Текст книги "Чистилище для Гурова"

Автор книги: Николай Леонов

Соавторы: Алексей Макеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Николай Леонов, Алексей Макеев
Чистилище для Гурова

Понедельник

Даже самый длинный отпуск когда-нибудь да кончается. Полковник-«важняк» Лев Иванович Гуров провел его с женой Марией Строевой, народной артисткой России, на море, где впервые за многие-многие годы отдохнул всласть. Его друзья: пребывавший в том же звании и должности Станислав Васильевич Крячко и непосредственный начальник генерал-майор Петр Николаевич Орлов, зная о том, насколько его вымотали два последних дела, – ни разу не побеспокоили его даже звонком. И вот сейчас Гуров, посвежевший и загоревший, ехал на работу, по которой успел соскучиться, и даже не подозревал, что злодейка-Судьба уже подкинула ему очередное дельце, да не простое, а с выкрутасами!

В их со Стасом кабинете, где они, несмотря на наличие трех столов, работали вдвоем, сидя напротив друг друга, на его, гуровском, столе громоздилась гора папок, а Крячко встретил его с виноватым видом, только что слезу не пустил – впрочем, пройдоха это был еще тот, и его штучки-дрючки всерьез воспринимать не стоило.

– Это что за Монблан? – поинтересовался Лев.

– Это, Лева, серия! – вздохнул Крячко. – От нее уже всю Москву трясет.

– И кроме нас, конечно, никого больше не нашлось! – возмутился Гуров.

– Кроме тебя, родимый! – снова вздохнул Стас.

– В смысле?

– В самом прямом! Когда моя благоверная узнала, что Петр отпустил тебя отдыхать на всю катушку, она закатила мне такой скандал, какого и в молодости себе не позволяла. А потом решила, что этого недостаточно, а поскольку не зря столько лет моей боевой подругой была, то субординацию правильно понимает.

– Короче! – не выдержал словоблудия друга Лев.

– Как прикажете, господин полковник. Маленького завсегда обидеть можно! – с сокрушенным видом поник головой Стас. – Так вот, сюда она к Петру сунуться не посмела, а вот к нему домой заявиться – запросто! И ушла она оттуда только после того, как он ее клятвенно заверил, что отпустит меня в отпуск, с учетом всех отгулов, точно так же, как тебя, лишь только ты на службу выйдешь, и, как и тебя, беспокоить не будет. Так что пост сдал!

– Значит, эту серию на меня одного сваливаешь? – Не ожидавший такого предательства, Гуров в первый момент даже растерялся, что случалось с ним довольно редко.

– Лева! Пойми! Вопрос стоит уже о разводе, разделе имущества и прочем, – сразу став серьезным, ответил Крячко. – Ну, продержись без меня хоть дней десять! Ну, хоть неделю! А там она успокоится, я вернусь и подключусь! Если совсем туго станет, вот тебе телефон Трофимыча – это был участковый в той деревне, где Крячко купил дом, в просторечии именуемый дачей, – и Стас положил на стол листок бумаги: – Звони ему, и я тут же на все плюну и примчусь.

– Что ж не тебе самому? Или твой сотовый уже у жены? – невинно поинтересовался Гуров

– Да! – отвернувшись, буркнул Стас. – И вообще она меня внизу в машине ждет. Заготовки на зиму, видите ли, делать надо! – сорвался он на крик.

– А вот об этом, – ткнул в кипу папок Лев, – ты ей сказал?

– Естественно! Только она и слышать ничего не хочет! Орет, что наша работа никогда не кончится, а ей хоть на старости лет муж нужен дома!

Гуров знал жену Стаса очень давно, но что она на такие вещи способна, даже не подозревал. «Обманчива, однако, бывает внешность», – горько подумал он.

– Это еще не все, – немного успокоившись, продолжал Крячко. – Тебе тут еще студентов-практикантов дали.

– Мне?! В такой момент?! – удивился Лев. – И чья же светлая голова до этого додумалась?

– Да уж не Петра! Он, как мог, отбивался, но не получилось.

– Ладно! Иди! Не стоит заставлять жену ждать! – попытался успокоить Стаса Гуров. – Иди-иди! Отдыхай в свое удовольствие! А я сам справлюсь, мне не впервой!

Потоптавшись возле двери, Крячко наконец покинул кабинет. Лев сел за свой стол, взглянул с ненавистью на папки и задумался, а смог бы он бросить друга в трудную минуту, даже если бы Мария грозила ему разводом? Да нет! Он бы выбрал друга, который не раз ему спину прикрывал, потому что мужская дружба – это святое! Но раз Стас решил иначе – это только его дело! Выбросив все эти мысли из головы, Гуров потянул к себе первую папку, но тут же поднялся, потому что нужно было срочно решить вопрос с этими студентами-практикантами, возиться с которыми сейчас у него не было ни времени, ни желания. Он отправился к Орлову. Что собой представляют студенты престижного юридического факультета МГУ, Лев себе хорошо представлял – приходилось читать там несколько лекций, и впечатление у него после этого осталось самое отвратительное, потому что навешанные на них «цацки-ляльки» стоили больше, чем его квартира, вместе с обстановкой и машиной в придачу! А уж скучающее выражение их лиц приводило его просто в бешенство! Эти сынки и дочки звездных папаш или просто родителей с тугими бумажниками и многомиллионными счетами приезжали на занятия только для того, чтобы поделиться впечатлениями, рассказать друг другу последние новости, словом, пообщаться днем перед очередной вечерней, переходящей в ночную, тусовкой. Но одно дело – посмотреть на них мельком, и совсем другое – возиться с ними, пытаясь вбить в их пустые головы хотя бы зачатки каких-то разумных мыслей, и ежедневно общаться! Вот этого ему совершенно не хотелось!

В приемной Орлова было не протолкнуться, причем стояли там именно те молодые люди, которых он от всей души ненавидел. «Наследнички, мать их!» – подумал Лев, грубо проталкиваясь через эту толпу, и, даже не взглянув в сторону секретарши, вошел в кабинет. А та и не подумала его задержать, потому что знала не первый день: с таким выражением лица Гурова не остановили бы даже танки, и предпочла не нарываться – Орлов с полковником уж как-нибудь сами между собой разберутся. В кабинете кто-то был, но Лев, даже не посмотрев в его сторону и не здороваясь, резко спросил:

– Петр! Что за дела?

– А приветствовать старшего по званию в главке уже не принято? – раздался ехидный голос, и Гуров, повернувшись, увидел генерал-майора Сергея Георгиевича Сучкова, который уже около года был начальником одного из управлений их министерства.

– Сучок! Это ты-то начальство? – обрадовался он, потому что нашелся тот, на кого можно было сорваться и выплеснуть бушевавшую в душе злость. – Из тебя такое же начальство, как из дерьма конфетка!

Орлов сидел, не только закрыв глаза, но и прикрыв их рукой, – Гуров есть Гуров, от него и в бункере, на случай ядерной войны выстроенном, не убережешься. А Лев, тем временем уже спокойнее, потому что немного разрядился, обратился к Орлову:

– Насчет серии я все понимаю. Насчет того, что ты Стаса в отпуск в такой момент отпустил, мы с тобой потом наедине поговорим. А вот откуда эти студенты-практиканты на мою голову взялись?

– Полковник Гуров! – Сучков самонадеянно решил, что его новая должность поможет ему поставить зарвавшегося Льва Ивановича на место. – Ведите себя пристойно, если вы понимаете значение этого слова. А идея с практикантами принадлежит мне – должны же вы передавать подрастающему поколению свой опыт.

– Сучок! У тебя сезонное обострение или моча так резко в голову ударила? – с новой силой напустился на него Гуров. – Опыт? Кому? Этим недоноскам, у которых в голове даже не пустота, а вакуум? Да! Пара толковых ребят, чтобы на подхвате пахали, мне сейчас не помешала бы, но не эти же глянцевые полудурки! Хотя полудурки – это слишком мягко! А остальным ты сам свой опыт передавай! Только чему ты их научить можешь, если начинал с оперов, да только ни одного дня ножками не бегал, а исключительно по профсоюзно-партийной лестнице вверх полз со ступенечки на ступенечку, всем вышестоящим по дороге ботинки облизывая! Ты наверх дополз? Дополз! Вот и прижухни там, чтобы тебя не было ни видно ни слышно! Ты какого черта полез в дела, в которых ни хрена не смыслишь? Инициативу решил проявить? Чирей на заднице выскочил и спокойно сидеть не дает?

– Полковник! – уже истерично заорал Сучков.

– Ты, мразь, запомни! Я для тебя на всю твою оставшуюся жизнь – гос-по-дин пол-ков-ник! – яростно, четко и раздельно произнес Гуров. – А теперь, – подошел он к дверям и распахнул первую, внутреннюю, а вот вторая, внешняя, как оказалось, оставалась открытой, а поскольку разговор велся на очень повышенных тонах, то в приемной все было слышно, но Льва это не смутило, его сейчас, в таком состоянии, ничего бы не смутило, – пошел вон отсюда! И этих клоунов с собой забери! Или мне тебя выводить?

– Мы продолжим этот разговор в другом месте! – пригрозил ему багровый от ярости Сучков, бочком протискиваясь мимо него в дверь.

– Да хоть в кабинете министра! Я не против! – заверил его Гуров. – И вообще у меня приступ радикулита, и я прямо отсюда к врачу отправлюсь! А серию эту пусть кто-нибудь другой разгребает!

– Ты! Полкаш гребаный! Ты че себе позволяешь? – бросился к нему какой-то «наверсаченный» черноволосый парень.

– Милай! – обрадовался Лев, делая приглашающий жест рукой. – Прошу! Нападай! И у меня будет чистая самозащита! Ручки-ножки в детстве не ломал? Пора-а-а!

Парень на это только зло ощерился, Сучков же, не произнеся ни звука, вышел в коридор, за ним потянулись и остальные. Гуров не стал дожидаться, пока все уйдут, и вернулся в кабинет.

– Лева! – горестно покачал головой Петр. – Ну что ты творишь? Я же еле-еле тебя отбил!

– От кого-чего? – опускаясь в кресло, устало поинтересовался Гуров. – Он уже выпустил пар и немного успокоился.

– Ты что в Чернореченске наделал? Там же нарушение на нарушении! Как мог ты, полковник, поручить возглавить следствие капитану?

– Но он ведь справился! – возразил Лев. – А победителей не судят!

– Ладно! Вы на сколько суток имели право задержать Женьку? Ась? – Орлов приложил руку к уху, якобы в ожидании ответа. – А сколько он у вас просидел? И ведь не в ИВС, а в подвале! А адвоката вы ему пригласили? Ведь с момента задержания должны были! Может, вы прокурора уведомили? Так ведь тоже нет!

– И кому же это не понравились результаты нашей работы? – поинтересовался Гуров. – Может, Женька жалобу накатал?

– Нашелся анонимный источник, который все ваши художества живописал и прямиком в министерство отправил. Сафронова теперь шиш кто тронет – губернатор! Да и Порошин со своим родственничком подсуетятся! Никитин – без пяти минут сафроновский зять! Кто у нас крайним остается?

– Понял я, чьих рук это дело, – кивнул Лев. – Вот позвоню я кое-кому в Чернореченск, они эту дамочку из-под земли достанут, и пусть она тогда всем богам молится, чтобы смерть у нее была быстрая и легкая!

– Мы с тобой оба знаем, что ты этого не сделаешь, – вздохнул Орлов. – В министерстве я тебя отстоял! Все урегулировал! Так ты тут с Сучком сцепился! Ну что? Тебе трудно было его генерал-майором назвать? Ну, что ты вечно приключения ищешь? Угробите вы меня, кто тебе спину прикрывать будет?

– Теперь, кроме тебя, уже некому, – буркнул Гуров.

– Это ты про Стаса? Что он в отпуск ушел? – догадался Петр. – Да, его жена мне в моем собственном доме такую истерику закатила, что я не знал куда деваться! Оказывается, мы с тобой изверги и кровопийцы! Ее Стасик уже и на человека-то не похож – одна тень осталась! У меня, дескать, всегда Гуров на первом месте, а на ее мужа мне плевать! Ей-богу, орала так, что соседи стали в дверь звонить и интересоваться, что у нас случилось. И причитала до тех пор, пока я ей не дал слово, что отпущу Крячко в отпуск на полную катушку, как только ты из него вернешься. Он уже и заявление написал, и приказ был подписан, когда вдруг эта серия нам на голову свалилась.

– Откуда она вообще взялась?

– А откуда они все берутся? – снова вздохнул генерал. – Сам знаешь, Москва – город неспокойный. Ладно бы это были разбойные нападения – с ними все понятно, но ведь у наших потерпевших ничего не взято: и деньги, и часы, и мобильник – все на месте. Только труп с ножом в груди – и все! Ни тебе следов! Ни тебе отпечатков! Так чисто, что аж противно делается! А потом какой-то умник сопоставил, что способ убийств один и тот же, вот так эта серия на свет божий и вылезла, и к нам попала! Крячко попробовал с этим разобраться, но ты сам знаешь, что у него не твоя голова. Стас сгоряча пообещал мне, что не уйдет в отпуск до тех пор, пока вы с ним это дело не закроете, а наутро пришел, в глаза не смотрит и говорит, что жена ему уже чемоданы собрала и вопрос ребром поставила: либо отпуск с сельхозработами, либо развод.

– Ладно! С серией я сам как-нибудь разберусь, – отмахнулся Гуров. – Я пока все его вещи в коробку соберу и на шкаф поставлю, а когда он из отпуска выйдет, ты его от меня пересади куда-нибудь. Или меня от него.

– Лева! Так нельзя! Ты максималист, у тебя есть только два цвета: белый и черный, а ведь еще и серый бывает, – попробовал как-то отговорить его Орлов.

– Петр! Ты меня знаешь! Я бы, случись с ним чего, не раздумывая, на Северный полюс махнул, и никакая жена меня не удержала бы! А он? Видно, действительно людям со мной очень трудно, раз он не выдержал. Я его не виню, он такой, какой есть, только мне с ним больше неинтересно.

– Ладно! Иди! А я позвоню в министерство и попробую все разрулить. Скажу, что у тебя был нервный срыв по какой-нибудь личной причине, – пообещал Орлов. – Ты, главное, с серией этой побыстрее разберись, а то весь город лихорадит. И по телевидению нас склоняют все, кому не лень, а там все жутко активные и работящие – им же за «чернуху» деньги платят. Все запросы и так далее – за моей подписью, а я еще и звонком продублирую, чтобы волокиты не было.

– Ну, тогда я пойду дела изучать, – сказал Гуров и, выйдя из кабинета, увидел в приемной двух поднявшихся ему навстречу парней лет под тридцать, одетых явно с вещевого рынка, то есть к студентам-практикантам никакого отношения не имеющих.

– Мы к вам, господин полковник, – произнес один их них. – Вы же сами сказали, что вам потребуется пара парней, чтобы пахали.

– Вы с юридического? – удивился Лев.

– Да, после армии по квоте поступили.

– Что же вас туда понесло?

– А чтобы таких, как те, – кивнул парень на дверь, имея в виду вышедших вслед за Сучковым клоунов, – хоть на два человека меньше было.

– Ну, раз так, то оформляйте документы, и я вас беру. Меня в кабинете найдете.

Гуров пошел к себе и начал читать дела, хотя, чего там было читать в этих тоненьких папочках? Незаметно появившимся в это время парням он, не отрываясь, ткнул пальцем в сторону стульев, куда они и сели. Но вот он закончил, посмотрел на них, и оба тут же подскочили и представились – Павел и Виктор.

– Ну, а я – Лев Иванович. Итак, мы имеем серию убийств. Жертвы: начальник районного управления внутренних дел, следователь того же управления, прокурор, судья, парень с девчонкой – оба героиновые наркоманы. Есть еще семь человек, которых мы, чтобы не заморачиваться с фамилиями, обозначим так: старик, артист, автослесарь, банкир, инженер, врач и туристка. Их всех пока, – выделил Гуров, – объединяет только одно: способ, которым они были убиты. Это удар обычным кухонным, но заточенным до бритвенной остроты, ножом в сердце, причем удар с некоторой натяжкой можно назвать профессиональным. Ножи абсолютно новые, ими ничего до этого не резали, и отпечатков на них вообще нет. Что вы думаете по этому поводу?

– Это не маньяк, – уверенно сказал Павел.

– Ну да! – поддержал его Виктор. – Тот зациклен на какой-то определенный вид жертвы, например, молодые блондинки или что-то в этом роде, а тут полный разнопляс.

– Ну, тогда читайте дела, только молча, а потом поделитесь своими соображениями, – предложил Гуров.

Ребята быстро забрали дела и углубились в их изучение, а он, откинувшись на спинку стула, стал размышлять, но совсем не о деле, потому что уже все понял, а о том, насколько падает профессионализм. «Вот уйдем мы, старики, а кто придет нам на смену? Эти гламурные мамины и папины детки? Да им и в голову не придет, что работать нужно начинать именно на земле! Именно там опыта набираться! А они все сразу хотят в большие начальники попасть! И, что самое печальное, пользуясь родительскими деньгами и связями, попадут! Господи! Что же тогда в России будет? И где найти тех настоящих, которые хотят и умеют работать? Или, точнее, хотят научиться работать! А главное, честных! В дни моей молодости таких было подавляющее большинство, хотя подлецы все же встречались, а сейчас? Вот попался мне, к счастью, Володька Никитин, в Чернореченске Костя со своими ребятами… Так ведь они скорее исключение, чем правило!» Вот такие невеселые мысли одолевали его, под еле слышное перешептывание парней, когда раздалось осторожное покашливание.

– Я так понял, вы готовы говорить, – повернул он к ним голову. – Слушаю.

– Лев Иванович! Мы думаем, нужно постараться выяснить, что при жизни могло связывать этих людей, опросить их родственников, соседей, знакомых, – начал Павел.

– Кроме того, надо узнать, куда поступают в продажу такие ножи, потому что завод-изготовитель уже известен, а потом выяснить, кто их купил, потому что тринадцать ножей, может, и больше, это уже не шутка, такое невозможно не запомнить, – подхватил Виктор.

– Верным путем идете, товарищи, – усмехнулся Гуров. – Вам объясняли, как нужно писать план оперативно-разыскных мероприятий? – Парни дружно кивнули. – Вот и творите! Может, еще какие пункты туда включите. Но придется вам его пока от руки писать, потому что за свой компьютер я вас не пущу, за тот, – он показал на компьютер Крячко, – тоже. А также составьте запрос по поводу ножей на завод-изготовитель, но отнесете его секретарю генерал-майора Орлова, которая его и напечатает, и подпишет у начальства, и отправит – так быстрее будет. А я пока позвоню в техотдел, чтобы вам выдали по диктофону. Они будут числиться за мной, так что вы уж с ними поаккуратнее, а то из моей же зарплаты вычитать будут.

Парни, согнувшись над листом бумаги и постоянно перешептываясь, писали план, а Гуров, как и обещал, позвонил в техотдел, а потом просто сидел и наблюдал за ними. А что? Вдруг из них выйдет толк? Ребята вроде неплохие! Закончив, они протянули ему листки, и Лев их внимательно просмотрел. Конечно, сплошной детский лепет, но все приходит со временем.

– Вот и хорошо! – сказал он, убирая план в стол. – Теперь следующее: где живете?

– В общежитии, конечно!

– Про тайну следствия слышать доводилось?

– Лев Иванович! – укоризненно посмотрели на него парни.

– Только не надо изображать из себя несправедливо отшлепанного ребенка, – жестко проговорил Лев. – И не такие асы, как вы, прокалывались, желая показать девчонкам, какие они пробивные и крутые. А вы принимаете участие в расследовании серии убийств! Да еще под руководством самого Гурова! И это не бахвальство с моей стороны! Думаете, я не знаю, какая слава обо мне идет? Причем совершенно заслуженно! Я ложной скромностью не страдаю и прекрасно знаю, чего стою! Ну, и как после этого не похвалиться?

– Лев Иванович! Вообще-то мы оба служили в армии и присягу принимали, – серьезно ответил Виктор. – И к тому же на Северном Кавказе, где потом по контракту остались, и в антитеррористических операциях участие принимали!

– И награды боевые имеем! – добавил Павел.

– В вашем возрасте мозги отключаются ровно в тот момент, когда на горизонте появляются девчонки. Гормоны! Природа! А против них не попрешь! И дай-то бог, чтобы этого с вами не случилось! Надеюсь, вас будет сдерживать хотя бы желание получить от меня хороший отзыв о практике. Так что с этой минуты все разговоры по делу ведутся только здесь! – хлопнул рукой по столу Лев. – Если уж совсем невмоготу что-то обсудить, пожалуйте на пленэр! Садитесь в парке на скамеечку, подальше от других, и говорите пока не устанете!

– Так точно! – по-военному ответили парни.

– А вот завтра прямо с утра, или, если есть желание побегать, то уже сегодня, вы и начнете обход родственников и всех тех, кого перечисляли. Теперь вопрос: как вы думаете, зачем вам диктофон?

– Чтобы не упустить что-нибудь, потому что в разговоре может промелькнуть какая-то на первый взгляд мелочь, а потом выяснится, что это очень важно, – ответил Павел.

– Да и трудно будет удержать в памяти столько информации сразу, – добавил Виктор.

– И то, и то верно, – согласился Гуров. – Вы придете в семьи, где относительно недавно потеряли родного человека. Как правило, родственники чувствуют себя виноватыми перед тем, кто ушел, даже если это произошло не по их вине, и им нужно элементарно выговориться! И удержать в памяти весь объем информации – трудно, а уж суметь вовремя вычленить нужное и разговорить человека именно на эту тему – еще труднее. Это дело практики, и вы этого пока не умеете. Но есть еще один аспект. Конечно, можно было бы отправить вас туда с блокнотами, но этого делать нельзя. Почему?

– Человек, наверное, не будет так откровенен, – предположил Павел.

– Ну да! Он будет подбирать слова, станет скованным, дважды подумает, прежде чем что-то сказать, – поддержал его Виктор.

– Молодцы! Все верно! У себя дома, в привычной обстановке, человек и чувствует себя свободно, и говорит так же. А если он увидит, что каждое его слово записывают, он не скажет и половины того, что мог бы, а уж некоторые сомнительные моменты и вовсе не упомянет. Учитесь разговаривать с людьми! А еще быть терпеливыми и корректными. Например, производите вы поквартирный обход дома, где произошло убийство. В одной из квартир живет глуховатая бабка, которой на ухо нужно орать. Проорали вы ей один вопрос, второй, а потом плюнули и ушли. А потом окажется, что она убийцу в глазок видела, или бабка-сплетница, которую весь подъезд ненавидит. Если вы к ней правильный подход найдете, она вам обо всех все расскажет, и о том, что вас интересует, – тоже. Только торопить ее нельзя. Такие люди, как правило, одинокие, поэтому на весь мир озлобленные, и ей слушатель нужен, ей выговориться хочется. Вот и учитесь не слушать людей, а слышать то, что они говорят! Это две большие разницы! Ясно?

– Ясно! – дружно ответили парни, внимавшие полковнику, как оракулу.

– Полицию, прокуратуру и суд я беру на себя – не по чину вам пока туда соваться, а вот всех остальных делите как хотите, выписывайте адреса, а потом идите за диктофонами – и вперед! Когда обойдете всех, придете и отчитаетесь! В случае непредвиденных, экстраординарных ситуаций звоните мне. – Лев протянул им по визитке. – Но надеюсь, что таковых не будет! А мне запишите, на всякий случай, свои телефоны.

Парни быстро написали ему номера своих сотовых, выписали адреса и уставились на Гурова в ожидании новых поручений.

– Ступайте, орлы! – усмехнулся он – Желаю удачи! – Когда же они были уже возле двери, остановил их: – Маленькая просьба: не забывайте есть – время от времени это делать все-таки надо, потому что трудовой энтузиазм – вещь малопитательная и низкокалорийная.

Ребята ушли, дверь за ними закрылась, а Гуров все продолжал смотреть на нее и думал: «А ведь они немногим старше меня, то есть того Левы Гурова, который когда-то сразу после юридического пришел в отдел к Константину Константиновичу Турилину. Только эти и более собранные, и более строгие – можно сказать, почти войну прошли! А я был ребенок домашний и ничего подобного не испытал, зато потом нахлебался горячего до слез! А вот они уже сейчас лиха хватили! Как говорится: новые времена – новые песни!»

Он плотно пообедал в столовой, а потом поехал в районное управление полиции, в котором были убиты и начальник, и следак. Вообще-то это управление еще год назад на всю Россию прославилось тем, что там на допросе насмерть забили задержанного, после чего все руководство сменилось, то есть колоду просто перетасовали: провинившихся перевели в другие районы, оттуда на их место пришли ничуть не лучшие, а мелкую сошку повыгоняли, якобы завели на нее уголовные дела, но все спустили на тормозах.

В холле управления еще висели фотопортреты убитых с черной лентой наискосок в углу, хотя по времени ее давно пора было убрать, только дела до них уже никому не было. Дежурный сидел за стеклом и азартно мусолил какой-то затрепанный глянцевый журнал.

– Подскажите, где мне найти начальника управления, – обратился к нему Гуров.

– Расписание дней и часов приема на стене, – бросил тот, не поднимая головы.

– А мне к нему нужно сейчас, – настаивал Лев.

– Ты че, глухой, что… – Разозленный парень наконец поднял голову, сразу же наткнулся взглядом на раскрытое удостоверение Льва Ивановича, вскочил и испуганно гаркнул: – Здравия желаю, господин полковник!

– А зря ты, мальчик, Булгакова не читал, – заметил Гуров. – Там открытым текстом написано, что хамить не надо! Ну, и где кабинет начальника управления?

– Налево по коридору, господин полковник! Третья дверь по правой стороне, господин полковник!

Удрученно покачав головой, Лев отправился к начальнику, сопровождаемый бормотанием дежурного:

– Во, блин, попал!

Начальником управления оказался замотанный донельзя подполковник с покрасневшими глазами, который, увидев удостоверение Льва, даже не удивился.

– Что? Совсем паршиво? – спросил Гуров.

– По-хорошему, все управление нужно на хрен разгонять, – ответил тот. – Только откуда новых и нормальных брать? Меня сюда из соседнего района из замов перевели. С одной стороны, конечно, повышение, а с другой – лучше бы я там оставался!

– Ну, хоть немного с делами-то разобрался?

– Чем глубже в лес, тем толще партизаны! – невесело хмыкнул тот.

– То есть чем больше копаешь, тем больше дерьма всплывает, – понятливо покивал Лев. – А что ты о покойниках сказать можешь?

– Тебе открытым текстом, или сам догадаешься? – хмуро поинтересовался подполковник.

– Не надо, я догадливый. Как бы мне оперативно-разыскные дела посмотреть, которые следак вел.

– Ты не поверишь, – вдруг как-то истерически рассмеялся подполковник, – но вскоре после того, как их одного за другим грохнули, здесь такой пожар случился, что ничего спасти было невозможно: что-то в огне погибло, а что-то пожарные залили.

– Как я понимаю, пожар был рукотворный?

– Исключительно чья-то халатность и несоблюдение техники противопожарной безопасности, – ернически ответил подполковник. – Неисправный старый, то есть еще железный, электрочайник оставили включенным в пятницу вечером, вода выкипела, а дальше – сам понимаешь. А уж что там на самом деле было – одному черту известно, потому что дело это было явно не богоугодное.

– Ну, а список дел, которые он вел за последний год, я получить могу?

– Это запросто. – Подполковник обрадовался, что хоть чем-то может помочь «важняку» из главка.

– Тогда скинь его по факсу, мне передадут, – попросил Гуров и, достав свою визитку, написал на ней номер телефона Орлова.

– Нет проблем, сегодня же сделаю, – заверил его подполковник и наконец поинтересовался: – А зачем тебе это?

– Серию поднимаю, – кратко ответил Лев.

– Ну, бог тебе в помощь! – искренне пожелал ему начальник управления.

Следующим местом, куда поехал Гуров, была прокуратура, где опять же висел фотопортрет невинно убиенного, и даже цветы под ним наличествовали. Лев посмотрел на холеное, вальяжное лицо прокурора и только усмехнулся – по его опыту, за такой внешностью частенько скрывалась порядочность второй, она же последняя, свежести. Там он опять попросил предоставить ему список дел, по которым покойный поддерживал обвинение за последний год, и, к немалому своему удивлению, очень быстро его получил, причем с произнесенным трагическим тоном комментарием:

– Ну, наконец-то хоть кто-то всерьез займется этим делом.

Сказавшая это немолодая и некрасивая женщина даже носом хлюпнула от избытка чувств, и Гуров, не выдержав, поинтересовался:

– А что за человек был покойный?

– Это был самый лучший на свете человек! Таких уже больше никогда не будет! – патетически воскликнула она.

Все ясно, подумал Гуров, влюблена она была в него как кошка, а теперь цветы под портрет ставит, но с этим уже ничего не поделаешь – женщина!

Последним учреждением, которое он наметил для себя посетить в тот день, был суд, где его опять-таки встретил при входе портрет убитого судьи, на этот раз даже в траурной рамке. Канцелярия работала исправно, так что получить перечень рассмотренных покойным дел не составило труда.

Собрав этот урожай документов, Лев вернулся на работу, но сначала заглянул в приемную Орлова за дожидавшимся его обещанным факсом. У себя в кабинете он сравнил все три списка и отправился прямиком к Орлову.

– Ну, можешь ни о чем не волноваться, – сразу заявил Петр, – я все урегулировал.

– Это ты по поводу Сучка, что ли? – уточнил Гуров. – А когда меня подобные гниды волновали?

– Лева! Ты неисправим! Нет, чтобы сделать старику приятное и поинтересоваться, а как же вы, глубокоуважаемый Петр Николаевич, смогли это сделать? Это ведь и Гераклу не под силу!

– Господин генерал-майор! И как же вы смогли спасти мою несчастную задницу от вполне заслуженной порки? – с придыханием спросил Лев и посмотрел на Орлова таким преданно-восторженным взглядом, что тот не выдержал и расхохотался.

– Да я просто настучал первому замминистра, что Сучок не от великого ума решил повесить на тебя двадцать человек практикантов. Причем именно в тот момент, когда ты занимаешься расследованием серии непонятных убийств, в том числе и работников правоохранительных органов, а также прокураты и суда, по поводу которых перед журналюгами всех мастей наши чиновники уже отбрехиваться устали. А ты, узнав об этом, не выдержал и сорвался, потому что, осознавая всю меру возложенной на тебя ответственности, не можешь распылять свои силы еще и на занятия с практикантами. А поскольку твою прямолинейность, доходящую очень часто до откровенного хамства, наверху все прекрасно знают, то отнеслись к твоей выходке с пониманием и пожелали всяческих успехов в расследовании, что в переводе с чиновничьего языка значит…

– Вынь да положь им супостата, и поскорее, – закончил за него Лев.

– Ну, вот! Ты и сам все знаешь! – удовлетворенно заметил Петр. – А Сучку вломили по первое число, чтобы впредь со своей самодеятельностью не высовывался! – И спросил: – Ну, как? Есть какие-нибудь мысли?

– Ага! Завалялась одна – глядишь, и пригодится, – ответил Лев Иванович, кладя перед Орловым листок. – А запросите-ка вы, ваше превосходительство, из архива суда дело за вот этим номером. Оченно оно меня интересует, – и Гуров положил перед Петром еще три документа, полученных в полиции, прокуратуре и суде, в которых маркером было выделено по одной строке. – Ты веришь, что это просто совпадение, когда одинаковым способом убивают людей, занятых в одном деле?

Орлов долго и тоскливо смотрел в глаза Льву, а потом безнадежным тоном, потому что заранее знал ответ, спросил: