Текст книги "Алгол (СИ)"

Автор книги: Николай Капитонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц)

Глава пятая

Инларон устало опустился на край кровати. С его крыльями не так просто удобно сидеть на чем-либо кроме трона. Крылья приходилось распрямлять на полу, причудливо выгнув. Владыка не любил садиться в таких местах из-за дурацкого вида. Сейчас его не мог видеть никто из посторонних.

– Ты как? – с заботой в голосе спрашивает Инларон. Ответа нет и он продолжает:

– Я знаю, что ты не спишь. Поговори со мной, я переживаю не меньше твоего.

– Ты переживаешь? Ты самый жестокий эргл в мире. Как ты мог, он не заслужил столь строгого наказания, – лицо Жинары опухло от слез, но сейчас в глазах ярость и осуждение. – Я же тебе рассказала, как все произошло. За что, скажи мне – за что?

Инларон положил свою ладонь на руку дочери. Жинара попыталась убрать свою руку, но он удержал.

– Я его не узнал. Это не мой любимый Лакир.

– Это он, просто у него проблемы с памятью.

– Я не про память. Его поведение. Это не прежний Лакир. Он вел себя дерзко. Ты ведь слышала, как он со мной говорил, как с отцом.

– Ты и есть его отец или ты забыл?

– Я его отец, но в тронном зале во время суда нельзя вести себя фамильярно. Я не верю, что основы воспитания и этикета выветрились из его головы. Еще это папа, – после небольшой паузы добавил владыка.

– Да, так никто из нас никогда к тебе не обращался, даже наедине.

– Еще это человечески, он вел себя как человек. Я не чувствовал в нем эргла. Он чужой в нашем роду. Я не поверил ни одному его слову. Он не осознал, что натворил. Я лишил его крыльев для его собственной безопасности.

– Это ведь родовое заклинание на крови, оно очень редкое.

– Да. Я впервые его применил.

– Ты можешь его снять?

– Нет. Не сразу. Лет через пять можно пробовать, но обычно оно не поддается воздействию лет десять.

– Десять лет Лакир будет без крыльев?

– Да, если…

– Что, если?

– Если я буду жив.

– Нет, я ему об этом даже не сообщу.

– Вот видишь, ты тоже неуверенна в нем.

– Я спасла его в последний момент. Почему никто не кинулся за ним?

– Все были поражены происходящим.

– Ты действительно не мог придумать наказание помягче?

– Произошло нарушение наших законов, самое крупное нарушение со времен последнего прорыва. Виновник – сын владыки. Прояви я хоть толику слабости, противники тут же могли это использовать против нас. Странир давно метит на мое место, они только ждут повода. Мой поступок выглядит жестоким, но он не позволит усомниться в непредвзятости никого из клана. Это политика и безопасность Лакира. Я не верю, что он не повторит своей выходки. Теперь он сможет осознать и если он мой сын, то поймет.

– Ему будет нелегко. Он кинулся в пропасть, несмотря на то, что на нем был арестантский поводок. Если бы я не бежала за ним, он бы разбился. Он шел на смерть. Он не хочет жить без крыльев.

– Для эргла остаться без крыльев – равносильно приговору.

– Значит он эргл, не человек – эргл.

– Конечно он эргл. Правда теперь он ничем от обычного человека не отличается. Магия крови запечатала его крылья. Сейчас ни один маг не отличит его от обычного человека.

– А магия?

– Магия при нем, но понять по ней что-либо будет сложно.

– Представляю, как трудно ему теперь будет жить. Его просто затравят свои.

– Если он действительно мой сын, он справится. Поговори с ним, Жинара. Скажи, что я буду рад его визиту, если он не забыл, что я его отец. Я могу пойти к нему, но боюсь, что он не захочет со мной говорить. Когда он отойдет от потрясения, пускай вспомнит об отце. Пусть придет ко мне или я навещу его. Передашь?

– Передам. Не думаю, что он готов будет принять эту информацию сейчас. Я выберу подходящий момент.

– Спасибо, моя девочка, – Инларон повернулся и накрыл ее своим крылом.

– Прямо как в детстве, – свернулась в клубок эргла.

– Ты и есть дитя, – голос владыки был полон нежности.

* * *

Настроение было хреновым. Меня заперли в моей комнате. Оказывается, до этого меня содержали в палате лазарета. Прежде я не придавал этому значения, понимание пришло только сейчас. Главной проблемы это знание не отменяло. Я остался без крыльев. За спиной у меня рыхлый комок непонятно чего. Хорошо хоть магия эрглов никуда не делась. И так чуть не спалился своим прыжком.

Полет в пропасть дался легко. Я надеялся почувствовать крылья, но все было тщетно. Прежнего восторга от полета не было. Я падал вниз, как обычный человек. Может с эргловским вестибулярным аппаратом, но в остальном – человек. Отчасти я был готов к тому, что не обрету крылья повторно. На этот случай я планировал левитировать, позабыв про веревку на шее. Магия эрглов была для меня блокирована. Осознав масштаб проблемы, я запаниковал. Времени на размышления не оставалось, пришлось действовать быстро. Первым попавшимся под руку заклинанием хранителей разрушаю структуру магии в веревке. До земли остаются считаные метры. Применив любое из заклинаний, я выдам себя со всеми потрохами. Выбираю самый безобидный вариант – магию эрглов.

Мне повезло. Жинара хватает меня за плечи, направляя тело в сторону. Так ей легче погасить скорость падения, используя крылья. Ее магия сковывает мое тело для надежности. Не знаю, трудно ей дался подъем на верх или нет. Не думаю, что с магией моя тушка была для нее непосильной ношей. Лишь оказавшись на выступе, Жинара накинулась на меня.

– Дурак. Ты мог погибнуть.

– Есть смысл жить без крыльев?

– Ты можешь вернуть свои крылья.

– Нет.

– Не сразу, но можешь.

Применив заклинание, сестра сняла с моей шеи и рук веревку. Девушка даже не заметила, что в веревке уже лишь фон от заклинания. Тем лучше для меня. Трудно описать мое состояние в тот момент. Вроде все вижу и понимаю, но добавилась некая отрешенность. Действие магии крови тут ни при чем, тут больше горечи от потери неба. Я могу левитировать, но это не крылья. Не знаю почему, но потеря крыльев оказалась для меня очень болезненной. Я смотрел на Жинару и не видел ее. Я ничего перед собой не видел и не представлял, куда идти. Направление к своей комнате я знал, но как туда попасть не представлял. Не было желания. Мысли были где-то далеко отсюда. Какие-то глупости – учеба, патрулирование, чушь. Зачем мне все это, если у меня отобрали крылья.

Видя мое состояние, Жинара схватила меня в магический захват и понесла куда-то. Направление не совпадало с дорогой к моей комнате. Как оказалось, она тащила меня к моей настоящей комнате. Прежде я был в больничной палате, а теперь меня несли домой. Все это я узнал по прибытию на место.

Жилища эрглов представляют собой пещеры на скальных выступах, чтобы удобно было летать. Для детей созданы ясли с ограничительным барьером, чтобы малыши без крыльев не сорвались вниз. Магические крылья прорезаются после десяти лет и тогда подростки получают собственные апартаменты.

– Где мы? – спросил я сестру, когда магический захват был ослаблен.

– Это твое жилище.

– А то?

– Ты лежал в лазарете. Я решила, что твоя комната поможет тебе прийти в себя. Неужели ты и про нее не помнишь?

– Не помню.

– Тут одежда, тут умывальник.

– А туалет?

– Ты не помнишь? – Жинара удивляется все больше.

В лазарете было ведро с крышкой, а тут такого предмета интерьера не наблюдалось.

– Туалет снаружи. Направо для мужчин, налево для женщин. Найдешь?

Киваю головой, я успел просканировать пространство и вижу, о чем говорит сестра.

– Я попрошу присмотреть за тобой, чтобы ты больше не наделал глупостей.

– Не наделаю.

Зачем мне делать глупости. Внезапный эмоциональный всплеск прошел, подарив возможность трезво оценить обстановку. Я ограничен в использовании всех доступных мне возможностей, но далеко не беззащитен. Я сумею приспособиться к новым условиям, а там и крылья вернутся. Жинара не стала мне докучать, молча удалившись. Вспомнив, что я не спал несколько дней, я решил отдохнуть. С внутренним будильником у меня все было в порядке, поэтому я устроился на кровати и уснул до утра. Магия хорошая штука, не надо никакого снотворного.

– Тебе особое приглашение нужно? – в мою комнату входит взрослый эргл Иранлис.

Память услужливо подсказывает, что это инструктор по боевой подготовке эрглов. Товарищ серьезный и требовательный.

– Нужно. Я ничего не помню.

– Лакир, – инструктор наклонился ко мне поближе. – Если ты думаешь, что сможешь меня дурачить, ты ошибаешься. Живо подъем! – рявкнул он на меня.

– Не ори, не дома, – понимаю, что нарываюсь, но сесть себе на шею не позволю. – Я действительно ничего не помню. Буду признателен если вы, уважаемый Иранлис, мне все подробно разъясните.

– Ты, ты, – инструктор сжимал кулаки и угрожающе расправил крылья. Я смотрел на него невинным взглядом, ожидая разъяснений. – Тебе пора на занятия вместе с остальными эрглами. Это приказ владыки. После занятий ты будешь патрулировать границу. Каждое утро в это время ты должен быть готов отправиться на занятия. Я ясно выражаюсь?

– Вполне. Где можно позавтракать?

– Все ученики завтракают в школе в общей столовой. Обедают там же.

– Ужин?

– На этом острове есть столовая. При желании можешь готовить сам, продукты можно получить на кухне.

– Школа на другом острове?

– Да. Мы потратили много времени на ненужную болтовню. Не мог бы ты собраться побыстрее. Все только тебя ждут.

Крыть было нечем. Дорогу до школы я самостоятельно не найду, а учиться придется.

– Минута и я буду готов.

– Жду тебя снаружи, – развернувшись, Иранлис вышел из моей пещеры.

Очищающее заклинание, умыть лицо по привычке и я готов. Заклинание очищало тело и зубы, позволяя экономить время. В омовении необходимости не было, но мне так привычнее, пока. Проверив свою одежду, я вышел наружу.

Три десятка молодых эрглов разного возраста сосредоточили на мне взгляды. Кто-то смотрел с сожалением, кто-то с интересом, кто-то с ненавистью или презрением. Мнения разделились, что для меня было к лучшему. Значит, среди учеников есть сочувствующие мне.

– Извините, что заставил ждать. Я не помнил, что мне нужно на занятия.

Никто из учеников не проронил ни слова.

– Полетели, – скомандовал Иранлис.

Молодняк один за другим шагали со скалы в пустоту, чтобы расправив крылья взлететь.

– Тебе особое приглашение нужно? – спросил инструктор, когда я остался один.

– У меня нет крыльев.

– Знаю. Но ты можешь левитировать. Понимаю, что с непривычки это непросто, но ты постарайся, – в голосе инструктора неприкрытая издевка.

Не дожидаясь повторного приглашения, шагаю со скалы и лечу вслед за остальными учениками. Поддерживать равновесие на первых секундах непросто, но уже через минуту я вполне сносно лечу по воздуху. Лететь пришлось стоя, прикидываться суперменом я не стал. К следующему полету нужно озаботиться магическими крыльями. Я могу создать заклинание нужной формы, но это будет не то, что родные крылья эргла. Не знаю в чем разница, но отчетливо понимаю, что она есть. Пока пришлось создавать фильтр против ветра в виде заостренного магического конструкта.

Если Иранлис рассчитывал, что я быстро выдохнусь, то его ждал облом. Не стесняясь, я подпитывался посредством магии хранителей. Ожидаете увидеть выдохшегося неудачника – не дождетесь. Пока перемещался по воздуху, в сознании просчитывал варианты, как пользоваться запретной здесь магией, не привлекая внимания. Идея была и, на мой взгляд, вполне жизнеспособная. Нельзя пользоваться одной из магий хранителей – заметят. Если пользоваться обоими видами сразу, фон получится размазанный и никто ничего не заметит. Останется только проверить мою версию на практике. Всего-то надо провести полевые испытания и не привлечь к себе внимания. С испытаниями могут возникнуть проблемы. Я не понимаю, как эрглы засекают магию хранителей. Прокалываться на мелочах желания нет никакого. Я и так накосячил достаточно.

Остров, к которому мы летели, оказался чуть меньше нашего. В глаза бросалось множество пещер с небольшими площадками перед ними. Скалы практически отвесные. В диаметре каменное скальное образование было не менее двух километров. Как эта масса держалась в воздухе, я не представлял. Никакой магии вокруг острова видно не было. Магический фон был в пределах нормы. Нужно будет кого-либо из преподавателей расспросить. Преподавателей на острове много, так подсказывала память. Всплывали имена и лица, хоть что-то полезное.

Я успел нагнать стаю и приземлился на уступ вместе с остальными учениками. Если инструктор удивился моей выносливости, то вида не подал. Взгляды молодежи в мой адрес не изменились – та же смесь от восхищения до ненависти. Первым делом нас повели в столовую на завтрак. Такой распорядок дня меня вначале удивил, но прикинув, что у них тут нормальных семей нет, все становилось на свои места.

Три больших котла, к которым выстроились очереди и повара-эрглы, наполняющие миски. Двигались быстро. Получив свою порцию можно было садиться за стол. Кувшины с напитком и кружки стояли на всех столах. Не зная куда податься, я уселся за пустой стол. Не прошло и десяти секунд, как рядом со мной плюхнулись трое друзей – Мутир, Виткар и Димлан. Из памяти успели всплыть имена, узнать больше не успел.

– Ты чего сюда сел? – сходу интересуется Виткар. Он в нашей компании самый говорливый.

– Нашел пустой стол и сел.

– Пошли отсюда. Гнурал с дружками заявится, начнутся проблемы.

Раз надо уйти я не против. Встревать в первый же день в конфликты с кем-либо не входит в мои планы.

– Конечно. Вы не удивляйтесь, я многих элементарных вещей не помню.

– Нас помнишь?

– Вас помню, – улыбаюсь парням. Странно, нам по двадцать восемь лет, а чувствую себя школьником. Учитывая, сколько живут эрглы, дети и есть.

– Пошли, – подхватывает свою миску Виткар.

– Не понял! – раздается за моей спиной. – Вы салаги вообще страх потеряли?

– Мы уже уходим, – Виткар торопится свалить подальше от проблем.

– Извините, я не помнил, что это чужой стол, у меня проблемы с памятью, – пытаюсь сгладить ситуацию и натыкаюсь на взгляд, наливающийся ненавистью.

– Ты? Это надо же, неужели память потерял?

– Частично.

– Меня не помнишь?

В памяти появилось ощущение врага, задиры, сволочи. Одним словом – проблема.

– Нет, – знать о моих воспоминаниях ему ни к чему.

– Ты мне пять золотых должен, – с наглой ухмылкой заявляет эргл.

– А ты кто?

– Че?

– Ты вопросом на вопрос отвечаешь?

– Давно не получал?

– Ты меня бил прежде?

– Конечно, – ухмылка становится еще шире.

– Первый раз вижу идиота, который избивает эргла, а потом дает ему пять золотых.

– Ты, ты…, – ухмылка сменяется перекошенным оскалом. – Я тебе одолжил монеты, а бил за то, что ты их не отдал, – на лице задиры удовлетворение от удачной мысли.

– Не помню тебя вообще.

– Кого это волнует?

– Меня нет.

– С тебя пять монет или будет хуже.

– Хуже не будет, а ты ничего не получишь.

Решать проблему придется сразу и жестко. Если я сейчас хоть на чуток прогнусь – не слезут. Не знаю, что противник из себя представляет, но тело мне досталось нормальное и память в порядке. Не знаю как у эрглов с подготовкой, а узнать придется и на собственной шкуре. Задира надвигался на меня намереваясь устроить потасовку. Я поставил миску с едой на стол, чтобы освободить руки. Противник еще в начале разговора отдал свою посудину одному из дружков.

– Что здесь происходит? – раздается у меня над ухом голос инструктора.

– Я не помнил, что этот стол занят. Мы уже уходим, – хватаю свою миску, чтобы уйти.

– У нас нет именных столов. Раз ты первый за него сел, никуда уходить не нужно. Я прав, Гнурал?

– Конечно, наставник, – пошел на попятную Гнурал.

Троица быстро ретировалась и мы с товарищами остались за столом одни. Я намеревался позавтракать, пока еще что-либо не произошло. Не успел донести ложку до рта, как друзья заговорили наперебой.

– Да, дела…., – начал обычно неразговорчивый Димлан. – Теперь не отстанут. Зря ты сказал, что память потерял. С монетами он ловко придумал.

– Обломится, – сообщил я, прожевав первую ложку, и тут же зачерпнул вторую.

– Ты его не помнишь?

– Помню, что он враг, – бубню с набитым ртом.

– Он тебя на самом деле бил.

– Так, парни, быстро краткую информацию о нем. Имя, за что бил, его слабые места, его сильные места, за что меня ненавидит.

Пока друзья переглядываются, продолжаю работать ложкой и челюстями.

– Я тебя не узнаю Лакир, – с заминкой говорит Димлан.

– Я себя тоже. Не отвлекайся.

– Побил он тебя лишь один раз, чаще вы словесные перепалки устраивали. Его отец один из наших инструкторов, натаскал Гнурала хорошо.

– Хорошо в рукопашном бое или на мечах?

– Дела…, – удивляется Димлан. – Ты не помнишь, что для нас главное – бой в воздухе.

– Для вас да, для меня уже нет.

– Извини, я не хотел….

– Проехали. За что он на меня взъелся?

– Твой братец Бранир, гонял его постоянно. Недолюбливал из-за его гнилой натуры. Он у папаши поднатаскался и начал отыгрываться на тебе.

– И все?

– Еще его родственник в тот день охранял проход, – вставил Мутир.

– Откуда ты знаешь? – уточняет Виткар.

– Мой дядька тоже в тот день дежурил возле потока.

– Что с ними теперь? – спрашиваю у Мутира.

– Отправили на землю охранять границу. Хорошо хоть крыльев не лишили.

– Мне очень жаль, что так получилось. А вы, как мои товарищи не знали, что я задумал? Может меня кто подначивал, на слабо взял? Может безответная любовь?

– Нет. Мы сами удивились, с чего ты туда поперся и как проскользнул.

– Я ничего не помню, кроме сильного ветра.

– Он тебя изменил.

– Он отнял у меня часть памяти.

– Это тоже, но он тебя изменил. Ты стал другим, старше что ли? – после паузы добавил Мутир.

– Не знаю. Чего мне сейчас от этого Гнурала ожидать? На дуэль вызовет?

– Дуэли запрещены. Пакости будет подстраивать. Если никто не видит, может подраться с тобой.

– Его дружки?

– Прихвостни, сами по себе не дернутся.

– Какой тут распорядок дня?

– Да, дела…, – опять удивляется Димлан и начинает объяснять.

После завтрака начинаются занятия. Первыми история Алгола, потом письмо, потом языки, потом математика, потом магическая подготовка и в самом конце воздушный бой. Для бескрылых младенцев еще обычный бой на мечах, а как крылья прорежутся только воздушный бой. Ничего, я смогу в воздухе полетать и без крыльев. Левитацию освоить можно быстро, запас магии у меня безграничный, посмотрим, как вас тут учат.

После завтрака учеников направили по аудиториям. Все те же пещеры в скалах, только побольше размером с кафедрами внутри. Между пещерами по краю скалы высечены тропинки, чтобы малышня без крыльев могла ножками топать. По краю тропы установлен магический барьер, не позволяющий упасть вниз. Тех, у кого есть крылья, барьер пропускает.

Первые крылья у эрглов проявляются к десяти годам. До пятидесяти лет они магические. После пятидесяти с разбросом в десяток лет крылья становятся вполне реальными. Процесс ломки длится три дня, потом эргл обретает настоящие крылья. Барьер определяет, произошли ли в организме эргла изменения после обретения магических крыльев. Какие именно изменения я не понял, но барьер не позволял малышне оступиться. Взрослые эрглы перелетали из пещеры в пещеру свободно. Смотрелось смешно. Бескрылые люди парят в небе возле нескольких пещер. Изредка взгляд выискивал крылатых учителей, в большинстве же здесь были ученики.

Друзья проводили меня в нужную аудиторию или пещеру, аудиторией как то язык не поворачивался назвать, хотя все как в настоящей аудитории и есть. Привыкну. Сидели мы с друзьями рядом, что было мне лишь на руку. Всего учащихся собралось больше сотни, а таких пещер тут несколько и распорядок занятий для каждой группы разный. Получается учеников больше тысячи. Нормальная такая школа на небесном острове.

Нужно заметить, что визуально эрглы выглядели лет на восемнадцать. Внешность пару сотен лет будет меняться очень медленно. С обретением крыльев будет резкое изменение, а потом процесс старения растянется на сотни лет. Мой папаша выглядел лет на сорок, хотя живет почти пять сотен. Еще одна деталь, эрглы рожали только после пятидесяти, когда у женщин прорезались настоящие крылья. Если эргла решалась родить раньше, то дети появлялись на свет бескрылыми уродами. Таких детей считали низшими и отправляли на землю к отвергнутым эльфам.

Эльфы считались дальними родственниками эрглов, свергнутые с небес за свои грехи. В чем именно они нагрешили, память справку не выдала. У низших детей ушки были острыми в память о крыльях. Получалось – эльфы дети от эргл малолеток. Эрглы эльфов недолюбливали, считая низшими. Эльфы к летунам тоже любви не испытывали. Интересно, эльфы тут в лесах живут? Типа с растениями на ты и так далее? Оказалось, что да. Летать они не могли, но за долгие годы жизни без неба приспособились к другим условиям обитания. Если попадался эльф, который не чувствовал леса и не обладал умением общаться с растениями – он подкидыш. Очень редко молодые эрглы решались тайно родить до появления крыльев и их дети оказывались в лесу. Там их принимали, но они навсегда становились изгоями, как оказалось позже – очень ценными изгоями. Магия леса им была неподвластна. Вначале их терпели лишь из общей ненависти к эрглам, как свидетельство их грехопадения. За пределы леса эта информация не выходила, но эрглы знали. Иногда матери втайне навещали своих детишек, но это не приветствовалось. Поэтому в стенах школы встретить влюбленную парочку практически нереально.

Учитель влетел к своему месту и, сложив за спиной большие крылья, окинул пещеру, тьфу, аудиторию, быстрым взглядом. Оставшись довольным, он без предисловий начал занятие. По всей видимости, продолжение какого-то исторического эпизода из истории Алгола. Никто в аудитории ничего не записывал, зато все активировали запоминающее заклинание. Мне такое заклинание ни к чему, магия хранителей с такими мелочами справляется автоматически. Не зная начала истории, я попросту скучал, пялясь по сторонам.

Ого, симпатичная эргла смотрит на меня с интересом. Неужели Лакир пользовался благосклонностью девушек? Заметив мой взгляд, эргла смутившись, уставилась на преподавателя.

– Лакир, ты почему не слушаешь? – голос преподавателя не сулит ничего хорошего.

– Я слушаю.

– Не активировав заклинание памяти?

– Я без него нормально запоминаю.

– Перескажи эпизод Лидонии?

– Лидония была женой правившего в две тысячи двести восьмом году по эмбрийскому летоисчислению Дупрана. Родила семь детей. Троих мальчиков и четырех девочек. В историю вошла, как прекрасный преподаватель, изобретшая систему обучения письму, применяемую по сей день. Вначале ее методику не восприняли всерьез. Лишь ее взрослые дети подняли записки матери, когда сравнили свое обучение в детстве, с тем как учатся их отпрыски. С две тысячи двести семидесятого года метод Лидонии применяется повсеместно.

– Достаточно. Теперь продолжим.

Если преподаватель удивился, то вида не подал. По пещере, словно ветер, пролетел короткий шум перешептывания и тут же стих. Ученики продолжали слушать своего учителя. Я же присмотрелся к составу в аудитории. Девушек среди учащихся было процентов двадцать пять, не больше. Возраст определить сложно. По человеческим меркам от шестнадцати до двадцати. Память подсказывала, что классы объединены по пятилеткам. Разброс среди учеников не более пяти лет. Самым старшим не больше тридцати. После тридцати учащихся отбирают в другую группу, где эрглы больше внимания уделяют боевой подготовке и несут службу. Распорядок дня для старших становится более казарменным.

Шаг за шагом я начинал понимать общественное устройство эрглов. Загадкой пока оставалось противостояние темных и белых сил. Непонятно, что потеряли эрглы, что потерял Алгол с приходом хранителей? Интерес вызывают чудовища, которых приносит проклятый ветер. По какому принципу выбираются миры, из которых выдергивают армии. Получить ответы на все вопросы у меня не получится, а хочется. Ничего, всему свое время.

Занятие закончилось через час. Все ученики вывалили на площадку перед пещерой. Площадка оказалась забита эрглами. Удивительно, но никто не отправился в полет. Успели налетаться, не то, что я. Наверное, боги прочитали мои мысли.

Неведомая сила выбрасывает мое тело за пределы камня. Успеваю проследить за магическим следом. Натыкаюсь на гадкую улыбку Гнурала и лечу вниз, раскинув руки. Удерживаю взглядом край площадки, у которого появляются головы эрглов. Никто не кинулся вслед за мной, знают, что я могу левитировать. А вот фиг вам. Наслаждаюсь чувством полета, чувством притяжения. Ветер шумит в ушах, хочется расправить крылья, но вместо них пустота. Скоро мое тело коснется земли – пусть.