Текст книги "Кремль 2222: Сибирь (СИ)"

Автор книги: Николай Хмелёвский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Кремль 2222: Сибирь

Глава 1. Чужаки

Глава 1. Чужаки

Новосибирская область, недалекое будущее

Берега Оби, укутанные пушистым снежным одеялом, блестели в лучах восходящего солнца мириадами холодных искр. Покрытая тонким льдом река медленно несла свои темные воды на север.

Крупные хлопья снега белым холодным ковром ложились на мощные железобетонные стены Форта – доживавшей свое время обители выживших.

Улицы Форта были практически безлюдны. Страшные морозы и неизвестные болезни не позволяли жителям лишний раз покидать свои дома. Правда, не у всех дома были....

Те, у кого не было дома, выживали как могли, или же уже смирились.

Разведенный посреди улицы костер согревал жизнь маленького ребенка, одетого в скромную курточку, которая была больше размера на два. Рядом сидел угрюмый лысый – это было заметно даже несмотря на шапку – мужик. Его лицо уродовали гноящиеся язвы, желтовато-серый гной засыхал неприятного вида коркой. Мужчина был босой – свою обувь он отдал греющемуся ребенку. Ноги у мужчины были истерты в кровь, на левой стопе у пальцев болтался клочок кожи. Страдалец явно испытывал жестокую боль, но не хотел показывать этого своему ребенку, дабы тот не брал в пример эдакую слабость.

Тяжелые ворота открылись с отвратительнейшим скрипом, и в Форт ворвались люди, державшие в руках автоматическое оружие из прошлого. Сразу стало ясно – мира от них ждать не стоило.

Один из пришельцев достал из нагрудного кармана небольшой цилиндр, – чуть больше ширины ладони, – выдрал из него кольцо и швырнул предмет в сторожевую вышку. Через несколько мгновений раздался громкий хлопок, полетели искры.

Девочка, что сидела у костра, закричав, бросилась бежать, путаясь в огромных отцовских ботинках. Мужик подпрыгнул на пятой точке, крякнул, и завалился на правый бок. Умер на глазах у ребенка от испуга. Нелепая и постыдная смерть, хоть и быстрая.

Умирать нужно в бою – ради того, чтобы жили другие, да хотя бы ради своих детей. Отдать свою жизнь ради того, чтобы жили они, чтобы выжил Форт – вот достойная смерть. Нужно смело глядя в глаза старухи с косой, напоследок плюнув ей в безносую морду, а не от испуга, предварительно обгадившись.

Воняло от покойника дерьмом смачно, ясно конечно было, что при таком образе жизни человек не пахнет розами, но сейчас «аромат» нечистот был особенно заметен.

Девочка, убегая за поворот, поскользнулась и, не удержав равновесия, упала в сугроб. Размазывая по щекам слезы, она поднялась, будто брезгуя, отряхнула снег и скрылась в переулке.

Все те немногочисленные «счастливчики», оказавшиеся на улице в момент появления неизвестных вооруженных людей, поспешили немедленно разбежаться по домам или скрыться во дворах, за углами домов, куда угодно – лишь бы подальше от заявившихся в Форт чужаков.

А те остановились посреди улицы. Вперед медленно вышел высокий мужчина, закованный в самые настоящие латы, причем явно недавно отполированные. На голове красовался шлем, его забрало было поднято, позволяя рассмотреть лицо – изрезанное сетью шрамов и морщин, и абсолютно бесстрастное. На вид ему было за пятьдесят, хотя, возможно, его сильно старили шрамы.

Несмотря на возраст, мужчина не сутулился под тяжестью лат – напротив, он держался на редкость ровно и даже несколько горделиво.

В ножнах на поясе у «рыцаря» висел короткий меч с деревянной резной рукоятью, а из-за спины выглядывал несколько шедший вразрез с обликом воина автомат Калашникова.

Мужчина окинул сперва улицу, а затем – своих людей холодным, бесстрастным, как и его лицо, взглядом, а затем резко и громко приказал:

– Певцов, Семенов – левая вышка. Храмов, Орлов, ваша – правая. Никого не убивать, максимум – оглушить. Титов, Кочегаров, Попов, Миндюк – остаться здесь, прикрыть тылы. Остальные – за мной.

Отряд чужаков двинулся дальше. Идти им приходилось медленно – улица давно превратилась в каток, а приложиться мордой лица об лед никому не хотелось.

– Да кто вообще им ворота открыл?! – послышалось откуда-то.

Следующая улица была пуста. Наступила почти мертвая тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра да глухим стуком подбитых металлом подошв об лед.

– Вымер этот Форт, что ли? – как-то без особого интереса спросил кто-то из отряда чужаков, впрочем, ему и не требовался ответ.

– А хрен его знает, – пожал плечами другой.

Предводитель чужаков не обращал внимания на перешептыванье своих людей. Выйдя с отрядом на «центральную площадь» Форта, он принялся выглядывать среди окруживших промерзший не слишком большой свободный пятачок домов здание правления поселения.

Впрочем, их уже ждали – на крыльце самого большого дома стояли трое мужчин, одетых довольно сносно по меркам Форта – не иначе, местные богачи.

– Кто вы такие и что вам здесь нужно? – сипло спросил один из них, худой невысокий мужчина средних лет. Судя по поведению, он и был здешним «правителем».

– Мы? – с легкой усмешкой эхом откликнулся предводитель чужаков. – Разве вам еще не ясно? И что за кислые лица? Ну, разве так встречают своих хозяев?

– Хозяев?! – у сиплого отвисла челюсть.

– Разумеется, – ответил незнакомец без враждебности, но от этого троим фортовцам стало несколько не по себе. – Мы – ваши хозяева теперь. Я – Гзак, они – мои солдаты. Если, конечно, вы против, то мы покинем вас...

– Мы против! – не дав чужаку договорить, воскликнул сиплый. – Нам аборигенов за глаза хватает, а тут и вы еще объявились... Нет, господа, мы решительно против!

– В таком случае, мы будем вынуждены взять пленных, в качестве выкупа за вашу свободу, – Гзак шагнул вперед. Говорил он вежливо и без тени иронии, и из-за этого смысл сказанного становился еще более зловещим.

– Вы – работорговцы? – обреченно спросил фортовец.

– Многовато вопросов задаете, а ведь мы даже не знаем, кто, собственно, вы такой есть.

Сиплый устало взглянул на чужаков.

– Денис Костенко, глава Форта. Еще раз спрашиваю, вы – работорговцы?

– Так бы сразу, – Гзак едва заметно усмехнулся. – Нет, уважаемый глава Форта, мы не работорговцы. Надеюсь, вас удовлетворит такой ответ?

Костенко упрямо покачал головой, но предводитель чужаков словно бы не заметил этого.

– Мы даем вам два дня. На третий день мы придем снова и заберем пленных. Если вы не отдадите их добровольно, мы возьмем их силой, – Гзак развернулся и двинулся к своим людям. Не успел он сделать и пары шагов как Костенко зло бросил ему:

– Мы не обязаны ничего вам платить, и, тем более, отдавать вам наших людей! Мы вообще ничего вам не должны...

Договорить он не успел. Все произошло почти мгновенно – Гзак выхватил из кобуры одного из своих солдат пистолет, так же быстро снял его с предохранителя. Грянул выстрел.

Пуля, пройдя в считанных миллиметрах от головы Костенко, впилась в деревянную дверь. Денис запоздало охнул – пуля таки задела его, зацепив край уха.

– Странно, я ж в голову целился! Непорядок, никакого качества в оружии не стало... На, – Гзак вернул пистолет владельцу, – вернемся на базу, Афанасу отдашь – починит.

Пока перед зданием правления кипели нешуточные страсти, никто из участников конфликта не заметил два девичьих лица, наблюдавших за ними из окна ничем неприметного дома.

Девушка-медсестра из местного лазарета и дочь главы Форта с тревогой наблюдали за разворачивающейся на «площади» драмой. Хотя слышимость была практически нулевой, было ясно, что неизвестные вооруженные люди явно пришли не с миром и дружбой.

– Да какого черта они сюда приперлись? – шипела Костенко-младшая. – У нас же брать нечего, люди все скоро и то повымрут... Нет, ты скажи мне, Ир, что им от нас надо?

– Я-то откуда могу знать? – подруга пожала плечами. – Подожди, Ксан, сейчас они договорят, и Денис Алексеевич все расскажет.

– Расскажет он, как же! И сколько раз говорить – зови меня Юнона!

– И в кого ты такая уродилась, а? – Ирина тяжело вздохнула. – Прозвище себе выдумала, на оружии помешалась, да и внешне – пацан пацаном!

Дочка главы Форта недовольно топнула ногой:

– Ты прямо как папа говоришь! Это не так, должно быть так... Почему я должна жить по чьим-то стандартам? Я не хочу сидеть у костра, я хочу защищать Форт! В конце концов, я... Мамочки!

– Что?! – Ира аж подпрыгнула – и от восклицания подруги, и от раздавшегося на улице хлопка.

– Этот ублюдок выстрелил в папу!

– Это было предупреждение, – бросил Гзак и обернулся к своим солдатам. – Уходим.

Отряд чужаков неспешно двинулся в сторону ворот. Денис Костенко смотрел им вслед, прижав ладонь к уху. Несколько капель крови упали на снег, и глава Форта словно проснулся – зачерпнув из сугроба пригоршню снега, Костенко приложил ее к пострадавшему уху. Боль немного унялась, и Денис, матерясь себе под нос, побрел к дому.

– Папа? – на крыльцо выбежала Оксана. За спиной дочери маячила медсестра Ирина – очень вовремя она зашла в гости... – Ты в порядке? Что вообще произошло? Зачем приходили те люди?

– Все потом, дочка, – Костенко тяжело вздохнул. – Одно только могу сказать: у нас крупные неприятности...

______ Аборигены-мутанты – для читателей серии КРЕМЛЬ 2222 они известны как Нео.

Глава 2. Гонец

Глава 2. Гонец

Снег летел из-под копыт покрытого грязной шерстью фенакодуса.

Конь-мутант легко лавировал среди деревьев, перепрыгивал мелкие препятствия, почти не снижая скорости – седок гнал его изо всех сил, желая как можно скорее оказаться дома, в тепле...

Седок был сутулым пареньком, одетым в толстый ватник, теплые штаны, валенки с прикрученными к ним шипованными металлическими подошвами и теплые рукавицы. Лицо до самых глаз закрывал шарф, из-под шапки-ушанки выбивались отросшие светлые вихры. Звали парня Кириллом. Путь был ему более, чем знаком – все-таки он – гонец, и дороги от Форта до ближайших поселений знал, как свои пять пальцев.

Всадник направлялся в сторону реки от бывшей ТЭЦ-3, где в настоящее время находился небольшой, но значительный поселок. Там разводили овец и коров. В малых цехах обосновались люди, в больших содержали животных.

Когда наступила Вечная Зима, тэцовчанам пришлось несладко. Многие животные, да и люди тоже, не выдерживали морозов. Людям пришлось бросить все силы на поиск решения вопросов с отоплением, и их титанические усилия были вознаграждены: нашлись умельцы, которые, перебрав множество идей и перепробовав их на практике, смогли-таки найти способ в экстремальных условиях перерабатывать отходы в газ, который затем использовали для отопления.

Благодаря этому в одном из зданий устроили что-то вроде теплицы, в которой выращивали, в основном, грибы, которыми кормили животных – сена было не достать. Выращивали здесь и некоторые растения, семена которых прижились. Собранный умельцами генератор давал достаточно энергии для освещения во всем поселке, в том числе и в теплице.

Трубам ТЭЦ-3 тоже нашлось применение – они пошли на возведение стены вокруг поселка. Построили несколько сторожевых башен, поверху пустили самодельную колючую проволоку. Кое-где на ней висели промерзшие до каменного состояния клочья шкуры мутантов, время от времени появляющихся из леса.

Кирилл гнал фенакодуса так, что тот едва не сталкивался с деревьями, уворачиваясь практически в последний момент. Но уж очень хотелось Кириллу поскорее выбраться из промороженного леса и оказаться дома – в тепле и относительном уюте. Согреться, наконец, а то вон уж и горло пощипывать начало – простудился, не иначе.

А ведь болеть ему нельзя. Он – гонец, престижная по местным меркам профессия, сравнимая разве что с воином или разведчиком. Впрочем, свою работу он на сегодня выполнил – осталось лишь преодолеть последний отрезок пути до Форта и не нарваться на какого-нибудь хищного обитателя тайги.

Больница Форта располагалась в одноэтажном доме недалеко от здания администрации, не слишком большом, но теплом. Здесь работали трое врачей и несколько медсестер, плюс постоянная «добровольная помощница» в лице своевольной дочери главы Форта.

Девочка, сидящая на краю кушетки, мелкими глотками пила горячий чай из большой кружки.

Юнона и Ирина с состраданием смотрели на малышку. Повезло ей, что возвращавшаяся домой Ира нашла ее на улице и отвела к медикам, а то бедняжка могла бы и замерзнуть до смерти. Но, к счастью, дело ограничилось простудой, хотя и сильной.

– Как думаешь, сказать ей?.. – Юнона не договорила. Впрочем, собеседница и так поняла, что та имеет в виду.

Слухи распространяются быстро, и уже к середине дня весь Форт знал о произошедшем утром, в том числе и о том, что отец девочки умер.

– Нет, – отрезала Ирина.

– Ирка, иди сюда, срочно, ты на работе, или где? – окликнула медсестру врач. Девушка смешно сморщила носик.

– Вот грымза... Ладно, Ксан, пойду я, присмотри пока за Дашей, – и поспешила удалиться.

– Хорошо, – Оксана кивнула и присела на колченогую табуретку рядом с кушеткой.

Девочка подняла на нее не по-детски серьезные глаза:

– А куда тетя Ира ушла? – спросила она.

– Ее позвали помогать, сейчас она все сделает и придет. Ты, Дашенька, пей чай, пока не остыл. А потом спать ложись.

Даша послушно допила чай и аккуратно поставила чашку на корявое подобие тумбочки. Девочка зевнула и снова забралась на кушетку, свернувшись калачиком.

Юнона встала с табуретки и направилась к двери.

– Тетенька Оксана, не уходи! – попросила Даша. – Я боюсь, вдруг опять придут плохие люди?

– Не бойся, я не уйду, – девушка присела на край кушетки. Даша неожиданно задала вопрос, которого больше всего боялась Юнона:

– А когда придет папа? Он заснул, когда плохие люди пришли, а я их испугалась и убежала. Когда он придет?

На несколько секунд воцарилась тишина, Юнона просто не знала, что ответить девочке.

– Твой папа очень устал, – заговорила, наконец, она. – Он спит, а когда проснется, обязательно к тебе придет.

– Я хочу к папе! – захныкала Даша.

– Ты пока болеешь, тебе нельзя никуда идти, – Юнона строго покачала головой. Ей пришлось изображать «строгую тетю», чтобы не дать выход эмоциям, чтобы Даша не догадалась, в чем дело... «Сколько еще боли принесут нам эти чужаки?» – со злым отчаянием подумала девушка.

– Папочка ведь придет? – в глазах девочки – страх и надежда.

– Обязательно, – ответила Оксана, стараясь сдержать дрожь в голосе. – Обязательно...

Среди деревьев уже можно было рассмотреть замаячившие впереди стены Форта – наконец-то! Кирилл облегченно вздохнул, теплый воздух белыми кристалликами застыл на наружной стороне шарфа.

Через пару минут он уже стоял перед воротами крепости.

– Кем будешь? – грозно поинтересовался дозорный с левой вышки. Парень, размотав шарф, крикнул в ответ:

– Гонец! Кирилл... кхе! Иванов. Я с ТЭЦ вернулся, по поручению туда мотался!

Поселок на месте бывшей ТЭЦ всегда был надежным союзником прибрежного Форта. Постоянные нападения аборигенов слишком выматывали фортовцев, и, если бы не помощь тэцовчан, могло бы быть гораздо хуже.

Кирилл вздрогнул, вспоминая нападения аборигенов на Форт. Тогда он, как и все боеспособные жители Форта, занимал место на одной из стен крепости...

Стрелы давно уже не пугали аборигенов, а хранящиеся на складе автоматы берегли на самый крайний случай – патроны-то не бесконечные, а новые взять неоткуда. Стрелы пробивали обезьяноподобных существ насквозь, но те словно не чувствовали боли, и, как одержимые, продолжали атаковать, пока не падали замертво. Словно воины, бьющиеся за жизни близких, готовые умереть, но поставившие перед собой цель забрать с собой как можно больше врагов... Совсем как люди. Может, и правда они от людей произошли?

Кириллу довелось как-то раз полистать книгу об эволюции человека. На одной из картинок он видел полулюдей-полуобезьян, очень похожих на тех, что приходят из тайги и раз за разом атакуют Форт...

– Гонец, говоришь? Ну, может, оно и так, но пропуск и документы – в обязательном порядке!

– Да знаю я! Ворота откройте, изверги, я сейчас тут в ледышку превращусь!

Ворота медленно, со скрипом, отворились, и перед Кириллом предстала пустынная улица. Путь преграждал шлагбаум. Из коморки справа от шлагбаума вышел молодой парень.

– Документы, пожалуйста, – попросил он. Кирилл, стащив с руки рукавицу, расстегнул ватник, пошарил во внутреннем кармане, и протянул привратнику пропуск и удостоверение.

Тот, изучив документы, вернул их владельцу, а затем подошел к шлагбауму и потянул за кончик веревки, развязывая узел. Когда узел, наконец, поддался, под действием противовеса металлическая труба шлагбаума поехала вверх, освобождая путь гонцу.

Горячий грибной чай приятно обжег рот, согревающая волна прокатилась по телу. Кирилл наконец-то сидел дома, пил грибной отвар, закусывая сухарем. Когда он выпьет чай, то наконец-то ляжет в постель и выспится, а адресованное начальству письмо подождет до завтрашнего утра.

Но, поскольку, как известно, самый нерушимый из всех законов мироздания – это закон подлости, в дверь постучали. Причем постучали нетерпеливо. Кирилл с неохотой поднялся со стула, подошел к двери и отворил.

На пороге стоял легендарный воин Форта, Дмитрий. Высокий, широкоплечий. Окладистая борода посеребрена инеем. Вот только одет он был несколько не характерно для себя – в самой обычной фуфайке, теплых штанах и валенках. Однако не узнать его было сложно... Кто-то ему завидовал, кто-то – чуть ли не боготворил. Притом, что авторитет Дмитрий имел немалый, он им практически не пользовался в своих целях, оставаясь для всех фортовцев своим в доску. Вот уж кого не ждали, так не ждали...

– Ты – гонец? – басовито спросил воин. – Кирилл... Правильно?

Кирилл молчал, будто язык проглотил. Парень растерялся, совершенно не зная, что ответить.

– Я зайду? – поинтересовался незваный гость. Кирилл молча кивнул и отошел от двери. Воин вошел, разулся и присел на стул.

Кирилл закрыл дверь и вернулся за стол, и словно только сейчас вспомнил о гостеприимстве.

– Чаю налить?

– Пожалуй, я откажусь, – покачал головой Дмитрий. – Я вот зачем к тебе пришел: ты ведь недавно в Форт возвратился?

– Угу, только-только с ТЭЦ вернулся, фенакодуса в конюшню отвел...

– Да я не про то, – Дмитрий отмахнулся. – Ты, когда возвращался, следов, случаем, никаких не замечал?

– Ммм... – Кирилл задумался, вспоминая. – Ага, точно! Видел вроде, да только необычные какие-то... вроде как телега проехала, но след от колес шире, глубже, и с рисунками замысловатыми...

– О том толкуешь, парень, – воин довольно кивнул. – Это следы вездехода. Были когда-то такие шедевры конструкторской мысли, и сейчас они есть, но их по пальцам пересчитать можно, раз, два – и все... У нас пара стоит, да только они разве что на запчасти разные годятся... Так вот, о чем говорю. Сегодня с утречка сюда, в Форт, чужаки пожаловали. На нас не похожи, в камуфляж выряжены, милитаризованные все... – и осекся: – Да ты, я смотрю, ни слова не понимаешь...

– Нет... – признал Кирилл. – А зачем приходили-то?

– Да уж ясно, что не чаи гонять. Дань собирать приехали.

Кирилл хмыкнул, а на лице Дмитрия ни один мускул не дрогнул.

– Я тут шутки рассказываю, что ли? – Кирилл в ответ сглотнул и покачал головой и спросил:

– Но как они за стену-то проникли? Как же вооруженным чужакам ворота открыли?

– Представились союзниками, что пришли, мол, из Екатеринбурга... Охренеть, сколько ж это они шли? А, неважно. Так вот, о чем толкую-то: Сторожевые, значит, повелись на такую уловку... Олухи царя небесного! Ну, кто-то из чужаков светошумовую швырнул на вышку. Шибануло знатно, аж Семка, у костра гревшийся, откинулся. У него, говорят, сердце слабое было, да и болел он сильно в последнее время... А дочурка его на улице чуть не замерзла, хорошо, девки ее нашли да к медикам отвели.

– Печально. А зачем вы, Дмитрий, ко мне пришли? Чем я помочь-то могу?

– Ты уже помог, на том тебе спасибо, парень, – богатырь встал, протянул огромную пятерню Кириллу, тот ответил рукопожатием.

А незваный гость обул свои огромные валенки и вышел – как будто и не было никого.

Кирилл, допив уже порядком остывший чай, поставил кружку на стол и приложил руку ко лбу проверяя есть ли температура. А то вдруг, глюки!

Глава 3. Вече

Глава 3. Вече

Наутро его разбудил неистовый рев толпы и многоголосый воинствующий клич за дверью.

Отчаянно зевая, Кирилл встал с кровати, плеснул в лицо холодной водой из умывальника. Под доносящиеся с улицы крики уснуть было невозможно при всем желании, а потому парень нехотя оделся и вышел из квартиры.

Жилище Кирилла располагалось на втором этаже дома, дверь выходила на балкон-коридор, с которого открывался вид на «площадь», сегодня запруженную народом – из-за небольших размеров «площади» люди заполнили ближайшие улицы, кто-то забрался на крыши домов, кто-то сидел на заборах...

С крыльца здания администрации глава Форта, Денис Алексеевич Костенко, рассказывал фортовцам о большой куче дурно пахнущей субстанции, в которую они все влипли:

– Они пришли к нам с недобрыми намерениями – чтобы лишить нас запасов! – толпа в ответ взревела. Когда негодующие выкрики затихли, Денис Алексеевич продолжил: – Чужаки обещали вернуться, но, если мы не соберем дань, они заберут у нас женщин или детей, а может, и всех сразу!

Кирилл заметил, что из-под косо сидящей шапки главы Форта выбивается бинтовая повязка.

– И что же нам делать? – спросил кто-то в толпе, когда очередная волна возмущенных криков спала.

– А ничего, – на крыльцо поднялся Дмитрий. – Мы будем атаковать. Но для начала стоит узнать, где обосновались чужаки. Мы должны вычислить их базу, или, хотя бы, стоянку. Ну как, добровольцы будут?

Ответом ему была тишина. Какое-то время были слышны перешептывания, но все довольно быстро замолкли.

– Значит, придется урезать вам паек, – подытожил воин.

– Нам и так жрать нечего! – протестующе крикнул кто-то. – А вы – «урезать»...

– Это не обсуждается, – буркнул Костенко. – Нам молодые нужны, а старики пусть дома сидят.

– Погодите вы, – досадливо отмахнулся Дмитрий. – Ну что, если у нас нет добровольцев – значит, мы пройдемся по списку!

– А почему военнообязанные не идут вместо нас? – не сдавался неизвестный, протестовавший против урезания пайков.

– Да потому что в Форте военнообязанные все, кто способен в руках оружие держать, кроме детей и стариков, разумеется. Али забыл, что, как аборигены из лесу прут, так все на стены встают, и мужики, и бабы? – богатырь сурово сдвинул брови. – И вообще, если другие люди за вас жизни отдают, вы должны им той же монетой отвечать, не так ли?

– Умеет выкрутиться, чертяка! – досадливо вздохнул протестующий. – Ладно, я иду.

Через пару минут из толпы вышел второй, третий...

Дмитрий вместе с отрядом добровольцев – а их набралось чуть больше двадцати человек – отправился на склад.

Склад располагался в бывшем малом турбинном цеху. Чуть ли не до потолка громоздились какие-то коробки и ящики. Рядом стояла пара цистерн с неизвестным содержимым, накрытых фанерой. Освещалось помещение несколькими керосинками, слабый свет которых придавал складу несколько зловещий вид.

– Итак, бойцы! Сейчас вам будет выдано оружие, после чего мы пойдем пристреливать оружие под каждого.

– А что за оружие, можно поинтересоваться? Автомат? Пистолет? – спросил один из добровольцев, немолодой человек, имеющий отличительную примету – грязную, свалявшуюся комками бороду. От человека разило потом и перегаром.

– Тебе какая разница, дед? Что дадут, тем и будешь биться! – ответил Дмитрий. По отряду прокатились смешки. Впрочем, одного красноречивого взгляда воина хватило, чтобы они тут же стихли.

Взяв в руки рыжий от ржавчины лом, воин отодрал крышку одного из ящиков. Отложив инструмент, Дмитрий аккуратно извлек из ящика тяжелый деревянный арбалет.

– Только аккуратнее, оружие казенное, – предупредил он, раздавая добровольцам арбалеты.

– Так мы ж на бой идем, а не цветочки сажать! – хмыкнул бородатый. – Естественно, что сломаются они, ну, или поцарапаются.

– В бою хоть в качестве дубинок их используйте, – махнул рукой Дмитрий, – но до боя – беречь, как зеницу ока! Всем ясно?

– Ага...

– Угу...

Воину это не понравилось. Сурово зыркнув на добровольцев, он распорядился:

– Болты арбалетные берите, и валите по домам.

Не любил Дмитрий такого отношения к делу – здесь серьезная ситуация, а эти – «ага... угу...».

Мужики, что-то недовольно ворча себе под нос, разобрали оружие и разошлись. А спустя пару минут дверь склада снова заскрипела, и на пороге замаячил еще один человек.

– Ты, что ли, гонец? – разглядел визитера Дмитрий. – Ну, заходи, раз пришел.

– Я c вам иду, – неожиданно выдал парень. Дмитрий усмехнулся:

– Вот так новости. И куда?

– Как куда? В лагерь чужаков...

– У тебя своя работа, малец!

– Я могу вам пригодится! – не сдавался Кирилл.

– Чем? – резко посерьезнел Дмитрий.

– А... я не знаю... – растерялся рвущийся на передовую парень.

– Посмотрим.

– Нет! Только через мой труп!

– Пап, какого черта? – зло поинтересовалась Юнона. – Я хочу защищать наш Форт вместе со всеми!

– Сдурела девка... – пробормотал Костенко. – Ты вообще понимаешь, что я буду чувствовать, если с тобой что-то случиться?

– Так, да? – девушка капризно надула губы. – Форт защищают все. Когда нам грозит опасность, все на защиту встают, более того, ты сам их на стены посылаешь! А ведь там не только мужики, там и женщины... А ты хоть раз думал, что будут чувствовать их отцы, мужья, дети, если их там убьют?

– Это другое, дочка... Людей-то не слишком много, потому и идут все, кто оружие в руках держать может...

– Так почему я должна отсиживаться дома? Или ты считаешь, что можно всех угробить, но я должна сидеть в безопасности? И все потому, что ты – глава Форта, а я – твоя дочь? Нет, дак дело не пойдет! Я – такая же женщина, как и остальные женщины Форта, и я не собираюсь отсиживаться в сторонке, пока другие жертвуют собой! – выговорившись, Оксана резко развернулась и удалилась в свою светелку, от души ахнув за собой дверью.

– Совсем от рук отбилась, – буркнул себе под нос глава Форта.

На сторожевой вышке загудел тревожный рог. Печально знакомый каждому фортовцу звук, означавший: аборигены идут!

Небольшой отряд обезьяноподобных и вправду двигался к стене. Надо сказать, подозрительно медленно, и в этом явно было что-то нечисто. Ведь всегда, когда мутанты нападают, они делают это быстро, двигаясь не пешком на двух ногах, а прыжками на четвереньках.

Над Фортом повисла мрачная тишина, готовая смениться бурей. Поднявшиеся на стены фортовцы неотрывно смотрели на аборигенов.

От вражьего отряда отделился один абориген, по-видимому, вожак, медленно сделавший несколько шагов вперед.

– Мы прийти к ва-ам с мир, – проговорил он низким рыкающим голосом. – Нам нужен ваш-ша помощь.

– А с чегой-то мы вам помогать должны, после ваших постоянных атак на Форт? – вопросил малость прибалдевший дозорный с левой вышки.

– И вообще, может, мы вам ворота откроем, а вы нас поубиваете на хрен... – добавили с правой вышки.

– Ньет, – парламентер тряхнул головой. – Мы хотеть, что... чтобы вы помог нас.

Странновато, кстати сказать, он выглядел: в отличие от черных или темно-рыжих соплеменников шерсть переговорщика была ярко рыжей. Он заметно прихрамывал, ковыляя к воротам.

– Я войти один. Я обсуждать вместе с вас наш... условие, – ломаный русский язык резал слух фортовцам, абориген, к тому же, говорил медленно и постоянно запинаясь, чем изрядно надоел дозорным. И, похоже, по-русски понимал только он – остальные мутанты и ухом не повели, пока переговорщик говорил.

– Только ты один! – сурово кинул дозорный. – И не балуй, а то сразу ежиком сделаешься!

Стоявшие на стене защитники Форта нацелились на рыжего. Тот медленно брел к воротам, пошатываясь, как будто он был болен или ранен. Здоровые аборигены настолько ловкие, что могут преодолеть до пяти метров одним прыжком, а этот еле-еле ногами перебирал.

Ворота медленно открылись, пропуская парламентера внутрь. Тот, сделав еще несколько шагов, снова пошатнулся и упал бы, не подхвати его под руки два фортовца. Абориген жестко кашлянул и обмяк в руках бойцов...