Текст книги "Под знаком Дарго"

Автор книги: Николай Степанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Стоило нам зайти за ограду, как со всех сторон раздался звон колокольчиков, за которым последовал противный скрежет. Избушка начала разворачиваться и остановилась, нацелившись на нас дверью. Расценив такой маневр как приглашающий, мы подошли поближе. Дверь избушки распахнулась, а с порога на землю спустился откидной трап.

– Полундра! – раздался сверху хриплый голос, и в проходе показалась бравая старушка в рваной тельняшке под расстегнутым кителем. Красная косынка наискосок закрывала почти половину лица, на шее висел полевой бинокль, бряцающий о тяжелую металлическую пряжку с изображением корабельного якоря. Пряжка являлась украшением широкого ремня, удерживающего на остатках талии черные шаровары, которые заканчивались полосатыми гетрами. Снизу композицию завершали блестящие калоши. Изо рта хозяйки дома торчала большая изогнутая трубка, а на плече сидел золотистый петух.

– Ну, голубчики, прибыли?! – громко спросила она, внимательно осматривая нашу команду одним глазом. – Это что, сейчас так по улицам ходят?! Срамота одна!

Она прошлась перед нами туда и обратно, всем своим видом выражая возмущение. Не дождавшись от нас чего-то, с ее точки зрения, само собой разумеющегося, в конце концов не выдержала:

– Вы куда пришли?! Мало того что одеты не по форме, так еще и стоите, как пьяные матросы в портовом кабаке! Что за расхлябанность?!

Крик взбалмошной старухи всполошил даже шнырика, и он выскочил на плечо своей хозяйки посмотреть, где пожар. Мы вмиг выстроились в одну шеренгу.

– Животы подобрать, грудь вперед! – продолжала командовать старушка.

Проходя мимо Соньки, ведунья округлила глаза и сказала:

– Ну не до такой же степени, – а затем, присмотревшись, снова закричала: – Кто взял бабу на борт?!

В ответ раздался оглушительный визг моего тезки.

– Так бы и сказал, что она с тобой, – отшатнулась старушка. – Докладывайте.

Она подошла к трапу и уселась на вторую ступеньку.

– Группа в составе мичмана, матроса и юнги прибыла для получения мудрых советов. Докладывал старший группы мичман Воронцов. – Не думал, что знания по начальной военной подготовке мне когда-нибудь пригодятся.

– А не врешь? – прищурив глаз, спросила Гарпина.

– Разве что наполовину, – отчеканил я каждое слово.

– Ладно, топайте за мной. – И она стала подниматься по трапу.

Прямоугольный стол с двумя лавками и креслом, небольшая кровать, печка и штурвал возле окна составляли всю обстановку дома ведуньи. Усадив петуха на штурвал и указав нам место на лавках, хозяйка сняла косынку и расположилась в кресле.

– За советами, стало быть, пожаловали, – задумчиво произнесла она и, хлопнув в ладоши, добавила: – Кузьмич, организуй что-нибудь по третьему разряду.

– А ты сама будешь есть эту баланду? – раздался из ниоткуда басовитый голос.

– Что делать? – вздохнула старушка. – Он назвался мичманом, не устраивать же теперь королевский обед.

На столе начали появляться кривые металлические миски с бледно-серым месивом, пятилитровая бутыль с прозрачной жидкостью и мутноватым осадком, граненые стаканы и деревянные ложки, которые явно забыли хорошенько помыть.

– Скучно у меня здесь, – произнесла бабка, – поэтому каждый гость должен рассказать чего-нибудь веселое, иначе осерчаю и могу черт знает чего натворить, не зря же в народе величают «чертовой бабушкой». Вон, Кузьмич когда-то лихим колдуном был. Одно имя чего стоило. Как там тебя величали?

– Кузюрбан Миченгоский мое полное имя.

– Во-во, я пять лет пыталась выучить, да все без толку. Пришлось его подсократить малость. Так вот, Кузьмич чем-то не угодил мне, чем уже, и не припомню. Давно дело было…

– Я помочь хотел, – отозвался недовольный голос.

– Вспомнила! Сундук мы с ним перетаскивали огро-о-омный и уронили мне прямо на ногу. А сундук такой тяжелый был, что синяк потом аж до головы дошел. Как же я тогда разозлилась! Сундук в пепел, а Кузьмича в невидимого слугу превратила. Причем хорошо постаралась, до сих пор расколдовать не могу. А все записи мои вместе с сундуком сгорели. Так что давай, мичман, весели, иначе разгневаюсь.

Что можно придумать смешного в один миг? Хорошо, старушка зевнула во всю свою пасть, и это вытащило из памяти старый анекдот.

– Два злых колдуна как-то плыли ранним утром на корабле. Один другому и говорит: «Слушай, а давай для прикола сделаем одно доброе дело». «А ты знаешь, как они делаются?» – спросил его второй. «Да нет ничего проще. Исполним желание человека, который первым выйдет на палубу. Что он для себя пожелает, то пусть и сбудется». Сказано – сделано. Они произнесли свое заклинание и стали ждать. Наконец на палубу выходит заспанный боцман и, сладко зевая и потягиваясь, говорит: «Ну и погодка, якорь мне в задницу!»

Первым, кто проникся смыслом сказанного, был невидимый Кузьмич. Он что-то уронил и начал громко смеяться. Через мгновение кашляющим хохотом его поддержала старушка, а потом раздался звонкий голосок принцессы. Один Эльруин сидел недоумевая. И лишь когда все почти угомонились, Сонька вкратце обрисовала юноше конструкцию корабельного якоря. Теперь заливался смехом наш колдун, но, чтобы ему не было одиноко, его поддержали второй волной. При этом старушка соскочила с кресла и пыталась изобразить походку главного героя короткого рассказа с массивной деталью, торчащей у него сразу ниже спины. И, надо сказать, артистические способности у нее имелись неплохие.

Когда веселье утихло, бабка снова плюхнулась в кресло и громко сообщила:

– Мичман, произвожу тебя в офицеры! – И добавила: – Кузьмич, убери это месиво со стола и накрой по высшему разряду. Только первач со стола не трогай, полезнее спирта для организма ничего нет.

Содержимое стола мгновенно испарилось, и на потемневшие доски легла белоснежная скатерть. Тут же начали появляться мясные, рыбные и овощные блюда, фарфоровые тарелки и хрустальные фужеры рядом с причудливыми бутылками. Последним в центр пищевой композиции грузно упал поднос с жареным поросенком. Видимо, для эстетического оформления в тушку центрального персонажа стола были воткнуты круглые синие плоды на тонких гибких прутиках, по форме напоминающие вишни. Именно они привлекли внимание нашего четвероногого друга. Сначала он застыл на плече своей хозяйки, вытянувшись в струнку и приподняв одну лапку. Затем спрыгнул на скатерть и начал красться мимо блюда мясного ассорти, иногда приподнимая голову. Принцесса хотела забрать его со стола, но была остановлена окриком старушки:

– Не мешай парню самовыражаться! К тому же сейчас его очередь рассказывать веселую историю.

Шнырик, словно котенок, на полусогнутых подобрался почти вплотную к огромному подносу и одним прыжком хотел достичь расположенного на вершине мясной горы синего шарика. Но откуда ему было знать, что смазанная жиром запекшаяся корочка окажется такой скользкой. Побуксовав на ней, Серж оттолкнулся и угодил в судок с красным соусом. Чихая и отряхиваясь после посещения тягучей ванны, зверек не утратил своей решимости добраться до желаемого. Оставляя красные следы на белой скатерти, он направился в обход, где к поросенку вплотную было приставлено блюдо с карпом, хвост которого упирался в «неприступную крепость». Вся зелень, украшавшая тело жареного красавца, переместилась на шкурку шнырика, покрытую соусом. Разукрашенный по самым строгим требованиям маскировки, охотник ступил на перекидной мост в виде широкого хвостового плавника рыбины.

Второй прыжок Серж выполнил с учетом предыдущего опыта и, пролетая над поросенком, схватил передними лапами синий плод. Первая часть его полета закончилась триумфом, а вот со второй вышел казус. В месте предполагаемой посадки находился судок то ли со сметаной, то ли с белым соусом. К счастью для шнырика, в судок он не попал, но, к несчастью для Соньки, в нем находилась большая ложка, мимо которой зверек пролететь не мог. Приземлившись на один конец ложки, он привел в движение катапульту, роль снаряда в которой выполняло содержимое самой ложки. В результате у принцессы белыми стали не только волосы, но и лицо, и часть одежды. Не знаю, что бы она сделала со своим рабом, если бы я вовремя не ущипнул ее за ногу. Взгляд, способный испепелить полкомнаты, достался мне, а старушка и невидимый слуга снова заливались хрипучим смехом.

– Да, теперь я понимаю, зачем ты таскаешь за собой бабу, – обращаясь к зверьку, сказала старушка.

Самое обидное, что старания хвостатого оказались для него напрасными. Плод, добытый с таким трудом, не удовлетворил требования охотника по своим вкусовым качествам. Обнюхав синий шарик, Серж надкусил его и выбросил, состроив при этом недовольную гримасу.

– Кузьмич, ты когда последний раз так веселился? – произнесла бабка Гарпина в никуда, наливая себе жидкость из бутыли.

– Может, год назад, когда к тебе сватался одноухий людоед.

– Дебрс, что ли? Этот совсем шуток не понимал, – отмахнулась старушка и, подняв стакан, продолжи-ла: – За встречу! А ты, юнга, много не пей, тебе после обеда еще выступать.

Перерыв в культурной программе дня заполнили массированным уничтожением продуктов и напитков, сопровождаемым громким чавканьем старушки и хрустом шнырика. Он все-таки смог найти среди мясного и рыбного изобилия какие-то орешки в сладкой глазури и ожесточенно расправлялся с ними, сидя рядом с Элом, поскольку Сонька продолжала смотреть на него волком. Я же с тревогой считал количество стаканов первача, выпитых хозяйкой. После пятой емкости, опрокинутой внутрь, решил, что анатомия колдунов значительно отличается от человеческой, и успокоился.

– Все, Кузьмич, убирай со стола, а то сейчас лопну, – выдохнула Гарпина, – пошли во двор.

Мы вывалились из домика и сели на траву в тени избушки.

– Ну, юнга, а ты сумеешь меня порадовать? – спросила «чертова бабушка».

– Я попробую, – робко сказал юноша и зажмурил глаза.

И через мгновение мерцающие волны накрыли пространство старушкиной усадьбы, словно мы оказались внутри огромного аквариума. Не гремел гром, не сверкали молнии, странная успокаивающая тишина заполнила все пространство вокруг нас. Когда же волнение успокоилось, вотчину Гарпины узнать было невозможно. Все подворье, за исключением центральной части, превратилось в озеро. Четыре моста соединяли остров с берегом, вдоль которого росли великолепные раскидистые ивы. Белые лебеди плавно пересекали водную гладь, направляясь к избушке в том месте, где у берега стоял мужичок с удочкой.

На глазах у Гарпины появились слезы. Заметив это, Эльруин испугался:

– Я сейчас же все исправлю!

– Мальчик, ты даже представить себе не можешь, какое сокровище для меня сотворил!

Она подошла и по-матерински обняла юношу. Затем, приняв снова залихватский вид, набросилась на Кузьмича, который стараниями Эла стал видимым.

– Так… Он уже рыбачит, а гостей, значит, мне развлекать? Юнга, а рыба здесь водится? – бросила она в нашу сторону, отбирая удочку у своего слуги.

– Скорее всего, хотя наверняка я не знаю, – по-прежнему робея, ответил Эльруин.

Однако уже через секунду ведунья выуживала на берег сопротивляющегося представителя пресноводной фауны.

Ошарашенная принцесса подскочила к нашему колдуну:

– И у тебя хватит сил все это убрать и вернуть предыдущий ландшафт?

– Сегодня я уже ни на что не годен, но завтра смог бы.

Пока хозяева наслаждались рыбалкой, а мои спутники обсуждали тонкости магических заклинаний, я поудобнее устроился на траве и тихонько заснул после сытного пиршества.

Глава 5
Одна добыча, три стрелы

Когда я проснулся, солнце уже клонилось к закату. В памяти всплыли слова Медины, вычитанные из книги: «Ни за что на ночлег у нее не оставайся». Растолкав уснувших по соседству Соньку и Эла, спросил:

– У кого из вас память получше? Мне нужно будет запомнить каждый третий совет Гарпины.

– Я могу запомнить все сказанное, а ты потом выберешь, – отозвался Эл.

– Договорились, идешь со мной. Где эта старушка веселушка?

– Да вон они с Кузьмичом у моста рыбу ловят.

Мы подошли к берегу озера.

– Гарпина батьковна, у меня к вам очень важное дело. В народе говорят: если ты не от мира сего и домой попасть стремишься, то иди к «чертовой бабушке». У меня как раз такая ситуация. Я совершенно не от сего мира и очень хочу домой, но не знаю, как туда вернуться.

Ее изучающий взгляд, казалось, заглянул в самую душу.

– Ладно, давай руку, – сказала она, нехотя отдавая удочку своему соседу.

Моя ладонь сразу нагрелась, словно ее обдали горячим паром. Ведунья начала яростно вращать глазами, и уже совершенно другой – звонкий и чистый – голос произнес:

– Судьба твоя длинна и извилиста. Огромные силы стоят за ней. Ключ к великой цели – суть есть ты. Но не ходи в болото без болотника. Не лезь в горы без каменщика. Но отыщи лес оседлый, что кочующему братом старшим приходится. Не жги огня там. Не ломай веток. Найди там дуб в три обхвата. Но не лезь в крону. Не копай его корни. Пройди сквозь могучий ствол, и будет известна тебе дорога дальняя.

Гарпина закончила говорить, ее глаза постепенно успокоились, а из моей ладони ушел жар. Уже своим хриплым голосом старушка сказала:

– Пора, наверное, и к ужину готовиться?

– Вы уж нас извините, – тут же начал отказываться я, памятуя наказ Медины, – засиделись здесь, не заметили, как время пролетело в приятной компании. Спешить нам нужно.

– Тогда прощайте, – не стала настаивать хозяйка, но из вежливости добавила: – А то могли бы и на ночь остаться. У меня весело, местная молодежь на дискотеку приходит.

Я построил личный состав и, как положено, отрапортовал бабке об убытии отряда с ее территории. Уже перед самым уходом ведунья отозвала меня в сторонку:

– Не знаю чем, но ты мне понравился. В тебе действительно есть что-то не от мира сего, не наше. Нутром это чую, но разумом пока не охватываю. Вот, возьми на память, – Гарпина протянула перстенек. – Если кто из здешних ребят ночью пристанет, покажи колечко.

Расставшись с Гарпиной, мы по мосту пересекли озеро и тронулись в путь. Напоследок я оглянулся на оставшуюся парочку, чтобы помахать рукой на прощание, но бабка уже забыла о нашем существовании и приступила к одному из своих любимых занятий. Скрипучим голосом она пилила Кузьмича, который, стараниями Эла, не мог теперь спрятаться от ее всевидящего ока.

Миновав перелесок и собрав там дров для костра, мы вышли на степные просторы и поспешили отъехать как можно дальше от хозяйства веселой старушки.

Сумерки сгустились, едва солнце спряталось за горизонт. И почти сразу невдалеке возникли несколько крупных фигур, словно они только и ожидали, когда мы разведем костер.

Сквозь потрескивание разгорающихся сучьев донесся странный булькающий говор, чем-то напоминающий кипение чайника с подпрыгивающей крышкой. Самое удивительное, что мне почему-то было понятно это бульканье. Я уже мысленно включил себя в список одаренных полиглотов, но тут взгляд случайно упал на прощальный подарок Гарпины. Колечко переливалось голубоватым светом. Пришлось срочно спускаться с только что воздвигнутого пьедестала.

– Ты гляди, три лошади, – сказал один из них. – Может, перекусим, а то бабкины копчености уже во где сидят.

Предположив, что это и есть та самая молодежь, которая веселится по ночам у «чертовой бабушки», я поднялся и направился к непрошеным гостям.

– Молодые люди, – заговорил я на «кастрюльном» языке, – если вы проходите мимо, то проходите, а нет, так прошу ближе к нашему огоньку. Шептаться у нас за спинами по крайней мере невежливо.

– Ты откуда такой культурный взялся? – выдвинулся вперед самый крупный любитель сырого мяса, щурясь от огня.

«Молодой человек» имел без малого два метра роста, носил облегающие штаны и просторные босоножки, открывающие взору лохматые пальцы с кривыми когтями. Верхнюю часть тела покрывала рыжая шерсть, и лишь на макушке черепа сверкала огромная лысина.

– И как Гарпина таких терпит? Его в гости приглашаешь, а он грубит. – Я постарался добавить в голос немного металла, хотя, с учетом особенностей фонетики их языка, не уверен, что у меня получилось.

– Ты погляди, – обернулся гигант к своим соплеменникам, – он еще и о бабке нашей слышал. Наверняка шпион. А ну сознавайся, что здесь вынюхиваешь?

– Я здесь по делам службы, о которых тебе лучше не знать, – строго ответил я. – А если чересчур любопытный – спроси у самой Гарпины.

– По делам службы? Ночью? Так я и поверил! После захода солнца она своих служивых в гусей превращает. А ты что, особенный оказался?

– Она обращает рядовых, а офицерский состав бережет, – сказал я уверенно.

– Не ври, у бабки отродясь офицеров не было. Ребята, нас пытаются водить за нос! – обратился мохнатый к своим сородичам.

Шерстяной коллектив начал придвигаться к моей персоне. Дело шло прямиком к хорошей потасовке, если не к коллективному ужину, в котором основным блюдом могли стать не только лошади. Я как бы невзначай повернул старушкино кольцо камешком наружу и слегка протер его о рукав плаща.

– Гляньте-ка, неплохо блестит даже в темноте.

Мимолетный взгляд на бабкин подарок резко изменил настроение вожака.

– Мужики, линяем отсюда! – скороговоркой скомандовал он и уже другим, заискивающим тоном обратился ко мне: – Извиняемся, ваше превосходительство, в темноте не признали.

И они растворились в ночи, словно никого и не было.

– Ты на каком языке с ними разговаривал? – спросил перепуганный Эльруин.

– А кто его знает? Воспользовался неизвестным, но очень функциональным переводчиком, – я вернулся к родному языку, даже не заметив этого. – Кстати, помнишь, ты жаловался, что никогда не видел людоедов? Сейчас они поплелись к Гарпине на дискотеку. Ведунья у них большой авторитет.

– По-моему, они не пошли, а полетели от тебя, только очень низко, – заметила Сонька, ожидая более подробных разъяснений случившегося.

– Раз полетели низко, значит, к дождю, – ответил я и показал ей язык.

Пока принцесса набирала воздух, чтобы достойно ответить на мою выходку, мы с Элом занялись толкованием бабкиного гадания.

Колдун дословно повторил сказанное ею. Получалось, что мой путь домой лежал через царь-дуб, растущий в Заповеднике на Черных болотах. Дорога туда был неблизкой, но зато вела в том же направлении, куда мы шли.

Утро мы начали с физических упражнений и объезда лошадей, добытых на хуторе. Эл первый раз сидел в седле, но складывалось впечатление, что он в нем родился. Если бы я вовремя не остановил парня, неизвестно, как бы это сказалось на здоровье лошади.

– Остынь, джигит. Смотри, загонишь животное с непривычки.

– Ты себе не представляешь, насколько это здорово! Последний раз я получил такое же удовольствие, когда пытался научить летать дядиного ослика, но что-то перепутал и взлетел сам. – Казалось, восторгу юноши нет предела. Наконец он немного успокоился и спросил, указывая на колчан с луком и стрелами возле седла:

– Серж, а что это?

– Полезная штука, если умеешь ею пользоваться. До сих пор жалею, была когда-то возможность научиться, да я не воспользовался. Вон, видишь куст? – указал я на заросли в двадцати шагах и выстрелил.

Эл посмотрел в ту сторону, куда отправилась моя стрела. Окажись здесь Сашка Березин, я бы сгорел со стыда после такого позорного выстрела. Как-то раз он мне сказал: «Вот попадешь на необитаемый остров, и что толку от твоего умения владеть мечом? Стрельба из лука – это охота, а значит, и пища». Я тогда отшутился: «Как же, найдешь сейчас необитаемое место…»

Стрела воткнулась в полутора метрах от цели при габаритах растения метр на метр. Эл побежал за ней и притащил ящерицу. Восхищению паренька не было предела.

– Серж, ты сумел попасть прямо в голову!

– Эл, стыдно признаться, но целью был куст, – покаялся я, но, кажется, юноша мне не поверил.

Он тоже пару раз выстрелил по мишени, приблизительно с тем же результатом, но без жертв со стороны местной фауны.

– Эх, вояки, – раздался с телеги сонный голос блондинки, – дайте сюда лук.

Она бросила в сторону засохший бублик и одну за другой выпустила три стрелы. Мы с колдуном од-новременно подбежали к месту, где они воткнулись в землю. Все три кучно расположились внутри бублика, а гордая Сонька с высоко поднятым носом стояла на телеге.

– Принцесса, у тебя в роду робин гудов не было?

– Не помню я их всех. У нас вообще трудно проследить родословную. А это, – она указала на лук, – все от безделья, надо же чем-то развлекаться в Сонном царстве.

– Тогда тебе новое задание: в степи бегает много зайцев, а наши запасы на настоящий момент состоят из пары сухарей и вот этого зверя, во вкусовых качествах которого я сильно сомневаюсь.

Увидев наш трофей, Сонька удивилась:

– Откуда здесь взялась ящерица? Они встречаются только у сухих топей и никогда так далеко в степь не забегают.

– Хочешь сказать, мне удалось подстрелить редкое животное? Да, вот уж действительно – если не владеешь чем-то в полной мере, то лучше за это не браться.

– Я заметила, что ты не берешься и за то, чем владеешь в полной мере, – лукаво подмигнула она, вскочила на лошадь и отправилась за добычей.

В отсутствие охотницы мы с Элом решили разобраться с вещами, закрепленными у седла второй бандитской лошади. Там были какие-то украшения, несколько золотых монет, табак и пергаментный свиток.

К превеликой радости, это оказалась карта Долины. Здесь были отмечены все территории с указанием водоемов, лесов и населенных пунктов. Белый замок, хутор Заросшая яма и даже подворье Гарпины кто-то на карте обозначил от руки красным карандашом. Согласно документу, наша экспедиция миновала Людоедскую пустошь и пересекала Открытые луга.

Полностью погрузившись в изучение ценной находки, мы настолько увлеклись, что пропустили момент, когда на дороге показалась группа людей. Вероятно, так бы и проехали мимо, если бы наше внимание не привлекли громкие голоса, в основном женские. Один из них показался странно знакомым. Точно, это наша принцесса о чем-то яростно спорила с высокой брюнеткой. Их окружала небольшая толпа, принимавшая самое живое участие в дискуссии.

Лошадь Ипсоны паслась неподалеку, совершенно не обращая внимания на разгоравшийся конфликт. Подъехав ближе, мы с Элом присоединились к толпе зевак.

Причиной разногласий оказался заяц, сраженный двумя стрелами. Но проблема заключалась не в определении удачливого охотника, а совсем наоборот. Каждая из охотниц старалась убедить соперницу забрать подстреленного зверя. Сонька, отказывавшаяся от собственной добычи, – это уже нонсенс, а рвущаяся всучить ее другому – такое не укладывалось ни в какие рамки.

Я поздоровался и подошел к самому старшему мужчине:

– Не могли бы вы объяснить, что здесь происходит? Я не из этих краев.

– Заяц, подстреленный двумя стрелами, считается у нас вестником несчастья. И в поле оставлять его нельзя – быть еще большей беде.

Странные обычаи у этих туземцев. Сейчас строптивая блондинка не возьмет длинноухого, за которым ее, собственно, и посылали, а затем местные охотники, пользуясь численным превосходством, запросто нас перестреляют (чтобы не случилось лиха). Нет, пора брать ситуацию под контроль.

– А если в добыче три стрелы – горе случится еще страшнее?

– Нет, считается только четное количество, – после секундного замешательства ответил мой собеседник.

– Могу я вмешаться в спор с предложением? Боюсь, они сейчас волосы друг другу начнут выдергивать.

– Попробуй, но у нас редко кто встревает меж разгоряченных охотниц – себе дороже, – произнес старший, жестом приглашая войти в круг.

Толпа еще больше оживилась, когда в центре появилось третье лицо.

– А теперь – тишина! Кошка сдохла, хвост облез, кто промолвит, тот и съест, – громко прозвучал мой голос.

Странно, но глупая детская считалочка возымела действие. Воцарилась благословенная тишина, и, пока никто не очухался, я продолжил:

– Девушки, сейчас вы берете луки, а я подбрасываю зайца в воздух. Чья стрела попадет в зверя, тот его и не забирает.

Задача была поставлена прежде, чем спорщицы успели опомниться. Оружие моментально оказалось в их руках, и, как только заяц полетел в воздух, Сонька отпустила тетиву. С реакцией у нее было все в порядке, а вот меткости и ума немного не хватило. Ее соперница спокойно дождалась, пока ранее никогда не летавший заяц приземлился, и без промаха всадила в цель третью стрелу.

Принцесса была вне себя, ее провели как дурочку, причем не без моей помощи.

– Пойди возьми зайца и брось в телегу, – процедил я сквозь зубы, пока соплеменники высокой брюнетки поздравляли победительницу.

Убитая горем Сонька поплелась в сторону позорной для нее добычи. Удачливая брюнетка что-то сказала незнакомцу, с которым я беседовал, и он направился к нам.

– Меня зовут Стаен, – представился охотник. – Наша деревня Приток находится тут неподалеку, приходите вечером в гости.

Селение, согласно карте, находилось как раз у моста через реку, поэтому грех было не согласиться на столь своевременное приглашение.

Благодаря проигранному спору мы теперь были обеспечены дичью и занялись приготовлением обеда. Обиженная принцесса сидела на краю телеги и жаловалась на нас четвероногому Сержу. Шнырик периодически морально поддерживал свою госпожу тихим отрывистым попискиванием.

Когда аромат жареного мяса, нашпигованного невероятным количеством специй, наполнил окружающее пространство, блондинка слезла с телеги и подошла к костру. Эл вращал тушку на вертеле, а я смотрел, чтобы угли от сгоревших веток не давали открытого пламени.

– Смотрите не сожгите моего зайца, – пробурчала Сонька.

Бутылка, из которой я поливал водой разгоревшиеся угли, чуть не вылетела из моих рук. Еще час назад принцесса готова была убить каждого, кто попытался бы всучить ей эту злосчастную добычу, а теперь собственнические чувства взяли верх. Не зря говорят о переменчивости женского характера.

Огромнейшим заяц казался только на первый взгляд. Когда мы обгладывали последние косточки, у нас по этому поводу возникли большие сомнения. А по окончании традиционных послеобеденных тренировок сытный обед ушел куда-то в область приятных, но далеких воспоминаний. После магических уроков к Соньке вернулось хорошее расположение духа, и я рискнул расспросить ее о людях этой местности.

Открытые луга населяли рослы – мирный народ, промышляющий охотой и сельским хозяйством. Окруженные пустыней Огня с запада и Людоедской пустошью с востока, они не подвергались нападениям. Некоторые хлопоты доставляли восточные соседи, изредка угонявшие скот. Но на людей любители сырого мяса практически не нападали. Охотились в основном женщины, а мужчины сопровождали их для переноса крупной добычи и занимались разведением домашних животных.

– Как считаете, стоит заехать в их деревню или переночуем в поле? – выслушав краткую сводку о туземцах, спросил я.

– Конечно, зайдем в гости, ты же обещал Стаену. К тому же у них можно будет разузнать дорогу через пустыню Огня. У меня об этом никакой информации, – поспешила высказать свое мнение девушка.

Надо же! А я думал, что при разборках со злосчастным зайцем Сонька, кроме собственной обиды, ничего не видела и не слышала. Однако ее довод о нашем дальнейшем продвижении сыграл решающую роль, и мы направились в деревню.

Селение встретило нас праздничным убранством, музыкой и толпой нарядно одетых женщин. Единственный среди них мужчина в маске совы сразу направился в нашу сторону.

– Рад, что вы воспользовались моим приглашением, – раздался знакомый голос, – сегодня у нас один из самых почитаемых праздников – День земли.

Стаен возложил на себя обязанности гида и повел нас в центр деревни. На улицах попадались в основном представительницы прекрасного пола в ярких нарядах. Мужчины встречались редко. По словам сопровождающего, они были заняты приготовлением торжественного ужина. После недавней встречи с мохнатыми парнями в голове крутились дурные мысли, но я надеялся, что не мы станем основным угощением на этом пиршестве.

Впереди показалась огороженная площадь, где находились только люди в масках.

– После заката там все и начнется, – сообщил гид, указывая на площадь.

Не доходя до ограды, мы свернули с основной улицы и направились к просторной избе.

– Здесь у нас гостевой дом.

Два мальчика занялись лошадьми, а Стаен показал наши комнаты.

– Все жители и гости мужского пола сейчас собираются на площади. Попрошу вас пройти со мной, – сказал он мне и Элу, после чего обратился к принцессе: – А вас оставляю на попечение Сельги.

Девчушка лет двенадцати кивнула кудрявой головкой и взяла Соньку за руку.

– Пойдем, переоденешься у меня дома. Я дам тебе один из костюмов старшей сестры.

Я уже начинал сомневаться в правильности нашего решения, не зря же говорят: «Послушай женщину и сделай наоборот».

За оградой все мужчины носили маски. Может, у них матриархат и мужчине ходить с открытым лицом считалось верхом неприличия? Но на охоте они были без масок. Опять загадки.

Вместе со Стаеном мы подошли к мужчине в маске кота. Это был старейшина племени. Он пригласил нас в избушку и только там снял свою маску.

– Извините, традиции. Меня зовут Полын, – он пожал нам руки. – Вы почему до сих пор не в форме? Не хотите участвовать в нашем празднике?

Представившись Полыну, я решил узнать, что от нас потребуется.

– Правил у нас немного: не быть скучными; не снимать маски и ни в чем не отказывать женщинам.

По тому, как загорелись глаза Эльруина, я понял, что отвертеться не получится. Ладно, будь что будет. В конце концов, сколько можно осторожничать? Отдыхаем на полную катушку, а проблемы будем решать по мере их поступления.

Получив согласие, старейшина выдал нам кошачьи маски и заставил переодеться, как того требовали традиции.

– Будете в моей команде, у нас как раз недобор.

В масках, обнаженные по пояс, мы вышли из дома. По сравнению с местными жителями наша кожа была гораздо светлее, поэтому ощущение белой вороны оставалось.

Стаен рассказал, что у них в году четыре основных праздника. Два женских – День земли и День воды, и два мужских – День огня и День воздуха.

В эти дни четыре отряда борются между собой в потешных состязаниях за главный приз. Мы с Эльруином попали в команду огня. Маска совы означала воздух, черепахи – воду, а суслика – земли. Женские отряды, возглавляемые мужчиной, соревнуются в мужские праздники, и наоборот. Что является главным призом и какие виды состязаний нас ждут, мы спросить не успели. Зазвучали протяжные сигналы, и, указав место сбора нашей команды, Стаен побежал в другую сторону.

В каждой команде насчитывалось порядка двадцати мужчин. Нашим командиром была девушка по имени Ринка, чем-то похожая на Сельгу. Такие же кудряшки и вздернутый носик, такой же озорной взгляд темно-карих глаз.

Первое испытание проводилось для всей команды. На центр площади выволокли тонкое длинное бревно и несколько пеньков с углублениями. Пни установили с интервалом в два-три шага и сверху бросили не совсем ровный ствол. Все члены отряда должны были преодолеть получившийся мостик. Время перехода фиксировали песочные часы, а победитель выявлялся по количеству участников, удачно преодолевших препятствие. Все, кто падал с дерева, уже не могли начать путь еще раз.