Текст книги "Нейросеть"

Автор книги: Николай Трой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

6

Я создал виртуальность, иллюзию, и все поверили в нее. Теперь каждый житель на планете носит частичку моей мечты. А я – их.

– Я понимаю, Дикарь, – шепчу я. – Понимаю, почему люди называют набор данных Душой. Именно с большой буквы…

Мои слова летят в пустоту, Дикарь мне не отвечает. Да и не может он ответить, его разум в другой фантазии. А здесь я беседовал сам с собой. С несуществующей аномалией, Сетевым Дьяволом, Создателем Грез…

Город под ногами дрогнул, стал приближаться. Странно, но я теперь не боюсь падать. Да и не падаю я, а всего лишь иду к нарисованной двери. Иду, чтобы выйти.

Теперь для меня не составляет труда переместиться куда угодно. Я понимаю принципы работы кремниевых плат, как инженер Якоб Штрауде. Знаю технологии перемещения, как спец по маршрутизаторам Иван Фатеев. Взломаю любую защиту Сети, как программист Николетта Досумбаева. Я знаю все, что знали эти фрагментированные кусочки одной личности – Евгения Калугина, создателя картонного божества на каминной полке – виртуальности. И меня невозможно остановить, ведь я еще и Сетевой Дьявол, аномальный призрак из подвала «Москвы-2»…

Город все ближе. Под ногами быстро вырастает знакомый район, я уже различаю улочки, свой дом, аллею, где я выгуливал Макса. Созданный моей умирающей личностью мир – посмертная иллюзия. Виртуальность в виртуальности: двойное дно в Сети.

Я вижу свет в окнах моих соседей – их не существует, они тоже иллюзия. Иначе б откуда я знал все об их жизни, о чайлд диджитал?

Еще через миг падения я уже вижу каждую трещинку на асфальте. На улице идет снег. Мелкие снежинки методично и неторопливо скрывают подмерзшую грязь, отработанные гильзы, разбитый асфальт. Мне почудилось, что и не снег на улице вовсе. Мне показалось, что это время мастерски скрывает правду, как скрывало на протяжении последних лет. И пойди потом докопайся, как все было по-настоящему.

Но теперь уже ничего не скрыть. Я узнал правду. Я помню все.

Легко, будто сквозь облако дыма, я пролетаю через бетонные перекрытия своего дома-гроба…

– …Закончили, господин Астахов.

В моей квартире погром. Кабинет разворочен. На взрыхленной кровати лежат обугленные системные блоки, сервер и сломанная дека. Люди Вуду-Z шарят по комнатам, с безразличием переступая через труп Макса, ищут любые носители информации. У меня сжалось сердце при виде верного друга, его рыжей шерсти, слипшейся от крови. Но тут же сознание подло шепчет: «Иллюзия!»

– Вы уверены? – Вуду-Z вышел из кабинета, спросил требовательно: – Все обыскали?

Перед ним тянется один из головорезов, рявкает:

– Так точно, господин Астахов! Все данные, съемные носители, записи и компьютеры, все у нас…

Голос Вуду-Z стеганул:

– Проверьте еще раз! В Сети не должно остаться ничего, что хранит отпечаток Сетевого Дьявола.

– Но…

– Что?

Головорез подавился возражением, выдавил с трудом:

– Разве не будет в Сети вайпа? Все равно ведь сотрем все, когда будет запуск «кибер-сети»…

– Не твое дело! – рявкнул Вуду-Z. – Выполнять!

– Слушаюсь!

Невидимым призраком я подплыл к Максу, к горлу подступил ком. Позади в руках Вуду-Z появился мобильник.

– Приготовьте отдельный сервер… Да, пустой сервер! Или вы хотите загрузить данные Сетевого Дьявола на рабочий сервак «Москвы-2»?! Нам нужно изучить эту аномалию, а не плодить ее! Все, ждите передачи данных…

Под моей ладонью остывший трупик пса, я вздрагиваю каждый раз, когда пальцы натыкаются на рваную рану, вязнут в окровавленной шерсти.

Это всего лишь нарисованный мир за нарисованной дверью. Здесь никого нет, здесь все – иллюзия. От людей в Сети только Души, мечты, ибо у них больше нет ничего. А раз всего этого нет, а у меня появилась власть, то почему не использовать ее в своих целях?

Сложные переплетения команд и программных взаимоотношений для меня – пустой звук. Мои пальцы порхают среди мириадов цифровых значений, перекраивая так, как надо мне. Воскрешая.

Макс вздрогнул, грудная клетка расширилась и снова опала, а веки медленно поднялись…

– Что за?!. – Вуду-Z бледнеет.

Пес с недоумением поднял голову, карие глаза уперлись в меня. Я прочел в них безграничную радость. Не оттого, что он снова жив, Макс не сомневался ни секунды, что хозяин его не бросит. Он просто рад меня видеть.

– Ты?!!

Я выпрямился, одной рукой придерживая пса, тот уже вздыбил холку, готовый второй раз пожертвовать собой ради меня и снова броситься на врага.

Нет уж, теперь я не позволю!

Вуду-Z отшатнулся, его ладонь хлопнула по кобуре на боку.

– Как… ты…

Я улыбнулся:

– Ты никогда не задумывался, почему люди называют ID-матрицы Душой?

* * *

Вуду-Z, а точнее – Петр Астахов, бывший друг и деловой партнер Евгения Калугина, отшатнулся. Я вдруг понял, почему он примерил этот лживый образ негра с туманом в глазах. Он боится смотреть настоящими, боится, что я увижу в их глубине.

Из кухни выскакивает солдат в черной броне, секунду пытается осознать происходящее, потом вскидывает оружие. В мгновение ока, такое долгое для меня, я оказываюсь перед ним. Мне не составляет труда вырвать у его аватара из рук оружие и оттолкнуть. Солдат летит назад, будто в него врезался КамАЗ, спиной проламывает железобетонную стену. В облаке пыли на него обрушиваются куски перекрытий и мебели, погребая незадачливого убийцу.

Я оборачиваюсь за миг до того, как из спальни выбегают оставшиеся четверо головорезов. Эмоций нет. Все, что они пытаются делать, – я уже знаю, мне сообщает об этом сама Сеть, о мельчайших нарушениях в системе, о невидимых командах.

Автомат в моих руках вздрагивает, в сторону летит веер отработанных гильз. Фигуры в черной броне дергаются под пулями, свинец крошит пластины кевлара с той легкостью, с какой распарывают ткань ножницы портного. С громкими хлопками взрываются линзы на масках, оттуда брызжет красным. На стены густо плещет кровью из несуществующих тел. В реальности сейчас точно так же вздрагивают в виртуальных креслах шестерки Астахова, когда чипы виртуальности кипятят «дублями» их мозги.

В тишине сухо щелкает боек, звонко падает гильза на пол, а следом обрушиваются мешками истерзанные тела солдат.

И тогда я оборачиваюсь к тому, кто раньше называл меня другом. А потом, заняв пост моего заместителя в корпорации «Нью Хоуп», поддался на уговоры инвесторов, желающих превратить виртуальность в саркофаг для пользователей. Я отказался. И тогда киллер, нанятый моим другом, выстрелил в меня первой в мире дублирующей программой…

– Выход! – шепчет Петр лихорадочно. – Выход, выход!

– Тебе не выйти отсюда. – Я качаю головой и отбрасываю автомат. – Здесь я контролирую мир. Ты в ловушке.

С лязгом автомат падает на пол. Некоторое время мы молчим, Вуду-Z отступает до тех пор, пока не упирается спиной в стену. Потом я шепчу горько:

– Ну здравствуй, Петр.

Глаза Астахова, по-прежнему скрытые электронным туманом, расширились:

– Ты…

– Теперь – да. Ты оказался прав, для полноты образа мне нужны были остальные матрицы.

– Тебе все равно не спастись! – выкрикнул он. – Мы запускаем вайп виртуальности! Ей конец, и тебе тоже.

– Мне и так конец. Ты ведь не забыл? Ты убил меня.

– Не я!

– По твоему приказу…

– Нет!

– Не ври, – говорю я. – В Сети не утаить информацию от Сетевого Дьявола, я знаю правду. Тот «мясник» получил именно от тебя доступ к разработкам «дубля». С твоего счета перечислен был его гонорар. И… – На миг я замялся, не в силах выговорить слово «смерть». – Потом ты занял мое место. Это тебе обещали?

– Это… – Петр облизнул губы. – Это бизнес…

– У вас у всех одна и та же отговорка. Почему подлость вы называете бизнесом?

Он засмеялся. Резко и без радости.

– Ты все так же радикален, Женька… ты застрял.

– Что?

– Ты застрял здесь, в виртуальности. Твое сознание все это время спало, раздробленное на тысячи осколков, как зашифрованный файл ID-матрицы. А мы там, в настоящем мире, стареем. Мы меняемся. Помнишь, как…

– Я ничего не помню, – оборвал я зло, и от моего голоса вздрогнула земля. – Вы лишили меня этого!

– Прости. – Он опустил голову. Добавил упрямо: – В молодости у нас у всех нет компромиссов. Если мы любим, то до гроба, если ненавидим – насмерть! Есть только шедевры и мусор, злодеи и гении, свет и тьма… но мы взрослеем, Женька. Мы учимся находить компромиссы…

– И ты туда же? Компромиссы… Вы учитесь бежать от проблем!

– Мы учимся не допускать ошибок, – поправил он мягко. – И учимся их исправлять. Особенно тяжело – исправлять…

Я понял, на что он намекает. Понял и почувствовал, как кривая усмешка корежит мои губы.

– То есть твоя попытка убить меня во второй раз – попытка исправить ошибку?

Он опустил глаза и промолчал.

– Хорошо же вы научились исправлять ошибки!

– Женя…

– Что?! Меня не до конца убили в первый раз, значит, нужно убить снова!?

– Не убить.

– Тогда что?! Что?!

– Стереть…

От такой циничной наглости я опешил:

– Что?

Он резко поднял голову и заглянул мне в лицо. Голос у него стал решительным:

– Ты мертв. Тебя нет. А то, что люди называют Сетевым Дьяволом, – аномалия, оцифрованная копия твоего разума, неизвестно как проскользнувшая в Сеть. Тебя не существует.

Под таким напором я отступил, а он продолжал, постепенно заводясь все больше:

– Да, я допустил фатальную ошибку, когда забыл обо всем на свете, кроме денег! Да, я признаю! Я подонок, тварь, мразь! Называй, как хочешь. Я заслуживаю это. Я и сам постоянно вспоминаю и корю себя за то, что совершил. Но это прошлое, его не вернуть и не исправить, понимаешь? Но у нас есть и будущее, Женя. Оно есть у всех людей. И я не могу позволить, чтобы это будущее погибло из-за сетевой аномалии.

Сетевой аномалии? Меня не существует…

– И что ты предлагаешь?

Он поджал губы:

– Ты не оставил нам выбора. Придется на время остановить Сеть.

– Ты хочешь сказать…

– Мы уничтожим всю информацию, все данные, все ID-матрицы. Мы сотрем с лица земли пиратские сервера. Все! Чтобы зараза никак не смогла вернуться, чтобы проказа больше не была препятствием для будущего… эта мера уничтожит и личности тех, кто уже окунулся с головой в Сеть… но мы обязаны это сделать, чтобы в «кибер-сети» не было дьяволов.

Я усмехнулся оттого, как Вуду-Z сделал ударение на тех, кого им придется убить еще.

– Значит, это я виноват?

– Не стоит сразу искать виновных, Женя. – Он покачал головой. – Такова жизнь. Гораздо легче принять ее такой, какая она есть, а не искать виновных, наказывать…

– В точку.

– Что именно?

– В этом и есть весь ты. Все твои слова о взрослении, компромиссах – блеф и лицемерие!

– Женя…

– Молчи! – рявкнул я. – Тот, кто не может признать правду, – бежит от проблем, тот, кто в поисках компромиссов, – трус! Проблемы нужно решать! И вещи следует называть своими именами.

– Я ведь уже признал свою вину…

– Ты убийца, – кивнул я. – Но ты же и трус. Проще всего назвать себя виновным и пожалеть себя. Но ты уходишь от ответственности. Стереть, все забыть. И получить абсолютное влияние?

Петр воскликнул жалко:

– О чем ты?

– «Второй мир», – отчеканил я.

– «Второй мир» – это новый продукт, улучшенная реальность, – пожал плечами он. – Ее появление было закономерно, если бы не мы, то кто-то другой создал бы конструкт реального мира.

Макс зарычал глухо, я придержал его за холку. Добавил, оканчивая за Петра:

– И при этом получил бы власть и деньги, когда не только Москва, но и весь мир погрузится в пучину Сети.

– Не без этого, – проговорил Петр с пренебрежением. – Но раз ты уже все вспомнил, могу предложить кое-что.

– Что же?

– Явление Сетевого Дьявола – уникально, – будто на собрании, заговорил он. – Оно требует изучения. Ведь мы до сих пор не поняли, как разум Евгения Калугина оказался в виртуальности.

– И?

– И мы предлагаем переписать тебя на отдельный сервер. Конечно, без доступа в общую Сеть. Можем даже воссоздать твое здешнее обиталище…

В злобном карканье я с трудом узнал собственный смех. Вуду-Z замолчал на полуслове.

– То есть, – все еще со смехом уточнил я, – ты предлагаешь переселиться в цифровой аквариум, где вы будете ставить опыты?

– Ну-у, я бы не называл это такими словами…

– Да, – кивнул я, – ты любишь подменять понятия.

– Предлагаю согласиться, иначе тебя ждет вайп – тотальное уничтожение. А мы все равно получим хотя бы часть твоего разума.

Глядя в его самодовольную физиономию без тени сожаления и стыда, следующие слова я уронил с настоящим удовольствием:

– У вас ничего не получится.

Он улыбнулся саркастично.

– Прости, что напоминаю, но ты – мертв и помешать нам…

– Я – виртуальность, – отчеканил я. – Я все, что когда-либо происходило здесь. Базы данных, информация по счетам, банки и хранилища Душ – все теперь доступно мне.

– И что ты будешь с этим делать? – засмеялся он. – Неделя понадобится на подготовку и вайп. После этого тебя не будет.

Я покачал головой:

– У вас не будет недели.

– Что?

Я закрыл глаза. Перед мысленным взглядом пронеслась вся стройная и логичная система нарисованного мира. Дома, люди, жизни. Все воплощено в цифровые значения. Все – обман.

– Смотри.

Теперь я наблюдал за миром «Москвы-2» с высоты нескольких тысяч километров. Среди любовно восстановленных улиц ярко-красные линии – границы серверов. Миллионы людей в информационном пространстве, в их головах пылают бирюзовые шары – имплантированные чипы-паспорта. В каждом мгновении любого, даже самого мельчайшего действия жесточайшие рамки программных уравнений и логических связей. Идеализированная система. Наверное, если бы вдруг люди увидели это лицо виртуальности, настоящий ее облик, пользователи бы исчезли. Такая размеренность и закономерность отвращает. Человек идет на компромисс с сознанием, предпочитает не замечать истинного облика Сети.

– Первым шагом может быть ужас, – сказал я там, в глубине несуществующего города.

– О чем ты? – Я услышал в голосе Вуду-Z нервную опаску.

– Сейчас покажу…

Незначительное усилие, многократно усиленное и повторенное Сетью, и по серверам корпорации «Нью Хоуп» прошла дрожь. Первое виртуальное землетрясение. Для начала хватит пяти баллов.

На улицах закачались автомобили, взвыли тысячи аварийных сигнализаций. Послышались крики ужаса, где-то с хрустальным звоном посыпались стекла.

– Дальше, – сказал я, – будет еще хуже. Это в моих силах. И люди навсегда возненавидят виртуальность.

Мой голос походил на глас безумного оракула, вещающего о конце света.

– Ваша финансовая система в один момент потеряет защиту. Что сделаешь ты, когда узнаешь, что все твои деньги обнулились на счету? Что сделают остальные, когда в их карманы хлынут безумные суммы «Нью Хоуп»?

Вуду-Z молчал, но я отчетливо видел исходящий от него ужас. Концентрированный, ледяной, предсмертный ужас.

– После этого останется лишь открыть свободный доступ к личной информации пользователей и банков и тогда уже запустить вайп. Я мог бы уничтожить Сеть полностью, до последней цифры, но это уже лишнее. Все произойдет само по себе…

Он схватился за телефон. Я увидел, как вздулись вены на его шее, когда Петр заорал в микрофон:

– Слышишь, мать твою?! Запускай вайп! Сейчас же, ублюдок! Мне насрать на пользователей! Отключай базы данных и к чертовой матери чисти!

Я снова в своей несуществующей квартире. Стою напротив него и улыбаюсь.

– Вы не успеете.

– Пошел ты!

Улыбка на моих губах расширилась.

– Ты признал свою вину, Петр. Теперь пришло время платить по счетам.

– Ты ни хрена не сможешь! – с ненавистью выплюнул он. – У меня стоит защита от «дублей». Даже запереть здесь меня не сможешь, в системе установлен таймер для экстренного выхода. Ты снова проиграл! Я все равно уйду…

Глядя на мое насмешливое выражение, он осекся.

– Ты забыл, кто я? Кто я здесь, в виртуальности? Глаза Вуду-Z, Петра Астахова, бывшего друга, напарника, заместителя и предателя, побелели от ужаса внезапной догадки. А я шагнул к нему.

– Ты уже не уйдешь, Петр. Пришло мое время. Он попытался закрыться от удара, закричал в страхе. А я сказал, чувствуя, как мой голос проникает в каждую щель виртуальности:

– Я – Сетевой Дьявол. И я забираю твою Душу!

ЗАВЕРШЕНИЕ РАБОТЫ
[logout]

Первое, что я ощутил, был холод виртуального кресла. Его поверхность обжигает кожу, мурашки идут по спине. Но вместо того чтобы встать, я наслаждался. Настоящее чувство. Мое первое настоящее чувство. Не строгая логичность реакции программы, а животная непредсказуемость.

Несколько минут я лежал, с огромным удовольствием слушая в тишине свое дыхание, бой сердца. Потом медленно-медленно, выпивая каждое мгновение в сокращение мышц, я стянул виртуальный шлем. Подержал, ощущая его тяжесть, прохладный пластик под пальцами. Осторожно отложил на подставку.

И, задержав дыхание, открыл глаза.

Кабинет Петра Астахова. Узнаю его жажду роскоши, легко объяснимую нищенством в детстве. Мой взгляд скользнул по фотографиям на стене. Задержался на одной, где запечатлены Петр Астахов и Евгений Калугин. Вернувшаяся память подсказала дату – день запуска первого сервера Сети. Мужчины на фотографии все еще друзья и верят друг другу.

Неторопливо я поднялся из виртуального кресла Петра. Постоял, привыкая к его телу, как привыкал раньше к аватарам. Немножко болит голова, но это пройдет. Всего лишь нервная система пытается освоиться с новым разумом, занявшем тело через мозговой чип.

Потом я шагнул к окну, за которым начинался настоящий мир. Не рисованная иллюзия, которой меня кормили долгое время. Настоящий мир!

Рывком отдернул штору и зажмурился от яркого света.

Все так же, не открывая глаз, прижался лбом к оконному стеклу, ощутил его холод. А когда снова поднял веки, почувствовал, как губы расползаются в улыбке – Алиса сказала правду.

За окном действительно шел снег. Виртуальная осень закончилась…