Текст книги "Превосходство Гурова"

Автор книги: Николай Леонов

Соавторы: Алексей Макеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Ну, сначала говорил муж, – ответила Елена. – Что-то насчет аварии, что он сейчас куда-то позвонит… Потом я услышала, как Лев Иванович – он сидел как раз напротив меня – что-то сказал своему другу, и тот отправился на второй этаж. После этого поднялись Даша и Аркадий.

– Вы не ошибаетесь? – остановил ее следователь. – Почему вы так уверенно говорите, что поднялись именно эти двое? Ведь было темно, ничего не видно…

– Ну, нельзя сказать, что совсем ничего. Справа от меня находилась дверь в гостиную, и там кое-какой свет был – падал с улицы. Так что я видела на фоне этой двери силуэты людей, сидевших справа от меня. А там находились как раз Даша и Аркадий. К тому же у меня хороший слух, поэтому я могу с уверенностью сказать, что они что-то шепнули друг другу, а затем поднялись.

– Поднялись – а потом что? Вместе направились к выходу?

– Ну, в гостиную они вышли вместе. А потом, как я заметила, кто-то один из них поднялся на второй этаж. Но кто именно, сказать не могу – освещение все же было очень слабое.

– Очень интересно… – произнес Шестернев, переглянувшись с Гуровым. – Итак, вы заметили, что столовую покинули три человека: полковник Крячко, Аркадий Зараковский и Дарья Разумовская. А что было дальше?

– Дальше? Нет, погодите про «дальше». Был еще один человек, который вышел, но я не знаю, кто это. Он прошел с другой стороны стола, за спиной у Льва Ивановича.

– И вы хотите сказать, что я ничего не услышал? – недоверчиво проговорил Гуров. – Простите, но это маловероятно. У меня, может, не такой замечательный слух, как у вас, но шаги человека у себя за спиной я всегда услышу.

– Я не сомневаюсь, Лев Иванович, что у вас хороший слух, – сказала в ответ Елена Сергеевна. – Но вы не услышали, потому что были заняты. Он прошел как раз в тот момент, когда вы отдавали распоряжение Станиславу. К тому же сидели к нему спиной.

– Значит, вы утверждаете, что кто-то вышел из столовой еще раньше полковника Крячко? – спросил майор Шестернев.

– Нет, не так. Он прошел за спиной у Льва Ивановича, но из столовой вышел не сразу, а только после нашего несчастного гостя, Аркадия.

– Вот как? Интересно, зачем же это он задержался?

– Мне кажется, я могу предположить. Но именно только предположить – утверждать это с уверенностью не могу.

– Хорошо, выскажите ваше предположение.

– Когда этот человек замер за спиной у Льва Ивановича, – ответила Елена Сергеевна, – я услышала очень слабый металлический звук. В тот момент я не поняла, откуда он возник, и поняла это только позже, уже когда зажегся свет. Тогда я сразу заметила, что из столовой исчезла клюшка. Я невольно обратила на нее внимание, потому что Денис, садясь за стол, поставил ее у противоположной стены, прямо напротив меня, и я ее все время видела. А когда загорелся свет, ее там не было. И тогда я вспомнила этот металлический звук и поняла, откуда он взялся: когда человек, находившийся на той стороне стола, брал клюшку, он не сразу ее нащупал, и в темноте невольно сдвинул ручку вдоль стены. А там у нас проходит декоративная полоса. Если мы пройдем в столовую, я покажу вам это место, и вы поймете, что я права.

– Мы и так не сомневаемся в вашей правоте, – заверил ее Гуров. – Спасибо вам большое. Вы проявили поразительную наблюдательность. Благодаря вам картина случившегося стала намного яснее.

– Очень рада, что смогла вам помочь, – улыбнулась Елена Сергеевна. – У вас ко мне еще есть вопросы?

– Есть вопрос, который касается этого незнакомца, взявшего клюшку, – произнес Гуров. – Вы сказали, что он вышел из столовой после Зараковского. А куда он после этого направился, вы заметили?

– К сожалению, нет, – призналась Елена Сергеевна. – Я всматривалась, но – увы. Поэтому не могу сказать, поднялся ли он наверх, или вышел наружу, или просто остался в гостиной.

– А скажите, госпожа Разумовская, – спросил Шестернев, – если у вас действительно такой тонкий слух и такая наблюдательность, не могли ли вы определить на слух и такую вещь, как пол этого человека, взявшего клюшку? Кто это был – мужчина или женщина?

– Интересный вопрос… – задумчиво проговорила Елена Сергеевна. – Я как-то об этом не думала… Но если вспомнить… Знаете, я не могу сказать со стопроцентной уверенностью, но мне кажется… что это был все-таки мужчина. Женщину выдает стук каблуков. Как ни старайся, от него никуда не деться. Если только разуться…

– Что ж, у меня пока больше вопросов к вам нет, – заявил Шестернев. – У Льва Ивановича, как я вижу, тоже. Так что можете подняться к себе, сегодня мы вас больше не побеспокоим.

После того как Елена Сергеевна вышла, он повернулся к Гурову:

– Ну, что, теперь пригласим нашего бывшего коллегу Семена Базыму? Или вы хотите вначале перебрать всех – и самого Разумовского, и его сына, и всех слуг?

– Нет, их допрос нам мало что даст, – ответил Гуров. – Главное у нас уже есть. Собственно, вопрос стоит так: если сведения, которые у нас уже есть, в ходе этого допроса подтвердятся, то Базыме можно предъявить обвинение в убийстве. И не только в убийстве, но и в похищении денег и ценностей.

– Да, я тоже так считаю, – кивнул следователь. – Что ж, пригласите охранника. И пусть ваш друг тоже присутствует при этом допросе, а то мало ли что. Еще неизвестно, как поведет себя наш бывший коллега, когда поймет, что обстоятельства складываются против него.

Гуров вышел в столовую и позвал охранника, заодно кивнул и Стасу. Друг понял его без слов и последовал в гостиную вслед за Базымой. Подчиняясь приглашающему жесту Шестернева, охранник сел напротив него, Крячко сел наискосок, а Гуров на свое прежнее место, недалеко от следователя.

– Я жду от вас наиболее полных и детальных показаний, – обратился майор к охраннику. – Вам, как бывшему работнику милиции, не надо объяснять, как важна в расследовании, тем более в расследовании убийства, каждая деталь. Начнем вот с чего. Расскажите подробно, что вы делали с того момента, как в усадьбу приехал Зараковский.

– Когда он приехал, я был на площадке, где и другие, – начал охранник. – Там состоялся общий разговор, после чего тренер вместе с Дарьей Кирилловной ушли гулять, а я пошел проверять работу дежурных охранников.

– Скажите, почему вы не стали досматривать багаж гостя? – спросил Гуров. – Он ведь сам вам это предлагал…

– У нас не принято проверять гостей, – объяснил Базыма. – Мы с Кириллом Максимовичем в свое время говорили на эту тему, еще когда строилась эта усадьба, а я разрабатывал инструкцию для охраны. Кирилл Максимович тогда сказал, что, если человек приглашен сюда, значит, он заслуживает доверия. Абы кого в усадьбу не пригласят. Поэтому никакие проверки и досмотры у нас не предусмотрены.

– А если гость привезет оружие? Наркотики? Еще что-то предосудительное? – продолжал настаивать Гуров.

– Это его дело, – все так же твердо ответил охранник. – Нас это не интересует.

– Значит, вы пошли проверять посты, – вновь взял на себя инициативу Шестернев. – Кого вы видели, пока этим занимались?

– Понятное дело, дежурных охранников и видел. Сегодня дежурят те же ребята, что и в ту ночь, когда пропали деньги, – Гена Толстиков и Леша Машко. Так уж совпало. Гену я встретил возле ворот, а Леша находился, как и положено, в сторожке, следил за экранами.

– И больше вы никого не встретили?

– Больше… Нет, почему же, встретил. Когда я обошел дом и проходил недалеко от площадки для гольфа, то увидел Петра, садовника.

– И что он делал?

– Кажется, клумбу копал. Да, что-то сажал.

– Вы с ним говорили?

– Нет, я его даже не окликнул.

– А что так? У вас с ним что, неприязненные отношения?

– Почему неприязненные? – пожал плечами охранник. – Просто у него своя работа, у меня своя. Говорить нам особенно не о чем. Кроме того, он вообще неразговорчивый, этот Петр. Нелюдимый.

– Но он вас видел? Сможет подтвердить, что вы там проходили?

– Видел, конечно. А подтвердить… Не знаю, что он скажет.

– И как долго вы ходили по парку?

– С полчаса, наверное.

– А потом что делали?

– Потом пошел на кухню, поесть. Мы, обслуживающий персонал, едим отдельно от хозяев. И обычно в другое время, – объяснил Базыма. – Я вошел в дом через задний вход, прямо в кухню. Там был Андрей, повар, он и накормил меня.

– А кто еще в это время находился в кухне?

– Настя была, горничная. Она не все время находилась в кухне – то приходила за чем-нибудь, то уходила. А еще пару раз заглянула Наталья Михайловна, экономка.

– О чем вы с ними разговаривали во время еды?

– О чем разговаривал… – Базыма в задумчивости потер подбородок. – Вот это труднее вспомнить… Да, вот о еде и говорили. Об этом кушанье, которое Андрей на ужин приготовил.

– А вам его тоже дали?

– Ну да, слугам тоже досталось. Неужели повар себе не оставит?

– А потом, когда поели, что вы стали делать?

– Тут я позволил себе слегка нарушить заведенное правило, – признался охранник. – У нас, конечно, не принято, чтобы кто-то из обслуживающего персонала присутствовал, когда хозяева едят, если только в нем нет надобности, да и вообще мы не должны лезть на глаза, а тут я, после того как поел, встал и вошел в столовую.

– Почему вы так сделали?

– Меня разговор заинтересовал, – ответил Базыма. – Речь зашла о выступлениях Дарьи Кирилловны на международных соревнованиях, ну, мне и захотелось послушать.

– А что было потом, когда вы послушали разговор о выступлениях Дарьи Кирилловны? – спросил Гуров.

– Потом? Потом ничего не было, потому что погас свет и Кирилл Максимович послал меня в подвал, к генератору, проверить и устранить неисправность.

– И вы пошли в подвал?

– Да, конечно.

– Очень интересная история, – заявил Гуров. – Интересная и стройная. Все в ней связано, все находит свое объяснение. Вот только несколько нестыковочек есть. И они портят всю картину.

– Какие еще нестыковочки? – удивился охранник.

– А я сейчас одну такую нестыковку наглядно покажу, – пообещал Гуров. – Давайте все вместе пройдем в столовую.

Базыма, окруженный следователем и двумя оперативниками, вошел в столовую. Сидевший там в ожидании допроса Денис с интересом взглянул на вошедших.

– Не сочтите за труд, сядьте там, где вы сидели во время ужина, – обратился к нему Лев. – Ага, вот здесь. А здесь, рядом с вами, сидел я. Чуть дальше – Стас. Напротив нас – Елена Сергеевна, Дарья Кирилловна и Зараковский. А во главе стола – Кирилл Максимович. Теперь обратите внимание. Когда человек входит в столовую из кухни, он просто появляется в дверном проеме, верно? Однако господин Базыма вошел не так. Вот вы, Денис, не припомните, как появился Семен Базыма в столовой?

– Когда он вошел, я не помню, но помню, что он вроде бы прошел у меня за спиной, – ответил Денис.

– Совершенно верно! – воскликнул Гуров. – Я, как ни странно, помню то же самое! И мы можем спросить еще полковника Крячко и пригласить Елену Сергеевну, у нее, как выяснилось, прекрасная зрительная память, – и они, я уверен, скажут то же самое – Семен Базыма вошел в столовую вовсе не из кухни, а из гостиной. Зачем вошел – это другой вопрос, но что именно отсюда – это точно. В связи с этим мне хочется спросить у Семена: зачем ему потребовалось врать?

– Я вовсе не врал, – заявил охранник. Его лицо не было уже таким спокойным, как в начале допроса. – Я просто ошибся. Память подвела. Действительно, дело было так: после того как поел, я решил еще раз выйти, пройтись вокруг дома. И уже потом вошел через парадную дверь в столовую.

– И что же ты искал вокруг дома? – поинтересовался Гуров.

– Да ничего не искал. Просто проверял, все ли в порядке.

– Ну и как, проверил?

– Да, проверил.

– И сколько эта прогулка вокруг дома продолжалась?

– Ну… минут десять, наверное.

– Это мы еще проверим. Расспросим Андрея, Настю, Наталью Михайловну – всех, кто видел тебя на кухне, установим точно, во сколько ты вышел. А пока скажи, ты кого-нибудь видел во время своей прогулки?

– Нет, никого не видел, – заявил Базыма. При этом Гуров отметил, что допрашиваемый стал нервничать еще сильнее.

– И тебя, стало быть, тоже никто не видел?

– Значит, и меня не видели.

– И ты вернулся в дом, привлеченный разговором в столовой?

– Да, я вернулся… – по инерции начал Базыма и осекся, понимая, что говорит глупость. – Нет, конечно, – поправился он. – Я вернулся… просто потому, что все посмотрел. А в гостиной услышал разговор и заинтересовался.

– Разговор о выступлениях Дарьи Кирилловны на международных соревнованиях?

– Ну да, – подтвердил охранник.

– Нет, дорогой Семен, тебя опять подвела память. Такого разговора у нас, увы, не было, а был рассказ Аркадия Зараковского о знаменитых теннисистах, кто из них как тренируется, и о том, какой центр подготовки он сам хотел бы создать во Франции. И я опять обращусь за помощью к Денису Кирилловичу. Скажите, я правильно вспоминаю содержание разговора за столом?

– Да, в общем, правильно, – подтвердил Денис. – Даша о себе почти не говорила. В основном рассуждал Аркадий.

– Так что это объяснение тоже не годится, – заключил Гуров. – Придется тебе придумать другое. Я повторю вопрос: зачем все-таки ты нарушил введенное Разумовским правило и явился в столовую во время ужина? Только не надо ничего придумывать, говори правду.

Охранник исподлобья взглянул на сыщика, и в этом взгляде Гуров прочитал откровенную ненависть.

– Нечего мне придумывать, – ответил Базыма. – Как я сказал, так и было. Стало интересно, вот и вошел. Это что, преступление?

– Стало быть, не хочешь говорить. Ладно, двинемся дальше. Разговор, как ты сам только что признал, длился недолго: свет погас, и хозяин отправил тебя в подвал. Так?

– Ну, так, – кивнул охранник.

– И ты сразу пошел в подвал?

– А что еще мне было делать? Конечно, сразу пошел.

– Тогда у меня вот какой вопрос, – небрежным тоном произнес Гуров. – Зачем ты, направляясь, по твоим словам, в подвал, взял с собой клюшку для гольфа?

Глава 18

Этот вроде бы невинный вопрос произвел на бывшего сотрудника милиции поразительное действие. Он вскочил со стула, лицо его налилось кровью. Еще минута – и охранник кинулся бы на Гурова с кулаками. Однако, обведя взглядом окружавших его людей, он совладал с собой, снова сел на место и, стараясь говорить как можно небрежнее, произнес:

– Не надо глупости говорить. Какая клюшка? Никакой клюшки я не брал.

– Я, конечно, хотел бы сейчас сунуть ее тебе под нос и сказать «вот эту», – не выдавая охватившую его злобу, проговорил Гуров, – но клюшку, ставшую орудием убийства, увезли на экспертизу.

– Моя клюшка?! – воскликнул Денис, для которого эта информация стала новостью. – Не может быть!

– К сожалению, может, – ответил Гуров. Затем, вновь повернувшись к Базыме, продолжил: – Так вот, ее увезли на экспертизу. Впрочем, я не сомневаюсь, что эксперты не найдут на ней отпечатков твоих пальцев. Такую примитивную ошибку ты не мог допустить. Там будут отпечатки хозяина – Дениса, а также мои и полковника Крячко, а твоих не будет. Однако вещь, ставшая орудием убийства, содержит не только отпечатки пальцев. Она содержит также кровь жертвы. А если между жертвой и убийцей завязалась борьба, на ней может сохраниться и кровь убийцы. Тогда мы сможем точно сказать, что она побывала в твоих руках. Но мы и сейчас можем это предположить достаточно уверенно.

– Выдумать можно что угодно, – заявил охранник.

– Не выдумать, а предположить, – повторил Гуров. – Когда погас свет, Елена Сергеевна услышала, как кто-то прошел за спинами сидевших у стены, а затем раздался слабый металлический звук. Когда позже свет снова загорелся, она увидела, что стоявшая у стены клюшка исчезла, и поняла, что ее взял человек, двигавшийся в темноте. Кто же это мог быть? Полковник Крячко в это время еще сидел на месте – я как раз отдавал ему распоряжение. Зараковский и Даша встали чуть позже, к тому же они сидели по другую сторону стола. Скажите, Денис Кириллович, вы не вставали, не брали свою клюшку?

– Нет, с какой стати! – ответил тот.

– Так что остаешься только ты, – заключил Гуров, вновь обращаясь к охраннику. – Стараясь двигаться как можно тише, ты прошел за нашими спинами, взял клюшку и направился в гостиную. Спустя несколько секунд туда же вышли Даша и Зараковский. Там они разделились: Даша поднялась наверх, а тренер вышел наружу. И ты вслед за ним. Так было дело, Семен?

– Сказки вы рассказываете, – буркнул охранник. – Не выходил я никуда. Как мне велел Кирилл Максимович в подвал идти, так я сразу туда и пошел.

– Хорошо, займемся подвалом и таинственной аварией, – согласился Гуров. Теперь он вел допрос, поскольку владел информацией, которой не было у следователя. Шестернев понимал это и не протестовал.

– Итак, ты спустился в подвал, – продолжал Гуров. – Ведь ты на самом деле туда спускался. Правда, сделал это гораздо позже, уже вернувшись с теннисного корта. Но пока что не будем на этом сосредотачиваться. Вот ты спустился. Все еще в темноте, без света? И в темноте стал разбираться в причинах аварии?

– Почему же без света? – возразил Базыма. – У меня фонарик с собой был. В кармане пиджака.

– Замечательно! – воскликнул Гуров. – Значит, ты предусмотрительно носил с собой фонарик. Допустим. Тогда почему же ты не зажег его еще наверху, в столовой? Ведь с фонариком тебе было бы сподручней в подвал спускаться!

– Ну, я как-то не подумал… – развел руками охранник. – Забыл. А когда к подвалу подошел, тогда вспомнил и включил.

– Снова допустим. И какую же неисправность ты обнаружил?

– Там произошло короткое замыкание, сгорел целый кусок провода, пришлось его заменять. Пока провод нужный искал, пока заменял, время и прошло.

– Складное объяснение, – кивнул Гуров. – И эта твоя легенда могла бы сойти за правду, если бы не одно обстоятельство. Дело в том, что в подвале ты был не один. Как только погас свет, я послал туда полковника Крячко. И он в отличие от тебя действительно сразу направился в подвал. И знаешь, что он там обнаружил?

– Понятия не имею… – пробормотал охранник.

– Стас, покажи нашему другу Семену, что ты нашел на щитке, – попросил Гуров.

Крячко поднялся и продемонстрировал всем пластиковый пакетик, в котором находился почерневший предохранитель.

– Вот она, настоящая причина аварии, – объяснил Гуров. – Кто-то в самом начале ужина заменил надежный предохранитель на этот, легкоплавкий. Он должен был продержаться всего несколько минут – как раз столько, чтобы инициатор этой затеи успел покинуть подвал, сделать кое-какие дела и появиться в столовой. А в столовой ему надо было находиться вовсе не для того, чтобы слушать рассказы об успехах Дарьи Кирилловны (кстати, таких рассказов, как все помнят, вовсе не было). Ему нужно было там находиться, чтобы обеспечить себе алиби. Чтобы никто не подумал, что это он подстроил аварию. Я правильно излагаю ход событий, а, Семен?

– Не знаю, откуда вы этот предохранитель взяли, – буркнул охранник. – Это все ваши выдумки.

– Но ведь это легко проверить. Достаточно спуститься в подвал, и можно увидеть, что никакой провод там не меняли, а просто поставили на место нужный предохранитель. А главное – у нас есть свидетель, который все это видел. Полковник Крячко все это время находился в подвале и наблюдал за всеми действиями господина Базымы. Наблюдал и вел хронометраж. Что ты на это скажешь?

– Подстава все это, провокация полицейская. И ничего вы не докажете!

– Ну, это мы еще посмотрим, докажем или нет, – ответил на это Гуров. – Хочешь, я тебе расскажу, как развивались события в тот вечер? Ты действительно ужинал в кухне. Но при этом внимательно следил за поваром, выжидал момент, когда тот отлучится на несколько минут. И когда это произошло, быстро спустился в подвал и заменил предохранитель. Все, находившиеся в доме, заметили, что свет мигнул. Заметили, но не придали этому значения. Затем ты снова вернулся, закончил свой ужин и направился – не в столовую, как ты говоришь, а в парк. Куда именно? Я предполагаю, что к теннисному корту. Тебе надо было проверить одну свою догадку. Ты ее проверил и после этого пришел в столовую. Встал у стены и стал ждать, когда погаснет свет. Когда это случилось, взял клюшку, которую приметил еще раньше, и вышел в парк вслед за Зараковским. Ты следовал за ним до самого корта. А там напал на него и забил несчастного тренера насмерть этой самой клюшкой. Вот как развивались события, и я не знаю только…

– Ничего я на него не нападал! – прервал рассказ сыщика охранник. Он снова вскочил с места, сжав кулаки. – Вранье все! Я требую адвоката!

– Вот это уже дельные речи! – заметил Гуров. – Будет тебе адвокат, не беспокойся. Только мы ведь тебе даже еще обвинение не предъявили, так что напрасно ты так переживаешь. Однако в твоих словах определенно есть некий смысл. Погоди, дай подумать… – Он действительно задумался на несколько минут, а затем произнес: – То есть хочешь сказать, что не ты первым напал на тренера… Пожалуй, во всем твоем восклицании только эти слова и заслуживают внимания. Хочешь сказать, что не собирался его убивать, что между вами возникла драка и ты просто оказался сильнее? Но зачем в таком случае ты взял с собой клюшку?

– Да не брал я эту клюшку, не брал! – выкрикнул охранник. – И убивать я его не собирался, это правда! Он первый на меня набросился с этой клюшкой!

– То есть это Зараковский взял клюшку? Но он не мог этого сделать! Она стояла с другой, с нашей стороны!

– Он и не брал, – ответил Базыма, упав на стул. – Ее взяла Дарья Кирилловна.

Наступило молчание, которое прервал возглас Дениса:

– Что ты врешь, гад?! Ты хочешь сказать, что моя сестра убила своего тренера?!

– Нет, она не убивала, – еле слышно произнес охранник. – Но клюшку взяла она. Для него. Чтобы он мог от меня защищаться. Только он все равно не смог…

– Но как же она ее взяла? – продолжал недоумевать Денис. – Она ведь тоже сидела с той стороны…

– Кажется, я понимаю, как это случилось, – ответил за охранника Гуров. – Дарья Кирилловна действительно сидела с той стороны, но в самом конце стола. Ей ничто не мешало, едва погас свет, быстро встать, обогнуть стол, взять клюшку, а затем присоединиться к своему тренеру, возлюбленному – а еще сообщнику.

– Сообщнику? Что вы хотите этим сказать? – возмущенно произнес Денис. – Сообщнику в чем?

– В похищении миллиона долларов и пакета с ценными бумагами из сейфа вашего отца. Теперь я могу сказать это с полной уверенностью. Ведь сегодняшнее убийство произошло из-за этих денег, не так ли? – спросил он, повернувшись к охраннику.

– Ну да… в основном из-за денег, – нехотя выдавил из себя Базыма. – Хотя была и другая причина…

– Понимаю – ревность, – кивнул Гуров. – Ты смертельно ревновал Дашу Разумовскую. Ревновал – потому что любил.

– Да, это так, – кивнул охранник. – Я ведь ее еще маленькую охранял… Учил на велосипеде ездить, из пистолета стрелять… Показывал ей приемы вольной борьбы, самбо – я этими видами тоже немного владею. Она ко мне тянулась… Называла меня Семен, а потом, когда подросла, просто Сема… И я думал… Я надеялся… Но тут появился этот хлыщ… и все испортил. Она стала слушать только его. Он внушил ей эти мечты о победах, об огромном богатстве… И они вместе, вместе… Они вдвоем это сделали… Украли эти деньги…

– И сегодня должен был состояться завершающий акт этой совместной операции – переправка денег из усадьбы, верно?

– Ну да, я понял, что они задумали сделать это именно сегодня.

– Ладно, хватит тянуть, – властно распорядился Гуров. – Достаточно с нас этих полупризнаний. Рассказывай все по порядку. И начинать надо, видимо, не с сегодняшнего дня.

– Хорошо, начну не с сегодняшнего, – сказал Базыма. – Когда пропали деньги, я сразу понял, кто за этим стоит. Ведь я видел эту запись, на которой видно, как Даша проходит ночью через гостиную. А на допросах она говорила, что уже спала. Вот я и сообразил, что это она взяла. Но выдать я ее, конечно, не мог, поэтому и подменил запись, сделал монтаж.

– Монтаж был довольно искусный, – согласился Гуров. – Подделку можно было и не заметить, если не присматриваться к деталям. Но я заметил.

– Да, я по вашему поведению понял, что вы что-то заметили и подозреваете меня, – кивнул охранник. – Но я не собирался себя выгораживать. «Пускай, – решил я, – они на меня думают, тогда Дарья Кирилловна останется вне подозрений».

– Ну, а тут ты рассуждал неправильно. Дочь хозяина у нас была главной подозреваемой.

– Я этого не знал. Думал, что она взяла деньги, просто чтобы не зависеть от отца, чтобы иметь возможность ездить и выступать, где хочет. Но потом подслушал один их разговор в парке и понял, что сильно ошибался. Она собиралась передать деньги ему, этому Аркадию, чтобы он открыл на них свой теннисный центр. А она бы в нем занималась и тоже получала с него доходы. В общем, это был их совместный проект.

– А он сегодня распинался о каких-то кредитах, которые он собирается получить! – возмущенно произнес Денис. – Ничего себе, «кредиты»!

– Да, ему не требовалось искать деньги на стороне – они были у него практически в кармане, – подтвердил охранник. – Им с Дарьей Кирилловной надо было решить только одну задачу – как переправить эти деньги за пределы усадьбы. Они всю неделю постоянно шушукались, обдумывали, как это сделать. Когда я услышал, что Дарья Кирилловна пригласила его сегодня на ужин, сразу понял, что решение они нашли и все должно произойти сегодня. И еще понял, что не смогу за этим спокойно наблюдать. Одно дело – знать, что Дарья Кирилловна взяла деньги отца, чтобы устроить себе богатую жизнь. С этим я мог примириться. Но знать, что все делается ради этого упыря, что я подделал запись фактически ради него, – нет, это было выше моих сил, и я решил действовать. Я понял, что деньги тренер постарается увезти в своей сумке. Как – не знаю. Но за время ужина Даша выкроит время, наполнит сумку деньгами, а потом он ее заберет. И еще я понял, что временно сумка будет храниться возле корта.

– Где-то за беседкой, верно? – уточнил Гуров.

– Да, где-то там. И я решил ее забрать раньше тренера.

– И для этого устроил аварию?

– Ну да. Мне казалось, что в темноте это сделать намного проще, причем у меня будет железное алиби – я почти все время буду находиться на глазах у многих людей.

– Значит, когда хозяин отдал тебе распоряжение отправиться в подвал и посмотреть, в чем там дело, ты вместо этого отправился на улицу?

– Да, я выскользнул за дверь, причем никто меня не заметил.

– Ты вышел первым?

– Да, я смог опередить тренера.

– Тренера и Дашу, – уточнил Гуров.

– Нет, Дарья Кирилловна в тот момент не выходила, – покачал головой Базыма. – Думаю, она поднялась к себе.

– Верно, она пошла к себе. Скажи, а в руках у Зараковского была его сумка?

– Нет, сумки не было, – ответил охранник. – И я решил, что сумка лежит где-то возле корта, просто я ее не нашел. Зато я заметил у него в руке клюшку.

– Значит, они обменялись, – сделал вывод Гуров.

– Что значит «обменялись»? – спросил майор Шестернев. – Дарья передала тренеру клюшку, а он ей что дал?

– А он ей дал свою сумку.

– Но зачем?

– Понятно, зачем – чтобы она наполнила сумку деньгами, которые лежали у нее в комнате.

– Так вы считаете, что деньги в тот момент находились у Дарьи Разумовской? – удивленно спросил следователь.

– Они и сейчас там находятся, – уверенно ответил Гуров.

Глава 19

– Надо срочно подняться и задержать Дарью Кирилловну! – воскликнул Шестернев.

– Да, надо, – согласился Гуров. – Но у нас с вами не одно, а два дела. Не только дело о краже, но еще и дело об убийстве. И мне кажется, что второе важнее. Поэтому я предлагаю вначале выслушать до конца показания Семена Базымы, а уже потом переходить к делу о пропавшем миллионе.

– И давно вы поняли, что деньги находятся у Дарьи? – спросил Шестернев.

– Нет, я это сообразил лишь несколько минут назад, когда шел допрос, – объяснил Гуров. Затем, повернувшись к охраннику, спросил: – Итак, ты пошел вслед за тренером. И что было дальше?

– Мы дошли до корта. Я думал, он направится к месту, где у него спрятана сумка, и достанет ее, а он вместо этого вдруг резко остановился. Я невольно сделал лишний шаг, он меня услышал и закричал: «Кто здесь? Хватит прятаться, давай выходи!» Ну, еще нецензурное добавил.

– И что ты сделал?

– А что было делать? Прятаться дальше не имело смысла. Я шагнул вперед, он меня увидел и стал орать еще громче. Мол, он давно заметил, как я за ними слежу. Я, мол, на девушку заглядываюсь, да мне не обломилось, она предпочла другого, и я зря таскаюсь… И про деньги тоже. Что я сам не способен на серьезное дело, а хочу попользоваться тем, что другие сделали. Оскорблял меня, как хотел. Ну, я и не выдержал. Шагнул к нему и врезал хорошенько.

– А разве Зараковский не пытался защищаться? – спросил майор Шестернев.

– Пытался, конечно. Не только защищаться, а и нападать. Так замахнулся клюшкой, что полголовы мне мог снести. Удар-то у него поставлен – все-таки спортсмен. Но в единоборствах он ничего не смыслит. Не смыслил то есть… Пока замахивался, я чуть уклонился, потом шагнул вперед – и нанес ему хороший удар в челюсть.

– И что было дальше?

– Его это, конечно, не остановило. Он вскочил и снова бросился на меня. На этот раз он был осторожнее – наверное, вспомнил, что я боксом занимался. Несколько раз пробовал меня ударить, но я уклонялся. Правда, и мне никак не удавалось снова к нему подобраться. Он снова начал ругаться, всячески меня оскорблять, унижать, хотел вывести меня из себя. И это ему, надо сказать, удалось. Я в какой-то момент потерял голову и бросился на него. Тогда и пригодилась эта клюшка… – усмехнулся Базыма. – Я почему еще так легко раскололся. Потому что стоит мне снять рубашку, а вам взглянуть на мое плечо, как все станет ясно. Там синячище, наверное, размером с тарелку. Хорошо, если ключица не сломана. А еще он мне по левой руке здорово саданул – болит очень. Мне даже кажется, у меня там перелом.

– А ну, давай раздевайся, посмотрим на твои боевые раны, – приказал Гуров.

– Я вообще-то не жаловался… – пробормотал охранник, но подчинился.

Он снял пиджак, стянул рубашку, и все увидели у него на плече здоровенный синяк. И еще один, поменьше, на предплечье, а еще шрам на левой руке.

– Ну-ка, Стас, глянь на его рану, нет ли на самом деле перелома, – распорядился Гуров.

Крячко встал и склонился над охранником. Он велел Семену поднять и опустить руку, затем помял плечо вокруг синяка. При одном из нажатий тот болезненно сморщился.

– Открытого перелома нет, – заключил Крячко, – но там может быть закрытый. А на ключице гематома очень сильная. Возможно, есть разрыв мышцы. Ему нужен врач.

– Врача мы обеспечим, – пообещал Шестернев. – Как приедем в СИЗО, так его сразу и осмотрят. А пока давайте закончим допрос, а то мне не терпится задать еще пару вопросов Дарье Кирилловне.