Текст книги "Второй шанс (СИ)"

Автор книги: Николай Евдокимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Annotation

Куда приведет самоубийственный ритуал умирающего человека? И что ждет его там, за последней чертой? Фанфик по вселенной NGE. Народ, жду конструктивную критику и комменты.

Евдокимов Николай Андреевич

Глава 1."Новая жизнь"

Глава 2."Незнакомый Потолок"

Глава 3."Бессонница"

Глава 4."Прогрессирующие изменения"

Глава 5.Затишье перед бурей.

Глава 6."Жертвы и жрецы"

Глава 7."Взаперти"

Глава 8."Безумный день"

Евдокимов Николай Андреевич

Второй шанс

Глава 1."Новая жизнь"

Первое, что я ощутил, придя в сознание, была дикая головная боль. Расплавленный свинец мозгов бился в черепной коробке, пульсируя в такт ударам сердца. К онемевшему телу постепенно возвращалась чувствительность, а в темноте закрытых век метались смутные образы чужих мне людей, незнакомых мест и странных событий. Усилием воли выдернул из хоровода образов лицо мужчины лет сорока, с презрением смотрящее на меня. Это лицо было невыносимо знакомым, но откуда я его помню, не скажу и под пытками. Это лицо в своем высокомерном отвращении вынудило меня открыть глаза: перед глазами за стеклом пролетали пасторали рисовых полей, огородов и маленьких домиков. Я сидел в почти пустом вагоне какой-то электричке, которая неслась в неизвестность. Откинувшись на мягкий подголовник, постарался привести себя в норму. И для начала нужно было вспомнить и понять, кто такой "Я" вообще. Последним воспоминанием была боль от пробившего сердце ножа и падение в омут зрачка огромного красного глаза, расширенного в экстазе боли или оргазма. Но то что я жив и в здравом уме показывает что все прошло как надо. Попытавшись отмотать память назад наткнулся на то, чего в моей голове быть точно не должно: захлебывающийся слезами мальчик лет четырех кричит: «Отец, останься!», но мужчина лишь бросает через плечо презрительный взгляд и уходит, не оборачиваясь. И этот мужчина – Икари Гендо. Память хозяина тела всплывала кусочками, потихоньку восстанавливаясь. Я скосил глаза на стекло вагона – из отражения на меня смотрел темноволосый четырнадцатилетний подросток. Интересно одно – как и в чем я допустил ошибку, если не переродился в новом теле, сохраняя свою память и личность, а оказался в выдуманном мире в теле выдуманного героя. И ладно бы еще в ком-нибудь из Вархаммера, которым увлекался до войны, так нет, в анимешке, которую и помню то смутно. Но мои чувства подтверждали что все вокруг реальность, а потому жаловаться на жизнь – последнее дело. Усилием воли поднимаю плеер, лежащий на коленях, и с радостью понимаю, что мои способности при мне. Голова и сердце привычно отдают легкой болью – при таких нагрузках на организм это норма. Размеренные размышления прервал рывок тормозящей электрички. Взволнованный голос объявил: «В районе нахождения состава объявлено чрезвычайное положение, соблюдайте спокойствие и после высадки немедленно продвигайтесь в ближайшее убежище.» Поезд остановился на какой-то заштатной станции и пассажиры организованной толпой двинули из вагона. Я взял рюкзак и вышел на перрон.

Он был на удивление пустынен, все люди уже успели куда-то попрятаться, электричка с воем электромоторов на пределе мощности умчалась дальше, а я же остался один посреди незнакомого города, даже не зная куда мне идти. В нагрудном кармане рубашки нашлась фотокарточка красивой девушки с фиолетовыми волосами, огромной грудью и подписью: "Жди меня на вокзале, я встречу тебя!". На обратной стороне было несколько оттисков губной помады, сделанных сочными губами. Кажется ее звали Мисато? Телефон ожидаемо не работал. По пустой улице ветер гнал мусор и пыль, на проводах оживленно чирикали птицы. Краем глаза я увидел движение, рука рефлекторно потянулась к отсутствующей рукояти ножа. В судорожных попытках нащупать оружие, которого у этого тела никогда-то и не было, я столкнулся взглядом с двумя глазами цвета свежей крови. Красноглазая девочка, казалось, висела над асфальтом, и пристально смотрела на меня, будто пытаясь проникнуть внутрь моей сущности.

Я моргнул и видение исчезло, земля толкнула в пятки и гул взрыва накрыл меня, оставив пульсирующий визг в многострадальной голове. Я откатился за бетонную клумбу с бонсаем, стоящую на перекрестке возле вокзала и постарался успокоится. Поднять щит удалось далеко не сразу, но легкое марево в воздухе указало на то, что все получилось. От близкого взрыва или крупных осколков не спасет, но хоть что-то. Над головой пронеслись, лавируя между небоскребами, два томагавка и взорвались где-то недалеко, найдя свою цель. В виски давило ощущение чужой подавляющей мощи и жажды разрушения. Интересно, это Ангел так давит на мозги? Разрывы становились все ближе, земля дрожала под поступью монстра. Пара мелких осколков уже завязла в щите, и сильный толчок земли совпал с падением ударного конвертоплана в метрах пятнадцати передо мной. Еще живой пилот корчился в горящей кабине, безуспешно пытаясь открыть перекошенный фонарь остекления. В огне топлива начал рваться боезапас, и аппарат превратился в шар огня. Голова и сердце взорвались болью, когда осколки наткнулись на щит. Взрывы не утихали, повсюду визжали осколки, периодически влетая в щит. В груди пульсировала боль, через круги перед глазами я видел огромную человекоподобную фигуру, аура которой была настолько плотной, что останавливала снаряды, оранжевым куполом обволакивая гротескную фигуру. Перед темнеющим взглядом пронеслось что-то синее, и приятный женский голос закричал: " Синдзи! Я прибыла, бегом в машину!" Истощенное тело больше не могло поддерживать защиту, я на остатках сознания нырнул в темный проем двери, и все затопила тьма.

***

Сознание постепенно возвращалось, мою многострадальную тушку мотало в ремнях безопасности, шины с противным визгом периодически теряли сцепление с асфальтом, а раздраженный женский голос матерился с искусством старого моряка, поминая клинических идиотов в штабе и криворуких наводчиков. Машина вильнула особенно резво, и я со стоном влетел головой в одну из стоек. Зрение постепенно прояснялось. За рулем закусив нижнюю губу сидела молодая женщина лет двадцати пяти. Правильные черты лица, красивую фигуру подчеркивает обтягивающий красный кожаный жакет, ее легкий терпкий запах пробивался через вонь сгоревшей взрывчатки и гарь. На фотографии она смотрелась хуже. Омерзительно жизнерадостный голос моей спасительницы произнес:

– Ура, Синдзи, ты очнулся! А я уж думала тебя откачивать.Я капитан Мисато Кацураги, для друзей просто Мисато. – и резко заложила руль вправо, снова бросая меня в стойку.

– Кажется очнулся, но лучше бы мне этого не делать, – со стоном ответил я.

– Синдзи, ну ты и бука. Хотя, это семейное...Слушай, а тебе что, правда совсем не интересно, что тут происходит? – заговорщицким тоном спросила женщина.

– А что может быть интересного в войне? – спросил я в ответ.

– Странный ты парень. Знаешь, кажется нам следует познакомится поближе. – Капитанша серьезно, даже зло посмотрела на меня, и с демонстративно жизнерадостной улыбкой продолжила смотреть на дорогу. Она мне положительно не нравилась. В ней был какой-то надлом, пустота, которую она скрывала за маской милой шебутной девушки. Таких друзей мне точно не нужно.

Кацураги остановила машину, достала из бардачка армейский бинокль и внимательно всматривалась в то как Ангел крушит город. Вдруг все конвертопланы, что висели вокруг монстра, резко рванули прочь, и белый, едва различимый след потянулся из облаков в гротескной фигуре существа. Капитан крикнула:" Эти идиоты хотят взорвать N2, держись!". Я уперся ногами в торпеду, а девушка изо всех сил прижавшись ко мне почти беззвучно считала:" Десять...девять...восемь..." На "четыре" мертвенный слепящий свет залил все вокруг, землю тряхнуло,тряска переросла в гул, я еле успел прикрыть нас защитой, а потом пришла ударная волна...

Машину переворачивало по дороге метров 40, пока не выкинуло на недостроенную автостоянку. Песок скрипел на зубах, дыхание сперло, уши болели, но я был жив. Крепенький автомобиль попался капитанше. Со стоном вывернулся из ремней и полез через выбитое боковое окно. Выбравшись из машины, помог вылезти капитану Кацураги и задумчиво уставился на стоящую на боку машину, ободранную и побитую. Зеркала заднего вида просто исчезли, бамперы еле держались, на одной стороне все стекла выбиты, лобовое стекло все в трещинах. С помощью домкрата нашедшегося в салоне под сиденьем, и моего труда, замотивированого словами:"Я слабая хрупкая девушка в трауре, а ты мужчина, тебе и качать домкрат." Постановка авто на четыре колеса была закончена, и сие чудо автопрома таки завелось. Забравшись в разгромленный салон, я пристегнулся опять. Когда авто тронулось, неугомонные причитания моей попутчицы иссякли, и мне не пришлось в сотый раз выслушивать о том как она жалеет о потере собственного автомобиля, какие интенданты жадины и какой я унылый скучный молчуха. Слова эти стоили бы чего-то, если бы были правдой, но под изменчивой маской лица был абсолютно спокойный разум.

Оставив меня в покое, капитан по рации связалась с НЕРВом, и запросила для нас приемную платформу. Положив трубку, женщина обратилась ко мне:

– Синдзи, ты помнишь где пропуск, твой отец отправил его вместе с моей фотографией. Она ведь понравилась тебе?

– Фотография хорошая, – сказал я доставая магнитную карту пропуска и скомканую бумажку допуска из заднего кармана брюк.

– Фотография ему понравилась, а я тогда что, не понравилась? – пошутила она, забирая пропуск. Интересно, зачем ей влюблять меня в себя? Ей что, приказ такой дали?

– Я не видел достаточно женщин, чтобы сравнивать. – ответил я, стараясь свернуть разговор. Мне катастрофически нужно во всем разобраться. Если моя память меня не подводит, в мультике все закончилось так наркомански, что я ничего не понял, но хорошей эту концовку точно нельзя назвать. Значит нужно получить максимуим информации обо всем происходящем:

– Капитан Кацураги, вы не знаете, зачем я понадобился своему отцу? Просто он бросил меня еще в детстве, а тут вдруг вызывает...

– Нет, не знаю...Хотя, погоди, есть у меня одна идейка. Ладно, приедешь на базу, сам все узнаешь. – Она врет мне, и ей известно гораздо больше. Кажется я вляпался в большую интригу. Как же я их ненавижу, все всем врут, улыбаются в лицо, а когда ты исчерпываешь свою полезность – просто приставят пистолет к затылку.

– Я слышала что у тебя проблемы с отцом...Я со своим тоже не ладила.Но ты только на один денек приедешь, узнаешь, что отец хотел от тебя и уедешь жить своей жизнью.

– Мне сказали – приехать, и я приехал. будто бы у меня есть выбор? – чем меньше знают про меня настоящего, тем мне будет лучше.

– Ты не похож на обычного парня.

– Не знаю. Я это я. – Лучше прекратить этот разговор, слишком уж в плохую сторону он пошел.

– Ты такой-же молчаливый как Рей. Я думаю вы с ней подружитесь.

– Как я могу дружить с нулем? – капитан засмеялась.

– Нет, Аянами Рей, Первое Дитя.

– Я же был первенец у моего отца. – Ответил я, радуясь внутри, что капитан расслабилась, думая что я просто депрессивный мальчишка.

– Ой, нет ты первенец и единственный ребенок у своего отца. Спроси у Рицко, с умными вопросами к ней, она в институте на одни пятерки училась. – Отличная попытка съехать с темы. События аниме и происходящие вокруг события потихоньку состыковались, и пришло понимание того, что следует делать. Авто остановилось возле ворот в скале. На огромном стальном массиве в центре красной краской была нарисована половинка кленового листа и надпись:"God in his heaven – all right in the world." Эту странную композицию посередине расколола щель открывающихся ворот.

Полумрак тоннеля освещали редкие лампы дневного света, закрытые оранжевым стеклом. В этом неверном свете девушка уверенно припарковала разбитую машину на фиксаторе платформы. как только авто было зафиксировано, платформа тронулась. Расслабленно откинувшись на спинку водительского сидения, она достала из сумочки зеркало, косметичку и маленькую книжечку с эмблемой НЕРВа на обложке. Забрав у меня бумажку с допуском, капитанша выдала мне эту брошюрку и с величественным видом села поправлять макияж, будто ничего не случилось. Геофронт впечатлил, но особо в памяти не отложился. Слишком много переживаний и потрясений, мозг устал, перегруженный огромным количеством событий. Забег по извилистым тоннелям штаб-квартиры тоже выпал из памяти. Разбираться в этой мешанине путей и коридоров я буду потом, в свободное время. Главной проблемой была предстоящая встреча с Гендо и бой. Акаги Рицко вышла из лифта прямо перед нами, когда Мисато в очередной раз крутила план в руках и материлась на немецком. К тому моменту нецензурные идиомы японского уже иссякли. К ее чести она делала это тихо, но мои способности позволяли расслышать ее бормотание.Блондинка взяла меня за руку и повела в лифт, крикнув капитанше:"Кацураги, ты вечно опаздываешь." Пристально посмотрев на меня с видом первооткрывателя, открывшего новый вид вшей и сказала:"Так вот ты какой, Третье Дитя? И правда похож..." После чего некоторое время молча смотрела в стену лифта. Мне предстоял разговор с человеком, которого я, тот кто был Сергеем Гурьевым, и тот, кто стал Синдзи Икари, ненавидел. Тогда я еще не догадывался, насколько ненависть эта станет всеобъемлющей. Рицко шла быстро, уверенно выбирая дорогу. было видно что коридоры этой части были ей знакомы. Короткая поездка на зодиаке, надрывно визжащем мотором в розовой жиже, и мы вышли из лодки на причал возле дверей в огромной стене. Доктор Акаги провела картой, висевшей у нее на груди, по считывателю и ввела код на замке, после чего двери открылись. Мы зашли внутрь, в давящую темноту. Помещение было огромным, а в центре ощущалась спящая мощь, настолько всеобъемлющая, что у меня задрожали колени. Свет резко зажегся, являя мне огромную голову Евы-01, погруженную по плечи в ту розовую жижу, по которой мы сюда доплыли. Под самым потолком ангара зажегся свет, очертив за бронестеклом фигуру Главнокомандующего Специального Института НЕРВ Икари Гендо.

***

Икари Гендо стоял, защищенный толстым бронестеклом, с вызовом смотрел на меня через стекла своих очков. Его голос лился из динамиков, окружая со всех сторон и подавляя волю:

– Давно не виделись, сын.

– Лучше бы и не виделись, – одними губами произнес я.

– Будь уверен, я тоже не в восторге от нашей встречи, но ты нужен мне. – То что он ответил означает, что даже малейшее мое движение контролируется, записывается и обрабатывается МАГИ.Ожидаемо.

– Зачем ты вызвал меня, после того, как бросил после смерти матери?

– Ты должен пилотировать его, – говорит Гендо и указывает рукой на Еву, – это Евангелион-01, последняя надежда человечества. Ты единственный пилот, и если ты не справишься, все погибнут.

– Я не сяду в монстра, для того чтобы сражаться с монстром. Люди не сделали для меня ничего хорошего.Нет, это не для меня. К тому-же меня не обучали. – интересно, какие аргументы еще есть у этого игрока. и что он предложит.

– Сын, тебе нужно просто сидеть внутри.Остальное сделают за тебя.

– Я тебя ненавижу, Гендо, – вполне искренне крикнул я, – я нужен тебе как орудие, а не как сын!

– Ты бесполезен, делай что хочешь. Фуюцки, приведите Рей в порядок. – В ход пошла тяжелая артиллерия. Интересно, ее и правда накачают наркотой и переломанную оправят на смерть?

– Перенастроить ядро Евы-01 на Первое Дитя – Акаги уже включилась в работу, отдавая приказы с мостика. Дверь ангара открылась, и два мордоворота вкатили каталку с капельницей.

– Рей, замена оказалась бесполезна, тебе придется выйти в бой. Постарайся побыстрее, у тебя только десять минут.

– Да, Командующий. – Голос полный боли, дрожащий и слабый. Торжествующее лицо Гендо, с вызовом смотрящее на меня и маленькая дрожащая рука, дрожащая от напряжения и боли, сцепленные в гримасе боли губы.Перед глазами сама собой всплыла картина изломанной Вики на больничной койке, бессильной даже пошевелится. Бросив сумку, я рванул к каталке в порыве помочь, но в лоб уперся ствол USP капитана Кацураги:" Куда попер, ссыкливый ублюдок, лезь в робота! Мы здесь все сдохнем если ты не сядешь в эту хрень! Лезь туда, или бошку разнесу нахер!" Мисато военный офицер, для нее свобода воли существует только в рамках приказа, и то что в свои 27 она капитан, говорит что она хороший офицер. Синдзи с ума сошел бы от такого давления, а Сергей просто выполнил приказ, но слияние личностей породило что-то новое. Закрываю глаза, максимально ускоряя восприятие, подстегиваю тело энергией, давая силу и скорость.По мозгам бьет адреналин и огненной волной рвется по венам. Черт, как же я люблю это!!! Сотканный из воли призрачный клинок отсекает руку с пистолетом, вторая бьет раскрытой ладонью в рану, оружие с кистью руки улетает в угол ангара. Мисато скорчившись на полу, в шоке зажимает кровоточащую культю. Мордовороты начали неестественно медленно тянуться руками к пистолетам в кобурах, и мне ничего не осталось, как прибегнуть к крайним мерам: ловлю взгляд одного из охранников, того чьи рук движутся быстрее. Его разум напряжен, что мне и на руку. Усилием воли вызываю мощную волну возбуждения в его мозгу, которая сжигает его личность, вызывает дикие пароксизмы, ломающие кости и разрывающие мышцы. Пистолет, сделав выстрел в потолок, намертво зажат в руке у изломанного трупа. Второй охранник уже достал пистолет, но направляет его не на меня, а на Рей. Логично, что у него приказ не допустить захвата столь ценного объекта. Второй удар, и еще одно тело, выгнутое как в столбняке, корчится на полу. Но он успевает выстрелить, пуля пробивает хрупкое тело, Рей вскрикивает и падает с каталки, пол дрожит, и с потолка падают плафоны. Падая на колени, успеваю подхватить девочку до контакта с полом и стараюсь создать максимально прочную защиту, на какую способен, понимая, что это не спасет меня, если плафон упадет на меня. Но обломки разбиваются о выставленную руку Евы. Пуля скользнула по грудной клетке, сломав несколько ребер и вырвав кусок мышц. Сплавив открытые сосуды, я гладил ее по голове, пытаясь ее успокоить. Вцепившись здоровой рукой в меня, бедняга тихонько скулила от боли, порываясь встать, как сломанный автомат. Разум полный боли, одиночества и ненависти к себе. Постепенно я смог успокоить ее, и погрузить в сон. Дернувшись пару раз, Аянами уснула. Аккуратно положил ее на каталку, повернулся к Гендо, и сказал:"Я буду пилотировать, но ты заплатишь за все." Командующий торжествующе усмехнулся, поправил очки и демонстративно ушел. Мисато в ангаре отсутствовала, след из капелек крови да исчезнувшая рука с пистолетом указывали на то, что она скорее всего сейчас в операционной и ей пришивают руку. Двое других мордоворотов укатили каталку со спящей Рей, а третий повел меня к стыковочному мостику, лишь два изломанных тела остались лежать на голом металле.

Я сидел в капсуле и пытался понять что делать дальше. LCL медленно заполняла капсулу обволакивая тело. Нейроконтакты давили на голову, царапая кожу мелкими выступами на внутренней стороне обруча.Кровь Лилит дошла до подбородка, и я нагнулся, выдыхая воздух. Жидкость жгучим потоком рванула в легкие. грудную клетку скрутил спазм, и все кончилось. Дышать было непривычно тяжело, вдохи были медленными, а во рту стоял привкус крови. По стенам капсулы побежали узоры, знаменующие начало синхронизации,давление на мозги усилилось. Животная ярость, ненависть и желание защитить пилота – адова смесь. Сравнить эти ощущения отдаленно можно разве что только с физической близостью. Но лишь отдаленно. Это не похоже ни на что. Давление чуждого разума обволакивало, растворяясь во мне, превращаясь во второе тело. Мощное, податливое, послушное. Евангелион пытался понять, кто я такой и подстроится под меня, слиться со мной. Воспоминания Синдзи лились перед глазами, затопляя сознание. Далекий голос шептал:" Синдзи, Синдзи, ответь..." Вдруг шепот перерос в крик Акаги:" Синдзи, ответь, ты слышишь меня:" Фоном шли растерянные доклады мостика, анализирующего новые данные. Термины на английском. японском и латыни смешались в такую тарабарщину, что ее почти невозможно было понять. Я сморщился от голоса в своей голове:

– Не кричите, доктор Акаги. Со мной все в порядке. Ева приняла меня. Похоже я удовлетворил ее.

– Хорошо, Ангел уже совсем рядом, в отсутствие капитана Кацураги Командующий назначил ее заместителем Макото Хьюга. Он ответственный за проведение операции и он проведет предбоевой инструктаж. Ты готов?

– Настолько, насколько могу быть готов. – Тело Евангелиона поражало: огромная физическая и духовная мощь, оно будто было создано для убийства. Сила, что плескалась внутри, едва поддавалась контролю. Мужской подрагивающий голос сказал:"Третья катапульта готова к приему. Провести финальный тест систем, открыть замки, убрать фиксаторы с первого по пятнадцатый". По телу Евы будто прошел разряд тока, после чего ощущение скованности пропало, оставшись только на щиколотках и в плечах.Женский голос доложил:"Финальный тест систем успешен, функциональность – 98 процентов, уровень синхронизации 52.7 процентов. Есть открыть замки, фиксаторы с первого по пятнадцатый убраны. Транспортер закреплен на третьей катапульте. Выбран маршрут доставки к девятнадцатому шлюзу." Первый голос устало. и даже немного обреченно скомандовал:"Запуск, и пусть боги будут к нам благосклонны!"

Перегрузка вдавила мое тело в ложемент, в глазах слега потемнело, только успел привыкнуть, как обратная перегрузка чуть не размазала меня по капсуле.Створки шлюза разошлись, являя Ангела на другом конце проспекта. Из командного центра что-то кричат по связи, но это мешает. Закрываю свой разум от этих бесполезных советов и пытаюсь идти. Мне непривычно, центр тяжести и параметры суставов очень отличаются от человеческих. Несколько раз чуть не падаю, и понимаю что в рукопашном бою я Ангелу не соперник. Ангел неторопливо движется в мою сторону, около минуты у меня есть. Концентрация, желание, усилие – и щит повисает на кончиках пальцев левой руки. Отлично, все получилось лучше, чем я думал.Делаю шаг вперед, второй. Щит держится уверенно, концетрация особо не требуется, будто Ева создана для манипулирования энергией. Эх, если бы я так в своем обычном теле мог. Правая рука ладонью вверх напротив сердца, и я создаю Стальную Метель – вихрь лезвий, сформированных из моей энергии и материализованные волей. В своем теле таким я могу разве что одежду превратить в лохмотья да кожу порезать человеку на расстоянии метров 5. Здесь же я в энергии не ограничен. Отблескивающие серым полупрозрачные лезвия вьются вокруг правой руки, стекаясь в сферу над ладонью, при приближении к ладони становясь все более материальными. Ангел бьет лучом энергии из маски. Здания плавятся как свечки, от жара асфальт свтановится жидким. Луч врезается в щит, Еву охватывает огонь, бессильный пробится сквозь защиту. Секунда, две, три, на четвертой луч выдохся. Удерживать лезвия от распада становится все сложнее, я ускоряю восприятие до предела и толкаю вихрь клинков в сторону врага. Остреливаю кабель, разбегаюсь и прыгаю вслед лезвиям. Метель крошит в щебень здания, некогда величественные здания, оправленные и порезанные, представляют жалкое зрелище. Создаю между двумя зданиями щит, прыгаю на него сверху и взмываю еще выше. Лезвия добрались до Ангела, и крошат его ауру и вставленные в защитном жесте руки. Торс существа покрыт длинными глубокими порезами, руки, превращенные в фарш, валяются у него под ногами. Падаю сверху, и закованные в броню ноги сносят безрукую кровоточащую тушу вниз по проспекту. Сформированные на кончиках пальцев когти вскрывают вертящегося ужом монстра от паха до ядра. Еще один рывок, и ярко алая сфера в руках Евангелиона. Зверь внутри ликует, рвется на свободу. Срывая челюстные фиксаторы, реву в ночное небо, поливающее побоище двух гигантов дождем. Тот кто говорит, что цивилизация задушила в человеке хищника – лжец и лицемер. Ядро горит в ладони словно уголек.Впиваюсь в него зубами.С хрустом его часть тает во рту, словно карамель. Невероятный вкус – кровь, мята и корица. Глоток падает огненной волной во внутренности. Еще укус, и мир меркнет для меня.

***

На верхнем ярусе Командного Центра два человека наблюдали за боем, словно вельможи из прошедших эпох. Убеленный сединой, но все еще подтянутый и бодрый, Козо Фуюцки отвернулся от экрана и сказал:

– Все психологические портреты оказались ошибочны, Икари. Твоего сына будто заменили. А то, что он провернул в ангаре? Ведь даже Аянами в тестах на выживание не могла сотворить ничего подобного. Он ведь не Ангел?

– Нет, для Табриса еще слишком рано, да и генетический анализ, проведенный МАГИ при синхронизации, показывает стопроцентное сходство с пробами ДНК взятыми 10 лет назад. От точно Икари Синдзи.

– Как ты можешь объяснить его фокусы?

– За объяснениями к Рицко. У меня нет времени на глупые теории. Как капитан Кацураги?

– Кисть пришили, разрез был на удивление ровным и чистым. Медики порекомендовали отправить ее на реабилитацию в одну из германских клиник. Заодно и от Третьего Дитя подальше.

– Тогда пока ты будешь у оперативников, до тех пор пока Кацураги не пройдет реабилитацию.

– Хорошо, Командующий. Что будем делать с твоим сыном? Мы хотели привязать его к Мисато, но все пошло прахом.

– Я заметил его заинтересованность в Рей. Любовь – лучшая клетка, а Аянами меня никогда не предаст. Я ей этого просто не позволю.

– Ты играешь с огнем, Икари. Если он тебе так нужен, то я бы лучше или договорился бы с ним, или запер его в карцер, накачав наркотиками. Он слишком опасен своей непредсказуемостью. А за ошибки старики из СЕЛЛЕ нас с землей смешают.

– Не смешают, до самого последнего момента. Технологией выращивания Евангелионов владею только я. И я им нужен.

– Как знаешь, но помни мои слова...

Глава 2."Незнакомый Потолок"

Когда я открыл глаза было уже утро. Внутренности болели, как после хорошего удара битой в живот, в горле пересохло, а кожу стянуло.Неверный свет проникал через окно в палату, заливая все желтизной. За окном стрекотали цикады.Палата была пуста, лишь темная полусфера камеры, прикроватный столик и кровать, на которой я лежал. Скинув с себя одеяло, понял что я совершенно голый, и весь в LCL. Одев тапочки, решил осмотреть палату. На столике лежала моя одежда, чистая, высушенная и запаянная в пластиковый пакет. Под кроватью нашлись новые туфли, полная копия моих. Прохладный, пахнущий хвоей воздух Геофронта смешивался с запахом больницы. Заглянув во вторую дверь в палате, нашел маленький стоячий душ и туалет. Отмыться от LCL оказалось неожиданно трудно. Она слиплась, цементируя волосы и шампунь ее почти не брал. Только раза с пятого колючий торчащий ежик превратился в волосы. Тело отмыть было несравнимо легче. Я вытерся полотенцем, переоделся в свою одежду и вышел из душа. Пока я отмывался от грязи, в палату принесли завтрак: мисо суп, онигири и жареную рыбу. Я говорил что ненавижу мисо суп? Так знайте – его вкус для меня омерзителен. Но все остальное было вкусно, даже добавки захотелось, было бы у кого. Интересно кто еще в здании есть? Уж больно тихо, будто я один тут. Закрыв глаза, расслабляюсь, позволяя ощущениям заполнить меня. Бетон, сталь, и всего лишь 4 человека. Двухэтажная пристройка к штабу была почти пуста. Выглянув из палаты, я увидел пустой коридор с дверью лифта в конце.

От скуки залез с ногами на подоконник и решил рассмотреть Геофронт повнимательнее: рощи гинкго и пиний, перемежаемые зеленой травой и цветами, вымершими миллионы лет назад, золотой свет, создающий ощущение вечного восхода и стены, теряющиеся в дымке. В потолке, источающем свет – огромный темный провал бронеплит, из которого, словно гроздья винограда свисают небоскребы, к которым снизу тянутся ажурные монорельсы и шахты запуска Евангелионов. В озере возле пирамиды штаба купались люди, другие парами и тройками загорали на песке и кушали припасенную еду из корзинок. Идиллическая картина, плотский рай, стоящий на крови. "Так, прочь грустные мысли, – сказал я сам себе,– ныть будешь потом." Помогло. Встряхнувшись, вернулся в палату и взглянул в зеркало. Мрачный четырнадцатилетний подросток, темно-коричневые волосы и синие глаза. В правой радужке выделялась маленькая красная ниточка. Сил удивляться уже не осталось. Надеюсь что в конце я не стану похож на Табриса. На грани восприятия появились два знакомых ощущения. Разберусь потом, угрозы они не несут. Главная проблема в том, что делать дальше. то. что я помню из аниме летит к чертям, ведь реальный мир и мультик – совершенно разные вещи. Ясно одно – Гендо враг. Я не знаю его целей в реальности, но добра от них нечего ждать. Конец аниме я толком не помню, но хорошего мало в том, чтобы все превратились в лужу LCL, значит любой сценарий комплементации не для меня. Мисато для меня потеряна, уж слишком она исполнительна и верила Командующему до самых последних часов. Доктор Акаги знает намного больше, наверное почти все, но влюблена в Гендо, и помощи от нее не жди. Правда, в конце она попытается взорвать НЕРВ, но МАГИ ей не даст. Аска меня бесила в сериале, хотя это реальность, и какой она будет тут – неизвестно. Но ничего, кроме желания лоботомировать она во мне не вызвала. С Аянами все еще сложнее: она беспрекословно подчиняется приказам Гендо, и привязана к нему. Он единственный, кто проявил к ней хоть какие-то светлые чувства, но думаю, они были лишь для того, чтобы привязать ее сильнее. Такой ненависти к себе и желания умереть я еще никогда не встречал у людей. Единственное, что держит ее – приказ Икари Гендо. Я понимаю, что ее нужно защитить, но как? В конце она пожертвует собой для того, чтобы Синдзи стал Богом, но богом я становится точно не планирую. Быть человеком гораздо круче. Слишком много переменных. слишком мало данных. И SEELE, они нас точно в покое не оставят. В Еве можно пережить даже атомную войну, если эти старики ее начнут. Ощущения людей слишком близко. Звякнул лифт, скрипнули колеса каталки, перекат╕ваясь через порог соседней палаты. Наверное это Рей, и кто-то из персонала Геофронта.С легким шелестом дверь палаты открылась и доктор Акаги зашла внутрь. Под глазами мешки, дрожащие руки поникшие плечи. Минимум вторые сутки без сна. Так далеко не уедешь.Поздоровался и продолжил, не дожидаясь ее ответа:

–Доктор Акаги, вы плохо выглядите. Вам бы поспать, или хотя-бы отдохнуть часок.

–Женщинам неприлично говорить о недостатках их внешности. – Зло сказала она. – Хотя Икари и приличия – вещи несочетаемые.Тебе следует завтра в 11-30 явится в 104 лабораторию Исследовательского отдела. Это уровень 27-С.