Текст книги "Fatality (Фаталити)"

Автор книги: Николай Некрасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

В место предисловия.

Наконец могу представить на суд читателям свою первую книгу. Хотя книгой сие творение вряд ли можно назвать, но мне хочется потешить собственное самолюбие. Как конкретно охарактеризовать написанное не знаю: рассказ, повесть или роман – не важно. Я хочу назвать мою рукопись «разговор по душам» и постараюсь пояснить почему.

За свою жизнь я периодически встречал талантливых людей, которые, так или иначе, были причастны к творчеству. Кто-то писал великолепные стихи проникновенные и волнующие, кто-то искусно сочинял музыку, способную вызывать эмоции, кто-то очень прилично рисовал такие картины, что глаз не оторвать. Другие творили по своему: проектируя и строя, воспитывая себя и обучая других, программируя и конструируя. Так вот от многих этих творцов я слышал, что, по сути, они делают что-то только для собственного удовольствия. Может они лукавили, но им не важен был результат или чьё-то восхищения. Будь то знакомая девчонка, которая вкладывала не детский смысл в слова своих стихотворений о любви и дружбе. Она считала это лишь забавой для ума, выражением своих чувств и не желала их демонстрировать другим. Или же мой друг по колледжу, который каждую свободную минуту бренчал на гитаре, наигрывал знакомые мелодии и подбирал новые аккорды. Иногда совершенно спонтанно выдавал такие сложные и трепещущие композиции, что сердце замирало. Но он никогда не записывал свои сочинения и не ждал оценки. Ещё был у меня преподаватель, который утверждал, что не важно станет ли этот предмет полезен студентам по жизни. Он наслаждался самим процессом обучения и проводил занятия всегда очень активно весело театрализовано. С их слов я понимал, что они получают удовольствие от самого момента творчества, а не от результата. Видимо они истинно творческие личности, потому как результаты их были, на мой взгляд, выдающимися.

Я никогда не отличался таким качеством, как инертность что ли. Скорее был прагматичен. Не делал я ни чего для того, чтобы что-то делать. Если затевал какое-нибудь дело, то не для собственного созерцания. Мне всегда была важна оценка проделанной работы. Нарисую картинку в тетрадке и обязательно покажу друзьям, а уж когда получаю похвалу, испытываю удовольствие. Всегда находил возможность получить ответ на свои действия, вызвать реакцию на собственные изыскания. Планируя какое-либо мероприятие, думал не о том, как и где мне будет хорошо, а находил место каждому, придумывал и подбирал конкурсы под определённого человека. Думал, что будет интересно именно для него, что его затронет и не оставит равнодушным. И в итоге наблюдая за реакциями окружающих, наслаждался, что угадал всё правильно.

Вот и сейчас предлагая свою книгу, ожидаю получить конкретный ответ. И я его так или иначе получу. В этом разговоре буду задавать вопросы, на которые каждый даст чёткий развёрнутый ответ. Почему? Всё просто. Я, он, она и все мы имеем в своей голове схожие мысли и стремимся постичь одни истины. Лишь в сравнении одних суждений с другими мы открываем правильные ответы на свои вопросы. Об этом и поговорим.

Fatality

Конец девяностых годов. Мне ещё нет пятнадцати лет. Кто в этом возрасте задумывался на серьёзные темы? Кто вникает в глобальные процессы мироздания? Да мало кто. Вот и я не заморачивался. В общем, жил – не тужил до поры до времени обычной бесхлопотной жизнью подростка. Что нас тогда интересовало? Мяч погонять, по стройке полазать или по деревьям, повоевать, изображая героев боевиков, в казаки-разбойники поиграть, на великах устроить кругосветку, на озере проторчать весь день. Можно сказать детство было светлое и счастливое. Времена когда молодёжь отвисала в качалках и подвальных каморках заканчивалось. Если наши старшие братья и сёстры ещё тёрлись в кругах, где были крутые и блатные, то мы уже туда не попали. А эра компьютерного зомбирования ещё только начиналась.

Не каждый мог себе позволить купить игровую приставку и поэтому мы развлекались больше активными играми на свежем воздухе. Но вот одному товарищу во дворе родители подарили эту чудо игрушку под названием Dendy. И в соседнем дворе у кого-то появилась она. И ещё и ещё. Дети пропали с улиц. Кто-то меняется картриджами, кто-то прогуливает уроки, кто-то забывает поесть. Все собираются толпами у того кого неделю назад не знали лишь бы поиграть. Дружба, ссоры, споры, договоры начинают завязываться в основном вокруг приставок и игр. Потом у кого-то появилась более мощная Sega и культовая игра Mortal Kombat. Были и другие игры, где игроки устраивали спарринги, но эта была очень реалистична и потому притягательна. С каким рвением злобные уродцы на экране лупили друг друга. Мы естественно тогда особо не задумывались о смысле этих сражений. Каждый старался замочить соперника досрочно, долбя по кнопкам джойстиков и выдавая разные комбинации и супер удары. Победа любой ценой. И вот когда враг повержен и стоит мотыляясь из стороны в сторону, мастер исполняет финальный ритуал. Быстро щелкая определенную последовательность кнопок победитель наносит сокрушительный и необратимый удар судьбы «Fatality». На несчастного поверженного в этот момент падал большой игровой автомат или его сбивал поезд или разрывало на куски циркулярной пилой. Для нас это тогда было круто. Сразить своего противника и над его обугленным трупом произнесли слова: «От судьбы не уйдёшь!»

Сейчас много говорят о вреде таких жестоких игр и о пагубном влиянии на неокрепшие умы подростков. Может быть, оно и так и поведение молодёжи нынешней тому подтверждение. Но я именно тогда впервые задумался о смысле жизни, о действиях и их последствиях. Я не был мастером в этой игре и чаще проигрывал, чем побеждал. И стал задавать себе вопрос: « Почему? Почему именно так? Почему такое происходит со мной?» А уже потом этот вопрос начал приходить в голову в реальных жизненных ситуациях.

У каждого в памяти найдутся примеры, когда человек сталкивался с какими-то проблемами, не мог их преодолеть и терял всё. Вся его жизнь или какие-то планы и надежды рушились. В этот момент, утешая себя, мы думаем: «Это судьба. Всё предрешено. Значит, так должно было случиться». А на ряду с этими воспоминаниями найдутся примеры обратные. Кто-то вступал в сражение уже с очередным не преодолимым препятствием и побеждал в этой схватке. Перед нами не раздавленный человечешко, а тот, в чьих руках меч судьбы. И тогда кто-то скажет: «Этот человек сам управляет своей судьбой».

Сам я частенько был повержен не только в той игре, но и в повседневной жизни. И с каждой новой неудачей приходило осознание того, что меч судьбы не в моих руках, а в чьих-то более могучих или могущественных. Будто он даёт мне понять, что судьба не принадлежит тебе. Она давно написана и спланирована. Не остается ни чего другого, кроме как подчинится воле высших сил.

Но картина, конечно, не была столь мрачной. В жизни всякое бывает. Где-то выиграл, где-то проиграл. Так я всегда мог повлиять на мнение и действия других людей. Друзей по песочнице мог уговорить строить, как мне нужно или отдать мне что-то безвозмездно и играть по моим правилам. Родителей своими капризами вынуждал прислушаться ко мне и добивался выполнения нужных мне требований. Преподавателей либо терроризировал своим упрямством или заставлял испытывать жалость и тем самым избегал многих притязаний. С самых малых лет я был манипулятором. Уже тогда я интуитивно понимал эмоции людей и мог вызывать нужную реакцию исходя из ситуации. С начало это было бессознательно и рефлекторно, но становясь старше и осознавая свои действия, стал управлять тоньше. Во дворе с друзьями находил слова, чтобы убедить любого в своей правоте. А в конфликтной ситуации мог наоборот спровоцировать отрицательную реакцию, чтобы впоследствии получить желаемый результат в знак примирения.

Когда я задумался о причинно-следственной связи вещей в нашей жизни, обратил внимание, что своими действиями могу повлиять на судьбы других людей. Это конечно возможно прозвучит громко, но, по сути, так и есть. Каждая малейшая и незначительная на первый взгляд вещь, любой разговор или поступок могут изменить отношение человека к чему-либо, изменить взгляды и суждения на тот или иной аспект жизни. Соответственно, если после воздействия ни что не переубедит в обратном, то в дальнейшем полученная установка станет фундаментальной и возможно судьбоносной.

Столь глубоких доводов мне тогда, в пятнадцать лет, и не нужно было. Я просто замечал за собой способности сводить и разводить людей. Для меня было не сложно сдружить кого-то, найти пути к примирению чуть ли не заклятых врагов, уговорить согласится даже с бредовыми суждениями. И видя результаты своих воздействий и внесённых корректировок, чувствовал, как внутри меня просыпается «маленький всемогущий божок». Хотя иногда приходилось сожалеть о содеянном.

Round 1

К примеру, поведаю историю о дружбе и любви. Было нас три друга закадычных не разлей вода. В целом мы были очень разные. Я – тихоня и маменькин сынок, Второй – шпана и хулиган, а третий – рубаха парень и душа любой компании. Но что-то нас объединяло, мы вечно были вместе. В футбол только за одну команду играли, с урока сбегали обязательно втроём, даже в военное училище хотели после восьмого класса поступать вместе, что уж говорить и девчонки нам нравились одни и те же.

Тогда дети особо не отличались нарядами. В общей массе все носили примерно одинаковые вещи. Но третий наш всегда чем-то был заметен. Он не был супер модным, просто, то у него первого появились электронные часы, то очёчки модные круглые, как у кота Базилио, которые почему-то называли «лёликами». Ни кто не осмеливался такие носить, засмеют, а он носил, и на смех его не поднимали. И вообще он казался старше нас, круче и развязней. За углом могли его заметить со старшеклассниками покуривающего сигаретки. И он вечно нам заливал басни про подвиги с девчонками, то из параллельного класса, а то и из старших. А мы все слушали развесив уши и раскрыв рот. Мы то со вторым товарищем были более скромные и особо старались не выделяться из общей массы без нужды. Что нас связывало не понятно, но тогда и дружили просто так: не по интересам или против кого-нибудь. Да и класс у нас был в целом очень дружный. Не было крутых и пантовых или забитых и изгоев. Все жили мирно и дружно, особо ни кого не задирали и не гнобили. А наша троица была особо дружна.

Но по закону жанра в момент когда всё идёт ровно да гладко, когда ни что не предвещает беды появляется она. Куда не плюнь, в любой истории, где сюжет становится скучным и затянутым, на сцену выходит женщина. В один момент жизнь меняет направление. Что было привычно – становится не приемлемо, что было обычно – вдруг стало раздражать. И всё завертелось и закружилось: брат бьёт брата, кровь в венах кипит, нервы оголяются. Жизнь бьёт ключом!

Ну, это лирика, любовные романы и прочие мыльные оперы. В нашей истории это громко сказано, какие нам женщины в пятнадцать лет, но всё же. И так о ней. К нам в класс пришла новенькая и сразу все взгляды были обращены к ней. К пятнадцати годам вполне уже созрела. Была симпатична, умна и воспитана. Смуглый цвет кожи и разрез колдовских глаз выдавал корни из средней Азии. Во взгляде и манерах проскальзывало высокомерие, некоторая надменность и ирония над происходящим вокруг неё спектаклем. Но в тоже время она была всегда весёлой, отзывчивой и доброй. Что-то в ней притягивало внимание, что-то напротив, отталкивало и настораживало. И эту гремучую смесь противоречий хотелось постичь и покорить.

Как я и говорил, нашей троице девушки нравились одни и те же. И волею судьбы или чистой случайностью стало так, что этой особой мы не просто заинтересовались, а влюбились сразу и одновременно. Для меня это было, наверное, второе осознанное чувство к девушке. Первая влюблённость прошла быстро без особых душевных страданий, затрат и потерь. Я был влюблён в одноклассницу, но, ни признаний, ни знаков внимания с моей стороны не было. Я опасался неизвестного продолжения и потому до поры до времени таился. А потом всё как-то само собой развеялось и улеглось. Но теперь это чувство было сильней, влечение было тягостней и казалось всё так серьёзно и наверняка на век. А для товарища нашего, как казалось, это было очередное увлечение, интрижка как взрослые говорят. В сугубо мужской компании он так и заявлял. Ни одна девчонка не должна быть дороже дружбы братанов, мужик не должен поддаваться на всякие женские уловки и прочие сопли. А при девчонках позиционировал себя, как Альфа-самец, для которого девушка только самка его биологического вида. Вёл себя уверено, нахально и шутя. В результате, я, смущаясь признаться в чувствах, остался краснеть в сторонке, а он легко играючи завоевал сердце той самой, не сущей хаос в мир, особы.

В юношеском возрасте время летит так быстро: вот совсем недавно бегал по лужам и хлопот не знал, и ещё миг назад просиживал штаны дома и играл в компьютерные игры, не замечая ничего вокруг, а вот вдруг уже окунулся в лаву кипящих страстей мира взрослых. И в то же время в любовной тоске каждый момент тянется целую вечность. И потому я точно не скажу, сколько уже мой друг встречался с девушкой моей мечты. Да это и не важно пару месяцев или пол года. По тем меркам это был огромный срок, ведь чувства вспыхивают в одну секунду и проходят весь путь от развития до затухания буквально на одном дыхании и лишь немногие сохраняют их на долго. И всё то у них было ладно: ухаживания, поцелуйчики, провожания до полуночи, романтические признания и кто знает что ещё. Все друзья ими умилялись, радовались за них, сплетничали как о звёздах шоу-бизнеса. Один только я не радовался и считал, что это не справедливо. Вида, конечно, не подал, но в тайне завидовал чёрной завистью. Общался с друзьями по-прежнему, и с ним старался не конфликтовать и с ней контактировать. Дружил и слушал и там и тут…

Именно поэтому многие меня считали другом лучше остальных. Я был и остаюсь внимательным слушателем. Все люди начинают раньше слушать, чем говорить, но выслушивать многие не могут научиться и до седых волос. Кому-то важнее высказаться самому. Чтобы его послушали, он готов спорить и перебивать собеседника. Кто-то считает необходимым научить другого, как надо жить, как, по его мнению, будет правильно. Но зачастую в словах нет нужды. Нужно лишь выслушать человека. И я слушал. Сколько слёз я утёр за свою короткую жизнь. Кто б меня тогда послушал, так нет же. Все кому не лень изливали свои хлопоты, заботы, переживания и страдания, какие они несчастные и как судьба к ним не справедлива. Однажды мне плакался здоровенный брутальный детина, но это совсем другая история. Главное что от меня требовалось просто выслушать товарища или подружку, что-нибудь ободряющее ляпнуть и всё я лучший друг. Все знали, что я храню их тайны, и никто о них не узнает даже под пыткой. Так мама воспитала: быть честным, справедливым и верным слову.

Тогда я осознал в том свою выгоду. Ни кто не таил от меня своих сокровенных мыслей, и я внимал. Чьи-то я тайны хранил, чьи-то незначительные тут же забывал, а чьи-то и тайной никогда не являлись. Таковыми и были слова моего друга и соперника. Он был открытый человек и ничего ни от кого не таил. Все знали, что он бабник, повеса, лёгкий на подъём. И многие считали, что в этой голове нет глубоких мыслей, что в карман за словом не полезет, что есть на духу, поведает всем и ещё приплетёт, приукрасит и набрешет с три короба. Поэтому секретов у него не было и душевных переживаний, казалось, тоже. Были некоторые негласные ограничения общие для всех. Среди пацанов он рассказывал что-то серьёзно с бравадой в голосе и лихим задором. Мы узнавали о его новых приключениях, свершениях и победах на стороне и воспринимали его слова как завет учителя и хранили их. В компании с девчонками мы не затрагивали эти темы, а он сам мог рассказать тоже самое иносказательно, как бы в шутку, чтобы подразнить свою подружку. И в этом случае ни кто из девчонок не верил его историям. Хотя где он был искренен не известно до сих пор.

Заливать истории столь правдоподобные, что и придраться не чему, я научился, наверное, у него. Уже на следующий год я такие байки на ходу сочинял – сам потом путался где правда, а где вымысел. Даже приходилось записывать чтоб не забыть почему шрам на лбу, как брата близнеца зовут, как болезнь смертельная называется, от которой умерла вымышленная возлюбленная.

А пока я только учился. Слушал, смотрел и впитывал все жесты, взгляды, мимику. Я хорошо понимал эту игру. С ребятами дружище был своего рода наставник. Пацаны его слушали и завидовали. А кому в восьмом классе не хотелось, чтоб на него десятиклассница обратила внимание? И к тому же его слова иногда подтверждались в наших глазах, когда та, о ком только что он говорил, проходя мимо, подмигивала ему. Для нас неопытных сосунков это было доказательством не хуже клятвы на крови. С девчонками поведение было иное: постоянные шутки-прибаутки и наведение павлиньего пафоса. Отличная тактика, чтобы в нужный момент как бы невзначай ляпнуть что-то, не подумав, и тебя не приняли в серьёз. Таким образом, можно даже девчонок ощупывать за выдающиеся места и по лицу не получить. Кстати, через пару лет я и за этот урок был другу благодарен.

Глядя, как ему всё легко сходит с рук, и он по-прежнему радуется и наслаждается счастливой жизнью, я всё больше убеждался в не справедливости ситуации. Я считал его не достойным этой девушки, она заслуживает лучшего: честных чистых отношений и искренних чувств, а главное я должен быть рядом с ней. Эти мысли отталкивали и отдаляли меня от дружбы. Я не могу предать или подвести друга. Но могу ли я дружить с этим человеком? Он не честен ко всем и нет гарантии, что со мной он настоящий. Этим я оправдывал себя и утешал. А божок внутри меня твердил, что не стоит сомневаться. Нужно менять ход вещей, которые тебя не устраивают и если кто-то стоит на твоём пути – его нужно правильно направить. А сделав всё аккуратно и незаметно для остальных, не нужно будет грызть себя, потому как ни кто винить тебя не будет. Но ведь я могу ошибиться. В глазах людей тогда я окажусь злодеем, корысти ради разрушившим союз лихого славного парниши и умной и красивой девушки. А каково должно быть той, что верит и надеется на искренность намерений и чувств? Как она ошибается в выборе своём, не зная правды о его желаниях и поступках? Эти вопросы я задавал себе снова и снова. Но опять ловил себя на мысли предательства. В литературе и кино, в сказках и мультфильмах множество подобных историй. Где подлый друг-завистник предаёт главного героя, овеянного славой, и тот теряет все блага своей жизни будь то престол, богатство, честь или любовь. Я сейчас стоял на стороне злодейства, но боль в душе, борьба за справедливость и в тех историях находили оправдание для проступков, обиженных судьбою предателей. И для себя оправдания нашёл и был готов нарушить негласный закон дружбы. Как время показало, этого закона придерживался лишь я один. Просто другие некоторые темы не затрагивали и тайна сохранялась. Не было ещё таких доверительных разговоров и заботы ещё были детские у нас, но если спросить напрямую о каком-то как бы тайном деле, то дружбаны с потрохами сдали бы без задней мысли. Ещё не все особо осознавали своего причастия к этой занимательной игре под названием «Жизнь» и созерцали её как фильм, передовая подробности сюжета друг другу. Я в числе некоторых осознавал свою роль и положение многих вещей и нахождение моё в пешках меня не устраивало. А раз так нужно брать быка за рога, ловить судьбу за хвост и делать решающий выбор. Наконец в голове сложился последовательный план действий.

Я сделал свой выбор. Становиться злодеем в глазах друзей, быть явным врагом и обидчиком меня не прельщало. Судьба разрушителей не сахар. Поэтому я начал действовать без явных откровений. Я не пошёл в первый же день всё рассказывать дорогой моему сердцу подруге. К тому же многие факты изначально были сомнительны и потому могли быть опровергнуты. Начал я издалека. В то время в классе было повальное увлечение запискописательством. Сотовых телефонов у нас ещё не было, смс кидать друг другу мы не могли и потому писали записки на кусочке бумаги и передавали их как бы тайно. Обычно девчонки начинали секретничать меж собой, про кого-то из ребят, потом одна писала кому-то из пацанов интересный им вопрос и постепенно все включались в тайную общественную переписку. Некоторые переписки продолжались и после уроков и на другой день. Я воспользовался этим и стал периодически вступать в общее писмотворчество, вплетая в обсуждение некоторые сомнения, слухи и упреки, связанные с отношениями моих жертв. Ни чего конкретного или обидного просто альтернативное видение некоторых ситуаций. На листе с диалогами нескольких человек я не помечал свои суждения буквой своего имени и оставался инкогнито. А потом ребята сами, затрагивая мою тему, начали анализировать и обсуждать действия возлюбленных и обращать внимание девушки на черты человека с ней. Тем самым вызывали нужные вопросы у неё самой к своему парню.

Далее я перенял манеру поведения моего соперника и иногда вёл себя как он. С ней общался по-прежнему почтительно серьёзно и внушительно, а когда с нами была её лучшая подруга – я был весёлым повесой и любвеобильным трепачом. Я перед ними разыгрывал спектакль, как можно врать в глаза и как шутя говорить серьёзные вещи. При этом часто вплетал в разговор словечки и манеры её любимого красавца удалого. С начала обе смеялись и веселились от того, как я похоже парадирую. Затем я использовал на её подруге приёмы обольщения её партнёра, на которые конечно та повелась и стала ответно флиртовать со мной. И тут она задумалась, что я могу обмануть девчонку, охмурить и влюбить в себя. Пыталась выяснить мои истинные намерения и чувства к лучшей подруге, но я уже мастерски отшутился об откровенных желаниях молодого мужского организма и об истинной приверженности моего сердца только ей одной. Пока она решала, в какой из моих шуток есть доля шутки, а в какой правда, невинная душа подруги была охвачена любовью ко мне. Теперь я держался на расстоянии. В записках делился серьезными мыслями и переживаниями, а в общении дурачился, как петрушка.

В итоге она поняла смысл клоунады. Стала сравнивать мои действия и поведение по отношению к её подружке и действия моего прототипа по отношению к ней самой. Стала задавать вопросы, сомневаться, ревновать и проверять его. Каких либо косвенных или явных улик против себя я не оставил и потому был спокоен и уверен, что не окажусь для всех предателем. Соответственно не собирался винить себя в возможных страданиях и переживаниях этих людей. Маленький божок внутри меня сделал своё дело. Осталось ждать результатов, потирая злодейски ручки, приготовить ту самую утешительную жилетку, когда она придёт поплакать, а потом пожинать плоды, не выпуская её из своих объятий.

Я был уверен, что передо мной нет больше преград. Я сам свершил свою судьбу и изменил судьбы других людей. Как мне казалось справедливо и к лучшему. И уж теперь всё будет так, как я хочу. Главное, любимая девушка будет со мной, а прочее не важно.

Вскоре их пара распалась, так и не научившись строить отношения, доверять и не обманывать. Товарищ мой после окончания восьмого класса поступил в военное училище, как мы и мечтали, и уехал от нас на долго. Мы с ним некоторое время не виделись, поэтому его мыслей об этих событиях я не знаю. А девчонка, ради которой всё было затеяно, взаимностью мне так и не ответила и моею не стала. Ни стихи, ни подарки, ни красивые ухаживания не смогли завоевать её сердце. Да и к тому же её лучшая подруга тихо томилась обо мне. Позже она стала встречаться с парнем. И этот мне казался не хорошим и её следующий ещё хуже. Может девушкам нравятся плохие парни, а может мне глаза ревность затмевала. И я такой идеальный и богоподобный остался у разбитого корыта. Видимо, судьбою так было предначертано.

По прошествии десяти лет после окончания школы мы встретились снова на встрече выпускников. Мирские хлопоты развели нас по жизни далеко друг от друга. И в этот раз собрались не все. Последний до её замужества парень, от отношений с которым я тоже хотел её уберечь, сидит в тюрьме. Сама она родила двоих ребятишек от разных мужей. По жизни устроилась хорошо, выглядит ещё лучше. А друг, у которого я так многому научился, по-прежнему, тот же весельчак и ловелас. Всё так же смешит всех и лукавит, но в глазах иногда мелькает печаль. О чём она мне уж не познать: об упущенном или прошедшем, о том как сейчас или как могло бы быть. А что до меня, то пока рано об этом говорить. На тот момент я был как все: что-то уже приобрёл по жизни, что-то потерял. Похвастаться особо ещё не чем, а пожаловаться теперь среди старых школьных друзей уже не кому. У всех свои заботы и интересы. Связи утеряны и именно этого очень жаль. А ещё появилось ощущение, что свою судьбу я так и не изменил, а в чужую жизнь влез и нарушил. Что могло быть сейчас, если б тогда всё оставить как было до моего вмешательства. Не знаю я, а кто знает? В пятнадцать лет люди учатся жить, чувствовать, любить, прощать и заботится. Выходит маленький божок во мне нарушил этот ход событий. Я нанёс тот Fatality. А тебе решать – было ли это предрешено или всё же творение моих рук.

Round 2

Кто-то давно мне сказал умною вещь, а может не сказал, может быть где-то прочитал это изречение древнего мудреца. Память у меня явно очень избирательна, саму мудрость помню, а откуда она в моей голове взялась, не знаю. Да и не важно. К тому же может это и не такая уж мудрость, но смысл в ней явно есть. И звучит эта мысль так: «Лучше жалеть о содеянном, чем жалеть о не содеянном!» Есть вещи мною совершенные, о которых я сожалею, чего стыжусь, возможно. Но в тоже время, есть сожаления о не содеянном. Вот это неприятно в двое.

Всё в той же школе, на уроках Литературы мы проходили творчество великого поэта и прозаика Михаила Юрьевича Лермонтова. Подобные красивые умные изречения и словечки мы специально заучивали, чтобы по случаю где-нибудь блеснуть своим умом и красноречием, хотя зачастую только сарказма ради. Вот и сейчас блеснул и сарказмирую, потому как следующее повествование будет полно сарказма, союзника самоутверждающейся молодёжи. Но в целом речь не о том.

Из произведений Лермонтова мы много что читали и все учили его стихи. В общем, он даже двоечникам пришёлся по душе. В моей памяти отпечатался герой нашего времени. Фактически не само произведение, не перипетии сюжетной линии и переживания персонажей. Характер. Мы тщательно изучали черты человеческой натуры главного героя, фатализм его отношения к жизни. Человек осознающий опасность, которой он подвергается, и при этом совершающий провокационные действия, зацепил меня за душу. Я был под впечатлением и даже впредь старался быть как он. Но не скажу, что это положительно повлияло на мою жизнь.

Итак, начну по порядку и издалека. Вечер. Пятница. Столица веселится. Эти слова из песни того времени или чуть позднего не помню, но про нас. В школе проводили дискотеки и все от мала до велика были здесь. Мы считали себя уже взрослыми и, как полагается, трезвыми на такие мероприятия не ходили. Всем классом заранее собрались за магазином и приступили к подготовке организмов к пляскам. Трезвому-то как-то стрёмно танцевать, не весело, а накатишь маленько и ноги сами ведут в центр зала. Среди нас были и новички, спирта не нюхавшие, и ребята бывалые. Вообще наш класс кажется был экспериментальный, потому как в «А» классе в основном были умники и умницы, которые задирали нос осознавая свою уникальность, а «В» класс наоборот набрали одних головорезов и проституток и смотрели они на всех исподлобья. А у нас же умники особо не умничали, неудачников дразнили редко и по делу. За одной партой сидели сын колхозника и сын воспитательницы детского сада, дочь врача и дочь алкаша.

В последних классах социальная разница становится заметна не только в одежде детей. Но среди нас как-то не проявлялась. Здесь за магазином было заметно лишь кто более отвязный и думает, что знает что по чём, а кто робкий и потому напьётся больше всех, чтоб доказать остальным что-то. Каждый своё. Один подтверждает другу своё уважение, второй завоёвывает звание мужика, третья показывает сколько можно выпить и не опьянеть, четвёртая утверждает, что достаточно взрослая и так далее. Только через несколько лет в эти головы придёт осознание, что не в количестве выпитого есть мера тех качеств, которых нам так не хватало. Не докажешь таким жалким способом, что ты силён, умён и рассудителен. Нельзя добиться уважения и признания таким примитивным образом.

Что же касаемо меня, то в тот вечер я умудрился не напиться, но без приключений обойтись не сумел. Маленькая пирушка подошла к концу. В общем и целом все выглядели вменяемо, но это как посмотреть. Если б трезвому преподавателю мы попались на глаза, то он наверняка определил степень опьянения как: «В хлам» или «В стельку». Но я бы сказал больше: некоторые нализались до поросячьего визга и визжали над какой-то шуткой; один товарищ напился «в дым» и, сидя в сторонке на ящике, пытался разглядеть что-то в сумраке сознания, кто-то был пьян «в дрова» и не придерживай его – тот упал бы без чувств. Но в целом все ещё что-то соображали и потому решили, что пора уже идти на дискотеку. Ради этого мы здесь сегодня собрались.

Не торопясь растянутой толпой, делегация «зелёного змея» тронулась в путь. Двое решили не дожидаться остальных, и ушли вперёд. Основная масса по двое-трое шла, мило беседуя. Я и со мной пара ребят замыкали процессию, чуть отставая от всех. Дорога от магазина к школе была под уклоном в гору, поэтому мы шли медленно. Наше внимание привлекла фигура девушки стремительно спускающейся в нашем направлении. Уклон был не большой, но в нашем состоянии он казался под сорок пять градусов. Девушке летевшей к нам казалось так же. Она на пролом прошла через несколько пар впереди идущих и оказавшись напротив нас резко остановилась столкнувшись с подружкой. Им срочно потребовалось что-то обсудить в сторонке. В смысле не разборки учинить, а секреты девичьи освежить. Мы остановились в ожидании. Той девушке было явно плохо от выпитого. Она буквально повисла на плече подруги. Затем будто приходя в себя, встала прямо и встряхнула головой, но, видимо, в тот момент вестибулярный аппарат дал сбой. Она посчитала, что не правильно находится не под прямым углом к поверхности земли, потому как, снова обняв подружку, она попыталась выстроить перпендикуляр с пригорком. А когда ей это удалось, девчонка, на чьи плечи взвалилось тяжёлое бремя, не выдержала. Сделав шаг под горку, они оступились и обе рухнули в заросли сорной травы у дороги.