Текст книги "Годы испытаний"

Автор книги: Николай Пухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

А 23 декабря войска генерала Ватутина сами перешли в наступление. 13-я армия действовала на правом фланге 1-го Украинского фронта.

В конце 1943 года получил новое назначение начальник штаба нашей армии генерал А. В. Петрушевский. Он служил в тринадцатой с начала ее сформирования и много сделал для боевого сплочения личного состава. На его место к нам прибыл генерал Г. К. Маландин. С этим отлично подготовленным, культурным генералом мне довелось работать до самого конца войны.

Несколько раньше Г. К. Маландина появился у нас и новый командующий артиллерией генерал Д. Д. Кубеев. Он заменил погибшего во время воздушного налета на город Короб генерала Панкова и также прослужил в 13-й армии вплоть до конца войны.

Постепенно в управлении армии сложился прекрасный боевой коллектив. Старейшим по сроку службы в этом коллективе и очень уважаемым товарищем был член Военного совета генерал М. А. Козлов. С ним я работал в 13-й армии четыре с половиной года и позднее всегда вспоминал его только добрым словом.

Исключительной скромностью и трудолюбием отличался второй член Военного совета Николай Григорьевич Чернышев. К сожалению, с ним мне пришлось поработать недолго. В 1946 году, помогая войскам в бытовом устройстве, он на самолете перелетал из одного гарнизона в другой. Самолет в воздухе обледенел и разбился. Вместе с экипажем погиб и генерал Чернышев. Мы похоронили его в Киеве, на холме близ Днепра.

1944 год

Новый, 1944 год мы встречали в приподнятом настроении, развивая стремительное наступление на запад. На рассвете 1 января, ликвидировав предмостное укрепление врага на реке Случь, части генералов Кирюхина и Аникушкина ворвались в Новоград-Волынский. 3 января после упорных уличных боев они полностью очистили город от противника.

В местной типографии наши солдаты обнаружили отпечатанную в большом количестве фашистскую газетенку. В ней, помимо прочего, сообщалось, что положение на фронте не внушает никакого опасения, и господа немецкие офицеры приглашались в театр на новую постановку труппы, привезенной откуда-то из Германии…

Наступавшие советские войска проявляли невиданный героизм. Среди отличившихся в боях командиров соединений следует назвать генерал-майора Панкратова, дивизия которого получила наименование «Новоград-Волынской».

Я помню Панкратова как скромного и очень храброго человека. В самом конце войны он погиб. Это было далеко за рубежами нашей страны, но похоронили его в Новоград-Волынском.

В 1947 году, будучи в том городе, я заходил на могилу генерала и долго стоял над ней, вспоминал события минувшей войны, восхищаясь и гордясь отвагой и воинским мастерством своих соратников.

Пробираясь через густые леса Волыни, прокладывая дороги по незамерзшим болотам, обходя или уничтожая узлы сопротивления противника, части генерала Иванова 11 января овладели городом Сарны.

Впереди, как всегда, шли коммунисты и комсомольцы.

Командир танковой роты старший лейтенант Бочкарев прорвался с ротой в тыл врага и в течение одного дня раздавил три противотанковых орудия, уничтожил «пантеру», два миномета и до взвода гитлеровцев.

Отличился и командир взвода лейтенант Магомедов. Он уничтожил два миномета, три пулеметных гнезда, две автомашины и загнал в ров фашистскую «пантеру».

Инициативно действовал младший лейтенант Солодилов. Захватив в плен фашиста и узнав от него, что в двух километрах движется неприятельская колонна, он стал преследовать отступавшего врага. Преследование удалось – колонна была настигнута. С ходу ворвавшись в нее, Солодилов разбил тридцать автомашин, много повозок и расстрелял не один десяток гитлеровцев.

Другую вражескую колонну разгромил стрелковый взвод под командованием Гречушкина. Вырвавшись далеко вперед, этот взвод перерезал противнику путь отхода. Оседлав шоссе, солдаты Гречушкина внезапно обстреляли из противотанковых ружей бронетранспортеры противника, перевозившие пехоту. Сначала загорелась головная машина. Потом были подбиты и другие. Спешенные гитлеровцы пытались спастись бегством, но тут вступили в дело наши автоматчики и всех их уничтожили.

В Новоград-Волынском и в Сарнах нас посетил Никита Сергеевич Хрущев. Он знакомился с состоянием освобожденных районов и тут же давал указания, что и как нужно делать на первых порах, чтобы нормализовать жизнь местного населения.

В освобожденных районах быстро восстанавливались партийные и советские органы, оживали промышленные предприятия, развертывались работы на полях. Сразу же вслед за войсками, а чаще даже вместе с ними на очищенную от оккупантов землю прибывали кадры партийных и советских работников. На месте они значительно пополнялись людьми из действовавших в данном районе партизан и тех, кто был оставлен в подполье при нашем отходе в начальный период войны.

Освобожденный народ с энтузиазмом брался за ликвидацию последствий оккупации.

В начале 1944 года стояли небывалые для зимних месяцев теплые дни. Шли дожди. Много неудобств стали доставлять солдатам валенки, которые в другую погоду спасали от холода. Но несмотря ни на что, в распутицу, по непролазной грязи, без дорог, по полям и лесам Западной Украины войска генералов Глухова, Кирюхина, Соколова и Баранова с боями продвигались вперед в направлении на Луцк – Ровно – Здолбунов. Эти города являлись важными узловыми пунктами, откуда шли дороги к государственной границе Советского Союза.

В лесах, за рекой Горынь, нам, как и прежде, помогали партизанские отряды товарищей Бегмы, Медведева и других.

В Ровно обосновал свою резиденцию обер-палач Кох. Здесь находился тот центр, из которого по всей Украине протянул свои нити фашистский паук, выкачивая из временно завоеванных областей народное добро. Здесь же были руководящие органы гестапо и СС, зверствовавшие на Украине. Отсюда расползались претенденты на лучшие украинские земли – новоявленные немецкие помещики.

В районе Луцк – Ровно – Здолбунов противник имел 7-ю танковую дивизию, 454-ю охранную дивизию и корпусную группу СС, 1-ю легкую пехотную дивизию венгров, несколько отдельных охранных и железнодорожных полков и батальонов. Кроме того, он мог использовать для маневра располагавшуюся в Дубно корпусную полицейскую группу «Прюцман». Но ничто не могло остановить стремительного продвижения советских армий.

В одном месте минометчики подполковника Молчанова отсекли вражеский пехотный батальон от самоходных пушек и полностью его перебили.

В другом месте пулеметчик Есмибеков, отражая вражескую контратаку, один истребил шестнадцать фашистов. А когда, несколько позже, небольшой группе гитлеровцев удалось вклиниться в наши боевые порядки, Есмибеков и Герой Советского Союза Амелин ударили по ним с тыла и тоже уничтожили.

Уже к исходу дня 1 февраля бои завязались на улицах Ровно и Луцка. На следующее утро Луцк был очищен от противника, а вечером мы освободили и Ровно и Здолбунов.

13-я армия вышла на территорию хорошо известного в военной истории треугольника Ровно – Луцк – Дубно. В этом треугольнике во время гражданской войны действовала прославленная конница товарища Буденного. Отсюда же в первую мировую войну развертывалось наступление русской армии.

На командном пункте 13-й армии. Слева направо: член Военного совета 1-го Украинского фронта К. В. Крайнюков, начальник политуправления 1-го Украинского фронта С. С. Шатилов, член Военного совета 1-го Украинского фронта Н. С. Хрущев и командующий 13-й армией Н. П. Пухов.

Среди нас нашлись товарищи, которые уже воевали в этих местах. Так, командир одного из соединений генерал Глухов служил в 1916 году в гвардейском полку, действовавшем недалеко от Луцка.

Политорганы учли всех ветеранов войны и организовали с ними встречи в десятках подразделений. Обычно каждый такой сбор начинался докладом о боевом пути части, а затем завязывалась оживленная беседа. Бывалые воины делились своими воспоминаниями о прошедших боях, давали ценные советы относительно техники передвижения на поле боя, приемов стрельбы на ходу, способов искусного метания гранат и т. д. Нередко рассказы сопровождались показом.

Однажды на таком сборе я встретил солдата, с которым в гражданскую войну мы воевали в одной дивизии. Это была неожиданная и радостная для нас обоих встреча.

В течение почти всего февраля армии пришлось вести жестокие бои за удержание Луцка. И снова благодаря железной стойкости и мужеству, отваге и выносливости советских воинов мы отстояли завоеванное.

Особенно отличились здесь бойцы и офицеры соединений генералов Глухова, Баранова, Соколова, Аникушкина и Пушкарева.

В эти дни бессмертный подвиг совершил пулеметчик Аркадий Комок. Подпустив контратакующих гитлеровцев на сто метров, он неожиданно обрушил на них меткий огонь. Контратака противника захлебнулась Но через короткий промежуток времени враги стали обходить пулеметную точку с тыла. Сержант Комок развернул пулемет и снова ударил по ним.

Так повторялось несколько раз. Порой противнику удавалось подобраться почти вплотную. В сторону отважного пулеметчика летели гранаты. Но он держался по-прежнему стойко.

Наконец в пулеметной ленте осталось всего несколько патронов. Пулемет перешел на одиночные выстрелы. Потом он замолчал совсем. Сержант Комок взялся за гранаты, но был сражен гранатой противника.

В тот же день брат Аркадия – Александр Комок заменил его у пулемета.

Отважному пулеметчику Аркадию Комок посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Его «максим» находится сейчас в Центральном музее Советской Армии в Москве как безмолвный, но вечный свидетель бессмертного подвига героя.

События на фронте развертывались стремительно.

Генерал Ватутин уже провел, вероятно, на своей рабочей карте красную стрелу на Львов. И вдруг мы узнали о трагической гибели Николая Федоровича!..

В день смертельного ранения он приезжал в 13-ю армию в город Ровно для утверждения плана следующей операции. Окончив работу со мной, Ватутин поспешил к генералу Черняховскому. А через три часа нам стало известно о постигшей его беде.

В первые дни после ранения Николай Федорович находился в армейском госпитале в Ровно, и мне пришлось быть свидетелем его тяжелых страданий. Я часто наведывался к нему, и всякий раз он принимался расспрашивать меня о положении на фронте.

На третий или четвертый день пребывания генерала Ватутина в Ровно самолеты противника небольшими группами прорвались к городу и начали бомбежку. Опасаясь за жизнь генерала, я распорядился о немедленном оборудовании для него убежища. Но воспользоваться этим убежищем Ватутину не пришлось. Вскоре Николая Федоровича эвакуировали в Киев. Я провожал его несколько десятков километров и, расставаясь, никак не думал, что это последнее наше свидание.

На львовском направлении важным опорным пунктом противника был город Дубно. На западном берегу реки Иквы по линии высот и фортов старой крепости гитлеровцы создали прочную оборону и надеялись отсидеться здесь, оправиться от наших ударов.

17 марта в результате обходного маневра войска генералов Нечаева, Черокманова, Аникушкина и полковника Пушкарева овладели городом Дубно, разгромив полицейскую корпусную группу «Прюцман» и части 7-й танковой дивизии противника.

19 марта войска генерала Кирюхина при содействии летчиков генерала Красовского овладели другим сильным опорным пунктом – городом Кременец. Этот город был мощной естественной крепостью на хребте Кременецких гор, усиленной развитой сетью искусственных оборонительных сооружений.

Дальше нам предстояло очищать от врага подступы к городу Броды.

Вскоре успешные бои завязались у Берестечко. В этом районе до сих пор сохранились памятники, относящиеся к сражению 1651 года, когда Богдан Хмельницкий вел борьбу с польскими панами.

Наши части сломили сопротивление врага у местечка Верба, недалеко от которого противник имел хорошее аэродромное поле. Враг уходил из Почаева на Подкамень. Потом пал Радзивилов (ныне Червоноармейск).

Левее под ударами войск генерала Черняховского противник отходил на Тарнополь.

Я всегда вел в армии жесточайшую борьбу с неправдивыми докладами. Но во время боев за город Броды у нас все же произошел такой случай.

Из донесений следовало, что в боях за город участвуют танковые и кавалерийские части. Я приехал на командный пункт одного начальника. Он с уверенностью доложил, что в Бродах полностью находится одно его соединение. Тогда я решил переговорить с командиром этого соединения, вызвал его к телефону и был удивлен очень хорошей слышимостью. Командир доложил, что удерживает Броды.

Положив трубку, я задумался: что-то уж слишком хорошая слышимость! Снова вызвал к телефону командира соединения и спросил, где он находится. Оказалось – сидит в соседней хате. И когда я стал с пристрастием допрашивать его, какие же части сражаются в Бродах, выяснилось, что никаких частей там нет, а есть только две роты, да и то лишь на окраине города.

На рубеже перед Бродами, когда войска остановились, чтобы пополниться и привести себя в порядок, произошло у нас и еще одно тяжелое происшествие.

При проверке боевой готовности полков из-за несвоевременного выполнения моего приказа погиб начальник оперативного отдела армии полковник Гречихин.

Докладывая об итогах проверки, Гречихин отметил, между прочим, совершенную непригодность наблюдательного пункта командира одной части. Наблюдательный пункт был расположен на дереве, возвышавшемся над опушкой небольшой рощи. Я согласился с полковником и приказал командиру части найти другой пункт для наблюдения. А спустя примерно часа два Гречихин, находясь именно на этом наблюдательном пункте, попал под артиллерийский обстрел, был смертельно ранен в голову и тут же скончался. Похоронили мы его в городе Дубно.

В конце апреля бойцы получили новое летнее обмундирование. Это событие всегда бывает праздником для солдат.

Во время войны за потерю валенок или ботинок с солдата никто не взыскал бы, тем не менее они и теперь несли для смены на пункты сбора все, что осталось у них неизношенного. В этом простом, казалось бы, незначительном факте ярко проявлялись честность и дисциплинированность наших солдат.

В очень короткий срок мы пополнились. Быстрота, с какой пополнялась наша действующая армия для продолжения удара по врагу, была поистине изумительной.

Это объяснялось в первую очередь хорошо налаженной системой мобилизации призывных контингентов, их обучения и перевозки из глубины страны на фронт.

Немалую роль тут сыграли и наши госпитали, укомплектованные квалифицированным медицинским составом и оборудованные всем необходимым для лечения. Госпиталей у нас было много. Лечили раненых хорошо и возвращали их в строй в короткие сроки. Своим доблестным трудом наши медицинские работники много сделали для победы над врагом. Их долго будут помнить те, кому они спасли жизнь.

В мае, для ознакомления с войсками, в армию приехал новый командующий 1-м Украинским фронтом И. С. Конев. В подчинении маршала Конева, этого опытного, деятельного, требовательного и справедливого начальника, я находился до конца войны.

14 июля уже под его командованием мы перешли в наступление в общем направлении на Львов и прорвали оборону противника севернее и южнее города Броды.

Эта операция началась при несколько необычных обстоятельствах. Мы своевременно спланировали действия частей первого эшелона, артиллерийскую подготовку и атаку. Передовые батальоны должны были атаковать противника за день до выступления наших главных сил.

Но перед самым началом атаки мне позвонили по телефону из армии, действовавшей справа от нас, и сообщили, что на ее участке фронта противник начал отход. Я доложил об этом И. С. Коневу и приказал своим частям немедленно начать действия.

Противник не проявлял обычного упорства. Под ударами передовых батальонов он оставил свой первый оборонительный рубеж, а затем и второй. Я начал выдвижение главных сил армии, но с развертыванием их не торопился. Главные силы были введены в бой только на следующий день. И это имело очень важное значение для последующего хода операции. Врагу не удалось задержать нас на новом, заранее подготовленном рубеже южнее Горохова.

В этих боях наши воины еще раз продемонстрировали свою непреклонную волю к победе. Отовсюду с поля боя неслись вести о героических подвигах солдат, сержантов и офицеров, о славных делах целых подразделений и частей.

Только за шесть часов первого дня начавшегося наступления гвардейский батальон лейтенанта Федорова, прорвав линию вражеской обороны, продвинулся вперед на восемь километров и освободил три населенных пункта. Такими же искусными и отважными были действия многих других подразделений и частей, находившихся под командованием генералов Черокманова, Кирюхина и Пузикова.

Командующий войсками 1-го Украинского фронта И. С. Конев и Н. П. Пухов наблюдают за ходом боя.

Противник не успевал развертывать свои арьергарды и заслоняться ими на промежуточных рубежах. Не удержался он и на реке Западный Буг. При форсировании этой реки особенно хорошо действовало гвардейское соединение генерала Онуприенко, овладевшее 20 июля городом Рава-Русская.

Южнее мы и соседние армии уничтожали гитлеровцев в образовавшемся «бродском котле». Там нашли свой конец неприятельские 340-я и 361-я пехотные дивизии, территориальная дивизия генерал-губернаторства, группа фон Радовица и другие вражеские соединения и части.

В глубине обороны противника нашим общевойсковым соединениям хорошо расчищали путь летчики генерала Красовского и танкисты генералов Рыбалко, Катукова, Лелюшенко.

Вскоре войска 1-го Украинского фронта освободили город Львов, а затем Перемышль и Ярослав.

Рухнула оборона немцев на реке Сан. Наши войска углубились на территорию Польши.

Радостно встречало нас польское население. Первое знакомство обычно завязывалось со стариками – бывшими солдатами старой русской армии, хорошо говорившими по-русски. Некоторые из них надевали сохранившиеся георгиевские кресты и медали.

Советские бойцы с гордостью рассказывали полякам о своей стране и удивлялись бедности польских деревень.

От реки Сан мы устремились к Висле. Это крупнейшая из рек на территории Польши. Но она нас не пугала. Мы пришли на Вислу, имея за плечами опыт форсирования Десны, Днепра, Припяти, Западного Буга и Сана.

Первыми преодолели ее между Тарнобжегом и Баранувом стрелковые части Онуприенко, Вехина и Муратова. Вслед за ними на западный берег реки устремились танкисты Рыбалко и Катукова.

Нам некогда было дожидаться табельных переправочных средств. Вместо них мы использовали все, что только могло держаться на воде.

Форсирование Вислы проходило настолько стремительно, что в отдельных случаях на волнах реки одновременно качались и лодки отходившего врага и такие же лодки, а то и плоты наших авангардных подразделений. А стрелковая рота старшего лейтенанта Столбова сумела даже отбить у противника его переправочные средства и с помощью их первой высадилась на противоположный берег.

Тяжелые испытания выпали на долю этого подразделения. Обеспечивая переправу остальных рот батальона Героя Советского Союза майора Якушева, солдаты Столбова отбили за день семь вражеских контратак.

В сумерках на противоположный берег переправился еще один батальон. А в это время третий батальон того же полка продолжал вести бой на восточном берегу Вислы. Он форсировал реку только к полуночи. Тогда же были переправлены на западный берег и первые артиллерийские орудия.

Так было положено начало знаменитому сандомирскому плацдарму, который стал потом исходным пунктом для нового стремительного рывка наших войск вперед…

На второй день саперы приступили к строительству моста через Вислу. Военный инженер Ключников ходил по травянистым берегам реки, нащупывал подходящие спуски.

– Цо пан шука? – спросил стоявший на дамбе поляк.

Ключников не стал скрывать от него цель своих поисков.

– Дроги пан офицеже, – улыбнувшись, сказал поляк, – трудно было будовать мост от русского сердца до польского сердца, но и он построен, а мост за Вислу, проше пана, – в наших ренках.

Поляк сбежал с дамбы и, взяв длинный шест, указал на реке мостовую трассу, которая в свое время была изыскана еще польскими инженерами.

Работа закипела. Поляк Ян Славинский работал рядом с русским воином Иваном Кашириным и другими неутомимыми тружениками войны.

Двое суток, не выходя из воды, трудились на строительстве переправ саперы под командой старшего лейтенанта Агафонова, лейтенантов Денисова и Затыкова, сержанта Ильичева. Строили под огнем врага. Стаи «мессершмиттов» и «фокке-вульфов» то и дело пикировали на переправы.

Сандомирский плацдарм достиг тридцати километров в ширину и двадцати пяти в глубину. Но невдалеке от переправ на восточном берегу Вислы все еще шли ожесточенные бои. Противник пытался ударом с севера и юга отрезать группу наших войск, прорвавшуюся за реку.

Большое количество вражеской пехоты и танков атаковало нас из районов Кольшубова, Грембува и Тарнобжега. Однако все эти попытки были тщетны. Ничто уже не могло больше удерживать нашего стремительного движения за Вислу. На сандомирском плацдарме закрепились стрелковые части Черокманова, Онуприенко, Пузикова, Вехина, Панкратова, Краснова, Муратова, Гладкова. Туда вышли войска Жадова, танкисты Рыбалко, Лелюшенко и Катукова, артиллеристы Хусиды. Плацдарм надежно прикрывался с воздуха авиачастями генерала Красовского.

В эти дни на моем наблюдательном пункте в районе Иваниско почти все время находился И. С. Конев. Обзор отсюда был замечательный. Простым глазом мы наблюдали за происходившими внизу тяжелыми боями станками противника и ставили перед войсками огневые задачи. Иван Степанович – большой знаток артиллерийского дела; он хорошо помогал нам своими указаниями.

За форсирование Вислы и завоевание сандомирского плацдарма многие воины 13-й армии были удостоены звания Героя Советского Союза.

Это высокое звание получил отважный разведчик Соболев, который первым вышел на западный берег Вислы.

В почетном списке героев оказался и бесстрашный артиллерист гвардии старший сержант Ефимов. На щите его орудия красовалось семнадцать звезд – семнадцать танков истребил гвардейский расчет Ефимова.

Звания Героя Советского Союза были удостоены также гвардии старший сержант Филиппов и гвардии старшина Варав. В те дни расчет Филиппова подбил шесть танков, а всего на его боевом счету числилось уже восемнадцать сожженных машин врага. Орудие же гвардии старшины Варава уничтожило двенадцать танков.

С артиллеристами состязались в мастерстве летчики, танкисты, пехотинцы, саперы, связисты. Во время этих напряженных боев взаимодействие всех родов войск было на редкость слаженным, что обеспечивало нам успех.

Усилиями всех родов войск были отбиты многочисленные попытки противника вернуть утраченное положение. Неоднократные контрудары его 72-й и 88-й пехотных дивизий, 97-й горно-стрелковой и 1-й егерской дивизий, 1, 3, 16, 17 и 23-й танковых дивизий мы отбивали с большими для них потерями.

Н. П. Пухов и командующий артиллерией 13-й армии генерал-лейтенант артиллерии Д. Д. Кубеев.

Кстати, хочется сказать, что наш солдат прекрасно понимал значение каждого рода войск и хорошо знал, кто за что отвечает на войне.

Ехал я как-то ночью в передовые части и застал в лесу, на привале, направлявшийся тоже в сторону фронта стрелковый полк. Свернув в лесок и остановив машину на опушке, я невольно подслушал солдатскую дискуссию о том, кому вольготнее живется на войне.

Поблизости за деревом кто-то, очевидно растянувшись на траве, философствовал:

– Хорошо быть генералом – винтовку он не чистит, пешком не ходит. Неплохо солдатом-танкистом быть.

«Философу», перебивая друг друга, сразу ответило несколько голосов:

– Ты еще в боях не бывал, а судить берешься. Генерал за сколько людей отвечает – за тысячи, а это потяжелей, чем одному винтовки всего нашего взвода чистить или шагать в непролазной грязи и глубоком снегу. А у танкистов, артиллеристов, летчиков– у каждого свое тяжелое есть. Вот, например, подумай, как кому умирать в бою приходится. Наш брат – пехотинец – умирает на глазах у всего отделения или даже взвода, а ведь недаром говорится, что на миру и смерть красна. А ты представь, каково сгореть в стальной коробке танка или в кабине самолета. На войне, брат, всем тяжело, и сильны мы тем, что это тяжелое дело с одинаковым старанием выполняют и пехота, и артиллерия, и танкисты, и летчики. Вот побываешь в бою, тогда сам узнаешь, что к чему.

Я с любопытством и уважением вслушивался в эти разумные солдатские рассуждения.

На сандомирском плацдарме мы стояли около пяти месяцев. Это был период напряженной работы. Как и раньше во время перерыва в наступательных действиях, все трудились над укреплением обороны и готовились к следующему удару по врагу.

Недалеко от города Климонтув в имении «Гурки», которое принадлежало ранее какому-то польскому графу, разместился центр нашей учебной и культурной жизни.

Здесь, в парке, были расставлены образцы различной боевой техники. Участники всех учебных сборов и совещаний осматривали их с большим интересом. Бойцы орудийных расчетов рассказывали о мощи огня орудий и минометов. Экипажи танков и самоходных установок демонстрировали приемы преодоления всевозможных препятствий. Все видели, какую замечательную технику вручила нам страна для нанесения решающего удара по врагу за Вислой.

Рядом находились оборудованные поля с показными участками обороны. В просторных залах графского дворца проводились собрания, лекции и доклады.

Резко тогда бросалось в глаза возросшее боевое мастерство наших командиров всех степеней. Они отлично обучали и воспитывали подчиненных. С удовольствием вспоминаю учения, которые проводились тогда генералами Красновым, Панкратовым, Пузиковым, Черокмановым, Червоним.

Учились все рода войск. Учились много, с увлечением. Особенно упорно отрабатывали вопросы взаимодействия.

На сандомирском плацдарме 13-я армия завершила богатый событиями 1944 год и вступила в новый, 1945-й – последний год Великой Отечественной войны.