Текст книги "«Партизаны» флота. Из истории крейсерства и крейсеров"

Автор книги: Николай Шавыкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

На рассвете отряд вошел в пролив. Туманная погода способствовала тому, что японцы не сразу обнаружили русские корабли. Мощное течение (до 4 уз.) позволило форсировать пролив длиной в 60 миль всего за три часа. Береговые батареи не успели открыть огонь по крейсерам, а корабли береговой обороны, охранявшие пролив, разбежались, не оказав противодействия, и только делали видимость погони.

Удачный прорыв в Тихий океан давал возможность нанести внезапный удар по коммуникациям в районе Токийского залива. Однако Иессен начал методично «прочесывать» побережье, что дало возможность японцам предупредить свои суда и избежать больших потерь. Первым был задержан английский пароход «Самара». Трюмы его были пусты, и он был отпущен. Был освобожден и небольшой пассажирский пароход «Киодониуре-мару». На нем находилось около 50 пассажиров, в большинстве женщины и дети. Не желая подвергать риску их жизни, судно оставили в покое.

Было обнаружено несколько малых судов. Для ускорения их уничтожения было решено применить артиллерию. Вот тогда и стала ясной бесполезность чугунных снарядов, все еще находящихся на вооружении русских кораблей: они пробивали корпуса, не взрываясь и не вызывая даже пожара Первой крупной добычей стал германский пароход «Арабия». Его с призовой командой отправили во Владивосток

Спустившись к югу от Токийского залива, корабли отряда настигли английский пароход «Найт коммандер», груженный рельсами, мостовыми конструкциями и другим железнодорожным оборудованием. Пароход вместе с контрабандным грузом был потоплен. Тем временем на крейсерах обнаружилась нехватка угля, и отряд был вынужден направиться на север. По пути был захвачен с грузом контрабанды английский пароход «Калхасж С призовой командой он стал сопровождать крейсера

При подходе к Курильским островам отряд встретил сильный туман, делавший форсирование пролива опасным. Только «Калхас» сумел уловить «окно» в тумане и войти в Охотское море, а крейсера были вынуждены вернуться к Сангарскому проливу. Другого пути не было, так как уголь уже кончался.

29 июля отряд подошел к городу Хакодате и вошел в пролив. Теперь течение препятствовало движению кораблей Однако японских крейсеров поблизости не оказалось. Адмирал Камимура стерег русские крейсера к югу от Японии, предполагая, что они сделают попытку прорваться в Желтое море и соединиться с Порт-Артурской эскадрой Корабли береговой обороны не оказали противодействия. Крейсера вошли в Японское море, а 1 августа благополучно отшвартовались во Владивосток

Всего за время своего рейдерства русские крейсера потопили четыре шхуны, два небольших каботажных парохода и два парохода с контрабандным грузом Два транспорта были захвачены и доставлены во Владивосток Однако этот рейд, хотя и удачный, был всего лишь единичным эпизодом

11 августа адмирал Н. Скрыдлов получил приказ Е. Алексеева «Эскадра вышла в море сражаться с неприятелем, вышлите крейсера в Корейский пролив». Командующему отрядом адмиралу Иессену был указан район возможной встречи с Порт-Артурской эскадрой – параллель Фусана Сюда следовало подойти утром, крейсировать до 15 – 16 часов, после чего, в случае отсутствия эскадры, отойти полным ходом на север и возвратиться во Владивосток.

Утром 12 августа Владивостокский отряд из трех броненосных крейсеров вышел в море. У острова Циволько тралящий караван и миноносцы сопровождения были оглушены, а крейсера взяли курс на ют.

Чтобы не разойтись с Порт-Артурской эскадрой, крейсера построились в строй фронта с интервалом между кораблями в 20 кабельтовых. Ночью корабли шли кильватерной колонной, а с наступлением утра опять перестроились в строй фронта, увеличив интервал до 50 кабельтовых.

В 4час 30 мин отряд подошел к месту встречи, назначенному командующим. Спустя несколько минут после того как эскадра повернула на запад, увидели приближающиеся справа силуэты шедших с севера четырех кораблей. Надежда на то, что это свои корабли, быстро угасла. Идущий вторым в колонне был, безусловно, броненосный крейсер «Адзума». Этот крейсер, построенный во Франции, имел характерный силуэт. Его третья от носа труба была несколько смещена в корму. Подобного силуэта больше не имел ни один из кораблей.

Чтобы уйти подальше от Фусана (до него было не более 40 миль), русский отряд повернул на восток. Обнаружив друг друга, противники, как и положено по уставу, подняли на всех мачтах сгенговые флаги и изготовились к бою. В 5 час 10 мин дистанция сократилась до 60 кабельтовых, и японские крейсера открыли огонь. Русские корабли также ответили огнем из 203-мм пушек. Преимущество японцев, особенно в 203-мм пушках, было подавляющим. Против шести – на русских крейсерах (на «Рюрике» были старые 35-калиберные пушки), японцы на своих кораблях имели шестнадцать, вдобавок укрытые в башнях.

Флаг адмирала Камимура развивался на крейсере «Ивате». За ним шли «Адзума», «Токива» и концевым – «Ивате». Чтобы не позволить японским крейсерам выйти в голову отряда, русские корабли должны были увеличить скорость, но произошла необъяснимая задержка, и корабли продолжали идти с небольшой скоростью. Поэтому японский флагман значительно вырвался вперед, а русские корабли сосредоточили огонь на концевых крейсерах «Ивате» и «Токива». Эти корабли в те первые минуты боя получили ряд попаданий русских снарядов.

Однако преимущество японцев в артиллерии сказалось очень скоро, и русские крейсера были буквально засыпаны снарядами. Особенно сильно пострадал «Рюрик». Наименее бронированный, с минимальной (только броневые щиты) защитой артиллерии и обилием деревянных конструкций, он буквально исчезал в громадных столбах дыма и пламени.

В половине шестого большие повреждения от попадания 203-мм снаряда получила и «Россия». Снаряд почти полностью разрушил третью трубу, а осколки проникли в котельное отделение и повредили один из котлов. В результате тяга упала, что привело к резкому уменьшению скорости. Строй русских крейсеров нарушился.

Положение отряда Иессена усложнилось еще и тем, что с востока подходил отряд японских бронепалубных крейсеров адмирала Уриу – «Нанива» (флагман), «Такачихо» и «Нийтака». Русские корабли легли на обратный курс, на запад. Командующий русскими крейсерами не рискнул сделать поворот «все вдруг», чтобы не потерять управление отрядом (тогда «Рюрик» стал бы головным), и они сделали поворот последовательно. Этот маневр стал роковым

При последовательном повороте резко сократилась дистанция боя, и крейсера получили множество попаданий японских снарядов. Тогда следовавший концевым «Рюрик» и получил попадание в корму, разрушившее его рулевое управление. Тяжело был поврежден и «Громобой». Следует отметить, что в отличие от «России», где командиры орудий нестреляющего борта находились в укрытии, на «Громовое» все находились при орудиях, и поэтому потери в личном составе на этом крейсере были наибольшими. Рулевое управление на «Рюрике» исправить не удавалось, сумели только поставить его в нейтральное положение. Однако управление крейсера машинами не позволяло точно держать курс Крейсер рыскал и постепенно отставал от головных кораблей

В 6 час 30 мин, когда казалось, прорыв на север удался, русский флагман вынужден был повернуть на обратный курс и, прикрывая «Рюрик», попытался дать ему возможность исправить поврежденное рулевое устройство. Однако это не удавалось. Дальнейший бой представлял серию отчаянных попыток «России» и «Громобоя» отвлечь огонь противника на себя. В течение двух часов они держались около поврежденного «Рюрика», сделав шесть поворотов на коротких галсах.

Подобная тактика снижала эффективность огня русской артиллерии, зато давала преимущество японцам. Русские корабли терпели жестокое поражение, их борта были в пробоинах, а потери в людях стремительно возрастали. За время боя «Громобой» получил около шестидесяти попаданий. Особенно значительные повреждения пришлись на его кормовую часть в районе 203-мм пушек.

Помимо повреждений от огня противника крейсера несли также потери и от собственного Морского ведомства. Во время боя, особенно на дистанции около 60 кабельтовых, 152-мм пушки Кане выходили из строя. Их подъемные механизмы не выдерживали интенсивной стрельбы. В результате командорам и офицерам «в течение боя приходилось, прекращая стрельбу, заниматься аварийными ремонтами своих орудий, переворачивая в новое рабочее положение валики подъемных дуг или прямо снимая исправные детали с нестрелявших орудий другого борта».

Русские крейсера, по сравнению с японскими, имели и другие недостатки. На них не было базисных дальномеров Бара и Струда, и приходилось для определения дистанции стрельбы пользоваться примитивными угломерами Люжоля-Мякишева, пригодных только для стрельбы на близком расстоянии.

Другим важнейшим недостатком русских крейсеров были облегченные снаряды. Имея некоторое преимущество на малых дистанциях боя за счет большей начальной скорости и настильности, они его теряли при возрастании дистанции, и их пробивная способность становилась меньше, чем у более тяжелых. Это касается бронебойных снарядов. Зачем было делать облегченными фугасные снаряды – остается загадкой. Эффективность фугасного снаряда определяется массой заключенного в нем взрывчатого вещества, и начальная скорость роли не играет так же, как и настильность траектории. Величина последнего параметра имеет значение только на величину дистанции прямой наводки. При возвышении орудий на 10 или 15 градусов увеличение настильности на точность роли не играет.

Кроме этих недостатков следует отметить и совсем уже странное явление. На крейсерах в состав боекомплекта входило большое количество чугунных снарядов. Например, на «России» на каждое 203-мм орудие приходилось по 10 чугунных (из 164 снарядов), а на 152-мм орудие – 36 (из 170 снарядов). Японские фугасные снаряды значительно превосходили по качеству русские. Тонкостенные, большей массы, они были снабжены «шимозой», взрывчатым веществом более сильным, чем влажный пироксилин в русских снарядах.

Учитывая все эти факторы, результаты боя были очевидны – русские корабли должны были проиграть и погибнуть. На стороне японцев оказалась и погода. Почти штилевое море лишало русские корабли последнего преимущества. Более низкобортные японские крейсера при сильном волнении не могли бы использовать расположенные близко к поверхности орудия батарейной палубы. Зато спокойное море делало русские высокобортные и мореходные крейсера хорошей мишенью.

Тем не менее они продолжали сражаться, следуя заветам адмирала Нахимова: «Стреляйте до последнего мгновения, стреляйте, и, может быть, последний выстрел сделает вас победителем». И они стреляли. Около 7 часов на «Рюрике», как показалось с «России», справились с повреждением, и он стал удерживать заданный курс Однако спустя несколько минут он снова стал отставать, и два головных крейсера легли на обратный курс, снова прикрывая поврежденного товарища.

Положение становилось безвыходным, и надо было принимать решение. Оно было таким – попытаться увлечь за собой броненосные крейсера Камимура в надежде, что «Рюрик» сумеет отбиться от трех легких крейсеров. Надежды на то, что он сумеет исправить повреждение и самостоятельно вернуться во Владивосток, не было. Максимум на что можно было рассчитывать, было то, что «Рюрик» сумеет подойти к корейскому берегу и спасти команду.

«Россия» и «Громобой» взяли курс на север, японские броненосные крейсера последовали за ними. Упорное сопротивление русских кораблей, их желание подороже продать свою жизнь убедили японского адмирала в том, что победы ему не добиться. Тем более, и его крейсера получили немалые повреждения. Их основное оружие – башни с 203-мм пушками замолчали (кроме крейсера «Токива»). На флагманском «Идзумо» после попадания снаряда стволы орудий носовой башни упали на палубу. Остальные башни также молчали, получив повреждения или израсходовав снаряды. Около 9 часов вышел из строя поврежденный «Адзума». В 9 час 50 мин японские крейсера, сделав последнюю неудавшуюся попытку добить русские корабли, прекратили бой и легли на обратный курс

Пока японские броненосные крейсера преследовали «Россию» и «Громобой», поврежденный «Рюрик» отбивался от трех легких крейсеров адмирала Уриу. Оставшийся один, «Рюрик» уже не представлял серьезной боевой силы. Помимо разрушенного румпельного отделения и больших затоплений в кормовой части он имел около десяти подводных пробоин, а его надводный борт превратился в решето. Кормовые погреба 203-мм пушек были затоплены, и они, расстреляв имеющиеся при них снаряды, замолчали. Два котла из-за перебитых паровых труб были выведены из действия.

К находившемуся недалеко крейсеру «Нанива» присоединились «Такачихо» и «Нийтака». Они открыли по «Рюрику» огонь с дистанции в 40 кабельтовых, но ближе приближаться не рисковали. Почти лишенный своей артиллерии, громадный корпус крейсера представлял отличную мишень. Выбрав место, они безнаказанно поражали корму «Рюрика» продольными залпами. Когда дистанция до ближайшего японского корабля сократилась до 18 кабельтовых, была предпринята отчаянная попытка «Рюрика» применить таран, но она не удалась. С выходом из строя последнего орудия ничего не оставалось делать, как затопить корабль. Наскоро собранный «совет» из оставшихся в живых офицеров принял единогласное решение: «Корабль затопить, но не допустить его захвата». Был отдан приказ: «Открыть кингстоны». По погибавшему кораблю японцы продолжали вести огонь до тех пор, пока не стало окончательно ясно, что крейсер тонет. Вскоре он лег на борт и ушел под воду кормой вперед. Из 763 человек погибло 204 и среди них командир – капитан 1-го ранга Е Трусов. 204 человека было ранено. На других русских крейсерах потери в команде были также значительны. На «России» было убито 48 и ранено 165 человек, на «Громобое», соответственно, – 91 и 182 человека

После боя «Россия» и «Громобой», вернувшись во Владивосток, стали на ремонт. Результат боя показал бесполезность многочисленной мелкой артиллерии, поэтому часть 47 и 75-мм пушек была снята и заменена на шесть 152-мм пушек. Были переставлены и две (погонная и ретирадная) пушки на верхнюю палубу для усиления бортового залпа. Ремонт продолжался два месяца, после чего крейсера приступили к боевой подготовке. Однако долго заниматься ею не пришлось – «Громобой» в заливе Посвет «проехал» скулой по каменистой гряде и снова стал на ремонт, продолжавшийся до начала февраля 1905 года. После окончания ремонта «Россия» и «Громобой» совершили свой последний поход к берегам Японии. Их добычей стали четыре шхуны. (Вряд ли их стоимость окупила затраты на уголь, который израсходовали крейсера в походе.) Несчастья преследовали «Громобой» – вскоре он подорвался на мине и вышел из строя до конца войны.

Война закончилась, и крейсеры Владивостокского отряда были направлены на Сахалин со специальным заданием. Они должны были доставить солдат в порт Александровский. Из-за шторма кораблям пришлось зайти на рейд Де-Кастри. Здесь они получили приказ, не заходя во Владивосток, направиться в европейскую Россию. Неприветливо встретила отряд Балтика. Адмирал Иессен получил «неудовольствие» начальства. Ему припомнили все, в чем он был и в чем не был виноват. Не вспомнили только то, что из всего Тихоокеанского флота уцелели только эти три (не считая интернированных) крупных корабля. Иессен подал в отставку, а корабли стали на ремонт. Он был продолжительным. «Россия» вернулась в строй в 1909 году, «Громовой» – в 1911 году, «Богатырь» – несколько раньше. С броненосных крейсеров сняли бизань-мачты, усилили артиллерию и броневую защиту. Однако сильными кораблями они оставались только номинально. Тихоходные, высокобортные громадины превратились в отличные мишени для подводных лодок. Тем не менее все три корабля участвовали в Первой мировой войне в составе Балтийского флота.

Так закончилась первая фаза войны на море. Тихоокеанская эскадра была практически уничтожена Японцы получили полное господство на море. Однако трагедия русского флота на этом не закончилась. Как только началась война с Японией, российское правительство и морское командование стали готовить 2-ю Тихоокеанскую эскадру для усиления своего Дальневосточного флота. Однако ее формирование требовало времени, так как к началу войны в составе Балтийского флота находились в основном старые корабли. Черноморский флот в силу политических обстоятельств не мог способствовать своими кораблями усилению Тихоокеанской эскадры. Броненосцы типа «Бородино» или достраивались, или проходили испытания. Единственными новыми кораблями были те, что входили в отряд адмирала Вирениуса и были вынуждены в начале войны вернуться на Балтику. Тем не менее спешная подготовка 2-й Тихоокеанской эскадры началась. Достраивались два броненосца: «Орел» и «Князь Суворов», крейсера: «Олег», «Жемчуг», «Изумруд».

Направив все усилия на достройку, правительство не нашло достаточных средств для ремонта старых броненосцев и крейсеров, прибывших с Дальнего Востока в составе отряда адмирала Чухнина. Единственное, что было сделано, это установили дополнительно четыре 120-мм пушки на броненосец «Сисой Великий». На броненосце «Наварин» и броненосном крейсере «Адмирал Нахимов» артиллерия осталась прежней, образца 1877 года, стреляющей дымным порохом и с предельной дальностью не более 50 кабельтовых.

 2-я Тихоокеанская эскадра была сформирована только к сентябрю 1904 года, когда судьба 1-й Тихоокеанской эскадры была уже фактически решена. В ее состав вошли новейшие броненосцы «Князь Суворов», «Император Александр III», «Бородино», «Орел». Они составляли первый броненосный отряд. Во второй отряд вошли броненосцы «Ослябя», «Сисой Великий» и «Наварин», а также броненосный крейсер «Адмирал Нахимов». Количество крейсеров было очень мало – всего четыре вымпела. Из них относительно современным был только один – «Аврора», да и тот был не лишен ряда недостатков (отсутствие зашиты и недостаточное количество пушек главного калибра). Был еще старый крейсер «Дмитрий Донской», по количеству артиллерии достаточно сильный, но тихоходный и, несмотря на броневую защиту борта, не представлявший особой ценности именно как крейсер. Два последних – «Светлана» и «Алмаз» – были вооруженными яхтами, никогда и не предназначавшимися для боевых действий. Если «Светлана» имела приличную артиллерию из шести 152-мм и четырех 75-мм пушек, то «Алмаз» имел смехотворную – всего несколько 47 – 75-мм пушек, способных разве что противостоять невооруженному транспорту или служить «на посылках». Еще в состав эскадры вошли семь миноносцев типа «Бедовый» и несколько транспортов.

Личный состав эскадры оставлял желать лучшего. Вместо того чтобы пополнить экипажи кораблей за счет более опытных моряков, артиллеристов и механиков, в первую очередь из состава команд черноморских кораблей, экипажи сформировали из новобранцев и запасников. Кроме того, в состав команд включили значительное количество штрафников, что не могло не отразиться на состоянии дисциплины на кораблях. В ряде литературных источников приводится объяснение: черноморские моряки предназначались для экипажей кораблей, которые правительство намеревалось приобрести в Чили и Аргентине. Идея покупки семи броненосных крейсеров была соблазнительна, но под давлением Англии не состоялась. Офицерский состав эскадры был также не на высоте и в значительной степени состоял из молодых мичманов и прапорщиков по адмиралтейству, призванных по случаю войны из торгового флота.

Вот в таком составе и с такой командой эскадра 11 сентября 1904 года вышла из Кронштадта и направилась в Ревель. Здесь в ее состав вошли новый крейсер «Жемчуг» и миноносец «Прозорливый».

Затем она перешла в Либаву. После непродолжительной стоянки 2-я Тихоокеанская эскадра 15 октября, наконец, направилась на Дальний Восток. Ее вел вице-адмирал 3. Рожественский (это звание он получил уже во время движения эскадры). В Скагене, где корабли приняли запас угля, эскадра разделилась на шесть отрядов для следования Северным морем. Один из отрядов, включавший четыре новейших броненосца и транспорт «Анадырь», вел сам командующий. Вот с ним и произошел неприятный инцидент, вошедший в историю под названием «Гулльского». Адмирал Рожественский получил неверные сведения от военного агента о якобы находящихся в Северном море японских миноносцах. Кроме того, с плавучей мастерской «Камчатка» поступило паническое сообщение о том, что она атакована миноносцами (числом до восьми). Рожественскому ничего не оставалось делать, как дать сигнал отряду «отражать атаки миноносцев».

Ночью 23 октября отряд броненосцев проходил в районе Доггер-банки, известном своими рыбными промыслами. Сигналы рыболовецких судов были ошибочно приняты за сигналы противника. Корабли открыли боевое освещение и огонь. В течение десяти минут одно судно было потоплено, еще четыре получили повреждения. Панику на броненосцах усугубило еще и то, что рядом оказались другие корабли (отряд крейсеров адмирала Энквиста – «Аврора» и «Дмитрий Донской»). Они направили свои прожекторы на броненосцы и в ответ получили несколько попаданий. На «Авроре» один человек был убит и один ранен. Возник международный скандал, еще более осложнивший положение 2-й эскадры.

Если до этого события движение русской эскадры встречало глухое противодействие со стороны Англии, то теперь мировая общественность была настроена против России весьма сильно. Особенно возмущалась пресса тем, что корабли эскадры не оказали помощь пострадавшим рыбакам. Однако дело было довольно скоро улажено. Россия выплатила полностью компенсацию за нанесенный ущерб и жертвы, однако и после этого на всем пути в Атлантике ее сопровождал «эскорт» английских крейсеров. Вернее, это был конвой.

По поводу «Гулльского инцидента» можно добавить и еще кое-что. Броненосцы при ночной панике и неразберихе за 10 минут сумели перекалечить пяток малых суденышек, представлявших небольшую по размерам цель, чем миноносец. Это говорит о том, что русские артиллеристы не так уж плохо стреляли, во всяком случае, на момент выхода из России.

Пройдя Бискайский залив и обогнув Испанию, эскадра собралась в Танжере, Здесь она разделилась на два отряда. Один, включавший новые броненосцы в сопровождении крейсеров «Адмирал Нахимов», «Аврора» и «Дмитрий Донской», пяти транспортов и госпитального судна «Орел», пошел вокруг Африки. Осадка новых броненосцев не позволяла им пройти Суэцким каналом Остальные корабли под командой контр-адмирала Фелькерзама пошли через Средиземное море.

Местом сбора был остров Мадагаскар, входивший во владения Франции. 29 декабря эскадра Рожественского прибыла на Мадагаскар, где узнала о падении Порт-Артура и гибели остатков 1-й Тихоокеанской эскадры Теперь 2-й эскадре предстояло одной пытаться завоевать господство на море. Сил для этого было явно недостаточно. 14 февраля к эскадре присоединились два крейсера под командой капитана 1-го ранга Добротворского «Олег» и «Изумруд», два вспомогательных крейсера «Рион» и «Днепр», и два миноносца. Этого было недостаточно, и на Балтике стали спешно собирать все, что могло плавать.

Была сформирована 3-я Тихоокеанская эскадра под командой контр-адмирала Н. Небогатова. В ее состав вошли старый броненосец «Император Николай I» (со старыми пушками), три броненосца береговой обороны типа «Адмирал Ушаков» и старый крейсер (спуска на воду 1883 г.) «Владимир Мономах». Больше послать было нечего. Броненосец «Слава» (типа «Бородино») не был достроен, а крейсера «Память Азова» и «Адмирал Корнилов» находились в ремонте. Впрочем, была идея создать и 4-ю эскадру из перечисленных кораблей, добавив к ним еще один старый броненосец «Император Александр II». Но до этого дело не дошло.

Эскадра Небогатова вышла с Балтики 16 февраля. Однако адмирал Рожественский не стал ее дожидаться у Мадагаскара. 18 марта он вывел эскадру в море и направился на Дальний Восток Эскадре Небогатова было назначено место встречи у берегов Индокитая. Длительная стоянка у Мадагаскара не способствовала повышению боеготовности кораблей. Учебных стрельб было недостаточно, упала дисциплина. Офицеры, за малым исключением, относились к своим обязанностям, что называется, «спустя рукава». Уровень подготовки» в первую очередь артиллеристов, упал. Там, где он был на должном уровне, все было в порядке. Например, крейсера «Владимир Мономах» и «Аврора» в смысле качества подготовки артиллеристов были на высоте, что проявилось в полной мере во время Цусимского сражения. Но, как говорится, «одна ласточка не делает весны», и общий уровень подготовки даже по сравнению с тем невысоким, с каким корабли покинули Балтику, значительно снизился. Кроме того, за счет сильного обрастания значительно снизилась скорость кораблей (кроме обшитых медью в подводной части).

9 мая в Южно-Китайском море в бухте Ван-Фонг 2-я и 3-я Тихоокеанские эскадры объединились. Теперь в составе соединенной эскадры стало 12 броненосных кораблей, столько же, сколько и у японцев. Разница была лишь в том, что японские корабли были однородны по составу и более быстроходны, в то время как русские корабли представляли сборище весьма разношерстное. Но если подходить формально, то русская эскадра выглядела даже солиднее японской по числу крупных орудий. На русских кораблях было 26 пушек 305-мм калибра и 15 пушек 254-мм, против 16 и 1, соответственно, на японских кораблях.

Что касается средней артиллерии, то тут было полное превосходство японцев. Если говорить только о главных силах, броненосных кораблях, то у русских было всего в бортовом залпе восемь 203 – 229-мм пушек против тридцати у японцев. Большое преимущество было у японцев и в 152-мм пушках: 46 – у русских и 80 – у японцев. Суммарный вес залпа русских двенадцати броненосных кораблей был несколько весомее японского, однако за счет большей скорострельности эта разница не только уравнивалась, но и давала известное преимущество японцам

Что касается крейсерских сил, то тут преимущество было на стороне Японии подавляющим Они имели четыре отряда по четыре корабля в каждом. В их число входил и старый броненосец береговой обороны «Чин-Иен». В состав русской эскадры крейсеров входили новейший хороший крейсер «Олег», достаточно сильный, хотя и с незащищенной артиллерией «Аврора», два старых крейсера «Дмитрий Донской» и «Владимир Мономах», две яхты «Светлана» и «Алмаз» и вспомогательный крейсер «Урал». Последний имел всего две 120-мм и несколько 47 – 75-мм пушек, и боевая ценность его была невелика Он и две яхты составляли так называемый разведочный отряд. В состав эскадры входили еще четыре вспомогательных крейсера Они были отделены от эскадры и пошли в назначенный им район для ловли контрабанды.

Вот в таком составе и встретились противники 27 мая 1905 года в Цусимском проливе. Русская эскадра была обнаружена на подходе к Цусимскому проливу на рассвете японским вспомогательным крейсером «Синано-мару», о чем было немедленно доложено адмиралу Того, который находился с главными силами у Мозампо. Обнаружить русскую эскадру было несложно. 38 кораблей и судов занимали огромное пространство, а система разведки у японцев (около 30 вспомогательных крейсеров) была неплохо налажена. Получив сообщение от разведчика, японский флот уже через два часа был в море. В семь часов утра русскую эскадру обнаружил еще один японский корабль – легкий крейсер «Идзуми». С этого времени русские корабли шли под постоянным наблюдением японцев.

Примерно в 10 часов появился отряд легких крейсеров адмирала Дева в составе; «Касаги», «Читосе», «Отова» и «Нийтака». Отряд приблизился на дистанцию в 40 кабельтовых. В 11 час 10 мин с броненосца «Орел» был произведен первый выстрел по крейсеру «Касаги». Японские корабли отвернули. (А. Новиков-Прибой, описывая Цусимское сражение, указывает, что перед появлением отряда адмирала Дева были обнаружены другие корабли: крейсера «Мацусима», «Ицукусима», «Хосидате» и броненосец береговой обороны «Чин-Иен».) В13 час 40 мин появились главные силы японцев: четыре броненосца и восемь броненосных крейсеров.

Если сравнить эскадры противников, руководствуясь только классами кораблей, то получается, что японский флот был в основном крейсерским: двадцать три крейсера, считая броненосные, и всего пять броненосцев (один береговой обороны). Соотношение классов в русской эскадре было иным: восемь броненосцев, три броненосца береговой обороны, всего один устаревший броненосный крейсер и восемь бронепалубных и полуброненосных крейсеров.

О Цусимском бое написано и еще будет написано достаточно, поэтому обратим особое внимание на участвовавшие в нем крейсера. Эскадры сходились на контркурсах. Желая охватить голову русской эскадры, адмирал Того сделал последовательный поворот и лег на параллельный курс В это время русские корабли из-за некоторой неразберихи в сигналах смешали строй. Этот маневр Того при преимуществе в скорости в 5 – 6 уз. сулил несомненные выгоды, так как позволял нанести сосредоточенный удар по флагманам русской эскадры. Но он представлял и некоторую опасность, так как эскадра на время сдваивала строй и часть кораблей находилась вне действия. Однако тех нескольких минут, в течение которых проходило перестроение японского флота, вряд ли хватило бы русским кораблям, чтобы приблизиться и нанести удар.

В 13 час 50 мин с дистанции 38 кабельтовых русские корабли открыли огонь. Рожественский приказал стрелять по флагману. Японские корабли значительно выдвинулись вперед относительно русских, и флагманский броненосец «Микаса» стал недосягаем не только для концевых русских кораблей, но и для кормовых башен передовых. Корабли русской эскадры согласно приказу должны были держать курс NO 23°. Эскадру должен был, в случае выхода из строя главного корабля, вести следующий мателот. Этот приказ, казалось бы абсурдный, ставящий в подчинение вторых флагманов неизвестно кому (корабль мог вести кто угодно: последний из оставшихся в живых мичман или рулевой), имел определенный рациональный момент. В бою в Желтом море, когда «Цесаревич» получил повреждение и вышел из строя, это привело к полной дезорганизации всей эскадры. Приказ сохранять в любых условиях определенный заданный курс гарантировал хотя бы какой-то порядок и давал надежду на то, что во Владивосток прорвется хотя бы часть эскадры (в победу Рожественский не верил).

Четыре броненосца и два броненосных крейсера адмирала Того вели огонь по русскому флагману броненосцу «Князь Суворов». На броненосце «Ослябя», другом русском флагмане, сосредоточили огонь шесть броненосных крейсеров отряда Камимура. Морской бой имеет одну особенность: он является как бы боем «с выбыванием». Даже при равных силах получает преимущество та сторона, которая первая добьется успеха и если не потопит, то, по крайней мере, выведет из строя корабль противника. Отличные действия японских броненосных крейсеров во главе с «Идзумо» первыми привели к успеху.