Текст книги "Машина Ненависти"

Автор книги: Николай Трой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

       – Садись, дорогой. Выпьешь?

       Волошин покачал головой, опустился в мягкое кресло. Машинально отметил его удобность, еще чуть-чуть, и позвонки с хрустом встанут на место в заботливых объятиях ортопедического трона.

       – Рассказывай, с чем пришел?

       Голос Хозяина спокойный, ровный, как стекло. Словно и не было ничего, и не его сына сейчас лучшие посмертные доктора старательно гримируют для похорон. Впрочем, откуда ему, псу, знать как на самом деле должны вести себя Хозяева.

       Стараясь не упустить ничего, Волошин рассказал о событиях дня. Хозяин слушал настолько внимательно, что Волошин поневоле старался не заикаться. Наконец, в кабинете повисла тишина.

       За окном нарастала капель. Быстро темнело.

       Хозяин пошевелился, Волошин услышал:

       – А девчонка?

       – П-пока мы ее не нашли. Поиск по мобильному н-ничего не дал. То ли в-выбросила, то ли п-потеряла.

       Хозяин кивнул и промолчал. Так и не дождавшись ответа, Волошин рискнул спросить:

       – А ее н-начальник? Директор "Синего Джинна".

       Хозяин взглянул остро, но голос остался мерным и сухим, как сыплющийся песок в древних часах:

       – Правильно мыслишь, но его, пожалуй, исключай пока из сферы интересов. Он заверил клятвенно, что как только Верникова объявится, сразу отдаст нам. Он сам не в восторге от происходящего, хотя, должен признать, теперь он наш должник, и это радует. Его можно будет использовать во время августовской кампании, пусть отрабатывает.

       Волошин кивнул.

       – Ладно, – вздохнул Хозяин. – Пока отдыхай.

       – Р-рано пока, – возразил он. – Еще по больницам нужно п-прокатиться, к ментам...

       Под движением брови Хозяина он осекся. Тот проговорил:

       – Ты пока занят был, я сам этим занялся, чтобы парни точно работу ускорили. Врачи клянутся, что только завтра смогут представить отчеты о причине массового психоза, да и менты пока тянут. Я, кстати, поручил своим парням найти записи с городских камер. Пусть на всякий случай и за эту ниточку потянут. Других же, говоришь, нет?

       Он машинально покачал головой. Не зря, значит, его проверяли внизу так тщательно. Вот и Хозяин показывает, что теперь не верит никому. Или вся разгадка в личном интересе? Все-таки не так спокойно он переживает гибель сына? Решил во что бы то ни стало отомстить?

       – Отдыхай, – повторил Хозяин. – Завтра ты мне понадобишься свежим.

       – Я п-понял.

       – Вот и хорошо, иди, дорогой.

       Выходил Волошин, как и полагается, не оборачиваясь.

    * * *

       Только к вечеру Волошин добрался домой. На всякий случай все-таки объехал помощников, отдал и подкорректировал приказы. Хозяин, конечно, всему голова, но нужно знать и самому что твориться на местах.

       Теперь же, пока идет обработка его заданий, нужно передохнуть. Завтра предстоит трудный и долгий день. Будет Волошин снова искать, разнюхивать, ведь он – пес. Будет мчаться, вывалив язык от усердия, по всей Москве и области.

       Несмотря на почти двое бессонных суток, он все-таки заставил себя залезть в душ. Постоял под ледяными струями, чувствуя, как сводит судорогой мышцы. Потом не выдержал, пустил горячую воду. Вместе с жаром отступило и спокойствие, в голову полезли обрывочные мысли. Почему-то, они все больше не о завтрашнем дне, а о Далии Верниковой. Сучка, конечно, уши еще долго заживать будут, но как лихо она бросилась на него. Прямо дикая кошечка... Постепенно мысли видоизменялись, и вот уже он, тяжело дыша, мастурбирует, прижавшись лбом к укрытой кафелем стене.

       Когда вывалился из душа, сил разогревать ужин не было. Покрытый капельками воды, завалился на кровать. С трудом заставил себя влезть под одеяло, вздохнул...

       И дремоту осквернила трель мобильного телефона.

       Сдержав ругательства, Волошин нашарил на тумбочке мобильник, поднес к уху.

       – Волошин с-слушает.

       – Извините, что отвлекаю, но тут всплыло кое-что, вам нужно знать.

       – Кто это?

       – Синица, Иван Синица, – поспешно представился голос. – Мне было поручено раздобыть записи с городских камер наблюдения.

       Волошин открыл глаза, поморгал.

       – И что там?

       – Я не уверен, но...

       – Г-говори.

       – В общем, мы тут сравнивали посетителей по списку гостей Виктора Владимировича. Точная цифра неизвестна наверняка, но "скорая помощь" забрала сорок пять человек.

       – И?

       – А на записи мы видим сорок шесть.

       Волошин рывком сел:

       – П-проверили имя? Кто с-сорок шестой?

       В трубке мягко поправили:

       – Сорок шестая. Это девушка.

    ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

    Зазеркалье

    Глава 27

    Все дороги...

       Королев-Москва, 11 октября

       Как и велел Neo_Dolphin, айфон Даля оставила в кафе. Быстро расплатившись, она выскользнула наружу.

       Окутанный дождливым небом мир показался враждебным, а люди – злыми. Ну... пусть не злыми, но какими-то подозрительными точно.

       На такси добралась до автостанции, и, низко держа зонт под начавшимся дождем, минут двадцать ждала нужного автобуса. И только когда уселась в теплом салоне, смогла вздохнуть с облегчением. Кажется, ей удалось выбраться.

       "Интересно, – подумала она, – мне теперь всегда будет казаться, что за мной следят? И вообще, что это на меня нашло? Люди как люди, обычные в обычный дождливый вечер. Или ты ожидала, что они будут с хохотом прыгать по лужам босиком?"

       И все-таки, не смотря на мысленную оплеуху, в задумчивости рассматривая мелькающий за окном мир, Даля все больше погружалась во мрак пессимизма. Ситуация, в которую она угодила, уже не казалась нереальной, как утром. Теперь она стала ужасной, до крика пугающей. Она чувствовала, что все двери теперь закрыты перед ней. Даля будто под чьей-то дьявольской волей угодила на охоту, причем, – в качестве дичи.

       Но больше всего угнетали воспоминания о ее разгромленном жилище и "тайном саде". Не уверена, даже если все закончится хорошо, сможет ли она вернуться туда, после произошедшего надругательства...

       Хорошо еще, что Ася в Америке. Хоть за нее не придется волноваться. А за те две недели, что она там пробудет, может все и образуется... может...

       Когда прибыла к назначенному Neo_Dolphin месту, уже быстро темнело.

       Далия задрала голову. Низкие облака клубятся темно серым дымом, отражают городские огни и рекламы какой-то природной ненавистью. Она не могла сказать, откуда у нее возникло такое ощущение. Будто ядовитый пар над городом индуцирует массу негативных эмоций, хотя Даля всегда считала себя поклонницей мегаполисов и их стиля жизни.

       С некоторым отвращением она зашла в Мак Дональдс, поморщилась от сильной вони прогорклого масла. И почему он выбрал это место?

       Прождав очередь человек в десять, заказала у забитого студента за кассой пирожок и чай. Потом еще долго искала свободное место.

       Без аппетита жуя пирожок, наблюдала за посетителями. Снова появилось чувство, словно она теперь ограждена от обычной жизни. Как сквозь стекло аквариума наблюдает за всем, за людской беззаботностью. Странное ощущение.

       Ее внимание привлек странный тип. В слишком большом, даже огромном для его худощавого тела балахоне с группой Marilyn Manson на груди, парень бродит между столиков. От его странной манеры вдруг останавливаться и пристально вглядываться в лица посетителей, Дале он напомнил смерть. Только косы не хватает. Нет, вы посмотрите: подходит к столику, стреляет исподлобья взглядом, и дальше бредет. Будто читает бирки на душах, кого он может забрать...

       По спине пробежал холодок – парень совершил очередной виток между белых пластиковых столиков и теперь направляется в ее сторону. Она ощутила нечто вроде будоражащего предчувствия, словно вот-вот ее жизнь снова изменится.

       Парень продолжал кружить. Очень бледный, будто никогда не бывал под солнцем; особенно его бледность оттеняли свалявшиеся черные волосы до плеч...

       Даля едва не вскрикнула. Парень с напряженной пристальностью глядел прямо ей в лицо. А через секунду он уже целенаправленно шел навстречу.

       – Cherry?

       Какой необычный голос... приятный такой, с мужественной хрипотцей, и, в то же время, будто поставленный профессиональным преподавателем вокала. Голос никак не вяжется со всем его видом: с этими линялыми голубыми джинсами, черно-белыми кедами, с мятой пайтой; даже не подходит к его раскрасневшимся серым глазам.

       И тут Даля снова зависла.

       Нет, она ошиблась. К глазам его голос очень даже подходит. Расширенные зрачки, серо-голубая радужка... кажется, что его глаза светятся тайным знанием... нет, конечно, это она переборщила, но вот острый ум в них точно есть...

       – Cherry? – парень в раздражении повысил голос.

       – Что?.. – захлопала ресницами Даля. – Ах, черт! Прости. Да, я – Cherry.

       Парень кивнул, уронил буднично:

       – Хай. Я Neo_Dolphin.

       Он сел, при этом в складках его балахона раскрашенный солист Marilyn Manson будто презрительно скривился. Но вот Neo_Dolphin оправил накидку, и все стало нормально.

       Так вот какой он...

       – Ты не похож на космонавта, – вдруг ляпнула она.

       Neo_Dolphin болезненно скривился. Стараясь не смотреть ей в глаза, стащил с ее подноса пирожок, понюхал, и положил обратно.

       – Рассказывай.

       И Даля, запинаясь, стесняясь не меньше собеседника, принялась рассказывать.

    * * *

       До самого окончания рассказа Neo_Dolphin не перебивал. Он странно отводил взгляд, но молчал. Зато когда она закончила, он поднялся в молчании, и ушел...

       Даля ошарашенно захлопала глазами. Что за?!.

       Обернулась быстро, и с облегчением выдохнула. Ее собеседник и не думал уходить, вместо этого он занял очередь в кассу. На фоне остальных он выделяется как... нет, белая ворона это не то... скорее, как хромированный остов терминатора в ботаническом саду.

       "Страннее человека я еще не видела, – пронеслось у нее в голове. – Он и вправду напоминает Neo_Dolphin..."

       Вернулся он через десять минут с подносом, полным отвратительного фаст-фуда и с двумя стаканами кофе. Так же молча рассыпал сахар в стаканы, размешал, и с неподдельным удовольствием приступил к еде.

       – Эмм... – Даля замялась. – Neo_Dolphin...

       – Данил, – проговорил он с набитым ртом. – Меня зовут Данил.

       – Очень приятно, – вежливо ответила Даля. – А я – Даля.

       – Чего?

       – Далия...

       – Еврейка, что ли?

       Даля обиделась.

       – Нет.

       – А-а, хорошо.

       И снова замолчал.

       Далю это стало раздражать. Она нахмурилась, бросила резко:

       – И что ты молчишь?

       От неожиданности парень упустил чизбургер, в стороны разлетелись мелкие куски капусты. Он поднял голову, в глазах читается паника. Спросил в испуге:

       – А что случилось?!

       – Как "что"? Я тебе рассказала все эти ужасы, а ты – ешь!

       Он поморгал, сказал виновато:

       – Я не ужинал.

       – А?

       – К тому же на людях я всегда нервничаю. У меня демофобия.

       – Что это?

       – Боязнь людных мест.

       "Блин!" – только и подумала Даля.

       – Извини... просто, понимаешь, у меня день такой сегодня выдался... я устала... и мне страшно.

       Данил пожал плечами, снова принялся за еду. Буркнул неразборчиво:

       – Поедим, потом двинем ко мне. Там и решим, что делать дальше.

       "Спасибо за понимание, и за то, что утешил", – пронеслась язвительная мысль, но вслух Даля решила ничего не говорить.

    * * *

       Когда Neo_Dolphin закончил с двумя чизбургерами и принялся за кусочки курицы и картошку, щедро макая все в соус, Даля попыталась снова представить его комплекцию под пайтой. Может быть, он не такой худой, раз в него столько влезает?

       Чтобы как-то разрядить обстановку, она проговорила:

       – Так странно все...

       – Что?

       – Встречаться с тобой странно.

       – Почему?

       – Ну, – она смутилась. – Столько общались, так долго. При этом незнакомы... а теперь... вот...

       – Очарование тайны пропало?

       – Нет... просто странно.

       – Все дороги веду в Рим, – Neo_Dolphin как-то очень нервно пожал плечами, что никак не вязалось с философской поговоркой.

       – Что это значит?

       На миг он поднял глаза, она отметила в них удивление, потом, видимо, все-таки понял, что она имеет в виду отнюдь не расшифровывание поговорки, а смысл, к которому он ее привязал.

       – Я работаю с информацией. И знаю, что прикасаясь к чему-либо, уже не остановиться. Особенно, если информация тебе интересна. Такова человеческая природа. Ведь в Интернете она остается точно такой же, как и в рилайфе.

       Он отхлебнул кофе:

       – Понимаешь, сама посуди: есть у тебя конструкт в сети, точная копия твоей личности. И вдруг она находит там же другой конструкт и начинает дружить. Неужели тебе не будет интересно знать, кто он – оригинал второго конструкта? Неужели не захочешь найти его? Вот так же и мы – неизбежно встретились бы.

       Из всего его занудного объяснения Даля ярче всего запомнила про информацию, которая ему интересна. Значит, она его интересует? Забавно. Главное теперь сдержать улыбку и не дать краске залить щеки.

       Наконец, он доел. С маниакальной тщательностью вытер пальцы ворохом салфеток, не удовлетворившись результатом, сходил вымыть руки. Когда вернулся, буркнул:

       – Пойдем.

       Поднявшись, Даля заметила, что Neo_Dolphin почти на голову выше нее. При этом, кажется, вес у них одинаковый...

    Глава 28

    Запах и сон

       Москва, 11 октября

       В такси, за всю дорогу к его дому, Neo_Dolphin не проронил ни слова. Что-то глупое, но чрезвычайно сильное сдерживает. Стоит хоть на миг поднять глаза – речевой аппарат блокируется.

       Он покосился на Далю. Девчонка оказалась еще красивее, чем он себе представлял. В ней нет этой намеренной и блевотной жеманности, что дуры зовут кокетливостью. Зато она подтянута, ее спортивная фигурка так и притягивает взгляд! Сразу видно, что она, несмотря на сквозящую в каждом движении женственность, не побоится ничего. Это как в аниме, его любимом жанре, когда хрупкая на вид принцесса в состоянии быть эрудированной собеседницей и через пять минут вступить в драку. И речи не будет о сломанном ногте или, ах-ах, о синяке на атласной коже! Она идеальна! В сравнении с ней, Neo_Dolphin просто жалок. Болезненный, с постоянной аллергией, худой и...

       "Зато умный, – тут же поправился он. – И вообще, попридержи троянов, парень. Что-то ты размечтался. Ты ей явно не интересен..."

       Однако пришлось признать, что последняя мысль сопровождалась сильным аккомпанементом сожаления. Ведь девчонка – супер!

       Даля повернулась, пришлось срочно отворачиваться к окну. Глядя на вечерний город, мрачный, серый, почти бесконечный лабиринт бетонной зубчатки, он подумал с тревогой:

       "Черт! А ведь мне придется рассказать о своей связи с Internet Hate Machine... вот гадство!"

       Эта мысль так его захватила, что пропустил всю дорогу. Очнулся лишь, когда расплатился с таксистом. Тот потребовал на удивление много, вроде бы, и не Нью-Йорк, чтобы такие цены были...

       – Честно говоря, – сказала Даля, когда они поднимались в непрерывно грохочущей кабине лифта, – я представляла твое жилище несколько иначе...

       Neo_Dolphin буркнул, не глядя в ее сторону:

       – В этом прелесть сети – для оценки личности тебе не мешают детали.

       – Разве детали не помогают составить более полное впечатление о человеке?

       Раздражаясь на себя, что не может нормально смотреть на девчонку, Данил фыркнул:

       – При работе с информацией нужно четко понимать, что тебе нужно, а что – нет. Поступки, внешний вид, слова и действия человека – важны; район его дома, запах мочи в лифте и структурно реальные детали мира – нет. При реальном общении ты получаешь слишком много лишней информации... – подумав, он добавил: – Сверхчистые сплавы получают именно при работе на микроуровне. Там, где не мешают детали. Интернет – микроуровень.

       – Но ведь, – услышал он неуверенное, – в сети можно с легкостью соврать.

       – Я тебя умоляю, – впервые улыбнулся он. – Таким как я – нельзя. Это очень просто вычисляется. А вот реальные детали – отвлекают. Я бы не смог составить о тебе настолько полное и верное впечатление, когда б все время чувствовал твой приятный запах или видел красоту... да... гм...

       "Черт! – мысленно он вскричал он. – Кажется, сболтнул лишнее!"

       Боковым зрением он отметил, что Даля покраснела от удовольствия.

       Может, не все так ужасно? Она, вроде бы, на него не разозлилась...

       Черт, но как все же сложно с реальными людьми!

    * * *

       – Что будем делать? В смысле, я хочу спросить, есть ли у тебя какие-то идеи?

       Данил тщательно запер все замки, привычно глянул на экран домофона. И только потом ответил:

       – Для начала мне нужно отстроить систему. Без нее я как без рук.

       – А что случилось?

       – Эмм... неприятности были...

       Даля кивнула в ответ на его неуклюжий жест, прошла в рабочий кабинет.

       "Сейчас начнется, – подумал Данил обреченно. – Живая девушка в жилище хикки, акт первый, трагический..."

       Он вошел следом, кисло оглядел комнату. Сорванные не до конца обои свисают над оголенным бетоном, как порванные крылья падших ангелов над их спинами, а иероглифы и математические формулы, написанные черным маркером, напоминают татуировки.

       Он проследил за гостьей, еще раз с удовольствием отметил ее спортивную красоту. Ей богу, словно кошечка, движенья ровные, четкие, рассчитанные. Наверняка на ее теле ни капли жира, все гладко и нежно...

       Neo_Dolphin быстро сглотнул, усилием воли отогнал возникшие картины.

       Даля прошлась вдоль стены, касаясь пальцами стикеров хай-тековских фирм. Покосилась на закрашенное черной автомобильной краской окно. С неподдельным интересом (что порадовало Данила!) замерла у полки из Лего, но трогать фигурки супергероев не решилась. Так же, как и компьютерный хлам на столах.

       В свете галогеновой лампы она показалась Данилу сверхчеткой голограммой, настолько он не мог поверить в присутствие женщины (да еще такой!) у себя в доме.

       И тут она заметила секс-куклу на кровати. Лили как раз лежит с повернутой к ним головой, рот перекашивает минетная улыбка:

       – Это кто? – Даля поморщилась.

       – Это? – он внезапно для себя покраснел. – Ничего... фигня... не обращай внимания. Это эксперимент... забудь!

       Повисло неуклюжее молчание. Данил даже запаниковал: что говорить живым девушкам, как их развлекать? И ляпнул, первое, что в голову пришло:

       – Даля, а ты знаешь интересный факт?

       – Какой?

       – Согласно последним исследования, то, что раньше женщины принимали за свою женственную капризность и стервозинку, чаще всего является банальным плохим настроением от токсикоза, спровоцированного отходами продуктов жизнедеятельности глистов... гм... интересно... правда?

       Даля покосилась, уронила с сомнением:

       – Познавательно.

       Ей понравилось? Данил приободрился – все-таки эрудиция многое значит!

       – И сколько времени тебе нужно? Ну, чтобы восстановить что-то там.

       – Систему? – Neo_Dolphin уселся в компьютерное кресло. – Немного. Я не буду восстанавливать ее старый массив, на макбук переброшу все данные, потом скачаю репозитории, обновлю на компе. Пару часов на чистку, час на правку и настройку... и – готово.

       "А потом, – пронеслось у него в голове, – нас ждет трудный разговор..."

    * * *

       Работа поначалу не клеилась.

       Трудно сосредоточиться на проблемах, когда сзади сидит женщина. Приятный аромат ее тела стелется по комнате, кружит голову, заставляет сердце колотиться резче, а кровь отливаться от головы.

       Данил где-то читал, что привязанность, симпатия и даже любовь у человека не появляется из ниоткуда. И причина даже не во внешнем виде, не в красоте. На самом деле даже людское, не слишком развитое обоняние в состоянии уловить секреты самки, всегда сохраняющиеся в подмышечной и паховой области. Причем, это не просто запах, он несет мегатонны информации. Например, чувствуя от запаха женщины возбуждение, это значит, что ваши органические характеристики (ДНК, группа крови и прочее) наилучше подходят друг к другу. Природа-с... а отношения, человеческие качества и характер – потом, для тех, кто всерьез связывает две жизни в одну. Вот такая вот правда о любви...

       Да что там запахи?! Всей кожей Neo_Dolphin чувствует ее тепло! Шею и спину буквально жжет, мурашки по телу! Что ж за нафиг такой?! Так работать он не сможет.

       Еще не зная, что станет говорить, он обернулся.

       Его гостья (Даля... какое имя красивое...) свернулась клубочком у него на кровати. На нежном, как облупленное яичко, лице сон еще не успел выветрить тревогу и усталость.

       Neo_Dolphin вдруг понял, к чему у него возникла мысль о запахах, и это странным образом повлияло на него. Глядя на спящую девушку, он с трезвой отчетливостью понял, что пойдет на что угодно, чтобы защитить и спасти ее.

       Уже спокойно и деловито он развернулся к макбуку, выключил звук. Пусть она отдохнет, а Neo_Dolphin займется приготовлением к войне...

    Глава 29

    Театр мертвецов

       Москва, 12 октября

       Волошин всегда любил просыпаться на заре. Редко получалось, но любил. В час одного из суточных биоциклов повышенной активности совершенно не чувствуется дремотная усталость или вялость после сна.

       За короткую ночь он умудрился отдохнуть и полностью восстановить силы. Другой бы на его месте полночи провалялся бы в постели, размышляя над загадками нового дела, но не Устранитель Проблем. Ему достаточно понимания, что подсознание и так будет работать над проблемой, а ему необходимо очистить мозг от лишних эмоций.

       И вот теперь, встав на руки у стены, он отжимался вниз головой. Такая странная форма силовой медитации – его конек.

       Опустился на руках, пока волосы не коснулись пола, – отжался. Снова опустился. Мышцы, звеня от напряжения, не расслабляются ни на секунду. Зато в голове – блаженная пустота.

       Минут через пять, покрытый мутными каплями пота, он кувыркнулся, встал на ноги. По инерции мышцы не распустились, дрожат, как поршни разогретого мотора. Да и в груди пожар, инстинкт охотника проснулся, требует жертвы. Проснувшийся после вчерашнего телефонного разговора, он не замолкал ни на секунду.

       По опыту Волошин знает, что теперь осталось уже недолго. Скоро, очень скоро он вонзит клыки в плоть глупца, осмелившегося встать на пути Хозяина.

       После душа и легкого завтрака Устранитель Проблем отправился к врачам. Ребята из компьютерной команды сейчас заняты поиском "сорок шестой". Вроде бы ищут какие-то совпадения в базах данных сети и государства, распознают образы по фотографии, или что-то в этом роде, подробнее Волошин не расспрашивал. Им сейчас мешать не стоит, они свое дело знают. А вот понять, что случилось в пентхаузе Виктора и, самое важное, с ним в квартире Верниковой – дело, не терпящее отлагательств. Если это какое-то психотропное излучение, то нужно найти способ защититься. В существование же призраков Волошин просто не верит. Он Устранитель Проблем, а не деревенский священник.

       Гостей Виктора развезли по разным клиникам, некоторых – домой. Сейчас модно иметь семейного доктора. Впрочем, так и безопасней. Жаль, что к этой категории Волошину не подобраться. Зато остальные, кто в больницах, к нему попадут точно. Даром он, что ли столько времени и денег убил на вербовку врачей? А уж сделать выводы из основной выборки – дело секундное.

       В отдельном, недавно отстроенном здании около Склифа, сейчас располагается новомодная клиника с обязательной, привычной уже до тошноты, приставкой "элитная". Просторные помещения, хорошее освещение, воздух, чистота и приятное впечатление от стерильности; дерево и пластик, стекло и сверхдорогое оборудование, отдельные палаты с душевыми и туалетами, личные врачи и даже повара. Все это должно работать только с одной целью – внушить клиенту, что деньги свои он тратит не зря.

       Уверенно шагая по белоснежным коридорам, Волошин втайне усмехался. Его улыбка становилась шире при появлении очередного старичка-доктора. Других здесь почти нет. Это при том, что молодых врачей универы выпускают тысячами.

       "Плохо, – думал он, – плохо в стране с врачами... как остальные люди лечатся?"

       Кабинет его знакомого врача пустует. Медсестра, уже зная, кто перед ней, тут же вызвала доктора, предложила чаю. Волошин выбрал кофе. С крошечной чашечкой опустился на диван, отхлебнул обжигающий напиток, не сводя взгляда со скелета в углу.

       Еще со школы его привлекали такие пособия. Все порывался дать свободу мальчиковой жажде и купить такого домой, но постоянно забывал. А ведь как бы классно он смотрелся в его кабинете! Нарядить бы его в старый костюм, скрыть черепушку фетровой шляпой, а в пластиковую челюсть сунуть трубку...

       – Добрый день!

       В открывшуюся дверь прошел доктор Стрэйнджлав, как про себя называл его Волошин из-за поразительного сходства с одним из героев фильма Кубрика. В миру доктор Сушко, он всегда носил под халатом костюм. Глаза скрыты очками со светозащитными линзами, на макушке пышные кудри.

       – П-приветсвую, – Волошин отложил чашку, поднялся. – Как ваше здоровье?

       – Благодарю... ну что же вы?! Не нужно было...

       Смущаясь, Сушко все-таки принял традиционный "пакет верности", с обязательными деликатесами, коллекционным вином и конвертиком.

       – Есть результаты? – осведомился Волошин, с облегчением пропуская остальную часть этикета. – Что за н-наркотой их траванули?

       Доктор взглянул искоса, поджал губы. Волошин ощутил укол беспокойства.

       – Психотропные вещества, – проговорил Сушко, – ребята, конечно, принимали. Некоторые в таких количествах, будто они ими питаются, но вот с приступом всеобщей паники это не связано.

       Перебивать или торопить Волошин не стал. Впрочем, не стал он и удивляться. На собственной шкуре он ощутил подобную панику в квартире Верниковой. Без наркотиков. Так что его вопрос был скорее риторическим, для затравки беседы.

       Он проследил, как доктор с осторожностью запер дверь, предупредив медсестру, чтобы его не беспокоили. Устроился за рабочим столом. На его поверхности появились пару бокалов, бутылка вина и пепельница. Когда Сушко раскурил сигариллу, в клубах ароматного дыма он показался Волошину еще больше похожим на Стрэйнджлава. Только безумной улыбки не хватает.

       – Вина? – зачем-то спросил он, и так наливая в два бокала.

       Волошин отказываться не стал, только отсел с бокалом подальше, чтобы не дышать дымом. Доктор, покачав бокал, залпом осушил его, наполнил вновь. Потом заговорил, не глядя на Волошина:

       – Сейчас состояние всех ребят в норме, многие уже отправились по домам. Никаких нарушений замечено не было. Интересно?

       – Вообще ничего?

       – Ничего, Дмитрий, ничегошеньки.

       Волошин улыбнулся в ответ на пронзительный взгляд:

       – Не тяните, доктор, я же знаю, – от вас н-ничего не скроешь.

       – Ну, вы обо мне слишком высокого мнения. Однако...

       – Однако?

       – Я опросил всех, к кому из пациентов смог попасть. И, нужно сказать, жалобы и симптомы были у всех одинаковы. Нервозность, приступы беспричинного страха, паника, сильная головная боль.

       Он помолчал, крепко затягиваясь сигариллой. Сквозь дым Волошин услыхал:

       – Странно, верно? Симптомы есть, а последствий нет.

       – Что это б-было?

       Снова пауза. Не театральная, скорее – действительно необходимая, чтобы собраться с мыслями и озвучить догадку.

       – Инфразвук.

    * * *

       Сказано было с такой интонацией, будто само название все объясняло. Впрочем, какие-то ассоциации все-таки появились. Хуже то, что ассоциации из разряда "власти скрывают", на уровне кобальтовых бомб и тектонического оружия.

       – Инфразвук? – переспросил Волошин.

       Сушко кивнул:

       – Я только такой смог сделать вывод. Все указывает на инфразвуковое излучение.

       – Об-бъясните.

       – Что вы слышали о влиянии инфразвука на человека?

       – Немногое.

       – Понятно... – снова кивнул Сушко. Наполняя бокал в третий раз, добавил: – Вообще интересная тема. Жаль, я в ней не специалист.

       Волошин терпеливо промолчал. К вину он так и не прикоснулся.

       – Исследования свойств инфразвука начались еще в начале двадцатого века, – начал рассказывать врач. – Сначала проводились сугубо научные эксперименты, но потом, во время второй мировой войны, за него взялись и военные. Построенные опытные образцы функционировали. Например, у одного фашистского доктора был проект по созданию инфразвуковой пушки, чтобы сбивать излучением самолеты. Из этого ничего не вышло, излучение просто рассеивалось через определенное расстояние, но модель этой пушки разбивала доски в щепки со ста пятидесяти метров.

       Волошин едва сдержал недоверчивую улыбку. К счастью, Сушко ничего не заметил. Он продолжал:

       – Еще один экземпляр был изготовлен в сорок четвертом году. Там, кажется, использовался инжектор с системой зажигания, куда подавались кислород и метан. Газы взрывались с определенным промежутком, создавая необходимые резонансные частоты. При этом, – еще один острый взгляд на Волошина, – люди умирали в его зоне действия. Кажется, метров шестьдесят она была. Впечатляет?

       У Волошина похолодела спина, он машинально кивнул.

       – Еще одно любопытное применение инфразвука было в годах тридцатых... гм... точнее не припомню. Знаменитый физик приделал здоровенную такую трубу к органу в театре. Это был незабываемый спектакль, хе-хе. Даже в окрестных домах люди ощутили воздействие: страх, тревога, панический ужас.

       При следующих словах Волошин сглотнул.

       – Но это еще не самое любопытное, Дмитрий, есть еще ягодки. Например, при точном знании частот инфразвука, которые потребуются для резонанса с человеческим телом, можно настроить аппарат даже так, что человек не ощутит ничего. Частота в восемнадцать целых, девяносто восемь сотых герц воздействует на глазное яблоко... только на глазное яблоко, – для наглядности Сушко указательным пальцем постучал себе по скуле. – Еще раз повторю – вы не почувствуете физически ничего, вообще. Но при этом вы будете видеть призраков.