Текст книги "Black magic (СИ)"
Автор книги: Николай Евдокимов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
– Предоставьте ключ и разрешение на снятие денег от опекуна. – Чёрт, кажется, сейчас мои деньги будут делить без меня, а потому самое время влезть в диалог. Кинув взгляд на блестящую табличку с именем гоблина, я перебил Хагрида:
– Извините, уважаемый Крюкохват, а могу ли я получить ключ от своего сейфа? – Хагрида перекосило, а улыбка гоблина стала напоминать оскал:
– Да, можете, но лишь дубликат. Основной останется у вашего опекуна, и он сможет контролировать ваши расходы. – Набрав ещё пару команд на своеобразной магической клавиатуре, клерк открыл столешницу и протянул мне причудливо изогнутый золотой ключик с биркой, и бесформенный мешочек, от которого явственно фонило чем-то странным. Расписавшись в гроссбухе о получении кошелька безразмерного и дубликата ключа, я проследовал за гоблином вглубь здания и примостился на краю тележки. Крюкохват с садистским выражением на морде сел вперёд, отпустил тормоз, и мир померк.
Оказавшись в своем сейфе, я испытал что-то вроде культурного шока: в комнате размером с актовый зал кучами лежали золотые и серебряные монеты, перемежаясь россыпями маленьких бронзовых чешуек. И при этом, всё это богатство лишь часть моего наследства, выделенная мне на обучение! Однако, судя по соотношению размеров помещения и оставшихся монет, тут явно кто-то хорошенько потрудился. Не мудрствуя лукаво, я попросил выписку со своего счета у Крюкохвата, который пообещал мне выслать её не позже следующей среды. Кажется, я немного шокировал этого зелёного человечка, потому что он перестал настолько хамски относится ко мне, а напоследок даже попрощался. Или гоблины так повернуты на деньгах, или я просто душка, но ссориться мне с ними явно не с руки.
Наверх мы возвращались на этих адских колесницах ужаса, дребезжащих на каждом повороте и грозящихся вышвырнуть своих пассажиров в лавовые озера, простирающиеся внизу, однако я чувствовал незримые стены магического барьера, защищавшего пассажиров от этой ужасной участи. Что странно, водителя этот барьер не страховал. Наверху меня, набившего кошелек деньгами под завязку, встретил откровенно зелёный Хагрид, добавивший к своему непередаваемому амбре еще и запах свежей рвоты. Попрощавшись с гоблинами, я почти вприпрыжку выбежал из банка, напевая под нос песенку богатого человека. Понурый великан буркнул, что ему дурно от тележек, и его можно найти в «Дырявом Котле», а потом отчалил, оставляя меня наедине со всеми магазинами Косого переулка.
Начать свой шоппинг я решил со столь необходимых вещей, как палатка и спальник: в конце концов пусть они лучше будут, чем нет. Вдруг придётся скрываться от кого-то, или ночевать в лесу, а так всё будет при мне. Чехол с расширением пространства для палатки и спальник с подогревом почти на треть проредили мой бюджет, но жизнь, тем более моя, дороже золота. Потом список моих покупок пополнило несколько комплектов не самой дешёвой повседневной одежды: встречают по одёжке, а магические портные вполне могут перешивать её несколько раз, пока я расту. Оловянный котёл по совету продавца был заменен латунным, а в книжном я закупился учебниками и взял «Историю Хогвартса», но не шестьдесят седьмого, а тридцать девятого года выпуска. Недостающие двадцать семь лет я могу набрать и в газетных подшивках, а правдивая информация для меня гораздо важнее. Отметив мой выбор, а так-же вполне пристойный внешний вид, продавец иначе как «молодой господин» ко мне не обращался. Подсунув мне в нагрузку «Всю правду о Мальчике, Который Выжил», якобы для того, чтобы я мог составить мнение о своём будущем однокурснике. Естественно, я взял сей опус, чисто для понимания того, чем же пичкал ДДД народ все те годы, пока Гарри прозябал в чулане. Конец моей одиссеи закономерно оказался в магазине мантий мадам Малкин. Хмыкнув, глядя на вычурную вывеску, украшенную огромными бронзовыми ножницами, я открыл дверь и вошёл внутрь.
Пару секунд мои глаза привыкали к темноте магазина, а потом я разглядел тощего аристократичного парня с бледными волосами. Сие чудо природы торчало посреди магазина, горделиво бросая взгляды на взмыленных портних, снующих вокруг него, как рыбки-прилипалы вокруг акулы. Заметив меня, Драко с лёгким оттенком презрения прогнусавил:
– Ты что, тоже в этом году едешь Хогвартс? Говорят, что там будет учиться сам Гарри Поттер. Хотелось бы мне посмотреть на того, кто смог убить самого Лорда Судеб.
– Ну да, а что? – Надеюсь, что в среде магов не порицается отвечать вопросом на вопрос.
– Мой отец сейчас покупает мне книги, а мать выбирает волшебную палочку. Хотя я считаю что всё это бессмысленно, ведь палочка сама меня выберет. А твои родители где? – Нормальный вроде парень, избалованный чуток, но с его связями это нормально. Ничего, пару раз в морду получит в школе и осядет.
– Мои родители погибли, когда я был ещё ребенком, так что я воспитывался у магглов. – Лицо паренька скривилось...
– Волшебника воспитывали магглы? Они же тупые и боятся даже намёка на магию... Надеюсь, твои родители были из наших?.. – Интересный ты парень, но не бывает "наших" и "ваших", есть или "мои", или "чужие".
– Кем бы они ни были, у меня есть своя голова на плечах, а оба моих родителя были волшебниками. – Мантию уже подогнали под размер паренька, а за окном ему уже сигналила красивая женщина, идущая под руку с ухоженным мужчиной, выражение лица которого было присущим скорее ассенизатору, чем прогуливающемуся с женой и сыном мужу. Пожелав мне удачи, юный мажор спрыгнул с табуретки, расплатился с мадам Малкин и вышел вон.
Закончив с мантиями я вышел на улицу и упёрся носом в пузо Хагрида, ставшего гораздо чище и даже расчесавшего бороду. Это на него так Малфои подействовали, или огневиски? Держа в охапке клетку с огромной полярной совой и пачку совиных галет, великан предложил зайти в Фортескью и поесть мороженого, но я отказался: его в обычный день можно пожрать, а вот выбор палочки это один из важнейших дней в жизни мага. Хотя, я слабо понимал, зачем мне этот кусок деревяхи, если я вполне могу управляться и без него. Хотя всё ещё зудящие по утрам шрамы напоминали мне о том, что палочки у волшебников появились неспроста, и что не всё так просто в этом худшем из миров.
Лавка Олливандера не была полна волшебных секретов, а атмосфера в ней была крайне давящей, что в купе с запылённым воздухом и рассеянным освещением придавало заведению вид скорее тюрьмы, чем библиотеки. Скукожившись за столом на высоком тонконогом табурете, Хагрид ощущался как напрудивший в хозяйские тапки кот. При его габаритах это создавало весьма комичный контраст между внешним и внутренним, так что я едва удержался, чтобы не засмеяться. Однако весь смех слетел с меня, когда из-за шкафов с палочками вышел хозяин заведения: мне будто по всему телу прошлись колючим холодным ёршиком, сдирая кожу до крови. Сколько же мощи в этом человеке? Кинув на меня быстрый взгляд и начав пространные рассуждения о палочках, ни к кому не обращаясь, он прохаживался по рядам шкафов, складируя передо мной одному ему известные коробочки. Удалившись в самый конец помещения, он вернулся обратно с ещё одним коробком под мышкой и продолжил свой монолог:
– Да, я так и думал, что скоро увижу вас, Гарри Поттер. У вас глаза, как у вашей матери. Кажется, только вчера она была у меня, покупала свою первую палочку. Десять дюймов с четвертью, элегантная, гибкая, сделанная из ивы. Прекрасная палочка для волшебницы. А вот твой отец предпочёл палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Тоже очень гибкая. Чуть более мощная, чем у твоей матери, и великолепно подходящая для превращений. Да, я сказал, что твой отец предпочел эту палочку, но это не совсем так. Разумеется, не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника. – Старик в упор смотрел на меня, пока его серебряная линейка измеряла меня – спасибо, что хоть в трусы не залезла.
– Я рад познакомиться с человеком, столь близко знавшим моих родителей, но я бы хотел купить у вас палочку. – Как бы ему поделикатнее напомнить, зачем я здесь?
– Не торопитесь, молодой человек, всему своё время. Как же быстро оно бежит, ведь это сюда десять лет назад пришёлся удар? – Прикосновение старого жесткого пальца разбудило ту гадость, что дремала в шраме, и она принялась с утроенной силой возиться в нём, пытаясь пробурить мне череп. Я попытался отпрянуть назад, но моё тело было будто приковано к полу, так что мне оставалось только терпеть. Закончив экзекуцию, Олливандер пробормотал:
– А вы необычный клиент, мистер Поттер, не так ли? Не волнуйтесь, где-то здесь у меня лежит то, что вам нужно... а кстати... действительно, почему бы и нет? Конечно, сочетание очень необычное – остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая прекрасная палочка. Видите ли, мистер Поттер, я помню каждую палочку, которую продал. Все до единой. Внутри вашей палочки – перо феникса, я вам уже сказал. Так вот, обычно феникс отдает только одно перо из своего хвоста, но в вашем случае он отдал два. Поэтому мне представляется весьма любопытным, что эта палочка выбрала вас, потому что её сестра, которой досталось второе перо того феникса... Что ж, зачем от вас скрывать – её сестра оставила на вашем лбу этот шрам. – Взяв палочку кончиками пальцев, я слегка взмахнул ей в воздухе, и поток искр заставил Хагрида подпрыгнуть на стуле. Ощущения от, казалось бы, простой деревяшки, были непередаваемыми: будто она – это действительно часть тебя. Рассматривая свое новое приобретение, я выпал из реальности, лишь краем глаза оценивая происходящее вокруг. Гигант же тем временем о чем-то объяснялся с Олливандером, держа в руках сломанный им стул и няшный розовый зонтик с ушками, который он использовал вместо палочки.
На этом мой путь в Косом переулке подошел к концу: Хагрид выдал мне билеты на поезд в Хогвартс, вывел прочь из магического квартала и заказал такси к дому Дурслей. Нагруженный сумками я расслабился под мерное покачивание кэба. Меня наверняка ждал не самый тёплый приём, но несколько ответов на свои вопросы я всё же нашёл, хотя мне нужно ещё немного времени. Благо, у меня впереди ещё целый летний месяц. Закат заливал багрянцем улицы, люди спешили по домам с работы, а я лениво дремал на заднем сидении автомобиля, раздумывая, как же назвать сову? Мой первый день в качестве полноценного члена магического общества прошёл лучше, чем я думал...
Комментарий к
Глава 2. Очень косой переулок.
Некоторые части речи героев нагло стырены из оригинала. А с чего бы им меняться?
Спасибо за активную реакцию, вы вдохновили меня на еще одну главу!
==========
Глава 3. Большие страсти в маленьком свинарнике. ==========
Дурсли встретили меня не то, чтобы совсем хреново, но было ясно, что у меня уже нет шанса на установление хоть мало-мальски приятельских отношений с этой семейкой. Выдав мне в распоряжение комнату со сломанными игрушками Дадли, меня просто игнорировали. Я ел, пил, спал, делал дела, которые Петунья записывала на стикере, прикреплённом к тарелке с завтраком и делал, что хотел. Такой распорядок дня был для меня раем на земле, потому что помыть посуду, почистить овощи или вынести мусор для меня проблемы не составляло. Шарясь ночами по окрестностям, нашёл притон бомжей, и несказанно обрадовался: халявный материал для опытов! Следующие три недели я только и делал, что сбегал из дома, брызгая на свой шарф духами Вернона, потому что бомжи воняли все равно хуже, будил их по одному и копался в мозгах. В конечном итоге, из двенадцати найденных чифов, после моих экспериментов десять стали овощами, а двое и вовсе померли. Однако отрицательный результат – тоже результат. В конце концов ведь полезно, когда лёгкого контакта взглядов достаточно, чтобы твои враги начали убивать друг друга, напрочь забыв о том, что ты существуешь? Заставив отбросы общества сражаться между собой, я ушёл домой, стараясь обходить редкие камеры видеонаблюдения, начавшие постепенно заполонять улицы. Осознание реального потенциала моих способностей пришло уже когда я мылся в душе: ведь это идеальный инструмент выживания! В людном месте всегда можно сделать так, чтобы другие сражались за тебя, а схватка один на один превращается в невозможный сценарий! Вот бы ещё найти мага и на нём проверить, но это уже задача совершенно другого порядка, а потому решать её я буду позже. На худой конец у меня есть книги по магии, пусть и примитивнейшие, может в них что-то полезное будет?
Вселенское разочарование пришло откуда не ждал: учебники за первый курс оказались говном. К моему величайшему сожалению, информативность магической литературы, за исключением Истории Хогвартса, была на уровне сказок для младшего дошкольного возраста: тексты в основном состояли из художественного описания тех или иных явлений без какого-либо описания причинно-следственных связей между ними. Такой подход был в самой своей основе неверен, ведь детям нужно закладывать именно связь между действием и результатом, хоть и в максимально упрощенной форме. Когда тебе с самого детства доносят мысль, что магия непознаваемая, и тебе нужно тупо пользоваться её плодами, не вникая в результат, это приводит к плачевным последствиям. Основная концепция состояла в том, что магия исполняет твои приказы, выраженные в форме заклинаний и движений палочкой. Почему нельзя приказывать иначе, и как она понимает, что ты хочешь ей сказать? Почему именно палочка, а не посох, хлыст или даже кольцо, мне разъяснить никто не удосужился. Природа так волнующих детей спонтанных магических всплесков, беспалочковой и даже невербальной магии естественно разъяснена не была. А апогеем глупости было утверждение, что чем сильнее кричишь заклинание и энергичнее двигаешь палочкой, тем больше мощи вкладываешь в удар. Воображение уже заботливо нарисовало безумно орущего «АВАДА КЕДАВРА!!!» Волдеморта, машущего палочкой как ветряная мельница.
Соответственно, вполне логично, что ученики после такого верили, что невербальная и безжестовая магия, не говоря уже о беспалочковой – удел монстров от волшебства. Хотя не был разъяснен сам механизм появления таких монстров: якобы, все маги равны по силе, и различия состоят лишь в том, кто сколько вызубрит заклинаний и больше поонанирует, тренируя палочкомахательство. По логике автора учебника чар, даже самый отстойный полусквиб, если может зажечь Люмос, то рано или поздно, при должном вздрачивании, достигнет уровня Бога. Вот сомневаюсь я, что ДДД круглыми днями то и делает, что зубрит заклинания и тренируется в их выполнении. Вот в такую ахинею и верило большинство современных волшебников, а с учётом того, что магия действительно однозначно завязана на эмоции и высшую нервную деятельность, получалось, что таким образом они сами же и ограничивали свои возможности.
В учебнике ЗОТИ первая половина книги состояла из пропаганды палочек и того, как они уравняли всех волшебников, дав возможность, цитирую дословно: «Даже самой слабой искре света развеять полчища тьмы». При этом само выполнение заклинаний с палочкой скорее выглядело как представление циркового клоуна. Единственной более-менее стройной наукой было зельеварение, но и то лишь до тех пор, пока шли простейшие составы. Что-то сложнее зелья от фурункулов или бальзама, заменяющего волшебникам чистку зубов, нужно было варить в определённые дни, определённое время и с определённым настроем, иначе получалось что угодно, но не то, что нужно. На уроках зельеварения учеников учили лишь технически правильно действовать, а реальные зелья варились совершенно иначе, что сводило всякую реальную пользу от школьной программы к нулю, и делало невозможным систематизацию компонентов в чёткие формализованные таблицы. Чего стоил только безоар, который лишь будучи извлечен днём и без пролития крови, получал свойства противоядия. А ведь вполне логично, что нужно было всего лишь исследовать внешний магический фон и потом воссоздавать его искусственно. И я уверен, что те, кому надо, об этом знают...
Осознание того, насколько все плохо, пришло после ознакомления с Историей Хогвартса: численность ВСЕХ ныне живущих магов исчислялась полутора миллионами человек, живущих в границах свёрнутого пространства. Все научные институты включали в себя три крупнейших элитных школы, пятнадцать мелких, один магический университет при МКВ, готовящий колдомедиков и ритуалистов, и конвент зельеваров имени Николаса Фламеля, собиравшийся раз в год, и вручавший звание мастера в этой области.
Между тем наступило тридцать первое августа, и я начал собирать вещи. Безымянная сова, так и оставленная Безымянной, понуро сидела в клетке и хавала совиное печенье, по заверениям продавца, сделанное из отборных мышиных потрохов. За окном лил осенний английский дождь, а Дурсли уехали устраивать Дадличку в элитную школу Вонингс, оставив меня на произвол судьбы. В такой атмосфере я и складывал всё необходимое для выживания в крайне недружелюбной среде магической школы с полным пансионом. Набор первой необходимости состоял из найденного кусочка кварца, который после того, как был пропитан моей магией, нагревался, если рядом находился кто-то, кто желает мне зла, или чье безумие принесёт мне проблемы, нескольких свинцовых грузил, которые я наловчился на нехилой скорости запускать телекинезом, и честно отобранного с помощью внушения у какого-то бандита хорошего раскладного ножа, на всякий случай. Палатка и спальник в маленьком чехле крепились на ремне, предоставляя возможность выжить в любой ситуации. Перепроверив ещё раз учебники и одежду, я закрыл крышку чемодана со слегка расширенным пространством, отданным мне даром продавцом, разглядевшим за челкой знаменитый шрам. Такси, заранее заказанное на завтрашнее утро, гарантировало мне трату последних немагических денег, обеспечивая при этом комфортной дорогой.
Будильник поднял меня за час до приезда авто: мне нужно было окончательно убедиться, что все вещи собраны, а я морально готов к будущему. Сова, которая по заверению продавца, уже имела в себе базу данных всех магических мест, была выкинута на улицу ещё вчера вечером, а её клетка, свернувшись сама в себя, превратилась в маленький стальной комочек, воняющий птичьим говном, который потом был запечатан в кожаный чехол. При наличии денег магия предоставляла небывалый жизненный комфорт, и все мои вещи поместились в увесистый, но при этом достаточно компактный чемодан, который было неожиданно удобно нести. Очки я поменял на нормальные, используя утащенные у Вернона из кошелька деньги, а рубашки и штаны, купленные в Косом переулке, мало чем отличались от принятых в нормальном немагическом мире, так что перед таксистом предстал не забитый малолетний бомж в перемотанных скотчем очках, а вполне ухоженный подросток.
Разговор с водителем закончился, так и не начавшись:
– Парень, а ты что, в школу едешь?
– Ну да, не хотелось бы опоздать на поезд.
– А чего без родителей?
– Они погибли, а у тёти с дядей и свой ребёнок есть. – Мужчина понимающе кивнул, и дальше мы ехали молча. За час до отправления поезда я уже стоял и смотрел, как периодически от разномастного людского потока отделялись маленькие группки и исчезали в стене между платформами девять и десять. Однако в конце концов этому пришёл конец: рыжеволосая толпа, одетая как пьяные клоуны после опохмела, перегородила весь участок стены и периодически ловили пытающихся пройти детей, выглядящих победнее. Поняв, что эти бомжи, идентифицированные как семейство Уизли, которые никуда уходить не планировали, я аккуратно обошёл платформу, влился в поток людей и с невозмутимым видом аристократа, которому всё по барабану, пошел на таран. Замешкавшиеся близнецы, ответственные за центр арки, только расступились, буркнув что-то про малолетнего пожирательского выблядка. Проигнорировав провокацию, я свернул налево и уверенно сделал шаг в никуда.
Платформа девять и три четверти встретила меня клубами пара и праздничной атмосферой. Толпы, как таковой, не было: дети держались семьями, боязливо кучкуясь возле родителей, а подростки постарше бродили смеющимися компаниями, периодически мигрируя из одной компании в другую, но практически не смешиваясь по цветам факультетов. Какая-то парочка в укромном месте страстно целовалась, видимо им нелегко далось расставание. За полчаса до отправления вагоны открылись, и я одним из первых просочился внутрь, заняв довольно комфортное, хоть и немного старомодное купе. Прикинув количество купе и примерную численность толпы, я слегка взгрустнул: доехать до Хогвартса в одиночестве мне явно не светит, а портить отношения со сверстниками не входило в мои планы: лучшая битва это та, которая не случилась. В конце-концов они глупые подростки, и стать их другом вряд ли будет сложно. Я осознаю, что мне будет чертовски уныло находится среди малолеток, получивших ударные дозы половых гормонов в мозги и оттого совершенно неадекватных. Хотя, кому я вру, от меня адекватностью тоже не пахнет! Забросив чемодан телекинезом на третью полку, я открыл «Подлинную историю Мальчика, который выжил» и принялся за чтение.
Градус бреда в этом опусе зашкаливал: «Поднявшись в колыбели, он гордо встретил летящую в него смерть, но страшное проклятье не причинило ему вреда, лишь рассекло бровь, а он, глядя врагу в глаза, направил на него палочку своей поверженной матери и крикнул: „Развейся!“. Тотчас величайший злодей распался прахом, а изможденный герой упал без сил». Нет, я конечно понимаю, что я уникален, могуч и знаменит, но ведь не настолько же! Интересно, а маги вообще обладают критическим мышлением, или это привилегия избранных? Не удивлен, что Волдеморт такую дичь творил: что не скажи, пипл схавает. За дверью купе топтались дети, периодически возникали перепалки: судя по звукам, соседнее купе занял Малфой, и гнал оттуда всех ссаными вениками, демонстрируя свою исключительность. С таким подходом его через полгода будет ненавидеть весь Хогвартс, но ведь это не мои проблемы, в конце концов. Пару раз и в мое купе заглядывали дети, но, видимо успев обжечься о Драко, не решались заговорить с весьма богато одетым и уверенно держащим себя сверстником. Женский голос объявил, что все сопровождающие должны покинуть вагоны, и через минуту поезд начал набирать ход. Брожение за дверью приобрело более осмысленные формы: дети менялись местами, собираясь в коллективы, а я продолжал читать «свою» биографию, удивляясь больной фантазии того, кто её писал, как вдруг дверь распахнулась, являя мне рыжую немытую морду Рона Уизли собственной персоной. Ну кто ещё может быть одновременно грязным, немытым, неухоженным и избалованным? Нагло вломившись внутрь с изяществом слона в посудной лавке, этот тип грохнулся на полку, воняя прогоркшим маслом и неделями не чищеными зубами, и в лоб спросил:
– Ты ведь Гарри Поттер? – В наличии логики ему не откажешь, вполне возможно, что он очень даже умный парень, но вот манеры и такт у него атрофированы напрочь, как и сила воли.
– С чего ты взял, что я – это он?
– Мне мама сказала, что он должен поступать в Хогвартс в этом году, носит очки и во всех остальных купе его нет, так что показывай шрам!
– Да, меня зовут Гарри, но ты сам то кто, представься для начала. – Надо осадить его немного...
– Ты что, из этих снобов? Ладно, я Рон, Рон Уизли, давай дружить! – Интересно, я должен за одно это пасть перед ним на колени?
– Зачем тебе мой шрам? Любой, кто додумается провести двадцать минут перед зеркалом и вооружиться чем-то острым, сможет обзавестись похожим.
– Ну тебе что, жалко шрам для друга показать? – Какой маленький, а уже манипулятор! Не удивительно почему в каноне он из говна превратился во второго человека в магическом мире.
– Мы с тобой ещё не друзья, а знакомы только пять минут. Я не буду этого делать, а если ты будешь настаивать, то мы вообще не будем дружить.
– Ты какой-то неправильный, Гарри Поттер! Мама мне тебя описывала совершенно другим, а ты прямо как Малфой! – Жесть, видимо жизнь в многодетной семье – лучшая школа лидерства.
– Знаешь, не всё бывает так, как ты хочешь. Я стараюсь быть вежливым, но ты уж очень наглый. Даже хуже упомянутого тобой Драко, он хоть вежливый. – Мне показалось, что Уизли сейчас лопнет от злобы: лицо покраснело, глаза налились кровью, а взгляд потерял последние намеки на интеллект. Я уж думал, как бы его успокоить, не причиняя тяжкие телесные повреждения, как вдруг дверь опять распахнулась и в купе буквально ввалился толстый и красный от смущения парень в дурацком прикиде, а из-за его плеча выглядывала высокая и не самая красивая особа с копной нечёсаных каштановых волос и взглядом общественной активистки на митинге.
Мальчик попытался что-то сказать, но лишь начал истерично заикаться, а девочка решила не тянуть кота за бубенцы:
– Невил потерял жабу, вы не можете помочь нам её найти? – Сам Невил таки смог перестать спотыкаться на каждой букве, и выродил офигенно длинную фразу:
– Т-тревор, он сбежал, он всегда сбегает... – По лицу ребёнка только что слёзы не текли. Когда парня «воспитывает» одна бабушка, то вполне может получится вот такое вот недоразумение.
– Жабы любят тёплые и влажные места, так что его ищите либо в столовой, либо в туалете. – Пока Рон офигевал от резкой смены обстановки, я решил убрать гражданских из зоны начинавшихся боевых действий: с рыжим нахалом я и сам разберусь, а вот они меня запомнят, даже если просто найдут жабу.
– Ээ, чё вам надо? Проваливайте, нет тут никаких жаб! – Ну вот, это рыжее мудило и тут вставило свои пять копеек... Невилл итак был на грани истерики, а сейчас вообще принялся беззвучно рыдать, скривив лицо. Девочка с отвращением выплюнула:
– Какой же ты противный! – После чего решительно взяла рыдающего мальчика за руку и утащила прочь из купе. Я укоризненно смотрел на шестого Уизли и прикидывал, что бы ему такого ещё сказать, чтобы спровоцировать на конфликт и с чистым сердцем вышвырнуть его из купе, как дверь опять открылась и внутрь степенно вошёл Драко Малфой с двумя спутниками, даже в свои одиннадцать выглядящими, как тупые качки без признаков интеллекта.
Уизли сидел, сцепив зубы и сжав кулаки так, что побелели костяшки: было видно, что он еле сдерживает порыв наброситься с кулаками на нового гостя. Посмотрев на Рона, как на лужу поноса посреди цветущего сада, Малфой повернулся ко мне и начал толкать агитационную речь:
– Я слышал, что в этом купе едет Мальчик, Который Выжил. Но вряд-ли ему следует якшаться с предателями крови и прочим магглорожденным сбродом. Если хочешь войти в общество настоящих волшебников, тебе лучше сменить круг общения. Я помогу тебе в этом. – Ого, сильное заявление, но вот быть одним из – не моя цель.
– Я благодарен тебе за предложение помощи, но я постараюсь сам во всём разобраться. Хотя, если все предатели крови настолько грязные, немытые и настойчивые, как Уизли, то я, пожалуй, действительно хочу, чтобы их стало поменьше. – Рон окончательно превратился в помидор, и со сдавленным сипеньем бросился ко мне через стол, стараясь ударить. Кретин, что тут сказать: лёгкий жест, и грязная тушка впечатывается в противоположную стену, а потом со стоном вылетает в услужливо приоткрытую одним из бугаев дверь. Малфой был в шоке, но постарался это скрыть за одобрительной улыбкой.
– Кребб, спасибо за помощь в уборке купе нашего знакомого от мусора, ты был очень любезен. – Кивнув громиле, открывшему дверь, он продолжил. – Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему мы и они никогда не станем мирно жить в одном мире? Вся моя семья была на Слизерине, так что и я скорее всего туда попаду, а тебе удачи на распределении. Не повторяй ошибок своего отца. Кребб, Гойл, идём, я хочу немного отдохнуть.
Закончив спич, Драко со спутниками вышел вон, а я устало развалился на полке: этот фокус мне нелегко дался. Я всё ещё слабее, чем мне хотелось бы, но ведь телу то всего одиннадцать, так что всё впереди. Мерный стук колес убаюкивал, за стенами периодически слышался звонкий смех, пару раз проезжала тележка со сладостями, не внушавшими мне никакого доверия: шоколад должен лежать смирно и терпеть, а не прыгать, пока я его ем, а конфеты с самыми разными вкусами, судя по рекламной этикетке, содержали даже вкус человеческого гноя и менструальной крови, и я бы очень не хотел, чтобы они мне попались! Слегка задремав, я пытался представить, что ждёт меня в Хогвартсе, когда дверь в купе опять открылась, и меня бесцеремонно пнули.
В моё личное пространство ворвались два рыжих типа, похожих даже родинками под правым глазом. Уставившись на меня, они переглянулись и начали диалог, попеременно продолжая реплики друг-друга:
– Мне сказал Ронничек, что его обидели...
– Гарри Поттер оказался не таким добрым...
– Каким мы его представляли...
– А потому мы решили сделать его жизнь немного лучше!
– Объявив ему неделю шуток.
– С ним в главной,
– Самой главной роли!
– Ведь он – главная знаменитость,
– И мы сделаем его
– Печально знаменитым!
– Если за неделю Ронничек не примет его дружбу,
– Тогда Гарричке лучше будет перевестись во Францию
– Потому что бремя славы тяжко! – Близнецы выплеснули на мой чемодан какую-то гадость, думая, что я этого не заметил, и свалили в закат, кинув что-то неприятное на дверную ручку. Какой веселый мир, в котором война идёт даже среди детей! Вот и что прикажете мне делать? Вещи телекинезом таскать, не прикасаться ни к чему, или идти на поклон к Малфою? А ведь это идея! Он сам предложил мне дружбу, а значит у него вполне можно спросить насчёт амулета, определяющего наличие вредоносных зелий в пище и на поверхностях чего-либо. Решено: сейчас пока ни к чему не прикасаюсь, а перед распределением ловлю Драко и всё у него узнаю. И он заодно подумает, что я на их стороне, и мне польза будет. Хорошо, что я гораздо старше Гарри, так что теоретически могу выбраться из этого месилова живым, а вот оригинальному Поттеру, даже будь он хоть трижды вундеркиндом и нормальным парнем, был только один путь: в асоциальные изгои, имеющие пару, максимум тройку друзей. Интересно, кто и зачем придумал столь извращённый план? Я раньше думал, что это нужно ДДД, но кое-что понял: будучи генеральным секретарем МКВ, директором Хогвартса, почётным магистром зельеварения и консультантом Отдела Тайн по вопросам тёмных артефактов, он просто физически не мог переварить больше власти, чем имел сейчас. С учетом доступа к Философскому Камню, ему даже новое тело не нужно: если я правильно понимаю возможности сей шняги, он может слепить себе ЛЮБОЕ тело ЛЮБОГО возраста, какого сам захочет! А то, что он выглядит как старик, так это даже удобно: не нужно тратить лишние силы на шевеления в трусах, и даёт стопроцентный резист к корыстным малолетним шкурам. Волдеморт вообще занят революцией, и ему до этого дела нет, а наличие лишних семи жизней, причем не зависящих от какого-то камушка, позволяет забить болт на такие неприятности, как пророчество о его смерти от руки личинки, которая ещё и срать в унитаз-то не умеет. Ой, как мне всё это не нравится!
