Текст книги "«Партизаны» флота. Из истории крейсерства и крейсеров"

Автор книги: Николай Шавыкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Тем не менее в течение почти часа японцы не сумели достичь особого успеха, и только когда 305-мм снаряд, попав в мачту броненосца «Цесаревич», убил адмирала Витгефта и ряд его штаба, победа стала склоняться на сторону японцев. Спустя некоторое время второй тяжелый снаряд, попавший в боевую рубку, убил и ранил всех находившихся там, вывел из строя рулевое управление, «Цесаревич» стал описывать циркуляцию. Строй эскадры нарушился. Положение несколько исправил командир броненосца «Ретвизан» капитан 1-го ранга Щенснович. По его приказу броненосец, прикрывая своего флагмана, пошел на японские корабли, пытаясь нанести таранный удар. Этим самым он отвлек огонь на себя. Однако смелый манер «Ретвизана» поддержал только броненосец «Победа» и то ненадолго, броненосцы вернулись к своим кораблям. С «Цесаревича» передали о смерти Витгефта на «Пересвет», где находился второй флагман адмирал Ухтомский. Однако остальные корабли об этом сообщения не получили, и эскадра осталась без руководства,

Находящийся на «Аскольде» адмирал Рейценштейн поднял сигнал «следовать за мной». Но ни один из броненосцев его не поддержал. Гибель адмирала Витгефта сыграла роковую роль и привела к полной дезорганизации эскадры, а Ухтомский не сумел ее собрать и организовать прорыв.

Следует сказать несколько слов о погибшем Витгефте. Принято считать, что этот адмирал был хорошим штабным работником, а флотоводцем не был. Так он отзывался о своих возможностях в руководстве флотом и сам. Однако следует отметить, что отличное инициативное маневрирование кораблей под его руководством в первый период боя говорит об обратном. Витгефт, по-видимому, был неплохим флотоводцем, и только смерть не позволила ему решить задачу, стоящую перед ним.

Инициатива Рейценштейна не была поддержана броненосцами, и тогда он предпринял отчаянную попытку увлечь за своими четырьмя крейсерами японские и тем самым облегчить участь броненосцев. Однако за «Аскольдом» последовал только «Новик», а «Диана» и «Паллада», имея ход не более 18 уз., повернули за отступавшими в Порт-Артур броненосцами. Впоследствии Рейценштейн писал: «Я решил «Аскольдом» жертвовать в случае необходимости, но прорвать кольцо и облегчить задачу другим». Редко упоминавшийся в исторической литературе бой крейсера «Аскольд» с двумя броненосными и семью бронепалубными крейсерами, так и не сумевшими преградить ему путь, относится к одному из замечательных событий в истории отечественного флота.

По-видимому, следует сказать несколько слов об этом корабле, Крейсер «Аскольд» был вторым кораблем из серии дальних разведчиков, построенных для нужд Дальнего Востока. Он строился вслед за «Варягом» по одному и тому же техническому заданию, но в отличие от головного корабля был существенно качественнее своего предшественника. Немецкая фирма «Германия» в Киле построила отличный корабль. Его водоизмещение составляло 5860 т, меньше, чему «Варяга», но немецкие судостроители сумели обеспечить ему хорошие ходовые качества, лучшую защиту и более удачное размещение пушек. Скорость крейсера на испытаниях превысила 23 уз., а при форсировании механизмов составила 24,5 уз.

Основным достоинством крейсера были его надежные машины и котлы (Шульца – Торникрофта). Бортовой залп «Аскольда» был на одну 152-мм пушку больше, чем у «Варяга», и уступал в этом отношении только «Богатырю», имевшему восемь пушек в бортовом залпе. Пушки «Аскольда» имели щиты, однако всего 25-мм толщины. Такая защита была много слабее имевшейся на «Богатыре», но лучше, чем на «Варяге», где щитов вообще не было.

«Аскольд» отличался и еще одной особенностью – он, единственный в русском флоте, имел пять труб. Наличие такого количества труб, почти «фабричной» длины, казалось, должно делать корабль хорошей мишенью. Однако кажущийся недостаток оборачивался преимуществом Дело в том, что корабли с угольным отоплением котлов, вернее их скорость, зависели от качества тяги. Высокие трубы лучше ее обеспечивали и тем самым давали возможность достичь большую скорость. Наличие пяти труб в то же время обеспечивали своеобразный «резерв». При потере одной из труб ходовые качества если и уменьшались, то не в той степени, как потеря трубы на двух– или трехтрубном корабле (их было большинство в русском флоте), не говоря уж об однотрубном. (Максимальное число труб – семь имели недостроенные линейные американские крейсера типа «Саратога».)

Вернемся, однако, к бою 10 августа. Итак, подняв на фок-мачте сигнал «следовать за мной», «Аскольд» направился на прорыв. Ему преградил дорогу броненосный крейсер «Асама», за которым следовал, несколько отстав, 5-й отряд японских крейсеров. На «Асама» и сосредоточил огонь русский крейсер. В вахтенном журнале «Аскольда» записано: «Вскоре на "Асама" произошел пожар, вследствие чего, вероятно, "Асама" увеличил ход и стал удаляться». Вообще следует отметить, а это заметили все участники той войны, что при попадании в свой корабль японцы начинали нервничать и отступали.

После отступления «Асамы» появилась надежда на успешный прорыв в юго-западном направлении, но там находился 3-й отряд японских крейсеров во главе с броненосным крейсером «Якумо». За «Аскольдом», как уже говорилось, последовал только «Новик». Возникает вопрос, почему Рейценштейн форсировал ход и оторвался от «Паллады» и «Дианы», имевших не более 18 уз.? Перед боем командующий крейсерами отдал приказ действовать по способности и обеспечить прорыв во Владивосток хотя бы одного крейсера (преимущество в крейсерах у Японии было подавляющее, и даже такой исход был маловероятен). Вот что пишет по этому поводу Рейценштейн: «План прорыва был выработан заранее и каждому командиру был известен. Все внимание должно быть направлено на неприятеля– терять нельзя было ни секунды– Крейсера пойдут на прорыв». И далее:«– удастся их собрать наутро – хорошо, не удастся – каждый знает, как ему поступить».

Дистанция с крейсером «Якумо» сокращалась, и он открыл интенсивный огонь из 203-мм орудий носовой башни и из 152-мм пушек. К нему присоединились крейсера 6-го отряда «Сума», «Акаси», «Акицусима» и «Идзуми», а сзади приближался отряд адмирала Дева во главе с крейсером «Касаги». На «Аскольд» перенесли огонь крейсер «Ниссин» и корабли 5-го отряда. Корабль был окружен, и казалось, что его уничтожение есть дело нескольких минут. Однако недаром «Аскольд» считался счастливым кораблем – он сумел маневром и метким огнем противостоять противнику и уцелеть, хотя и ценой значительных повреждений. Следует также помнить, что крейсер пошел в бой, имея на две 152-мм и на две 75-мм пушек меньше штатного количества (их отдали на сухопутный фронт).

Броненосный крейсер «Якумо» представлял наибольшую опасность и находился ближе других. На нем и сосредоточил огонь русский корабль. Рейценштейн принял решение, если японский крейсер не отступит, сократить дистанцию до минимальной и атаковать неприятеля торпедами. Торпедные аппараты были изготовлены к выстрелу, но стрелять из них не пришлось. Точный огонь «Аскольда» вызвал пожар на «Якумо» и тот отступил, освободив дорогу. Попутно получил повреждение еще один крейсер японцев, предположительно «Такасаго». Рейценштейн не стал завершать торпедную атаку, так как следовавший за ним «Новик» еще находился в конце японских крейсеров и требовал поддержки.

Прорвавшись сквозь кольцо японских крейсеров, «Аскольд» был атакован японскими миноносцами. Атака японцам не удалась, попаданий в русский крейсер торпедами не было, а один миноносец получил попадание 152-мм снарядом и был сильно поврежден. Однако на этом бой не закончился, так как в дело вступили крейсера 6-го отряда. «Аскольд» открыл огонь по крейсеру «Сума» и тот, получив попадание, отступил. Путь во Владивосток был свободен. Однако попасть туда крейсеру было не суждено: потери в артиллерии, пробоины и повреждения котлов сделали это невозможным

Из всех 152-мм пушек могли действовать только четыре. У одной был оторван ствол, другие имели повреждения механизмов вертикального наведения. Некоторые имели большое «проседание» после выстрела, и их приходилось накатывать вручную. Корабль фактически лишился двух труб, а в котле № 8 осколками пробило кожух и перебило несколько водогрейных трубок. Котел № 11 вышел из строя. Кроме того, корабль получил четыре подводных и шесть надводных пробоин. Из личного состава были убиты 11 человек и ранено 48.

После таких повреждений корабль не мог продолжать прорыв и поэтому направился в нейтральный порт. Повреждения, которые получил крейсер, требовали докового ремонта, а доки находились в ближайшем порту – Шанхае. Поскольку за положенные 48 часов произвести ремонт было невозможно, то под давлением Японии крейсеру пришлось разоружиться. Впрочем, если бы он и попытался уйти из порта, то ему вряд ли удалось бы это сделать, так как его сторожили броненосный крейсер «Токива» и два легких – «Нанива» и «Нийтака», а скорость «Аскольда» (не более 15 уз.) делала невозможным оторваться от противника.

«Новик», прорвавшийся сквозь кольцо японских кораблей, вначале потерял своего флагмана из виду, но после того как «Аскольд» сократил скорость до 12 уз, он догнал его. Однако скоро стал опять отставать. Рейценштейн считал, что более быстроходный «Новик» сможет отдельно скорее прорваться во Владивосток, и не стал его ожидать. Фактически состояние котлов и механизмов «Новика» оставляли желать лучшего, и ему для осмотра холодильника пришлось уменьшить ход, поэтому он и отстал от флагмана. Плохое состояние корабля объясняется тем, что во время службы в Порт-Артуре крейсер нес значительную нагрузку, находясь почти все время в 40 мин готовности.

Капитан 2-го ранга Шульц, командир «Новика», решил прорываться во Владивосток, но так как запасов угля на весь путь ему не хватало, то он зашел в Киао-Чао на бункеровку. Пополнив запасы угля, в ночь на 12 августа крейсер направился во Владивосток. Командир крейсера опасался, что в Корейском проливе его поджидают превосходящие силы японцев, и направился вокруг Японии. Прорыв через южные проливы для легкого бронепалубного и слабо вооруженного крейсера действительно был маловероятен, тем более он не имел последнего средства слабого – скорости.

По своему назначению «Новик» являлся ближним разведчиком. Это был очень удачный корабль. Его так же, как и «Аскольд», построили в Германии на верфи «Шихау». Водоизмещением в 3000 т и скоростью в 25,6 уз., он занимал промежуточное место между эсминцем и крейсером. Его шесть 120-мм пушки по мощности залпа значительно (более чем в два раза) уступали мощности залпа равных ему по водоизмещению японских кораблей. Однако как разведчик и защитник броненосцев от торпедных атак он был незаменим. В бою же с другим легким крейсером он имел мало надежды на успех. Однако в бою 10 августа он значительных повреждений не получил (три надводные пробоины, двое убитых и один ранен) и был готов выполнить приказ и следовать во Владивосток.

Во время пути вокруг Японии крейсер был обнаружен, и на его перехват были направлены два быстроходных крейсера – «Читосе» и «Цусима». Каждый из них был сильнее «Новика». В Корсаковском порту на Сахалине, куда «Новик» зашел на бункеровку, он был обнаружен японским крейсером. Возможно, «Новику» и удалось бы добраться до Владивостока, если бы его не задержала погрузка угля. Порт не имел нужного оборудования, и грузить уголь приходилось буквально ведрами. Здесь его и настиг крейсер «Цусима».

Против шести 120-мм пушек русского крейсера японский имел столько же, но 152-мм. В бою, продолжавшемся 45 мин, оба противника получили серьезные повреждения. «Цусима» отступил, но на подходе был другой, гораздо более мощный «Читосе». «Новик» получил три подводные пробоины и принял много воды. Были и другие повреждения. Из его экипажа выбыло, правда, всего двое убитыми и семнадцать ранеными. Но тем не менее командир Шульц принял решение затопить корабль на рейде. Корабль был затоплен на малой глубине – палуба и надстройки находились над водой. Часть артиллерии крейсера сняли и установили на берег для зашиты порта. Видимо, Шульц рассчитывал, что Корсаковский порт не будет захвачен Японией и после войны корабль можно будет легко поднять. Однако этому сбыться было не суждено.

Крейсер «Диана» вначале последовал за броненосцами, однако после 20 час с наступлением темноты изменил курс и пошел на юг. Удачно избежав торпедных атак японских миноносцев, в сопровождении миноносца «Грозовой» «Диана» благополучно прибыл в Сайгон, решив, что французские власти отнесутся к русскому кораблю благосклоннее, чем китайские. «Грозовой» интернировался в Шанхае. Эта же участь постигла и «Диану».

Могла ли «Диана», исправив повреждения и получив уголь, направиться во Владивосток или прямо в Россию навстречу 2-й Тихоокеанской эскадре? Вопрос довольно сложный. Повреждения, которые получил крейсер 10 августа, были не столь велики, невелика была и убыль людей (10 убитых и 17 раненых). Скорее всего, командир крейсера не хотел рисковать и предпочел интернировать корабль

По-другому поступил его старший офицер капитан 2-го ранга В. Семенов. Он сумел выбраться из Сайгона, добраться до России и войти в состав штаба адмирала 3. Рожественского, чтобы еще раз подраться с японцами. С ним он находился и на «Суворове», и вместе с ним попал в плен. (В. Семенов – автор нескольких работ, посвященных Русско-японской войне, не потерявших интереса у читателей и до настоящего времени.)

Последний русский крейсер «Паллада», участвовавший в бою 10 августа, вернулся вместе с броненосцами в Порт-Артур. В нейтральные порты пришли броненосец «Цесаревич» и три миноносца, Миноносец «Бурный» у Шантунга сел в темноте на скалы. После тщетных попыток сняться с камней он был взорван командой. Остальные корабли вернулись в Порт-Артур, где все погибли под снарядами осадной японской артиллерии. Самостоятельно покончил с собой только броненосец «Севастополь». После многочисленных атак японских миноносцев, имея ряд повреждений, он был затоплен в бухте Белый Волк

Перед самой сдачей крепости шесть последних миноносцев со знаменами и секретными документами прорвались в нейтральные порты На грунте внутренней гавани остались лежать броненосцы «Ретвизан», «Пересвет», «Победа» и «Полтава», крейсера «Паллада» и «Баян», а также несколько небольших кораблей и судов, и среди них транспорт «Ангара», бывший одно время вспомогательным крейсером Все они были подняты японцами и вошли в состав их флота.

Скажем коротко о судьбе русских крейсеров, затопленных и поднятых японцами. Первым из крейсеров, оказавшимся в составе японского флота, стал затопленный в Чемульпо «Варяг». При отливе борт крейсера выступал над водой. Японцы сняли с него орудия и часть другого оборудования с помощью спасательных судов «Санто-мару» и «Кито-мару». Сам крейсер был поднят 8 августа 1905 года и своим ходом сумел дойти до Иокосука, где стал на капитальный ремонт, продолжавшийся до 1907 года. Подъем крейсера обошелся японцам в 1 миллион иен.

После переоборудования и введения в строй корабль получил название «Сойя». Частично корабль был перевооружен, его 75-мм пушки были заменены на 76-мм, 152-мм оставлены прежними. Было оставлено также два торпедных аппарата. Корабль в японском флоте использовался в качестве учебного. Во время Первой мировой войны он был выкуплен русским правительством и отправлен для усиления Северной флотилии. Однако состояние корабля было не лучшим, и его отправили на ремонт в Англию.

После революции корабль был фактически захвачен Англией и вскоре отправлен на слом. Недалеко от побережья Шотландии при буксировке корабль наскочил на скалы. Летом 1923 года английская фирма, купившая «Варяг», сделала попытку снять его с камней, но это ей не удалось. Тогда она попыталась отделить кормовую часть вместе с машинным отделением Не удалось и это. Поэтому принято решение разобрать корабль на месте крушения. К 1925 году с корабля с помощью взрывчатки и газорезки сняли все, до чего смогли добраться. Остатки корабля были брошены.

Крейсер «Новик», затопленный экипажем у Корсаковского порта на Сахалине, достался вместе с южной частью Сахалина японцам в июле 1905 года, то есть почти через год после его затопления. Спасательные работы продолжались еще примерно год. Наконец в июле 1906 года корабль был поднят и отбуксирован в Иокосуку. В декабре того же года крейсер вошел в строй японского флота под названием «Судзуя». Ремонт, который произвели японцы, вызывает некоторое удивление. С корабля сняли носовое котельное отделение (4 котла) и переднюю трубу. Бывший самый быстроходный крейсер мира лишился своего главного преимущества – скорости. Корабль, ставший прототипом целой серии английских «скаутов», превратился в рядовое посыльное судно с 20 уз. скоростью. (По типу «Новика, кроме Англии, был построен ряд кораблей в Германии и России – «Жемчуг» и «Изумруд».)

Было изменено и его вооружение. В оконечностях поставили две 152-мм пушки, оставив четыре 120-мм по бортам на спонсонах. Кроме них установили четыре 76-мм и восемь пушек меньшего калибра. Однако бывший самый активный крейсер порт-артурской эскадры прослужил недолго. В апреле 1913 года его исключили из списков флота и сдали на слом

«Баян», затонувший во внутренней гавани Порт-Артура от попадания 280-мм снарядов осадной артиллерии в январе 1905 года, попал вместе с крепостью в руки японцев. Через год он был поднят и до 1908 года находился на ремонте в Майдзуру. В состав японского флота он вошел как броненосный крейсер под названием «Азо». Вначале его вооружение оставалось прежним, изменилось только число и калибр противоминной артиллерии. Теперь на нем было установлено шестнадцать 76-мм пушек В 1913 году башни с 203-мм пушками сняли и вместо них установили два 152-мм палубных орудия.

Этот корабль служил в составе японского флота дольше всех захваченных русских кораблей. В 1920 году его переклассифицировали в минный заградитель. Корабль мог теперь принимать до 420 мин В 1930 году его вывели из состава военного флота и переоборудовали в минный блокшив. В дальнейшем старый корабль использовался в качестве плавучей мишени и был потоплен во время учебных стрельб в августе 1932 года снарядами тяжелого крейсера «Миоко».

Последним трофейным крейсером, вступившим в строй японского флота, стала «Паллада», также затопленная в Порт-Артуре осадной артиллерией. Она долго ремонтировалась и вступила в строй только в 1910 году в качестве учебного корабля. Крейсер теперь носил название «Цугару» и был вооружен восемью 152-мм и двадцатью двумя 76-мм пушками. В 1920 году крейсер переоборудовали в минный заградитель. С корабля сняли часть пушек, и он стал способным принимать до 300 мин заграждения. В 1922 году его исключили из состава военного флота и стали использовать как мишень. В мае 1924 года бывшая «Паллада» была потоплена во время маневров японскими самолетами.

Последние уцелевшие крейсера порт-артурской эскадры – «Аскольд» и «Диана» – дождались конца войны в нейтральных портах, а затем перешли:«Аскольд» – во Владивосток, где вошел в состав Сибирской флотилии, а «Диана» – на Балтику. В дальнейшем оба крейсера участвовали в Первой мировой войне.

А теперь наступила очередь рассказать о боевой деятельности крейсеров Владивостокского отряда. Напряженная обстановка на тихоокеанском театре заставила командование русской эскадры выделить четыре наиболее сильных крейсера в самостоятельный отряд, базирующийся во Владивостоке Командование здраво оценило возможности русских броненосных крейсеров, малоприспособленных для действия в составе эскадры, и поставило им задачу действовать на коммуникациях в Японском море и Тихом океане с целью отвлечения на себя части японских броненосных крейсеров.

Решение было, безусловно, правильным Во-первых, отвлекая на себя, по крайней мере, четыре броненосных крейсера, Владивостокский отряд уменьшал превосходство главных сил Японии в Желтом море. Во-вторых, нарушение коммуникаций усложняло снабжение сухопутной армии, целиком зависящей от морских перевозок. В-третьих, русские броненосные крейсера прикрывали собственное побережье. В состав Владивостокского отряда вошли броненосные крейсера «Рюрик», «Россия» и «Громобой». В качестве дальнего разведчика отряду был придан легкий бронепалубный крейсер  «Богатырь». Кроме этих кораблей во Владивостоке находился вспомогательный крейсер «Лена» и девять небольших миноносцев от 76 до 174 т водоизмещения, в основном старой постройки. Новых миноносцев было всего четыре. Недостатком минной флотилии, помимо малой мореходности, была недостаточная скорость не более 17 – 20 уз. Во Владивостоке также находились четыре небольших, 300 – 800 т, вооруженных транспорта, малопригодных даже для несения дозорной службы из-за их невысокой скорости в 11 – 12 уз.

Русские броненосные крейсера строились в период, когда основным противником считалась Англия, и предназначались действовать на коммуникациях в качестве «истребителей торговли». Для этой же цели были построены и корабли серии «Диана». Считалось, что для крейсерских операций главным должны являться автономность и мореходность, то есть способность находиться достаточно долго в море и действовать при любых погодных условиях. Этим требованиям русские броненосные крейсера отвечали полностью.

Основным же их недостатком была слабая зашита и неудачное расположение пушек. Имея равное число с японскими броненосными крейсерами 203-мм орудий, русские корабли уступали им в мощности бортового залпа, так как половина пушек находилась на нестрелявшем борту. Бортовое расположение и слабое броневое прикрытие артиллерии было следствием распространенной в то время идеи безбронного крейсера. Кроме этого, крейсера «Россия» и «Громобой» имели по две пушки 152-мм калибра, расположенных в оконечностях (так называемые «погонная» и «ретирадная»). Эти пушки имели очень малый сектор обстрела и не участвовали в бортовом залпе. Таким образом, любой русский броненосный крейсер значительно уступал любому японскому как в броневой защите, так и в массе бортового залпа.

Броненосный крейсер «Богатырь» был лучшим легким крейсером русской эскадры и превосходил любой японский легкий крейсер и по скорости, и по мощности залпа. Хорошо была защищена и его артиллерия: четыре пушки главного калибра (152-мм) находились в двух башнях, расположенных в оконечностях корабля, четыре – в броневых казематах и четыре – за щитами. Кроме них крейсер имел еще двенадцать 75-мм и столько же малокалиберных пушек Вспомогательный крейсер «Лена» (бывший пароход Добровольного флота «Херсон») водоизмещением в 10 000 т обладал хорошей скоростью в 19,5 уз. и имел по шесть 120-мм и 75-мм пушек.

Телеграмма о начале войны из Порт-Артура пришла ночью 9 февраля. Крейсерам предписывалось, действуя с «должной смелостью и осторожностью», немедленно выйти в море, чтобы нанести «чувствительный удар сообщениям Японии с Кореей». С помощью ледокола «Надежный», взломавшего лед вокруг кораблей, крейсера отряда вышли в море. Главной задачей, сформулированной в последней инструкции наместника адмирала Е. Алексеева, было отвлечение японских крейсеров в северную часть Японскою моря. Успех операции зависел от «предприимчивости наших крейсеров и решительности их действий», – говорилось в инструкции.

Действовать предполагалось только всем отрядом Нахождение в базе разрешалось только на время пополнения запасов, которые надлежало заблаговременно подготовить к очередному выходу в море. Районом крейсерства назначался выход в Японское море из Сангарского пролива.

В первом походе 11 февраля был остановлен и потоплен транспорт «Наканоура-мару» (1084 т) с грузом продовольствия для японской армии в Корее. Экипаж транспорта был принят на «Громобой». Переход к Гензану успеха не принес сильные шторма, общее обледенение кораблей, а, главное, образование льда в каналах орудий вынудили отряд вернуться во Владивосток

Второй поход к побережью Кореи также не принес успеха: судов противника обнаружено не было. Выход русских крейсеров вызвал ответные действия со стороны японцев (чего и добивалось русское командование).

4 марта отряд японских броненосных крейсеров в составе «Идзумо», «Адзума», «Асама», «Якумо», «Ивате» и легких крейсеров «Касаги» и «Иосино» обстреляли Владивосток. Обстрел велся с дистанции 45 кабельтовых вне дальности крепостной артиллерии. Результаты обстрела были ничтожными.

Русские крейсера вышли для противодействия японским с большим запозданием, и боевого столкновения не состоялось. Задержка с выходом объясняется тем, что бухта была покрыта льдом, развернуться в котором кораблям было затруднительно. Вдобавок «Громобой» под напором льда навалился на «Россию». Пока разводили эти корабли, японцы, выпустив в общей сложности до 200 снарядов, успели уйти. Не совсем удачные первые операции отряда привели к тому, что командование заменило капитана 1-го ранга Рейценштейна, командующего отрядом, на контр-адмирала К. Иессена.

Первый выход под флагом нового командующего отряд совершил 23 апреля. В походе участвовали «Россия», «Громобой» и «Богатырь», а также два небольших миноносца. Целью похода было нанесение удара по Гензану. Несмотря на то что поход проходил в условиях сильного тумана, корабли сохраняли радиомолчание. Японцы его не соблюдали, что позволило избежать встречи с отрядом адмирала Камимура.

25 апреля отряд подошел к Гензану, и миноносцы были отправлены для осмотра бухты. В Гензане был обнаружен и потоплен торпедой японский транспорт «Гойо-мару». На следующий день в море был перехвачен и потоплен еще один транспорт «Хагинура-мару», после чего оба миноносца были отправлены во Владивосток, а крейсера направились к Сангарскому проливу.

Целью перехода к берегам Японии был обстрел порта Хакодате. На переходе был обнаружен транспорт «Кинсю-мару», перевозивший в Корею солдат. На предложение сдаться и перейти на русские крейсера японские солдаты ответили отказом и даже пытались оказать сопротивление, открыв ружейный огонь. Транспорт был потоплен торпедой с «России». Узнав от пленных о нахождении в море отряда адмирала Камимура, Иессен принял решение вернуться во Владивосток. Рейд русских кораблей вызвал ответную реакцию со стороны японцев, и в ночь на 29 апреля перед Владивостоком было выставлено минное заграждение. Это было серьезным препятствием, так как тральщиков во Владивостоке не было, и к борьбе с минной опасностью приходилось прибегать к импровизации, порой довольно кустарной.

15 мая Владивостокский отряд понес существенную потерю Крейсер «Богатырь» под флагом Иессена, возвращавшийся из залива Посвет в густом тумане, вследствие грубой ошибки в счислении выскочил на камни мыса Брюса в Амурском заливе Аварию усугубило то, что крейсер шел с недопустимо большой скоростью в 10 уз. В результате форштевень был свернут на сторону, ряд отсеков пробит, были разрушены некоторые внутренние помещения. Вошедшие внутрь корпуса скалы не давали возможности снять корабль немедленно.

Положение корабля стало почти безнадежным Японцы, в силу значительного преимущества в кораблях, могли беспрепятственно добить поврежденный корабль. Его спасло то, что в это же время японский флот понес значительные потери под Порт-Артуром, и японцам было просто не до него. Тем более, не испытывая недостатка в шпионах во Владивостоке, они прекрасно знали о плачевном состоянии «Богатыря». Однако много позже крейсер был все же снят с камней и поставлен в док на ремонт, но в боевых действиях он участия уже не принимал.

Следующий выход в море отряд под командой контр-адмирала Безобразова совершил 12 июня. На этот раз крейсера отправились в южную часть Японского моря к Корейскому проливу. На третий день крейсерства к юго-западу от Симоносекского пролива были обнаружены два войсковых транспорта. Один из них, «Идзумо-мару», был обстрелян и потоплен (с него успели снять 100 человек). Другой, из-за нерешительных действий адмирала, сумел оторваться и уйти. Крейсера вернулись к Симоносекскому проливу, где обнаружили еще два японских транспорта. Один из них, «Хитачи-мару» (под командой англичанина), пытался таранить «Громобой». Однако он был обстрелян, подожжен и добит торпедой. На нем погибло до 1000 солдат и осадная артиллерия из восемнадцати 280-мм гаубиц, предназначенных для обстрела Порт-Артура Второй транспорт, «Садо-мару», был торпедирован. Считая, что попаданий двух торпед достаточно, крейсера не стали дожидаться, пока он затонет, и ушли, так как опасность встречи с превосходящими силами противника стала весьма реальной. Однако транспорт уцелел. Последней добычей того рейда стал английский пароход «Аллантон», следовавший с грузом угля в Японию. Он был отправлен с призовой командой во Владивосток.

28 июня отряд из восьми миноносцев в сопровождении вспомогательного крейсера «Лена» совершили набег на Гензан. В порту было потоплено несколько небольших судов. Рейд стоил потери миноносца № 204. При выходе из гавани он получил повреждение рулевого устройства, в результате чего миноносец с положенным на борт рулем не мог двигаться сам Буксировать его было также невозможно. После снятия орудий он был затоплен.

Вышедшие вместе с миноносцами броненосные крейсера «Россия», «Громобой» и «Рюрик» направились к Корейскому проливу. В районе острова Цусима русский отряд обнаружил четыре японских броненосных крейсера и четыре легких. Это были отряды адмиралов Камимура и Уриу. При них находился посыльный корабль «Чихайя». Учитывая превосходство противника, командир отряда адмирал Безобразов решил уклониться от боя и повернул на север. Неприятель начал преследование и открыл огонь с дистанции, превышающей дальность огня. Недовольство действиями адмирала Камимура против русских крейсеров было велико, и стрельба с дальней дистанции была, по-видимому, «симуляцией бурной деятельности».

Не догнав русские корабли, японский командующий прекратил преследование и перепоручил атаку русских крейсеров своим миноносцам Атака восьми японских миноносцев не удалась и была легко отражена На следующий день отряд задержал и отправил с призовой командой во Владивосток английский пароход «Чентельхэм». (Пароход направлялся в Фусан с грузом леса для строительства железной дороги.)

17 июля отряд крейсеров под флагом адмирала Иессена направился к Сангарскому проливу, форсировав который он должен был нанести удар по японскому судоходству в Тихом океане. Вечером 19 июля крейсера «Россия», «Громобой» и «Рюрик» подошли к проливу. Иессен не решился форсировать пролив в темноте, над ним тяготела предыдущая авария с «Богатырем», а миноносцев, способных провести разведку, с собой не было. (Маяки горели всю ночь по условию мирного времени.)