Текст книги "Не уходи. Останься (СИ)"
Автор книги: Никтория Мазуровская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 7 Часть 2
***
Дима стояла в приемной своего, теперь уже официального нанимателя, и думала: правильно ли она поступила, что открылась Шрайману?
Это его «Выйди» взбесило, но нельзя отрицать, что оно было правильным.
Она знала, что Самсонов не просто его начальник, не просто владелец этой огромной корпорации, но еще и старый друг, человек, который проталкивал Игоря наверх в правление, потому что увидел в Шраймане то же, что и она сама.
За, застегнутом на все пуговицы костюме, в броне некоторой черствости, заносчивости и хладнокровия, притаился хороший и надежный человек.
Поэтому, проглотила повелительный тон и показательное выступление, рассчитанное для одного человека.
Шрайман держал Зиму на стальном поводке: она ему подчиняется, слушается. Как опасная бешеная зверюга, Дима у него на привязи и только ждет, когда хозяин скомандует «фас».
Это было правильное показательное выступление. Подобие контроля сейчас необходимо.
Поэтому, она сделала то, что сделала.
Открылась. Пас на доверие. Теперь очередь за ним, и ей бы очень не хотелось разочароваться в его действиях.
Интересно, что он сделает? Начнет копать под Дрозда? Или под неё? А, может, совместит?
Посмотрим-посмотрим, что дальше выкинет этот «пиджачок».
Прежде чем уйти, она проверила кабинет, прилегающую к нему уборную, но все равно зорко следила за дверью в кабинет и за входом в приемную.
Помощница по имени Тоня суетилась, что-то печатала своими ноготочками на клавиатуре, и как только умудрялась с такими-то ногтями? Такие, если заточить под правильным углом…, даже нож не понадобится, естественное оружие, так сказать.
Надо бы к ней присмотреться, покопаться в прошлом. Уж слишком она дергается и волнуется, а еще лицо от света старается отворачивать и волосами светлыми левую сторону прикрыла.
Странная женщина. Подозрительная.
Самсонов вылетел из кабинета, рыкнул что-то непонятное, когда натолкнулся на ее взгляд, и пошел дальше. Сотрудники, снующие туда-сюда с какими-то документами и папками, перед ним расступались, как море перед Моисеем, и с еще большей опаской поглядывали на караулящего приемную Васю.
– Нервный он у вас какой-то. Я себе Самсона по-другому представляла.
Антонина на нее опасливо глаза вскинула, даже возмущенно немного. Кто еще в здравом уме этого бешеного мужика будет старым дворовым погонялом звать? Кроме Зимы, видимо, никто, и помощнице это явно не понравилось.
Странная и смешная. Интересно.
– Проверка из налоговой, – коротко пояснила, и опять вернулась к клацанью клавиатурой, – А у нас новый договор на подписание готовится, это может усложнить ситуацию.
– Ага, ясно.
Ну, усложнит так усложнит, для такой огромной компании это не первый форс-мажор, справятся.
****
День пролетел быстро и скучно.
Шрайман еще тот трудоголик, но хоть не сидит на месте, заперевшись в своем кабинете, мотается по офису с какими-то очень важными бумажками, а Дима следом за ним.
Пришлось себе признаться, – ей это нравится.
Ходить за ним хвостом и пугать персонал своим внешним видом.
Зубочистка в зубах и берцы, – это шик. Неизгладимое впечатление произвела в первый день, смогла выбить всех из колеи, ввести в ступор и недоумение, а заодно, под масками верных подчиненных заметить то, что есть на самом деле.
Видела, конечно, не всех, но тех, кто имеет право поговорить со Шрайманом зацепила и сумела оценить.
В принципе, все не так уж и плохо.
Стопроцентным доверием и верностью, конечно, не пахнет, но откровенной ненависти и презрения она не увидела.
Зависть, испуг, равнодушие, даже у кое-кого обожание заприметить сумела. Шрайман, прям феномен, такие разные эмоции у всех вызывает.
Она еще приглядывалась. Искала обиду, но не заметила ничего.
Злость, и та была. Но это и понятно, какой подчиненный, временами не злится на начальство? Вот именно, каждый хоть раз, и то злился. Это естественно.
А вот обида…, та так просто не проходит, особенно, если она старая. Обида на многое может толкнуть, в том числе и на убийство.
Мало ли психов в мире?
Иногда вообще кажется, что этот голубой шарик прогнил насквозь и ничего нормального и хорошего в нем не осталось. Пусть и у нормальности давно рамки размылись.
В общем, первый день в офисе для нее прошел не зря.
Кимура отзвонился, что Шраймана младшего встретили честь по чести, но парень не слишком доволен, что его как котенка маленького запихнули в машину и не дали поболтать с красоткой стюардессой.
Но это уже так, лирика, главное, что малец жив и здоров, и находится под надежной охраной в доме. Правда, что-то подсказывало Диме, что это ненадолго.
****
Они уже практически подъехали к дому, когда позвонил Шах.
– Парни мои выловили одного субъекта на старых записях, по датам вроде совпадает, но лучше, если сама все проверишь.
– Поняла, спасибо.
– В гробу я видал твое спасибо, но за мной был должок, так что, все записи, что есть, пришлю твоему боссу в офис с кем-то из парней.
– Жду.
Отключилась, не прощаясь. Шрайман смотрел на нее очень внимательно.
– Есть новости?
– Пока не знаю, но думаю, что есть.
– Не хочешь рассказать почему такой человек, как Шах тебе помогает?
– Спроси что-нибудь полегче.
– Это значит, ты не знаешь, или знаешь, но рассказать не можешь?
– О чем говорил с Самсоном?
– Не называй его так, он этого не терпит.
Она на эту просьбу хмыкнула, но заметила, что отвечать ей Шрайман не спешил. Значит, будет копать и под нее, и под Дрозда. Хороший ход, эгоистичный, но хороший. Не спешит Игорь ей доверять целиком, и правильно. Она бы на его месте так же поступила.
– Почему? Это же его прошлое, и от того, что сейчас к нему обращаются Глеб Иванович, оно не изменится.
– Это было давно, Дима, не стоит ворошить те события.
– Я не ворошу, я просто сказала. И его прошлое не трогаю.
А мысленно про себя подумала: а вот он мое, с удовольствием не только потрогает, – по молекуле под микроскопом рассмотрит.
Шрайман верный друг, – вон как встрепенулся-, будет очень жаль, если она в нем ошиблась. Очень.
Дима и сама не могла сказать почему, но она хотела ему верить и доверять. Как человеку. Как близкому человеку. Не мужчине. Что странно даже для нее.
Они замолчали, и это во благо.
Рассказывать, что Шах не в восторге, оказывая ей помощь, очень не хотелось. Она его, конечно, не заставляла, но такой человек ответственно относится к своим долгам и к своим обещаниям.
А еще защищает своих людей так, как никто, наверное.
За офисом, да и за самой Мариной Барышевой, компания которой по слухам отмывала деньги, а по факту отмывала от дерьма целые компании, большие и не очень, люди Шаха присматривали круглосуточно, тем более, после неудавшегося покушения.
Денег Савелий Петрович на безопасность не жалел, но и людям на все сто не доверял, поэтому камеры в авторегистраторах работали всегда, а записи с них хранились достаточно долго.
В этом, Диме повезло, подфартило, в кои-то веки, по-настоящему, по-крупному.
Это реальная зацепка. Ее, конечно, еще проверить надо, и работы много, но она просмотрит все записи с начала этой истории, сравнит даты, все сопоставит. Только интуиция вопила, что это ОНО.
Нашла. Нашла.
Пусть это даже будет рядовой исполнитель, не подозревающий, что и кому он передает. Хрен с ним. Не расколет его, так хоть выйдет на след. Как-то же ему или ей платят, вряд ли картой, слишком легко проследить. Значит, наличкой. Как в старых добрых американских боевиках. И это не страшно, и эту схему можно обойти, если подойти с фантазией к выполнению поставленной задачи.
Смогут проследить оплату труда этой птички, приносящей дурные вести, значит, выйдут либо на заказчика, либо на его доверенное лицо, что более вероятно. Дрозд, скотина хитрая, вот так глупо подставляться не станет.
Дима подозревала, что ее ждет, как минимум цепочка из десяти человек, прежде чем она услышит и достанет действительно ценную информацию и настоящее имя или внешность нанимателя.
А кто говорил, что будет легко? Уж точно не она. И времени займет достаточно. И побегать придется знатно, но у нее в подчинении целый штат дармоедов и Кимура. Значит, бегать будет не сама, подключится только тогда, когда действительно нащупают что-то стоящее.
Так-так-так.
Наметки плана есть. Теперь дело за малым. План Б и С. И самое главное: познакомиться со Шрайманом-младшим и посмотреть, как он во все это впишется, но что-то ей подсказывает, что «вписываться» в чьи-то рамки и планы молодой человек очень и очень не любит.
Машина остановилась. Ворота закрылись.
Вася вышел первым и открыл дверь для босса, Дима вышла следом.
Их встречал Ромашка и сам злой гений, Дрозд, у того была такая мерзопакостная улыбочка, что Диму всю передёрнуло от едва сдерживаемой ненависти к этому человеку.
Но пришлось встряхнуться, растянуть губы в улыбке и пожать протянутую руку.
– Вы вовремя, – сказал он и кивнул головой в сторону входных дверей, – Я поехал, а то еще немного, и пущу пулю либо ему в лоб, либо себе.
– Иван Николаевич, я тебя прошу, не начинай… – Шрайман предостерегающе кивнул и пошел к дому.
Дима на минуту задержалась.
– Как первый день в офисе?
Дрозд рассматривал ее с большим интересом, выискивал что-то в ее лице, но она изо всех сил оставалась спокойной. Будь все легко и просто, она бы прямо сейчас всю обойму ему в рожу спустила, чтоб от этого лица не осталось ничего, кроме кровавого месива.
– Довольно занимательно, но все живы.
Она хотела его обойти, но мужчина схватил ее за руку.
– Дима, не делай глупостей, – с намеком произнес, она дернула рукой, его хватка усилилась.
– Не понимаю, о чем ты, – невинно уточнила и дернула руку сильней, – Пусти!
– Я тебе не враг! – отчаянно зашипел.
Она не знала, как в этот момент удержалась. Бог видит, рука потянулась к пистолету, но потом остановилась и сжалась в кулак так, что кости заболели, а метал колец на пальцах, казалось, вот-вот и затрещит.
– Я тоже так когда-то считала, – процедила сквозь зубы и руку из его хватки вырвала, силен черт.
– Ты ошибаешься.
– Я буду этому искренне рада, если я ошибаюсь.
Больше говорить ему ничего не стала.
Внутри все горело, жгло, рвалось наружу, просилось ласково позволить выйти и удовлетворить желание отомстить.
Ведь это так просто.
Всего две секунды и все закончится.
Один точный выстрел в затылок и все прекратится, раз и навсегда.
Только Дима, без доказательств, и пальцем в сторону этой гниды не пошевелит. Так всегда было и так будет и дальше…
***
Что можно сказать про Даниила Шраймана? Дима не знала, что можно, или скорее, нужно про него сказать.
Если бы она была матерью девушки или сестрой чьей, то предупредила бы, что такие как этот молодой человек, любить кого-то, кроме себя не умеют, не потому, что не хотят этого, а потому что, кроме себя никого вокруг не замечают. Значение имеют только его желания и только его чувства.
Эгоист до мозга костей.
А еще подонок. Это прямо в красивых глазах читалось. Подонок, каких еще поискать стоит.
Молодой. Красивый. Обеспеченный и изнеженный женским вниманием, отказа от девушек не знает, да и какая дура от него отказаться сможет.
Даже Димку от его греховного порочного взгляда пробрало, чуть было коленки не подогнулись. И это при том, что он ее младше, не в ее вкусе и сердце ее давно занято. Но тело среагировало на его призывный искушающий взгляд.
Можно даже сказать, что и она не в его вкусе, сам же об этом и сказал, когда она в дом зашла.
– А это кто тут у нас? – парень осмотрел ее с ног до головы, раздел взглядом, ухмыльнулся, глядя на ее берцы, – Оригинально, таких у меня еще не было. Братик, ты никак поменял свои предпочтения или так, милостыню подаешь?
– Заткнулся бы ты, Казанова, – Шрайман грозно глянул на братца и хорошенько приложился к стакану с виски, – Это охрана.
– Охрана? – презрительно переспросил малец и снова на нее уставился, – Красавица, ты сексом в них занимаешься? Или с пистолетом под подушкой?
Мальчик подумал, что это была шутка старшего брата, пытающего его осадить. Зря.
Дима скинула куртку, прошла в гостиную и села на диван. Вся злость и ярость от разговора с Дроздом переплавилась в желание утереть этому мальчишке нос, может и глупо, но она таких зарвавшихся сосунков терпеть не могла, поэтому, с удовольствием решила его немного позлить.
Скинула свои берцы, пошевелила пальцами, разминая ноги, сбросила пиджак и благосклонно кивнула подоспевшей домработнице, поинтересовавшейся все ли будут ужинать в зале.
– Да, сексом я занимаюсь с пистолетом под подушкой, – вытащила пушку и с удовольствием понаблюдала как этот красавчик сходит с лица и бледнеет, а шрам на щеке становится еще заметнее, – Но ты, красавчик, до моего вкуса не дотягиваешь, лицо со шрамом в твоем исполнении хромает на обе ноги.
Зацепила. Увидела, как мальчишка взбесился. Подорвался с дивана, но сделать ничего не успел.
– Сядь! – это рыкнул Шрайман, Дима аж застыла, не знала, что он так умеет, – Ты сейчас извинишься перед Димитрией и больше сегодня мне на глаза не попадаешься. Все твои проблемы, просьбы и жалобы на жизнь обсудим завтра утром, и будь добр, проснуться вовремя.
Даниил захлебнулся своим бешенством, и, если бы не стальной взгляд Шраймана, парень бы взорвался и натворил дел.
– Извините, – проблеял малец, зло глядя на брата, – Больше не повторится.
А позже вылетел из гостиной, и на ужин не спустился.
– Зря ты так.
– Он зарвался, Дима, а это я ему спускать с рук не буду.
– Ты поздно взялся его воспитывать.
– Может быть и поздно, но позволять так себя вести с… тобой не буду!
– Я не нуждаюсь в защитниках, – равнодушно заметила, и начала разбирать пистолет на винтики, почистить его надо.
– Знаю, и надеюсь, что Даня поймет то, что я понял.
– А что ты понял? – ей даже интересно стало, такой у него был тон.
– Что ты мне не по зубам, а уж ему, тем более.
Шрайман залпом допил свой виски, скривился, встал и пошел ужинать. А она осталась сидеть и думать, что он имел в виду, но так и не додумалась до истинного смысла его последнего высказывания. Забила на него и тоже пошла есть, она таки была дико голодной…
Первое впечатление, как правило, либо полностью верное, либо же совсем ошибочное.
Даниил Шрайман через пару дней доказал, что первое впечатление ошибочно и верно одновременно.
Уважаемые читатели, поддержите автора, подписывайтесь на профиль, добавляейте книгу в библиотеку, ставьте лайки! Мне очень важно ваше внимание!
Глава 8 Часть 1
***
Сургут, Россия. Сейчас.
На часах 7.30 утра, а он находится в своем офисе. Не в удобной теплой постели в собственном доме. А в гребаном офисе, в своем кабинете, и спит на диване, пусть и достаточно удобном.
Видела бы его Дима, это точно бы стало очередным поводом его постебать, пошутить со вкусом, но недолго.
Удивительная штука жизнь. Если бы он верил в высшую силу, то считал бы, что жизнь, это женщина с черным чувством юмора.
Надо было вставать, принять ледяной душ и снова заниматься делами, которым конца и края не видно. Но надо. В последние годы это слово определяло всю его жизнь. На вопрос «зачем?», он сам себе отвечал: надо. Кому надо? Зачем надо? Все это оставалось без ответа.
Просто жил и делал то, что должен был делать-, не для себя, для других.
Для себя он делал другое. Строил, планировал, думал, как лучше. И практически закончил делать то, что так долго мечтал получить.
Оставалось совсем чуть-чуть.
Но «черный юмор» опять решил вмешаться и внести свои коррективы.
Ибрагим, (а за глаза его называли Сургут), всегда шел вперед и не оглядывался по сторонам, не позволял никому и ничему отвлекать его от намеченного пути, конечной цели. И уж тем более он бы никогда не позволил женщине встать на его пути.
Когда-то.
Он никогда не понимал отца: как тот мог бросить его мать и жениться на другой, завести еще одного ребенка, решиться перечеркнуть все, ради какого-то туманного эфемерного понятия «счастье».
Отец пытался что-то объяснить, вдолбить в дурную голову, Ибрагим его тогда услышать не был готов, и понять тоже.
Многим позже, когда сам столкнулся с неизбежностью любви к своей женщине, смог понять не только отца, но и многих других мужчин, что ради своих женщин совершали безумства.
Его Дима была необыкновенно упрямой, самоотверженной, храброй и безумно сильной.
Она не жила с душой на распашку, не подпускала к себе людей, не спешила им доверять, верить. Вообще была не склонна к вере в людей, как таковой.
Но… Ибрагим не знал, честно, не знал, чем заслужил ее. Кому или чему ему нужно молиться, говорить спасибо, что Она повстречалась на его пути. Что не отступила, когда он ее прогонял. Что осталась, когда он не мог и не хотел видеть ее рядом.
Наверное, каждому воздается по заслугам еще при жизни. Ему уж точно.
Пока не потеряешь, не начнешь ценить так, как нужно.
Он не понимал важность их семьи. Не ценил. Привык за столько лет, что она рядом, что всегда за его спиной, что всегда на его стороне.
Что бы он не говорил, какие бы жесткие меры ему порой не приходилось принимать, и как бы жестоко он не поступал со своими врагами, Она всегда была на его стороне.
Его лучший друг. Его жизнь. Его семья. Его дом.
Она ушла, потому, что имела на это полное право. Потому, что он не защитил, не доверился, подвел.
Дима ушла, и он остался без дома. Потому что все, что у него есть, носит ее отпечаток на себе.
В доме, в квартире, в каждом миллиметре, – везде, она. Ее незримое, но ощутимое присутствие.
Поэтому, в 7.30 утра он в офисе, с затекшей спиной, на диване, не таком уж и удобном.
Встал. Потянулся. Вздохнул.
Телефон лежал рядом, мигал входящим сообщением:
«Через два дня. Будь на месте.»
Номер не определить, но этого и не требовалось.
Ибрагим здорово рисковал, да, но, когда человек находится в диком отчаянье, как он сейчас, плевать на риски, на жизнь, на все. Вся шелуха отсеивается за ненадобностью и остается только самое главное.
Маленькая возможность получить доказательства. Понять, что есть шанс. Большего ему пока и не надо. Один важный шаг за раз.
****
Москва, Россия. Сейчас.
В своей профессии, – что в прошлой, что в настоящей, – Дима выработала несколько правил, чтобы избежать возможных потенциально опасных ситуаций. И самым главным, основополагающим правилом, было только одно – никогда нельзя недооценивать своего противника и его возможных союзников.
Никто не может знать на все сто, кто окажется врагом, а кто другом.
Бывают такие ситуации, что предатель и сам не знает, что он предатель. Не понимает и не замечает, что им умело манипулируют, дергают за ниточки, направляют, играя на слабостях. Причем, слабости могут быть абсолютно разные: деньги, долги, проблемы в семье, игровая зависимость, наркомания и так далее, – список можно продолжать вечно. Суть в том, что у каждого есть слабое место, и, если знать, как давить и куда, живой человек с работающими мозгами превращается в тупую куклу, готовую выполнять все, что ей прикажут.
Жестоко, но тем не менее правда.
Людей ломают по-разному, и в шестидесяти процентах случаев, это моральный прессинг, воздействие на психику. Физически сломать человека не трудно, под пытками быстро понимаешь, чья жизнь тебе дороже, но слишком велик риск перегнуть палку, и сломать до самого конца. Поэтому, физическое насилие, это эффектно, но не эффективно.
Эти же ее мысли подтверждались картинкой с камер видеонаблюдения, наружными по периметру здания и внутренними, а также той, что они установили совсем недавно.
– О*ренеть! – Кимура сидел рядом и жевал чипсы, – Кто бы мог подумать?!
Пара дней были спокойными, никаких чрезвычайных ситуаций, работали по схеме и, при этом, пытались найти лазутчика.
Они потратили уйму времени, чтобы просмотреть все файлы, присланные ребятами Шаха с наружки, и теперь, так сказать, вкушали плоды собственного труда.
– Довольно разумно, вы не находите?
Данила Шрайман ее приятно удивлял, пока не выкидывал никаких фокусов, спокойно занимался своими делами и периодически наведывался в офис к брату, тоже, кстати, по каким-то делам. Не зря он за бугром учился, парень на самом деле головастый. А в последнее время даже по утрам устраивался в спортзале и смотрел на тренировки охраны. Правда, шуточки у него были, мягко скажем, очень специфические, и будь она или кто-то из парней менее сдержанными, его бы давно окунули милой мордашкой в унитаз, – хлебнуть водички и остудиться.
Пока еще ребята сдерживались, но она замечала, что хватит их ненадолго и тогда полетят головы. Вопрос только в том, чьи именно, и как далеко полетят?!
Парень стоял за их спинами, оперевшись локтями на спинку дивана.
– Разумно?
Кимура повернулся к парню, поставил «кино» на паузу.
– Да, вы посмотрите на неё, – он кивнул на экран лэптопа, – Затюканная, уставшая от постоянной каторжной работы, приходит рано, уходит поздно. Спорю на косарь, что это ее не единственная работа, есть еще как минимум одна. Она замужем? Дети?
Вот это в нем и поражало.
Слишком разумные и проницательные вопросы, как для зажравшегося мажорика. Слишком многие в этой странной семье играют роли, каждый день натягивая на рожу «маски».
– Мы проверили, взяли дело у кадровиков. Не замужем, детей нет.
– Сколько ей лет?
– Тридцать три года, через пару дней тридцать четыре.
– Тетка разменяла сорокет, нет ни мужа, ни ребенка. Я бы сказал, что это странно, но вы и так это знаете.
– У нее чистая биография. Приехала из районного городка покорять столицу, поступила, выучилась, но с работой по диплому ей не повезло, не брали.
– И поэтому она столько лет горбатится уборщицей в деловом центре? Шутите? Она вроде не очень страшная.
– Ее тут что-то держит, или кто-то, – Дима внимательно посмотрела на Кимуру, – И это надо выяснить, срочно.
– Еще предложи ее по базе пробить, давай ФСБешников проинформируем. Да нас на смех поднимут.
– Пусть, пусть. Она то ладно, полы драит, а вот паренек этот…
Кимура откинулся на спинку, убрал пачку с чипсами на столик.
– Как и просила, ребята за ним присмотрели, прогулялись.
– Дошел до метро, да? И затерялся.
– Ну это и понятно, я бы на его месте тоже в метро прятался, но он не до ближайшей станции шел, Дим, топал до кольца.
– А вот это странно, – она кивнула, поднялась с места, прошлась по комнате, – Дворами шел? Или по Кутузке?
На дворе ночь, но они не спали, Ромка тоже где-то бродил по дому, что-то делал, снова устанавливал или настраивал какие-то свои примочки.
Дни были хоть и простые, но насыщенные. Все на пределе. Шрайман-старший не сидел на месте, ему нужно было ездить по разным местам, встречам, бывать на производстве. Все это усложняло ей задачу по его охране. И Данила тоже не спешил помогать и просто сидеть дома, и ездил соответственно с охраной тоже.
И так получалось, что обмозговать все, обсудить, получалось только ночью.
– По Кутузке, не оглядывался, шел абсолютно спокойно, будто из дома вышел и топал на работу.
– Пусть ребята еще повисят у него на хвосте. Если вдруг у него изменится маршрут, сразу пусть сообщают тебе, но проводят его до конца.
– Может, кого-то возле метро поставить? Боюсь, заметит, если они его от офиса будут вести до самого дома.
– Поставь-поставь, посмотрим, сработает ли.
Уважаемые читатели, поддержите автора! Добавляйте роман в библиотеку, подписывайтесь на профиль автора, ставьте лайки! Очень важна и нужна ваша поддержка!
