Текст книги "Крик мамонта"

Автор книги: Николай Непомнящий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Дыхание дракона! – произносит кто-то дрожащим голосом, и все невольно жмутся поближе друг к другу.

Наступает утро, и ночные страхи забываются. Впрочем, проделки злых духов подстерегают человека на каждом шагу не только ночью, но и днем. Поэтому не стоит обращать на них внимания, если они никому не причинили вреда. Между тем двор замка уже %удит от множества голосов, звона оружия, ржанья лошадей. Но в самой цитадели царит тишина. Сегодня Исида Кадзусигэ принимает высоких гостей. Но есть еще один гость, который какимито неведомыми путями узнал об этой встрече и явно прибыл сюда незваный. По тускло освещенным переходам мимо сидящих у каждого поворота охранников, прижимаясь к стенам крадется закутанный в черное человек. Он минует анфиладу пустых покоев и, наконец, оказывается рядом со входом в главный зал. Там собрались могущественнейшие дайме Японии – Мори Тэрумото, Симадзу Есихиро, Уэсуги Кагэкацу, Кобаякава Хидзаки. Вместе с Исида Кадзусигэ они обсуждают планы предстоящего сражения.

Двери, ведущие в зал, охраняют два рослых самурая с мечами на изготовку. Распластавшись по стене, в нескольких метрах от них притаилась черная фигура. Кажется, что прошла уже целая вечность, но черная тень ни разу не шелохнулась. Стоящий ближе самурай вдруг судорожно вскидывает руки к лицу. Короткий приглушенный стон, и он грузно оседает на пол.

– Тэнгу-дьявол плюнул в меня, – с трудом шепчет он холодеющими губами склонившемуся над ним напарнику.

Второй самурай отшатывается в сторону. С ужасом он чувствует, как что-то неслышное кольнуло его в щеку.

Крикнуть стражник не успевает. Горло перехватывает спазма, и сознание навсегда покидает его. Покачнувшись? самурай начинает падать навзничь, но человек в черном в прыжке успевает подхватить его и беззвучно опускает тело на каменные плиты.

Несколько секунд он неподвижно стоит над поверженными стражами, прислушиваясь, не раздадутся ли шаги потревоженной охраны. Все тихо, и он поспешно приникает к дверям. Увы, их резные панели настолько толсты? что не пропускают ни звука. Лазутчик осторожно нажимает на створки ладонями. Еще усилие, и они чуть-чуть приоткрываются. В зале слышны голоса, однако разобрать? что именно говорят, нельзя.

Если бы сейчас нашелся посторонний наблюдатель, он наверняка бы решил, что все ухищрения и смертельный риск, на который шел человек в черном, напрасны. Проникнуть непосредственно в зал, ще идет военный совет? не сможет даже он, всемогущий ниндзя Хаями Ясабуро. Впрочем, тот и не собирается делать это. Откуда-то из складок одежды он достает небольшой продолговатый предмет, после нескольких быстрых манипуляций превращающийся в тонкую длинную трубку: Опустившись на корточки, ниндзя просовывает ее в щель между створками дверей, приставляет конец к уху и плавно тянет за шелковый шнурок, прикрепленный к трубке.

Никто из собравшихся в зале не замечает, как на конце лежащей на полу трубки распускается веерообразный раструб. Составляющие его пластинки настолько тонки, что кажутся прозрачными и невидимы даже в двух шагах. Как цветок к солнцу, раструб медленно поворачивается в ту сторону, ще сидит группа военачальников в парадных кимоно, и застывает, изредка подрагивая своими лепестками-пластинками.

…Так, солдаты Мори Тэрумото еще где-то за Осакой… Дайме Кобаякава Хидзаки бурно спорит с Исида, кому после победы будут принадлежать наследственные поместья дома Токугавы… А Симадзу Есихиро, кажется, больше озабочен отражением набегов вако на его владения на острове Кюсю, чем предстоящей битвой, и едва ли сможет оказать Исиде существенную помощь. Дайме Уэсуги…

За спиной Хаями Ясабуро раздается изумленный возглас. С быстротой молнии он отпрыгивает от двери и хочет выпрямиться. Но на этот раз время упущено, и ему не сдобровать. Самурай-охранник опускает свой меч на го-

лову ниндзя, которую тот пытается прикрыть выставлен^ ной вперед правой рукой. Но разве может человеческая плоть противостоять смертельному удару острого как бритва лезвия!

Но что это? Скользнув по руке и располосовав широкий рукав черного балахона, меч со звоном отлетел в сторону. В то же мгновение следует резкий взмах руки, и лицо нападающего заливают ручьи крови, хлынувшие из рваных, словно оставленных острыми когтями, ран. Ослепленный, охранник тщетно пытается зажать их ладонями? забыв о неведомом противнике.

Но это лишь минутная передышка, медлить нельзя. Где-то совсем рядом раздаются топот 6ezynu%x ног и крики встревоженной стражи. Скорее к выходу! Лазутчик стремительно скользит по коридору в сторону внешних комнат. Поворот, еще поворот, и вдруг впереди слышатся громкие голоса спешащих на помощь солдат. Ниидзя оказывается в ловушке: в дальнем конце коридора уже появились разгоряченные погоней самураи из дворцовой стражи. Однако Хаями не думает сдаваться. Сильно оттолкнувшись от каменного пола, он буквально взлетает вверх и… исчезает.

Стража в растерянности. После недолгих споров толпа вооруженных людей бросается к выходу, обыскивая по пути все закоулки. Увы, ни на галереях, ни во дворе человека в черном нет. Поиски продолжаются до самого вечера, не дав результата. Неизвестный лазутчик бесследно пропал? как сквозь землю провалился. Правда, один солдат утверждает, что видел огромного черного паука, который полз по крепостной стене. Но ему никто не верит. Скорее всего? это злые духи погубили двух самураев и одного искалечили. Ведь только оборотень способен отвести удар меча голой рукой, убить человека, не оставив на теле не единой царапины, или растерзать вооруженного воина страшней? чем хищный зверь, а затем исчезнуть прямо на глазах у преследователей. Нет, это не к добру. Если в дело вмешались злые духи, быть беде.

Предчувствия солдат Исида Кадзусигэ оправдались: битва при Сэкигахаре завершилась полной победой войск тайро Токугава Иэясу. Его удар был настолько внезапным? что Исида нб успел собрать своих сторонников. С 1600 года род Токугавы в течение 268 лет безраздельно правил Японией. И хотя это было результатом воздействия многих факторов, начало положил скромный ниндзя Хаями Ясаоуро. Существовали ли ниндзя на самом деле или это всего лишь увлекательная легенда? А если даже и были, могли ли они совершать те поразительные подвиги, которые им приписываются?

Если задать эти вопросы японцам, то едва ли не в девяносто девяти случаях из ста ответы будут утвердительными. Мало того, большинство верит, что ниндзя на самом деле обладали сверхъестественными способностями. И в кино и по телевидению их изображают в виде каких-то средневековых суперменов. «Экранные» ниндзя не только появляются и исчезают, коща им вздумается, но и превращаются в кого угодно, например, в крысу, притаившуюся где-нибудь в темном уголке, чтобы выведать планы злодеев. Ну а умением проникать сквозь стены и ходить по воде ниндзя овладевают якобы еще с пеленок.

В кинолегендах по милости сценаристов правда настолько тесно переплетается с вымыслом, что отделить одно от другого зритель просто не в силах. Между тем существование ниндзя – это вполне достоверный факт? и не только исторический: хотя их очень мало, они есть и в сегодняшней Японии.

Итак, кто же такие ниндзя? Устные предания и письменные источники относят их появление к VIII веку, так называемой эпохе Нара) когда группы самураев и простолюдинов стали искать убежище в лесистых горах центрального Хонсю. Эти группы беглецов-отшельников положили начало замкнутым кланам профессиональных наемников, имевших свои базы в укромных уголках. Особенно много их было в окрестностях Киото, древней столицы Японии, и в горных районах Ига и Кого. Веками в глубокой тайне там вырабатывались и передавались от поколения к поколению уникальные приемы самого загадочного из всех боевых искусств – нин-дзюцу, «искусства быть ?евидимым». Тех, кто владел его секретами, стали называть ниндзя, то есть «лазутчик-невидимка».

В эпоху феодальных междоусобиц они использовались враждующими дайм° в качестве наемных шпионов, убийц? а Иногда и телохранителей. Прошедшие фантастически трудную физическую и психологическую подготовку, в совершенстве владея техникой рукопашного боя и маскировки, ниндзя умели преодолевать любые, даже кажущиеся непреодолимыми препятствия, подолгу оставаться под водой, ходить по стенам и потолку, ускользать от погони и еще многое другое. В открытом бою своей отвагой они вселяли страха противника, а попав в плен – стойко переносили страшные пыт*"и и молча умирали, унося с собой свои тайны. Одним словом эти средневековые коммандос могли бы дать сто очков вперед американским «рейнджерам» и «зеленым беретам» да и любым Другим современным элитным солдатам.

Конечно, ниндзя были ничуть не прозрачнее обычных людей. Секрет их «невидимости», как, впрочем, и других на первый взгляд сверхъестественных способностей кроется в необычной ловкости, приобретенной в результате длительной тренировки, и знании человеческой психологии. Например, ночью или в плохо освещенных помещениях замков черные балахоны с капюшонами и маски делали ниндзя практически невидимыми. Их одежда была очень свободной отнюдь не случайно – ниндзя учитывали? что глаз гораздо легче воспринимает предметы со знакомыми контурами. Поэтому они носили мешковатые и, казалось бы, неудобные одеяния, которые до неузнаваемости изменяли очертания человеческой фшуры. Поскольку им часто проходилось действовать в узких коридорах и переходах, ниидзя выработали особую манеру ходьбы. Быстро и плавно переставляя ногу за но%у, «невидимки» за одну секунду могли переместиться на несколько метров. Иногда они подвязывали к подошвам некоторое подобие роликов и катились на них по каменному полу, как на коньках. Отсюда пошли легенды о том, что ниндзя летают быстрее ве+ра.

Помимо общих для нин-дзюцу, доведенных до совершенства навыков и приемов, каждый клан, а их к XVII веку насчитывалось около семидесяти, обладал собственными секретами, известными лишь его членам. Например? в Гокка-рю ниндзя обучались нанесению молниеносных ударов пальцами, локтями и ногами по болевым точкам на теле, парализовывавших и даже убивавших человека. Кога-рю славился непревзойденными мастерами всевозможных финтов и обманных движений, позволявших одиночке успешно вести бой сразу с несколькими противниками. В Кото-рю специализировались на болевых захватах, переломах и вывихах, а в Ига-рю наиболее способные ученики умели во время схватки гипнотизировать противника. Профессионалы из Кюсин-рю отменно владели мечом, копьем и дротиком. Лазутчики-невидимки из Синсю-рю, которых называли «прозрачные волны», даже среди ииндзя не знали равных в искусстве маскировки. А их собратья в Дз°си-рю получили прозвище «бурные волны» за свое поразительное умение совершать внезапные нападения.

Немыслимые, по сравнению с обычными людьми, способности ниндзя породили множество легенд об их таинственных кланах. В частности, говорили, что эти «оборотни», выражаясь современным языком^ появляются в результате беспощадной селекции. Якобы еще при рождении вожди кланов отбирают наиболее здоровых младенцев, из которых потом выращивают непревзойденных воинов, а остальных просто напросто убивают. В действительности подобные вымыслы не имели под собой никакой почвы. При всей суровости нравов, господствовавших в родоых кланах, ниндзя были продуктом особых методов воспитания, на первый взгляд, граничивших с жестокостью.

Подготовка будущих «невидимок» начиналась буквально с первых недель жизни ребенка. Его плетеная люлька обычно висела близко от стены. Проходя мимо? родители толкали ее так, чтобы она стукалась о стену. Сначала малыш лишь пугался и плакал, до мало помалу привыкал и при толчке заранее сжимался в комочек. После этого можно было переходить к более сложным упражнениям. «Ученика»-несмышленыша вынимали из колыбели и подвешивали на лямках. Теперь, когда его качали, чтобы не ушибиться о стену, он должен был отталкиваться от нее ручками или ножками. Кроме того, на час-два в день младенца клали на циновку и катали в его сторону мягкий? 90 довольно тяжелый шар, больно стукавший при ударе. Защищаясь, малыш инстинктивно выставлял руки, «ставил блок», едва замечал приближавшегося «врага».

Сейчас получила широкое распространение теория, согласно которой ребенка нужно как можно раньше знакомить с водной стихией, поскольку впоследствии такие дети быстрее и лучше развиваются и вырастают физически более совершенными. Причем здесь сказывается генетическая наследственность человека, ибо именно вода некогда была его естественной средой обитания.

Конечно, средневековые ниндзя не имели ни малейшего представления об этом. Тем не менее они интуитивно взяли на вооружение сходную практику. Когда ребенку исполнялось полгода, его начинали приучать держаться на воде. По прошествии всего нескольких недель он уже чувствовал себя там, как рыба; нырял, задерживал дыхание на две-три минуты; мог часами плавать и даже спать? лежа на спине и лишь чуть приподняв нос и рот над поверхностью. Это выработанное еще в грудном возрасте умение сохранялось на всю жизнь, оказывая неоценимую помощь в трудном ремесле лазутчика-диверсанта. Ни рвы? ни бурные реки не были для него серьезной преградой. Наоборот, спасаясь от погони, ниндзя нередко бросался в реку или озеро и проплывал под водой значительное расстояние, ускользая от преследователей и лишний раз под-

тверждая свою зловещую славу оборотня, способного превращаться в рыб и лягушек.

Примерно с двух лет начинался укрепляющий массаж; постановка дыхания, развитие координации движений? выработка чувства равновесия. Затем прибавлялись акробатика, лазание, прыжки. Очевидцы не хотели верить своим глазам, коща наблюдали, как ниндзя спокойно разгуливают по тоненьким жердочкам, перекинутым на головокружительной высоте, скажем, с крепостной стены на крышу замка. Ну а пробежать по самому краю крутой крыши для них было детской забавой.

Между тем сами исполнители подобных смертельных трюков не видели в них ничего особенного. Ведь еще в раннем детстве на тайных базах ниндзя их специально учили не бояться высоты. Сначала на нешироком бревне? лежащем на опорах у самой земли, они разучивали простейшие гимнастические упражнения. Чем старше становился ребенок, тем выше поднималась заменившая бревно жердь и тем сложнее делались упражнения. В итоге таких многолетних занятий ниндзя ничуть не уступали цирковым артистам, под видом которых, кстати, часто отправлялись на задание: прыжки, шпагаты, сальто вперед и назад на натянутой или провисшей веревке входили в обязательный «репертуар» каждого уважающего себя «невидимки». Перебраться же через пропасть или крепостной ров, перебросив веревку с крюком на другую сторону, мог даже начинающий ниидзя.

Порой про средневековых коммаидос пишут, что они «лазали, как обезьяну, и прыгали, как кузнечики». Причем это вовсе не преувеличение. В лагере ниндзя обязательно оставляли несколько деревьев с гладким стволом? по которым дети учились лазать едва ли не сразу после того, как начинали ходить. Дальше следовали прыжки с ветки на ветку и висение на них – сначала всего пятьдесять минут, а потом до часа и больше. Взрослый «невидимка» мог всю ночь провисеть на внешней стенке замка под носом у часовых, чтобы, улучив удобный момент, перемахнуть через нее. Впрочем, для «накачки» силы применялись и другие упражнения – поднятие тяжестей? отжимания, хождение на руках. Поэтому ниидзя, как правило, был раза в два сильнее обычного самурая.

Прыжки же вообще считались их коронным номером. И неудивительно, поскольку обязательным барьером, который за день не раз приходилось перескакивать ребятишкам в лагере, служил колючий куст. По мере того, как они подрастали, осваивалась техника различных прыжков – с разбега и с места, перекатом, руками вперед, с сальто. При этом нужно было не только взять высоту, но и сразу же после приземления принять боевую стойку. В бою ниндзя нередко применяли такой прием: разбежавшись, перепрыгивали через цепь вражеских воинов и? прежде чем те успевали опомниться, сзади нападали на них.

Столь же эффектно выглядели и прыжки с шестом, позволявшие легко преодолевать довольно высокие препятствия и рвы. Впрочем, при должной тренировке ниндзя мог и без шеста взбежать по вертикали на трехметровую стену или скалу. А вот спрыгивали они, не получая травм? даже с высоты 8-12 метров. Приземляясь, «невидимки» смягчали силу удара руками и ногами, группировкой или же делали сальто.

Однако «ходить по потолку, подобно мухам» они всетаки не умели. Другое дело, что потолки в средневековых японских замках обычно поддерживали открытые рельефные балки и стропила, лежавшие близко друг от друга. Повиснув спиной к полу и упираясь в них руками и ногами? лазутчик незамеченным пробирался по плохо освещенным комнатам и коридорам. На узких городских улочках этой же цели служили стены домов. Для непосвященных внезапное появление ниндзя в самых неожиданных местах казалось настоящим волшебством и порождало всевозможные легенды, в том числе и об их способности «летать по воздуху».

Поскольку базы ниндзя располагались в горной местности, наставники сызмальства приучали своих питомцев не бояться высоты, карабкаться по кручам, спускаться в пропасти. Отточенная до предела техника скалолазания? которой дети овладевали в совершенстве за долгие годы обучения, позволяла «невидимкам» легко взбираться на «неприступные» стены замков, сложенные из каменных глыб и имевшие множество выступов и щелей. При этом они пользовались кинжалом и специальными скальными крючьями. Однако настоящим мастером считался лишь тот, кто взбирался на стенку только с помощью рук и ног. Секрет успеха зависел от умения сконцентрировать «жизненную энергию» ки и силу в кончиках пальцев, которыми ниндзя цеплялся за малейшие неровности. Мысленно он в это время старался как бы вжаться в стену, буквально прилипая к ней.

Выше уже говорилось, что воспитание лазутчиков-диверсантов не отличалось гуманностью. Скорее его можно назвать жестоким. Но других методов ниндзя просто не знали, а добиться нужно было абсолютных вершин матерства во всем, ибо от этого зависела сама их жизнь.

Взять хотя бы восприимчивость к боли. Ниндзя научились значительно уменьшать ее путем соответствующего «болевого» массажа, которому с первых дней подвергался ребенок. Младенца, например, родители шлепали ладонью и щипали. Детям постарше наносились удары посильнее, а на заключительном этапе тренировки тело регулярно «накатывали» с помощью ребристого деревянного массажера. Подростков приучали зимой ходить голыми, спать в снегу, часами сидеть в ледяных горных потоках, а летом под палящим солнцем, подолгу обходиться без воды и пищи.

Параллельно, хотя и за счет весьма болезненных процедур, развивалась поразительная подвижность суставов. К примеру, один из современных мастеров нин-дзюцу Фудзита Сэйдзи в свои 63 года демонстрирует такой трюк. Левой рукой он последовательно вынимает из суставов сначала пальцы, затем локоть и, наконец, плечо правой. После этого Фудзита Сэйдзи без всяких усилий придает руке самые невероятные положения, разве что не завязывает ее узлом. По его словам, опытный ниндзя может таким образом вынуть из суставов не только руки, но и ноги? освободиться от оков или болевого захвата, пролезть через отверстие, слишком маленькое для нормального человека? а сражаясь на мечах, при выпаде на несколько сантиметров «удлинить» руку.

«Ох уж эти ниндзя, чего только им не приписывают, – усомнится нынешний читатель скептик. – Не слишком ли?» И будет не прав. Для этих средневековых атлетов многое из того, что сегодня вызывает изумление? было нормой, в основе которой лежала длительная тренировка, ведущая к физическому совершенству. Так, каждый ребенок в возрасте десяти-двенадцати лет чуть ли не ежедневно пробегал почти без остановок несколько десятков километров. Причем на трассе его подтстерегали самые неожиданные ловушки – натянутые в траве веревки? «волчьи ямы», охотничьи силки, – которые он должен был вовремя обнаружить по следам присутствия человека и перепрыгнуть или обогнуть.

При испытаниях на скорость «нормативом» мастерства служила обычная соломенная шляпа, которую кандидат в «невидимки» должен был на старте прижать к груди. Если поток воздуха удерживал ее на месте, он «получал зачет». Конечно, такая быстрота требовалась только при беге на короткие дистанции. Однако и в марафоне при передаче донесения нцидзя показывали Сотрясающие результаты, действуя по принципу эстафеты. В обязательный минимум входили также двенадцать способов ходьбы – в разбивку, тройным прыжком, змейкой, гуськом, на ходулях и т.п., причем главным при этом считалось правильное дыхание, экономия сил и скрытность.

Хотя в ходе обучения ниндзя руководствовались старинным правилом бу-дзюцу, гласившим, что руки и тело? если виртуозно владеть ими, могут служить надежным средством нападения и защиты, они отнюдь не ограничивались им. Оружие есть оружие, и поэтому каждый юноша и девушка должны были освоить до двадцати общеупотребительных его видов, а два-три – в совершенстве.

Впрочем, искусство нин-дзюцу не сводилось только к силе, ловкости и выносливости. Не меньшее значение придавалось развитию до фантастической остроты всех чувств человека. Здесь тоже действовал принцип: «Если идти маленькими шажками, можно взобраться на самую высокую гору». Например, выработка способности видеть в темноте . начиналась с того, что ребенка посылали в пещеру сначала на несколько часов, а потом дней и даже недель. Причем постепенно он должен был уходить все дальше от входа. Пройдя в детстве такую школу, ниндзя, будучи на задании, предпочитал действовать преимущественно ночью? поскольку получал немаловажное преимущество, без труда ориентируясь во мраке.

«Ночное видение» ниидзя дополняли обоняние^, слухом и осязанием. Поскольку каждое помещение в замке приобретало свой специфический запах в зависимости от его функционального назначения, принюхиваясь, можно было безошибочно находить путь в лабиринте комнат и коридоров. Даже слабое колебание воздушных струй позволяло ниидзя отличать сквозной проход от тупика, а просторный зал от маленькой комнаты. Если же из какого-нибудь помещения слашался тоненький комариный звон, значит, там находились люди. Кстати, по дыханию спящих «невидимка» точно определял их число? пол и даже возраст. А громкое кваканье лягушек во рву или на болоте свидетельствовало о засаде.

Но профессия лазутчика-диверсанта предполагала не только умение скрытно проникнуть во вражеский лагерь и ликвидировать указанных ему лиц. Ниндзя также поручалось ведение длительной разведки в расположении противника. Это требовало от него высокого интеллекта? без которого невозможно быстро и правильно проанализировать увиденное и услышанное. Кроме того, он должен был бегло читать сложнейшие тексты, написанные иероглифической скорописью, а порой и на китайском языке; хорошо разбираться в вопросах стратегии и тактики, картографии и фортификации. Чтобы не провалиться; агент-

нелегал был обязан безупречно играть избранную в качестве прикрытия роль странствующего монаха, фокусника-циркача, бродячего лекаря, не говоря уже об обычном крестьянине или горожанине. Поэтому в число наставников ниндзя входили монахи-отшельники из буддийской секты «Ямабуси», что значит «Горные воители»,

В пятнадцать лет «базовая» подготовка заканчивалась? и прошедшие ее юноши и девушки становились полноправными членами клана. Однако совершенствовать свое мастерство ниндзя продолжал всю жизнь. При этом упор делался на владении оружием и использование военных хитростей. Кстати, куда бы ни забрасывала его судьба, одновременно с выполнением основного задания он непременно старался выведать, не появилось ли что-нибудь новенькое в тогдашних боевых искусствах. В итоге за сотни лет своего существования их кланы накопили богатейший опыт по части применения всевозможных видов оружия? подрывных устройств и военно-инженерных приспособлений. Однако справедливости ради следует сказать, что ниндзя не довольствовались только заимствованиями, хотя и собранными по всей Японии. Сами «невидимки» тоже придумали немало новинок, тайну которых тщательно оберегали.

Одним из таких изобретений были надевавшиеся на ладони широкие браслеты с острыми шипами. Именно ими Хаями Ясабуро, о котором рассказывалось в начале, нанес страшные раны заставшему его врасплох самураю, а затем спасся от стражников. Высоко подпрыгнув, он уцепился шипами за стропило, взобрался на него и по потолку ускользнул от преследователей. А еще раньше ниндзя парировал удар меча с помощью миниатюрного «щита» – металлической пластины, закрывавшей руку от локтя до запястья. Ближе к кисти на ней имелся клинообразный выступ, образовывавший над пластиной узкую щель. При рубящем ударе лезвие меча обязательно соскальзывало туда. После этого достаточно было резко повернуть руку в сторону, чтобы противник выпустил рукоять и оказался обезоруженным.

Ножны своего большого меча ниндзя использовали сразу для бескольких целей. Во-первых, они были значительно длиннее клинка. Коща «невидимке» приходилось действовать в абсолютной темноте, например, в подземелье, он проверял этим «щупом» путь перед собой, обходя препятствия. Даже если конец ножен касался врага, тот не мог достать лазутчика. А ниндзя получал возможность выбора: сделать глубокий выпад и поразить противника? либо неслышно обойти его. К тому же ножны кончались отверстием и поэтому могли служить дыхательной трубкой, позволявшей часами скрываться под водой. Впрочем? для этого «невидимки» нередко использовали и курительные трубки с длинными чубуками или просто срезанные камышинки.

Излюбленным оружием ниндзя. был комбиниро– ванный серп, к рукояти которого крепилась тонкая цепь с гирькой на конце. Достаточно было меткого броска, и руки противника оказывались связанными. Ну а дальше в ход пускалось острое кованое лезвие. На сходном принципе основывался и поражающий эффект к°кэцу-с°гэ– кинжала с прямым и загнутым наподобие клюва лезвиями? снабженного длинной волосяной веревкой. Такое оружие было легко спрятать в одежде, причем во многих случаях оно не уступало мечу. Так, если лазутчик быстро крутил его над головой, с ним не мог совладать даже воин с копьем. Загнутое лезвие кинжала прекрасно заменяло абордажный крюк, когда было нужно забросить веревку на стену или перебраться через пропасть.

Изобрели средневековые коммандос и свое «сверхсекретное» оружие – так называемый «плевок дьявола», которым Хаями Ясабуро убил стражников у дверей зала в замке. Это было миниатюрное духовое ружье, состоявшее из двух-трех маленьких трубочек, скрепленных наподобие свистка. Сильным выходом ниндзя выталкивали из трубочек крохотные иголки. Хотя они летели всего на несколько метров, это компенсировалось тем, что их концы были покрыты сильнодействующим ядом. Стоило ему попасть в ранку или просто на кожу, как наступал паралич нервной системы, и человек умирал без всяких видимых причин.

Весьма эффективными и при обороне, и при наступлении были сюрикэны – тонкие стальные пластинки в форме шестеренки или креста с острыми краями. Лазутчики носили их за пазухой в кожаной обойме по девять штук. Метали сюрикэны один за другим молниеносным движением кисти. Легкие пластинки, летевшие с огромной скоростью, тяжело ранили или убивали врага. Впрочем? в случае необходимости ниндзя мог вывести его из строя и обыкновенным камешком, которым с десяти-пятнадцати метров попадал точно в глаз или висок.

Однако ниндзя имели в своем арсенале и еще более оригинальное оружие – на первый взгляд обычную широкополую шляпу из рисовой соломки, ничем неотличавшуюся от тех, ^то носили крестьяне. Спереди под полями в ней было искусно спрятано дугообразное лезвие, превращавшее головной убор в гигантский сиюрикэн. Пущенная сильным броском шляпа летела, со свистом рассекая воздух, а при попадании легко перерубала руку и напрочь сносила голову.

Описать весь арсенал средневековых коммандос просто невозможно. Тем более, что помимо холодного оружия в него входили различные взрывчатые смеси и о+равляющие вещества, включая ядовитые и слезоточивые газы. Отправляясь на задание, каждый ниидзя обязательно брал с собой миниатюрные ручные гранаты. В отличие от современных они не поражали противника осколками, поскольку их корпус делался из жести, кожи или даже вощеной бумаги? а ослепляли его. Для этого в порох добавлялся магний? дававший ярчайшую вспышку. Такой смесью было заполнено куриное яйцо, которое Хаями Ясабуро незаметно подбросил в костер и ослепил часовых на мосту.

Как это ни парадоксально, но японских ииндэя следует считать родоначальниками воздушно-десантных войск. Ведь именно они впервые в истории военного искусства с помощью ?гантских воздушных змеев забрасывали в тыл противника десанты для захвата ключевых объектов – мостов, господствующих высот, горных проходов. Порой в операциях участвовали целые эскадрильи этих необычных летательных аппаратов.

Цозд^ее ниидзя пощли еще дальше, применив «людейорлов», которые целыми отрядами, насчитывавшими десятки человек, проникали за «линию фронта». Из бамбука и бумаги, скрепленных прочными веревками, строилось некое подобие дельтаплана. Десантник ложился грудью на раму, держась руками за петли под крыльями. Для запуска в качестве катапульты использовались бамбуковые колья или очищенные от веток молодые деревья, оттянутые назад при помощи каната. Стоило отпустить его, и планер-дсльтоплан взмывал в воздух.

Чтобы обеспечить внезапность, десантирование, как правило, производилось ночью. Иногда лазутчики высаживались прямо на крышу замка, откуда, никем не замеченные, проникали в него. Днем же, вися на стропах под змеем, ниндзя вели разведку лагеря противника, обстреливали его из луков, забрасывали рудными гранатами. Спрятанный в укромном месте, змей служил и для эвакуации «невидимок» после выполнения задания.

С прекращением феодальных междоусобиц и упразднением самурайского сословия в 1868 году пришел конец и их извечным противникам ниндзя. Однако в последнее время искусство нин-дзюцу стало понемногу возрождаться в Японии. Об одном из современных «невидимок» поведал английский журналист Клиффорд Харрингтон. Ем) зовут Хацуми Есиаки. Живет он в токийском пригороде Нода и является представителем 34-го поколения ниндзя в своем роду.

Свое таинственное искусство Хацуми начал изучать с одиннадцати лет – слишком поздно по классическим меркам. В процессе обучения он параллельно достиг шестой степени совершенства в каратэ, четвертой в дзюдо и третьей в кендо. Однако нин-дзюцу, по его мнению, несравненно превосходит любое из этих единоборств.