Текст книги "Убийство на бис (сборник)"

Автор книги: Николай Леонов

Соавторы: Алексей Макеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– На дозу?

– Да, – еле слышно ответила Виктория.

– И что же вы?

– Я сначала сказала, что у меня нет. Но он чувствовал себя совсем плохо. Словом, я решила их раздобыть.

– И обратились к Анне?

– Что вы! Она ни за что не дала бы. Хотя сама!.. – неожиданно зло сказала Виктория.

– Что сама? – переспросил Гуров.

– Ничего, – сухо заявила Виктория. – Только наркотики-то у нее в туалетном столике не случайно нашли.

– Она их употребляла?

Виктория вздохнула и ответила:

– Наркоманкой Анна не была. Так, баловалась, позволяла себе иногда. Денег-то у нее хватало! Это мой Сережа всякую дрянь колет, от которой все внутренние органы разваливаются, а она вообще до шприца не дотрагивалась. Нюхала что-то, какие-то таблетки иногда пила. Но нечасто. Все эти штучки, конечно, стоили дорого.

– Как это отражалось на ее настроении, самочувствии?

– По-разному. Когда веселая становилась, буквально летала, новыми идеями всякими брызгала. Иногда наоборот, вся расслабленная, спокойная. Но чтобы дурная стала – никогда такого не было.

– Понятно. Так что же вы сделали?

– Я подумала, что можно попросить у Льва Хаимовича. Он в курсе моей семейной истории, знает про Сережу. Я у него даже как-то на лечение в германской клинике занимала деньги, потом постепенно рассчитывалась. Работать приходилось как лошади, весь дом на себе везла, только чтобы Анна не выгоняла. Она вычитала у меня из зарплаты в счет долга. Так удобнее рассчитываться. Тем более что жила я при ней бесплатно, и питание тоже дармовое. А что мне еще надо-то? Даже одеждой она меня снабжала. – Виктория окинула саму себя с головы до ног, и Гуров увидел, что ей очень неприятны эти наряды с барского плеча.

Анна небрежно кинула ей подачку, которой Виктория вынуждена была довольствоваться.

– Одним словом, Лейбман мне денег не дал, – продолжала Рудакова. – Отказал наотрез. На лечение, говорит, дал бы, а на дозу – нет. Предложил налить Сереже водки – якобы она ломку снимает. Я уж почти было согласилась, но тут мне пришла идея получше. – Рудакова вдруг замолчала и отвела взгляд.

Гуров понял, что ей очень стыдно рассказывать о том, что произошло дальше.

Полковник решил прийти ей на помощь и спросил:

– Вы поднялись в комнату Анны?

– Да, – твердо ответила она. – Ключи у меня есть. Я помнила, что она хранит свои коробочки в туалетном столике, не знала только, что у нее там есть на тот момент. Да и не разбираюсь я в наркотиках! Нашла порошок, взяла один пакетик, чтобы она не заметила, и пару таблеток отсыпала. Я отнесла все это Сереже и спровадила его поскорее от греха подальше.

– А Сергей все это время был внизу?

– Да. Но если вы думаете, что он убил Анну, то это неправда! – Рудакова испуганно прижала руки к груди. – Украсть Сережа может, это да, но вот убить!..

– Люди под влиянием наркотиков становятся способными на многое, – возразил Гуров. – Но меня волнует только один вопрос. Откуда у него взялся пистолет?

– А сам-то что он говорит? – спросила мать.

– Да врет. – Гуров махнул рукой. – Врет. Говорит, что нашел.

– Может, и правда нашел? На улице? Вдруг убийца его в окно выкинул?

– Туда, куда выходит задняя дверь? Нет. Окно комнаты отдыха находится на боковой стороне дома, не тыльной и не фасадной. И потом, зачем убийца стал бы выбрасывать пистолет в окно, если бы его все равно там нашли?

Виктория растерянно развела руками. Она не знала, что на это ответить.

– Может быть, мне стоит с ним поговорить? – предложила женщина. – Я постаралась бы убедить его сказать правду.

– Попробуйте, – разрешил Гуров. – Я узнаю у врача, в каком он состоянии.

Через пару минут сыщик выяснил, что врач ночью напичкал Рудакова всякими препаратами и остановил приступ. Парень еще не в полной форме, но на вопросы отвечать уже вполне способен. Тогда полковник провел к нему мать, оставил их наедине, а сам встал за дверью в ожидании.

Пока длился диалог между Викторий и Сергеем, Гуров набрал номер оперативника, отличавшегося тем, что он был напрочь лишен каких бы то ни было этических порывов. Ему был присущ здоровый цинизм. Именно этому ценному кадру полковник поручил заняться Жанной Саакян, дабы пресечь ее возможные попытки шантажа. Самому Льву Ивановичу возиться с ушлой журналисткой было некогда. У него имелись дела поважнее.

– Скажи, что ее беседа с Рудаковой зафиксирована, напугай уголовным преследованием, – сдерживая злость, говорил полковник. – Вообще пригрози прикрыть газетенку, скажи, что у МВД на них зуб. Настращай так, чтобы она до конца дней зареклась сплетни публиковать!

– Будет сделано, Лев Иваныч! – В голосе оперативника слышалось удовлетворение.

Этот человек тоже очень не любил шантажистов.

– Пригрожу так, что дамочка начнет писать милые рассказики для детских журналов.

Скинув с плеч одну проблему, далеко не самую важную, Гуров стал дожидаться результата беседы между матерью и сыном Рудаковыми.

Сергей Рудаков чувствовал себя просто ужасно. Ему казалось, что сегодня наступает последний день его жизни. Впрочем, теперь он умирал часто, всегда, когда начиналась ломка. Денег у него не было совершенно, и раздобыть их парень не мог. Поэтому оставался единственный вариант – мать. Она должна была помочь. Если даже у нее нет денег, их можно попросить у этой своей богатенькой подружки.

Мать, разумеется, сказала, что денег у нее нет, но по ее взгляду Сергей понял, что она попытается их раздобыть. Это сразу подбодрило его. Мать усадила сына в темном коридорчике, строго-настрого наказала никуда не выходить отсюда и обещала, что скоро вернется.

Сергей сел и закатил глаза. Ему было очень плохо, тело начинало трястись, но мысль о том, что скоро он примет вожделенную дозу, согревала и придавала сил. Если, идя сюда, он не думал больше ни о чем, кроме как о дозе, то сейчас способность соображать стала в нем просыпаться. Сергей осознал, что находится в доме очень богатых людей и никто не знает о его присутствии здесь.

«А добра-то дорогого тут должно быть немало», – подумалось ему.

Он осторожно высунул голову в проход. Там никого не было. На кухне продолжались какие-то приготовления, но она располагалась за поворотом, за дверью. Из банкетного зала доносились музыка и смех. Мысль о том, что здесь можно разжиться и потом несколько дней не ломать голову над тем, где достать денег на дозу, усмиряла страх, лишала парня чувства опасности.

Сергей вышел в коридор и зашагал по нему. По обеим сторонам в стенах располагались небольшие ниши. В каждой из них стояли великолепные вазы в форме изящных женских фигурок в шляпках.

«Да если одну такую штуковину загнать, то на пару-тройку доз точно можно выручить», – прикинул он.

Но вазу не утащишь так просто. Она большая, в карман не засунешь. Жажда наживы уже полностью овладела им, и Сергей совершенно не думал о риске. Он подошел к какой-то двери и дернул за ручку. Створка распахнулась, и парень вошел в небольшую комнату.

Она была освещена мягким светом, падавшим с настенных ламп. Взгляд Сергея, брошенный по сторонам в поисках ценных вещей, упал на пол. Там находилось то, что пропустить оказалось просто невозможно, – тело женщины.

Сергей узнал ее. Это была давняя подруга его матери, хозяйка дома Анна Кристаллер. Судя по ране во лбу, она была мертва. Подтверждением тому, что в нее выстрелили, являлся пистолет, лежавший возле тела.

В первый миг Сергей подумал, что это такой розыгрыш. Богатеи с жиру бесятся, не знают, что бы придумать почуднее для развлечения. Они уже все перепробовали и ищут что-нибудь новое, чтобы нервы щекотало!

Он неуверенно сделал шаг вперед, коснулся рукой тела Анны и тихонько позвал:

– Эй!

Женщина не ответила и не отреагировала на его прикосновение ни малейшим движением. Сергей понял, что это не розыгрыш, а правда.

Ноги его похолодели, в голове мелькнула одна-единственная мысль – бежать! Он уже повернулся обратно к двери, сделал шаг, взялся за ручку, но не стал поворачивать ее, отступил назад. Уходить несолоно хлебавши ему не хотелось. Парень уже настроился на несколько дней «безбедного» существования! Тем более сейчас, когда Анна мертва, она, во-первых, не сможет его застукать, а во-вторых, никто и не поймет, что что-то исчезло!

Но что тут можно взять? Сергей лихорадочно блуждал глазами по комнате. Вот черт, как неудачно его занесло! Забрать-то нечего, комната почти пустая! Только мебель да телевизор на стене. Он, конечно, стоит кучу денег, но не сунешь же его под мышку!

В отчаянии Сергей уставился на пол. Пистолет! Вот это точно вещь дорогая. Тут, пожалуй, будет не на пару-тройку доз, а побольше. Особенно если действовать аккуратно, через знающих людей. Они помогут толкнуть ствол подороже.

Он больше не колебался, шагнул, поднял пистолет с пола и быстро сунул его в карман. Потом Сергей тихо подкрался к двери, надавил на ручку и высунул голову. Вроде никого.

Парень выскользнул за дверь и направился туда, где велела ему сидеть мать. Сергею показалось, что сзади промелькнула какая-то тень с длинными волосами. Он быстро нырнул в темноту и снова сел.

Его уже не трясло, что было удивительно. Все симптомы ломки куда-то ушли. Теперь он уже не с таким нетерпением ждал мать и даже подумал было уйти потихоньку. Но нет, пока еще ствол продашь!.. Доза все равно нужна!

Вскоре появилась мать. Денег она, правда, не нашла, зато притащила какой-то порошок и таблетки. Ерунда, с герычем никакого сравнения. Таблетки он заглотнул сразу, и ему вроде бы полегчало. Нужно было уходить.

Сергей наскоро пробормотал матери слова благодарности, не упомянул об убийстве, совершенном в комнате отдыха, поднялся и пошел. Мать выпроводила его через черный ход. Она что-то говорила ему на прощание, но он уже не слушал ее. Парень, сутулясь, шел по дороге и все время сжимал в кармане холодный ствол.

Уже дома Сергей прикончил порошок и задумался. Наркотики, которые достала мать, кончились. Как только такое случалось, он тут же начинал размышлять, где бы достать еще.

Сбыть пистолет быстро не получилось. Единственный человек, который имел знакомых, интересующихся оружием, сказал, что такие дела за полчаса не решаются. Ему надо кое с кем поговорить, закинуть удочку и вообще!.. Так что пусть Сергей подождет.

А терпеть уже было нельзя. На следующий день ломило все тело, началась рвота. К тому же матери было явно не до его проблем. На нее навалились собственные. Сергей промучился целый день и решился использовать пистолет по прямому назначению.

Все это полковник Гуров услышал от Виктории Рудаковой после того, как она побеседовала с сыном с глазу на глаз. Сам Сергей, которому врач вколол большую дозу успокоительного, заснул сразу после этой исповеди. Гуров решил пока оставить его в покое и проанализировать услышанное. Допросить Рудакова ему придется еще не раз. А пока он решил обсудить эти новости с Крячко.

– И что, ты ему веришь? – спросил Станислав.

– Скорее да, чем нет, – ответил Лев Иванович. – А ты уже уверен в том, что это он застрелил Анну?

– Это вряд ли, – ответил Крячко. – Во-первых, у него, законченного нарика, руки ходуном ходят. Удивительно, как он охранника в магазине ухитрился зацепить. Во-вторых, убийство было тщательно спланировано, это мы уже определили. А кто доверит исполнение такого тонкого дела этому доходяге? Если только он сам решился, без заказчика.

– Тогда где бы он взял пистолет? – заметил Гуров. – Нет, его слова похожи на правду. Вот почему ствол и не нашли. Киллер не собирался его уносить. Он просто бросил «беретту». Конечно, я еще сам поговорю с Рудаковым, когда он чуток оклемается. Но нужно отрабатывать другие версии. Не забывай о покушении на Эдика Носкова! Между прочим, в этот момент Рудаков готовился к ограблению магазина, так что это явно не он. Да и винтовки с лазерным прицелом у него точно нет. А еще я все время думаю о том, что мне сказал Эдик перед покушением. Про Федора Полонского. Ты, кстати, до него дозвонился?

– Нет, – сказал Крячко. – У него вообще телефон отключен.

– А домой ты ему звонил?

– Да, но там никто не подходит.

– В общем, ничего удивительного. Он вполне может быть на телевидении. Неужели придется откладывать встречу с ним? Ладно, я попробую связаться с Сениным и через него передать. Заодно попрошу прийти и самого Сенина, чтобы Полонский не думал, будто против него возникли подозрения.

– А сейчас ты что собираешься делать?

– Побеседовать с Корзуном, – сказал Гуров.

Однако эти планы сыщику пришлось изменить, поскольку зазвонил его телефон. На связи был Анатолий Носков.

– Лев Иванович, у меня к вам огромная просьба, – заговорил он. – Вы не могли бы подъехать ко мне для беседы?

– Что-то случилось? – спросил Гуров.

– Пока нет. Не хочу говорить об этом по телефону.

– А вы сейчас где? – спросил Гуров.

– Я в студии, с которой работает Эдик. Собственно, вопрос касается его.

– Где находится студия?

– На улице Правды.

Полковник подумал, что это совсем рядом от телестудии, где снимается ток-шоу Сенина и Полонского, и решил заехать туда по дороге.

Надевая плащ, он давал указания Крячко:

– Если Рудаков очухается, запротоколируй его показания насчет пистолета. Сейчас уже можно на него давить. Скажи, что в противном случае он пойдет на зону еще и за убийство Анны Кристаллер. Приставь кого-нибудь к Лейбману, если сам не сможешь.

– А Лейбман-то тебе чем не угодил? – поинтересовался Крячко. – Или ты просто тайный антисемит?

– Не пори чушь. Я пытаюсь определить, кто тот человек, который так хорошо знает привычки Анны и много выигрывает от ее смерти.

– Рудакова, – тут же сказал Крячко. – Между прочим, ты зря списал ее со счетов. То, что у нее сын наркоман, лишнее тому подтверждение. Деньги ей нужны были постоянно, а Анна…

– А Анна периодически ее кредитовала, – перебил Гуров. – Какой ей резон ее убивать?

– Не скажи, Лева! Ты же не знаешь всю подноготную их отношений! Ты слышал только то, что говорила Рудакова, а ее слова некому ни подтвердить, ни опровергнуть. Ты принимаешь их на веру. Вдруг она задолжала Анне Кристаллер крупную сумму? Такую, которую вовек не смогла бы отработать? Да вообще ей стало трудно ишачить на Кристаллер, поскольку годы уже не те?

– Все может быть. Но чтобы нанять киллера, тоже нужны деньги, и немалые. А у нее их нет. Или ты хочешь сказать, что она сама стреляла?

– Я хочу сказать, что те люди, которым было выгодно убить Анну, могли использовать ее в качестве информатора. За деньги, разумеется. Она озвучила им список приглашенных, знала, когда Анна выйдет из зала, могла подать знак.

– Да, вполне могла, – согласился Гуров. – И я ее со счетов не сбрасываю.

– Кстати, что с этим роковым СМС-сообщением? – спросил Крячко. – Не удалось установить, кто его послал?

– Нет. Этот номер нигде не зарегистрирован. Я склонялся к одной мысли, но…

– Кто? – в упор спросил Крячко.

– Жанна Саакян, – признался Гуров. – Вполне в ее стиле. Но теперь не уверен. Ладно, мне пора ехать. Не забывай периодически набирать Полонского.

– Слушаюсь! – рявкнул Крячко и щелкнул каблуками.

Гуров поехал на улицу Правды. Именно там находилась студия «Нота».

Анатолий Петрович Носков встретил его у входа и провел на второй этаж, в комнату, в которой было много музыкальной аппаратуры и мощный компьютер. Видимо, именно здесь и происходили записи песен Эдика Носкова.

Когда они вошли, в помещении находился мужчина лет сорока пяти с крупной красивой головой. Седина совершенно не тронула его волнистые каштановые волосы. Да и вообще этот человек выглядел довольно моложаво.

– Толя, привет! – сказал мужчина и шагнул навстречу Носкову, протягивая ему руку.

Анатолий Петрович ответил на приветствие. Потом человек, находившийся в студии, автоматически поздоровался и с Гуровым. Было видно, что у него какой-то срочный вопрос к Носкову.

Он торопливо заговорил в присутствии сыщика:

– Толя, так мы договорились. Диана тоже едет, две песни в середине концерта…

Носков-старший поморщился и сказал:

– Саша, я тебе уже говорил, что репертуар Дианы не слишком вписывается в этот концерт. Да и публика у них разная! Поклонники Эдика – это в основном молоденькие девчонки. А у твоей дочери наоборот, понимаешь? – Носков засмеялся.

Однако этого самого Сашу не так просто было остановить.

Он решительно встал на защиту своей позиции и заявил:

– Так это же только к лучшему! Поднимутся кассовые сборы. На концерт придут не только девочки, но и мальчики!

Носков молчал с недовольным видом, а мужчина, явно обладающий энергией танка, продолжал:

– Билеты я уже заказал, насчет рекламы договорился, плачу из своего кармана. Разумеется, дорожные расходы на Диану тоже за мой счет. Чего ты так противишься? Жалко десять минут в середине уделить, что ли? Вы свои деньги так и так получите!

– Это деньги Эдика, – сказал Носков-старший. – Концерт тоже его. А он не предполагал, что Диана поедет.

– Вряд ли твой сын станет сильно возражать.

– Ладно, хорошо. – Носкову уже не терпелось завершить этот спор, и он был готов пойти на уступки. – Давай, Саша, у меня еще много дел. Мне с человеком поговорить надо.

Настырный Саша, получивший то, что хотел, не стал задерживаться в комнате и пошел к двери. На прощание он с нажимом сообщил, что сейчас займется приготовлениями в дорогу. Носков облегченно вздохнул и вытер лоб.

– Ух ты, – выдохнул он. – Мертвого уговорит!

– Кто это? – мимоходом поинтересовался полковник.

– Александр Милютин, папа Дианы Милютиной, не слышали?

– Нет.

– Начинающая певичка. – Носков поморщился.

Сыщику было ясно, что Анатолию Петровичу не слишком приятна вся эта семейка Милютиных.

– У папы денег куры не клюют, – продолжил Носков. – Он меховой фабрикой руководит. Вот дочурка и развлекается. Поет, записывается. Но певческого таланта там кот наплакал, честно говоря. Девочка выезжает на папиных деньгах и красивой фигурке.

– Вы говорили, что у вас ко мне дело, – напомнил Гуров.

– Да, – спохватился Носков. – Этот Милютин меня просто из колеи выбил! Собственно, дело-то мое как раз связано с тем, о чем мы говорили. Понимаете, у Эдика должна была состояться гастрольная поездка, запланированная уже давно. Когда Анна погибла, я поначалу решил, что ее придется отменить, однако теперь думаю, что не стоит. Эдику это пойдет на пользу. Если он будет сидеть здесь и киснуть, то у него надолго затянется это депрессивное состояние. Работа – лучшее средство от душевной боли и тоски.

– Согласен с вами, только как же быть с угрозой для его жизни? Я не советовал бы вам легкомысленно относиться ко вчерашнему эпизоду.

– Так я как раз к этому и веду! – воскликнул Носков. – Во-первых, я усилил охрану. Во-вторых, я просил бы вас отправиться в эту поездку вместе с Эдиком.

Гуров изумленно посмотрел на него и спросил:

– Вы это серьезно говорите?

– Разумеется, – подтвердил Носков.

– И речи быть не может, – решительно возразил Гуров. – Я расследую убийство. Какие поездки, о чем вы?

Носков посерьезнел. Он явно подбирал слова для продолжительного монолога.

– Поймите меня, Лев Иванович! – начал он. – Я ведь прошу ради не только Эдика, но и вас самого!

– Не понял, – заявил Гуров и нахмурился.

Носков вздохнул и закурил.

– Вы ведь сыщик-профессионал, – выпуская в сторону дым, отметил он.

Гуров не стал комментировать эти слова.

– А я всего лишь дилетант, волею судьбы вынужденный напрягать мозговые извилины, – продолжал Анатолий Петрович. – Так что вы уж простите, если мои аргументы покажутся вам наивными и неубедительными. Я много времени потратил, размышляя о вчерашнем инциденте и о смерти Анны, и пришел к выводу, что они неразрывно связаны.

– Возможно, вы и правы. – Полковник задумался, пытаясь понять, к чему клонит Носков-старший.

– Но давайте анализировать ситуацию вместе, чтобы понять, так это или нет. Смотрите, на Эдика покушались почти сразу после убийства Анны. Человек, который все это затеял, хорошо знал Анну, следовательно, и Эдика. То есть он знаком с его привычками, характером, осведомлен о планах. В первый раз попытка убийства не удалась. Он непременно станет искать новые пути для устранения моего сына. Следовательно, узнав, что Эдик все же едет с концертом, он обязательно отправится вслед за ним, чтобы попытаться довершить начатое.

– Можно подумать, что вы хотите ему в этом помочь. – Гуров усмехнулся. – Не разумнее ли все-таки отменить концерт?

– Нет-нет! – Носков замахал руками. – Это мы уже решили. Поймите, появляется отличный шанс поймать этого гада. Лев Иванович, подумайте сами. Он обязательно будет где-то поблизости! А вам с вашим опытным глазом профессионала нужно просто зорко следить за всем происходящим. Не беспокойтесь, вы там будете не один. Об охране я уже позаботился. Так что ваше присутствие не только не помешает расследованию, но и может помочь его успешно завершить. Какой толк от того, что вы станете искать убийцу в Москве в то время, когда он отправится убивать моего сына?

Носков был возбужден. Он настолько увлекся своей идеей поимки убийцы через сына, что даже не думал о том, что Эдик все же вынужден будет сильно рисковать. Охрана охраной, но и убийца не лыком шит. Опасно использовать пацана в роли живца! Сыщик знал, что если Эдик все-таки поедет на эти гастроли, то он сам, полковник Гуров, места себе не будет находить, пока тот не вернется домой.

Однако Лев Иванович не спешил отвечать, долго молчал, обдумывая ситуацию, потом спросил:

– А сам-то Эдик в курсе вашей затеи?

– Разумеется. – Носков с серьезным видом кивнул. – Он ее полностью одобряет и даже просил меня переговорить с вами.

– А сам что же не решился?

Носков доверительно склонился к уху полковника и проговорил:

– Если честно, он стыдится своего поведения. Эдик, вообще-то, совсем не такой заносчивый, каким старается себя показать. Он парень ранимый и чувствительный. Иногда его заносит, но потом он всегда переживает из-за этого. Вот и сейчас.

– А контролировать свое поведение он не пробовал? – спросил Гуров и усмехнулся.

– Научится, – не слишком уверенно сказал Носков.

– А где он сейчас?

– Да уже должен подъехать. Нужно тут кое-что свести в записи.

Гуров покосился на аппаратуру и спросил:

– Этим вы занимаетесь?

– Нет-нет, я выполняю чисто спонсорскую функцию. – Носков рассмеялся. – И поэтому считаю, что имею право кое на что. Например, выбирать город, куда Эдику ехать, а также решать, брать кого-то ему в партнеры на концерт или же нет. Вот как с Милютиным. – Он снова помрачнел.

– Такое впечатление, что между вами кошка пробежала, – заметил Гуров.

Носков скривил губы, потом сказал:

– Раз уж Диана отправится в эту поездку, да и вы, надеюсь, тоже, то я вам скажу. У ее папы имеются матримониальные планы в отношении моего сына. А мне это, естественно, не нравится!

– Почему естественно? – спросил Гуров.

– Да потому и не нравится, что это чушь полная! – раздраженно отозвался Анатолий Петрович. – Им всего по двадцать лет – это раз. Они сами друг друга, мягко говоря, терпеть не могут – это два. Ну и в-третьих, столь откровенный расчет!.. Трезвый рассудок, конечно, должен присутствовать в любом союзе, но тут налицо явный и прямолинейный поиск собственной выгоды! И вообще, этот брак не нужен никому, кроме отца Дианы.

– А ему-то он зачем? О какой выгоде вы говорите? – не понял Гуров.

– Саша хочет упрочить положение своей дочери на эстраде, – ответил Носков с легким недоумением, словно это было очевидно для всех. – Оно пока, честно говоря, довольно слабенькое. А как жена Эдика она сразу повысит свою популярность, ее рейтинг возрастет. Милютин убежден, что это сыграет на пользу и Эдику, поскольку их имена долго будут пестреть на страницах прессы.

– А вы так не считаете?

– Я не хочу повышать популярность своего сына таким путем! – резко ответил Анатолий Петрович. – В конце концов, это просто недостойно!

Он закурил еще одну сигарету. Видимо, данная тема была для него совершенно неприятна и волнительна.

Носков-старший наспех сделал несколько крупных затяжек, вдруг спохватился, затушил сигарету в пепельнице и спросил:

– Ну так что, вы поедете? Вылет завтра из Москвы в Самару. Вечером концерт, потом поезд до Саратова, там еще одно выступление, потом в Волгоград и оттуда самолетом в Москву. Лучшие гостиницы. Поезд фирменный, вагон СВ. Через три дня вы будете дома. – Он вопросительно посмотрел на Гурова.

– Пока не могу дать вам ответа, – сказал Лев Иванович. – Чтобы определиться, мне нужно выяснить сегодня еще ряд вопросов. Потом будет видно. Я позвоню вам вечером.

Сыщик спустился на первый этаж и увидел, что Эдик Носков уже приехал. Он стоял возле двери рядом со стройной девушкой с волнистыми каштановыми волосами, такими же, как у Александра Милютина. Гуров понял, что это и есть его дочь.

Девушка, надо признать, была очень симпатичная, даже красивая. Однако Эдик Носков смотрел на нее довольно безразличным взглядом. Да и она отвечала ему тем же. Они почти и не разговаривали между собой.

Гуров не стал задерживаться, мимоходом поздоровался с Эдиком, кивнул Носкову-старшему, вынырнувшему откуда-то из коридора с кипой бумаг в руках, и вышел из здания студии звукозаписи. Он сел в машину и проехал по улице Правды еще один квартал.

На Ленинградском проспекте находилась нотариальная контора Аркадия Корзуна, чуть дальше – студия Носкова, а еще через квартал – телестудия, где проходили съемки программы «Сенин и Полонский». Гуров решил воспользоваться моментом и одним выстрелом убить даже не двух, а сразу трех зайцев. Покончив с Носковыми, он через две минуты был уже у телестудии и для начала все же набрал номер Федора Полонского. Когда ему в очередной раз никто не ответил, сыщик позвонил Андрею Сенину.

К его радости, вскоре он услышал знакомый эмоциональный тенор:

– Да, слушаю. Алло, говорите! Кто это?

– Полковник Гуров, МВД. Добрый день, Андрей Денисович.

– Добрый день. – Сенин, видимо, на ходу пытался сообразить, кто такой полковник Гуров из МВД.

У столь популярной персоны наверняка имелось множество знакомых в самых разных сферах.

– У нас опять возникли некоторые вопросы к людям, присутствующим на банкете у Анны Кристаллер, – помог ему Гуров.

– Да-да! – тут же затараторил Сенин. – Спрашивайте, я отвечу!

– Хотелось бы не по телефону, Андрей Денисович.

– Но я никак не могу подъехать к вам, потому что сейчас занят на работе и буду загружен до позднего вечера. – Сенину явно не хотелось никуда ехать, и он, судя по тону, нашел очень удачную отмазку.

– То есть вы сейчас на телестудии? – чуть разочарованно спросил Гуров.

– Да! – радостно сообщил Сенин.

– Ну так это ж просто отлично! – Лев Иванович сменил тон. – Я как раз рядом. Сейчас я к вам поднимусь, и мы все уладим. Вам не придется терять время.

Сенин попытался было протестовать, но Гуров не дал ему такой возможности, спросив:

– В какой вы комнате?

Сенин вынужден был назвать свои координаты. Через пару минут Гуров поставил свой автомобиль на стоянку и уже поднимался в лифте телецентра.

Сенин сам вышел к нему в коридор. Он был без грима и своего шикарного костюма, в котором обычно блистал перед камерой.

Андрей стремительно подошел к полковнику, пожал ему руку, улыбнулся и сказал:

– Выкроил ради вас несколько минут.

– Весьма благодарен. А где ваш друг Федор Полонский? Было бы удобнее поговорить сразу с вами обоими, чтобы не терять время.

Сенин снова замялся и, как показалось Гурову, испугался. Глаза его почему-то начали бегать.

Он закашлялся, достал платок, долго и старательно сморкался в него, потом сказал:

– Здесь его нет. Я тут по своим делам.

– Андрей Денисович, а как бы мне найти его? Я звоню на сотовый и на домашний, а он не отвечает. Где может быть Федор?

Сенин нахмурился, потом торопливо начал оправдываться:

– Не знаю. Мы, собственно, не столько друзья, сколько коллеги, партнеры! У него свои дела. Мало ли где он может быть.

– А я уж подумал, не заболел ли он. – Гуров внимательно следил за реакцией Сенина.

– Не знаю, не знаю, не знаю! – нервно постукивая ногой, несколько раз повторил Андрей как заклинание, натянуто рассмеялся и заявил: – Да что вы так переживаете? Федя большой мальчик. Он найдется!

Однако Гуров понял, что Сенин знает, где находится Полонский и почему тот недоступен для оперативников. Но вот почему скрывает? И по какой причине шифруется сам Полонский? Этот момент обязательно нужно было прояснить. Какова роль телеведущего в убийстве Анны Кристаллер? Если он не имеет к нему отношения, то почему такая реакция?

Но давить сейчас на Сенина было не только бессмысленно, но и неблагоразумно. Он, разумеется, тут же сообщит Полонскому, что полковник Гуров сильно им интересуется, и тот может вообще уйти в тень. С такими финансовыми и профессиональными возможностями он вполне мог себе это позволить. Значит, надо действовать по-другому – хитрее, тоньше.

Гуров задал Сенину ряд дежурных вопросов, дабы у того не возникло подозрений в том, что сыщик приехал лишь ради того, чтобы выяснить местонахождение Полонского. Минут через десять полковник закончил, и Сенин с облегчением протянул ему руку.

– Андрей Денисович, вы, пожалуйста, передайте Полонскому, чтобы он связался со мной, как только освободится, или хотя бы ответил на мой звонок, – на прощание сказал Гуров. – Мне не хотелось бы затягивать наш разговор надолго, тем более что он, в общем, формальный.

– Непременно, конечно же! – Сенин затряс начесанной головой. – Обязательно все передам! – Он круто развернулся на каблуках и пошел к какой-то двери столь быстро, что Гурова обдало ветром.

Полковник немного постоял, потом двинулся к той же двери. Из-за нее доносились голоса – как приглушенные, так и довольно громкие. Судя по всему, там шло что-то наподобие репетиции. Однако Федора Полонского полковник так и не услышал. Это могло ничего и не значить, но караулить под дверью, а уж тем более подглядывать в щелку, было совсем глупо. И Гуров направился к лифту.

Теперь путь сыщика лежал на Ленинградский проспект, где трудился нотариус Корзун. Его контора, оборудованная на первом этаже жилого дома, не грешила помпезностью. Все в ней было удобно и функционально.

Аркадий Петрович, человек с небольшими усиками, среднего роста и возраста, встретил полковника вежливо, но держался сдержанно, так, чтобы сыщику сразу было понятно, что он собирается быть откровенным до определенного предела. Но Гуров сам знал, как глубоко он мог вникать в нотариальные дела, и не собирался отказываться от своего намерения.

– Я, Аркадий Вениаминович, решил сэкономить ваше время и заехал к вам сам, – начал он, сев в кожаное крутящееся кресло напротив Корзуна.

– Весьма любезно с вашей стороны. – Нотариус чинно склонил голову.

– Речь пойдет, как вы понимаете, об Анне Кристаллер. В первую очередь меня интересует наследство, которое она оставила.