Текст книги "Убийственная ложь (СИ)"

Автор книги: Николай Сухомозский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

И я рискнула, отправившись в Ла-Пасский институт – только не смейся с бабы-

дуры! – омолаживания.

Правда, стоит лечебный комплекс бешеных денег, но наше с тобой счастье, милый, дороже любого их количества. Я в два приема сняла необходимую сумму со своего счета.

Плюс придется в течение примерно двух недель тратить ежедневно по шесть-семь (!) часов на довольно неприятные процедуры. Но ведь на карту поставлено …наше с тобой

общее будущее, милый, дорогой, любимый, единственный!

Тебе пока говорить о своей сумасбродной затее не стану. Более того, когда ты, как

мне показалось, что-то заподозрил, я приняла грех на душу: вовлекла в круговорот

событий Лилиан, вынудив ее солгать, лишь бы сохранить мою идею в тайне.

Во-первых, хочу ПРЕПОДНЕСТИ тебе СЮРПРИЗ, а, во-вторых, проверить:

заметишь ли, как буквально на глазах меняется навеки твоя Марон?»

ХXX

Где-то вдали раздался противный вой полицейской сирены. Или ему

померещилось?

Стоял, словно оглушенный. И ровным счетом ничего не понимал. В голове

сплелись в невообразимый клубок Боб Сентон.., Институт омолаживания... операция

«Антивзятка»... Элен... «Международная служба нравственности» ...мертвая Марон.

Ему показалось, что всю последнюю неделю он медленно терял рассудок...

Сделал пару неуверенных шагов к двери: пусть стражи порядка не думают, что он

их боится.

Между тем, глянуть вниз смелости не хватало. Боже милостивый, что он натворил!

Чертыхнулся, нечаянно наступив на злополучную коробку, перевязанную... не

сиреневой ленточкой, а зеленой. Тупо смотрел, как торт медленно расползается во все

стороны. А он, ненормальный, вообразил себе бомбу!

А это что белеет на полу? Два конверта, густо обрызганных кровью. Интересно, что в них? И кто им написал? Пусть одно – мать Марон, а второе? Разве что это послание

от Всевышнего, наставляющего его в критический момент на путь истинный?

Заставил себя наклониться, избегая смотреть на труп. Содрогаясь в нервном

ознобе, поднял белые прямоугольники. И недоуменно шевельнул бровью, увидев, что

первое подписано… Элен. Еще больше удивился, когда прочел адрес второго

отправителя: «Почтовая служба Соединенных Штатов Америки».

– Что им всем от меня нужно? – произнес, сам того не замечая, вслух.

И разорвал конверт, подписанный экс-любовницей.

«Милый Крид! Не сочти мое письмо нахальством и разреши тебя так и дальше

называть. Прочитав послание, ты поймешь, почему я имею на это право.

На тот прошлогодний раут в число приглашенных я угодила благодаря Жавиго. Я в

тебя влюбилась. Хотя никогда об этом не говорила. Ведь у тебя была жена, с которой ты

не один год дружно и вполне счастливо жил.

Как я должна была поступить в сложившейся ситуации? Не знаешь? Не

представляла себе этого и я. Ведь три на два без остатка не делится, как ни изворачивайся.

Не скрою, до нашей встречи я проводила время с мужчинами. И сексом с ними

занималась. Чисто машинально, как заводная игрушка. С тобой, поверь, было совсем по-

другому. И вовсе не потому, что у тебя «это» получалось как-то по-особенному. Нет! А

единственно потому, что это был ТЫ (хорошо известно, что мужчины ради секса играют в

любовь, а женщины ради любви играют в секс).

42

Извини за интимные подробности, но ты первый в моей жизни, с кем я рискнула

заниматься «этим» без предохранительных средств. Дело в том (ты этого тоже не знаешь), что я с детства страдаю тяжелейшей формой гемофилии. И беременность – стану ли я

рожать или делать аборт – равнозначна смерти.

Не пойму, что мной двигало и о чем я думала, когда ложилась с тобою в постель, как вполне здоровая женщина, не прибегая к контрацептивам, чего раньше никогда себе

не позволяла.

Наверное, ты уже догадался: в один из далеко не прекрасных дней я убедилась, что

«залетела». И знаешь, даже не испугалась. Ведь там, под сердцем, находилась частичка

тебя. Нелогично? Глупо? Наверное. Но все произошло именно так.

Буду откровенна, в глубине души некоторое время теплился огонек слепой

надежды, что наш роман – не адюльтер, что это навсегда.

Но даже если нет (ты так страдал – я же видела! – от того, что вам с Марон не

суждено иметь детей), решила: будь что будет, умру сама, однако от малыша не

избавлюсь. Ты ведь – верила в это безоговорочно! – в случае трагического исхода его не

бросишь. Собственная смерть меня нисколько не пугала, как не пугает сейчас.

Страшно за время нашего знакомства стало лишь однажды. Когда произошел наш

окончательный разрыв. И не потому, что это случилось, а потому, что ты был так жесток.

От неожиданности и твоего неумолимого тона растерялась, несмотря на то, что мысленно

подобную ситуацию «прокручивала» не единожды.

Поэтому, прости, и произнесла неумную фразу «Ты еще об этом пожалеешь!», которую, как поняла из последнего нашего разговора по телефону, ты, невесть почему, расценил, как угрозу и даже шантаж.

Напрасно ты подумал плохо и о Жавиго – моем кузене. Да, возможно, хотя этот

тезис и достаточно спорен, место танцовщицы в кордебалете – не самое прекрасное

занятие для молодой девушки. Однако в той ситуации для меня это был выход. Во всяком

случае, не приходилось думать о куске насущного.

А теперь – о главном. Хотя, что в моем послании главное, а что – нет, определить

не просто.

Ты, думаю, уже догадался: я – о деньгах. Боже, сколько я передумала, прежде чем

решиться их у тебя попросить! Почему не сказала, зачем именно такая сумма

понадобилась?

Дело в том, что за несколько недель до того, как ты сказал мне «прощай», я

побывала в одной из суперсовременных частных клиник Санта-Круса (чтобы попасть туда

на прием, пришлось продать все твои подарки; оставила только амулет). Там заявили, что, несмотря на коварность гемофилии, они могут попытаться сохранить жизнь и мне, и

ребенку. При одном условии: весь, оставшийся до родов срок, я должна лежать у них под

пристальным наблюдением специалистов. И стоит такое «сохранение» сто тысяч песо.

Каждую из наших последних встреч я собиралась тебе обо всем рассказать. Да так

и не осмелилась! А потом… мы расстались.

Что оставалось делать? Снова отправилась в Санта-Крус. И, окрыленная

подтвердившимися благоприятными прогнозами, проявила непростительную слабость –

набрала номер твоего телефона. Первый раз – безуспешно: тебя не оказалось на месте.

Потом мы довольно странно поговорили.

Но это ли беда, если ты пообещал ссудить меня необходимой суммой?

Безусловно, я могла сказать правду, назвать номер счета клиники, на который

следует перечислить деньги. Однако такой шаг показался слишком грубым, что ли.

Смахивающим, да-да, на шантаж: любовница, прикрываясь (или угрожая) ребенком, требует от его отца денег.

К тому же, гарантии медиков – гарантиями, но случиться могло все, что угодно. И

в случае гибели малыша (ультразвуковые исследования показали, что «юная креолка», как

43

ты меня называл, когда пребывал в хорошем расположении духа, должна разрешиться от

бремени особью именно мужского пола) зачем тебе знать о его существовании?

Наличные – вот в чем увидела спасение. А ты пришел к такому странному и

страшному выводу. Совсем, оказывается, не знал собственную любовницу.

Сразу же после того, как Жавиго сообщил мне о твоем отказе, я вернулась в Ла-

Пас. И решилась на аборт. Не думая о себе. В голове билась одна-единственная мысль: обеспечить малышу достойную жизнь в одиночку я не смогу. Даже если останусь жива. А

плодить нищету – аморально.

Да, не удержалась и позвонила тебе еще однажды. Чтобы открыто сказать, как тебя

люблю. Увы, связь была очень плохой, и я даже не знаю, разобрал ли ты мои слова.

Закончив письмо, попрошу отправить его с курьерской доставкой. Расплачусь

твоим единственным подарком, который у меня остается, – амулетом.

Прости, что пишу на домашний адрес – рассчитываю на тактичность твоей

супруги. Вы ведь, помню по твоим скупым словам, друг другу полностью доверяете, и она

не позволит себе вскрыть конверт, адресованный тебе.

Если вдруг захочешь меня увидеть, не пытайся. Дома меня не найдешь. Я лежу на

тростниковой циновке в хижине из дерновых блоков без единого окошка в квартале, где

живут знахари племени кольяуайа. Плошка с жиром ламы дает совсем немного света.

Впрочем, может, это и лучше. Ибо мне кажется, что в темноте я вижу тебя. Впрочем, не

исключаю, что это галлюцинации…

Проблема в том, что аборт мне старуха сделала неудачно. Да ещё моя роковая

болезнь. Во всяком случае, я истекаю кровью, и, чувствую, как во мне постепенно угасает

жизнь.

Кстати, я видела твой «Сиг», когда сразу после аборта, имея еще силы, выходила за

конвертом. Боясь, что ты меня тоже можешь случайно засечь, быстро юркнула в

ближайший переулок.

Когда ты будешь читать письмо, меня, скорее всего, уже не будет во «внутреннем

мире», населенном людьми. Огромные черные псы по тонкому волосяному мосту, переброшенному через страшную пропасть, переведут «крошку Элен» (ты еще не забыл, что называл меня и так?) в землю немых. Где я увижу Копье света, Луч солнца и

Млечный путь.

Прощай, любимый! Прощай навсегда! Мы с тобою, если будет угодно богам,

увидимся теперь уже в «верхнем мире». Где все прекрасно, нет зла и царит любовь.

Прощай! Навеки твоя Элен».

Господи, что же это такое?!

Действующий на нервы писк мобильного телефона. Кому там еще он срочно

понадобился?! Пребывая в состоянии прострации, машинально вытащил пластмассовую

коробочку, нажал кнопку. Плохо соображая, пробежал глазами текст SMS-ки: «Старик!

Не мог с тобой связаться – опять барахлит, будь она неладна, связь. А поскольку

ненаглядная газета настоятельно требует моего отсутствия – до завтрашнего полудня –

прими, на всякий случай, к сведению, что, согласно окончательным данным, в

неблаговидных делишках Жавиго никогда замешан не был. На него ловко «перевел

стрелки» НЕКИЙ МЕРЗАВЕЦ. Адью. Нулти».

XXXI

В дверь позвонили и одновременно забарабанили (когда он успел ее захлопнуть?).

Крид тенью метнулся в прихожую, чтобы открыть. Инстинктивно отвел взор вбок. Дабы

не смотреть на Марон, лежащую с неестественно подогнутыми коленями.

И увидел пистолет. Откуда он? Чей? Грабители, что ли, ворвались?!

Несчастный, какие грабители?! Это же твой пистолет. И супругу прикончил ты!

Наклонился, поднял оружие. Потрогал ствол, еще хранящий тепло сумасшедшего

выстрела. Надо сдать его полицейским, в квартиру ломятся наверняка они.

44

Откуда этот туман? Так плохо видно дверь! Будто слепой, шагнул вперед, протягивая руку с пистолетом к фиксатору замка. В этот момент дверь с треском упала на

пол, накрыв собою Марон. «Ничего, ей уже не больно», – успел подумать Крид, прежде

чем услышал окрик-требование:

– Брось оружие!

– Возьмите! – протянул вперед руку.

Сильнейший удар в грудь бросил его на валяющуюся на полу дверь.

Искреннее недоумение «Того, кто таков это чертов Боб Сентон, я так никогда и не

узнаю!» стало его ПОСЛЕДНЕЙ МЫСЛЬЮ…

XXXII

– Ненормальный! – заключил страж закона, первым переступивший порог

квартиры. – Это же надо додуматься – направить ствол на полицейского!

– Точно в сердце! – констатировал второй, склонившийся над Кридом. – Врач

бедняге уже не понадобится! Постой, постой! Ничего себе! Там под дверью, кажется, еще

один жмурик. А ну, помоги мне сдвинуть этого придурка немного в сторону!

– Так и есть – женщина!

– Кстати, а ты явно поспешил уложить парня…

– Что ты хочешь этим сказать?

– Мне показалось, что стрелять он не собирался. Просто хотел отдать револьвер.

– Стволом вперед и наставляя его мне в грудь?

– Вряд ли рядовой гражданин искушен в тонкостях поведения при задержании

полицией. Кстати, ты обратил внимание, что его палец на спусковом крючке не лежал?

Более того, кисть не была изготовлена к стрельбе.

– Считаешь, в такой ситуации мне было до всех этих тонкостей? Мы же не в

картинную галерею взломали дверь. А в квартиру, где, по заявлению соседей, стреляли.

Да и действовал я строго по инструкции: четко и громко подав команду бросить оружие.

Именно бросить, а не передать. К тому же, если бы этот ковбой выстрелил даже случайно, мой труп от этого вряд был бы менее холодным.

– Ладно, звони в участок! Пусть присылают экспертов! И заодно – ПРИГЛАСИ

ПОНЯТЫХ!

ХXXIII

– Отпечатки пальцев убитых взяты, пуля, прошившая женщину насквозь, на

баллистическую экспертизу отправлена, необходимые снимки сделаны. Сержант Сонбор

заканчивает опрашивать свидетелей. Он же опечатает квартиру. Мы по горячим следам

мчимся в морг. Хотя, на мой взгляд, в данной ситуации вскрытие – пустая формальность.

– Отправляйтесь! Мы с Юве тут все закончим сами, – комиссар одобрительно

кивнул головой полицейскому, выстрелившему в Крида.

Следом утиным выводком на выход потянулись и понятые.

– Давненько нам не приходилось выезжать на столь кровавую семейную разборку,

– нарушил молчание полицейский. – И что за муха его укусила?

– На этот вопрос ответит следствие. Но, скорее всего, ревность.

– Думаете, был повод?

– Было бы желание, повод всегда найдется! – философски изрек и не такое

видавший в жизни комиссар.

– Судя по письму, – изменил тему разговора подчиненный, – эта Элен его любила.

– Кстати, вы не забыли внести письмо в перечень вещественных доказательств?

– Нет, шеф! Инструкцию соблюли свято.

– Ну, и отлично! А та девушка, Элен, на мой взгляд, обладает тонкой, я бы сказал, в

чем-то даже поэтичной душой.

45

– Собственно, – добавил полицейский, – о супруге никто из соседей – почти

невероятный случай! – тоже слова плохого не обронил. И жили они, если верить

свидетелям, дружно.

Ответить комиссар не успел. Юве, поднявшийся со стула, чтобы немного размять

ноги, и сделавший несколько шагов по квартире, вдруг воскликнул:

– Шеф, по-моему, наши эксперты опарафинились!

– Что ты хочешь этим сказать?

– Только то, что они проглядели еще одно письмо!

– Где оно?

– Да вон краешек выглядывает из-под жалюзи! – заключил Юве торжествующим

голосом: пусть синьоры из технического отдела не очень задирают свой нос перед ним и

его товарищами.

– Кровь уже немного подсохла! – заключил старший по званию. – Доставай, чего

уставился?

Юве осторожно, будто боясь змеиного укуса, вытянул конверт.

– Надо же, из Почтовой службы Соединенных Штатов Америки! – опередил вопрос

комиссара. – Интересно, какие могли быть общие дела у хозяев квартиры и столь

высокого государственного учреждения?

– Вскрывай, сейчас узнаем!

Полицейский бережно, стараясь не оставить отпечатков пальцев, разорвал конверт

и напряженным, словно школьник не выучивший урок, голосом начал читать:

«Уважаемые госпожа и господин Пашоат! В результате попадания микрометеорита в один

из блоков геостационарного спутника связи вышел из строя бристор размером в несколько

микрон. Соответствующие службы, к сожалению, не сразу разобрались в произошедшем –

столь ничтожной была поломка. В итоге в течение нескольких дней основной сервер

ошибочно сбрасывал на ваш телефонный аппарат звонки, адресованные чете из

Гватемалы. Невероятное совпадение: они носят те же имена и фамилию, что и вы.1 Мы

специально связывались с Всемирным бюро учета населения, и там подтвердили: больше

ваших полных тезок на земном шаре нет.

Так что представьте себе необычность произошедшего. И, будьте настолько

любезны, извините нас за причиненные неудобства. А в счет хотя бы частичной

компенсации морального ущерба приглашаем вас в отпуск на Гавайские острова –

естественно, за счет Почтовой службы Соединенных Штатов Америки.

Точно такое же письмо мы отправляем в Гватемалу (это на их телефон поступали

звонки, адресованные вам). Надеемся, встретившись на Гавайях, вы не только

познакомитесь, но и подружитесь, сохранив о нашей фирме самые приятные

воспоминания. От имени…».

– Везет же людям! – явно невпопад позавидовал Юве. – Можно сказать, счастье с

неба свалилось, а этот чокнутый жену укокошил и сам сдуру маслину проглотил!

И, осознав всю неуместность сказанного, добавил:

– Жаль, хозяева так никогда и не узнают, какой невероятный сюрприз им

подготовила судьба!

– Да, неудачное время выбрал синьор Пашоат для семейной разборки! Но что тут

скажешь: сделанного не вернешь. А нам пора в участок!

– Письмо к вещественным уликам приобщать?

– Зачем?! Какое отношение Почтовая служба Соединенных Штатов Америки и

этот вибратор, вибристор (или как его там?!) могут иметь к разыгравшейся здесь

трагедии?

– Так как же с конвертом поступить? Сразу направить в архив?

1 Не меньшее совпадение и то, что город Сан-Хосе есть как в Боливии, так и в Гватемале.

46

– Что за глупость?! Я же сказал: оно никаким боком не лепится к нашему делу.

ВЫБРОСЬ его В МУСОРНЫЙ БАЧОК! И забудь, что оно существовало...

47