355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Николай Леонов » Особый прием Гурова » Текст книги (страница 5)
Особый прием Гурова
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 17:47

Текст книги "Особый прием Гурова"


Автор книги: Николай Леонов


Соавторы: Алексей Макеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Понедельник

Спали они оба в ту ночь как убитые, и оба с ненавистью утром посмотрели на зазвонивший телефон – это их, как и обещала, разбудила регистраторша. Собирались в хорошем темпе, но при этом умудрились друг другу не помешать, так что к приходу горничной, уже не Наташки, которая принесла им завтрак, оба выглядели вполне нормально. Когда она все расставила и, пожелав им приятного аппетита, собралась уйти, Никитин достал из сумки термос и попросил ее, пока они едят, налить в него крепкий сладкий чай. Девушка ушла, и Гуров хмыкнул:

– Запасливый ты наш, почему не кофе?

– Так вы же кофе не пьете, – удивленно ответил Володя.

– Да-да, правильно.

Вопреки мнению Стаса, что он ничего не замечает, Гуров уже давно понял, что парень относится к нему больше как к отцу, чем как к учителю, и все ломал голову над тем, как из этого положения выйти. Когда-то раз и навсегда решивший не иметь детей, которые не только сделали бы его уязвимым – что может быть для отца дороже собственных детей? – но и сами могли не то что пострадать, а даже погибнуть из-за его работы, он теперь сам себе боялся признаться в том, что привязался к Володе. А может, это так его нереализованный отцовский инстинкт давал о себе знать? Конечно, Никитин – это не его первая жена Рита и ее сестренка Оля, которых он когда-то спрятал у своих друзей далеко за пределами Москвы, но их все равно украли, это не его теперешняя жена Мария, которую, между прочим, тоже уже похищали. Почти тридцатилетний Володя вполне мог за себя постоять – Гуров лично проверял в спортзале его боеспособность, аналитик он уже сейчас хороший, а уж наблюдательностью мог дать Стасу пусть не сто, но пятьдесят очков вперед, а все равно там, где вклиниваются личные отношения, возникает тревога и страх за близкого человека. Будь сейчас рядом с Гуровым Крячко, ему было бы намного легче и проще, и вовсе не потому, что он не любил своего друга, а потому, что Стас был опером по призванию, по самой своей сути, и опыт имел колоссальный. Непревзойденный мастер импровизации, он в любой нештатной ситуации вел себя так свободно, словно сам ее специально и создал – одним словом, за Стаса можно было не бояться. А вот Никитин еще молод, импульсивен и таким опытом работы, как они, не обладает. Поэтому все время, пока они завтракали, Лев и решал, как ему быть, но ни к какому выводу так и не пришел.

Вернувшаяся за посудой горничная принесла им в пакете не только термос, но и еще какие-то свертки.

– Что это? – поинтересовался Гуров.

– Это наша выпечка, с чаем поедите, – объяснила она.

– Спасибо, сколько я вам должен? – спросил Володя.

– Ой, да бросьте! – отмахнулась горничная.

– И все-таки! – настаивал тот.

– Завтрак входит в стоимость проживания, так что вы его просто немного раньше съели, а за все остальное десять рублей.

– Это шутка? – недоверчиво спросил Никитин.

– Это наши цены, – ответила она.

Володя расплатился, и они вышли из гостиницы, где их уже ждала машина, тоже «Волга», но уже не генеральская, и Костя за рулем.

– Зябковато тут у вас по утрам, – поежился Гуров, залезая на заднее сиденье, а Никитин опустился на переднее пассажирское.

– Ничего, господин полковник! Я сейчас печку включу! – пообещал Костя. – А еще у меня полный термос горячего кофе, есть чем согреться. И пирожки домашние имеются – мама пекла, потому что, как я понял, мы сегодня много ездить будем.

– Я тоже чаем с булочками запасся, – сообщил ему Володя.

– Вот и поехали для начала на стройку, – приказал Лев.

– Есть, на стройку, – отозвался Константин и не только завел машину, но и включил, как и обещал, печку.

– Как здоровье Королева? – спросил Гуров.

– Врачи сказали, пятьдесят на пятьдесят. Они, мол, сделали все, что только было возможно, а на все остальное – божья воля, – ответил тот. – Вчера во всех церквах службы во здравие рабов Божьих Василия и Александра отслужили, да и сегодня к заутрене старухи в храмы потянулись, тоже за них молиться будут. Так что надежда есть.

– Это хорошо, когда есть надежда, – заметил Лев, глядя в окно, и, разомлев в тепле, задремал.

– Радио включить? – спросил Костя, но ответа не получил.

Оглянувшись, он увидел, что Гуров спит, и показал на него глазами Никитину. Тот, тоже оглянувшись, еле слышно спросил:

– Термос с кофе далеко?

– В багажнике, – почти одними губами ответил Костя, на что Володя только вздохнул.

На стройке, где в это время был один сторож, они вылезли из машины – около воды было еще прохладнее, и Гуров, поеживаясь, спросил:

– Костя! Бинокль взять не догадались?

– Господи-и-ин полковник! – укоризненно произнес тот. – Я ведь уже говорил, что ваш вчерашний разговор с Олегом Александровичем в машине от начала до конца слышал, и понял, что вы имели в виду, когда спрашивали, смогли ли мы определить место, откуда сигнал подавали. Не наобум же лазаря подавал, а именно тогда, когда Королев на козырьке стоял. Так что бинокль у меня с собой.

– Молодец! Здраво мыслите! – похвалил его Лев. – Доставайте и его, и карты. Все пойдем на козырек и постараемся оттуда определить самые вероятные места, где преступник мог караулить.

Предъявив заспанному сторожу свои удостоверения, они прошли на территорию стройки и собрались, было, войти в здание, когда сторож дурным голосом заорал:

– Куда без касок? Без касок не пущу! Хватит и того, что тут в субботу случилось! А если б Иваныч с Сан Санычем без касок были? Тогда уж им точно верная смерть! А ну, надевайте!

– Техника безопасности – дело святое, – согласился Гуров, и дальше они двинулись уже в касках.

Выйдя на козырек и развернув карту города, Лев велел Косте:

– Поскольку вы местный, вот и рассказывайте, что это за стройка такая, почему вход в комплекс со стороны реки запланирован, и все остальное. Не может быть, чтобы этот проект нигде вывешен не был или в газетах не публиковался.

– Докладываю, – начал тот. – Проект этот у нас весь город обсуждал, так что я все в подробностях знаю. Входов в этот комплекс планировалось два: этот для байдарочников и всех прочих, кто водными вида спорта занимается, а второй, аккурат с противоположной стороны, для всех остальных. На козырьке этом, предварительно застеклив и установив ограждение, потом должны были сделать что-то вроде кафе или столовой, чтобы люди и поесть могли, и природой полюбоваться – у нас же на той стороне заказник, и, честное слово, я сам видел, как лось к реке напиться выходил.

– Ну, и где здесь самые удобные места, чтобы, не привлекая внимания, притаиться и ждать?

Парень долго смотрел на карту, потом, взяв бинокль, подошел поближе к краю козырька и стал оглядывать окрестности. Закончив, вернулся к Гурову с Никитиным и виновато сказал:

– Простите меня, господин полковник, только черт его знает. В заказник тайком на машине не въедешь – он весь сеткой-рабицей обнесен, и лесники следят за ней самым внимательнейшим образом. Если бы ее хоть раз порвали, то тут шуму было бы – хоть уши затыкай. А перелезть через ограду нереально – три метра в высоту. Так что попасть туда можно только через официальный въезд, который видеокамерами оборудован и расположен у моста, километрах в двадцати вниз по течению. А второй, что вверх по реке, уже в соседней области построен, но по тому не то что на машине, даже пешком ходить страшно. У Чернавки же здесь излучина, так что со всех сторон только лес, и ни из одного городского здания этого козырька не видно.

– Ну а ты, Володя, что скажешь? – спросил Гуров.

– Я, Лев Иванович, по съемкам хорошо помню, где именно Багров и Королев стояли, так что мне бы метра на полтора, которые обвалились, вперед выдвинуться надо, – задумчиво ответил Никитин.

– Ну, и как ты себе это представляешь?

– Да я тут уже придумал. Если вот те мостки снять и вот здесь положить, то мне хватило бы. А вы бы с Константином как противовес стояли, – начал объяснять Владимир. – Во мне восемьдесят пять килограммов, а уж в вас двоих точно намного больше.

– Ты обалдел? – тихо спросил Гуров, чувствуя, как у него внутри все сжимается.

– Лев Иванович! Да никакого риска нет! – принялся убеждать его Никитин. – Я тут трос видел, я им обвяжусь, а второй конец можно вон за тот проем закрепить. Так что, даже если я и свалюсь, то просто повисну, а вы меня тихонько вниз стравите, а может, наверх вытащите. Хотя вниз будет, конечно, удобнее.

– Простите, что вмешиваюсь, господин полковник, только если на наш край мостков еще и вон ту бадью с застывшим раствором поставить, то с Владимиром точно уже ничего не случится, – сказал Константин. – А если мы еще и сторожа позовем, то вытащить его и вовсе как нечего делать.

Вообще-то, план был дельный и не такой уж завиральный, но при мысли о том, что с Володей может что-то случиться, у Гурова замирало сердце. Наконец, взвесив все «за» и «против», он согласился, предупредив, однако, что они будут все сами таскать. Кооптировав сторожа, Володя с Костей быстро справились, причем Константин тихонько шепнул Никитину:

– А шеф-то за тебя волнуется!

– Ха! – только и ответил на это Володя. – За себя! Ему же за меня отвечать придется!

И вот уже Никитин стоял, обвязанный тросом и вооруженный биноклем, на самом краю мостков и смотрел по сторонам.

– Вот оглашенный! – бурчал себе под нос сторож, стоявший вместе с Гуровым, Костей и бадьей цемента на другом крае мостков. – Внизу, можно сказать, еще кровь не высохла. Так еще и этот своей башкой рискует. А ведь, случись чего, мне самому голову оторвут.

– Не каркай! – рявкнул на него Гуров и спросил: – Володя! Ну, что там?

– Если исключить заказник, то единственное место, откуда этот козырек просматривается, вон там, – показал налево Никитин. – Только я не пойму, что это.

– Костя, что там находится? – тут же спросил Лев.

– Надо посмотреть, – отозвался парень.

– Еще и вы туда полезете? – взорвался Гуров.

– Господин полковник! Да вы же сами видели, что риска никакого нет, – возразил Константин, и Гурову ничего не оставалось, как махнуть рукой.

Теперь уже Костя пошел на самый край мостков, и, едва он посмотрел туда, куда раньше показывал Володя, как тут же воскликнул:

– Я знаю, что это! Это старая телевышка! Ее только частично разобрали, поэтому посторонний человек и не поймет, что это.

– Возвращайтесь немедленно! – приказал Гуров. – Не хватало мне еще с вашим дядей объясняться по поводу ваших травм!

Константин послушно вернулся к ним, от него отцепили трос и, строго-настрого предупредив сторожа, чтобы никто не смел эти мостки трогать или хотя бы сдвинуть с места, они, все четверо, спустились вниз. Там вернули сторожу каски, а Лев сунул еще и сто рублей за хлопоты. Сторож дико на него посмотрел, но Костя махнул ему рукой, давая понять, что люди это чужие, здешних обычаев не знают, так что пусть берет.

– Ну, тогда, спасибо, конечно, – пробурчал сторож и скрылся в своем вагончике.

Замерзший наверху под ветерком Гуров залез в машину отогреваться и отпиваться налитым ему Никитиным горячим чаем. Причем дрожь его пробирала не только и не столько внешняя, сколько внутренняя, потому что зрелище стоявшего на самом краю мостков Никитина продолжало маячить у него перед глазами. И в этот миг Лев подумал, что, как только они вернутся в Москву, что бы ему Крячко ни говорил, он переведет Володю к кому-нибудь другому – в конце концов, уже не мальчик, чтобы вот так себе нервы мотать. Но потом сообразил, что этот кто-то другой вряд ли будет так заботиться о парне, как они со Стасом, и вполне может сунуть его в такое пекло, куда сам лезть не решится. «Делать нечего! – смирился со своей участью Гуров. – Будем воспитывать дальше, потому что возвращать Володьку в район – преступление! Голова у парня светлая, а там он до пенсии будет в мелкой бытовухе ковыряться», – и вздохнул.

– Господин полковник! Мы передохнем немного? – спросил Костя.

Получив в ответ невнятное бормотание, которое при желании можно было расшифровать и как «Черт с вами!», Костя поманил Володю к багажнику и, открыв его, налил тому полную крышку от термоса кофе, а потом они отошли подальше, чтобы сигаретный дым не доходил до машины и, присев на какую-то железобетонную балку, закурили.

– Чего ж ты в термос чай налил, если сам кофе пьешь? – тихонько спросил Константин у Никитина.

– Гуров кофе не пьет – нельзя ему, – шепотом ответил тот.

– Ну, блин, и жизнь у тебя, – сочувственно произнес Костя. – Ни кофе выпить, ни покурить!

– Предлагаешь мне в район вернуться? – хмыкнул Володя. – Так Гурову только мигнуть, и меня в главке уже не будет.

– Да нет! Раз уж повезло на такое место попасть, то за него нужно всем, чем возможно, держаться. Но перспективы хоть есть?

– Да я там всего чуть больше года, о чем сейчас говорить можно? – удивился Никитин.

– А моему дядьке ты здорово понравился! Он мне вчера весь вечер тыкал: вон, мол, каким надо быть!

– Ну, извини, если подвел, – пожал плечами Володя. – Только он не прав! Вон, как ты мигом все схватываешь! И про бинокль, и про то, куда мы поедем, – утешил его Никитин. – Ладно, пошли! А кофе у тебя очень хороший!

– Пей на здоровье! Натуральный, зерновой! Сам заваривал!

Они вернулись в машину, и Константин спросил:

– К бывшей телевышке поедем, господин полковник?

– Именно туда, – подтвердил Гуров. – Что это за место?

– Она на нашем берегу стоит. После того как новую построили и оттуда все убрали, там очень неспокойно было – бандюганы любили «стрелки» друг другу забивать, тем более что и трупы прятать легко – овраг рядом. Там еще постройки разные были, где, в случае чего, отсидеться можно. Вот и решили все это разобрать. Со зданиями оказалось легко, а вот саму вышку так до конца и не демонтировали, тем более что к власти Королев пришел и навел в области порядок. Дорога туда за эти годы окончательно сдохла, вот теперь там никто и не бывает: бандюганы вывелись, влюбленным парочкам туда тоже хлопотно добираться – и поближе укромные места есть, а грибов-ягод сроду не водилось. Так что пусто там.

– Вот мы сейчас это и проверим, – пробормотал Гуров и задремал.

– А как-то иначе сюда можно добраться? – спросил Володя.

– Ну, это уже какой-то запредельно экстремальный вид спорта получается, – ответил Костя. – Там же оползневая зона – овраг-то расширяется. Потому новую телевышку и выстроили. Сначала пытались деревьями почву укрепить, высадили здесь их немерено, да не помогло. Так что через овраг не пройти, а с другой стороны – склон горы, тоже легко не влезешь. Вот и получается, что дорога эта только одна.

Увидев, что Гуров заснул крепко, Володя с Костей не решились больше переговариваться даже шепотом и оставшуюся часть пути молчали. Когда съехали с трассы на ведущую к заброшенной телевышке дорогу, она оказалась до того разбитой, что Гуров от тряски невольно проснулся. Как ни осторожно вел Костя машину, но он все-таки умудрился застрять, провалившись колесом в какую-то глубокую выбоину, так что пришлось Льву пересаживаться за руль, а Костя с Володей толкали машину. Когда они наконец выбрались, Костя снова сел за руль, заметив при этом:

– Ну, я же говорил, что сюда не добраться.

До телевышки осталось метров сто, когда Гуров приказал:

– Стоп, машина! Дальше пойдем пешком.

Они вышли и направились к этой проржавевшей конструкции, которая очень уместно смотрелась бы в каком-нибудь фильме ужасов. Не успели пройти и двадцати метров, как Костя, увидев отпечатавшиеся в уже подсохшей грязи следы протекторов автомобиля, невольно воскликнул:

– Твою мать! – и тут же начал извиняться. – Прошу прощения, господин полковник! Невольно вырвалось!

– Попрошу вас впредь быть посдержаннее, – недовольно буркнул Гуров и назидательно заметил: – Вот вам и пусто! И давайте идти дружно по краю дороги, потому что тут, я смотрю, и отпечатки обуви есть. Кстати, Костя, когда был последний дождь?

– В пятницу был сильный ливень, но в субботу к утру прошел, – ответил тот.

– Значит, все свеженькое.

Подойдя к самой конструкции, они увидели у ее основания пустые банки из-под сока, кока-колы, пластиковые бутылки и довольно много окурков, как застарелых, так и свежих. Никитин глазами показал на них Косте, и тот понимающе покивал. Разглядеть снизу козырек будущего спорткомплекса ни глазами, ни в бинокль было невозможно – заслоняли деревья, а значит, преступник забирался наверх.

– Ну, Константин, трубите сбор всех частей! Эксперты! Криминалисты! И все, этому сопутствующее! – скомандовал Гуров.

– Господин полковник! Наверное, и лестницы подлиннее им нужно с собой захватить, – предложил Константин.

– На ваше усмотрение, – отмахнулся от него Лев.

Константин обалдело посмотрел на него, но про лестницы все-таки сказал, после чего отрапортовал:

– Господин полковник! Уже едут! – На что Лев кивнул и предложил:

– Осмотритесь хорошенько, у меня к вам потом вопросы будут.

Никитин и Константин обошли сооружение, посмотрели, потрогали, а потом вернулись к Гурову, который с ходу спросил:

– Ваши соображения, господа офицеры? Предлагаю начать с Константина, поскольку он местный и обстановку лучше знает. Излагайте, что думаете по этому поводу!

Никак не ожидавший такого поворота, тот сначала остолбенел, а потом, поняв, что ему не отвертеться, заговорил:

– Ну, если верно то, что Зайцев исполнитель, то здесь мог быть сам заказчик. Зайцев ему все подготовил, оставалось только в нужный момент кнопку нажать.

– В нужный, это когда? – уточнил Гуров.

– Ну, когда Королев на козырьке будет стоять, – объяснил Костя. – Я же потому про лестницы и сказал, что нам наверх нужно будет забираться.

– А как же туда забирался заказчик? – невинно поинтересовался Лев.

Костя залился краской и, отступив на несколько шагов, стал обходить вокруг основания телебашни, выискивая место, где злоумышленник мог вскарабкаться наверх. Пока он этим занимался, Гуров обратился к Никитину:

– Ну а ты что думаешь, Володя?

– Я думаю, что у него была своя лестница.

– Почему?

– Понимаете, Лев Иванович, метров пять той лестницы, что здесь по центру когда-то в шахте из сетки-рабицы наверх вела, кто-то предприимчивый для собственных нужд приватизировал, так что по ней злоумышленник взобраться не мог. Дальше. Все сооружение покрыто застарелой ржавчиной. Если бы некто просто попытался забраться по стойке наверх, он бы ее повредил – сорвал верхний слой, а она везде одинаковая, во всяком случае, насколько снизу видно. Скорее всего, наверху, в том месте, где он сидел, есть перекладина с поврежденной поверхностью, и там могут быть и микроследы с его одежды, частицы кожи или нитки – это, если он был в перчатках, или следы крови и эпителия, потому что без перчаток руки себе он здесь обязательно ободрал бы. Но без лестницы мы действительно до этого места не доберемся, потому что расстояние между перекладинами такое, что Костя, встав мне на плечи, конечно, может до первой дотянуться, но злоумышленников вряд ли было двое. Такие дела в компании не делаются.

– Ну, и каков вывод? Куда она делась?

– Разрешите, господин полковник? – вклинился Костя, который, едва они начали разговаривать, тут же подошел и внимательно слушал. – Она где-то здесь, потому преступник никак не мог ее отсюда увезти. Вы даже не представляете себе, что у нас тут творилось после покушения на Королева! Все, без исключения, машины шмонали по полной программе! Да и сейчас продолжают! Может, его с такой бандурой и не задержали бы, но запомнили бы точно! А он, раз такую штуку затеял, не дурак и рисковать не стал бы.

– Ты согласен, Володя? – спросил Гуров, и тот кивнул. – Ну, так чего стоим? Кого ждем? – удивленно посмотрел на них полковник. – Вперед! Только ничего руками не хватать, с места не сдвигать, следы не затаптывать!

Захватив на всякий случай бинокль и отойдя подальше, они закурили, и Костя, покачав головой, совершенно серьезно сказал:

– Да! Трудно тебе с ним! Но если бы у меня был такой учитель, я бы тоже терпел!

– Американцы говорят: «Босс не всегда прав, но он всегда босс!», так и у меня – учитель всегда прав, – ответил Володя и предложил: – Давай посмотрим тот овраг, куда раньше трупы сбрасывали. Может, лестницу тоже туда кинули?

Докурив, они дружно затушили окурки в карманной пепельнице Володи и осторожно двинулись по густой траве вниз по склону.

– Стой! – неожиданно остановился Костя.

– Что случилось? – насторожился Володя.

– Смотри! – Константин показал ему на пожухлые, смятые и частично вырванные кустики какого-то дикого растения. – Тут что-то волокли! Точнее, сначала это несли, а потом, когда устали, скорее всего, именно лестница одним концом в землю ткнулась. – Он прошел немного вперед и добавил: – Человек немного передохнул, а потом опять ее поднял и понес. Только на траве мы шиш какие следы найдем.

– А давай-ка мы с тобой стороночкой осторожно по травке пойдем и посмотрим, куда нас это подобие тропинки приведет, – предложил Володя.

– А куда это может нас привести, если впереди овраг? – удивился Константин. – Только туда!

– Значит, она действительно там, – заключил Никитин.

– Пошли проверять! – И Костя первым двинулся дальше.

Когда они подошли к краю оврага, то, как ни всматривались, причем даже в бинокль, лестницу так и не увидели.

– Давай возвращаться назад к тому кустику, а от него пойдем в стороны, – предложил он.

В этот раз повезло Никитину. Выйдя на небольшую полянку, он увидел на траве щепки и крикнул:

– Костя! Иди сюда!

– Ну, хитрец! Ну, мудрец! Он же ее здесь на части разрубил! А уж их-то раскидать по оврагу намного легче – лестницу-то целиком далеко не закинешь! Намаемся мы теперь их собирать! А возвращаться в город с топором в багажнике, так тут и прицепиться не к чему! Мало ли что в дороге случается? Вдруг придется что-нибудь срубить, чтобы под колесо подложить и из ямы выбраться? А если это охотничий топорик, то тут вообще и разговоров никаких быть не может!

– Трогать ничего не будем, – решительно заявил Володя. – А вот то место, где он ее устанавливал, мы найти обязаны.

– Сомневаюсь я, однако, – почесал затылок Константин. – Там же внизу местами остатки асфальта, а на них мы ничего не увидим. Нам повезет, если она в мокрую землю упиралась, тогда следы должны остаться.

Они быстро вернулись обратно и, внимательно всматриваясь в землю, приступили к поискам. Обошли все вокруг телевышки один раз, второй, посмотрели и под ней, но нигде ничего не обнаружили.

– Кружок юных следопытов за работой? Или ищете, где косточку зарыли? – невинно поинтересовался Гуров.

По мере того как разгуливался этот ясный день и все теплее пригревало солнышко, его настроение все больше улучшалось. Кроме того, за то время, что молодежь ходила-бродила, он успел напиться чаю с ватрушкой – объедение, а не ватрушка! Ну а потом просто почувствовал, что они наконец-то зацепились! Ни Володя, ни Костя на его слова никак не прореагировали и продолжали поиски. Наконец, окончательно убедившись, что следов им не найти, отказались от своей затеи.

– Лестница или на асфальте стояла, или этот гад следы затер, – предположил Костя.

– Предусмотрительный подонок! – поддержал его Володя.

– Ну, я готов выслушать ваш отчет, – произнес Лев. – Повествуйте!

Костя с Володей переглянулись, и Никитин рассказал Гурову обо всем, что они увидели и нашли, а тот, выслушав, одобрительно кивнул:

– Молодцы! Только я от вас никаких выводов не дождался.

– Лев Иванович! Извините, но я думаю, что выводы делать рано. Мы ведь пока даже не знаем, кто это, мужчина или женщина, потому что, судя по засохшим следам в грязи, размер обуви где-то 41–42, а такой теперь и женщины носят. Вот когда будут заключения экспертизы, тогда и можно определиться на местности, – осторожно заметил Володя.

– То, что с выводами не торопишься, это хорошо. А теперь подкрепитесь, потому что, чую я, основные силы потихоньку иссякают, а потом вообще будет не до еды, – предложил Гуров.

Володе с Костей два раза повторять не надо было – аппетит на свежем воздухе уже нагуляли. Они едва успели доесть пирожки и запить их кофе, как появилось несколько микроавтобусов. Они остановились рядом с «Волгой», на которой приехала гуровская команда, вышли и дальше двинулись пешком, причем впереди шел сам Сафронов.

– И пусть только кто-нибудь мне попробует следы затоптать! – грозно и громко предупреждал шедший налегке седой полный мужчина, за которым работники помоложе тащили разнообразные чемоданы и аппаратуру, а также раздвижные лестницы.

– А все-таки насчет лестниц я прав оказался, потому что той-то уже нет, – прошептал Никитину Костя.

– Только не вздумай сказать это вслух, – тихонько предупредил его Володя.

– Нема дурных!

– Ну, и дорога! Мы там застряли, и пришлось мне к экспертам пересаживаться. Лев Иванович! Неужели ниточка появилась? – не скрывая надежды, подбежал к ним Сафронов.

– А вот Никитин тебе сейчас все и расскажет, – пообещал Гуров и велел Володе: – Ты только сначала экспертов и криминалистов озадачь!

– Я?!

– Именно ты! Потому что следствие возглавит не полковник Гуров, а капитан Никитин! А у меня совершенно другие планы! – серьезно ответил ему Лев.

– Полковник, я надеюсь, ты понимаешь, что делаешь? – обомлел генерал.

– Не волнуйся! Он справится! – ухмыльнулся Гуров и повернулся к Володе: – И попрошу выражаться без всяких: «извините», «не будете ли вы столь любезны», «сделайте одолжение» и так далее. Перед людьми нужно ставить ясные и конкретные задачи, чтобы им не переспрашивать двадцать раз! Они должны четко понимать, что ты от них хочешь! Приступай!

Для Володи это был даже не удар под дых, а самый настоящий нокаут! Но он ни в коем случае не мог себе позволить осрамиться в присутствии Гурова, поэтому взял себя в руки, прочистил горло и начал:

– Я прошу вас снять слепки со следов покрышек автомобиля, чтобы выяснить марку шин, а по расстоянию между следами попытаться определить тип автомобиля. Также меня интересуют индивидуальные особенности того и другого. Прошу снять слепки и со следов обуви неустановленного лица, с тем, чтобы в дальнейшем определить его рост, вес и индивидуальные особенности походки: косолапит, прихрамывает и так далее. Мне также необходимо, чтобы вы собрали все окурки и рассортировали их по степени давности. Меня интересует все, что из них можно выжать: ДНК, группа крови, возможные наследственные заболевания, генетические отклонения и все прочее, для того чтобы выяснить, принадлежат ли они одному лицу, или здесь побывало несколько человек. Далее, недалеко на полянке валяются щепки – это остатки той лестницы, с помощью которой злоумышленник поднимался наверх. Необходимо выяснить, каким именно орудием была уничтожена лестница, и выявить его индивидуальные особенности с целью дальнейшей идентификации. Желательно также найти остатки этой лестницы, которые, предположительно, находятся в овраге. Особое внимание прошу уделить самой бывшей телевышке. Где-то там наверху есть перекладина, на которой сидел злоумышленник, ожидая того момента, когда Королев ступит на козырек, чтобы подать радиосигнал и привести в действие подрывное устройство. С этого места обязательно должны быть видны мостки, установленные нами на козырьке будущего спорткомплекса, потому что именно на этом месте стояли Королев и Багров. Надеюсь, бинокль у вас имеется, а если нет, мы предоставим свой. Там не могли не остаться микрочастицы одежды преступника, может быть, даже следы крови или эпителия. У меня все. Прошу приступать!

Все это Никитин говорил, пользуясь приемом, которому его научил Гуров, то есть смотрел не прямо в глаза людям, а чуть выше, на брови или даже над ними. В таких случаях, когда твой собеседник не может встретиться с тобой глазами, он чувствует себя очень неуютно, да вот только сейчас Володя поступил так не для того, чтобы смутить людей, а чтобы, встретив чей-нибудь насмешливый взгляд – раскомандовался, мол, тут, сопляк! – не смутиться самому и не сбиться с мысли. Когда он закончил, ему очень хотелось спросить у Гурова, как у него все получилось, но он сдержался, понимая, что это прозвучит как-то по-детски. Но Лев все понял и сам ему сказал:

– Для начала неплохо, хотя все-таки излишне многословно, но как привыкнешь, так совсем хорошо будет получаться.

Услышав это, Володя немного успокоился, а Лев тем временем обратился к подчиненным Сафронова:

– Если меня еще кто не знает, я полковник Гуров. Мы все связаны сроком, и преступление должно быть раскрыто к субботе. В противном случае и город, и область ждут такие потрясения, что от вашей благополучной жизни камня на камне не останется. Расклад во властных структурах вы знаете даже лучше, чем я, и поэтому понимаете, что это не угроза, а суровая реальность. Итого: вышку, всю местность вокруг и все, что здесь будет найдено, нужно отработать по полной программе и в кратчайшие сроки! – выделил он. – От этого не мое, а ваше будущее зависит. Я приехал и уехал, а вот вам здесь жить! Выполняйте!

Если во время обращения к ним Володи люди переглядывались и перешептывались, то Гурова слушали в полнейшем молчании, а когда он закончил, генерал добавил:

– Следствием руководит капитан Никитин. Все его поручения, заявки и просьбы – воспринимать как мои приказы и выполнять в сроки наикратчайшие! И не дай бог, если из-за кого-то из вас дело застопорится! Вы все меня знаете, и пока еще хозяин здесь я! Вперед, и с песней!

Люди несколько секунд постояли, словно каждый из них переваривал и заново проигрывал в памяти услышанное, а потом все сорвались с мест, и работа закипела. А вот Никитин сник, потому что на фоне Гурова его собственное выступление показалось ему смешным и нелепым – и надо же было додуматься учить криминалистов и экспертов, что им делать и какие анализы проводить!

– Да ладно тебе! – тихонько шепнул ему стоявший рядом Костя. – Научишься еще! Может, даже еще лучше командовать будешь!

Никитин ему даже ответить не успел, потому что следующая фраза Гурова повергла его в настоящий шок.

– Все, Володя! С момента нашего приезда сюда ты видел и слышал все то же самое, что и я, поэтому с этой минуты ты в автономном плаванье! Это дело твое и только твое! И помни о сроках! Сегодня понедельник, а в пятницу утром должен быть результат. Ко мне обращаться только в том случае, если окончательно зайдешь в тупик. Но я надеюсь, что этого не случится – дело-то несложное!

– Гуров! – Генерал даже с лица спал. – Ты соображаешь, что говоришь? Получается, что ты уже знаешь ответ? Ну, так скажи его! Я понимаю, что ты Никитина учишь, натаскиваешь и воспитываешь, но ведь сейчас на кону стоят судьбы людей! Пусть даже не самых порядочных! Да что там людей? Всего города и области!

– Вот пусть они и потрясутся! Или они решили, что все грехи уже искупили? – язвительно спросил Лев. – И потом, чего ты переживаешь? Я же здесь! Если в пятницу утром Володя скажет мне, что у него ничего не получилось, подключусь я – а до субботы времени много!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю