Текст книги "Венская сказка"

Автор книги: Николай Дмитриев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Заметить могут…

Лодка быстро отставала от судна. Неожиданно послышался легкий хлопок, и где-то снизу зажурчала вода. Сначала беглецы не обратили на это внимания, но когда вода начала быстро заполнять лодку, поручик спохватился и принялся лихорадочно искать черпак или другую посудину. Ничего подходящего не попадалось. Тем временем лодка ощутимо начала погружаться. Поручик все еще не терял надежды отыскать хоть что-нибудь и прекратил попытки только после того, как не на шутку перепугавшаяся Тереза пискнула:

– Янчику, мне ж до берега не доплыть… Я плохо плаваю!

– Доплывем, не бойся…

Поняв, что остаться на плаву не удастся, поручик попробовал оторвать хотя бы доску от сиденья, но из этого тоже ничего не вышло. Тогда он, бросив напрасные попытки, снял пиджак, вынул оттуда портмоне и вместе с пакетом запихнул под шляпу Терезе. Опасаясь, что в воде шляпка может свалиться, он распустил ленты и, обмотав их вокруг головы подруги, завязал в крепкий узел под подбородком.

– Зачем это, Янчику? – уверенность поручика придала девушке бодрости, и она, покрутив головой, чтоб проверить, не помешает ли ей такой «тюрбан», спросила: – А там что?

– Деньги, глупенькая. Как только это корыто потонет, хватайся за мои плечи. Только шею не перехвати, а то ненароком придушишь. Когда поплывем, подгребай ногами, чтоб помочь. Поняла?

– Так, так… – Тереза закивала головой, и болтавшиеся сверху концы лент смешно запрыгали. – Поняла…

– Вот и хорошо. И не бойся, выплывем. Тут недалеко.

Долго ждать не пришлось. Уже через минуту лодка плавно ушла у них из под ног, и поручик поплыл, загребая руками по-морскому, и в такт этим гребкам позади него, словно поплавок, заколыхалась над водой незаметная в темени серая шляпка Терезы.

Казалось, береговые огоньки мигали теперь еще дальше, однако поручик упрямо плыл к левому берегу. Когда он наконец-то коснулся ногами дна, сил у него почти не осталось. Поэтому, прежде чем куда-то идти, они долго лежали на песке.

Потом ночная прохлада стала ощутимой, и поручик, превозмогая себя, поднялся и помог Терезе встать. Они доплелись до какой-то скирды, где, уже окончательно потеряв силы, Ян повалился на разрытую кем-то солому. Так он лежал минуты три, а когда поднял голову, то увидел, что Тереза, не снимая с себя мокрого платья, пытается преодолеть мелко бившую ее дрожь, подтягивая облепленные сырой тканью колени к подбородку, все еще подвязанному шляпными лентами.

– С тобой… Что? – поручик приподнялся на локтях.

– Что?… Ты еще спрашиваешь, что? – губы Терезы тряслись от обиды и холода. – Свадебное путешествие!… Кольца!… Друзья!… И самый лучший друг – капитан Чолак! Да я… Да я все еще чувствую, как они раздевали меня!…

Содрогаясь от рыданий, девушка рванула узел под подбородком, стянула шляпку с головы и швырнула ее в лицо Тешевскому.

– На, забирай свои деньги! Ничего мне не надо!

Поручик через силу поднялся и, накрутив на кулак мокрые, распустившиеся волосы Терезы, рявкнул:

– Прекрати истерику!

– Что? Прекратить? – Тереза рванулась, пытаясь освободить волосы. – А что делать?

– Раздеваться…

Поручик отпустил Терезу и начал сосредоточенно стаскивать с себя мокрую одежду. Какой-то момент девушка смотрела на него и вдруг забилась в новом приступе самой настоящей истерики.

– Ах, раздеваться! Пан Тешевский желают еще и собственного удовлетворения! Ну, конечно, конечно… А что еще делать с паскудной девкой, которую у него на глазах раздели матросы! Пож-жалуйста! Без проблем!

Чуть ли не заходясь от злости, Тереза сорвала с себя платье, сорочку и, скомкав, отшвырнула в сторону. А поручик тем временем, внешне оставаясь совершенно спокойным, разделся сам, аккуратно развесил одежду и, чуть увеличив уже сделанный кем-то лаз в скирде, негромко позвал:

– Давай сюда…

– Что, туда? – голос Терезы зазвенел от омерзения. – Не желаю! Пожалуйста, вот тут! В болоте! В грязи!…

– Сюда, говорю тебе! – поручик ухватил девушку под мышки и, силой заталкивая в лаз, полез следом.

– Нет, нет! – вырывалась Тереза. – Чтоб меня еще и изнасиловали в каком-то гадюшнике!…

Поручик же принялся подгребать солому, приговаривая:

– От Чолака беги, через Дунай плыви, а тут еще и на тебе… Нет уж, спасибочки… – Ян быстро обустроил логово и, тесно обнимая Терезу, прошептал ей на ухо: – Лежи тихо… Согреться надо… А одежда до утра высохнет…

Под это примирительное бурчание Тереза всхлипывала все реже и наконец, согревшись и перестав дрожать, понемногу затихла. Какое-то время они лежали, согревая друг друга и прислушиваясь к ночным шорохам, а потом, примащиваясь поудобнее, Тереза спросила:

– Янчику, ты на меня очень сердишься?

– За что?

– Да я сама удивляюсь, что это на меня нашло… Я ж все понимаю, Янчику… И мне с тобой так хорошо, так хорошо…

– Ну, вот и прекрасно, – с облегчением вздохнул Ян. – А удивляться тут нечему. Такое напряжение, я и сам едва выдержал…

– Правда? – Тереза закрутилась, стараясь повернуться лицом к нему.

– Да говорю ж, правда. Спи, любимая, нам отдохнуть надо…

– Так я сплю, Янчику… – и Тереза, ловко вывернувшись, ласково поцеловала поручика в щеку…

* * *

Откинувшись на кожаные подушки сиденья, старый граф Текели недовольно щурился на окружающий мир. Его коляска, не спеша, катилась по ночному проселку, покрытому еще влажной пылью, и ее мерное покачивание заставляло дремлющего графа то клевать носом, то снова открывать глаза.

После очередного клевка Текели, как петух, подбрасывал голову и с показной бодростью начинал оглядываться, в то время как гайдуки, сопровождавшие графа, молча подпрыгивали в седлах и в отличие от хозяина вовсе не смотрели по сторонам. Для них утренний объезд именья давно стал обычной и, пожалуй, надоевшей, обязанностью.

Неожиданно полуопущенные веки графа подпрыгнули вверх, и он, в первый момент не поверив своим глазам, протер их пальцами. Однако видение не исчезло, а наоборот, приобрело еще больше четкости, от чего в глазах графа блеснули похотливые огоньки – возле недалекой скирды потягивалась на утреннем солнце стройная, да к тому же и обнаженная женщина.

Рука графа сразу вытянулась, и тонкий, дрожащий палец властно показал на притягательную фигурку.

– Гей! Сюда ее!

Гайдуки враз встрепенулись и, радостно гикая, прямиком поскакали к скирде. Уже через минуту они повернули обратно, гоня перед собой полураздетого парня и совсем голую девушку. Тем временем Терезе и Яну, оказавшимся в столь пикантном положении, было совсем не до смеха. Вконец перепуганная Тереза бежала первой, прикрываясь платьем, которое она успела схватить, прежде чем регочущие гайдуки начали теснить ее своими конями, в то время как Ян, сумевший натянуть штаны, то пытался остановить Терезу, то наоборот, кидался с руганью на гайдуков, одновременно пробуя натянуть рубаху.

Наконец поручик справился с рукавами, но в тот момент один из гайдуков, рассерженный его бранью, конем сбил Тешевского с ног. Разъяренный поручик мгновенно вскочил, вцепился в луку седла и, высоко вскинув ноги, охватил ими шею гайдука. В следующий момент он сбросил обидчика с коня. Тяжело хлопнувшись на землю, гайдук испуганно закрутил придавленной шеей.

Увидев это, один из его товарищей потянул саблю из ножен, но поручик подскочил к упавшему, рванул с него перевязь и уже вооруженным схватил коня угрожавшего ему гайдука за недоуздок. Гайдук зло замахнулся саблей, однако поручик, укрывшись за конской шеей, ловко отбил удар.

Граф, восхищенно следивший за всем этим, внезапно вскочил и громко выкрикнул:

– С коня, Миклош! В позицию! – одновременно он жестом приказал другим гайдукам не вмешиваться.

Миклош послушно спрыгнул с седла и, выставив перед собой саблю, двинулся на Тешевского. В свою очередь, поручик выпустил недоуздок и, выжидая, закружил вокруг готового к нападению противника.

Гайдук сделал выпад первым. Клинки противников на какой-то момент скрестились, и сабля Миклоша неожиданно вырвалась из его руки. Отлетев на добрую сажень, она воткнулась в землю. Огорошенный гайдук растерянно посмотрел на хозяина, но граф уже не обращал на него внимания. Наоборот, он восхищенно зацокал языком и с доброжелательной усмешкой обратился к поручику:

– Назовитесь, пожалуйста…

– Граф Мацей Сеньковский! – поручик отсалютовал саблей. – С кем имею честь?…

– Граф Текели Ференц. Прошу меня извинить…

– Без обид. На вашем месте я поступил бы точно так же…

Старик признательно поклонился, но в его глазах вспыхнуло недоверие, вызванное несоответствием титула со столь непрезентабельным видом и, показывая на Терезу, он спросил:

– А она… Пейзанка?

– Нет, граф, – Ян вплотную подошел к коляске. – Это моя невеста. Имя позвольте пока не называть. Ее родители против нашего брака, и потому мы торопимся в Вену.

– Но граф… В таком виде… – развел руками Текели.

– Что вид… Мы нарочно оделись попроще и ночью должны были переплыть Дунай, но в нашей лодке сломалось весло, а потом и дно оказалось дырявым. В конце концов, лодка вообще пошла ко дну, и мы едва выплыли на берег. К тому же мы так долго болтались на воде, что я, сознаюсь откровенно, не знаю даже, куда нас занесло…

– Ко мне, граф, ко мне… – старик гордо выпрямился. – Я надеюсь, инцидент исчерпан?

– Вы про гайдуков? Пустое! – махнул рукою поручик. – Я их вполне понимаю.

– Ну тогда, тогда… – от нетерпения Текели даже перегнулся в коляске. – Понимаете, граф, я еще в сорок восьмом неплохо владел саблей, но чтобы вот так, мгновенно… Как это вы?

– О, это действительно хитрый прием! Мой отец перенял его у одного из русских казаков. В шестьдесят третьем.

– У казака?… Не может быть! Вы должны показать его мне, граф! И поймите меня правильно, я не требую, я только прошу…

– С превеликим удовольствием! – поручик дружески улыбнулся Текели и, отобрав у гайдуков сразу две сабли, начал показывать. – Видите, граф, здесь вся хитрость в гарде. Клинок должен попасть в этот захват, и его остается только резко повернуть. Кстати, казачьи шашки такого захвата не имеют и к ним применить этот прием нельзя.

– О да, да, я знаю, кто такие казаки… – наверное, Текели вспомнил что-то, поскольку прикрыл веки и начал было мечтательно качать головой, но тут же встряхнулся. – Скажите, граф, чем я могу вам помочь?

– Чем? Только покажите, какая из дорог ведет к станции.

– Да вот эта, граф, – Текели показал рукой на проселок. – Но туда далеко.

– Далеко? – поручик на мгновение задумался и вдруг спросил: – Скажите, граф, а вы не могли б мне продать одного из ваших коней?

– Продать? – удивился Текели. – Но почему одного?

– Дело в том, граф, что я вижу, сколько стоит ваш выезд, а мы будем вынуждены просто бросить коня на станции. Не искать же мне покупателя на перроне…

– Ах молодость, молодость! – старик снова мечтательно зажмурился. – И вы считаете, что граф Текели продаст вам коня? Нет, не продаст. Конечно, я старик, но я все помню и понимаю… И поэтому просто дарю вам двух коней! Надеюсь, ваша невеста сможет удержаться в седле?

– Да, конечно… – девушка, которая успела уже кое-как привести себя в порядок, благодарно улыбнулась графу.

– Шарман… – расчувствовался Текели и сразу же приказал: – Миклош, коней!

Увидев, что гайдуки послушно слезают с лошадей, поручик наклонился к Текели.

– Граф, я ценю вашу шляхетность, но хочу кое-что предложить. Пусть кто-нибудь из ваших людей поедет с нами и заберет коней назад.

– Нет, нет, нет! Я же сказал, что все понимаю, – Текели важно поднял вверх палец. – Зачем двум влюбленным еще какой-то гайдук? Ну, а если кони вам нужны только до станции, то оставьте их на коновязи возле аптеки Зомбаи. Это рядом со станцией, а позже я пошлю кого-нибудь.

– Благодарю вас, граф! – поручик помог Терезе сесть в седло и, тоже вскочив на коня, воскликнул: – Желаю вам ста лет жизни!

– И вам счастья… – махнув им вслед, граф Текели закаменел, и еще долго-долго его коляска стояла на месте, а воспоминания уносили старика далеко в прошлое, в незабвенную молодость…

Гайдуки, столпившиеся вокруг, покорно ждали и зашевелились, лишь услыхав доносившийся откуда-то конский топот. Вероятно, граф тоже его услышал и потому недовольно повернулся на сидении.

– Кого там еще несет?…

На этот раз к графскому выезду приближался жандармский патруль, и старший, едва подъехав, приложил руку к козырьку.

– Извините, граф, вам сегодня утром никто подозрительный не встречался?

– Подозрительный? Нет. Пшел! – оторванный от воспоминаний Текели зло ткнул кучера в спину и, не глядя на жандармов, кинул спешенным гайдукам через плечо: – Возвращайтесь пешком!

Графская коляска покатилась дальше, оставляя за собой слегка растерявшихся жандармов и двух гайдуков, которым вовсе не нравилось предстоящее возвращение. Именно поэтому Миклош, выждав, пока коляска отъедет подальше, обратился к жандарму:

– Кавалер… Вы случайно не красавчика с девкой ищете?

– Ну, допустим… – старший патруля подозрительно покосился на гайдука. – А тебе что-то известно?

– Мне нет, – пожал плечами Миклош. – Я только знаю, что граф только что встретил двух таких и подарил им наших коней. Они, вишь ты, спешат на станцию…

– Что? Встретил и подарил? – жандарм покрутил пальцем у лба. – Ты, парень, часом не того?

– Кто тут того, я не знаю… – скривился гайдук. – Но они обещали оставить коней у аптеки Зомбаи, хотя, думаю, поскакали они прямиком в цыганский табор.

– Цыгане? – встрепенулся жандарм. – Это тот табор, что стал тут недавно?

– Он, других нет, – подтвердил гайдук и на всякий случай добавил: – Но это только мне так кажется…

Какое-то время жандарм обдумывал услышанное, потом махнул нагайкой, и патруль послушно зарысил вслед графскому экипажу…

* * *

Тереза и Ян прискакали на станцию примерно через час. На первом же перекрестке поручик придержал коня и, оглядев мятое платье Терезы, заметил:

– Смотри, вон там вроде лавка… Зайдем, переодеться надо.

Хозяин крошечного магазинчика, завидев у себя на крыльце столь ранних посетителей, сначала удивился, но тут же вспомнил про коммерческий интерес и вежливо пригласил:

– Прошу. Прошу. Что бы вы хотели?

– Мы гости графа Текели, – небрежно бросил поручик и, заметив, что имя произвело должное впечатление, закончил: – А у него такие кони! Короче говоря, нам по дороге пришлось сушиться и, сами видите…

– О, понимаю, понимаю… – хозяин рассыпался в любезностях. – Что желаете? Привести себя в порядок? Или может?… Но, извините, у меня тут только для селян…

– Народный костюм? – поручик сделал вид, что задумался. – А что… Вид у него, весьма экзотический, не так ли, дорогая?

Тереза, не понимая, для чего Ян выдумывает какие-то небылицы, молча пожала плечами, однако поручику этого было достаточно, и он повернулся к владельцу.

– Решено, мы покупаем у вас два селянских костюма! И не возражай, дорогая… – поручик повернулся к девушке и, хотя она не сказала ни одного слова против, начал ее убеждать: – Лучшего маскарадного костюма на сегодняшний бал и быть не может! А чтобы ты убедилась, предлагаю сразу переодеться.

Уже через четверть часа Тереза и Ян, переодетые в местных селян, вышли из магазинчика в сопровождении хозяина, просто пораженного их щедростью. Обратив внимание на то, что даже лавочник не сводит восхищенного взгляда с Терезы, которой наряд на удивление шел, поручик усмехнулся:

– Ну что, дорогая, ты довольна?

– Так, – улыбнулась Тереза. – Мне нравится!

Поручик помог ей сесть в седло и, принимая от лавочника сумку с их собственной одеждой, вроде как между делом поинтересовался:

– А что, любезный, тут поблизости аптеки нет?

– Конечно, есть, – придерживая стремя поручику, лавочник поклонился. – Аптека Зомбаи. Сюда в переулок, рядом с коновязью. Увидите сразу.

И верно, поручик заметил коновязь сразу же, как только они завернули за угол дома. Однако вместо того чтобы подъехать к ней вплотную, поручик остановил коней на приличном расстоянии и, помогая Терезе сойти с седла, сказал:

– Ты тут побудь. В аптеку я сам зайду.

Тереза молча согласилась, а поручик подъехал к коновязи, старательно привязал коней и, пройдя в здание аптеки, украшенной яркими эмблемами, стянул с головы шапку.

– Я извиняюсь, кто тут будет господин Зомбаи?

– Ну я… – провизор, торчавший за прилавком, важно задрал подбородок. – Чего тебе?

– Я со станции… – поручик еще раз поклонился провизору. – Коней тут привязал. Там гости графа Текели на них приехали, велели сказать, за ними приедут…

– Что? Кони графа Текели? – всю провизорскую важность словно корова языком слизнула, и он сразу захлопотал. – Ты иди, иди, я сам ими займусь!

Пока поручик, кланяясь, отступал к двери, снаружи загудел мотор, и вдоль аптечной витрины проехал, медленно останавливаясь, длинный желтый автомобиль. Минутой позже звякнул входной звонок, и в аптеку ввалился ражий детина в желтой кожаной куртке и таком же картузе с нацепленными поверх козырька очками-консервами.

– Аптекарь! – рявкнул он от порога. – Бензину для графа Сегеди!

Поручик проскользнул мимо желтокожего здоровяка и уже на улице обратил внимание на то, что никакого графа Сегеди в машине нет, зато Тереза, вместо того чтобы ждать его в стороне, крутится рядом с роскошным авто.

– Что, нравится? – подходя ближе, спросил поручик.

– Конечно! Он так быстро подъехал!

На этом их разговор прервался, потому что здоровяк, который уж никак не мог быть графом Сегеди, выволок из аптеки бутыль с бензином и, примащивая ее на капоте, окликнул поручика:

– Эй ты! Чем даром зенки лупить, помоги лучше!

Поручик с готовностью обхватил прохладный стеклянный бок и сразу заметил, что шофер, возясь с пробкой бака, одновременно косится на вертевшуюся рядом Терезу. Таким моментом грех было не воспользоваться, и поручик осторожно начал:

– Простите, ваша милость, пан граф…

– Я не граф, – самодовольно ухмыльнулся здоровяк и громко, явно рассчитывая на уши Терезы, заявил: – Я его шофер. Граф приказал перегнать авто из усадьбы в Буду и поэтому я еду один.

Здоровяк наклонил бутыль, бензин струей полился в бак, и теперь, обращаясь уже прямо к Терезе, здоровяк спросил:

– Ну а ты, красотка, чья будешь?

– Это Мария, моя двоюродная сестра, – поспешно вмешался поручик. – А я Стефан. Мы только что с поезда. Наша бабушка хочет подыскать ей жениха из этих мест, потому как у нас тут земля, хозяйство…

– Вон как… – шофер с уважением посмотрел на Терезу, которая в свою очередь бросала на поручика возмущенные взгляды, и уже без шуток спросил: – А далеко это?

– Нет, – поручик мгновенно понял, что крючок схвачен. – Думаю, к обеду придем.

– Ага… То-то я смотрю, вы обое так вырядились… – шофер вылил остатки бензина в бак. – Ну, а деньги у тебя есть, Стефан?

– А как же! – поручик поставил пустую бутыль на землю и с готовностью похлопал себя по карману. – Кто ж по такому делу без денег едет?

– Верно! Едет! – шофер важно поднял палец. – А хочешь, красотка, я отвезу тебя к твоей бабушке?

– Я не знаю… – Тереза наконец-то сообразила, куда гнет Ян, и скромно потупилась. – Как Стефан…

– Ну что, Стефан, – здоровяк повернулся к поручику. – Ты при деньгах, давай пять форинтов на бензин – и поедешь, как граф! А твою сестру я везу бесплатно! Согласен?

– Вы шутите? – нарочно заскромничал поручик. – Мы простые люди… А вы… Вы ш-шоф-фе-ер…

– Нет, парень! Тибор Шомоши не шутит! Он серьезный человек. И хотя еще не женат, но сам видишь, кем уже стал!

Шомоши гостеприимно распахнул дверцу автомобиля и усадил застеснявшуюся Терезу на переднее сиденье. Сам поручик, не ожидая приглашения, пока Шомоши крутил ручку, запуская двигатель, тоже забрался в автомобиль.

– Ну, куда ехать? – спросил Шомоши, садясь за руль?

– Сюда, – поручик кивнул на ближайший проулок. – А там свернем…

– Сюда, так сюда, – согласился Шомоши, и, пустив синеватую струйку дыма, желтый автомобиль покатил улицей пристанционного городка…

* * *

Через какой-нибудь час автомобиль с беглецами был уже далеко. На всякий случай поручик намекнул шоферу, что такое расстояние получается только потому, что из-за отсутствия годной дороги они едут кругом, однако Шомоши, увлеченный Терезой, не замечал ни пути, ни времени. Наконец поручик, высмотрев в стороне неплохую корчму, наклонился к шоферу.

– Пан Шомоши, остановитесь, очень прошу…

– Что, Стефан, приехали? – Шомоши с готовностью надавил на тормоз и принялся оглядываться по сторонам.

– Так, пан Шомоши, тут рядом, мы почти приехали, – поручик стал неловко выбираться из автомобиля.

– А чего тут останавливаться? – удивился шофер. – Если рядом, то едем до самой усадьбы.

– Видите ли, пан Шомоши… – вроде как смущаясь, поручик пожал плечами. – Вы такой благородный человек, а мы с Марией простые… Но я прошу, не откажите нам… По такому случаю… Я хочу пригласить вас, ну, чтоб угостить…

– Сюда? – Шомоши с интересом посмотрел на корчму и, отпуская руль, с хрустом потянулся. – А что! И зайдем… Если вы вдвоем приглашаете. Вот только мотор посмотрю…

– Конечно, конечно, посмотрите, – захлопотал поручик и, обращаясь к Терезе, добавил: – Пошли, Мария, я думаю, ты сама выберешь угощение для пана Шомоши, он ведь так добр к нам.

Голос у Яна был настолько искательный, что Тереза, которая вроде бы сориентировалась и даже, выбираясь из автомобиля, с намеком усмехнулась Шомоши, уже у дверей корчмы обиженно прошипела в ухо поручику:

– Я не понимаю, зачем все это? Какая-то Мария, Стефан… Эта корчма… Лучше отдай ему деньги и пусть едет, тем более у меня нет никакого желания сидеть за столом неизвестно с кем…

– Помолчи, – воспользовавшись тем, что Шомоши начал копаться в моторе и не смотрел на них, поручик просто затолкнул Терезу в корчму. – Его напоить надо. Чтоб забыл, куда и кого вез. Чтоб больше никаких матросов, гайдуков и всего прочего… Поняла?

– Ну, если так…

– Так, так, – подтвердил поручик и, высмотрев подходящий стол, показал на него. – Садись здесь и жди Шомоши, а я договорюсь…

Когда поручик отыскал полового, довольный Шомоши уже сидел рядом с Терезой и в восторге оттого, что остался один на один с девушкой, ни на кого не обращал внимания. Воспользовавшись этим, поручик показал их половому.

– Парень, ты этих двух видишь?

– Ну…

– Это моя сестра и ее жених. И я хочу знать, правда ли он такой крепкий или только притворяется… Так что нальешь ему в стакан сразу сливянки, токайского и коньяку. Трижды так сделаешь, понял?

– Та понял… – половой хитро покосился на поручика. – Только ж оно дорого выйдет. А так у нас и простое венгерское есть…

– Тоже мне, дорого, – поручик изобразил обиженного. – Венгерского, тоже мне… На, держи!

Поручик ткнул половому золотую монету, и у того на лице мгновенно возникла угодливость, слегка разбавленная недоверием.

– То… мне?… Так много?

– Не много, не много… Свадьба сестры, ты понял?

– Так, понял… – половой сощурился. – Только, я извиняюсь, вам точно так же? Три раза?

– Так же… И одну бутылку венгерского, сестре. Ясно?

– Конечно, ясно. Все сделаю, как надо!

Договорившись, поручик поспешил к столу, и едва он устроился на свободном стуле рядом с Терезой, как из-за его спины возник половой с подносом.

– Ваш заказ!

– Я сам, сам… – засуетился поручик и, поставивши один стаканчик Шомоши, а второй Терезе, ловко оставил венгерское себе. – Прозит!

Тереза бросила на Яна красноречивый взгляд и едва пригубила, поручик, наоборот, опрокинул свой стакан разом и, глядя на него, Шомоши тоже выпил залпом, сразу закрутив головой.

– Крепко…

– Да что вы! – успокоил его поручик. – Это только кажется, с дороги. В самый раз, тем более вы такой, такой…

– Да, это верно… – Шомоши важно распушил усы.

Половой, который, видимо, наблюдал издали, тут же появился с новым подносом.

– Ваш заказ!

– О, хорошо работаешь, – похвалил его поручик и снова повторил свой финт со стаканами. – Прошу! Прозит!

Второй стаканчик Шомоши пил медленно, видимо, пытаясь сообразить, что же там налито.

– Что, не нравится? – заволновался поручик. – Может, слишком крепкое?

– Крепкое? – Шомоши гордо задрал голову. – Как раз для меня!

– Эй, – окликнул поручик. – Повторить!

Когда половой подавал третий поднос, он только восхищенно цокнул языком. Как человек с опытом, он уже заметил разницу в поведении гостей. Конечно же, сильнее всего ерш подействовал на утомленного дорогой, Шомоши, и его опьянение становилось все заметнее.

Шофер даже покачнулся на стуле и, высокомерно поглядев кругом, обратился к поручику:

– А твоя сестра очень даже ничего! – Шомоши так и впился в Терезу взглядом. – И ты, Стефан, тоже ничего! Вы мне нравитесь… Но твоя сестра… Это… Это… Можно я ее поцелую?

– Пан Шомоши! – поручик аж подпрыгнул на месте.

– Понимаю, Стефан, понимаю! – махнул рукой Шомоши. – Это не я… Это чувство…

– И я это понимаю, – Тереза, которая все время молча улыбалась, вдруг заговорила. – И сейчас я хочу выпить с паном Шомоши. Вот так…

Она подняла один из своих полных стаканчиков и, пригубив, подала Шомоши.

– Прошу! Мне кажется, сейчас наши чувства одинаковы.

– Колоссаль! – Шомоши демонстративно нашел место, где стекла касались губы Терезы, и выпил залпом. – Еще!

– Согласна! – Тереза пригубила второй стаканчик.

– Еще! – Шомоши точно так же допил третий стаканчик и по-бычьи повернулся к поручику. – У тебя есть претензии, Стефан?

– Нет! – в свою очередь изображая пьяного, поручик тоже качнулся и заявил: – Это ее право!

– Молодец! Ценю!

Шомоши с трудом поднялся.

– Друзья, едем! Я отвезу вас просто домой! И пусть пан граф меня подождет…

Поддерживаемый с двух сторон Терезой и Яном, Шомоши дошел до автомобиля, влез за руль и закричал:

– Стефан! Крути ручку!

– Сейчас! – поручик прикрыл дверцу водителя и, одновременно нагнувшись, перекрыл топливный кран, к которому присмотрелся, еще когда помогал заправлять автомобиль.

Двигатель заработал сразу, и поручик едва успел заскочить в авто, где уже умостилась Тереза. Вконец опьяневший Шомоши рывком сдвинул машину с места. Однако, несмотря на свое состояние, он правил неплохо и, глядя прямо перед собой, все увеличивал и увеличивал скорость. Неожиданно, когда они отъехали довольно далеко от корчмы, двигатель начал давать перебои и наконец остановился совсем.

С минуту Шомоши молча сидел за рулем, не в состоянии понять, что случилось, потом кое-как выбрался из машины и хотел было открыть капот, но медленно сполз на землю у переднего колеса.

– Сейчас… Сейчас все будет в порядке… – пьяно бормотал он, но вместо того чтобы встать, привалился щекой к шине и захрапел.

– А ну помоги! – позвал Терезу поручик и с ее помощью затащил уснувшего Шомоши на заднее сиденье.

– И что же теперь будет? – заволновалась Тереза.

– Ничего не будет! – поручик натянул на голову украшенный очками картуз Шомоши. – Садись, едем!

– Янчику, а ты что, умеешь? – удивилась Тереза.

Не отвечая, поручик открыл кран, подождал, пока горючее заполнит систему, и запустил двигатель. Потом сел за руль, оглянулся на Шомоши, храпевшего на заднем сиденье, посмотрел на примостившуюся рядом Терезу и легко сдвинул автомобиль с места…

* * *

Уже под вечер желтый автомобиль, миновав с пяток ухоженных селений, проехал через небольшой лесок. Впереди маячили покрытые густым лесом горы, дорога становилась все круче, на каждом повороте машину заносило, но поручик и не думал снижать скорость. Наконец, после очередного головоломного поворота, когда автомобиль уже достиг густого горного леса, Тереза не выдержала и попросила:

– Янчику, давай потише! Зачем так быстро? Разобьемся…

Не спуская глаз с дороги, поручик на той же скорости проскочил версту, потом еще раз заставил авто ревануть двигателем и только после этого, уменьшая ход, улыбнулся Терезе.

– Глянь-ка, как там наш друг, не просыпается?

Девушка обернулась и увидела, что Шомоши, который за время гонки сполз на пол, возится там и начинает что-то бормотать.

– Вроде того… – Тереза посмотрела на Яна.

– Так, уже время. Да и нам тоже… Бензин заканчивается.

Поручик углядел подходящее место и, снизив ход до предела, осторожно въехал правым колесом в придорожную канаву. Потом помог Терезе выбраться из завалившегося набок автомобиля, и они вдвоем затащили все еще не проснувшегося Шомоши на шоферское место.

– Ну, Тибор, спасибо тебе, – поручик напялил картуз с очками на голову Шомоши, сунул ему в карман деньги и обратился к Терезе: – А сейчас быстро отсюда…

Тереза с готовностью подхватила узелок с их вещами и, внезапно растерявшись, начала оглядываться по сторонам.

– А куда же идти, Янчику?

– Пока через лес… Там еще одна дорога должна быть.

Поручик уверенно сошел с наезженной колеи, высмотрел едва заметную тропку, которая шла в нужном направлении, и решительно зашагал. Тереза покорно пошла следом, но когда они достаточно углубились в чащу, спросила:

– А Шомоши… Как он?

– Что, таки понравился верзила? – пошутил поручик и подмигнул девушке.

– Скажешь еще, – усмехнулась Тереза и добавила: – Мне пьянчужки не нравятся. Просто подумала, что с ним будет?

– А ничего не будет. Проспится и назад поедет. Бензину я ему немного оставил, деньги у него есть. Пусть катится к своему графу. К тому же, я полагаю, про свое путешествие он вряд ли проболтается.

– А мы с тобою, Янчику, другой дорогой, куда?

– Как куда? К тебе, во Львов… Хочу посмотреть где там моя невеста живет.

– Ой, Янчику, ты снова шутишь! – радостно рассмеявшаяся Тереза внезапно оборвала смех. – А как же…

– Оставь, это уже мое дело…

– А может, ты его совсем бросишь, Янчику?

Упоминание про Львов повернуло мысли Терезы совсем в другую сторону, и она даже приостановилась.

– Ну, зачем тебе они? Да еще после всего, что было…

– А может, и правда, бросить? – поручик испытывающе посмотрел на Терезу.

– Кидай, Янчику, заради бога кидай, а то я как звать-то тебя не знаю… Чи то Ян, чи Мацей, чи той Стефан?

– Ну тут уж дудки, – засмеялся поручик. – Между прочим, ты у меня – тоже штучка… И Мария, и Тереза, разве не так?

– Ой, Янчику, ты все шутишь!

Девушка вздохнула и, посмотрев на Яна, как на клад, который не только отправится с ней в родной город, а может статься, и останется там у нее, начала рассуждать вслух:

– Я вот думаю, как нам лучше до Львова ехать. Дома, надеюсь, нам лучше будет! Только я точно не знаю, как отсюда выбраться…

– Не горюй, милая, выберемся! Где-нибудь в селе подводу наймем. По дороге киптарики – овчины гуцульские, что на плечи набрасывают, себе купим. Хочешь киптарик?

– Вот тебе и на! Киптарик ему захотелось! Нам надо перевал переезжать, чтоб до Львова добраться!

– Конечно, надо, – с усмешкой согласился поручик. – Вот купим киптарики и пойдем себе через тот перевал… Чем плохо, а? Разве у нас не свадебное путешествие, в конце-то концов?

– Это уж точно, свадебное, – грустно улыбнулась Тереза и заспешила следом за своим Янчиком, который уверенно вышагивал в гору…