Текст книги "Цветок на камне"

Автор книги: Николай Липницкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

А потом, они стали заниматься квартирой. Всё расставили, разложили, и, наконец, принялись за одежду. Женщину только допусти до шмоток. Перебирали, меряли, откладывали, то в кучку «Буду носить», то в кучку «Продать», потом опять из кучки в кучку и обратно. Наконец, кучка «Буду носить» перекочевала на полки старого рассохшегося шифоньера, а кучка «Продать» осталась лежать на венских стульях, варварски выкрашенном половой краской. Уже стало темнеть, когда они, всё-таки, закончили с одеждой. Захотелось кушать, и Ирка вспомнила, что не ела с самого утра. Да и Галка тоже. Спохватившись, она ринулась на кухню, пытаясь на ходу вспомнить, что из продуктов они прихватили из дома.

– Ты чего? – зашла на кухню подруга.

– Хочу приготовить что-нибудь, – ответила Ирина откуда-то из глубины холодильника. – У нас же с утра маковой росинки во рту не было. Сейчас что-нибудь сварганим на скорую руку. Ты яичницу будешь?

–У меня другое предложение.

– Какое?

– Пошли в кабак?

– Да ты что? Мне в ближайшее время туда дорога заказана. Лишних денег нет.

– Покупку квартиры нужно обмыть обязательно.

– Я же сказала, что нет лишних денег.

– Да ладно тебе!

– Не ладно. Я вчера весь день по школам моталась. Нигде не берут. И, до конца учебного года не возьмут. Нужно что-то другое искать. А, что – ума не приложу. Так что, те деньги, что у меня остались, я в кулачке держать буду. Спасибо, ещё, что родители Игоря согласились детей на время у себя приютить.

– Ирка, не кисни. Я угощаю. Пошли.

– Неудобно, Гал. Может, возмём бутылочку, да тут посидим? Чем плохо?

– Нет. Тут ты ещё насидишься. Все вечера твои. А сегодня – только в кабак.

– Ну, хорошо. Куда пойдём?

– В «Глорию», конечно!

– Нет, туда не хочу. Давай, что попроще.

– А, чем тебе «Глория» не устраивает? Хороший кабак.

– Там знакомых слишком много. Будут пальцем тыкать, сплетничать за спиной. Не хочу.

– Да пошли они! Не хватало ещё на них заморачиваться! Нет, только в «Глорию»! Ты не каждый день квартиру покупаешь.

– Ну, ладно. В комнате телефон, иди, заказывай такси.

– Может, на твоей машине поедем?

– А, потом, сидеть и не пить в кабаке?

– Оттуда на такси разъедемся.

– И машину там бросим? Нет уж. Иди, вызывай тачку.

Такси подъехало через полчаса. Как раз, хватило времени, чтобы красиво одеться и придать лицу товарный вид. Положа руку на сердце, ехать в «Глорию» и видеть все эти сытые и довольные жизнью морды, действительно не хотелось. Но, Галка права. Чем прятаться, лучше показаться с гордо поднятой головой, чтобы все видели, что она не сломалась и не опустилась.

Провожаемые взглядами алкашей сели в машину, назвали адрес и поехали. «Глория» встретила уютным полумраком, ненавязчивой музыкой, гомоном голосов и сплошной пеленой табачного дыма под потолком. Свободные столики пока ещё были, и подруги, присмотрев один из них в углу, решительно направились к нему. За столиком возле окна кто-то махнул Галке, но, узнав Ирку, быстро опустил руку. Ирина присмотрелась. Ага, Жанка собственной персоной. Гламурная девица, содержанка какого-то богатого папика. Когда Игоря сделали бригадиром, она усиленно набивалась в лучшие подруги. А сейчас сидит, отморозившись, делает вид, что незнакома.

Как это обычно бывает, стоило заметить одно знакомое лицо, сразу в глаза стали бросаться остальные. Людка, Анжелка, Танька, ещё одна Танька, Алекса, Славик мажор, Петенька, Алик. И все старательно отводят глаза в сторону. Типа, не знают никакую Ирку. Ну-ну. Гордо ступая, словно модель на подиуме, Ирина подошла к столику и, как можно изящнее, присела на стул.

Тут же подбежал официант Гарик и услужливо проклонившись, приготовил блокнот в ожидании заказа. Ирка посмотрела на него и впервые заметила на его лице лёгкие следы косметики. Глаза слегка подведены, губы подкрашены бесцветной помадой. Она перевела взгляд на руки и увидела на ногтях бесцветный маникюр. А парень-то «голубой». Справляясь с брезгливостью, чуть заметно передёрнула плечами. Гарик заметил и обиженно поджал губы. Странно. Она его давно знала, но заметила все эти приметы его ориентации только сейчас.

– Ты чего? – поинтересовалась подруга, как только официант, приняв заказ, удалился.

– Не люблю педиков.

– Перестань. У каждого свои недостатки.

– Да я понимаю, что не мне их судить. Но, всё равно, противно, что ли.

– Зато, говорят, из них отличные подружки получаются. Прикинь, такую подругу заиметь. И не болтливая и безопасная, и поболтать можно от души.

– Да ну тебя! – отмахнулась Ирка и расхохоталась.

Народу становилось всё больше. Ирка потягивала коктейль и потихоньку, искоса, оглядывала зал. Галка отошла и сейчас, подсев за другой столик трепалась с каким-то мужиком в нетипичном для этого места строгом костюме. Музыку выключили, и на небольшую сцену в глубине зала поднялись музыканты. «Глория» именно поэтому привлекала внимание клиентов, что после девяти здесь выступали популярные музыкальные коллективы города. Интересно, кто в этот раз? Музыканты незнакомые. Хотя, вон того, лохматого в водолазке, настраивающего бас-гитару, она где-то видела.

Наконец, барабанная дробь с окончанием по тарелкам возвестила о готовности музыкантов к выступлению, и на эстраду вышла миниатюрная девушка в облегающем серебристом платье, ниспадающем до самого пола. Ирка пригляделась и узнала Мелинду. Сильно! Восходящая звёздочка, успевшая засветиться даже в Москве. Небольшой проигрыш, и певица запела низким грудным голосом.

А на улице снег,

А на улице дождь,

А на улице боль, уходящая в ночь.

За окном тишина,

За окном ни души,

Только я у окна тихо плачу в тиши.

Ирка заслушалась и, внезапно, поняла, что это песня про неё. Не про неё прошлую или нынешнюю, а про неё будущую. Именно это предстоит ей в ближайшее время на убогой кухне в её новой квартире. Одинокие вечера и, то дождь, то снег за окном. Вспомнился покойный муж, и в душе заныло. Игорь, Игорь! Что же ты наделал!

– Разрешите вас пригласить?

Ирка вздрогнула и подняла голову. Перед ней стоял высокий мужчина лет тридцати, коротко стриженный, крепкий и, чего греха таить, симпатичный. По-крайней мере, в Иркином вкусе. Ей всегда нравились такие мужчины, с открытым лицом, слегка квадратным подбородком, ясными голубыми глазами, прямым носом и широкими бровями вразлёт. И ещё этот взгляд, уверенный и сильный. Танцевать она не собиралась, но перед этим взглядом устоять не смогла.

– Да, конечно, – ответила Ирина, не отрываясь от его глаз.

Она поднялась и приблизилась к нему. Мужчина слегка, в рамках приличия, прижал её к себе и уверенно повёл в танце. Танцевать он умел и Ирка впервые за последнее время почувствовала себя слабой женщиной, а не пытающейся выжить самкой.

– Вы хорошо танцуете, – сделала она комплимент партнёру.

– Ну, это громко сказано. Так, умею немного. Не более того.

– Я раньше вас тут не видела.

– А вы всех тут знаете?

– Не всех, конечно, но лица знакомые повсюду. Я раньше тут завсегдатаем была, так что, примелькались. А вы – человек новый.

– Да, я приезжий, – он кивнул в сторону столика, за которым сидела мужская, довольно шумная компания. – Мы в командировке тут.

– А про «Глорию» откуда узнали?

– Мы и не знали. Просто поселились в гостиницу неподалёку, решили отдохнуть вечерком. Собрались и пошли по улице в поисках чего-нибудь подходящего. А тут это кафе попалось. Неплохое место.

– Да, хорошее.

– Вы сказали, что раньше сюда часто захаживали. А сейчас, что?

– Сейчас не до кабаков. Это подруга меня вытащила сегодня.

– У вас что-то случилось?

– С чего вы это взяли?

– У вас в глазах боль. И, знаете, такая, уже, привычная боль, с которой вы уже стерпелись и научились жить.

– Вы психолог?

– Нет. Я военный.

– Откуда, тогда, такие познания в психологии?

– Любой офицер, немного, психолог. Мы же с людьми работаем. В армии всякое бывает. Всё-таки сто пацанов в одной казарме. Приходится и конфликты разрешать, и нарушения выявлять. А, иногда, и предвосхищать события. Без психологии никак. Меня, кстати, Игорем зовут.

– Как? – Ирке показалось, что она ослышалась.

– Игорь. Что с вами?

– Нет, ничего. Спасибо за танец.

Она резко отстранилась и пошла к своему столику.

– Я чем-то вас обидел? – не отставал от неё мужчина.

– Нет, ничем. Просто мне нужно побыть одной. Извините.

Мужчина нерешительно потоптался, потом повернулся и пошёл к своей компании. Сидеть дальше в этом кафе расхотелось. Она нашла глазами Галку и помахала ей рукой.

– Что? – подошла подруга.

– Я домой хочу.

– Так, весело же!

– Если хочешь, оставайся. А я пойду.

– Сама доедешь?

– Да. На такси.

– Ну, тогда, пока. Созвонимся.

Ирка оделась и вышла из «Глории». Расшалившийся промозглый ветер тут же бросился к ней, хлестнул по лицу и нагло попытался забраться за отворот пальто. Она тут же продрогла, поплотнее закуталась, прихватив ворот ладонью, и принялась искать взглядом такси. Такси нашлись тут же, у кафе, на стоянке в ожидании нагулявшихся посетителей. По случаю не такого уж познего времени, машин было немного, всего четыре «Волги» с шашечками, но Ирке и одной хватило. Словно прощаясь с этим беззаботным миром, оглянулась на неяркий свет витрин, приглушённую музыку, и села в тёплый салон. Появилось ощущение, что, именно сейчас, она перелистнула очередную страницу своей жизни.

Утро выдалось пасмурным. Проснувшись, Ирка поднялась и подошла к окну. На улице было сумрачно и неуютно. Ветер тащил волоком по небу тяжёлые, неповоротливые, косматые тучи и трепал верхушки деревьев. Редкие прохожие кутались в свои пальто и куртки, спеша на автобусную остановку. Этой зимой морозов ещё не было. Да и зимы, по большому счёту ещё не видели. Так, редкий мокрый снег напополам с дождём. Зато погода стоит сырая, промозглая, и от этого, неуютная и мерзкая. Быстрее бы уже подморозило и снег бы выпал.

Вспомнилось, что впереди, через три недели, Новый Год, и на душе стало тоскливо. Ещё год назад ожидание этого праздника было наполнено светлыми надеждами и хлопотами. Сёмка готовил письмо Деду Морозу, вырисовывая на листке бумаги очередную машинку, а Ирка уже начинала планировать компанию, в которой будет веселиться. Правда, планируй, не планируй, а, который уже год подряд, приходилось встречать Новый Год с бригадой Игоря, довольствуясь общением со вторыми половинками пацанов, но, помечтать, ведь, никто не запрещает. А сейчас, как? Ирка, понятно, проведёт праздник тут, на этой кухне. А Сёмка ждёт подарок. Интересно, что он у Деда Мороза закажет? И как выкручиваться?

Захотелось омлет. Ирина полезла в холодильник, достала яйца и вспомнила, что нет молока. Возле дома вчера заметила небольшой магазинчик и решила быстренько туда сбегать. Выходить, конечно, в такую погоду желания не было, но от омлета отказываться тоже не хотелось, да и идти на улицу всё равно придётся. Ещё вчера планировала с утра посетить ГорОНО. Быстро умылась, соорудила из волос дульку, оделась и спустилась по грязной лестнице, стараясь не наступать на разбросанные шприцы и окурки. Кустарно сделанная железная дверь подъезда скрипнула, открываясь и выпуская наружу, а ветер, словно обрадовавшись новой жертве, тут же вцепился ей в волосы. Сразу, стало сыро и неуютно. Съёжившись, Ирка добежала до угла и повернула.

Магазинчик был тут же, за домом. Отдельно стоящее одноэтажное строение с высоким крыльцом и забранными решётками витринами. Ирка поднялась по бетонным ступенькам, и остановилась у двери. На белёной стене ветер трепал криво приклеенный листок бумаги. Больше автоматически, чем по нужде, остановилась и прочитала, придерживая уголок пальцем. Обыкновенное объявление. «Магазину требуется ночной продавец». За прилавком стоял мужик с красными от недосыпа глазами. Хмуро буркнув в ответ на пожелание доброго утра, он поставил на витрину бутылку молока, принял деньги и, не дожидаясь, когда Ирина выйдет, отошёл и уселся на лежанку в углу за прилавком.

Она подхватила бутылку, скользнула взглядом по выставленным на стенде пачкам сигарет, мимоходом пожалела, что не курит, и побежала назад. Если бы курила, наверное, легче было бы. Хотя, кто знает? Алкоголь, ведь, не помогает? Чем, тогда, табак поможет? Надо работу найти. Говорят, когда много работы, все мысли на второй план отходят. Особенно, если труд тяжёлый. Замок в двери слегка заедал, и открыть его удалось только с третьего раза. После уличной сырости дома было тепло и уютно. Ирка прошла в кухню и занялась омлетом. В животе заурчало, одобряя это занятие. Запиликал «Самсунг». Она раскрыла трубку и прижала к уху, не переставая орудовать венчиком.

– Привет, Ир! – раздался в трубке голос Галки. – Ты, как, встала?

– Встала. Даже, за молоком сбегать успела. Омлет делаю.

– Ну, ты хозяюшка! Раньше не бегала.

– Раньше я до одиннадцати спала, а продуктами у меня кухарка занималась.

– Что планируешь на сегодня?

– В ГорОНО хочу смотаться, насчет детского сада и работы порешать.

– Да что ты там порешаешь?

– За деньги можно попробовать.

– Я, кстати, тебе поэтому и звоню. Есть клиенты на шубу и на другие шмотки. Будешь дома?

– Когда?

– После обеда.

– Перед тем, как приехать, позвони. Я не знаю, сколько в ГорОНО пробуду.

– Хорошо. А зря ты уехала вчера так рано. Там так весело было.

– Весело, Галя, было, потому, что я ушла. А, пока я была там, все отмороженные сидели. Не хотели со мной общаться.

– Да ладно тебе преувеличивать!

– Я и не преувеличиваю. Видела, как меня старательно не замечали.

– А с кем это ты там танцевала? Такой мужчина интересный!

– Военный. Они сюда в командировку приехали и случайно на «Глорию» набрели.

– Ну и?

– Что и?

– Ну, продолжение было? Ты поэтому так рано смылась?

– О чём ты говоришь? Я мужа недавно похоронила! Какие, уж, тут амуры? Его, прикинь, тоже Игорь зовут. Он, как только, имя назвал, меня, словно, кипятком обдало. Всё желание отдыхать пропало. Поэтому и уехала.

– Дела-а! Ладно, беги в свой ГорОНО. После обеда подъедем.

– Позвони, сначала.

– Слышала уже. И усвоила. Пока.

Так Ирку в ГорОНО и ждали! Серая казённая двухэтажная коробка встретила её тусклым отблеском немытых окон. В коридорах пахло пылью, чем-то прелым, и сновали туда-сюда люди с кипами бумаг в руках, а по коридору разносились перестуки печатных машинок. Она сунулась в один кабинет, в другой, но её отовсюду вежливо, а то и невежливо, выставляли, даже не пытаясь выслушать. Ирина бродила по коридору, разглядывая пошарпанные филёнчатые двери с табличкам, на которых были написаны фамилии главных и ведущих специалистов, стены, выкрашенные серой краской с пятнами краски поновее, и решала, к кому бы тут обратиться. У окна, в самом конце, неудобно изогнувшись, молодая женщина примерно её возраста на подоконнике заполняла карандашом какую-то таблицу на листке бумаги.

– Простите, – окликнула её Ирка. – Вы не могли бы помочь мне?

– Да, – недовольно оторвалась от своего занятия женщина. – Что вы хотели?

– Вы работаете тут?

– Я? Нет. Боже упаси! Я из школы. Принесла сведения, а там ошибку нашли. Вот, исправляю. А, что?

– Мне бы ребёнка в садик устроить.

– Ребёнка? – она, похоже, даже про свою таблицу забыла. – Вы, что, с Луны свалились?

– Нет, почему с Луны?

– У нас в садики очередь такая, что подходит тогда, когда ребёнок уже школу заканчивает.

– Знаю. Но, я же, не просто так. Я бы отблагодарила.

– Сомневаюсь. Это, каких же размеров должна быть благодарность? Хотя, судя по одежде, вы не из бедных. Может, и получится. Но, я бы не стала.

– Почему?

– Группы по сорок человек, антисанитария, дети, практически, без присмотра, питание отвратительное. Если есть деньги, лучше няню нанять. Ребёнок целее будет.

– У меня не так много денег. И на работу устраиваться надо.

– Ну, как хотите. На втором этаже слева. Кивалова Наталья Васильевна. Табличку увидите. Она начальник отдела дошкольного образования. Сходите, поговорите. Она деньги любит.

– А, примерно, сколько надо?

– Ну, этого я не знаю. Даже примерно. Да, вы не волнуйтесь. Она сама вам сумму озвучит. Наглая и ничего не боится.

– А, как с работой в школе?

– Ты, что, тоже с училка? – легко перешла женщина на «Ты».

– Да. Пед окончила. География.

– Оо! Даже не надейся! Середина года. Да, и так, учителей местный пед наплодил, хоть в банках соли. Летом ещё можно было бы. Но не через ГорОНО. К директору любой школы подкатить, денежку в карман сунуть, он своих училок по часам ужмёт, подвинет, да возьмёт на ставку. А сейчас – глухо.

– Спасибо за информацию. Попытаю счастья хотя бы с садиком.

– Ты бы, сначала, прошлась бы по детсадам. Сама бы глянула, в каких там дети условиях находятся. А, потом бы, уже, деньгами бы разбрасывалась.

– Хорошо. Учту.

На второй этаж поднялась по деревянной, гулкой и скрипучей лестнице, сразу повернула налево и быстро нашла нужную табличку.

– Можно? – Ирка стукнула в слегка прикрытую дверь и сразу сунулась в кабинет.

– Вам, кто разрешил без спроса заходить? –из-за обувных коробок, разложенных на столе с ходу заорала тётка лет сорока пяти.

– Извините, я по личному вопросу.

– Подождите! Не видите, у меня посетитель?

Посетитель, похоже, торговал обувью, а тётка была банальным покупателем. Но, сказано это было с таким пафосом, словно в данный момент в этом кабинете решался вопрос дошкольного образования, как минимум, государственного масштаба. Ирина вернулась в коридор и, прислонившись к серой стене, стала дожидаться своей очереди. Наконец, мужик, гружёный большой клетчатой сумкой с обувными коробками, протиснулся в двери и, кивнув ей, мол свободно, пошлёпал по коридору. Ирка, уже осторожней, с опаской, заглянула в кабинет.

– Можно?

– Да, заходите, – тётка, видимо, прибарахлилась новыми туфлями, сейчас стоявшими на приставной тумбочке слева от стола, и была в хорошем расположении духа. – Что вы хотели?

– Видите ли, Наталья Васильевна, – замялась, не зная с чего начать, Ирина. – Мне бы детей в садик устроить.

– А, что вы ко мне с такими вопросами? Идите в отдел, пишите заявление и ждите своей очереди.

– Но, вы же понимаете, что очередь такая, что выстоять её и попасть в садик – нереально.

– Понимаю, но ничего не могу сделать. Вопрос не ко мне, а к правительству. Я на свои деньги недостающие садики построить не могу. У меня нет таких денег.

Ирка покосилась на новые туфли на тумбочке. Да уж. На садики, может, не хватит, а на итальянскую обувь – вполне.

– Но, ведь, можно же решить вопрос, как-нибудь, по-другому? Мне очень нужны два места. И, поверьте, я умею быть благодарной.

– Какого возраста дети? – взгляд Натальи Васильевны стал цепким и сосредоточенным.

– Два года девочке и шесть лет мальчику. Мне бы, где-нибудь, в Залесском районе.

– Ну, это, как получится, – она сняла трубку внутреннего телефона. – Сима! Занеси мне папку по очередникам.

Сима, высокая, костлявая девица с лошадиным лицом, пришла минуты через две и, мимоходом скользнув по Ирке взглядом, протянула начальнице картонную папку скоросшивателя, до отказа набитую бумагами.

– Всё, иди, – царственным жестом проводила подчинённую Наталья Васильевна и углубилась в бумаги. – Так, есть возможность сунуть ваших ребят в «Солнышко». Как раз в вашем районе. Трудно будет, конечно…

– Естественно, – с готовностью согласилась Ирка. – Сколько я вам буду должна?

– Сейчас идите в отдел, напишите заявление, приложите необходимые документы. Там вам скажут, какие. А завтра, в это же время, привезёте по двести за каждого ребёнка. Потом, пройдёте медкомиссию и в садик милости просим.

– Двести рублей? – не поняла Ирка.

– Да. Зелёных и американских.

Бумаги оформили быстро и она, кивнув на прощание Симе с лошадиным лицом, села в машину и поехала домой. На удивление, машин на дорогах было не очень много, езда получилась комфортной и была возможность подумать, не отвлекаясь, особо, на дорогу. Мысли, сами собой, уже привычно вернулись к деньгам. Даже странно становится. В последнее время только о них и думается. А сумма конкретная. Четыреста долларов это не шутки. Круто тётка завернула. Правда, есть надежда на шубу. Галка говорила, что клиент на неё есть. Но, всё равно, денег жалко.

Уже, подъезжая к дому, вспомнила, что говорила та училка в ГорОНО. Наверное, действительно, стоит заехать в детский сад и присмотреться к жизни и быту. Тем более, что садик неподалёку, за разливайкой, метрах в двухстах. Проехав по дорожке между двумя пятиэтажками, свернула к обочине и остановилась возле решётчатых ворот. В воздухе стоял разноголосый детский гомон. Как раз, время прогулки у детей.

Ирка вышла из машины и пошла вдоль забора. Через редкие стальные пруться территория просматривалась хорошо. Можно и внутрь не заходить. Сразу возле входа стояло одноэтажное кирпичное строение, из которого явственно тянуло тушённой капустой. Видать, кухня там у них. Потом, основательно заросшая кустами территория вокруг потрескавшегося бетонного неглубокого бассейна, заваленного разным хламом, а, после него, уже, сами участки, на которых прогуливались группы. Словно в детство попала. Те же деревянные домики, песочницы под грибками, да качели.

А детей, действительно, было много. Участки, явно, не были рассчитаны на такое количество. И, половина – сопливые, зачуханные, неухоженные какие-то. Среди детского муравейника островками спокойствия сидели на лавочках усталые измотанные воспитательницы, изредка покрикивающие на расшалившихся мальчишек. И за это платить четыреста долларов? Что-то идея с устройством детей в детский сад показалась Ирке не такой уже удачной. Сев в машину, она развернулась и покатила к дому. Наверное, всё-таки, со взяткой не следует торопиться. А, что же, тогда, делать? Няня, тоже, в приличную сумму обойдётся, так что и она не по карману. Наверное, с соседями пообщаться стоит. Может, найдётся среди них бабушка какая-нибудь, которая не против немного подзаработать.

По пути, опять, остановилась возле того же магазина, в котором утром брала молоко и, привычно скользнув глазом по листку объявления на стене, зашла внутрь. Утреннего мужика уже не было, а за прилавком стояла молоденькая девушка, почти подросток. Быстро прикинув, что ей нужно из продуктов, она выстояла небольшую очередь в четыре человека и, наконец, сделала покупки. Домой вошла уже привычно, не обращая внимания на убогие древние обои и страшную железную вешалку на стене. Быстро привыкла, однако. Сразу, раздевшись, прошла на кухню. Нужно успеть приготовить и пообедать, пока Галка не приехала. А то, с ней не пообедаешь. Да и клиентки не дадут. Будут вокруг шмоток кудахтать. В другое время, Ирка бы отменила встречу и побыла бы одна. Но, нельзя.

Как раз успела приготовить супчик, когда позвонила подруга. Привычно раскрыла телефон и приложила его к уху.

– Ирка! – сквозь звуки клаксонов прокричала Галка. – Ты дома?

– Да. Уже пришла. Вас жду.

– Мы в пробке застряли. На Кирова! Ты никуда не уходи.

– Куда я уйду? Подъезжайте.

Уже не торопясь поела и сполоснула посуду. Галки ещё не было. Чтобы занять себя, Ирка разложила вещи и на секунду почувствовала себя торговкой на рынке. Для полноты ощущения вставила в шубу плечики и повесила на гвоздик, красиво расправив. Ну, вот, теперь, точно, как на базаре. Подходи, не скупись! Отдам за полцены! Даже, смешно стало. Противный звук звонка заставил вздрогнуть. Пришли. Ирина поспешила в прихожую и открыла дверь. Первой влетела Галка и с ходу принялась тараторить.

– Привет! А, вот и мы! Познакомьтесь. Это Венера, а это Людмила. Они шмотки твои посмотреть хотели. А Ленка Киянова за шубой прийти не смогла. Некогда ей, говорит. Ленке – и некогда, прикинь! Но она же твою шубу знает, видела. А за такую цену можно и вслепую покупать. Она деньги передала.

Ирка усмехнулась. У Кияновой времени всегда был вагон. Она, наверное, никогда в жизни не работала, чуть ли не с шестнадцати лет пробиваясь на содержании у разных богатеньких папиков. Скорее, не захотела ехать. Одна из тех, с кем тусили до гибели мужа, и которые после смерти Игоря отвернулись.

Венера, чернявая девушка лет двадцати, сразу прошла в комнату, а Людмила, моложаво выглядящая женшина лет сорока, задержалась, разглядывая потолок.

– Соседи топят? – кивнула она на забеленное, но всё-равно слегка видное жёлтое пятно.

– Не знаю, – пожала плечами Ирка. – Я эту квартиру три дня, как купила.

– Так себе квартирка.

– По цене. На что-то получше не хватило.

– Временные трудности?

– Надеюсь, что временные.

– Можно было бы кредит взять. Подумай. Я в банке работаю. Могу поспособствовать. Не дело в таком сарае жить.

– Да я ей говорила! – поддержала Людмилу Галка. – Такая квартирка в центре продавалась, пальчики оближешь!

– Я подумаю, – свернула разговор Ирка, не желая спорить и что-то доказывать. – Пойдём в зал вещи смотреть.

Торговля заняла часа полтора. Женщины, то и дело, хватали понравившуюся вещь, одевали её тут же, нимало не стесняясь, и бежали в коридор к древнему трельяжу, чтобы покрутиться перед зеркалом. Процедура утомила и, когда закончилась, как пишут в газетах, к обоюодному удовлетворению сторон, Ирка еле сдержала вздох облегчения. Галка ускакала с подругами, на прощание выразительно показав глазами на Людмилу и ещё раз посоветовав подумать. Ирка устало кивнула. Не объяснять же ей прописные истины о том, что кредиты ещё и отдавать надо. А, как говорится, занимаешь чужие, а отдаёшь свои.

Оставшись одна, прошла в зал и собрала те вещи, которые не удалось продать. Потом села и посмотрела на две стопки денег. Одна – баксы, другая – рубли. Шубу, конечно, было жалко. Но, в принципе, выручила неплохо. На жизнь, пока, хватит. И Сёмке на подарок к новому году. Хорошо, ещё, возраст у него небольшой. Запросы, пока, по карману. Старше станет, и запросы вырастут. Душа заныла. В последнее время она от себя гнала мысли о детях, стараясь чем-нибудь отвлечься. Соскучилась сильно, но, пока, привозить их в город было нельзя. Свяжут по рукам и ногам. Нужна работа. А она сама не придёт. Её искать надо.

Похоже, в школу устроиться не получится. Надо что-то другое искать. Может, делопроизводителем куда-то, или секретаршей? Надо бы обзвонить немногих оставшихся знакомых и попросить о помощи. Глядишь, кто-нибудь из них и подскажет что-то.

Два дня поисков не дали ничего. С работой было глухо. К вечеру четверга Ирка уже была готова лезть на стенку от отчаяния. Все, к кому она обращалась, только многозначительно охали и признавались в собственном бессилии. Да и знакомых, кому она, даже, просто позвонить могла, не так уж и много осталось.

– Понимаешь, – говорил ей, пыхтя в трубку, Клешня из бригады Игоря. – Где я и где офисы? Не торговкой – реализатором же тебя на рынок устраивать?

– Что ты говоришь, Ира? – вздыхала в микрофон Мария Александровна, главный бухгалтер одной из серьёзных фирм. – Даже, штат уборщиц укомплектован под завязку!

– Не, нет, и ещё раз нет! – горячился Аркадий Владимирович, мент из отдела по борьбе с организованной преступностью. – Никаких мест. Особенно для тебя! Ты же, как жена лидера преступной группировки, тоже в разработке числилась. Кто же тебя в ментуру возьмёт?

– Ириша! – горячилась Зиночка из городской администрации. – Неужели ты думаешь, что, если бы что было, я бы тебе не предложила? Ничего нет.

– Да что ты? – восклицала Тамарка, владелица салона красоты. – Как ты себе это представляешь? Кем? Маникюрщицей или парикмахером? Ты, хоть, раз причёску делала? Ногти, может, ещё себе красила, но это не маникюр. У меня мастера все высшей квалификации. А поломойкой ты сама не пойдёшь.

Ирка подумала, что ещё пару месяцев без работы, и она, точно, поломойкой согласится. Только не к Тамарке, конечно. И так в каждом случае. Единственной надеждой оставался Виталик, помощник директора сети магазинов электроники. Обещал попробовать пристроить в один из филиалов менеджером. Даже, если получится, старшим менеджером. Но это станет ясно только после Нового Года. Значит, нужно подождать. А, пока, заняться праздником. Самой Ирке, конечно, не до веселья, а детям, особенно Сёмке, праздник портить не надо. В детстве Новый Год всегда ассоциируется с волшебством. Не стоит разочаровывать ребёнка.

Галке было не до подруги. Моталась по магазинам, покупала новые шмотки, подарки и договаривалась со знакомыми о том, где встречать праздник. Изредка, в перерывах между бутиками звонила, конечно, но разговоры были короткими, на бегу, и быстро сворачивались, потому что «Там такая классная кофточка!» или «Если бы ты видела, какие обалденные сапоги на вот такенном каблуке!». Честно говоря, Ирке этих мимолётных разговоров вполне хватало. В последнее время накатила апатия и никого видеть не хотелось.

На завтра запланировала ехать за детьми, забирать к себе. Хватит им у дедушки с бабушкой отдыхать. Правда, им там нравилось, и похоже, по маме они не сильно и скучали. У Ирки, даже, при каждом с ними телефонном разговоре, ревность просыпалась. Хотя, было бы хуже, если бы они ныли в трубку и просились бы домой. К приезду детей квартиру нужно подготовить. И, в первую очередь, ёлку поставить. Был бы, хотя бы, Сёмка постарше, можно было бы, вместе с ним это дело организовать. Ему было бы интересно украшать, мишурой окутывать, игрушки вешать. Но, это на следующий год. А сейчас, лучше ему к наряженной ёлке приехать.

Прямо с утра направилась на ёлочный базар. До Нового Года оставлось ещё около двух недель, так что, народу было немного. Зато и выбор был хороший. Вспомнилось, как однажды, прямо накануне праздника, спохватившись, сунулись на базар с Игорем, и с большим трудом стали обладателями общипанного деревца. И, даже, были рады хоть этой покупке. Походив между рядами, Ира, наконец, остановилась возле полутораметровой пышной ёлочки, такой красивой, словно сошедшей с открытки.

– Вот эту, пожалуйста, – ткнула она пальцем.

Продавец, парень, явно, азиатской внешности, подбежал с рейкой, на которую была нанесена шкала в сантиметрах, померял деревце и огласил стоимость. Ирка, не торгуясь, отсчитала положенную сумму и смотрела, как продавец бережно упаковывает покупку, старательно обвязывая лапы шпагатом.

– Хорошая ёлочка, – раздался сбоку женский голос.

Ирина вздрогнула и обернулась. Рядом стояла смутно знакомая женщина в малиновом китайском пуховике и сером, вязанном платке.

– Да, – согласилась она. – Дети рады будут.

– Дети? Я думала, что вы одна живёте.

– Дети, пока, у бабушки с дедушкой за городом. Я их завтра привезу.

– Они, точно, рады будут. Вы меня не помните?

– Нет, извините.

– Я – ваша соседка с третьего этажа. Из тридцать второй квартиры. Надежда Геннадьевна. Не вспомнили?