Текст книги "Ночи с Пантерой (СИ)"

Автор книги: Николай Бредихин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Нет, снова непонятно. Попробую забраться ещё глубже и посмотреть на проблему совсем уж издалека.

Человеку со стороны практически невозможно понять, почему большинство людей, решившихся на Переход, скатываются в итоге к проституции.

И здесь причины могут быть самые разные.

Главная беда в том, что жажда любви в вашем новом гендерном облике многократно возрастает, а шансы обрести её практически устремляются к нулю. Вам хочется иметь постоянную поддержку, ваши чувства настолько обострены, что сами по себе вы не можете существовать, вам неотложно необходимо о ком-нибудь заботиться, доставлять и получать удовольствие, и даже наслаждение.

Вы понимаете, что надо действовать, действовать, действовать. И вы рассчитываете, что отправившись в свой любовный поиск, вы найдёте когда-нибудь свой идеал.

Кому-то везёт. Единицам, буквально. В большинстве своём, даже достигнув "рая", вы попадаете в самые разные, порой совершенно неожиданные, ситуации. С удивлением обнаруживая, что столь желанная любовь, достижение своей мечты, не всегда спасают.

Через какое-то время, к примеру, вы убеждаетесь, что с вами живут, вас обожают, но... лишь как экзотическое (нет, нет, уже не уродливое) насекомое, однако кого интересует ваша душа?

«Как мало нас, крылатых!» Действительно, людей, решившихся пройти весь Путь до конца, ничтожно мало, между тем, обрести счастье, семью с обыкновенной женщиной или обыкновенным мужчиной для них практически невозможно. Уже с первых дней, месяцев между вами возникает такая стена непонимания, что вы отчаиваетесь её преодолеть. Ваш любимый мужчина (женщина), тем более, муж (жена), очень скоро начинают ощущать на собственной шкуре те проблемы, которые уже стали для вас самой (самого) привычными. Хотите, чтобы я напомнила конкретно, какие именно? Работа, родственники, друзья, соседи, просто окружающие вас люди. Нужно очень сильно любить человека, чтобы последовать за ним в подобный ад.

Любить? За что?

Нет, нет, опять слишком близко. Отойдём ещё дальше.

Пытаясь найти себя в окружающем мире, вы должны осознать, что:

во-первых, вы – такие же люди, как все, ничем от них не отличаетесь;

во-вторых, чувство любви вам столь же присуще и доступно, как и всем остальным людям;

в-третьих, нет и не может быть никакого обособления вас от других людей, и любовь и жизнь для вас и для них – единое пространство.

Но вы должны осознать также и другое, порой практически противоположное:

вы – не такие люди, как все. Мало что-то понять, провозгласить самому, нужно ещё, чтобы и окружающие уверились в этом;

любовь... да, и присуща она и доступна, и даже жажда её обострена в вас, доведена до предела, но та душевная боль, которую вы, в результате своих поисков, будете испытывать, вполне может заставить вас забиться в какую-нибудь уродливую скорлупу, и как можно тщательнее маскировать свои чувства.

Единое Пространство – чаще всего цель, идеал, не более того. На практике сплошь и рядом получается, что и любить вы можете только себе подобных, и жить жизнью кафкианских уродов, которыми видят вас большинство окружающих вас, порой действительно подлецов, маньяков и негодяев, которые, тем не менее, будучи уродами невыдуманными, жизненными, смеются над вами и ненавидят вас.

И тем не менее, Единое Пространство, главная ваша цель, то к чему вы постоянно должны стремиться, чего вы всеми фибрами своей души должны желать, добиваться.

Часть 2. Виртуальное и реальное

Любить? За что?

Задавшись целью написать это эссе, я присматриваюсь к мужчинам так, как будто вижу их впервые. Что можно выделить основным в психологии самца? Высокомерие вида, стремление к лидерству? Увлечённость работой? Непонимание нас, представительниц "слабого" пола?

«Несмотря на явный прогресс в истории феминизма в последнее время, следует отметить, что далеко не все женщины стремятся к равноправию, более того, именно они, в основной своей массе, этот процесс и тормозят».

Ещё одна моя запись. Каюсь, я должна со вздохом признать, что в моих взглядах нет и никогда не было ни капли феминизма. Семья, дети, как обязательные атрибуты полноценного бытия – в мечтах я не воспринимаю свою жизнь иначе, не хочу видеть её скособоченной, неполноценной, но, так уж сложилась моя судьба, что между мной и тем, к чему я стремлюсь всей душой – пропасть, которая всё больше кажется мне непреодолимой. Что поделаешь: обычно о таких вещах размышляют в молодости, юности, буквально с самого детства, но у меня ведь ничего подобного не было.

Сбываются или не сбываются мечты, в данном случае вторично, но здание будущей жизни во всех случаях выстраивается сначала в воображении. Материал для него берётся отовсюду, откуда только можно его взять. Но происходит странная вещь. Наши знания о жизни, любви, семье мы черпаем, в основном, из литературы, с экрана телевизора, не подозревая ещё, насколько они, причём заведомо, ложны.

Мы ждём принца, а наши куда более практичные подруги: одноклассницы, сокурсницы, в это время успешно уводят у нас из-под носа хороших ребят, на которых мы и внимания-то не обращали, а они в итоге оказываются как раз самыми надёжными спутниками жизни, заботливыми мужьями.

Ведь то здание, которое мы построили в своём воображении, к сожалению, редко выдерживает испытания жизнью. При первом же соприкосновении с ней, оно то тут, то там, но неотвратимо начинает разваливаться.

В итоге, приглядевшись однажды внимательнее к себе в зеркале, мы резко снижаем планку и снова ждём, но и это не помогает. Что остаётся? Брак по расчёту? Но в расчёте этом уже не идёт речь о каком-то сказочном богатстве, как пропускается вообще (всё та же сказочка!) вопрос о любви. В ходу куда более прозаические вещи: пьёт или не пьёт ваш избранник; как он к вам относится; сможет ли по своим материальным возможностям хотя бы двоих детей вытянуть? Но и здесь рулетка. Угадать этот карт-бланш невозможно.

Ну а уж если повезёт, то мы начинаем строить новое здание. Непродуманно, наспех. Нам не нравились, к примеру, отношения между нашими родителями, но приходит время и мы поневоле, за неимением каких-то других образчиков, начинаем копировать их. То же самое происходит и в наших взаимоотношениях с детьми, когда они у нас появляются. И вот приходит момент, когда и тут мы остаёмся с носом. Что же делать? Ещё раз понизить планку?

Психология мужчины: «Слушай, никак в толк не возьму, как так получается с этими бабами: любим одних, спим с другими, женимся на третьих. И сколько ни раскладывай карты, всё равно не получается по-другому».

Психология женщины, словами одного из героев Милана Кундеры (не помню дословно): вот возьми наших жён, они все одинаковые, зачем же мы их так долго, тщательно выбирали? Ведь можно было не морочить себе голову, жениться на первой встречной, и получилось бы то же самое.

Любить? За что?

Я опять задаю себе этот вопрос, но смотрю на него уже с другой, противоположной, стороны.

Брак по расчёту? Не для меня. Слишком дорогую цену я заплатила, чтобы позволить себе соглашаться на суррогаты. Любовь? Несомненно! Семья? Только супружество, никаких гражданских браков. Дети? Я уже решила, что никогда не свяжу свою жизнь с транссексуалом. Только с нормальным, полноценным мужчиной, и мне совершенно не интересно, от кого у него будут наши дети. Это его забота. «Практически невозможно»? Я так говорила? Считайте, что я просто примерялась тогда, теперь отрезала.

Мой мужчина должен любить меня прежде всего, как личность, как человека. Размечталась? Останусь в итоге одна? Да, конечно, скорее всего так и получится, но ни на что другое я точно не соглашусь. Я достаточно повращалась в различного рода клубах и сообществах, как в Интернете (виртуальность), так и в реальной жизни, чтобы разобраться в том положении, где я залипла, как муха.

Теперь другое: искать или ждать? Конечно, со своей профессией – специалистка в IT – информационных технологиях, я могла бы работать пусть не в офисе, а по договорам, фрилансером, и ни в чём не нуждаться материально. Но что дальше? Так и просидеть перед компьютером всю оставшуюся жизнь? Я выбрала другую стезю, стала танцовщицей травести, однако увеличились ли здесь мои шансы?

Выйти замуж за поклонника? Сложно, но реально. И что в итоге? Стать танцующей куклой? Или тем самым экзотическим насекомым, о котором я уже упоминала?

Выбрать кого-нибудь из коллег? В отличие от меня, они знали, куда шли и чего хотели. Большинство из них живёт не просто одним днём, но даже одним вечером или даже ночью. «Танцуй, пока молодой», как поётся в одной песенке. О старости, конечно, тоже надо подумать, так что деньги, деньги, деньги. Мораль: не танцуй за бесплатно.

Где ещё я могу своего избранника встретить? Вернувшись с работы, я долго отмокаю в ванной, понемногу приводя нервишки в порядок, потом задёргиваю на окнах плотные, тяжёлые ночные шторы, а проснувшись, снова начинаю собираться на работу, успев посетить по пути, опять же, если есть денежки в кошельке, пару-троечку бутиков или салон СПА. «It»s My Life", такова моя жизнь – англ.).

* * *

Кажется, получилось. Теперь я буду терпеливо ждать. Сначала, когда мои мыслишки проберутся к читателям, потом – как их встретят, найдут ли они отклик хоть в чьей-нибудь душе?

Не думаю, чтобы вам было бы и дальше интересно читать обо мне.

А вдруг? Кто знает?

Расскажу всё-таки ещё две истории: историю одного предательства и историю одной любви.

Часть вторая. Змеи и ангелы

Глава 1. В Австралии

– Прости, но я вынуждена вернуть тебе обратно твоё эссе. К сожалению, оно не прошло. Интервью и то с большим трудом проскочило. Если бы не деньги, которые поступили в качестве платы за рекламу от клиники, в которой ты делала операцию, и от ночного клуба, в котором ты работаешь, вообще бы ничего не было. – Вика продолжала помешивать в чашке с кофе, давно растворившийся в нём сахар и добавила, так и не дождавшись от меня ответа: – У тебя есть враги. Ты знала об этом?

Враги, чем она меня удивила? Я ведь сама договаривалась и с клиникой, и со своей любимой «Косынкой» о том, чтобы они сделали денежный перевод, сама нанимала фотографа, когда до меня дошли сведения, что интервью со мной в «КрисТине» забраковали. Однако у меня не было никакого желания узнать имя человека, который встал у меня на пути. Как говорится, Бог дал, Бог взял. Мне послали с неба немножечко славы, а затем забрали её обратно, стоит ли так сокрушаться по этому поводу?

– Конечно!

– И как ты к ним относишься? Боишься? Сражаешься?

Что я могла ответить?

– Никак не отношусь. Они мне до Луны, абсолютно. У меня есть поклонники, даже фанаты. То есть, люди, которые разбираются в том, что я делаю. На мнение остальных мне совершенно наплевать. Оскорбления, унижения, ненависть – для меня привычная атмосфера, враги... как можно без них обойтись в моём ремесле?

Вика взглянула на меня так, как будто увидела впервые. Кем я была для неё прежде? Куклой? Жрицей любви? Что изменилось? Кукла вдруг заговорила?

– Слушай, как ты живёшь вообще? Сон, работа, репетиции, необходимость постоянно следить за своим имиджем, держать себя в тонусе. А хватает времени на что-нибудь другое? У тебя есть друзья, любимый человек?

Я мрачно усмехнулась.

– Живу? Ожиданием. Друзей у меня никогда не было. Сколько себя помню, я всегда была отверженной. Но может, когда-нибудь они появятся? – "Рассказать тебе о своём детстве? Ни за что на свете! Даже не надейся!" – Любимый человек? Все мы о нём мечтаем. Я в том числе.

Любимый человек? Тоже табу. Но чудо произошло, он в моей жизни всё-таки появился. И никогда уже не уйдёт из неё, несмотря на своё поспешное бегство. Да, сердечко моё разбито, но разве лучше было бы, если бы оно так и оставалось пустым?

Буря чувств, которую я испытала, кому она интересна? И кто в состоянии её понять?

До той знаменательной встречи мне было страшно, сейчас больно. Что лучше? В случившейся ситуации я предпочитаю боль.

Став женщиной, я отринула всё, что было в моей жизни до Перехода. Но сразу, одна на другую, стали наслаиваться новые проблемы. К кому отныне я буду испытывать влечение? Кем стану? Уродкой-асексуалкой? Лесбиянкой? Вопрос долго оставался открытым. Когда я бывала блюдом в «сумасшедшем меню», я ничего не чувствовала, кроме отвращения. Сейчас я спокойна – моя гендерная ориентация определилась, я совершенно традиционна.

Вика пощёлкала перед моим лицом пальцами:

– Ау! Саша, ты где? В астрале?

Я отшутилась:

– Да, в Австралии. Там много-много диких кенгуру. Давно мечтала среди них побывать.

– Понятно, – сокрушённо покачала головой Вика, – а как у тебя с мальчиками? Или с девочками? Кого ты предпочитаешь?

– Я же сказала – диких кенгуру, – продолжила отшучиваться я. Мне очень нравилось сидеть вот так в кафе с интересной, реактивной девчонкой, да ещё журналисткой, и просто, расслабившись, болтать о какой-то несусветной чепухе.

– Слушай, а давай я тебя с кем-нибудь из своих друзей познакомлю? У меня их пруд пруди. Интересные парни!

Я лишь молча, с улыбкой, отрицательно покачала головой.

– Понятно, – со вздохом откинулась на стуле Вика, несколько разочарованная, – значит, всё-таки девочки?

Она задумалась на какое-то время, затем воодушевилась:

– Ладно, так и быть, я согласна на эксперимент. Такой экстрим никак нельзя упускать. Но я совершенно ничего не понимаю в подобных отношениях. Ты меня научишь?

Я посерьёзнела и, как-то резко, сразу, потеряла к нашему разговору всякий интерес.

– Не получится. Я не лесбиянка и не бисексуалка. Врать не стану: у меня есть не просто бойфренд, жених, мы с ним очень любим друг друга. Он у меня первый и единственный, никого другого мне не надо.

Вика даже захлопала в ладоши от восторга:

– Фото есть? Покажи!

Я поколебалась какое-то время. Конечно, у меня было фото, и не одно. Вадим в ту памятную ночь был так пьян, что совершенно не обращал внимания, что я его снимаю. Но лучше было не рисковать.

– Как-нибудь в другой раз. Покажу обязательно.

Вика ничего не понимала. Ей, конечно, было не привыкать к твёрдым орешкам – и не такие разгрызала, и всё же я постоянно заводила её в тупик своим поведением.

– Хорошо, а как насчёт подруги? Ты настолько поразила меня, что мне теперь без тебя скучно станет жить. Ну так что? Согласна?

Я наморщила лоб, совсем ненадолго, чтобы морщинки не появились.

– Я не против. Вот только как ты себе это представляешь? Я ночная бабочка, ты дневная – вместе нам не летать.

– Придумаем что-нибудь, – отмахнулась Вика. – Главное, чтобы желание было.

Мы ещё немного поболтали о том, о сём, затем расстались, вполне довольные друг дружкой.

Глава 2. Викажур

Я раздвинула шторы, и некоторое время привыкала в тёмных очках к хлынувшему в комнату дневному свету. Затем, с трудом начиная приходить в себя, медленно прошлёпала на кухню. Лениво полистала накопившиеся СMС-ки на смартфоне. Вика, Вика, Вика. Целеустремлённая девушка. Какая-то милая чепуха в текстах, непривычная на фоне той деловой лаконичности, к которой я привыкла. Знакомых у меня практически не было, на работе номер своего телефона я старалась держать в секрете.

Было предложение пообедать вместе, поэтому я не стала ничего готовить, приняла душ и села к зеркалу наводить красоту. Долгий процесс, и с годами меньше времени занимать не станет.

Подруга... Зачем? День у меня обычно забит до отказа. От чего отщипнуть кусочек? От сна? Но он и так слишком короток, а ведь что-что, а недосып на лице замаскировать невозможно.

Уже заканчивая макияж, я вдруг услышала сигнал домофона. Кто бы это мог быть? Только визитёров мне не хватало! Так и не очнувшись в полной мере, несмотря на все усилия, от сна, я, позёвывая, поплелась к двери.

Вика! Стресс моментально стряхнул с меня дремоту.

– Открывай! – радостно прокричала в микрофон моя новоявленная подружка, показывая в экран два пластиковых пакета с продуктами.

Так вот, оказывается, что означало предложение: "Пообедаем вместе?" Я нажала кнопку с рисунком ключа и судорожно заметалась по квартире, пытаясь, хоть немного, навести в ней порядок. Что-то удалось, что-то нет. Я знала по опыту, что Вика никогда не расстаётся с фотоаппаратом, это было одним из самых любимых её увлечений.

– Ну как я? Не разбудила?

Я давно уже не завидую людям, которые зарабатывают на хлеб любимым ремеслом, потому что никаких других вариантов в своей жизни просто не представляю. Вика как будто родилась с авторучкой и диктофоном в руках. Легко поступила на факультет журналистики МГУ, до этого ещё школьницей сотрудничала в местной газете небольшого городка, в котором она родилась.

– Надоели кафешки, – сморщила Викажур (Вика-журналистка), как я её мысленно прозвала, веснушчатый носик, войдя и с любопытством осматриваясь по сторонам. – Может, соорудим в четыре руки что-нибудь домашнее? Ты как в это время? Наверное, ещё только завтракаешь?

– Нет, – с грустью покачала головой я. – Как раз "фриштыкает" "моя светлость" (это из классики. Frűhstűck – завтрак (нем.)) лишь глубоко за полночь, и никогда дома. Обычно после представления мы закатываемся всей честной компанией в какой-нибудь из наших любимых ночных ресторанчиков. Нас там все знают. Болтаем обо всём на свете, чтобы отмокнуть, успокоить нервишки, но слишком не наедаемся, сон будет плохой потом, кошмары замучают. Конечно, у всех по-разному, а вообще-то, большинство предпочитает алкоголь, вроде как нет ничего лучше, чтобы расслабиться, чем пропустить пару стаканчиков виски или какой-нибудь экзотический коктейль типа "Маргариты".

– И ты тоже? – с любопытством уточнила Вика.

– Не угадала, я равнодушна к спиртному. Профессия не располагает. Нужно постоянно быть в форме, иначе быстро вылетишь из обоймы. А куда я потом направлю свои стопы?

Как я и предполагала, Вика постоянно щёлкала своей техникой, да и диктофон наверняка находился постоянно включённым в сумочке, с которой она тоже не расставалась.

– Так что сразу после сна плотный обед, перед выступлением тоже нельзя особо наедаться, иначе придётся потом брюхом трясти, – закончила свою мысль я. – Ну а у тебя как?

Викажур пожала плечами:

– Практически, как у всех. Здесь я тоже ничем особенным не отличаюсь. Да и вообще, моя работа... По сути, я обыкновенная офисная крыска. Встаю рано, перекусываю, чем придётся, поскольку аппетита с утра никакого. Потом, если нет задания, бегу в редакцию. Иногда работаю дома, в тех случаях, когда кропаю какую-нибудь большую статью или очерк. У нас есть ребята, которые и по заграницам мотаются, берут интервью у знаменитостей, потом могут неделями не спеша материал дома готовить, лишь бы получилось занимательно. Лучшие из лучших, бери ещё выше, несколькими языками в совершенстве владеют, обзавелись множеством друзей, знакомых в Америке, в Европе. Перед ними заискивают, во всяком случае, как мне, не хамят. Я больше по репортажикам промышляю, с тобой случайно получилось, бываю иногда на подхвате, когда оказия выпадает.

Я быстро орудовала на кухне, одновременно стараясь поддерживать разговор. Когда есть возможность, я, обычно, прихватываю что-нибудь со скидкой в ресторане нашего клуба, а в основном, готовлю сама.

– И что, никаких перспектив впереди?

– Ну почему же, можно пробиться. Я ведь породистая собачка, мама с папой тоже в газете работали, по командировкам мотались постоянно. Так что связей у меня хватает, меня как бы жалеют, постоянно предлагают куда-нибудь перейти. Но здесь весело и платят неплохо, что по нынешним временам тоже немаловажно. Надеюсь, ты того же мнения?

– Насчёт денег? Спрашиваешь! Деньги – зло, когда их нет. У меня была возможность мудрость этого афоризма до потрохов прочувствовать, когда я несколько месяцев не расставалась с тряпкой и шваброй в руках, с полным отсутствием в обозримом будущем хоть каких-либо вариантов просвета.

Дальше, как я и предполагала, начались расспросы: а это кто, а что означает вот этот снимок? Я нашла в меню проигрывателя увертюру из мюзикла «Отверженные», Вика сразу поморщилась:

– Господи, какое старьё, может, поставишь что-нибудь поновее?

– Ладно, пусть будет Леди Гага, – усмехнулась я. – Устроит тебя?

Викажур неопределённо пожала плечами.

Ещё в прошлый раз Вика цепким взглядом пыталась охватить всё, что только могло заслуживать хоть какое-то внимание в её глазах на моих стенах, но тогда у неё не было времени отвлекаться, сейчас она наконец оторвалась по полной программе. Я даже не успевала отвечать на её вопросы.

– Ну, это единственная дочь певицы Шер, Честити Сан Боно. Как видишь, она решила сменить пол, и теперь уже мужчина, Чез Сальваторе Боно. Известная личность. Писатель, актёр, музыкант. Да ты, наверное, разыгрываешь меня? Не знать Чеза Боно! Такая знаменитость! Эти тоже всегда на виду: популярные модели, телеведущие Кармен Каррера, Валентин де Найт, Инес Рау, Дженна Талакова.

Вика качала и качала из меня информацию. Неужели самой лень поинтересоваться? Да и зачем ей это? Самое главное, что я не успела убрать фотографии Вадима, которые красовались повсюду, и это было большой оплошностью с моей стороны.

– А вот тут мой любимый герой, – сказала я, чтобы попытаться отвлечь внимание Вики, – или героиня, не знаю даже, как относиться. Жил-был когда-то очень известный американский разработчик компьютерных игр Даниэль Бантен, и всё у него было "в полном шоколаде": куча денег, интересный бизнес, всемирная слава, море фанатов, пока в возрасте 43 лет развод с женой, неустроенность в личной жизни, постоянные душевные депрессии, эксперименты с гомосексуализмом, не привели его к идее сделать себе операцию по перемене пола, в результате чего на Земле стало одним мужчиной меньше, и одной, весьма привлекательной, но очень несчастной, женщиной по имени Дени Бантон Берри больше. Она оставила после себя душераздирающие мемуары, в которых до конца дней своих бесконечно сожалела о своём поступке и предостерегала не совершать чего-то подобного других. Пока в 1998 году не умерла от рака лёгких.

– Интересно, – оживилась Вика. – И со всеми так? В смысле, все бывают несчастны? Зачем же они решаются на такие эксперименты?

– Трудно сказать, – пожала плечами я. Кажется, моя уловка сработала. – Традиционное мнение, что нужно быть точно уверенным в том, что ты в "чуждом теле", только тогда Переход не просто поможет преодолеть тебе все трудности и неудачи, но и обрести долгожданную душевную уверенность и счастье. Бывают случаи, когда люди пытаются вернуться обратно в ту гендерность, в которой они пребывали раньше, иногда у них получается, но чаще они лишь усугубляют этим своё положение.

– Ну а с тобой как? – поинтересовалась Вика. – Не жалеешь, не плачешь по ночам в подушку?

– Нет, – ответила я вполне серьёзно. – Мне просто повезло. Хотя риск был, конечно, как и у любого другого человека в моём положении, очень велик.

Я обедала, причём довольно плотно, Вика же без особого аппетита ковырялась в тарелке, но кофе ей понравился, она даже выпила две чашки.

– Скажи, а как у тебя с оргазмом? – Язык у Вики точно был без костей. Да и в умении разговорить, обаять собеседника, ей никак нельзя было отказать.

Я промолчала. К счастью, Викажур тараторила, как заведённая: ни во что не углублялась, не переспрашивала, продолжала и продолжала.

– А как ты вообще заинтересовалась таким необычным вопросом?

Я поняла, что безнадёжно сломавшуюся игрушку опять надо переключить на что-нибудь попроще.

– Знаешь, есть такой древний миф. Об андрогинах. Существах, которые несли в себе не одно, а сразу два начала: мужское и женское. В частности, о них писал в своём "Пире" Платон. Далее следует множество вариантов: вроде, как Бог разделил их надвое, и с тех пор в мире эти половинки, хотя уже много веков прошло, постоянно ищут друг друга. Потом интерес в умах как-то переключился на другой образ – гермафродитов: людей, сочетающих в себе качества и мужчины и женщины одновременно. Уроды, конечно, но с другой стороны – загадка природы. В частности, есть легенда, что у Гермеса и Афродиты был сын Герм-Афродит, так вот он влюбился в какую-то нимфу, причём до такой степени, что даже попросил богов соединить их воедино. Что было и сделано. Ещё я очень люблю Бальзака, считаю его самым великим среди писателей всех времён и народов, и знала, что этот образ волновал его необычайно, он даже написал роман "Серафита", который не вошёл ни в одно из его собраний сочинений у нас в стране, и был переведён лишь сравнительно недавно, о чём я узнала случайно, и тут же его приобрела. Самое интересное, что он была посвящён Эвелине Ганской, возлюбленной, музе, а впоследствии и жене мсьё Оноре, который считал эту спорную вещицу, написанную под влиянием шведского теософа-мистика Эмануэля Сведенборга, о некоем, как говорят в народе: "не корова и не бык, не баба и не мужик", Серафите-Серафитусе, одним из самых значительных своих произведений.

Но пришёл день в моей жизни, когда я неожиданно обнаружила, что я тоже внутри вовсе "не бык и не мужик". К счастью, наука к тому времени далеко ушла, и со времён Платона, и даже Бальзака. Так что, как поётся в одной популярной детской песенке: "Теперь я Чебурашка. Мне каждая дворняжка. При встрече, сразу Лапу подаёт".

Я надеялась, что своей несусветной болтовнёй давно уже усыпила Вику, но не тут-то было: она практически меня не слушала, положившись на диктофон, зато облазила всю мою квартиру вдоль и поперёк, даже нижнее бельё в шкафу на полках перетрясла, перевернула, чуть ли не перенюхала. Такая вот подружка-"дворняжка" у меня появилась – Викажур. И я даже не знала, радоваться мне неожиданному «подарку судьбы» или огорчаться.

Глава 3. Обмани-смерть

– Неужели ты не можешь хоть раз расслабиться? – Вика не упустила возможности в очередной раз посмеяться надо мной. – Как можно жить в таком постоянном напряжении? Артурчик, к примеру, просто без ума от тебя, а ты даже поговорить с ним отказываешься.

– Не могу. Я не принадлежу себе, – терпеливо пыталась я вновь разъяснить своей подружке, к которой, непонятно почему, всё больше привязывалась, элементарное-очевидное. – Контракт, Викуся, в нём каждая деталь прописана. Я не звезда, конечно, всего лишь звёздочка. Не блещу на весь мир, но в определённых кругах знаменитость. К тому же – лицо клуба. Во всех случаях, публичный человек. Кстати, раньше о таких вещах я просто не задумывалась, только, общаясь с тобой, обнаружила.

Мы встречались при каждом удобном случае. Пусть на полчаса, даже на пять-десять минут. Болтали, пили кофе, ели мороженное, кормили голубей. Трудно передать, какое наслаждение я получала от таких, казалось бы, ничтожных мелочей. Вика, несмотря на мои возражения, всё-таки познакомила меня со своими друзьями. Я не была уверена, что они искренни в отношениях со мной, хотя буквально тонула в их лести и комплиментах. Особенно настойчив был Артур. Сын какого-то шоумена с телевидения, он пытался пробиться на эстраду, сделать сольную карьеру, и постоянно расспрашивал меня о технике исполнения отдельных моих номеров. В принципе, этот вопрос всех волновал, у ребят даже были записи всех моих программ, что меня насторожило, но я промолчала.

– Скажи, а вот эта миниатюра, где ты идёшь по тёмному городу одна, на тебя неожиданно нападают хулиганы, а потом ты фантастически дерёшься одновременно с пятью отморозками, мы так и не смогли разгадать, какую оборонительную технику ты использовала, хотя пересмотрели этот эпизод не один десяток раз. И почему он так странно называется: "Обмани-смерть"?

Артур был прилипчив, как банный лист. Для меня не было большим открытием, что молодёжь сейчас не знает самых элементарных вещей, у неё свои ценности, но почему именно я должна была их какому-то сопляку растолковывать? И всё-таки, что мне оставалось?

– Обмани-смерть, Вотрен, Жак Колен, он же аббат Карлос Эррера – у бывшего каторжника, персонажа романа "Блеск и нищета куртизанок" Оноре де Бальзака было много имён. Так что не ищите в моём танце айкидо или карате, тут просто криминальная уличная драка. В ней свои приёмы. Я представила очень сложный вариант, когда противников больше четырёх. В такой схватке практически невозможно победить. Можно драться на три стороны, если за вами стена, на четыре – вы должны быть, по меньшей мере, суперменом, но "пятый лишний" – это уже верная смерть. Пятый всегда найдёт ваше слабое место, выберет не спеша, чтобы вас достать, удобный момент. Оружие – всё что угодно: что у вас есть в карманах, до чего можете дотянуться. Авторучка, пилочка для ногтей, верёвка из капюшона вашей куртки, кисточка для макияжа, шило, ногти, зубы. Да, да, шило, заточка – чем уже лезвие клинка, тем он опаснее, ни один хирург вас потом не спасёт. Что ещё? Подлость, эффективность приёмов не должны знать пределов: коленная чашечка, пах, солнечное сплетение, шея, кадык, любые болевые точки. Если ясно, что нападения не избежать, наносить удар первой. Потом будут адвокаты, пострадавшие, родственники пострадавших, а вот если вы промедлите, не будет вообще ничего. Ну а оптимальный вариант: пройти специальный курс у какого-нибудь специалиста. Их сейчас пруд пруди. Я сказала достаточно?

Ребята слушали меня, разинув рот. Если бы они знали ещё, кто меня консультировал! Человек, две трети сознательной жизни проведший за решёткой. Его слова: "Если понадоблюсь, обращайся!" дорогого стоили.

За каждым из моих номеров стояли консультанты, как правило, из моих самых верных и бескорыстных поклонников, и каторжный труд.

Первым очнулся Артур.

– Прости, но, судя по твоему рассказу, Вотрен – мужчина, а в танце фигурирует женщина. Как так получилось? Ведь ты могла переодеться.

– Ну, будем считать, что тут эпизод из позднего периода жизни Жака Колена. В главе "Последнее воплощение Вотрена" его приглашают на службу в полицию, чтобы очистить Париж от расплодившегося, как вши криминального элемента. И там он уж перевоплощался, как хотел. По сути, это ведь реальный человек, только звали его по-другому – Эжен Франсуа Видок, гнусный тип, который после бурной криминальной биографии, без крохи жалости и сожаления добрых два десятка лет гнобил и истреблял своих бывших подельников и друзей. Кстати, им вдохновлялся не только Бальзак, но и Эжен Сю в "Парижских тайнах", Виктор Гюго в "Отверженных". Но у Бальзака он наиболее близок к прототипу, причём сейчас актуален, как никогда. Чего стоит хотя бы одно из его высказываний: "Надо пожирать друг друга, как пауки в горшке". Вам это ничего не напоминает?

"Хрустальная любовь", если вы помните, начинается с того, как два совершенно незнакомых человека обращают друг на друга внимание в толпе.

Снова и снова тот же эпизод, только статисты вокруг разные.