прощай, хотя мне что-то говорит, что мы еще встретимся.

Аза поблагодарила и вышла из монумента, который отныне не был больше прибежищем для неприкаянных душ. Она быстро сбежала по ступеням туда, где в уголке все еще лежала без сознания Батшеба. Аза разбудила черноволосую красавицу нежным поцелуем в губы. Батшеда открыла глаза и посмотрела на нее озадаченно.

– Порядок. Что дальше? – спросила Аза.

– Ты… до сих пор жива? – Молодая женщина недоуменно потерла лицо, нащупав пальцем то место, где кастет Азы оцарапал ей накануне щеку. – И ты оглушила меня? Как такое возможно? Простому смертному это не под силу!

Аза просто улыбнулась и помогла девушке встать на ноги.

– Так что я должна делать дальше, чтобы освободить брата?

Батшеба устремила на нее пристальный, изучающий взгляд, как будто пыталась привести в порядок разбегающиеся мысли. Потом она схватила Азу за руку и потянула за собой.

– Идем, я покажу.

На лимузине они вернулись в город. Ехали мимо домов, знававших лучшие дни, и великолепных, уже отреставрированных зданий, мимо шикарных, ярко освещенных дворцов из стекла и упрямо лезущих на глаза руин, напоминания о мрачных временах. Аза догадывалась, что они направляются в самый центр Лейпцига.

Машина неожиданно остановилась, и они вышли. За тонированными стеклами невозможно было разглядеть, кто же сидел за рулем.

Аза и Батшеба шли по улицам под начинающим темнеть небом, мимо старинных фасадов, каменных статуй и высоких башен, пока не оказались перед впечатляющим входом в шикарный торговый центр.

Все здесь было светлым и ярким: кафе, магазины с роскошными товарами в сверкающих витринах, но черноволосая девушка уверенно вела Азу мимо отлитых в бронзе фигур, вниз по лестнице и прямиком в «Погреб Ауэрбаха»[11]11
  Самый известный и один из самых древних ресторанов Лейпцига.


[Закрыть].

Вместо того чтобы войти в парадную дверь, Батшеба направилась к боковой дверце, ведущей в комнатку, где не было ничего, кроме винного бочонка у стены, стола и нескольких стульев.

– Дождись полуночи здесь, – проинструктировала она. – Вот уж не знаю, встретимся ли мы снова завтра утром.

– А что должно произойти?

Батшеба поглядела на нее.

– Не знаю. Не я придумывала задания. – И она повернулась к двери, чтобы уйти.

– Расскажи о себе и своем отце, – попросила Аза и заметила, что ее слова поразили девушку до глубины души.

– О чем ты? – спросила она, не поворачиваясь.

– Вы оба очень странно себя ведете, – заявила Аза, – Вы можете делать необычные вещи, и я как-то странно себя чувствую, когда ты рядом. Да еще и твой намек – что простому смертному не победить тебя в схватке.

Батшеда кокетливо оглянулась через плечо.

– Если сможешь в этом разобраться, тогда я твоя.

Вот и все, что было сказано. Девушка потупила глаза и вышла из полутемной комнаты.

Аза осмотрелась, а потом – все равно заняться было нечем – удобно устроилась на столе, подложив под голову куртку вместо подушки. Она закрыла глаза, чтобы немного восстановить силы после бессонной, богатой событиями ночи. Рассказы солдат все еще звучали у нее в ушах. Призраки поведали ей о самых разных судьбах, и все говорили одновременно. Было очень шумно и трудно разобрать, но каким-то непостижимым образом каждый, до единого, рассказ запечатлелся у нее в памяти. Она прекрасно понимала, почему любой нормальный человек на ее месте умер бы от страха.

Аза не была уверена, но ей все же казалось, что она помогла призракам обрести покой, хотя Батшеба и уверяла, что для них нет места ни в раю, ни в аду.

– Она издалека пришла сюда, какая ж привела ее беда? Но что за платье странное на ней! Одеться нужно было б поскромней, – громко произнес мужской голос, следом раздался хор веселых восклицаний и смех.

Аза решила, что лучше ей пока притвориться спящей. Пусть думают, что она дремлет.

– Воистину, мой друг, вы правы, как никто! Чего только не увидишь нынче в Лейпциге! Мы, право, не уступаем Парижу, а как образован наш народ, – звучал второй голос, передразнивая первого говорившего.

– Кто же она, по-вашему, эта незнакомка? – спрашивал третий.

Аза продолжала тихо лежать на столе, плотно сжав веки. Пусть себе ребята поговорят, если им так хочется.

Отжившая манера выражаться указывала на то, что они тоже могут оказаться призраками из давнего прошлого. Насколько она могла слышать, их было четверо, а скоро она разобрала и имена: Фрош, Зибель, Альтмайер и Брандер. По голосам можно было сделать вывод, что это совсем молодые люди.

Вдруг Аза вспомнила: они же все были в «Фаусте» Гете! Бронзовые статуи, которые они миновали по дороге сюда, в «Погреб Ауэрбаха», изображали студентов из «Фауста»! Разве они были реальными людьми, а не просто выдуманными персонажами в драме? Ее пульс участился от радостного волнения.

Аза открыла глаза, села и потянулась, делая вид, будто только что проснулась. Осмотревшись, она увидела четыре фигуры, расположившиеся за столом. Вид у них был вполне реальный, как у людей из плоти и крови, совсем не таких, как туманные призраки из крипты Памятника битве народов.

Вся четверка красовалась в нарядах, вышедших из моды уже несколько веков назад, да и прически у них тоже были чудны́е, хотя по тем временам считались, вероятно, писком моды.

– Просыпайтесь, добрая женщина, – ободряюще заговорил Брандер. – Вы наша гостья – позвольте же предложить вам вина!

– Много кто сюда приходит, но в страхе все уносят ноги, лишь нас завидят на дороге, – добавил Фрош.

Брандер помог Азе слезть со стола, а Альтмайер учтиво предложил ей стул. Девушка села и улыбнулась студентам. К ее удивлению, возле каждого места из стола торчал винный кран, словно сам стол и был винной бочкой, доверху наполненной перебродившим виноградным соком.

– Благодарю. А что вы можете мне предложить?

– Здесь у меня превосходное рейнское, – провозгласил Фрош, поднимая кубок.

Брандер, слушая его, засмеялся:

– Вот здесь – шампанское вино! Чтоб било в потолок оно! – И он указал на кран рядом с собственным местом.

Зибель взмахнул рукой, как бы отметая их предложения.

– Ах, фрейлейн, вам позвольте услужить и лучшего токая предложить.

Перебив его, Альтмайер разразился презрительным смехом.

– По вкусу будет вам мое вино – любого вкуса может быть оно!

Аза начала догадываться, что станет для нее следующим испытанием – необычная дегустация вин. Стоит вынуть затычку из любого крана, и разные вина польются в подставленную чашу.

Девушка быстро соображала, что за опасности могут за этим таиться – если не считать риска напиться в хлам и утром страдать от похмелья.

– Я могу отказаться?

– Нет, мы настаиваем! – хором завопили духи.

Фрош вскочил первым, предлагая свое место Азе.

– Итак, прекрасная дама. Возьмите же чашу. Вы не должны пролить ни единой капли.

Остальная троица, посмеиваясь, выжидательно смотрела на нее.

Аза подошла, села и подставила свой кубок. Кран был сейчас на уровне ее живота. Она надеялась, что вино не хлынет под давлением и она не вымокнет.

Выражения лиц студентов заставили ее насторожиться. Один из них хищно облизывался, и все четверо следили за ней с нескрываемым нетерпением. Уж не ждут ли, что она совершит ошибку? А если она ошибется – нападут?

Азу это воодушевило и придало сил. Она осторожно ослабила заглушку первого крана.

– Друзья мои, мне можете ответить, всегда ли вас здесь можно было встретить? – Девушка хмыкнула, заметив, что сама невольно подражает их манере изъясняться.

– О, мы тут с тех самых пор, как доктор Фауст и его друг почтили нас своей компанией, – ответил Брандер, ни на миг не отрывая от нее взгляда.

– Кажется, будто все это было вчера, – добавил Альтмайер.

– Но на деле пролетела уже целая вечность, – вздохнул Зибель. – Как хотел бы я вернуться домой.

Крепко держа кубок, Аза вынула затычку и аккуратно налила вина, не пролив ни капли.

– Еще, еще – наполни кубок до краев! – шептал Фрош противным голосом, – До краев, до краев наполняй!

– А хоть каплю прольешь – на себя и пеняй! – ехидно предостерег Зибель.

Аза понимающе кивнула, наполнила чашу и вернула затычку на место.

– За вас! – Большими, медленными глотками она осушила сосуд. Вино было недурное, но очень крепкое, с сильным послевкусием.

Альтмайер был, казалось, разочарован.

– С первым почти все справляются.

– Так откупорим следующую пробку! – Брандер отошел, уступая дорогу Азе. – Настал шампанского черед!

Студенты обступили Азу, которая не без труда переместилась на второй стул. Ноги и руки у нее отяжелели, и она уже чувствовала действие алкоголя. Обычно подобных проблем у нее не бывало. Вино призраков оказалось крепкой штукой.

Еще осторожнее, чем в первый раз, она открыла кран с шампанским. Чаша наполнилась пенной жидкостью, но и на сей раз ей удалось не упустить ни капли. Призраки явно занервничали.

Несмотря на все старания, несколько капель шампанского все же перелились через край, поползли по стенке кубка и смочили ей большой палец.

У Азы захватило дух от резкой, невыносимой боли. Кожа на пальце почернела, и над раной стал куриться коричневый дымок. Вино прожгло ей палец до кости. Аза чуть не дрогнула, рискуя пролить еще больше напитка, что, несомненно, привело бы к еще более ужасным последствиям.

Фрош злорадно захихикал.

– Попалась! Жжет, как адское пламя, верно?

– Мы предупреждали тебя! – На лице Брандера появилась дьявольская ухмылка. – А теперь пей залпом. Вино не причинит тебе вреда, коль через горло попадет туда.

Аза уже порядком опьянела, но вскоре поставила на стол пустой кубок. Чтобы не зашататься, переходя к следующему месту, она вцепилась в край стола и переползла туда, где ждал ее Зибель.

Сосредоточиться было все труднее, фигуры студентов теперь приобрели демонические черты. Аза подумала, что приключение становится все более заманчивым.

Но ее взбесило то, что из-за вин стали дрожать руки. Это было и в самом деле опасно. Кажется, у Гете вино, пролившись на пол, превратилось в огонь? Это означало, что, пролив хоть каплю, она вспыхнет, как живой факел.

Неверной рукой Аза неловко справилась с очередной затычкой, пальцы соскальзывали, но в конце концов ей удалось наполнить кубок вином.

Студенты, хохоча, обступили ее. Однако их смех был недоброжелательным, злобным – они еще надеялись, что она провалит испытание.

Аза допила токайское и заковыляла вдоль стола. Молодые люди разразились радостными криками, когда она упала, чуть не ударившись лицом о последний кран. Она с трудом дышала и едва сдерживала тошноту, но помнила, что, если ее вырвет, проклятое вино обратит все вокруг в адское пламя.

– Итак! – Альтмайер склонился над ней, схватил за волосы и рывком поднял. – Последняя чаша. Пей!

– А если не смогу? – Слова Азы звучали невнятно.

– Тогда ты умрешь! – завопили все четверо в унисон и принялись истерически хохотать.

– Ну нет, мне рановато об этом думать. – Девушка икнула, протерла глаза и потянулась к последней затычке.

Скорее догадываясь, чем видя, что вино полилось, она подставила кубок, а духи тем временем злобно выли и визжали.

Вдруг Аза поняла, что не может это выпить. Жидкость пахла уксусом и была отвратительной.

– Это… не вино, – пробормотала она, с отвращениям ставя кубок на стол, – Вы меня обманули.

– Нет-нет, дражайшая, здесь нет обмана, любой напиток выйти мог из крана, – возразил ей Альтмайер. – Мечтали об уксусе вместо вина? Теперь же извольте все выпить до дна.

– Иначе проиграешь всю игру, – прошипел Зибель, – и тогда тебе конец!

Брандер начал медленно припевать, хлопая в ладоши: «Пей до дна, пей до дна!» Остальные поддержали. Аза еле заставила себя поднести кубок к губам. Но выбора не было, на кону были жизнь и смерть. Если она умрет, то погибнет и ее брат.

Крепко зажмурившись, Аза встала и, хотя ее качало из стороны в сторону, стала пить тошнотворную кислоту, обжигавшую ей горло. Глоток за глотком, она проглотила ее всю, до последней капли.

– Она справилась! – вскрикнул в ужасе Фрош. – Видно, ей помогал сам дьявол!

– Это неправда, – завыл Альтмайер. – Это не может быть правдой! Но ничего, мой нож скор на расправу!

Аза заставила себя разлепить глаза и со смехом швырнула кубок о стену. Он разбился на куски. Девушка сунула руки в карманы и кое-как, неуклюже протолкнула пальцы в кастеты.

– Я прошла испытание, – глухо произнесла она. Язык ее почти не слушался, она его не чувствовала. Видно, это из-за уксуса. – А теперь ваша очередь выпить моего винца. Посмотрим, понравится ли вам, как я вас обслужу.

Повернувшись, Аза ударила обоими кулаками о столешницу.

Вправленные в серебро алмазы засверкали, и, не устояв перед мистической силой артефактов-близнецов, стол развалился на четыре куска. Из сломанных досок хлынуло вино, заливая комнатушку. Можно было подумать, что неожиданно прорвало плотину.

Удивительно, но потоки вина обходили девушку, зато студентов-призраков они подхватили, закружили и утянули вниз, на дно, так что все четверо захлебнулись.

– Напейтесь до отвала! – пробурчала Аза и со смехом повалилась на стул, когда воронка водоворота, бурля, протащила мимо нее четыре призрачных жертвы. – Пейте, дрянные вы…

Она потеряла равновесие и забылась пьяным сном.

Когда Аза опять проснулась в той же комнатушке – на этот раз лежа на полу, – здесь не было ни следа студентов и ни малейшего намека на вино. Впрочем, расколотый стол напоминал о том, что прошедшая ночь выдалась не совсем спокойной.

Девушка вскочила на ноги и поняла, что не ощущает ни похмелья, ни иссушающей жажды. Единственной неприятностью был противный привкус уксуса во рту.

– Да, как теперь не верить в чудо[12]12
  Перевод Б. Пастернака.


[Закрыть], – процитировала Аза единственную строку из «Фауста», которую помнила. Стянув с рук сияющие кастеты, она уложила их в карманы и вышла из комнаты.

К ее удивлению, за дверью ожидал тот самый охранник из Памятника битве народов. На нем по-прежнему была униформа.

– Не могу поверить! – радостно воскликнул он. – Ты сняла и второе заклятие!

– Вы за мной следите? – Аза прошла мимо него, не задерживаясь. Ей хотелось скорее увидеть лицо Батшебы, а не его.

– Нет, я следую за тобой, – поспешно поправил он, хватая ее за руку. – Говорят, ты взялась избавить город от тяготеющего над ним проклятия Фауста и Мефистофеля. Ты даже не представляешь, как долго мы этого ждали!

Аза остановилась и окинула его взглядом.

– Мне надо спешить – к третьему испытанию.

Охранник рьяно закивал:

– Конечно! Я не стану задерживать. Желаю всего наилучшего. Мы все за тебя болеем, весь город.

Аза хотела уже пройти мимо, но он снова задержал ее.

– Скажи мне одну вещь. Как получилось, что ты согласилась на все это?

– Заставили, не было другого выхода, – честно ответила она.

Охранник потрясенно глядел на нее.

– Как можно заставить что-то делать ту, которая ничего не боится?

– Моего брата похитили, вот и приходится выполнять все эти задания в обмен на его жизнь.

– О, только не это! У меня недобрые предчувствия! – Побледневший охранник отступил назад. – Как звали похитителя? Уж не Князь ли Барбас?

Аза не ответила, но ответ ясно читался по ее лицу. Охранник пришел в ужас.

– Значит, этот дьявол нашел способ…

Он не успел закончить, так как появилась Батшеба.

При виде черноволосой красавицы человек с криком попятился, а когда она искоса взглянула на него, рухнул оземь с глухим ударом.

– Идем, Аза, – произнесла девушка голосом ледяным, как северный ветер. – У нас много дел.

– Но он…

– За него не волнуйся. – Батшеба посмотрела на Азу, и на ее лице читалось скорее облегчение. Она определенно радовалась тому, что девушка с каштановыми волосами жива. – Нам предстоит третье испытание.

Они в молчании вышли из «Погреба Ауэрбаха», поднялись по лестнице, прошли мимо бронзовых статуй, изображающих Фауста, Мефистофеля и студентов.

Аза обратила внимание на то, что скульптор пропустил одного из студентов. Брандер, Альтмайер и Фрош стояли тут как тут, совсем как настоящие, они были обречены жить в металле, если уж не вести жизнь призраков, – но Зибеля не было.

Батшеба через торговый центр вывела Азу туда, где их ждал автомобиль. Они вместе забрались на заднее сиденье.

Машина тронулась, выехала из пешеходной зоны, через центр Лейпцига и прочь из города.

Аза ехала с закрытыми глазами. События прошедшей ночи заслуживали того, чтобы их как следует обдумать, – но тут вдруг ее губ коснулись другие, теплые и мягкие. Она знала, чувствовала по запаху, что это Батшеба целует ее. Их притяжение стало взаимным, и Аза отдалась ласкам подруги.

– Я никогда не встречала таких, как ты, – нежно шептала черноволосая красавица, – Ты похитила мое сердце, Аза. Теперь ты обязательно должна пройти последнее испытание.

– Твой отец выполнит свою часть сделки?

Батшеба помедлила с ответом.

– Надеюсь. Я все еще твоя заложница.

– А ты и правда ему дорога?

И снова брюнетка заколебалась.

Азе этого было достаточно, и она погрузилась в сон, прерываемый только поцелуями подруги.

Ближе к вечеру Аза открыла глаза и посмотрела в окно автомобиля. Лимузин стоял на берегу озера. Над водой высился освещенный шпиль церкви, а вокруг здания был возведен плавучий помост с ограждением.

Батшеба ждала на усыпанном галькой пляже, неподалеку на мелких волнах качалась моторная лодка. Сильный ветер бился о машину, завывал между стволами растущих вокруг деревьев и трепал черные как смоль волосы Батшебы.

Аза уже догадалась, каким должно быть следующее задание – провести ночь в затопленной церкви.

Она вышла из машины и подошла к Батшебе, которая схватила ее за руку.

– Это озеро Штермхалер, – тихо сказала девушка. – Когда-то давно здесь добывали уголь. Потом было выселено несколько деревень, дома снесли, а людей эвакуировали. По крайней мере, так говорят.

– Это неправда?

– Нет. Земля разверзлась и поглотила окрестные деревеньки, уничтожив всех. Власти сочинили миф про шахты. Сюда привезли землечерпалки и нагнали рабочих, чтобы объяснить, откуда яма. А через много лет затопили все это проклятое место.

– И никто не интересовался, куда делись жившие здесь люди?

– Нет. Каких только басен не придумали, чтобы объяснить их исчезновение. – Батшеба показала на искусственный остров. – Там, а не здесь, была раньше церковь прихода Магдеборн. Это здание пострадало первым. А то, что ты здесь видишь, – памятник, он отмечает место, откуда все началось.

Она привлекла к себе Азу, положила ей руку на затылок и поцеловала.

– Продержись ночь. Но будь осторожна – в озере обитает жуткое чудовище. Из-за этого-то здесь и разверзлась земля. Даже сейчас оно нет-нет, да и проглотит беспечного пловца или рыболова вместе с его лодчонкой.

Аза кивнула и направилась к моторной лодке, а ветер пытался сбить ее с ног и залеплял лицо волосами.

Ступив на борт утлого суденышка, она завела мотор, и лодка с тарахтением двинулась вперед по покрытой рябью воде. Волны становились все выше, бились о борт, брызги летели Азе в лицо, заливали глаза. Аза представила, как скрывающееся в мутной воде чудовище тихо плывет под днищем ее хрупкой, как ореховая скорлупка, лодки. Эта мысль привела ее в восторг.

Она приближалась к темному островку с фальшивой колокольней. Шпиль был сорока пяти футов высотой, плавучая конструкция из дерева и бетона, цепями закрепленная на дне озера.

Аза подогнала лодку к платформе и привязала к ограждению. Торопливо прошла по дощатому настилу и скрылась в башне.

Она моментально заметила мокрые следы на пыльном полу. Потом более темные пятна. Повернувшись, она увидела охранника из мемориала, который в изнеможении лежал среди опрокинутых стульев. Его одежда была мокра насквозь – должно быть, добирался до острова вплавь. Из зияющей раны на боку капала кровь.

Аза подбежала и опустилась на колени рядом с тяжело раненным человеком.

– Что, черт возьми… – начала она.

– Ты не должна справиться с этим заданием, – прохрипел он, кривясь от сильной боли. – Проклятие Фауста ничто по сравнению с тем, что случится, если ты это сделаешь.

– Но мы с братом умрем, если…

– Ваши жизни неважны, – прервал ее охранник, вцепившись пальцами в ее руку. – Что бы ни случилось, Варравва не должен захватить власть над Лейпцигом.

– Кто это?

– Тебе незнакомо это имя? Барбас – это же Варравва, тот самый разбойник, которого Понтий Пилат освободил вместо Иисуса. Он проклят и не может умереть. Он обречен вечно скитаться по земле и творить зло.

Человек бормотал быстро и невнятно, его слова было трудно разбирать. Азе приходилось напрягаться, чтобы вникнуть в то, что он говорит.

– За сотни лет он много раз заключал соглашения со всяческими демонами и всегда нарушал свои обещания, но бывало, что и черти его обманывали тоже. Мефистофель – его главный враг. Если бы Варавве только удалось снять заклятие Фауста и захватить власть над городом, настал бы час его великого торжества.

Азе вдруг стало интересно, сколько же лет Батшебе.

– Он и его дочь…

– Батшеба – дочь Мефистофеля, – перебил ее охранник. – Он хитростью убедил ее остаться с ним, и ей ничего не остается делать, как подыгрывать в этом фарсе.

Он закашлялся и согнулся от боли.

– Варавва сравняет Лейпциг с землей, празднуя победу. Все погибнут! – Он еще сильнее, до боли стиснул Азе руку. – Провали последнее испытание, или будет разрушен целый город со всеми жителями.

С его губ сорвался последний вздох, и глаза закатились.

Аза оторвала мертвые пальцы от своей руки.

– Что же делать? – прошептала она.

Пошарив по карманам мертвеца, она не нашли ничего, что объяснило бы ей, почему хранитель так хорошо осведомлен.

Часы над ее головой пробили полночь.

Внезапно ветер стих, и воцарилась мертвая тишина, какая наступает после бури или за последним криком жертвы убийцы.

Аза вышла наружу, ей не терпелось узнать, что за спектакль приготовлен для нее на этот раз.

Все озеро светилось изнутри нефритово-зеленым светом, как будто солнце село в море зеленых чернил. Над поверхностью поднимались клочья тумана, от них у Азы закружилась голова, но она не дрогнула, а поскорее схватилась за ограждение.

Неожиданно воды расступились.

Исполинское создание поднялось из глубин, наполовину рыба, наполовину монстр, – такого Аза не видала ни в одной книжке. Воды озера разбегались от него гигантскими волнами. С уродливой морды, нависшей над ней на высоте сорока футов, на Азу смотрели семь серых и холодных как лед глаз. Челюсти чудовища открылись, обнажив ряды длинных, острых зубов.

– Ты осмеливаешься мериться со мной силой, жалкий человечишка? – оглушительно прогремел монстр.