Текст книги "Fatality (Фаталити)"

Автор книги: Николай Некрасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Вечером в компании кто-то объявил, что вчера приехал Эдик. Кто такой я естественно не подозревал, но общая масса ребят была очень рада этому событию. Все очень лестно отзывались о парне из Питера. Я так понял, что все его хорошо знают и стал собирать мнения. Как уже говорил молву, идущую впереди человека. Кто-то заметил, что парень очень весёлый; кто-то признал, что тот реально сведущ по многим темам. Как ни как из культурной столицы. И в музыке, стилях, направлениях разбирается, и в сфере денег и финансов ориентируется, и в прочих качественных вещах толк знает. В общем, такой солидный, современный парень по всем показателям.

На деле пришёл какой-то парнишка не высокого роста, комплекции средней жиблости, одетый в яркую гавайскую рубашку, на голове блестели модные солнцезащитные очки, на одной руке бряцал серебряный браслет, на другой дорогие механические часы, а на шее золотая цепь. Шумно и весело со всеми поздоровался, по обнимался, хлопая по плечу. Только когда назвали его имя, я понял, что это тот самый Эдик. Сначала по манере разговора показался он братком серьёзным. Такой воздух сотрясать не будет без дела. Но в дальнейшем стало ясно – язык у него явно без костей. Говорил парень без умолку и в основном попусту ни о чём. Хотя впечатление о себе, как о бывалом, создал у всех замечательно. Многие из ребят, не упуская ни слова, буквально в рот ему смотрели. За один вечер рассказчик поведал столько историй, сколько великая сказочница Шахиризада за сто и одну ночь не придумала бы. В каких передрягах он только ни был, из каких не мыслимых заварушек ни выкручивался, где только ни довилось тусоваться и с какими людьми довелось познакомиться. Временами я задумывался: «Ален Делону и Ван Даму в свои шестнадцать лет довелось ли гордится подобными достижениями, как этот простой питерский парниша кичится своими?».

День второй, третий. Я уже придумывал себе занятие на вечер, чтобы не выходить на улицу и не наблюдать всеобщей эйфории вокруг рубахи-парня. К слову, все эти три дня интересующей меня девушки не было. Уехала погостить к сестре. Эдик кочевал от одной кучки друзей к другой, высказывал собственное мнение обо всём происходящем в присущей только высококультурному питерскому человеку блатной манере, потом шло очередное повествование из серии «Да это чё, вот у меня…». В завершении направляясь к следующей кучке ввёртывал какую-нибудь шуточку. Юмор был в основном плоский, язвительный и как правило выше пояса не поднимался. Так без его божественных комментариев не обошлась ни одна юбка, ноги и лицо. Но вся компания очень миленько хихикала над его остроумными перлами. Кульминацией вечера стала демонстрация правил съёма по методу его любимого. Эдик с парой пацанов отправились к соседствующим с нашей компанией восьмиклассницам. Путём вульгарных шуточек, нескольких лестных комплиментов и томных бесед типа: «Пойдём в лес, детка – я тебе город покажу…» они таки расположили к себе пару самых отвязных девчонок. Через некоторое время, довольные своей маленькой победой, отряд ловеласов во главе со своим учителем вернулись, поделиться опытом с остальными.

Очередной вечер я пропустил. Следующий стал как раз той проверкой на вшивость. Проверкой на моё соответствие и статус в компании. Проверкой моих человеческих качеств, за которые можно уважать и считаться с мнением либо напротив наградить призрением. В одно мгновение на глазах почтенной публики сошлось воедино всё, что меня интересовало, что было не приемлемо и собственный выбор. В такие моменты окружающие люди могут увидеть чужие ценности, принципы и пределы действий в определённой критической ситуации.

Я пришёл позже всех. Не найдя взглядом особы волновавшей мои мысли, сухо со всеми поздоровался. В сторонке от толпы сидели несколько парней и я к ним присоединился, избегая суеты. Подальше от «петрушки», юмор которого терял свою искромётность. Заметно стало, что некоторые ребята перестали бурно и радостно реагировать на его речи. Прошёл моменты новизны, словесные обороты приелись, комедиант начал повторяться. Часто бывает, что рассказчик понимает потерю своей публики, но остановится уже не может. Его несёт и шутки ненароком переходят на личности, произносятся действительно обидные, а порой и оскорбительные вещи. Кто-то стерпит, кто-то отойдёт в сторону, не принимая сказанное всерьёз, кто-то резким словом ответит и поставит шутника на место. Сейчас казалось, уже ни кто из друзей особо и не вслушивался в его слова. Видимо такая судьба у любого шута, мозг человека фильтрует не нужный шум, как монолог старика из «Аншлага». Что-то бубнит для фона и ладно.

Но я изначально был предвзятого мнения о нём. И сегодня сидя в сторонке, почему-то краем глаза наблюдал за ним и реакцией ребят на его слова. Как будто чувствовал развязку. Вот вот и кто-то не выдержит затянутого спектакля. Интересно кто же это будет? Может быть кто из парней, девушки которых начали закатывать глазки от неприязни. Или один из полных пацанов, животы которых упоминались как причина для комплексов. Быть может одна из подружек, выбранная им сегодня самой страшной. Но пока ничего не происходило. Все снисходительно терпели.

В дали по улице показалась фигура девушки, появления которой я ждал сегодня. Она шла с подружкой. Эдик, увидав её, заметно оживился и весело подскочил к приближающимся девчонкам. Попутчица поприветствовала его и направилась дальше к ребятам. Моя же «избранница» остановилась и некоторое время малоэмоционально общалась с ним. Эдик пытался её приобнять за талию, как допустимо только в более близких отношениях. Она деликатно отстранялась от него, при этом что-то выговаривала с повелительным видом переводя его внимание на общий круг друзей. Он согласно кивнул головой и отошёл к ребятам. В толпе ловелас в гавайке настрелял сигарет, многозначительно подмигнул двум пацанам, покосившись на ожидающую его девушку, и быстро ретировался. Походкой бравого моряка неунывающих тип подкатил к подруге, подставил любезно локоть и увлёк её в неизвестном направлении.

Внутри меня, где-то глубоко в сознании, образно выражаясь, начал посвистывать чайник, готовый ещё через секунду закипеть. Как так? Не укладывалось в моём мозгу. Почему красивые, аккуратные знаки внимания с моей стороны не имеют такого действия, как откровенно пошлые приставания этого клоуна? Или я ошибся в объекте симпатий, и она столь же поверхностна и неразборчива как те восьмиклассницы? Неужели каждая вторая жаждет к себе потребительского отношения со стороны противоположного пола? Или может я чего-то не знаю и не понимаю, может быть что-то пропустил? Ковыряясь в своих мыслях, я давно потерял нить разговора с парнями радом. Вернувшись в реальность, я откинул неприятные мысли, решив не выносить преждевременных вердиктов. И постепенно снова увлёкся беседой с друзьями.

Когда парочка вернулась, девушка направилась к основному кругу, а Эдик двинулся зачем-то к нам. Я смотрел мимо него, следил за более симпатичной мне персоной, пытался угадать результаты их совместной прогулки, до того как он заговорит. Она подошла к своей лучшей подружке и чмокнула её в щёчку. Так тут было заведено. При встрече все принимались целовать друг друга. Даже парни иногда шутили, пафосно делали вид, будто сейчас коснутся щеками, как при дворе какого-нибудь французского короля. Но по этому незначительному жесту уже можно было понять индивидуальные отношения каждого с каждым. Девушка приходя в компанию целовала своих подруг, особо близких и обнимала, а с кем имелись размолвки ограничивались воздушными имитациями. Затем шла очередь парней. Парни подруг довольствовались прикосновением щеки, те кто симпатичны удостаивались чести быть целованными и целовать самим, остальным подставлялась щека и они сами должны целовать её. Не приятные типы или малознакомые оставались ни с чем. Губы закатал и расслабился. Это был и мой удел:) Меня целовала при встрече только соседка. Подружки, о которых я веду повествование, обменялись троекратным поцелуем. Та что встречала, вопросительно кивнула в сторону Эдика, и в ответ получила жест «два пальца в рот». Ну когда кого-то тошнит…

Я успокоился. Она им не заинтересовалась или уже разочаровалась. Главное – мои сомнения отпали. Над ней снова заблестел нимб в моих глазах. Интересно, что же нам поведает сам Эдик?

– Чё грустим, парниши? – перебивая беседу, начал Эдик, – чё сидите, как курицы на жёрдочке? Надо с тёлочками отжигать, а не штаны просиживать. Берите пример с меня… – он вальяжно кинул взгляд на подругу и продолжил. – Кстати, ни у кого нет презика, а то мне сёня походу кое чё обломится.

– Вот именно, что обломится, – буркнул я без особых эмоций. Но парни рядом уловили каламбур.

– Э, не каркай, – парировал Эдик и, обращаясь к одному из сидящих со мной пацанов, добавил, – у меня уже всё на мази. Она ещё ломается после вчерашнего, но ни чё всё поправимо.

Тут в разговор включился третий заседатель:

– Раз такое дело, что ж ты перед нами своим прибором машешь? Мы твоей поляны не топтали.

И все взорвались от хохота. Оппонент наш тоже хихикнул, но видимо не уловил, что обсуждать его подвиги тут не намерены и снова завёл свою шарманку:

– Ну просто этих тёлок не поймёшь. С ними «сюси-пуси» – они тебя отшивают, а ты её нах пошлёшь – обижаются…

Снова я не сдержался:

– Где ты здесь тёлок нашёл? Привык в Питере с тёлками дело иметь, а тут эти номера не прокатывают?

– Чё ты сказал? – он резко изменился в лице. Улыбки как не бывало, будто в один момент все мышцы лица отнялись. Только нижняя губа выпятилась вперёд.

– Что слышал, – ответил я, осознавая, что стал как раз тем, кого высматривал час назад в толпе друзей. Тем кто не выдержал морального изнасилования.

– Что ты имеешь мне предъявить за Питер?

– Питер тут не причём. Ты за языком своим следи.

В перепалку ни кто не встревал. Видимо все ожидали подобной развязки и теперь, наслаждаясь, наблюдали за действом.

– Слышь, ты мне тут не указ, щенок.

Я соскочил со своего места, в одну секунду оказался на месте, где стоял он, а его резким движением отпихнул на два шага назад.

– Кто щенок? – громко рявкнул я и хотел было снова двинуться на него, но тут меня со спины тормознули ребята. Они метнулись за мной и схватили за оба плеча. Эти действия привлекли внимание остальных товарищей и те медленно направились в нашу сторону. Я продолжил:

– Ты – клоун. Ведёшь себя, как дебил, и херню всякую несёшь. Ладно бы дело говорил, а то треплешься без остановки.

Нас уже опступили несколько пацанов. Эдик демонстративно расстегнул и снял часы, медленно протянул их ближайшему товарищу.

– Ну всё, ты меня разозлил, – серьёзно так произнёс он и направился ко мне. Подойдя в плотную, добавил. – теперь ты должен передо мной извиниться.

Мои ноздри раздулись, глаза буквально налились кровью, зубы заскрипели. Я был в бешенстве. Но при этом я не терял контакта с окружающими. Я видел, что все стоят вокруг нас и никто не пытается образумить моего противника. Все напротив заинтересовано, испытующе наблюдают за мной, как поведу себя я. Кто-то в крации рассказывал вновь присоединившемся суть конфликта и я слышал, что Эдика в общем не обвиняли. Передо мной встала дилемма. С одной стороны очень хотелось оторвать этому чучелу голову, но с другой этого не поняли остальные, ведь в их глазах я провокатор. Еле сдерживаясь, я уточнил:

– Я перед тобой? С какой стати?

– Ты меня оскорбил и должен щас же извиниться или будет хуже…

– За что мне извиняться? Ты всех говном поливаешь, девчонок тёлками зовёшь…

– Заткнись, – сквозь зубы прошипел он, прижал свой кулак к моему животу. Я растерялся. До этого момента ситуация меня слегка веселила, так как он был ровно на голову ниже меня. Стоя передо мной, он не поднимал головы, не глядел мне в глаза, а смотрел не подвижным взглядом куда-то в подмышку. При словах, что мне будет хуже, я просто хотел стукнуть его по куполу, чтоб он не пугал мой пупок. Но сейчас, когда он прижал к моему животу кулак, я осознал что мышцы живота трясутся самопроизвольно. Я не мог и сам понять почему. Неужели я его испугался? Только бы он так не подумал. Меня колотит от волнения. За моими действиями следит вся компания, а я думаю: «Неужели испугался?». Но внешне я – скала. Ни один мускул на лице уже не дрогнет, я не сдвинусь с места ни на миллиметр. Мои глаза полны решимости и призрения. Я смотрю прямо на него сверху вниз, а он своих глаз не поднимает.

Все ждут. Кто первый отступит? Ещё пара резких фраз друг другу, ещё минута упираясь, но его попытка продавить меня закончилась ни чем. К нему подошли «рефери», сказали, что уже хватит препираться. Со словами: «Ну ладно. Мне тебя жалко», он отступил.

Только через несколько лет я осознал, что это был за трепет в моём теле. Я попал в более конфликтную ситуацию, со знакомой девушкой, и она меня довела до такого же состояния. Её я явно не боялся, но и ударить девушку не мог. Вот этот гнев, ярость, бешенство меня лихорадило и трясло. Лошадиная доза адреналина без выплеска. Подумать страшно, что могло произойти, если бы я тогда не сдержался. Кого пришлось бы потом, жалеть и кому оказывать помощь?

В общем и целом на следующий день меня встречали уже иначе. Те парни, кто присутствовали с начала нашей ссоры, всё разъяснили остальным видимо. Пацаны уже не смотрели с пренебрежением и общались со мной на равных, видя во мне человека справедливого и морально устойчивого. Девчонки теперь стали при встрече подставлять щёчки для поцелуев, а некоторые и сами целовали и всё чаще стаи спрашивать моего мнения в том или ином вопросе. Всё стало складываться как нельзя лучше. Вот он очередной «Fatality», тот камень на перепутье. Я сам выбрал путь, которым идти и не ошибся. Судьба пыталась сыграть со мной, но я предугадал её ход и победил. Повёл бы я себя в тот момент иначе, ударил бы первым и выплеснул агрессию из себя – наверняка стал бы для всех в компании неадекватным, психически не уравновешенным идиотом. Вряд ли после такого я долго продержался бы в этой компании.

Round 4

Следующий год я жил с полной уверенностью в правильности своих решений. Верил в то, что вижу все повороты судьбы и осознаю собственный выбор. Всё по жизни получалось. В колледже был на хорошем счету, на одном из психологических тестирований меня определили, как негласного лидера, человека который может управлять людьми, не прибегая к явным указаниям. Сокурсники меня слушали, советовались, искали моей поддержки. Преподаватели чаще хвалили и ставили в пример. Я активно участвовал в общественной жизни. Спортивные соревнования, математические и литературные олимпиады, прочие мероприятия, всё давалось легко и результативно, почетные грамоты, призы всяческие поощрения.

В компании также всё складывалось удачно. Я ощущал себя, как в неком братстве. Это уже не было детское сборище. Здесь были не поддельные доверительные отношения, всеобщая заинтересованность, поддержка и забота. Кто-то заболел – все шли проведать. Кто-то находился в затруднительной ситуации (будь то с деньгами, с учёбой, с тёрками из-за какого-нибудь кента) – также все решали как помочь. Дни рождения, какие-то поездки, праздники организовывали только полным составом. В общем, и тяготы и радости делили на всех. Каждый за каждого был в ответе. Каждый за каждого был бы рад.

Я был уверен в себе, в своих друзьях, в целом в сегодняшнем дне и грядущем будущем. Но как говорится, чем выше взлетишь, тем больнее падать. И судьба принципиально ставит перед тобой непреодолимые препятствия, через которые ты обязан сковырнуться. Ты конечно теоретически можешь обойти выставленный барьер, но перед этим моментом всегда складывается именно такая ситуация , что ты сам в силу собственных принципов или черт характера не можешь остаться в стороне. И как бы ты не был уверен в собственных действиях, судьба тебя точно обыграет. Так и сложилось.

В компании я так и не завёл отношений с девушкой. Та, на которую я сначала глаз положил, как выяснилось, встречалась с Эдиком. По крайней мере то время, когда он приезжал из Питера, погостить у тётки. На момент нашего конфликта с ним, в этой паре произошла размолвка. Он приехал, а ей не сообщил. Много ли нужно девушке для обиды? Постепенно я к этой девушке подъостыл. Переключил своё внимание на другую подружку. Стал ухаживать более откровенно, старался провожать до дома, писал стихи, дарил маленькие подарки, типа брелки на ключи в виде плюшевых зверушек, всячески поддерживал в трудные моменты. В общем вёл себя очень по-рыцарски. Но красавица не ответила мне взаимностью. Затем выяснилось, что её подружка желает встречаться со мной, но её я ни как не рассматривал как кандидатуру. Лошадушка была выше меня и в плечах немного шире. Я не много комплексовал рядом с ней. Позже я где-то месяц встречался с восьмиклассницей из соседней компании. Но на больше меня не хватило. Избалованная, капризная, глупая блондинка вынесла мне мозг и я с ней расстался. Потом было пару одноразовых интрижек. Одна в колледже с сокурсницей на каком-то мероприятии с возлиянием. Другая так же по случайности. Трезвый шёл домой мимо школьного двора, а там девчонки какие-то праздновали день рождения. Я проходил мимо, но знакомый голос позвал меня из толпы. Я подошёл и разглядел несколько знакомых лиц. Остальные был не местные. Слово за слово меня уговорили разбавить их чисто девичий коллектив. А через некоторое время на меня буквально накинулась именинница. Я не отвертелся…

Когда в нашей компании появилась новая девушка, я тут же решил приударить за ней. И опять что-то не клеилось. Толи рожей не гож, толи больно серьёзно к вопросу подходил. Я считал, что девушкам нужна романтика, чувства, серьёзные отношения. А оказалось раз за разом их выбор падал на брутальных крепких парней, которые особенно ими не интересовались, а всё больше загонялись по машинам, пьянкам, разборкам. Хиханьки да хаханьки, шлёпанье по попке и вот они уже встречаются и всё замечательно. Параллельно я наблюдал, как мой товарищ также безрезультатно пытается ухаживать за девушкой. Мы были в чём-то похожи: он тоже воспитан прилично, не матерился лишний раз, был спокоен и сдержан, рассудителен и справедлив. Я был тощ, а он напротив несколько полноват. И потому так же немного комплексовал о внешнем виде. Среди ребят он был в авторитете, одним словом мог прекратить какой-либо спор и лично решить кто прав, а кто нет. У девчонок же он был большим и добрым другом. Такой тёплый плюшевый мишка, который всегда поможет и защитит. Вот в этом и была его проблема. Его считали старшим братом, но ни как не потенциальным парнем.

Он ухаживал за девушкой уже не первый месяц. Водил в кино, гулял по парку, приглашал в гости и сам ходил к ней. Она не отказывалась от знаков его внимания, но и на отношения не соглашалась. У них частенько были беседы по душам. Влюблённый изливал красотке свои чувства, сулил ей рай на земле, обещал носить на руках и ни в чём не отказывать. И вновь разговор сводился к словам, что она боится ошибиться и не столько в нём сколько в себе, боится быть не достойной такой чести. Эти доводы мне приводил он, находясь в лёгком подпитии. Мы отмечали день рождения друга, а у парочки случился очередной разговор. Друг в расстроенных чувствах искал утешения или дружеского совета, а всем прочим в тот момент было слишком весело. Я оказался рядом и выслушал его. Совета не нашлось. Как тут советовать? В этом вопросе обращение не по адресу. Я находился в подобной ситуации и был уже не однократно прокатан этим катком любви. Человек встречает, как ему кажется, свою половинку, ту самую, которую ждал всю жизнь (семнадцать лет, а если брать в расчёт только сознательную жизнь, и того меньше. Год:) И думает: «Вот она единственная, без которой жизнь не мила». Чувства и эмоции накатывают на него огромным катком. И вот уже от волнения дыханье спёрло, человек открывает свои чувства и ждёт ответа. А ему в ответ: «Ну извини…». И этот ком прокатывается по человеку. Лепёшка. Он раздавлен морально и ни кто в этом по сути не виноват. Сердцу не прикажешь.

Передо мной сидит здоровый, крепкий парень, который многих заткнёт за пояс и словом и делом. Сидит и плачет. Детина, который готов был всех беречь и защищать, сейчас сам нуждался в защите и заботе. Что нужно говорить в такой ситуации мне было не ясно. Утешить или приободрить его банальными словами: «Ты потерпи, всё пройдёт. Ты ещё встретишь ту, что тебя полюбит». Что за глупость? Кого утешили эти слова? Я попытался его как-то встряхнуть и сказал: «Женщины любят сильных мужчин. Ну-ка соберись тряпка». Его это повеселило. В моём исполнении это было больше иронично, чем оскорбительно. В его силе сомнений не возникало. Я предложил ему выяснить у неё, что действительно между ними происходит. Я мол ненароком расспрошу, а потом видно будет. Но сразу порешили, что если подруга мне явно даст понять, что не хочет встречаться с ним, то он возьмёт себя в руки и перестанет бегать за ней.

Я отлучился, вытянул из толпы свою соседку и отправил к другу с указанием отвлечь, развлечь, повеселить. Потом отозвал объект обожаний товарища на разговор. Начал из далека с расспросов, что я тут пропустил, затем спросил, куда они с товарищем нашим страдальным ходили. Тут главное правильно вывести на разговор. Спросишь в лоб сразу откровенно – можно быть откровенно посланным (дело не твоё и тебя не касается), можно получить размытый ответ: «Да так неважно…», можно даже в случае благосклонного настроения получить отрицательный результат. Человек элементарно может стесняться сказать правду. Я применил женскую тактику. Сарафанное радио так работает. Девушки выпытывают интересную информацию друг у друга с безразличным видом и провокационной интонацией. К примеру: «Я-то со своим уже давно, а ты чего теряешься?». Подружка ей выпалит когда и сколько раз, первая добавит: «Да я ваще-то про театр. Мы давно там не были, а твой-то вон какой артист». Так же и я продолжил расспрос:

– Вот зацепила пацана, клещами не оторвёшь…

– Вот именно, – отреагировала она.

– Небось рада своему счастью до одури, – нарочито саркастически произнёс я бабушкинским голосом.

– Не то слово. Не знаю как отбрехаться.

– Чё ет. Я думал у вас чаво, а у вас чаво?

– Не чаво… Надоел он мне. Ну не нравится он. Раз сказала, два раза сказала – не доходит до него.

– Это как жешь ты сказала, что он до сих пор не вкурит. Не мил ты мне добрый молодец. Отвали!?

– Нет конечно. Чё я зверь что ли. Жалко же пацана. Ты ж видишь ни одна на него не смотрит. Все говорят – толстый.

– А чего же ты всё таки говоришь? Ты приди ко мне с утра, я подумаю малясь?

– Типа того, – с улыбкой и виноватой интонацией согласилась она, понимая, что ведёт себя не верно. – Ну я вообще-то говорю: «Не готова к серьёзным отношениям», что я маленькая ещё, мне об учёбе думать надо, мама запрещает, не достойная я. И всё в этом роде. Ну я думала, что он как-то займётся собой. Похудеет может быть, а там чёнить изменится.

– Ну это вряд ли. Я вот жру, как конь, а сало не нарастает. Конституция такая, – допрос окончен. Всё понятно. Переходим к фазе номер два. Ампутация. – Раз такое дело, то надо конкретно решать. А не пудрить парню мозги.

– А чё я пудрю? Я ему сказала. Ни чего не обещала.

– Нет, ни чего не обещала, но отворот поворота не дала. Ситуация у вас затянулась и теперь он там сидит опечаленный и волосы на себе рвёт.

– И чё мне делать прикажешь?

– Надо идти и доходчиво пояснить, чего ты хочешь, а главное чего ты не хочешь. Тогда точно что-то изменится.

– Ну ладно, а где он?

– Там на крыльце. Только если действительно ни чего с ним не хочешь, то условий не ставь. Это тоже обнадёживает. Если б ты похудел, если б одел чёнить по приличней и т.д. и т.п.

– Понятно. Ну я пошла.

Ну, она и пошла. И поговорила с ним в очередной раз. После чего он напился просто в хлам. Но через пару дней уже был молодцом. Не выказывал грусти, не пытался уединиться и главное не бегал за ней. После того случая мы сдружились с ним ещё больше. Он установил не гласный протекторат. Теперь те ребята, которые ещё пытались подтрунивать меня, вели себя более сдержано, потому как если что «большой брат» мог вставить своё веское слово против. Для меня всё было более чем благополучно. Мой авторитет в компании рос. Я стал полноценным членом коллектива. Гордость и уверенность переполняли меня. Как иначе. Я – перст судьбы, указующий людям на ошибки. С моей подачи удачно решена сложная жизненная ситуация. А главное и волки сыты и овцы целы. Ни кто особо не пострадал. Как искренне я был рад, когда одним вечером мой друг привёл в компанию новую девушку и представил нам её, как свою пассию. «Вот и свершилась справедливость в частном случае,» – решил я. Значит и мне скоро повезёт. Ему же Бог послал за страдание девушку способную оценить его достоинства.

Девчонка оказалась своеобразная. Высокая, красивая, темноволосая и с канапушками, а голос был низкий почти мужской. Характер тоже был странный: в один момент мило улыбается и шутит, а в другую секунду палец в рот не клади – по локоть отхватит. В ней как-то немыслимо совмещались и наивная нимфетка-малолетка и брутальная жёсткая гром-баба. Однажды мы дружно отправились на пляж. Я расположился рядом с ней. Она беседовала с подружкой, а я лежал на животе и откровенно пялился на её формы покрытые россыпью капель воды. Я настолько загляделся на неё, что когда все рванули играть в волейбол, предпочёл не вставать с живота, выпячивая свою заинтересованность. Но половой рефлекс как рукой сняло, когда она вернулась и обматерила и меня и тех кто придумал волейбол, потому что она сломала ноготь. В общем девушка была подстать своему кавалеру. Они отлично подходили друг другу и нормально ладили.

Мы много времени проводили совместно, что-то обсуждали, решали куда пойти, чем заняться именно втроём. Иногда, если другу нужно было отлучиться или когда он был занят и не выходил на прогулку, я выполнял функцию евнуха. Сопровождал, развлекал девушку, контролировал всё ли в порядке. Часто, когда его не было с нами, моя подопечная предлагала прогуляться, не желая общаться с остальными ребятами. Она особо не стремилась заводить тесных дружеских отношений в нашей компании. Мне казалось странным, что девушка не интересуется с кем общается её парень, каковы жизненные и моральные устои его друзей. Она предпочитала отстраниться ото всех, если была возможность. Но напротив была очень общительна, когда её суженый был рядом. И частенько забывала будто про него, заболтавшись с девчонками. Он же был несказанно рад своему счастью и при каждом удобном случае пытался продемонстрировать всем свои отношения и чувства к своей избраннице. Если он задерживался, опаздывал или долго отсутствовал, то обязательно появлялся с цветочком, шоколадкой или какой-нибудь мелкой милой безделушкой для любимой. В кругу друзей парень не выпускал её из объятий. Буквально постоянно стоял обняв сзади. И при любом удачном случае демонстративно при всех целовался в засос. Видимо как раз эта откровенность её смущала и она иногда пыталась от него отстраниться среди подружек. Любвеобильный друг на время остывал, но вскоре с новой неистовой силой набрасывался на свою жертву. Всю любовь, что он накопил за время безответных безрезультатных поисков своей половинки, теперь огромной волной обрушивал на свою девушку. Дружище буквально расцвёл и был опьянён своими новыми ощущениями. Его теперь мало что заботило, если это не касалось сферы интересов его пассии. К примеру, ему всегда нравилась электронная энергичная музыка. Тогда были особо популярны Prodigy и Scooter. В пятницу, субботу мы обычно все срывались в клуб, где один их наших был ди-джеем и ставил нам самую прогрессивную музыку, не считая Иванушек и Руки вверх. Обычно, он всех и подрывал идти оторваться на дискотеку. Теперь же на вопрос: «Ну уже девять часов. Пора в клуб валить. Вы чего сидите?» Он говорит: «Да, конечно!», а она ему буркнет: «Мне не нравится там музыка». И завсегдатай танцпола спокойно добавляет: «Хотя, что мы там не видели. Идите без нас». В другой раз кто-то из пацанов, заявляет что братки из не дружественной бригады имеют неосторожность говорить не лицеприятные вещи в наш адрес. Раньше первым бы на разбор встал наш большой брат. Сейчас он отмахивается и говорит: «Да ладно расслабьтесь. Чё щас из-за слухов кипишь разводить. Если действительно разговоры такие идут, когда-нибудь они скажут это в глаза. Там и разберёмся».

Время шло и вносило свои коррективы. Я стал замечать не однозначные действия по отношению ко мне со стороны девушки большого брата. Началось всё со странных томных взглядов украдкой. Просто сидим, разговариваем все вместе, она, положив голову другу на плечо, сидит напротив. Девчонки что-то щебечут между собой, ребята громко хохочут над очередной забавной историей. А эта кошка (по-другому не назвать) точит когти о плечо своего парня, а глазками мне стреляет. Ухмыльнусь, подмигну и отведу взгляд. Мало ли что в голове у женщины творится. Дальше больше. Началось позёрство. То ей приспичит, колготки подтянуть, то не нарочно уронит помаду и станет наклоняться прямо передо мной, то прижмёт меня к стенке, допытываясь чего-нибудь, то проходя мимо, просто тазом своим аппетитным толкнёт. И всё это так показательно наиграно выглядело, что задумываешься над причиной. Что за развод? К чему эти провокации? Будто в каком-то американском фильме, где девушка домогается до ботаника, поспорив с подружками, что охмурит его. Далее добавились двусмысленные вопросы, сначала безобидные, потом более прямолинейные. Не наедине, а так про между прочим. Допустим идём все в кафе. Она рядом, другие кто впереди кто сзади. Её реплика:

– Ты почему ни чего не сказал о моей новой кофточке?

– Ээ.. А это новая? Да прикольная.

– Достаточно сексуальная?

– Не знаю на что ты рассчитывала, – усмехаюсь я.

– Вот все вы мужики такие. Наряжайся для вас после этого.

– Хе. Так нам мужикам-то больше нравится, когда женщины вообще не наряжены, – откровенно стебусь без всякого кокетства.

– Хм. Учтём…

Или другой пример. Вышел в клубе покурить в тамбур. Из своих ни кого. Пара пацанчиков помладше и парень с девушкой постарше на крыльце. Я присел у зеркала, закурил. Из зала вываливается моя подопечная, вся такая разгорячённая плясками и алкоголем. Вышла вроде как освежиться. Подходит к тому же зеркалу, начинает перед ним крутиться.

– Слушай, мне намекнули, что я располнела.

– В дверь проходишь – значит не всё потеряно, – за эти слова получаю ощутимый толчок в плечо.