Текст книги "Доисторическая Европа."

Автор книги: Николай Непомнящий

Соавторы: Никита Кривцов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Бохуслен: петроглифы под угрозой

Петроглифов в Швеции насчитывается несколько тысяч, и большинство из них обнаружены в южной части страны: в Сконе, в Уппланде, в районе Норчёпинга и в Бохуслене.

Самые ранние из них относятся к 8000 годам до н. э., но большая часть была создана во времена бронзового века (1800-500 гг. до н. э.). В это же время – примерно в 1300-х годах до н. э. – стали появляться каменные могильники в виде груды камней. Такие могилы-кэрны встречаются как на побережье, так и во внутренних районах южной Швеции. Порой петроглифы соседствуют с такими могильниками бронзового века.

Некоторые из петроглифов Южной Швеции, как и те, что находят севернее, изображают быт древних людей: животных, оружие и лодки. Но также множество символов: как конкретных, так и абстрактных. Наиболее распространенные сюжеты шведских петроглифов – это люди обоих полов, домашний скот, олени, лоси, лодки, повозки, колеса, круги и особенно "чашечные" отметки. Ученые до сих пор еще не пришли к единому мнению о значении этих изображений.

Другое распространенное изображение – лодки. Исследователи и в этом случае расходятся во мнении, являются ли они картинами реальных судов, или же это символы неких абстрактных понятий – жизни, смерти, торговли.

Ане так давно астроном Геран Хенрикссон из Упсальской обсерватории выдвинул, например, предположение, что наскальные знаки и картины связаны с движением небесных тел, появлением комет, затмениями. А лодки – некие календари, каждая из которых обозначает два месяца в году.

Некоторые вообще считают, что каменные картины представляют собой некий примитивный язык, имеющий волшебное или магическое значение.

В двух часах езды на север от Гетеборга вдоль западного побережья Швеции в провинции Бохуслен находится знаменитый комплекс наскальных изображений, известный как Танум. Он расположен около поселка Танумсхеде, в 5 километрах от берега моря. Как и Альта в Норвегии, Танум внесен в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО: количество и качество наскальных изображений делает это место исключительным даже в богатом аналогичными находками Бохуслене.

На значительной охраняемой территории можно видеть тысячи изображений, нанесенных на открытые поверхности скал – как в лесу, так и среди лугов. Тропа приводит в конце к могильнику-кэрну на вершине холма Танум.

Неподалеку от расположения наскальных изображений находится музей Витлюке, открытый в 1988 году. В нем, с помощью мультимедийных методов, посетители могут понять значение наскальных картин бронзового века. Позади музея, действующего с июня по август, воссоздана ферма того же, что и петроглифы, периода.

На петроглифах Бохуслена в Тануме можно видеть изображение кораблей с солнечными дисками и с людьми, размахивающими боевыми топорами, а также крылатых коней, кругов, спиралей и других символов солнца.

Видимо, подразумевается, что лошади должны были везти солнечные колесницы по небу в дневное время (это весьма напоминает миф о Фаэтоне), а корабли доставлять солнце обратно на восток через подземный мир – ночью. Похожая мысль, кстати, прослеживается в древних скандинавских легендах.

Все же специалисты сходятся в одном: Танум представляет собой художественный взлет европейской культуры бронзового века.

Петроглифы Танума были предметом изучения на протяжении более двух веков. В последние годы фокус работ был перенесен с попыток интерпретации изображений на документацию и консервацию. Но не потому, что к интерпретации пропал интерес, наоборот.

Однако для объяснения смысла картин необходимо иметь самые четкие изображения. И для этого их сохранность необходима. Дело в том, что несмотря на создание музея, внесение в престижный список ЮНЕСКО и вообще заботу и охрану со сторону шведского правительства, специалисты бьют тревогу: наскальным изображениям Танума угрожает опасность.

Исследования показывают, что более половины здешних петроглифов повреждены – как в результате природного воздействия (климат, лишайники), так и из-за деятельности человека. При этом анализ, проведенный в 1988-1996 годах, говорит о том, что почти 75% петроглифов страдают от загрязнения окружающей среды. Хотя данные, собранные тогда, еще не полностью обработаны, можно предсказать, что некоторые древние гравюры исчезнут уже при жизни нынешнего поколения.

Петроглифы Танума располагаются на отшлифованных ледником гранитных поверхностях. В целом гранит весьма устойчив к любым погодным условиям. Однако он состоит из нескольких основных минералов, которые по-разному реагируют на воздействие окружающей среды. И если полупрозрачный кварц и красноватый полевой шпат очень устойчивы, то некоторые другие составляющие гранита – более подвержены негативному влиянию климатический условий. Поэтому отполированные ледником и открытые поверхности разрушаются под воздействием химических выделений лишайников и мхов.

В дневное время солнце прогревает гранитную поверхность, поэтому суточные колебания температуры могут быть весьма значительными. Особенно осенью и весной, когда заморозки и оттепель сменяют друг друга в течение одного дня. В результате частицы поверхности гранита могут отслаиваться.

Негативное воздействие на петроглифы оказывает и деятельность человека – разработка камня, обилие транспорта на дорогах и сельскохозяйственной техники по соседству, как, впрочем, и грубая чистка петроглифов.

Ставится под вопрос и практика "обрисовки" вырезанных углублений красной краской с целью сделать изображения более четкими и видимыми для посетителей. Дело в том, что если делать это неквалифицированно, подобный метод приводит к "деформации" картин и тогда, действительно, у туристов исчезает возможность по-настоящему оценить мастерство древних художников. Также это способно разрушить основу скальной поверхности, по которой можно делать датировку изображений.

Чтобы спасти ценнейшие петроглифы, был запущен проект по их спасению, который частично финансируется Еврокомиссией. Однако ученые продолжают бить тревогу: положение петроглифов ухудшается – в том числе и из-за близости автомобильной дороги.

Парусники гор Сарек

Шведская Лапландия – край редконаселенный. Не мудрено, что петроглифы Падъеланты на отрогах гор Сарек были обнаружены оленеводами сравнительно недавно. Наскальные изображения были описаны, однако еще далеко не изучены. А они ставят перед учеными немало вопросов.

Горы Сарек и район Падъеланты – одно из самых диких мест в Швеции. Горы со сглаженными вершинами здесь перемежаются с долинами, где прячутся чистые озера и бегут бурные реки, леса сменяются тундрой, зеленые пустоши соседствуют со скалами. Вот в этих-то краях, которые были, благодаря их нетронутости и сохранности, в первозданном виде естественной среды жизни и деятельности саамов, объявлены заповедной зоной, и были обнаружены петроглифы.

Большинство изображений расположено на скале, обращенной к югу. При этом петроглифы нанесены на протяжении четырех метров на высоте почти от самой земли до полутора метров.

На скальных картинах Падъеланты – типичные для Северной Европы сюжеты: животные, включая оленей, антропоморфные фигуры, знаки и символы, которые с трудом поддаются интерпретации. Самый же яркий сюжет – это лодки. Причем три из них – парусные, из которых две изображены весьма детально: с рулями, якорем, мачтами, парусами и людьми, сидящими в них.

Изображение парусных лодок для наскального искусства Севера крайне нехарактерно. В Скандинавии известны тысячи картин лодок, однако на всех них представлены весьма примитивные суденышки – сделанные из шкур, либо выдолбленные из дерева.

Например, в шведской провинции Уппланд, где зафиксированы почти 2 тысячи наскальных изображений лодок, с парусом нет ни одной. Тоже относится к петроглифам шведского Севера – Лапландии. В самом известном "скоплении" петроглифов на севере Швеции, у водопада Немфорсен, ни одна из 336 изображенных лодок также не имеет парусов.

Изображения парусных лодок и судов появляются на петроглифах значительно позже – во времена викингов, и подобные картины "привязаны" к побережью и торговым путям.

Любопытно то, что Падъеланта расположена в почти пустынной местности, в горах, на высоте 700-800 метров (выше линии леса), на расстоянии 10 километров от ближайшей крупной реки или озера и в 40 километрах от фьордов побережья северной Норвегии.

Ныне район Падъеланты используется саамами как летнее пастбище. А до того, как саамы вступили в эру интенсивного разведения оленей, здесь жили мобильные группы охотников – горных саамов, чьи зимовья располагались в лесной зоне восточнее. И лодки, для быстрого передвижения по этим местам, саамам были крайне необходимы. Но вряд ли большие, парусные…

В этих горах были обнаружены также несколько доисторических стоянок, которые, как теперь общепризнано, были временными лагерями для предков горных саамов, которые охотились на диких оленей.

Любопытно, что в одной из лодок можно разглядеть животных – с рогами и четырьмя ногами, но точно идентифицировать их невозможно.

И все-таки самое интересное в падъелантских картинах – это сами лодки.

В древности лодки саамы делали из шкур оленей, и они имели одно широкое весло. Переход к деревянным лодкам произошел, вероятно, под влиянием предков современных норвежцев – по крайней мере, большая часть саамской лексики, связанной с лодками, заимствована из архаичного норвежского.

Вероятно, в районе Падъеланты когда-то проходил торговый путь с верховьев реки Луле к норвежскому побережью – к Грунн-фьорду и Тюс-фьорду. А вся эта область была местом, где взаимодействовали горные саамы, прибрежные саамы и норвежцы.

Можно предположить, что до времен викингов в северной Норвегии не было специальных парусных судов. Но уже к 1000 году н. э. прибрежные саамы переняли навыки строительства таких легких парусников и даже стали их изготавливать для своих соседей, живших во внутренних районах.

Подобные лодки, прозванные "нордландскими" (по названию провинции), строились на протяжении почти тысячи лет, причем практически без принципиальных изменений конструкции: лишь более современный руль отличает их от тех, что изображены в Падъеланте.

Торговые корабли (ладьи) времен викингов (800-1300 гг.) и стали ближайшим прототипом тех, что изображены в Падъеланте. А следовательно, лапландские картины относятся к этому или чуть более позднему времени.

Но остается вопрос: с какой целью были сделаны эти изображения? Было ли это искусством ради искусства, или картины лодок предназначались для того, чтобы поразить зрителей-саамов, которые не бывали на побережье и сами не видели суда викингов?

Лодки всегда – в том числе и в более древние времена (это очевидно из других наскальных изображений северной Скандинавии, в частности Альты) – были частью саамских культов. Специалисты предполагают, что необычные, большие парусные суда викингов, вне сомнения, должны были поразить воображение саамов и также стать предметом культа.

Не случайно изображение лодок (в том числе и парусных) мы находим на саамских барабанах, которые использовались в ритуальных целях. Некоторые ученые даже связывают изображения лодок у саамов с культом луны и других небесных светил. В любом случае существовала сильная взаимосвязь между изображением судна как символом и религиозными воззрениями саамов, шаманизмом, погребальными обрядами…

Если же даже предположить, что предки саамов знали парус еще до контактов с викингами, загадка все равно остается: зачем в горах, где нет большой воды, такие лодки?

Открытая Сибелиусом

Наскальная живопись Финляндии обычно датируется 4000-1000 годами до н. э., то есть периодом, когда населявшие ее племена жили еще в каменном веке. Сельское хозяйство тогда было неизвестно, люди жили охотой и рыболовством.

Рисунки наносились на скалы красной охрой. Как и повсюду в Северной Европе, наскальные картины в Финляндии встречаются на скалах рядом с водой.

Вертикальная стена защищала изображения. Тончайший прозрачный слой окиси кремния, выделяемого породой, служил предохраняющим покрытием для изображений. Но прошедшие тысячелетия изменили окружающий ландшафт. Уровень воды обычно опускался. Изображения оказывались высоко над водой или вообще среди леса, если вода отступала совсем.

Наиболее часто на наскальных картинах Финляндии встречаются человеческие фигуры. Из животных же обычно можно увидеть изображение лося. Причем лоси нарисованы в разных стилях и разного размера. Также встречаются рисунки змей и рыб. Прямые или изогнутые горизонтальные линии с перпендикулярными или короткими вертикальными ученые трактуют как лодки с гребцами. Иногда среди рисунков можно встретить отпечатки руки или лапы.

Мотивы наскальных картин интерпретируются исходя из традиции и мифологии населявших в древности эти места людей. Считается, что изображения служили обрядовым целям – они наносились как залог удачной охоты. Шаманизм, вера в тотемы и культ плодородия также проливает свет на сюжеты изображений.

Характерно, что большая часть наскальных изображений обнаружена в Южной и Центральной Финляндии, тогда как на севере страны их совсем мало. Можно сделать предположение, что в те времена, когда они создавались, условия для проживания человека в северных районах еще были слишком тяжелыми или вообще неприемлемыми.

Пожалуй, самые впечатляющие наскальные изображения Финляндии находятся в Астувансалми – на узком проливе Юовеси, в Сайменской системе озер, в 15 километрах от Ристиины. Рисунки там расположены на утесе северного берега пролива и тянутся на протяжении 16 метров. Среди них встречаются чаще всего изображения крупных лосей, но попадаются также различные антропоморфные фигуры, лодки и отпечатки рук.

В 8 километрах на юго-восток от Ристиины, в 10 километрах западнее наскальных рисунков Астувансалми, расположены четыре группы изображений Уйттамонсалми. Они, в общей сложности, тянутся на протяжении 200 метров. Это фигуры лосей и людей, а также лодки. Есть еще какое-то животное с четырьмя ногами, которое невозможно идентифицировать.

В поразительной по своей красоте местности Уйттовуори было найдено небольшое, но тоже весьма любопытное изображение: странная фигура с рогами, тремя вертикальными линиями и кругом.

Другая важнейшая локализация наскальной живописи в Финляндии – Сараакаллио. Скалы с рисунками расположены на восточном берегу озера Сараавеси в 23 километрах к северо-востоку от Ювяскюля в Центральной Финляндии. Изображения двух человеческих фигур обнаружены в Халсвуори в 15 километрах от того же города Ювяскюля. Примечательно, что рядом с ними теперь нет большой воды – только пруд.

Изменение уровня воды хорошо можно проследить в Сюрьясалми, что находятся в 7 километрах от городка Пуумала. Рисунки там расположены на трех уровнях, на высоте от 4 до 8 метров от земли.

Наскальная живопись обнаружена в Финляндии и совсем неподалеку от Хельсинки. Например, на озере Юусъярви, в Киркконумми, что всего в 28 километрах от столицы, можно увидеть изображения нескольких фигур людей, а также рисунки рыб.

Хорошо известно изображение вереницы крупных лосей, среди которых есть и несколько человеческих фигур, в Верле. Это место знаменито еще и тем, что находится совсем рядом со старой бумажной фабрикой, которая внесена в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.

А вот в местечке Виттраск около одноименного озера, что в 23 километрах к западу от центра Хельсинки, находятся наскальные рисунки, которые были первыми обнаружены в Финляндии. Но самое примечательное в другом – открыл их в 1911 году не кто иной, как композитор Сибелиус! Усадьба Виттраск, в которой он жил, превращена ныне в музей. Любители музыки могут заодно посмотреть и любопытные наскальные изображения. Правда, в отличие от большинства других мест в Финляндии на картинах нет животных или людей, только геометрические фигуры и непонятные значки.

Самые же северные наскальные творения в Финляндии были найдены в районе Куусамо – в Варикаллио и расположенном в нескольких километрах северо-восточнее каньоне Юлма-Елккю. Если в последнем это всего две человеческие фигуры, одна животного и еще какие-то еле заметные разводы, то Варикаллио – одно из крупнейших по числу изображений мест: здесь сохранилась аж дюжина фигур. Вокруг также множество мелких картин животных, однако доминируют крупные изображения людей в центре.

Вслед за великим финским композитором многие ученые на протяжении уже почти сотни лет занимаются изучением наскальной живописи страны. Но до сих пор они так и не смогли дать исчерпывающий ответ на вопрос – почему в Финляндии древнее искусство представлено именно живописью, а не петроглифами, и почему оно вообще так отличается от наскальных картинных галерей в соседних странах?

Следы беса на берегах Выга

В Залавругу мы отправились под вечер. Дело было в конце июня, в разгар «белых ночей», так что светло было как днем. Северное солнце, правда, висело низко, но, как оказалось, время для посещения любопытнейшего, но пока малоизвестного места со странным названием было самое идеальное.

Пропылив от Беломорска с полчаса и оставив позади две с виду одинаковых электростанции (одну из которых никто не охраняет, а на другой стражник для проезда отворяет ворота и предупреждает, что на "объекте" снимать запрещено), оказываюсь у большой прогалины среди леса с плоскими голыми скалами, в которых несложно распознать берег ушедшей реки.

Стоило выйти на "поляну", как ее каменная поверхность ожила – по ней бежали северные олени, плыли лососи и белухи, двигались лыжники, натягивали тетиву лука охотники, плясали неведомые танцы загадочные человечки. А вокруг еще какие-то знаки, отметки, следы и совсем уж непонятные фигуры… Изображения, высеченные на камне несколько тысяч лет назад, смотрелись в золотых лучах солнца словно только вышедшими из-под руки художника.

Залавруга – лишь часть целого комплекса (32 более или менее изолированных группы) петроглифов, обнаруженных в низовьях реки Выг, в 7-8 километрах от впадения ее в Сорокскую губу Белого моря. Всего комплекс насчитывает более 2 тысяч фигур.

Он занимает острова и островки в русле Выга на протяжении полутора – двух километров.

Большая часть изображенных фигур вполне узнаваема – это птицы, звери, лодки, люди. Среди зверей несложно распознать лося, северного оленя, белуху, лебедя, гуся, семгу. Есть и такие, где видовые признаки почти исчезают. Немало образов с фантастической окраской.

В целом же изображения можно разделить на два класса: сюжетные и знаки, в том числе простейшие геометрические очертания – кружки, овалы, полоски…

Все изображения двухмерные, плоскостные, профильные. У лесных зверей почти всегда только две ноги – одна задняя и одна передняя. Морские же звери показаны как бы распластанными, в проекции сверху.

Как правило, петроглифы небольших размеров – 10-50 сантиметров. Есть и крупные, но их немного.

Стиль рисунков натуралистический, с разной степенью схематизации. Это, скорее, образы-обобщения. Однако некоторые изображения – особенно лосей, оленей – весьма реалистичны и художественно-декоративны. Хотя нередко рисунок упрощается и до знака-схемы.

Порой фигуры соединены между собой линией или соприкосновением и образуют сцены и композиции. Одни из них – явные, другие предполагаемые, особенно там, где связь между фигурами только угадывается по расположению. Чаще всего выбивались сцены морского промысла, охоты на лесных зверей и птиц.

Широко встречаются рисунки лодок, чаще с гребцами, нередко в сценах морской охоты. И самое характерное для здешних наскальных картин – обилие изображений людей. Они показаны в профиль, с одной рукой и одной ногой, в странной, слегка присевшей позе, и лишь изредка – в фас или полуфас.

Среди сцен охоты попадаются и необычные сюжеты: лыжник, стреляющий из лука в зверя, сидящего на дереве, пеший охотник, настигающий лося или оленя, почему-то опрокинутого на спину (убитого?), два человека, стреляющих друг в друга (поединок?). А в нижней части полотна – странный персонаж, показанный в профиль, но так, что обозначены обе ноги и обе руки. Он готовится выстрелить из лука, но сам уже ранен двумя стрелами. Позади два крупных следа, видимо, медвежьих. Сам медведь, опрокинутый на спину, показан чуть впереди. В шею ему впилась стрела, а в спину – копье, которое держит в руках человек, как бы поднявший зверя.

Возможно, эта сцена повествует о какой-то конфликтной ситуации, допустим, наказании за нарушение охотничьих территорий или принятых сроков или правил охоты. Словом, речь идет о каре за серьезный проступок.

Мотив войны, враждебных столкновений и поединков в петроглифах встречается не часто. Однако есть сцены, где показаны преследуемые и преследователи, раненые и, возможно, убитые.

Каменная галерея под открытым небом и сегодня поражает воображение и разнообразием картин, и загадочностью рисунков, и своими масштабами. Стоит ли говорить о создававших ее древних обитателях этих мест и даже о впервые увидевших ее поморах и карелах – предках современных жителей низовьев Выга.

Для науки беломорские петроглифы были открыты сравнительно недавно – в результате кропотливых усилий нескольких поколений археологов, работавших здесь начиная с 1926 года и обнаруживших, кроме того, свыше 50 древних поселений.

Гравюры же на скалах в Залавруге (правильнее Залавруде) были открыты учеными еще на десять лет позднее, хотя они также были известны местным жителям с незапамятных времен. Однако лишь некоторые из композиций тогда были открыты человеческому взору – большинство покоилось под слоем наносов, отложений, мхов. Начатые здесь исследования и превратили отдельные когда-то изображения в нынешнюю галерею под открытым небом. Причем некоторые скопления петроглифов "открылись" совершенно случайно, в результате взрывных работ – ведь тут же, по соседству строились Беломор-канал, гидроэлектростанции, которые и потревожили многовековой покой этих мест.

Судя по всему, местные жители, знавшие о существовании загадочных картин на камне, относились к ним с достаточным почтением и, может, даже с опаской. О происхождении каменных гравюр они, естественно, и понятия не имели, и приписывали их нечистой силе – благо, сюжеты некоторых из них давали такую почву. Не случайно петроглифы на острове Шойрукшин издавна прозваны "Бесовыми Следками".

Чертовы, или Бесовы, Следки на Шойрукшине – это 470 изображений на скале длиной 11 и шириной до 4 метров. Правда, с лета 1926 года, когда эти петроглифы стали известны науке, здесь все изменилось – порог исчез, остров пересекла плотина Выгостровской ГЭС, ниже которой русло высохло.

Центральной композицией на каменном полотне является цепочка из восьми следов босой ступни, которая ведет к колоритной фигуре "беса". Видимо, она и дала местное имя этой группе петроглифов.

Пробираясь от Бесовых Следков по каменистому высохшему руслу с чередой островов, выходишь к Залавруге. Здесь в центре "полотна" – крупные олени, путь которым преграждает цепочка больших лодок. К сожалению, эта часть скалы сохранилась плохо, в том числе и по вине рыбаков, разжигавших костры прямо на рисунках…

Зато Залавруга в свое время преподнесла исследователям сюрприз. Оказалось, что часть ее полотен – под слоем почвы. По мере расчистки, на удалении от 3 до 30 метров, открывались все новые и новые скопления изображений. От Старой Залавруги они тянутся вдоль русла протоки на 130 метров и отстоят от берега почти на 60 метров. Там обнаружено 1176 изображений – почти вдвое больше, чем во всех семи ранее известных беломорских группах.

Выяснилось, что комплекс Залавруги формировался более длительное время, чем соседние, в несколько приемов, и что именно здесь представлены наивысшие творческие достижения создателей петроглифов Беломорья.

Судя по тому, что вокруг наскальных изображений были найдены следы большого числа древних поселений, можно сделать вывод, что на протяжении тысячелетий люди приходили сюда для охоты, рыбной ловли, добычи морского зверя.

Характерно и то, что изображения всегда тяготеют к урезу воды и выбивались в основном вдоль береговой кромки: омываемые прибоем скалы более гладкие и чистые. Кстати, по расположению петроглифов можно судить и об изменении уровня моря в этом районе. Залив отступал, в устье реки Выг появлялись все новые острова, ближе к морю смещался и центр покрытого изображениями участка, вероятно, древнего святилища. Сначала им служил остров Шойрукшин с Бесовыми Следками, а потом на долгое время стал остров Большой Малинин, примерно в полутора километрах ниже по течению, где расположена Залавруга.

Но главное, что связь изображений с большой водой несомненна. Это наводит на мысль, что изображения на камне были не просто галереей, где неизвестные мастера демонстрировали свои художественные таланты и воспроизводили картины окружающего их мира, а служили и ритуальным целям – древние обитатели этих мест жили морем и морским промыслом. Хотя, если обратиться к жизни древних людей, их повседневные занятия – охота, собирательство, рыболовство, а позже и скотоводство – и даже просто природа, всегда связывались с элементами различных обрядов и культов. Что, правда, не исключает и возможности появления древних картин как результата просто полета фантазии доисторических художников. И все же не случайно, будь то Тассилин-Аджер в Сахаре или горы Брандберг в Намибии, Фош-Коа в Португалии или Альтамира в Испании, наскальные изображения представлены не отдельными картинами, а целыми группами и даже комплексами.

Конечно, древние художники выбирали наиболее подходящие для работы места – с точки зрения того, насколько гладкая поверхность скал, как они расположены… Однако одиночные петроглифы и росписи встречаются крайне редко, хотя столь же "удобных" скал или пещер по соседству с испещренными картинами поверхностями немало. Даже, например, бушменские наскальные изображения нового времени (где уже фигурируют и европейцы) наносились во вполне определенных, вероятно, обозначенных каким-то культом местах. Или взять Фош-Коа, где представлены петроглифы как времен палеолита, так и совсем недавнего времени – последние изображения там принадлежат сыну местного мельника, жившему всего несколько десятилетий назад. В последнем случае речь, конечно, идет уже не о каком-то культе, а о силе и преемственности местных традиций, которые, однако, тоже явно имеют ритуальные корни.

Так и на Белом море рисунки на камне служили своеобразным иконостасом древнего святилища – большинство ученых сходятся во мнении, что здешние петроглифы имели определенное сакральное значение. Поэтому среди них и преобладают сцены охоты, изображения промыслового зверя и загадочных фигур ("бесов"), которым отводились явно культовые функции.

Исследователь карельских петроглифов Юрий Савватеев считает, что скорее всего на скалах фигурируют не заурядные охотники, а герои, предки, мифологические персонажи, наделенные сверхъестественными силами. Неразгаданные до сих пор изображения, значки (солярные и лунарные знаки?) тоже скорее всего имели ритуальное значение.

Причем по всему видно, что формирование подобных "иконостасов" – итог весьма длительного развития, измеряемого сотнями лет. Скорее всего, традиция наскального творчества в Беломорье на долгий срок не прерывалась.

Кем же были эти художники, оставившие грандиозную картинную галерею на скалах нижнего Выга?

Ученые определяют возраст беломорских петроглифов в 5 тысяч лет, то есть относятся они к третьему-четвертому тысячелетию до нашей эры. Обитавшие в то время (период неолита) здесь племена, вероятно, были предками саамов. Этот народ, принадлежащий к финно-угорской языковой группе, живет на самом Севере Европы, в Лапландии – в Норвегии, Швеции, Финляндии и Мурманской области. Сегодня общая численность саамов невелика – их всего от нескольких десятков тысяч в Норвегии до менее чем двух тысяч в России. Некогда они были гораздо более многочисленны и были расселены значительно шире, вероятно, вплоть до берегов Ладожского озера на юге, однако позже были вытеснены на север карельскими, финскими племенами, викингами и новгородцами. В древности же саамы были единоличными хозяевами огромных просторов на Севере Европы.

Их-то предкам, протосаамам, скорее всего и принадлежит авторство беломорских петроглифов. Наскальные изображения с низовьев Выга стилистически близки петроглифам, обнаруженным в районе Альта-фьорда в северной Норвегии, к более поздним саамским рисункам и даже к современным саамским орнаментам. Кстати, близки беломорские петроглифы и к наскальным изображениям на Бесовом Носу, что на восточном побережье Онежского озера. Это говорит о том, что авторство "гравюр по камню" обоих комплексов принадлежит, вероятно, одному и тому же народу, и подтверждает факт значительно более широкого расселения предков саамов в древние времена.

Некоторые дилетанты-любители, сталкиваясь с памятниками протосаамской и древнесаамской культуры – лабиринтами и сейдами Беломорья и Кольского полуострова, а также с теми же петроглифами, – любят приписывать ее "загадочной" и "легендарной" Гиперборее. Цивилизации, которая существовала на Севере, которая упоминается в античных источниках и происхождение которой якобы неизвестно.

Начать нужно стого, что в переводе с греческого "Гиперборея" не что иное, как всего-навсего "Крайний Север". А все "гиперборейские" памятники принадлежат саамской или протосаамской культуре. Конечно, гораздо романтичнее и эффектнее говорить об исчезнувшей цивилизации, нежели чем пытаться найти ее следы в культуре ныне существующего народа.

Ведь очень долгое время наскальную живопись Южной Африки никак не желали связывать с живущими там бушменами, а изображения из пещер Франции и Испании – приписывать кроманьонцам.

Наскальные изображения Беломорья могут служить прекрасным материалом для восстановления картины образа жизни древних обитателей этих мест. Вместе с людьми фигурируют и основные объекты охоты – северные олени и лоси, морские звери – белухи, моржи, тюлени, возможно, и киты. Богато представлены и орудия труда, прежде всего, лодки, гарпуны, луки со стрелами, копья, а также изображения лыж и лыжников, относящиеся к наиболее древним не только на Севере Европы, но и в мире. Не случайно норвежские исследователи утверждают, что если предки саамов и не были изобретателями лыж, то по крайней мере самыми первыми из европейцев встали на них. И на своих петроглифах "зафиксировали" их применение.

Петроглифы также пока единственное свидетельство существования в древней Карелии вместительных лодок – в одной из них показаны 12 человек! Возможно, расшифровка и научная трактовка некоторых изображений выявит и факт знакомства с парусом древних обитателей Беломорья. Пока же это только догадки.