Текст книги "Пожар (СИ)"

Автор книги: Николай Мамойко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

  –И что ты собираешься делать?– поинтересовался капитан.

  –Пока не знаю. Только вот, что я скажу тебе: не на того напали!– Голос майора посуровел.– Эту подлянку им не прощу. Вот выберусь с этой передряги, обязательно доберусь до того, кто комбинацию с воровством золота придумал. И будет ему мой личный суд. И за нас с тобой, и за Бобра, и за зверей, которых эти сволочи вынудили покинуть свои родные места.

   * * *

   К вечеру таежный поселок затянуло густой пеленой дыма. Дышать становилось все труднее и труднее. Особенно страдали пожилые люди. Медики по местному радио давали рекомендации как избежать отравлений дымом. Советовали одевать маски, предварительно смочив их водой. Некоторые пенсионеры в надежде на помощь поспешили в фельдшерско-акушерский пункт. Но на двери висело свежее объявление, в котором сообщалось, что в целях оптимизации и улучшения работы по медицинскому обслуживанию населения решением краевого министерства здравоохранения ФАП поселка Светлый закрывается. Больные могут получить медицинскую помощь в соседнем районе.

   Оборудование ФАПа машинами министерства еще вчера было вывезено в краевой центр и свалено в старые склады. Медицинские работники, оставшиеся без работы, изо всех сил старались помочь своим односельчанам. Обходили дома стариков, проверяли их самочувствие. Советовали, какое лекарство принимать, чтобы уменьшить риск наступления критического состояния. И все равно без трагедий не обошлось. Двое пенсионеров, не дождавшись помощи, умерли буквально на пороге бывшего фельдшерско-акушерского пункта. Сил дойти до ФАПа хватило, а на дальнейшую жизнь их уже не осталось.

   Вести о бедствии стали распространяться быстрее огня. Тревожные звонки один за другим полетели в краевой центр, в другие города. Люди звонили столичным депутатам, сенаторам, в экологические организации, просили, требовали принять меры.

   Мария Степановна накануне попробовала собрать людей, чтобы коллективно решить, как поступать дальше, но пришли в клуб не больше десяти человек. Возмущению ее не было предела.

  –Ну что за люди такие? Их травят, а они сидят по домам, как сурки, забившись в норы!– в сердцах сетовала глава поселения.

  –Не время сейчас ходить по собраниям, – отозвался с первого ряда незнакомый мужчина.– Надо поселок и людей спасать.

   Это был Михаил Шведов. Он всего несколько часов назад добрался до Светлого. И когда дым от пожарищ плотно накрыл поселок ядовитым туманом, понял, что до полного спасения еще далеко.

  –Что же вы предлагаете?– Попкова явно ждала помощи.

  –Надо бить во все колокола. Звонить губернатору края, в Москву, на телевидение и в другие средства связи. В том числе и СМИ иностранных государств. Грозить, если не примут меры в ближайшие часы, население поселка протестным маршем выйдет в краевой центр. Я сам тоже позвоню кое-куда. Одновременно надо попросить людей, кто может, выйти на борьбу с пожаром. Надо задержать огонь, не дать прорваться к поселку.

   В это время у главы поселения зазвонил телефон. В трубке услышала тревожный голос Виктора Званцева.

  –Мария Степановна, не могу дозвониться до мамы. Вы не знаете как ее самочувствие?

  –Я днем заходила. Лидия Егоровна прибаливает, но пока ничего критического нет. Сейчас за ней медсестра присматривает. В поселке же обстановка тревожная. ФАП наш все же закрыли.Ты бы нам, Виктор Иванович, подсобил маленько. Может, медиков каких сможешь подослать?

  –Я сам выезжаю сейчас же к ...

   Договорить Виктор не успел. Мобильник замолчал. Подумал, что это что-то у него случилось, но, сделав пару звонков по другим адресам, узнал, что это отключили вышку мобильной связи. Население поселка оказалось отрезанным от мира. Откладывать отъезд больше было нельзя. Вскоре подъехали Татьяна вместе с девушкой из телецентра. И они отправились в дорогу.

   Мимоходом Званцев отметил, что Татьяна не соврала: Ирина была действительно очень красивой девушкой. А сумка с телекамерой на плече делала ее похожей на юную туристку, налегке отправившуюся в поход. Но это впечатление было обманчивым. Журналистку он неоднократно видел по телевизору с острыми, живыми репортажами. Она умела формулировать темы и жестко обозначать проблемы.

   Мария Степановна поспешила к себе в контору и со стационарного телефона позвонила в краевую администрацию. Ответил женский голос. На просьбу соединить с губернатором или его заместителями девушка бесстрастным заученным голосом заявила:

  –У губернатора сейчас большое совещание. Звоните завтра.-И положила трубку.

  Попкова набрала номер еще раз.

  –Не бросайте трубку, девушка. Лучше запомните и передайте по возможности немедленно губернатору, что в поселке Светлый из-за пожара в тайге напряженная, а точнее трагическая ситуация. И если немедленно не принять меры, она может выйти из-под контроля.

  –Ну что вы беспокоитесь. На совещании как раз и решаются ваши вопросы,– успокоила Попкову женщина на другом конце связи.

   Обнадеженная возможными переменами к лучшему, Попкова принялась просматривать текущие документы, на которые надо было немедленно реагировать. Каково же было ее изумление, когда по проводному радио услышала, что решением администрации края в поселке Светлый с нынешнего дня немедленно вводится карантин. Въезд и выезд только строго по пропускам и по разрешению медицинской комиссии. Дальше говорилось о какой-то неизвестной болезни, якобы поразившей жителей поселка. Есть серьезно заболевшие и даже, возможно, первые жертвы. И пока не будет выяснена причина и найдена нужная вакцина, карантин будет действовать. А чтобы болезнь не получила распространения, решено силами полиции и росгвардии выставить заслоны.

   На этот раз сердце прихватило женщину основательно. На какое-то время Попкова даже потеряла сознание. Хорошо, что к ней на огонек зашел Михаил Шведов, не знавший куда себя деть. Помог достать лекарство, подал воды. А когда женщина слегка отошла от стресса и смогла передвигаться, помог дойти до дома. Приготовил чай.

   Мария Степановна была рада гостю. Хоть с кем-то можно было поделиться своими невеселыми мыслями. Потом выяснилось, что у них много общих тем для разговора. Михаил когда-то тоже учился в лесотехническом вузе. Только специализировался в основном на лесовосстановительных технологиях и принципах сохранения экосистем. Она же изучала конкретные предметы, связанные исключительно с переработкой древесины. И хотя нынешняя работа такими нитями, как раньше, давно уже с тайгой ее не связывала, женщина ощущала ее каждодневным дыханием. Была уверена, что нигде больше такого целебного, бодрящего воздуха нет.

   Теперь же любимая ею тайга горит! Уже сколько времени огонь мечется то в одном направлении, то в другом, охватывая все новые площади. Гибнет все живое, но никто лес не тушит, кроме местного населения таежных сел и поселков. А сколько их уже сгорело! Сегодня беда вплотную подступила к родному Светлому.

   Михаил разделял ее тревогу. Более того, в своих рассуждениях предсказывал будущее их края еще более мрачным. Он утверждал, что нынешний массовый пожар это хорошо продуманная диверсия с далеко идущими целями и трагичными последствиями. Такой масштабный пожар способен изменить вся экосистему Сибири. Где раньше было сухо, там могут появиться болота. А в болоте кедр не растет. В болоте никакое дерево не растет. Изменится погода. Но сначала многие села и города, расположенные по берегам рек и других водоемов – рукотворных и природных, – испытают губительные наводнения.

  –Разве такое возможно!– воскликнула в ужасе Мария Степановна.

  –А почему бы нет? Для вас же не новость, что страну можно разрушать политически, законодательно, экономически. Так почему же нельзя попробовать экологию как средство разрушения?

   За время своего скитания по тайге, Михаил многое передумал. Был почти уверен, что его срочно отозвали из командировки, чтобы с помощью прежних его наработок выяснить, где наибольший ущерб можно получить от нарушения водного баланса. И теперь был похож на школьного учителя, пытающегося объяснить трудный урок несмышленым детям. Он даже встал из-за стола и стал прохаживаться по комнате.

  –Лес и мох задерживают влагу. Каждое дерево не менее 150 литров и каждый квадратный метр мха около четырех-пяти литров. Это я еще помню с момента защиты диссертации. А теперь представьте, уважаемая Мария Степановна, вся вода, которая задерживалась в тайге, одномоментно хлынет в низины и в реки! – Михаил выдержал паузу, чтобы факты четко отложились в голове слушательницы, и продолжил:

  –Такая же картина и при вырубке леса. Мох без деревьев погибает. Девяносто процентов атмосферных осадков в считанные минуты окажутся у порогов ваших домов. Вечером ложитесь спать – у вас в доме сухо, а просыпаетесь – вода уже плещется за окнами.

   Михаил снова сел и какое-то время молча наблюдал за реакцией хозяйки дома на сказанное им. Потом продолжил свой урок:

  –Но и это еще не все. Внезапно высокая концентрация воды может серьезно осложнить работу гидроэлектростацй. Водохранилща будут заполняться почти мгновенно. Чтобы сохранить плотины, придется массово сбрасывать воду, а это опять же повлечет серьезные подтопления городов и поселков, расположенных вблизи рек. Кстати, с этим мы уже не раз сталкивались в соседних областях. Ущерб серьезно опустошает казну. И это, к сожалению, только начало.

   Шведов умолк и принялся за чай. Тот показался ему недостаточно горячим и он отодвинул чашку в сторону. Придержал за руку хозяйку, которая хотела налить свежего чая. Ему хотелось выговориться до конца, поделиться тем, что его самого мучило :

  –Кстати, заметили, как элегантно господа правители,, которые утраивают беды народу, хотят отыграться за его же счет? Решили ввести страхование от подобных ситуаций. Включить отдельной строкой в платежку за услуги ЖКХ. Иначе говоря, сделать все население страны коллективным ответчиком за свое головотяпство или хуже того – умышленные действия. О чем, конечно, не хотелось бы думать.

  –Так страхование, вроде бы, добровольное,– попробовала возразить Попкова. Она все еще чувствовала солидарную ответственность за дела своей партии.

  –Пока добровольное, но через год-другой платеж станет обязательным, вот увидите.

  Шведов встал.

  –Пора, однако, прощаться. Засиделся я у вас.

   * * *

   К утру следующего дня положение в поселке стало по-настоящему критическим. Стена огня быстро приближалась. Хвоя кедровника горела, как порох, с треском. Кедровые шишки, еще не набравшие полностью спелость, лопались от жары с таким характерным звуком, как будто взрывались гранаты. Ошалевшие от безысходности и страха животные пробегали прямо по околице поселка, не обращая на людей никакого внимания.

   Одна надежда была на то, что ветер изменит направление или пойдет дождь. Но пока никаких серьезных примет на перемену погоды не было. Упование жителей поселка на то, что в очередной раз удастся отсидеться дома, не оправдывалось. И они, вслед за животными, вереницами потянулись на окраину села, лишь бы быть подальше от опасной близости огня.

   Но дальше окраины их не пустили заслоны из полицейских и росгвардейцев. Они двойным кольцом окружили поселок. Блокировали все возможные выходы. Пытались задержать даже зверей , стреляя в них, но это не помогло. Звери с еще большим рвением стали вырываться с оцепления. Вскоре к месту стрельбы подоспели журналисты с фото и телевизионными камерами, и выстрелы сразу прекратилась. Видимо, смелые гвардейцы застеснялись, что станут на всю страну участниками такой позорной охоты.

   Михаил Шведов сразу воспользовался благоприятной ситуацией и влился в смешанный поток людей и животных в надежде проникнуть за оцепление. Призывал и других людей последовать за животными. Получалось почти как в истории с древнегреческим Одисеем, когда ослепленный Циклоп хотел поймать Одисея на выходе из пещеры, а тот вышел вместе с овцами. В нынешней ситуации в роли Циклопа выступала власть. Только, похоже, она была ослеплена не физически, а безмерной тягой к стяжательству и ненавистью к населению, которое собиралось помешать ей безответственно обогащаться.

   На основной дороге, ведущей в краевой центр, толпы собирались с обеих сторон оцепления. Люди требовали пропустить их. Но цепи гвардейцев и полицейских только плотнее сомкнулись, ощетинившись в сторону людей автоматами и бронежилетами. В лучах пробивающихся время от времени сквозь тучи солнца угрожающе поблескивали их темные шлемы с защитными козырьками. Противостояние нарастало, и неизвестно чем бы оно закончилось, но в этот момент позади цепи росгвардейцев приземлился боевой вертолет. На землю тут же саранчой высыпались охранники. Они быстро организовали свой непроницаемый круг и настороженно, беспрестанно оглядывались вокруг. Вслед за ними на землю важно спустился человек с явно несоразмерной его узкому лицу нелепой широкополой фуражке с высоченным околышем. От этого и без того лицо, явно обделенное интеллектом, выглядело и вовсе комичным. Даже издали было видно, что ему страшно. Он все норовил бочком спрятаться за идущим впереди охранником.

  –Своих что ли боится? Население то без оружия? Вон как глазищами зыркает во все стороны,– предположил один из стоявших в цепи росгвардейцев.– Как только ему генеральскую должность доверили?

  Другой не удержался и пошутил:

  –Видимо, надоело кому-то его рожу постоянно видеть рядом, вот и отправил командовать такими же охранниками, каким он и был всю жизнь.

   Генерал тем временем что-то кричал. Отдавал какие-то приказы, но из-за шума вертолета, который не стал глушить двигатели, ничего толком разобрать было нельзя. Скорее всего, это были приказы открыть огонь, так как молодой капитан уже пытался продублировать приказ старшего, но его остановил подполковник:

  –Не торопись, сынок! Не наше это дело отдавать приказы стрелять по людям. Да еще под телевизионными камерами. Не уверен, что мы должны брать ответственность на себя за тех, кто создал такую ситуацию. Пусть те, кто сейчас, попрятавшись, сидят в кабинетах за высокой стеной, берут на себя ответственность.

  –А генерал вам что уже не указ?

  –Где ты видишь генерала, сынок? Надеть погоны с большими звездами да штаны с красными лампасами, это еще не значит стать генералом. Можно и две больших звезды получить, в наших реалиях это нетрудно, только это ничего не изменит. Лицо никуда не денешь. А от генерала на нем одни вздорные амбиции.

   Генерал еще какое-то время давал указания, потом быстрым шагом вместе со свитой направился к вертолету. Боевая машина тотчас взмыла в воздух. Цепи из росгвардейцев, а затем и полицейских стали рассыпаться. Люди беспрепятственно двинулись в сторону краевого центра, подальше от горящей тайги и обезумевших и пропахших дымом животных.

   ... Через несколько часов в окрестностях поселка появились самолеты и вертолеты министерства чрезвычайных ситуаций. Из краевого центра пришла целая вереница пожарных машин. На наиболее опасных направлениях высадился армейский десант со спецоборудованием, и оперативно подключился к тушению тайги.

   К вечеру стало ясно, что поселку пожар больше не угрожает. Отдельные очаги общими силами пожарных, военных и волонтеров быстро локализовали. А еще некоторое время спустя МЧС уже рапортовало о полной ликвидации опасности населению.

   Пожарным предстояло очистить большие площади сгоревшей тайги от трупов обгоревших животных. Они, видимо, как и люди, до последнего не верили, что человек способен бросить их в беде. Задохнулись от дыма и сгорели.

   Виктор с девушками возвращались с выгоревшей тайги в угнетенном состоянии. Увиденное потрясло молодых людей. Татьяна несколько раз принималась плакать. Ирина же оказалась мужественной девушкой и неугомонным репортером. Только крепче сцепила зубы и продолжала снимать даже, когда многие из волонтеров и местных жителей не выдерживали адских условий работы: жару, дым, тучи летающего по воздуху горячего пепла. Виктор с Татьяной помогали им чем могли: отпаивали водой, перевязывали, отводили в безопасное место.

   Когда огонь был побежден, Татьяна, оглядываясь на массивные почерневшие стволы обгоревших кедров, немым укором смотревших им вслед, спросила Виктора:

  –Как думаешь, расследовать это преступление будут?

  –Ты что!-ёрничая, вскричал Званцев.– При чем тут власти? Ты же слышала первые ссылки на природный фактор. Это молнии и грозы виноваты. Ну, опоздали маленько с тушением, так это разве преступление?

  –Но это же рукотворное бедствие? Хотя бы потому, что так долго кто-то не отдавал приказ тушить. Да и гроз в это время над тайгой не было. Это легко по метеонаблюдениям удостовериться. Дождь бы сам потушил огонь.

  –Ну и что с того, что гроз не было. Виновные уже определены. Для правдоподобия осудят еще парочку жителей каких-нибудь отдалённых селений. Дескать, это они не умеют спичками пользоваться, вот и подожгли тайгу. А что выгорели миллионы гектаров элитного леса – кого это будет беспокоить? Зато для бизнеса какой простор! Ведь ради этого и жгли тайгу.

   Виктор умолк, но чувствовалось, что увиденное его, человека, выросшего в тайге, потрясло особенно сильно. Он никак не мог успокоиться.

  – Одна мысль меня гложет: можно ли назвать бизнесом то, ради чего уничтожается страна? Неужели для того, чтобы единицам стать еще более богатыми, надо страну превратить в территорию социально-экономического бедствия? Во всяком случае для подавляющей части населения...

   Оставшуюся часть пути до поселка молодые люди шли молча.

  10.10.2019г. *Все совпадения фактов и названий

   г.Смоленск считать случайными.