Текст книги "Кремль 2222: Сибирь (СИ)"

Автор книги: Николай Хмелёвский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Глава 10. Шах и мат

Глава 10. Шах и мат

Дмитрий едва слышно крался, укрываясь за разросшимися кустами. Шелестящая от ветра листва скрадывала звуки, а бывалый вояка давно уже научился бесшумно передвигаться.

Старый, но надежный нож удобно лег в ладонь. Воин присмотрелся и несколько удивился, увидев на посту только двух человек. Впрочем, остальные могли скрываться за стеной, с которой грозно смотрело дуло пулемета.

Один из дозорных отвернулся, второй направился к кустам...

Пора!

Прыжок. Дозорный и понять ничего не успел, когда кто-то выскочил из зарослей... Один удар – вскрик перешел в булькающий хрип, и труп дозорного мешком рухнул на землю. Второй повернулся на звук – только для того, чтобы получить нож в глазницу.

Разобравшись с часовыми, воин попытался взобраться на стену по свисающим с нее полу оторванным листам жести и балкам – но тщетно, ему не удалось взобраться и на пару метров – державшийся на соплях и честном слове металлический лист, не выдержав немалого веса богатыря, оторвался. Дмитрий свалился следом за листом – хорошо еще, что успел сгруппироваться! Выглядело все это несколько глупо, но все же он остался цел. Он скрылся все в тех же кустах.

Как бы то ни было странно, на стенах никто не появился. Ворота остались закрытыми. «Раздолбаи, мать вашу!» – подумал Дмитрий об обитателях крепости. – «Совсем никакой осторожности! Впрочем, нам оно на руку...»

Из-за ворот доносился неясный гул – прислушавшись, воин понял, что это ревут моторы вездеходов или еще каких-то машин. Похоже, этого дела там было немало.

Послышался хлопок – Дмитрий, обдумывая ситуацию, не сразу понял, что это хлопнула снайперская винтовка. Звук выстрела донесся от многоэтажки, находившейся метрах в ста от стены. Там Дмитрий оставил весь разношерстный отряд, отправившись на разведку.

Похоже, стрелял тот самый немой паренек, попросившийся в отряд добровольцев перед самым выходом из Форта. Паренек за все путешествие не сказал ни слова, общался только жестами. Среди военных и разведчиков язык жестов знали, а потому «языкового барьера» не возникло. На вопрос, почему его лицо всегда закрыто, паренек жестами ответил, что не хочет никого пугать. Наверное, его лицо страшно изуродовано и покалечено или что-то вроде того – потому он и говорить не может. Встречаются в Форте такие страшные травмы...

Да, точно, он! Дмитрий заметил его в одном из окон!

Ворота отворились без скрипа, явив глазам Дмитрия четверых боевиков в камуфляже и распростертый рядом на земле труп в такой же форме. В определении состояния лежащего чужака Дмитрий ошибиться не мог – с развороченным черепом не живут. Видать, попал-таки немой паренек! Ну, молодчина парень! На славу сработал.

– По кустам – огонь! – рявкнул кто-то из четверки. Дмитрий спешно распластался за наваленными среди зарослей мешками с песком – должно быть, остатками старой баррикады.

Положение архисложное. Попытаться прорваться к многоэтажке – наверняка получить пулю в спину, да еще и своих выдать. Лежать за мешками – тоже не вариант, в момент найдут. Можно, конечно, с боевым кличем кинуться на врага и погибнуть смертью глупых – но кому это поможет? Должен быть выход...

Один из чужаков медленно приближался к укрытию воина. Когда боевик еще не видел залегшего воина, а ствол автомата замаячил у последнего над головой, Дмитрий, еще не до конца соображая, что делает, мощным ударом сбил его с ног и выдрал из его рук автомат. Свой-то воин перед разведкой в многоэтажке оставил... Мощный пинок – поверженный враг издал предсмертный хрип, его шея вывернулась под неестественным углом. Все произошло в доли секунды.

Переключив на одиночные, воин застрелил двоих чужаков, еще не до конца сообразивших, что произошло. Снова хлопнул выстрел со стороны многоэтажки – немой паренек прикончил еще одного врага. Дмитрий, обернувшись и приглядевшись, чисто машинально заметил, что тот стрелял уже из другого окна.

Воин выбрался из-за укрытия, отряхнулся и направился к воротам, еще не понимая, что за шлея попала ему под хвост.

У ворот и за ними никого не оказалось – «Никакого порядка!». Можно было беспрепятственно пройти на базу. Рассовав по карманам снаряженные магазины, полученные «в наследство» от убитых боевиков, Дмитрий прошагал за ворота, стараясь держаться естественно.

Улица была пуста. Оглядываясь, воин сделал несколько шагов, когда справа послышалось:

– Эй!

Дмитрий обернулся и чуть было не выстрелил – но, слава небесам, сдержался, не сглупил.

– Почему без формы? Почему не отдыхаешь? – похоже, чужак действительно принял его за своего. Воин, не зная, что ответить, виновато развел руками. – Бегом в казарму!

Хочешь не хочешь, пришлось подчиняться. Дмитрий быстрым шагом скрылся за углом ближайшего здания, подождал пару минут и осторожно выглянул. «Командир» ушел.

Дмитрий рванул к воротам. Бегом преодолев разделявшее стену и многоэтажку расстояние, он крикнул своим:

– Живо за мной! – и указал на открытые ворота. Остальные тут же вскочили, похватав оружие.

– Смертники, в атаку! – прокомментировал кто-то.

Смешанный отряд людей и аборигенов двинулся к воротам.

Их ждал горячий прием.

Дмитрий был в растерянности – рассчитывая на внезапность атаки, он не ожидал, что чужаки подтянутся так быстро и в таком количестве.

– Дело дрянь, – сплюнул кто-то из бойцов. – Ждали нас, что ли?

– Похоже на то, – ответили оттуда же.

Дмитрий с неистовым боевым кличем вскинул автомат и пальнул в первого боевика, что попался на глаза. Голова несчастного разлетелась кровавыми брызгами. В ответ застрекотали автоматы врагов, скашивая авангард фортовцев. Несколько пуль угодили в Дмитрия, отбрасывая воина назад. Одна из них попала в шею, перебив позвоночник.

Таков был конец славного вояки из Форта – он сложил голову в безумной, непродуманной и, по сути, самоубийственной вылазке. Глупая смерть, если разобраться... Но именно о таких отчаянных безумцах-храбрецах слагают потом легенды.

Бойцы, уцелевшие во время залпа, открыли огонь из укрытий – в этот раз кричали уже чужаки, когда два последовавших друг за другом залпа скосили нескольких человек. В бой ринулись аборигены. Легко преодолевая расстояние до противников прыжками, они атаковали быстро и безжалостно, пуская в ход когти. Да и немой парень, оказавшийся чертовски хорошим стрелком, разил почти без промаха, постоянно меняя позицию, внося сумятицу в ряды врагов, не ждавших столь наглого нападения.

Юнона словно преобразилась в минуты боя. Она и раньше отличалась силой воли и целеустремленностью, но сейчас как будто развернулась на полную. Она не зря училась раньше стрелять из винтовки под руководством одного из вояк Форта, словно чувствовала, что эти навыки ей еще пригодятся...

Вдох. Выдох. Задержать дыхание. Поправка на ветер... Поправка на расстояние...

Удар сердца.

Палец нажимает на спусковой крючок.

Выстрел.

Голова одного из чужаков – их легко было отличить по форме (фортовцы-то от жары поскидывали трофейные куртки) – взорвалась багровыми брызгами.

Юнона скользнула взглядом по вражескому отряду, выбирая следующую цель в перекрестье прицела.

Оксана безжалостно давила искры жалости, грозящие перерасти в слабину. Она настойчиво твердила себе, что перед ней – не живые люди, а лишь мишени. Убеждать себя пока что удавалось.

Еще один выстрел. Еще одна мишень поражена. Теперь надо было менять позицию.

Юнона спустилась этажом ниже и снова заняла позицию о окна, приготовившись стрелять.

Что-то встревожило девушку – спустя секунду, окинув базу чужаков взглядом, она поняла, что именно: по одной из улиц двигался отряд, числом превосходящий сцепившиеся группировки. Поймав одного из них – по видимому, командира, – в прицел, она, ахнув, чуть не выронила из рук винтовку.

Это был Кирилл, отколовшийся от отряда несколько часов назад. Он заметно прихрамывал, но шел уверенно, сжимая в руках автомат. И остальные... их форма резко отличалась от одежды чужаков. Союзники?

Вновьприбывшие, не тратя времени на китайские церемонии, открыли огонь по чужакам. Смешанный отряд бойцов Форта и аборигенов отступил за укрытия, а боевики вынуждены были вступить в схватку с новым противником. Они оказались зажаты между двух огней – и исход боя был предрешен.

Юнона, повесив винтовку за спину, молнией бросилась вниз. Практически слетев по лестнице и выскочив из подъезда, она, совершенно не задумываясь об опасности, рванула туда, где еще слышались выстрелы.

К ее приходу все было уже кончено – лишь кровь, лежащие на земле трупы и раненые, а также носящееся между стен гулкое эхо напоминали о разразившейся здесь только что битве.

Первым делом Юнона бросилась к лучшему другу.

– Цел?

– Относительно, – Кирилл кивнул. – Сама-то как?

– Ни царапины. А кто эти люди?

– Охранники «Техников».

– Каких техников? – удивленно спросила Оксана. Парень только отмахнулся:

– Они тут же живут, меня как раз подобрала одна из их групп, проходившая мимо живых корней. Короче, потом расскажу. Дорога длинная, успеем поболтать.

– Ага, – она как-то помрачнела. – Дмитрий погиб.

Кирилл не ответил, только молча опустил голову в знак скорби.

Помолчав минуту, он медленно сказал:

– Жаль его, хороший мужик был...

Юнона молча кивнула. Затем, повинуясь внезапному импульсу, она выхватила свой нож и резанула себя по ладони.

– Ты что делаешь? – у Кирилла взлетела бровь. А девушка только протянула ему нож.

– На. Сделай то же самое.

Не совсем понимая, зачем, парень резанул себя по ладони. Как только он это сделал, Юнона тут же схватила его за руку, так, что кровоточащие порезы на ладонях соприкоснулись.

– Ну что, братишка, домой? – с немного грустной улыбкой спросила девушка. И снова это напомнило детство, когда неистощимая на выдумки отчаянная девчонка вечно что-нибудь придумывала... Кирилл улыбнулся в ответ и дружески хлопнул свежеиспеченную названную сестру по плечу:

– Домой.

Эпилог

Эпилог

Домой.

Когда вереница вездеходов покидала Форт, Кирилл страстно желал вернуться. Но теперь... Увидев всего один странный город, парень поймал себя на мысли, что ему, в общем-то, не хочется возвращаться в умирающий Форт...

В Обь ехали на вездеходах. Назад шли на своих двоих – нескольких бойцов убили, почти все выжившие были серьезно ранены, а потому пришлось оставить их на попечение «Техников». С последними, кстати, еще предстояло договариваться о сотрудничестве в ближайшем будущем – такой союз всем будет на пользу.

Из людей возвращались только оставшаяся невредимой Юнона и относительно невредимый Кирилл в сопровождении отряда аборигенов, которые – Кирилл чувствовал это – уже не нападут на Форт, скрепив дружбу с его бойцами битвой. Необходимо было как можно скорее оповестить Форт об успехе операции и о сложившемся положении дел, но парень почему-то был твердо уверен в том, что теперь все будет хорошо.

Снова кружила вьюга, снова дул холодный ветер – они вернулись в родную стихию. Белая мгла снегопада застилала обзор. Шел второй день, как они возвращались в Форт. Домой.

Были стычки с мутантами, была перестрелка с каким-то ненормальным, но в этот раз неприятности уже не пугали, а из схваток двое людей и ватага обезьяноподобных существ вышли победителями. До Форта оставалось около часа пути...

– Вот наши пути, человек, расходятся. Нам туда, а вам туда, – Крамол оживленно жестикулировал мохнатыми лапами. – Эта земля я знать замечательно, идите прямо-прямо – не ошибетесь и будете дома.

Юнона дружески потрепала аборигена по мохнатому загривку. А тот будто бы только заметил:

– Ты – женщина? Я понять это по твой запах. От тебя хорошо...

Юнона только улыбнулась в ответ.

Кирилл, пожав мохнатую лапу, тоже улыбнулся:

– Удачи, брат-примат!

– Дос... видания! – ответил Крамол. Он нагнал своих соплеменников, уходящих в лес, и вместе с ними растворился в белой мгле.

– Интересно, что он имел в виду про запах? – Кирилл шутливо подмигнул.

– Иди ты! – с деланным возмущением ответила Юнона, отвешивая названному брату дружеский подзатыльник – правда, теплая шапка ослабила эффект. – Пошли домой, а то скоро из-за метели дальше носа не видно будет!

Их приветствовали не как героев. Косые и осуждающие взгляды, перешептывания, подозрение в глазах людей... А что следовало ожидать? Вернулись-то они двое... пока что. Подозрение было естественной реакцией – на них смотрели, как на провинившихся. Впрочем, письма оставшихся у «Техников» еще не переданы, история еще не рассказана...

Вышедший откуда-то Костенко резко схватил дочь за локоть, но та вырвала руку и смерила главу Форта гневным взглядом. Отец и дочь, не сказав друг другу ни слова, направились к своему дому. Выбежавшая на крыльцо старуха Савишна ахнула и бросилась обнимать девушку.

Хмурый Денис Алексеевич молча стоял рядом.

Кирилл зашагал к своему дому. Как хорошо все же было вновь оказаться в родных стенах! Повесив на крючок теплую куртку, которую подарил ему тот старик, за пару часов поставивший парня на ноги, Кирилл разулся и растянулся на кровати, наслаждаясь минутами безделья. Славный он все-таки, тот дед... Он сказал, что Кирилл поразительно похож на его сына – и потому на подсознательном уровне пытался помочь пареньку всем, чем мог – и Кирилл тогда попросился в отряд охранников, нанесший решающий удар в битве...

Нет, замечательным человеком оказался этот старик! И жизнь Кириллу спас, и на ноги поставил, и обогрел, и накормил, и одежду нормальную подарил, отряд выделил. И в придачу ко всему этому автомат хороший на шею повесил. Щедрый человек, таких в мире один на... нет, на миллион – вряд ли, но на тысячу...

Вспомнив город и «Техников», Кирилл встал с кровати, и, вытащив из тумбочки бумажные листы сел за стол и, достав чернильницу (чернила давно уже научились делать, вернее, «вспомнили», как их делали в старину, до появления химикатов) и перьевую ручку, сел писать отчет. Парень описал все, чему был свидетелем и что знал из рассказов остальных. Дописав, он скрепил листы старой канцелярской скрепкой и вытащил из рюкзака кипу писем, написанных временно расквартировавшимися у «Техников» фортовцами. Аккуратно положив все это добро на стол, парень снова лег на кровать и задремал.

Проспал он часа четыре. Отчаянно зевая, Кирилл встал с кровати как-то бездумно принялся складывать вещи в старый походный рюкзак. Складывал, особо не заботясь о порядке. Потом оделся, взял подаренный стариком, имени которого Кирилл, к сожалению, так и не узнал, и, окинув комнату прощальным взглядом, вышел.

Была ночь – или поздний вечер. Небо было бархатно-синим, без единого облачка, и белые точки звезд сияли ясно, как путеводные огни. Полюбовавшись небом, Кирилл постучал в соседнюю квартиру.

– Чего?.. – в двери показалась взъерошенная голова Лехи, старого приятеля Кирилла.

– Извини, Лех, дело одно есть... На, – он протянул приятелю отчет и стопку писем. – Будь другом, отнеси это завтра Костенко. Ну, бывай.

– Погоди... – сон с Лехи как рукой сняло. – Ты что же, уходишь, стало быть?

– Да. Извини, но после того, что я видел, я понял: тут нечего ловить, есть места, где все по-другому, и мне хочется их увидеть... Ладно, прощай, дружище. Может, еще свидимся...

Леха смотрел в спину другу, сжимая в руках кипу бумаг.

Костенко мрачно смотрел в окно.

Яростный спор с дочерью как-то плавно перетек в мирный разговор, в ходе которого Оксана рассказала обо всем, что видела. Еще во время рассказа девушки Денису Алексеевичу стало ясно: она хочет уйти. И не ошибся – именно эти слова закончили монолог дочери.

Он почти не пытался ее отговорить. Костенко понимал, что дочь права – здесь, в Форте, уже нечего ловить. Там, за лесами и белой мглой, явно есть места, где жизнь лучше. И если Оксана хочет их найти... Что ж, пусть будет так.

Он не хотел ее отпускать. Не хотел, но понимал, что так будет лучше.

Дверь открылась – в комнату зашла Юнона, уже во всем снаряжении, и рюкзаком за плечами, винтовка висела у нее за спиной.

– Я... – ее голос чуть дрогнул, и по щеке скатилась предательская слеза. – В общем, я готова.

– Может, останешься все-таки? – уже почти без надежды спросил отец.

– Нет, – Оксана упрямо покачала головой, из-за этого коса выбилась из-под шапки. – Я уже все решила.

– Тогда, может, хоть до утра подождешь?

Дочь снова отрицательно покачала головой:

– Боюсь, к тому времени вся моя решимость развеется...

– Ну, ладно, – Денис Алексеевич поднялся и крепко обнял Оксану. – С Богом. Береги себя.

– Ты тоже, пап, – девушка направилась к дверям – и столкнулась с Настасьей Савишной.

– Уходишь все-таки? – тихо спросила старушка.

– Да. Слишком много на свете того, что я хочу увидеть...

Бабка понимающе кивнула и по-матерински обняла девушку.

– Пап, Баба Настя, – тихо попросила Юнона. – Я когда-нибудь вернусь и расскажу обо всем, что видела... Обещайте, что дождетесь меня.

– Обещаем, – кивнул отец. Старушка тоже закивала. Входная дверь заскрипела – и девушка спустилась с родного крыльца, чтобы уйти, возможно, навсегда.

Кирилл направился к воротам Форта. Еще немного – и родные стены останутся за спиной...

– Куда собрался? – раздалось за спиной. Кирилл обернулся.

Юнона стояла в паре шагов позади него – с оружием и большим рюкзаком за спиной. Парень заметил слезы в уголках ее глаз – и невольно удивился этому. Она почти никогда не плакала, даже в детстве... Она всегда была сильной. Волевой.

– Расставаться всегда больно, – сказала девушка, раньше, чем Кирилл задал вопрос – просто поняв, что он смотрит на слезы.

– Может, все-таки вернешься домой?

– Я все решила. Ты-то тоже уходишь?

– Да, – парень кивнул.

– Тогда пойдем. Вдвоем легче, чем в одиночку. Сначала, думаю, навестим «Техников» и наших ребят, оставшихся с ними... А потом куда?

– Куда глаза глядят, – пожал плечами Кирилл.

– Необдуманно. Я думаю, надо расспросить «Техников», что они знают об округе...

– Да ну, время только потеряем?

– А мы что, куда-то спешим? – Юнона шутливо пихнула названного брата в бок. – Не спорь со старшими!

И снова это прозвучало, как в детстве. Кирилл засмеялся – через секунду смех подхватила Оксана. А затем, отсмеявшись, они двинулись к воротам.

Дозорный молча смотрел, как медленно таят во мраке силуэты юноши и девушки, названых брата и сестры, отправляющихся в дальние странствия.

4 сентября – 30 октября 2012г.